Платон Сотников - Быстрее ветра роман

Мир бывает темнее ночи,
А бывает, как божий день.
Много душ на Земле кровоточит,
Много сгинуло деревень.


Удивительное рядом и повсюду. Нужно только захотеть его увидеть. Очень часто происходят события, которые пугают и завораживают, изменяют взгляды и переворачивают умы не только простых людей, но и поцелованных Богом учёных.

На первый взгляд Платон Сотников был обыкновенным студентом и ни чем не отличался от других, но его увлечение дальним космосом заставляло многих поворачиваться в его сторону и сопровождать удивлённым взглядом.

Как и многие мальчишки, он мечтал стать космонавтом, делал самодельные ракеты, запускал их в небо но, душа юного исследователя оставалась не удовлетворённой.

Долгое время Платон увлекался радио, собирал приёмники прямого преобразования, был наблюдателем на любительских диапазонах, но ему казалось, что это детская забава, а хотелось заглянуть туда, где ещё никто никогда не бывал. Ему всегда хотелось быть первым.

Собрав SSB трансивер, он проводил связи с любителями других стран и континентов, с путешественниками на Северный полюс, космонавтами и астронавтами. Участвовал в соревнованиях на коротких волнах. В дальнейшем задался целью более детально изучить условия распространения радиоволн, а когда поступил в институт и познакомился с профессором Белым, он увлёкся не менее интересным делом.

 Профессор Белый с группой студентов занимался созданием искусственного интеллекта. Кое-что получалось, кое-что не получалось, однако никто из группы не усиливал напряжение на извилинах, кроме Платона, но и Платон часто уединялся, чтобы ему не мешали.

Однажды, профессор увидел, что Платону не интересно его слушать. Однако не обиделся, но и не стал ему мешать в его мысленных путешествиях. Он знал по себе, что у творческих людей бывает такое состояние, когда они оказываются, совершенно одинокими даже в окружении многих и многих.
 
Одиноко сидевшая фигура Платона мысленно летала среди облаков неведомой планеты, и он не хотел обращать внимание на земных обитателей. Лунный свет становился всё ярче и ярче, безлюдный холм             заполнялся робототехникой и искусственным человеком, пустые перевалы зарастали кустарником…
- Коллега, вам не нужна моя помощь?
- Нет, - усмехнулся Платон.
- Почему?
- Ваше вмешательство меняет ход моих мыслей и отдаляет открытие на более позднее время. Я никак не могу ухватиться за хвост этой птицы, хотя был готов схватить за её оперение ещё вчера, но вы мне помешали.

Илья Петрович рассмеялся, но через мгновение, совершенно серьёзно, сделал студенту заманчивое предложение.
- Платон, а не хочешь попробовать себя в настоящем деле, я хочу предложить твою кандидатуру в команду, которая будет заниматься поиском внеземной цивилизации. Готовится экспедиция на Европу, спутник Юпитера. Далеко, опасно, но интересно.
- В соседнем кабинете?
- Не иронизируй. В соседнем кабинете будете учиться выживать в приближённых условиях к Европе.
- А-а-а, - растягивал Платон.

Он ещё не знал, что профессор является куратором этого проекта. Илья Петрович защищается по теме «Внеземные цивилизации», и ему нужны конкретные материалы и помощники. Он добился того, что тему приняли к исполнению в бюджете, и правительство России выделило в отдельную статью расходы на экспедицию. Эта маленькая планета содержит множество тайн и загадок, разгадав которые мы будем знать устройство лаборатории жизни.

Существование богов не доказано, да и в ближайшие сотни лет не будет доказано, поэтому человек пытался, и будет пытаться искать природу своего происхождения.

На предложение профессора Платон не мог дать никакого ответа, потому что произошло неожиданно и не вовремя, он не имел никакого представления о предстоящей экспедиции, тем более о её важности. Он помнил недавнее время развала страны, когда на головы людей свалилось такое обилие информации, что головной мозг мог бы заменить атомную бомбу. Каждый думал о прямом экономическом выживании, а какая выгода здесь?
- Подумай, - хлопнул его по плечу профессор, - время есть, но вакансия одна и добавляться не будет, хотя есть ещё одна вакансия дублёра, но это второй план.

Платон ещё не понимал, что судьба преподносит ему человека, который сыграет определённую роль в его жизни. Илья Петрович сразу увидел в Платоне способного студента и всячески стал помогать ему.

И действительно, благодаря своему упорству и настырности, он обладал магнетизмом, профессор видел его на вершине карьерной лестницы. Даже здесь, он отличался от других студентов тем, что был организатором и законодателем любых начинаний среди студентов.

Профессор был известный в своей области специалист, руководивший дипломным проектом Платона. Платон принимал у его студентов экзамены, проверял письменные работы и помогал профессору в его исследованиях.
Илья Петрович последнее время занимает кафедру нано технологий, а раньше занимался геофизикой. Его однокурсник Сергей Крикалёв, ещё тогда, увлёкся астрономией но, Илья Петрович заболел другими мирами и стал заражать своих студентов.

Он любил собирать молодёжь на различные виды дискуссий. Докладчик делал сообщение. Затем происходило обсуждение. Иногда обсуждения бывали бурными, студенты доказывали друг другу то, что другим казалось абсолютной фантазией, их не пугало космическое пространство и расстояние между возможными заселениями. Они бесстрашно летели навстречу неизвестности, пока виртуально, но эта игра их затягивала дальше и дальше.
Студенты чувствовали себя участниками серьёзных дискуссий и не сомневались в том, что вносят большой вклад в науку. Они ещё не понимали, что уверенность в своей правоте свойственна только молодым и не опытным людям или, в конце концов, безнадёжным глупцам. Они без особых колебаний утверждали о единственно правильном решении.
- Молодо-зелено, - любил говорить профессор.
Он знал, что в таких игрищах студенты получают первые навыки самостоятельности. В будущем они разберутся, что делать, как делать и для чего.

Обстановка на семинарах была дружеской. Дискуссии нередко заканчивались поздно ночью. Участники могли без стеснения выражать свои мысли и взгляды. Высказываясь, никто не боялся обидеть коллегу.
Для обострения в дискуссиях, профессор приглашал – как сторонников, так и противников его взглядов.
Исторические моменты освоения космоса, как вспышка новой звезды, а вернее – звёзд, таких как Юрий Гагарин, Нейл Армстронг, продолжается до сих пор. Однако Земля отличается  от всего увиденного – жизнью. Людям пока не довелось найти место, где можно было остановиться и построить себе собственный дом.

Очень часто Платон слышал высказывания ведущих экономистов, что земля не резиновая, что нужно искать выход из создавшейся ситуации, поэтому приходится бороться за лучшее место под Солнцем, кроме того, в умах человечества происходят такие изменения, которые сильно влияют на дальнейшую жизнь, особенно мирную. Японцы уже сейчас проектируют подводные города. Наша территория позволяет нам расслабиться, но ненадолго. Запасы редкоземельных металлов не бесконечны, поэтому приходится думать на сотни лет вперёд.

После вывода наших войск из Европы, НАТО, игнорируя договорённости, тут же заполняют пространство, и продолжают двигаться по всем направлениям, разделяя и властвуя на Земле.
Россия, как могла, сопротивлялась, но силы не равны, хотя той силы, которой обладает Россия, хватит для уничтожения всей цивилизации на Земле. Такое поведение землян не устраивает многих, более слабых стран, поэтому Россия решила воплотить в жизнь проект профессора Белого.

Райское прошлое Адама и Евы, изгнанных из Эдема за то, что хотели не просто сидеть за пазухой у Бога, а пробовать и узнавать, учиться и учить своих детей, тем самым избравших путь поиска и борьбы за существование. А чем отличаемся мы, появившиеся на свет через сотни миллионов лет после того трагического случая? Ничем. Нам тоже хочется идти и рисковать, учиться у природы ради будущих поколений и путешествовать во времени.

Илья Петрович ушёл, а Платон задумался. Теоретически знал, что второй раз могут не предложить, а с другой стороны, если он представляет достаточный интерес, то профессор поймёт его и подождёт. Он себе не представлял роль Адама на Европе. И всё-таки семечко брошенное профессором  в душу студента, независимо от Платона, стало расти и пробиваться через толщу непониманий и бюрократизма земной цивилизации.
Профессору оставалось поливать и вносить немного удобрения для того, чтобы молодой и зелёный росток человечества развивался и продолжал расти.

Платон получил новое задание: изучать биохимические мини-фабрики, методы получения кислорода, как основного компонента воздуха, которым дышат люди. К этому времени он точно знал, что Бог дал многое для землян, можно сказать – всё, что нужно для жизни. Эволюция, как опытный стилист, закрутила наши извилины так, что мы начинаем понимать законы деления клеток, кварки и квазары. Мы не чужие во Вселенной, и кто знает, как человек попал на Землю. Может быть, наши предки живут где-то в созвездии Ориона и знают о нашем существовании или, хотя бы чувствуют, как мы чувствуем сердцем. Необходимо искать и находить себе подобных, создавать круг единомышленников.

