...Исключение из общего правила составили лишь розенкрейцеры Ольденбурга. В эпицентре этих событий находился некто Вильгельм Агностус, сын того самого Иоганна Пабриуса, который погиб в 1608 году, мужественно защищая в Нардене нидерландские архивы розенкрейцеров. Краткая история этой династии достойна небольшого отступления от темы. По удивительному стечению обстоятельств, прадед Иоганна, Витэн Пабриус являлся, в свое время, хранителем литовского архива, обнаруженного иезуитами (Даниилом Быховским) в 1578 году и добытого иезуитами в 1618-м, в местечке Слоним, в Черной Руси. (И тот, и другой архивы представляли собою “частные” библиотеки.) Витэн (1488 – 1550), ведущий свой род от легендарного правителя Туле (рисунок 21-5) IX века Полкальда, являющегося предком первых русских и польских князей, в силу ряда негативных причин, едва получив доступ к указанному архиву, вознамерился тут же его обнародовать. При этом Пабриус попал в поле зрения сразу нескольких организаций. “Скромная” надежда Витэна поправить свое финансовое положение исходя из принципа: что охраняешь – тем и распоряжаешься, закончилась изгнанием “падшего князя” в далекую Европу. Вначале Витэн перебрался в испанский Руссильон, а затем уже окончательно осел на юге Франции. Здесь его сын, Антуан (1510 – 1556), получивший более широкую известность под псевдонимом Дени Захер, сумел добиться выдающихся успехов на поприще алхимии и утвердиться в этой специальности при дворе Генриха Наваррского, вступив прежде в Орден Розового Креста. Через него и его отца розенкрейцеры начали настоящую охоту за легендарным литовским архивом. Но оказалось, что хранители этого архива стерегут свои реликвии не хуже самих розенкрейцеров. Впрочем, самим Пабриусам до столь “мелких” забот не было никакого дела, ибо сын Антуана, Филипп, в биографии которого фигурирует лишь одна дата – 1541 года, на наследственном поприще оккультных наук сумел подняться до таких высот, что они выглядят невероятными даже в рамках настоящей книги. Филиппу удалось, с его слов, постичь всю будущность времен: от современности до эпохи великого оледенения Земли. И помогли ему в этом “ангелы Венеры”. Записки Филиппа облек в 1555 году, в форму центурий Мишель Нострадамус (1503 – 1566).
Борьба за сокрытие откровений Филиппа стоила жизни Дени Захеру и невиданному подъему авторитета французского астролога. Иоганн Пабриус (1566 – 1608), предпочитавший скрываться под псевдонимом Агностус, наследовал дело Филиппа. Благодаря чему он и смог продвинуться по служебной лестнице Ордена. Именно Иоганну розенкрейцеры доверили в 1606 г. работу по привлечению на свою сторону французского короля. Весьма символично, что дед Иоганна “охмурял” Генриха Наваррского, а сам Иоганн – уже его внука, Генриха Французского. Увы, через два года после той встречи от рук иезуитов пал Пабриус, а еще два года спустя и Генрих IV. А в 1618-м не розенкрейцеры, но все те же иезуиты завладели и литовским архивом. Младший сын Иоганна Пабриуса, Вильгельм взял себе в качестве фамилии псевдоним своего отца. Точно так же как и прежде псевдоним одного из потомков древнего княжеского рода “вдруг” стал родовой фамилией Пабриусов. Та же участь постигла в итоге и псевдоним Агностус. Вильгельм Агностус (1600 – 1666) в период Тридцатилетней войны, воспользовавшись изгнанием Мансфельда в Англию, возглавил братство ольденбургских розенкрейцеров и стал, позже, одним из идеологов создания “арийского графства”. Хотя претензиям Вильгельма на звание самого Графа, при этом, не суждено было осуществиться, тем не менее, именно ему выпала великая миссия стать первым арийским командором Плантроглы. Сын Вильгельма Агностуса, Иоганн Агностус (1631-1694), сам, став отцом многочисленного семейства, впервые ввел в практику, ставшую затем арийской традицией патронимии, идею последовательного присваивания сыновьям имен предков в соответствии с восходящей линией родословной. Рисунок 16-1.
Особого упоминания, в связи со вторым исходом розенкрейцеров с германской земли, заслуживает упоминание о появлении в России в 1627 году некого голландского купца Виниуса, принявшего русское имя Андрея Денисовича. Весьма “состоятельный купец” в скором времени становится еще и “заводчиком”, продвигая своего сына Андрея Андреевича Виниуса (1641-1717) на высокие государственные посты при дворе российских царей. Яркий и характерный пример политики Ордена розенкрейцеров по внедрению своих ставленников в высшие эшелоны власти. Однако не Россия, а Швеция явилась главным объектом устремлений вторично изгнанного из Германии Ордена. Российское же “направление” играло при этом лишь вспомогательную роль. И значение этой роли особо наглядно проявилось в период Северной войны (1700-1721 гг.), когда произошло столкновение интересов Швеции и России. Ставленник розенкрейцеров Виниус, с 1701 года заведовавший в России “Артиллерийским приказом” и военными заводами на Урале, всячески помогал Швеции. И эта помощь, в конце концов, оказалась замечена. В 1703 г. указом Петра 1 Виниус был разжалован с весьма примечательной формулировкой: “За проявленную медлительность в снабжении армии”, в чем, собственно говоря, и заключалась его посильная помощь шведам в войне с Россией. По ходу дела оказались вскрыты и другие “странности” в деятельности Виниуса, из-за чего этот человек был вынужден в 1706 году, бросив все, бежать за границу. Это “все”, брошенное Виниусом в России, представлял особою, главным образом, огромную библиотеку трудов иноземных авторов, где, среди прочего, имелись и “записки какого-то благородного пирата”. Подлинное же значение сей библиотеки, по достоинству, смогли оценить лишь сами “иноземцы”, к своему изумлению обнаружившие среди прочих литературных раритетов и, казавшиеся давно и безвозвратно пропавшими, дневники капитана Френсиса Дрейка...