Путей для реализации проекта достаточно много. Теоретически, парниковый эффект можно создать на любой из живых планет. Лучистая энергия Солнца единственный источник тепла и роста, поможет человеку организовать атмосферу, тем более богатый опыт землян позволит быстрее освоиться и наладить цепные реакции для создания круговорота всего того, что нам нужно для жизни, что уже известно.
Изменчивость мира не даёт человеку времени думать. Достигнув чего-нибудь, он понимает, что каждое мгновение тут же тонет в потоке перемен.

Иногда студенты не понимали профессора, и он срывался на крик: «Если вам наука не по зубам, вас ждут заводы! Поднимайте экономику и сельское хозяйство, выращивайте лес, в конце концов, пользы будет больше!»
В этот момент Платон не испытывал радости но, и сильно не возражал. Ему не верилось, что человек может проживать вне Земли. В уме не укладывалось.
- А что, работа на заводах считается наказанием?
- Нет. Я хотел сказать, что на заводах нужно работать физически, а не умственно.
- Я думаю – вы не правы, - сопротивлялся Платон. – Без ума ни одно предприятие работать не будет. Здесь требуется: и ум и сила, и научная работа.
- Спорить не будем. Это так, но наша задача состоит в том, чтобы искать дополнительное место в мире для  снятия непосильной нагрузки на нашу планету.

Когда профессор предложил ему второй раз, он отказываться не стал, но и полного согласия не было.
Через неделю Платона Сотникова пригласили на конференцию по обсуждению вопроса целесообразности проекта профессора Белого. Заседание назначили не в Москве, как обычно, а в южном провинциальном городе Горячий Ключ. Платон никогда не участвовал в таких мероприятиях, поэтому не удивился, что конференция проходит не в большом зале с десятитысячной аудиторией, а в небольшом помещении санатория «Предгорье Кавказа». Видимо, секретная составляющая пока преобладала. Собралось двенадцать политиков, предполагаемая группа экспедиции и космонавт Крикалёв.

Первым выступил профессор Белый.
- Безусловно, - сказал он, - в команде должно быть единство мышления, основанное на уважении, на общей сверхзадаче, но не более того. Главное, оно должно быть разным, где каждый будет выполнять свою работу так, как он считает нужным, по-своему. Дисциплина? Безусловно. Хотя, отчётности я требовать не буду, не хочу тормозить развитие событий, а нам нужно, чтобы экспедиция была успешной и интересной, как живой организм.
Политики рассуждали о средствах, выделяемых на различные мероприятия и представленные программы, но умалчивали о содержании и смысле. Говорили о генетических материалах, о техническом снабжении экспедиции, особенно энергией и питанием на срок не менее одного года.

В какой-то момент времени Платону показалось, что главной целью, большинству из собравшихся кандидатов в зале, была коррупционная составляющая, в которой просматривался источник сиюминутной прибыли из бюджета, но профессор всё расставил по своим местам.
- Прошу не облизываться, я человек заинтересованный, а не конкурентный экономист, поэтому все финансовые потоки буду контролировать сам.

По залу прошёлся шумок, но профессор продолжал.
- Современная наука подняла нас на такую высоту, что мы обязаны осознавать своё место на Земле, тем более что машины получают от нас интеллект первого уровня, но некоторые вопросы остаются бесконтрольные, и машины могут перейти в новое качество, они усложняются с огромной скоростью. У них может появиться сознание. Наличие такого рода свойства означает, что машины, созданные нами, осознают себя как личности. Тогда человек останется как музейная рабочая сила. Зачем мы здесь? Мы природе не нужны, она прекрасно обходится без нас, мы только портим в ней всё, и многое успели испортить. Я предлагаю нашей группе подумать о том, какой корабль потребуется, чтобы достичь Европы, чтобы он оставался жилым комплексом на большой срок. Нам нужно создать умный огород. Нам предстоит переход на новый уровень интеллекта…

Илья Петрович рассказывал, а Платон уже летел к неизведанной Европе. Он ещё не понимал, что Европа является спутником, а это говорило о том, что она находится в зависимости у Юпитера, и позволит он использовать Европу в наших целях или нет – остаётся большим вопросом.
Когда Платон приземлился, профессор заканчивал свою речь, и в заключении сказал: «Будущее землян зависит от многих факторов, одним из них является ракетное топливо и мощные реактивные двигатели. Только научная работа может решить глобальную проблему. Удачи всем нам».

Можно было бы посмеяться над стариком, но он прав. Скорость света решает всё.
На телеканалах стали муссировать вопросы далёкого путешествия. Медео магнаты ухватились за идею и долго не отпускали, поскольку цель большинства корпораций делали ставку на прибыль, а такая реклама давала возможность принести неплохие дивиденды.

Развернулась борьба между олигархами за право быть первым туристическим космонавтом. Финансовый поток отвернулся от Европы-континента, и устремился к Европе-спутнику. Украинские события незаметно свернулись и спрятались, как прячется улитка в свой защищающий панцирь, появилось понятие гибридная война и время двигалось по расколу, освещая события различных переговоров, где что-то преувеличивалось, а что-то умалчивалось. Появились более серьёзные аргументы раскола общества на Ближнем Востоке. Сирийский конфликт стал отвлекать экономику России на восстановление справедливости. Очаги пожаров общества наблюдались на всём постсоветском пространстве. Особенно в момент перевыборов возникали споры то в Белоруссии, то в Закавказье, то в Киргизии. Перекрывались самолётные маршруты. Пугало то, что споры доходили до кровопролития. На правах рекламы начали продвигаться выгодные версии и задвигаться невыгодные.

Вскоре все разъехались, а Платон Сотников вернулся в Краснодар для продолжения своих работ по изучению и созданию нового серого вещества. Запредельная сложность и пугала своими размерами и завораживала. Платон мучился от того, что профессор предлагал ему искать чего-то невозможного. И всё-таки он дал письменное согласие на участие в экспедиции.
- Ты сделал правильный выбор, - похлопал его по плечу профессор, - творец, не сумевший реализовать себя в жизни – несчастный человек.
- Я вам доверяю, - улыбнулся Платон.
- А ты моя надежда. Мне интересно – кем ты станешь в будущем, а может быть, и там…, - профессор показал пальцем в небо, - ты откроешь новый мир и сделаешь человечество счастливей.

Все работы Платона Сотникова были засекречены. Отряд профессора Белого перешёл к разработке идеи переселения. Была поставлена задача – переселение современного человека Земли на другую планету.
Первые расчёты показали, что лёгкого пути не будет. Кандидатам в экспедицию предстоит адаптация внеземной цивилизации. Для этого была отправлена экспедиция на Марс, чтобы провести разведку на возможность организации промежуточной станции. Развёрнутые приборы и видеокамера зафиксировали ветер. Можно предположить, что остаточная атмосфера позволит на первом этапе организовать небольшое поселение землян, высадить пробные растения.

С тех пор, как Платон стал заниматься вопросами переселения, его не покидали навязчивые мысли: Что удерживает человека на Земле? Гравитация – отвечало сознание. Нужна энергия, мощная, свободная энергия, с которой можно оторваться от Земли и достичь любой точки Солнечной системы. Но этого мало. Нужны готовые планеты для переселения около других звёзд, а это другие расстояния. Платон ещё не знал, что Свободная энергия позволит путешествовать по всей галактике. А пока - он листал пожелтевшие листы «Навигатора», который пытался создать Николо Тесла.

В этой работе было много интересного и загадочного. Его удивляло то, что в некоторых местах работы были вырваны листы, кое-где было залито чернилами. Он понимал, что научные работы охраняют как зеницу ока, но здесь были сверхсекретные материалы невыгодные властям.
В первую очередь Платон предложил профессору игру на самом высоком уровне: Высказывалась проблема, наблюдалось за реакцией влиятельных людей, после чего принималось решение и, выдвигалась новая проблема.
Он понимал то, что элита контролирует деньги, а деньги контролируют власть. Деньги и выгода подавляли науку. В Платоновской игре цепная реакция позволяла на первых парах обойти тормозящую бюрократию, потому что окончательное решение постоянно отодвигалось и модернизировалось, то есть создавалась теория спирального развития.

Идея игры понравилась профессору, он поддержал её в кругах проектной группы и усилил группу ещё одной студенткой, Еленой Володиной.
На какой-то момент она застыла в дверях, и Платон догадался, что она не знает, что ей делать – остаться или уйти. Чтобы она не ушла, он сказал:
- Привет. Как дела?
- Прекрасно, - улыбнулась Елена, - вам потребуется связь времён, - сказала она, - чтобы обосноваться там, построить первые помещения, в которых будут установлены биологические фабрики по производству кислорода. Я постараюсь помочь вам.

Это была необычайно красивая посланница богов – глаза небесного цвета и золотистые волосы, а главное не стандартное мышление, покоряли не только Платона. От неё исходило обаяние, свет и тепло. Этим светом заполнялось всё пространство. Излучение шло во все стороны, как от Солнца. А голос такой звонкий, что будоражил и захватывал всё мужское население. Какая тут Европа! Когда перед глазами земная богиня любви и красоты, её движения лёгкие и плавные заставляли оборачиваться многих обитателей Земли. Платон получил такой заряд энергии, которого хватило бы на переселение любого количества людей.

- Нас привезли на Землю с других галактик, - утвердительно заявила Елена, - поэтому у нас тоже есть шанс. Не бойся ничего, - улыбнулась она Платону.
- Да я, кажется, и не боюсь.
Елена смотрела на Платона и пока ещё не понимала, что его душа не менее загадочная, чем он сам, он ловко околдовывал её. Окружавший его ореол тайны возбуждал её любопытство, как далёкий космос, к которому дороги ещё нет, и будет ли она вообще. Всё, что было в нём загадочного, заставляло её лишь упорнее тянуться к нему, а его уверенная сдержанность укрепляла чувства, и она тянулась к нему как зелёная трава к солнцу, чтобы полностью завладеть его загадочной душой.

Он был мечтателем, и жил довольствуясь своим внутренним миром. Он принимал существующий миропорядок и своё место в нём, как нечто данное свыше, раз и навсегда установленное. Миссия Елены состояла в том, чтобы украсить земной мир, сделать его чище, придать содержание и поселить надежду.
Вечером Платон подошёл к Елене и улыбнулся:

- Мы не познакомились. Меня зовут Платон.
Елена с удивлением посмотрела на него. Ей показалось, что юноша переборщил, назвавшись Платоном, но виду не подала. В институте проверим – подумала она, а вслух сказала:
- У вас редкое имя.
- Обыкновенное, - смутился Платон.
- Главное, чтобы вы соответствовали ему, - улыбнулась Елена, - куда пойдём?
- Не знаю, - дернул плечом Платон, - я редко куда хожу – институт – общежитие, а вы как появились у нас?
- Родители переехали – я перевелась.
- Может быть, в кафе?
- Согласна.
- Я знаю – здесь, недалеко, есть хорошее кафе. Современная музыка, танцы…
Они отправились пить кофе в тенистом сквере на Карасунских озёрах,  и не заметили, как пролетело время.
- Уже поздно, - дёрнула плечом Елена и показала на часы. - Поехали домой?
- Поехали.

Они бежали вдоль улицы, сломя голову, будто опаздывали на последний трамвай. Платон держал Елену за руку, оба смеющие и задыхающиеся.
- Успели.

Окна в общежитии были уже тёмными, но дверь ещё не закрыта. Они шли по лестнице вдвоём, и долго-долго прощались, с трудом разрывая руки. Слушали стук возбуждённых сердец и поглядывали на часы, которые тикали громче и громче.
- Я люблю тебя слушать. Внешне ты такой строгий, но сегодня я поняла, что ты нежный и ласковый, сильный и надёжный, совсем не похожий на всех остальных людей.
- Не торопись, может быть, это заблуждение.

Она видела, что Платон безумно влюбился в неё, его трепетные чувства ей даже нравились. Искреннее чувство не может быть незамеченным.
- Завтра выходной день, давайте встретимся?
- Давайте. А где?
- На берегу Кубани, где мост поцелуев.
- Однако? – ухмыльнулась Елена но, предложение встретиться не отклонила, хотя небольшое возражение прозвучало: Это же другой конец города?

- Я знаю, - сказал Платон, - там собираются все романтики, вдоль аллеи сидят поэты и художники, попросим – они нарисуют нас вместе.
- Летящих в ракете, к Марсу.
- А лучше где-нибудь в сквере или на природе.
- Ладно, - кивнула головой Елена.
Они договорились встретиться в 10 часов.
Пораньше проснувшись, Платон сразу поехал на трамвае в сторону Кооперативного рынка. Он знал, что мост поцелуев находится в той стороне.

Чуть позже, тем же маршрутом, ехала и Елена. Она подошла к мосту со стороны улицы Гоголя. Увидев Платона, она помахала ему рукой. Платон ответил.
Каково же было её удивление, когда она подошла к нему, а он был без цветов.
- Извини, - сказал он, - я без цветов, но это не значит, что я забыл их купить, у меня просто нет денег, приходится экономить на всём. Обещаю в будущем не забывать о том, что женщины любят цветы.
- Я всё понимаю. Студенты. Но и поцелуй отложим на более позднее время.
- Согласен.

Елена ни секунды не сомневалась в том, что рано или поздно Платон попросит её стать его женой, и она не ошиблась. Судьба не зря столкнула её лицом к лицу с натурой более сложной и более естественной, чем она.
В это время между ними пробежал заряд свободной энергии. Он тоже улыбнулся Елене, а боги на небе задумались: «Не создать ли нам новый брачный союз на Земле?» Она полюбила его с первого взгляда и желала, чтобы Платон отвечал ей тем же.

Он был подобен магниту, одних притягивал, а других отталкивал. Он доверял ей. Она доверяла ему не меньше. По этой простой причине они сделались неразлучны. Вместе ели, вместе готовились к занятиям. Ходили в кино или по музеям. Она стала его ангелом-хранителем, и он влюбился в неё окончательно.
Она понимала, что человек от человека отличается не только отпечатками пальцев, но и характером, привычками и способностями. Это отличие наблюдается во всём мире: даже две одинаковые звезды на небе невозможно найти, они все разные. Сумеют ли они дополнить друг друга, чтобы образовать одно целое - семью? Время покажет. А пока, они создавали теоретический фундамент для дальних путешествий.

Для работы в открытом космосе они изобрели специальный скафандр, обеспечивающий электромагнитное поле вокруг человека, что значительно увеличивало защиту организма от солнечного потока нейтрино. Елена выдвинула теорию «кротовых нор» между галактиками, и возможно этим она привлекла ещё большее внимание Платона. К этому времени астрономы открыли более ста тысяч новых планет, подобных нашей Земле, но в других галактиках, что невольно заставляло команду думать о более далёких путешествиях, о новых ракетах, о новом топливе для ракет.
Платон искал любые зацепки для обеспечения экспедиции нужными людьми, нужными знаниями. Он перерыл множество литературы, чтобы как-то приблизить задуманную идею к реальности. И чем дальше он зарывался в необъятные просторы знаний, тем яснее понимал всю нелепость экспедиции.

На одном из семинаров он сказал:
- Продолжение жизни нужно искать не в далёком космосе, а в ближнем, - заострил своё внимание Платон. – Жизнь на Марсе была до колонизации Земли, это не будут оспаривать наши мудрые аксакалы, и когда жизнь стала для марсиан невыносимой, они стали искать пути спасения. Эти пути привели их на Землю. Ни одна из планет, уходящих от Солнца в далёкий космос, их не приняла. Я предлагаю нашим учёным обратить внимание на Венеру и Меркурий, или искать пути возможного перелёта к другим звёздам, используя «кротовые норы» и сверх мощные ракеты. Пока для человечества этой возможности нет. Солнце греет сердца только тех, кто доверяет ему, перебежчиков оно безжалостно уничтожит, а далёкий космос проведёт терапию шоковой заморозки.

В зале стало шумно. Кое-кто попытался свистеть, хотя такое поведение не позволительно для учёных, но здесь пытались просто сорвать семинар, и это естественно. В своё время Коперник выступил против науки, и ему не поздоровилось. Платон становился похожим на него.
 
Елена Володина только пожимала плечами. Для неё такой кувырок казался полнейшей нелепицей, она пыталась возражать Платону, используя запрещённые приёмы любви, но Платон был непробиваемым.  Ему было безразлично мнение многих заслуженных академиков, много литературы, с раздражением, складывал в мешок, чтобы она ему не мешала. Платон любил Елену, и надеялся, что она будет ему опорой в жизни и науке.
Тем не менее, семинар продолжался. Профессор Белый впервые стал замечать, что Платон Сотников с подозрением относится к экспедиции на Европу.

- Долгое время, - продолжал Платон, - не менее миллионов лет, жизнь продолжалась и развивалась на новой планете. Земляне чувствовали себя как дома, они получили гены от тех, древних людей, которые обладали нужными знаниями жизни. Основная масса была обычной, и не могла впитывать те знания, которые нужны были для спасения человечества, а мы, надеюсь,  научились ковыряться в носу?

В зале вновь зашумели, и Платон был вынужден прекратить свою лекцию. Под улюлюканье он  вернулся на своё место.
- Зачем ты затеял такую войну? Они же тебя не простят, - с досадой шептала Елена, не поворачивая головы. – Я думала, мы будем вместе создавать своё будущее, а ты ломаешь не только науку, но и нашу жизнь.
- Тебе решать, - резко оборвал её Платон, - если считаешь, что я не прав, то нам не по пути.
- А не рано ли перья распускать?
Платон поджал губы и слегка надул щёки, глаза его забегали, но спорить не стал. Ему представлялась затея переселения вечным двигателем, толочь воду в ступе можно годами и сидеть с умным видом, ожидая пинка под зад от Бога.

На очередном семинаре Платон высказал теорию кувырка Земли. Дескать, через десять-двадцать тысяч лет происходит смена полюсов, что планета под действием внешних сил повернётся в пространстве так, что всё живое получит шоковую заморозку. Не исключена возможность внедрения астероида, который ожидается через двадцать лет.  На основе прогнозов гелио физиков нужно торопиться, а не устраивать балаган.
Участники форума в очередной раз посмеялись над ним. Молодо – зелено, - разводил руками профессор Белый. Многие участники считали, что Платон испугался предстоящей экспедиции. Профессор Белый отстранил его от подготовки  дальнего путешествия. Кое-кто был доволен таким решением. Освободилось заманчивое место, за которое многие вступали в схватку между собой.

За короткое время Платон превратился для них в занозу. Однако он не сдавался и готовил обширную лекцию о рождении планет. Сторонников его теории в институте становилось всё меньше и меньше. Ему пришлось бросать невидимые зёрна знаний, а вернее предчувствий, в пустоту. И всё-таки, мало-помалу, зёрна стали прорастать.  Первой откликнулась Елена Володина. Она смеялась так, как может только самый лучший друг.
- Платон, ты мудрый человек, и можешь переворачивать умы человечества. Таких людей на Земле очень мало. Именно они делают прорыв научных знаний и поворачивают вектор направления движения науки в нужном направлении. Тебе придётся соглашаться с большинством здесь сидящих, иначе они не дадут тебе возможности продвижения.

- Поживём – увидим. Любая сила в природе уравнивается другой силой в обратном направлении, так чаша весов и держится. Чем больше я сделаю добра, тем больше достанется и мне.
- И всё-таки, не разбрасывайся.
Елена фыркала, посмеивалась, но не возражала.
Платон вдруг понял, что знает, как получить нужные знания для воплощения данного вопроса. Главное – нужно много времени и сил. Если сопоставить людей и другой мир, населяющий Землю, то ни одна из птиц не скажет, куда она летит, куда она спешит каждый день, и не скажет никогда. Только Творец может вложить в голову знания и мысли. Нужно знать замысел Божий, а для этого нужно просто поверить в Бога. Возможно, тогда Творец откроет нам тайну переселений.

Елена слушала его, кивала, но думала о своём. Каждый день, отправляясь в институт, она жила ожиданием встречи. Замечал ли он её? Конечно, замечал. Для него других не существовало.
Всё случилось в её комнате, при отсутствии загулявшей соседки. Она завелась от первого поцелуя. Пытаясь произвести хорошее впечатление, была нежной и раскованной. Платон тоже прижимался до такой степени, что она чувствовала его мужское начало.  Прилив крови обезоружил обоих. Ничего не помня и не понимая, они целовали друг друга, пока не произошло чудо.

Через полчаса он ушёл, а Елена ещё долго лежала и прятала в подушку пылающее лицо.
На следующий день, от стыда, они старались не смотреть друг на друга, но тяга любви сильнее гравитации. Не ощущая притяжения земли, они поднимались  выше облаков и летели вперёд, воркуя и не замечая вокруг себя никого. Студенческая жизнь вносила свои коррективы. Приходилось приспосабливаться к ситуации.
- Ирка, иди, погуляй, нам нужно поговорить, - выдворяли соседку куда-нибудь, чтобы остаться наедине.
- Да знаю ваши разговоры! Ленка, смотри, мужики такие – поиграют, поиграют и бросят, а ты останешься с лялькой на руках и без диплома. Доиграетесь.
- У нас всё серьёзно. Правда?
- Правда, - успокоил её Платон.
- Ну, смотрите! Полчаса хватит?
- Да ты чё! Погулять не хочешь? Гуляй пока гуляется, - они выталкивали Ирину и вновь их души, сливаясь в метеорном потоке, летели от Земли до предела орбитальной линии, возвращались к Земле и горели.
К этому времени все уже знали, что они живут вместе, но в разных комнатах. Платоновская комната в общежитии становилась фабрикой по переработке различных мнений. Друзья с восхищением слушали то одного, то  другого. А они, не скрывая любви, друг к другу, летали на околоземной орбите, захватывая с собой всё новые и новые души. И вдруг – кувырок.

Через месяц они сыграли свадьбу. Хотя, это громко сказано. Небольшая группа сторонников из восьми человек, в небольшой комнате общежития, под звуки марша Мендельсона, поздравляли их по случаю создания новой семьи. В комнате стали появляться такие книги как Библия, как древние высказывания народов Майя. Елена во всём помогала мужу, а когда сказала, что у них будет ребёнок, Платон оказался на седьмом небе. Смотрел на свою жену с восхищением, как боги смотрели на Землю, так и он ощутил себя в данный момент времени, сошедшим на землю Аполлоном. Опомнившись, он взял её на руки и кружил по комнате до тех пор, пока они оба не упали на единственный в комнате диван.

- Я люблю тебя, Ленка, - запыхавшись, шептал ей на ухо Платон.
- Что на ухо, то не правда.
- Ладно, - вскочил Платон и открыл окно, а подумав секунду, открыл дверь, и что было духу - крикнул, чтобы все слышали, что он любит свою жену.
- Ладно, ладно – верю, - засмеялась Елена.
«Будет больно – терпи.
Будут слёзы – сотри.
Будет трудно – держись.
Только помни всегда - это жизнь».
- Омар Хайям?
- Да, это он. Более тысячи лет прошло с тех пор, как он сказал эти слова – до сих пор актуально.
- Буду стараться, - улыбнулась Елена и поцеловала Платона затяжным поцелуем.

На последнем этапе учёбы, им пришлось перейти на другую форму обучения и самим продолжить изучение загадочного космоса. Несколько месяцев они, как отшельники, не выходили на свет больше двух недель. Перелопатили две тонны учебников, прочитали небольшую статью о рождении планет малоизвестного синоптика местного масштаба. Оформили дипломные работы. Они у них получились как два сателлита. Одна стремилась в глубину океанских вод, другая в ширину необъятного космоса. И та и другая работа подтверждала их убеждение, что останутся только те, которые будут удовлетворять экзаменаторов. Революцию в науке делать бесполезно.

Обычно все перевороты делаются спонтанно, без подготовки, как будто кто-то подталкивал человека, и он выполнял волю небесных сил. Человек рождён для жизни на Земле. Его физиологические свойства не позволяют ему оторваться от дыхания и пищи. Для дальних странствий человек не пригоден. Это приговор, и обжалованию не подлежит. Нужны умные помощники, которым не нужен воздух и земная пища. Они будут первыми переселенцами, создающими условия обитания для человека. Дальний космос останется в мечтах человека на долгое время. Кроме того их внимание переключалось то на Соловецкие камни, то на Беломорские геоглифы. Особое внимание они уделили Кольскому полуострову и островам Белого моря. Их поражала святость этих мест.
- Защитимся, - обещает Платон, - обязательно побываем в тех местах.
Платон задумался.

- Где грань доступная для человека? Не станет атмосферы, не станет и меня. На Европе атмосферы нет, а значит - билет будет в одну сторону. Невозвращенье. Нет! Оставить Елену он не может, и с собой взять тоже невозможно. Нужно искать другие пути.
В его голове окончательно созрело убеждение, что человек создан только для Земли, и здесь нужно искать своё применение. Но душа, как стремилась в небо, так и продолжает стремиться ввысь, её не удержишь, она рождена в космосе, лишь тело безропотно останется на Земле, чтобы думать и выдвигать новые гипотезы, создавать себе помощников, которые смогут преодолевать большие расстояния для организации условий жизни необходимых человеку.


Улица жила обычной вселенской жизнью, где-то грохочет музыка, где-то трамвай. По тротуарам, подобно муравьям, суетливо шагают люди, кто на работу, а кто с работы, и все торопятся куда-то, подгоняют своих тихоходных детей, а спроси их – куда бегут, никто не ответит. Время такое, с каждым годом всё убыстряется и убыстряется. Не каждый человек успевает за реактивной скоростью времени.
- Вот где нужно прилагать свои знания и руки, - подумалось Платону, - уже изобрели гиперзвуковые ракеты, а в Америке даже какую-то супер-пупер, а всё ещё невозможно оторваться на большое расстояние от Земли. Нужно развивать экономику, а всё остальное будет сопутствующим материалом.
Этот червячок точил ему душу до тех пор, пока он не определился со своим будущим. В первую очередь он обещал Елене о путешествии на Север, хотелось встретиться со старцами, поговорить с ними, излить свою душу. Главное – понять умысел Божий. Первая задача выполнена, они получили «красные» дипломы, вторая будет выполнена через несколько месяцев. Вчера Елена ходила на приём к врачу, смотрела и слушала стук сердца нового человека. Поэтому Платон и торопился с путешествием, а то будущий малыш не позволит им расслабиться. Пелёнки, распашонки…

На следующий день Платон решил посетить местную церковь, а вернее храм, который построили совсем недавно. Обветшалое старое здание приютилось рядом. Оно выглядело настолько сиротливо, что все, кто приходил, сначала крестились на облупившуюся краску, а затем уже на сверкающий золотом, новый купол.
В первую очередь он купил несколько церковных свечек и расставил по-своему усмотрению. Правильно или не правильно, он не знал, да и вдаваться в подробное изучение церковных правил не было времени. Он тоже торопился, как те, многие люди на улице.

После всепроникающего аромата, была музыка. Хоровое пение слышалось отовсюду. Даже тогда, когда он вышел на улицу, музыка продолжала звучать в его голове, только ещё прибавлялось разноголосое пение птиц, тихий шёпот летнего ветра и где-то, совсем рядом, крик петуха.
Платону показалось, что здесь время остановилось, и никто никого не торопит, слушай себе волшебную флейту и отдыхай от непосильных скоростей, от городского шума.

Он вышел за пределы храмовой территории, и всё вернулось на круги своя – надрывающий гул автомобилей, визгливый скрежет трамвая, громкая, а вернее грохочущая музыка уличных кафе.
Как тяжело воспринимается город после посещения храма, как трудно здесь привыкать к шуму и толчее, где каждый в отдельности человек спешит купить себе колбасы или хлеба, где каждый спешит домой, в свою квартирку, чтобы отдохнуть, посмотреть какое-нибудь кино, а завтра вновь очутиться в водовороте времени.
Север для них казался белым пятном на карте, краем света, где хотелось побывать любому мыслителю. Чтобы узнать край земли и посмотреть его самому, есть единственный путь – это покинуть свою тёплую, уютную квартирку и отправиться в путешествие.

Посоветовавшись с Еленой, они принимают решение ехать на своей новой машине – КИА Спортейдж, которую купили общими усилиями. Она позволяла им ехать с определённым комфортом, а главное, в любой момент можно остановиться, отдохнуть, осмотреть местные достопримечательности, и двигаться дальше.
Подготовка заняла целую неделю. Нужно было составить маршрут, купить спальные принадлежности в машину (на всякий случай), газовую печку, складные столик и стулья, потому что от Краснодара до Ленинградской области дороги изъезженные и на дорогах есть всё, что нужно путешественнику, а дальше Север и большой вопрос. Друзья отговаривали.

- Ехать неизвестно куда – неразумно, особенно Елене. Лучше подождать.
Но ждать молодые не хотели. Они поехали.
Ленинградская область встретила дождями и ливнями. Хотя, накануне смотрели прогноз на десять дней и синоптики обещали вполне комфортную погоду – всё-таки лето, август месяц.
- А что дальше? – спросила Елена.
- На Севере вообще жуть, обещают 5 градусов и дожди. Назад не поедем. Только вперёд. Согласна?
- Будем надеяться, - дёрнула плечом Елена.
- Господь не любит боязливых, - добавил Платон.
Дождь по пути менялся на сухие участки, что придавало им уверенности в завтрашнем дне. Трасса «Кола» после ремонта не отличалась от южных магистралей, скорости не менее сотни, о таких дорогах только мечтали.

Вскоре подъехали к мосту через реку Свирь. Здесь придётся сделать небольшой аппендицит, чтобы заехать в Подпорожье, посетить мемориал для воинов. Платон вспомнил Смоленку. Он не рассказывал Елене о судьбе его прадеда, а тут такая возможность.
- Смоленка, небольшая деревня в глухой тайге Красноярского края. Сейчас деревни нет, даже Даурского района нет. При строительстве Красноярской ГЭС эту территорию затопили. Может быть, так и осталась бы неизвестной, никем не изученной, измученной, изувеченной, да столько солдат полегло на полях нашей большой Родины, выходцев из этой деревни.

Во второй половине 19-го века приехали туда мои предки: Иван, Яков, Григорий, Кузьма, Мартын, Ефим, Митрофан. Каждому построили добротный рубленый дом. Стали жить поживать да добро наживать. Ан нет, не тут-то было. Видимо слишком разбогатели.
В 30-е годы 20-го века их раскулачили. Иван  и его жена Дарья, с грудным ребёнком (моей бабушкой Александрой) были сосланы в Туруханск. К тому времени у них было трое детей. Старшие дети остались в деревне с родственниками. Шура была ещё грудным ребёнком, поэтому Дарья взяла её с собой. Через два года вернулись – всё нужно было начинать сызнова. Колхоз забрал всё.

Я не буду анализировать материальные достижения нашей семьи, но знаю точно, что они были настоящими крестьянами, которые надеялись только на самих себя. Горбатились день и ночь. Дарья в колхозе, Иван сам по себе. Дети подрастали – помогали. Дарья родила ещё троих. Шестеро – нужно кормить.
Чуть оклемались – война. Иван ушёл на фронт.

В августе 1941 года бои под Ленинградом развернулись одновременно на всех направлениях. Первыми были брошены финские войска. В течение всего августа 7-я армия успешно сдерживала натиск противника. Однако, имея тройное превосходство в силах, финны 10 сентября вышли к реке Свирь. Им удалось перерезать Кировскую железную дорогу, но выполнить свою задачу до конца они не смогли.

Войска 7-й отдельной армии, которой в ту пору принял командование генерал армии К.А. Мерецков, остановили продвижение противника на рубеже реки Свирь. 7-я отдельная армия держала рубеж до июня 1944 года. Южнее Подпорожья враг не прошёл, но Иван Иванович уже не видел успехов однополчан. Получив ранение, он попал в госпиталь, который располагался в школе № 4 Подпорожья. От тяжёлых ран 23 января 1942 года он скончался. Сейчас его имя высечено на мемориальных плитах Братского кладбища Подпорожья.

Много Смоленских парней полегло на полях необъятной России и Европы. А иначе и не могло быть. Сибиряки не прятались за спины друг друга, а шли, защищая свои семьи, свою землю.

Моей целью было желание узнать об участниках ВОВ из нашей деревни Смоленки. Моему удивлению не было конца. Нужно только вдуматься и представить масштабы потерь, что только из нашей семьи «Слабко» погибло более десяти человек. Их не считают героями, но я уверен, что они все были героями.

Может быть, Платон ещё рассказывал бы что-нибудь, но они подъехали к мемориалу. Погода наладилась, и выглянуло Солнце. В соснах тихо шумел ветерок.
Они стояли около мемориала уже несколько минут. Платон склонился к плите, на которой высечено имя его прадеда. Где-то, в глубине подсознания, звучит музыка и поёт Валентина Зубакова, внучка Ивана Ивановича.
«Ты же выжил солдат, хоть сто раз умирал…»

На короткое время Платон выпал из сегодняшнего дня и оказался в окопах того времени. Над ним тут же, распластав огненно-рыжие крылья, возник ангел. Платон его не видел, но чувствовал присутствие посланника от Бога и слушал его тихую речь. Может быть, это шумели сосны, может, просто, жужжали пчёлы, но Платон слышал то, что хотел бы узнать от него. Позже, когда они ехали дальше, он рассказал Елене суть его разговора с ангелом.

- Север суров и немногословен, - начал пересказывать Платон, - как и люди, которые здесь родились и живут в этих местах. Но в этой суровости скрыта истинная и чистая красота души северян и их радушие незатейливого быта, причудливого языка, самобытной культуры, традиций и уклада жизни.
Платон замолчал.
- А я его видела, - радостно воскликнула Елена. – Он долго крутился вокруг тебя, пытаясь обнять, а затем растворился так же незаметно, как и появился.
- Кого ты видела? Как он выглядел?
- Мне показалось, это большая огненная птица с человеческой головой.
- Ангел?
- Вполне возможно. А если это душа твоего прадедушки? Он же пытался тебя обнять.
- Его могут видеть только хорошие люди, - кивая головой, сделал заключение Платон. – Выходит, я не зря тебя выбрал? Ты мне сразу понравилась.
Они ехали дальше и рассматривали северные окрестности. Чуть в стороне заблестела пятиглавая церквушка, с колокольней, с хозяйственными пристройками.
- Заедем?
- Давай.

Машина взобралась на вершину пригорка, и перед ними открылся неброский, но удивительно красивый пейзаж прошлых столетий. На берегу небольшого озера, как грибы на поляне, то тут, то там, выглядывали крытые современным разноцветным железом деревянные дома. На первый взгляд это небольшая деревенька, но присмотревшись, увидели, что основная часть деревни спряталась в зелени природного лесопарка, с множеством детских площадок и ТВ вышкой.

Проезжая по улицам, Платон удивился чёрствым отношениям властей, - Чёрт-те что, лежачие полицейские даже на гравийке, а на асфальте дырки, как после бомбёжки. Он вспомнил своё выступление на конференции по дальнему космосу и, наверное, впервые задумался о том, что здесь, на Земле, столько дел, что о дальнем космосе думать пока, рановато. Требовалось наводить порядок не только в промышленности и сельском хозяйстве, но и в головах торопливых людей, которые не успевают рассмотреть пейзажи мелькающей жизни. Он понял, что нужно что-то менять здесь, а что, пока не знал.

- Нужно готовить новые кадры управления, - высказала свои соображения Елена, - любое новое дело нужно начинать с головы.
- Ты права, нужно менять методы самоуправления.
И вот граница. Республика Карелия. Традиционно остановились, чтобы сфотографироваться на память. В это время появилось первое сомнение, а где же лето? Чем дальше двигались на север, тем ниже становилась температура за бортом, хотя в салоне автомобиля было ещё лето.

По дороге, возле какой-то живописной речушки решили остановиться и приготовить обед. Стоило выйти, как сразу поняли, что лето бывает разное. Южное – жаркое и северное - холодное, холоднее осени.
Пришлось доставать тёплые вещи, благо, на всякий случай, кинули тёплые куртки в багажник.
Стоять на ветру и готовить обед совсем расхотелось. Просто нагрели чайник, заварили вермишель и, торопливо пополнив запасы калорий, продолжили путь на север.

Настроение у Елены понижалось пропорционально температуре, казалось, ещё одна такая остановка и будет конец. Платон понимал, что впереди будут тёплые дни, как никак всё-таки лето, а как убедить Елену? К тому же в Беломорске их уже ждали, и готовили тёплый приём дорогих гостей, как-то несолидно возвращаться, если осталось 40 километров.

Перед поворотом с трассы на Беломорск остановились на заправку. Елена осталась в машине, а Платон этим временем воспользовался телефонной связью, позвонил в городскую администрацию.
В это время Елена услышала по радио, метеосводку на завтрашний день, звёзды обрадовали её теплом, радовало то, что скоро конец маршрута. Ещё чуть-чуть и они будут у финиша, горячая пища, горячая ванна и конец пути. Солнце уже закатилось, и багряный край горизонта стал тускнеть с каждой минутой. Сумеречная тишь природы неслышно обступала их со всех сторон. Призрачный полумрак окутывал землю, только узкий пучок света выхватывал ленту дороги.

К удивлению Елены, их встретили, как достойных гостей. Горячий ужин, телевизор. Перед сном решили выйти на улицу подышать прохладным воздухом, посмотреть, но вышло всё наоборот, сон валил их с ног.
В этом призрачном полумраке высокие сосны казались совершенно чёрными на сером небе севера, могучие великаны стояли сомкнутым строем, отчего им казалось, что город находится в лесу. Лишь кое-где светились окна домов, сливаясь с мерцающими звёздами в одно большое серое море.

Утром глава Беломорска организовал вертолёт, чтобы осмотреть острова и окрестности с воздуха. Они увидели Беломорские петроглифы, оставленные на скалах и камнях тысячелетия назад. На первый взгляд примитивная фантазия допотопных художников, но удивительно сохранившая до наших дней жизнь того времени. Это точечные рисунки диких животных, сцены охоты, морского промысла, межплеменных столкновений и ритуальных обрядов.
Монахи монастыря выбивали на «дьявольских рисунках» православные кресты, дабы нейтрализовать действие нечистой силы.

С высоты птичьего полёта, каменные берега островов выглядели, как будто кто-то специально шлифовал округлые бока больших камней, чтобы они удивляли людей несколько тысячелетий подряд.
- Бараньи лбы, - по внутренней связи объяснил им лётчик. – Вам повезло, что накануне был дождь, и камни не просохли. В дождливую погоду изображения проступают на голом камне более чётко, чем в солнечный день. В ясную погоду они едва различимы.

Через мгновение, они приземлились около церкви Николая Чудотворца, покровителя путешественников.
В беседе, отец Сергий рассказал им об истории развития севера, о рыбаках, а Платон о своих планах и задумках. Слушая Платона, отец Сергий с серьёзным видом кивал головой и, не перебивая, крестился и тихо шептал: «Спаси тя Господь, Платоша. Мы будем за вас молиться».
Это были самые тёплые и важные слова, не только для Платона, но и Елены. Они получили благословение в делах искусственного интеллекта и дальнего космоса.
 
- Спасибо вам, отец Сергий, - преклоняясь, ответил Платон, - вы придали нам силы для продолжения своих задумок.
- Оберегайте сына своего, - улыбнулся отец Сергий.
Один из монахов проводил их на улицу. Елена подняла голову и ахнула: «Смотри, Платон…» Над их головами, в небе, переливаясь цветами радуги, появилось северное сияние и через минуту или две, растворилось в воздухе, как будто ничего и не было.
- Редкое явление у нас, видимо знак Божий, - с радостным лицом и осеняя себя крестом, произнёс монах, - наверное, Бог улыбнулся вам.
- Это обычное северное сияние, - пытался убедить монаха Платон, - для этих мест не удивление.
- Много безбожников приезжает, очень много, поэтому загадки севера не можете разгадать. Сколько пакости наделало нынешнее поколение, а вы приехали с открытой душой, для благословения. Вот Он и улыбнулся. Понравились вы Ему, однако.

На обратном пути, Елена с удивлением спросила:
- Ты что-нибудь говорил о моей беременности?
- Нет.
- А как он узнал, что у нас будет сын?
- Я не знаю, - пожал плечами Платон, - этой способностью обладают прозорливые святые старцы.
- Всё-таки, удивительная жизнь на Земле. Правда?
- Правда, – ответил Платон, - очень удивительная. А здесь особенно, территория загадок. Гиперборея. Они могли укрощать сверх мощную энергию. Недаром склоны гор фонят атомной энергией. Экспедиции, которые бывали в здешних горах, испытывали массовый гипноз, погибали и уносили с собой новые загадки.
- Ты как считаешь, это миф или современная сказка?
- Я не знаю. Пусть этим занимается мифология. Говорят, что гиперборейцы прилетели сюда из созвездия Орион. Здесь кипела райская жизнь. Десять тысяч лет назад, а может быть и больше, Земля изменила свою ось вращения. Гиперборея прекратила свою жизнь, оставив нам только загадки, которые человек не разгадал до сих пор. Вот и думай – властно ли время над мифами или нет. Мне, просто, хочется посмотреть – а что дальше? Я уверен, что дальше будет ещё удивительней.
- Я верю тебе, - хлопнула глазами Елена, - и буду помогать тебе во всём. Если угодно, пусть невидимая рука Бога помогает нам.
- Спасибо, - кивнул головой Платон.

Возвращались в гостиницу уже в темноте. Они ехали по безлюдной извилистой дороге. Прекрасное было повседневностью, частицей жизни, как воздух, как вода. Елена вглядывалась в набегающую на них дорогу и вдруг, услышала стук собственного сердца.
- Толкается, - взглядом показала она на живот.
- Чем-то недовольный, - кивнул Платон.
- Целый день туда-сюда, видимо спать захотел, а тут дорога такая.
- Терпи сынок, терпи. Таких дорог в твоей жизни будет много. Привыкай.


 Обратная дорога была легче. Ехали всё-таки домой, и погодные условия улучшались быстрее, чем в кино, поэтому  сделали ещё одну незапланированную остановку в Твери, чтобы послушать музыку Михаила Круга, подышать его воздухом, прикоснуться руками к его земле.
По приезде домой, Платон зашёл к профессору Белому поблагодарить его за то, что он помог им с путешествием. Это он навёл мосты, чтобы встретили молодых специалистов достойно, кроме того, узнать за распределение.
- У вас дипломы свободные, - развёл руками профессор, - можете работать где вам угодно. Есть две конкурсные должности на производство. Если устроит, я могу за вас поручиться.
- Я согласен.

- Удивительно. Ты ещё не знаешь – где и что за должности, а уже соглашаешься.
- Работа на производстве меня устраивает. Я думаю, Лена тоже будет согласна, к тому же мы ждём пополнение, и оседлая жизнь нам будет только на пользу. Время разберётся и расставит нас всех по местам.
- Я рад за вас. Отец Сергий мне звонил. Мы вместе когда-то учились. Ну что ж, хорошо.
Профессор написал записку в секретариат и подал Платону. Оказалось, что их ждёт Афипский НПЗ, где хотят открыть новый отдел по разработке и внедрению робототехники на все линии производства.
Учёный секретарь, Ольга Васильевна, вначале удивилась, раньше все с «красными» дипломами оставались в институте заниматься научной работой, а они…, затем согласившись, написала два направления без конкурса.
- Ну, вы сами разберётесь, кто из вас будет начальником отдела, а кто ведущим специалистом по внедрению. Всё-таки вместе будете работать.

- Разберёмся, - кивнул головой Платон.
Придя домой, он с радостью рассказал Елене о предстоящей работе. Елена согласно кивнула головой.
- Я согласна работать где угодно, лишь бы вместе с тобой. Набираться жизненного опыта на производстве, мне кажется, самое лучшее.
- Вот и хорошо. Завтра поедем в отдел кадров.
- Платон, а ты представляешь направление научной мысли на этом заводе или, хотя бы, что мы будем делать?
Немного подумав, Платон рассказал Елене примерный план работы отдела АСУ (автоматические системы управления) – Там столько работы, что нам хватит до скончания века.
- А твои мечты?
- Мечты остаются мечтами, а жизнь – жизнью. Наберёмся опыта – посмотрим. У нас всё ещё впереди.
- Я согласна.

Утром они стояли у центральной проходной и ждали, когда охрана выяснит и пропустит их на территорию НПЗ. В это время проходная забита в обоих направлениях. Завод работает круглосуточно, поэтому здесь всегда толчея, особенно на пересменах. Охрана отдыхает по графику.
Через два часа охранник выписал временный пропуск, и Платон с Еленой пошли в административное здание, которое находится примерно в километре от проходной. Территория оказалась очень большой. Несколько крекинговых установок по перегонке нефти и газоконденсата, РМЦ, цех резервуарных парков, железнодорожный цех, хозяйственный участок…

Они шли и вертели головами то в одну, то в другую сторону. Для них всё было интересным.
- Солидное производство, - протянула Елена, рассматривая высокие трубы.
- Космические телескопы, - улыбнулся Платон.
- Жалеть не будешь?
- Не буду. В любом случае, где-то нужно начинать.
- Ну-ну. Я буду только радоваться, если тебе удастся сделать что-нибудь хорошее для человечества.
- Плохи люди, которые слишком много работают и слишком мало думают. Постараемся эти два понятия совмещать.
В отделе кадров, перед тем, как выписать направление на медкомиссию, Наталья Михайловна позвонила директору.
- Алексей Григорьевич, у меня молодые специалисты, беседовать будете? Хорошо, - ответила инспектор отдела кадров и рассказала, как пройти в кабинет директора.

Проходя по лабиринтам, они заметили, что здание своеобразное, разбито на сектора, и везде толстые, металлические двери. Противопожарная безопасность на высоком уровне, это ощущается на каждом шагу.
- Однако, - описывая рукой окружность, размышлял Платон. Елена шла рядом. Перед кабинетом сидело несколько человек, но секретарь пропустила молодых специалистов без очереди.
Директор поднялся и вышел навстречу.
- Алексей Григорьевич.
- Платон, Платон Сергеевич, - представился Платон.
- Елена Владимировна, пока ещё Володина, но вскоре мне придётся менять паспорт, - посмотрела она на Платона.
- Моя жена, - добавил Платон.
- Ну что ж ребята, нам предстоит большая и очень важная работа по внедрению робототехники в производство. Готовы? А впрочем, уже неважно. Вы здесь, и это уже свершившийся факт.
- Готовы, - за обоих ответил Платон.
- Где живёте?
- В общежитии, - пожала плечом Елена.
Директор поднял телефонную трубку внутренней связи, набрал короткий номер и просто сказал:
- Зайди.

Через минуту в кабинет зашёл председатель профсоюзного комитета.
- Александр Иванович, что у нас есть для молодых специалистов?
- Две однокомнатные квартиры.
- Не годится, - махнул рукой директор, - в нашем варианте нужна, хотя бы, двухкомнатная секция. Молодая семья как-никак. Найдёшь?
- Попробую. Может быть, эти две обменять?
- Мне всё равно. Главное, молодёжь нужно заселить вовремя, чтоб они думали только о производстве. Ясно выражаюсь?
- Сделаю, - кивнул головой председатель профкома и, обращаясь уже к молодым, спросил:
- Может быть, эти две квартиры объединить в одну? Они расположены на одной площадке.
- Да, да, конечно, - обрадовалась Елена.
- Всё, завтра отправлю рабочих, они всё переделают.
- Вопросы есть? – спросил директор и, не ожидая ответа, ответил сам: Вопросов нет.

Председатель профкома ушёл, а директор обратился к Елене: Какой срок у вас? Нужно знать, когда искать замену.
- Четыре-пять месяцев я отработаю, и…, она развела руками, - в отпуск.
- К этому времени Платон Сергеевич освоится и сам подберёт вам замену, - закивал головой директор, - у меня всё. Каждую среду жду вас в кабинете с докладом о проделанной работе и планах на следующую неделю. Конструкторский отдел к вашим услугам. Такой тандем, я думаю, будет нам всем на пользу.
Директор пожал молодым специалистам руки, и они распрощались. Платон и Елена спустились на один этаж ниже, возвращаясь в отдел кадров. Наталья Михайловна вручила им направления на медкомиссию, рассказав – что, где и когда можно пройти. Половина врачей здесь, на месте. Завод содержал свой медицинский отдел, свою скорую помощь, и ещё много чего своего. Всё это говорило о большом и серьёзном предприятии.

Когда они вышли, Платон спросил:
- Ну как?
- Солидно, - согласилась Елена.
- Я тоже так думаю. Значит, будем крутиться, и модернизировать производство.
- Как ты считаешь, с чего нужно начинать?
- С видеорегистрации.
- Не опасно ли? Я слышала, что здесь половина посёлка пасётся, воруют бензин тоннами, по ночам выйти боятся, как жуки в банке. А ты у них отберёшь кусок хлеба.
- Наше дело сделать, остальное охрана.
- Я слышала, женщина говорила, что охрана берёт больше всех, а пожарники не стесняются даже днём закачивать в машину вместо пенообразователя. Отчего сгорела пожарная часть? Накануне вывезли несколько тонн готового бензина, продали, напились. Как сами не сгорели?
- Вот это и предстоит нам сделать в первую очередь. Страх наказания охладит их горячие головы. Директор сказал, что спасённых средств от хищения хватит и на увеличение зарплаты, и на новое оборудование.
Закипела работа. Платон целыми днями пропадал на территории завода, изучал ракурсы наблюдений, где и какую камеру поставить. Делал зарисовки, описание, и переправлял Елене, чтобы она готовила техническую документацию.

Вечером, подойдя к машине, Платон увидел записку закреплённую щёткой дворника лобового стекла. В записке говорилось о том, что зря он взялся за это дело. Люди берут своё, которое им не додали в зарплатах.
Прочитав записку, Платон скомкал её и выкинул, а подумав, поднял, разгладил и спрятал в багажник.
Елена сразу заметила изменение в настроении мужа.
- Что-то ты какой-то не такой, - вопросительно посмотрела она, - что пошло не так?
- Не обращай внимание. Устал, наверное.
- Ладно, устал так устал, но знай – я женщина и у меня чутьё особое.
Платон рассмеялся, обнял жену, поцеловал.

- Всё будет хорошо.
- А у меня тревога на сердце.
- Я понимаю, - сильнее прижался Платон. – Время такое. Всё движется слишком стремительно и перенапряжено. Страшные предчувствия томят всё живое. Меня не смущает то, что ощутив дьявольскую силу, мы должны бежать, поджав хвосты, и прятаться куда-то. Мираж в образе чёрта с хвостом существует для того, чтобы отвлечь внимание, иначе не бывает.
- Ой, не знаю. Видимо какой-то бесёнок вселился в мою душу и пугает. Повсюду их сила и власть. Если б я не слышала тех разговоров…
- Если б знал, где упасть,
подстелил бы солому,
но пугает не власть,
а цветущий незнанием омут.

Вот нам и предстоит разогнать с поверхности омута плесень, чтобы он совсем не закис, чтобы вместо плесени цвели белоснежные лилии. Чтобы все люди радовались благосостоянию, а не кучка бесов, которая пытается запугивать, чтобы не шушукались по задворкам, а гнали бесов кочергой до тех пор, пока те не поймут, что это их завод, что всё делается для их блага и пользы.
- Ладно, пошли домой, - спохватилась Елена.
- Относительная бесконтрольность…

- Как же это я забыла!? К нам сегодня должны придти гости, - перебила его Елена, - мастер с РМЦ и его жена. Нужно зайти в магазин.
- Да, да – вспомнил.
Они долго сидели весь вечер, обсуждали предстоящую работу Платона, что сторонников перемены к лучшему на заводе больше, чем однодневок, которые гоняются только за рублём, им наплевать на завод, и Платону не грех прислушиваться к мнению старых кадров. Анатолий Семёнов рассказал, как долго трясло завод в лихорадке, то перепродадут, то новое сокращение, а людям нужно было жить, привыкли к такой ситуации, вот и выживают, кто как может.

Слово за словом, пролетел этот вечер минутой. Ночью Платону приснились бегущие волки. Рыча и скалясь, они бежали по лесу за своей добычей, а он старался выстрелить в них, но ружьё не стреляло: то патроны исчезали, то руками сбивался прицел. Проснулся от того, что где-то на балконе шебуршали влюблённые голуби, а на кухне Елена уже бренчала посудой.

Придя в себя, Платон с жадностью выпил немного минеральной воды из холодильника, и всё-таки не смог отделаться от мысли, что было всё как наяву. Он всё это чувствовал и ощущал. Платон рассказал сон Елене.
- Думаем про это – вот и приснилось. Куда ночь, туда и сон, – махнула она рукой. – Садись, завтракать будем. – Она выставила на стол свой традиционный завтрак: овсяную кашу, кофе с молоком и бутерброды с сыром и колбасой.

К этому времени отдел АСУ внедрил датчики контроля выпускаемой продукции и лазерный датчик габаритов на эстакаде слива-налива с монтажом светофоров.
Сегодня предстоит новая встреча с генеральным директором. Платон кратко обменялся мнением с Еленой. Она постоянно советовала в первую очередь делать модернизацию рабочих мест, а проект наблюдения, по возможности, откладывать на более позднее время.

Платон соглашался с ней, не потому что был того же мнения, а подошло время родов, и он не хотел её огорчать. Всё-таки страх после тех разговоров у неё оставался до сих пор, не выветривался.
- Не лезь на рожон. Я тебя знаю, ты очень прямой человек и можешь обидеть любого, а если он тебя не поймёт и не простит – драка? Потерпи, пока мы приедем домой, – Елена улыбнулась и обняла своего мужа, - мир меняется каждый день, - пыталась ещё больше убедить Платона, что жизнь – река, иногда, по весне, она бывает бурная и злая, несущая камни и грязь, иногда тихая. Нужно приспосабливаться к ситуации и быть гибким.
- Хорошо, хорошо. Не волнуйся. Я буду послушным ребёнком. Но, если барахтаться в бурной реке, то можно и не выплыть, или пораниться о камни и щепки чьих-нибудь разбитых желаний, - начал философствовать Платон, - остаётся любить эту мутную и бурную жизнь как река.
- Ты главное не торопись, обдумывай свои действия.
- Не волнуйся. Всё будет хорошо.
- Я надеюсь.

Ради Елены Платон жертвовал короткими мгновениями своей карьеры, старался везде и во всём угождать ей, и не погружался в пучину разочарования. Он просто её любил, и сегодня, увозя в перинатальный центр, он был на облаке седьмого неба и оттуда наблюдал за беспокойными фантазиями жены.
Платон улыбнулся. Он снисходительно и умилённо смотрел на жену и слушал её певучий голос, а когда их взгляды встречались, поджимал губы, словно хотел сказать: Да я уже понял, не волнуйся, я готов слушать твой голос ещё и ещё…
Подошла медсестра.
- Сотникова?
- Да, - ответила Елена.
- Пойдёмте, я покажу вам палату, где вам предстоит стать матерью.
Елена помахала Платону рукой и скрылась в бездонно-белом пространстве родильного дома.

Платон вернулся на работу. Мысли разлетались в разные стороны, как стая напуганных птиц. Тишина не пугала его, ему было страшно от тишины.Сегодня он не выходил из кабинета. Мысли тонкой струйкой переливались из душного кабинета в далёкий-далёкий, и звёздно-чёрный космос. Он опять летел на космическом корабле, в качестве бортинженера, на далёкую Европу, строил жилые дома для переселенцев, высаживал первую аллею памяти из наших белоствольных берёзок, зелёных ёлок и твёрдолиственных дубов.
Его путешествие прервал телефонный звонок.
- Да, - ответил Платон.

Через минуту он был в приёмном отсеке генерального директора, где также толпились завсегдатаи, которые приходили постоять, помелькать, потусоваться, чтобы их лицо запомнили, и при удобном случае познакомиться с кем-нибудь из влиятельных чинов.
В кабинете собрались почти все начальники отделов, участков и установок. На повестке дня был вопрос о внедрении проекта наблюдения.
- Подошло время, - сказал директор, - навести порядок в наших делах, и каждый из вас должен подключиться к реализации данного проекта. Слово предоставляется начальнику отдела АСУ.
Платон поднялся.

- Можно сидя, - показал рукой директор.
Платон сел. Открыл свои черновики и, начал перечислять места установок видео камер, какой ракурс, в какую сторону, сколько потребуется камер. Следующим выступил снабженец, он заверил, что ему потребуется два-три дня для того, чтобы доставить товар на склады завода.

Большого восторга среди начальников не наблюдалось. Они понимали, что внедрение видео фиксации лишит их дополнительного дохода, поэтому каждый на своём месте тянул время. Они бросались из стороны в сторону, только потому, что чувствовали пустоту своей будущей жизни. О заводе они не думали.
Вот тут Платон вспомнил слова Елены, что хищение готовой продукции ведётся влиятельными лицами и, они будут тебе вставлять палки в колёса всеми своими возможностями.

В тот же день Платону позвонили: начальник пожарной части, а чуть позже газоспасатели один за другим предъявили претензию о том, что на складе обычные видео камеры, а должны быть в защищённом корпусе от пожара.
- Я ещё не выписывал, - ответил Платон.
- А чё ж не выписываешь? Выпиши, - пожал плечами начальник пожарной части. - Подержи несколько дней, и сдай на склад.
- Зачем? Почему сразу не получать?
- Готовится перепродажа, а нам это всё фиолетово.
- Выходит, я должен вступить с вами в сговор?
- Слушай ты, умник! – закричал начальник пожарной части, - ты здесь без году неделя, а нам детей кормить. Я сказал - выпиши. Подержи несколько дней, и сдай на склад. Поработаешь, сам поймёшь.
- Почему сразу не получать, раз мы всё знаем?
- В заявке не указано, в каком корпусе должны быть видео камеры. Поставщики не уточнили, а нам…

Оказалось – действительно получили простые экземпляры для организации наблюдений за улицами. На нефтеперерабатывающих предприятиях такие экземпляры не допустимо. Такой ход событий устраивал всех, чтобы оттянуть момент внедрения, а в это время частота хищений удвоилась. Люди вели себя, как будто наступает последний день в их жизни.
- Нужно время, - уже более спокойно говорил начальник пожарной части. – Готовится перепродажа, а нам до лампочки. Понимаешь? Да откуда тебе знать, как происходит процесс перепродажи.
- Пока не приходилось, - согласился с ним Платон.
- В том-то и дело! – суетился начальник пожарной части, - опять несколько месяцев останемся на бобах. Вот и приходится накапливать жирок. Понятно!?

- Куда уж понятней. Выходит, я своими руками себя должен наказывать, а вы жирок накапливать?
- Слушай ты, как там тебя, долго не думай, а то окажешься в другом окопе, и можешь получить колотушкой по башке. Нам терять нечего.
- А работу потерять не хотите?
- Кишка у тебя тонкая.
- Хорошо, я подумаю.

Для Платона такие интриги были впервые, но и воевать с брошенными на произвол судьбы людьми не хотелось, тем более в самом начале карьерной лестницы. Начинать с обмана он тоже не хотел, но и вести себя овцой на заклании не мог. Выходит – тупик? Платон не знал, как себя вести. Директору сказать? Но и он может оказаться за бортом. Новый хозяин поставит своих людей на ключевые места. Опять загадка?
Весь вечер Платон не находил себе места. Что делать? И вдруг, звонок:
- Платон Сергеевич, - звонил исполнительный директор, - мне бы хотелось узнать, почему вы тянете время? Не получаете на складе и не устанавливаете видео камеры? Что мне сказать генеральному?
- На складе не те камеры, - с трудом выдавил Платон, - они в пластмассовом корпусе, они...
- Да ты что!?
- Да, я только сегодня узнал об этом.
- Выходит, мы не выполним график внедрения?

Виктор Юрьевич ещё что-то говорил, но Платон его не слышал, он был уже у Елены. Он ждал звонок с перинатального центра, но не с кабинета директора.
Утром Платон уже знал, что стал отцом, что Лена родила сына, и после совещания попробует отпроситься, чтобы заглянуть в перинатальный центр, высыпать букет колючих роз на асфальте, попрыгать на радостях перед окном мелькающей Елены. В это время только воздушный поцелуй можно передать, и то радость. Сегодня он был счастливее всех счастливых.
Возвращаться на работу не хотелось, опять интриги, опять недомолвки. И всё-таки, работа есть работа, и не нужно смешивать с радостными минутами семейной жизни.
Неделя разлуки тянулась очень долго, казалось, нескончаемо, мысли о работе не лезли в голову. Платон смотрел новости, слушал музыку. Пел Фредди Меркьюри. Платону стало интересно – о чём поёт этот простой парень, любимец публики:

«Это по-настоящему или просто фантазия?
Накрыло лавиной не сбежать от реальности.
Открой глаза, посмотри на небо и увидишь,
Что я просто бедный парень.
Мне не нужно сочувствия,
Потому что мне легко приходить, легко уходить.
Бывают взлёты и падения,
И мне не важно, откуда дует ветер».

Дальше Платон переводить не стал, лучше просто слушать его надрывный голос, и не знать, о чём поёт этот бедный парень. Лучше не знать. Он заснул.

Очередное совещание было бурным. Все сидели, опустив головы, и слушали последние тирады директора. Так думали многие, так думал и Платон, но в жизни бывает совсем по-другому.
Завод перепродали, но Алексей Григорьевич остался на своём месте. Платону пришлось учиться жить и выживать тогда, когда казалось, что взрываются мозги и чувствуется край земли и конец света.
После совещания он подошёл к генеральному директору, чтобы отпроситься. Его отпустили. Он поехал за Еленой и за Юрой, так они решили назвать малыша ещё в Беломорске, когда отец Сергий сказал: Берегите сына. Он посоветовал назвать его в честь первого космонавта.

Следующий день шёл в штатном режиме, если можно так сказать. Процедура увольнения коснулась всех, только кто-то писал одно заявление, а кто-то писал два – на увольнение и на приём.
К удивлению Платона, ему предложили место исполнительного директора. Он ещё не знал – радоваться или нет, тем более, что опыта пока ни какого – ни в конфликтах, ни в профессии. Елена с радостью встретила такое сообщение, а Платона что-то всё-таки тяготило. Хотя, он никого не подсиживал, просто, работал и выполнял свои обязанности прямолинейно и с чистой душой.
- Господь боязливых не любит, - напомнила ему Елена, - так что принимай любое испытание без робости и сарказма, а мы будем тебе помогать.
- Спасибо, мои родные, я вас люблю.

За несколько месяцев работы в качестве исполнительного директора, Платон успел внедрить в производство всё, что они планировали: установили кучу датчиков и наливных отсекателей, пенотушение и современное оборудование рабочего места диспетчера железнодорожного цеха. Единственно узким местом остался дренаж воды из резервуаров, здесь ничего не получалось, потому что только человек способен управлять этим процессом, но вместе с водой улетало много готовой продукции в промышленную канализацию, которую на промежуточной станции отстаивали в вакуумной машине, сливали, разливали и разносили.

- Ладно, - успокаивал себя Платон, - пусть люди радуются маленькой прорехой цивилизации.
А вокруг всё крутилось и вертелось: процветала наглость и скупость, люди были довольны, что хоть что-то им досталось бесплатно. Слово «бесплатно» само по себе разглаживало растопыренные уши.
Только Платон не испытывал радости. Он по-прежнему надеялся на добрый мир, на всеобщее оздоровление. Он точно знал, чтобы добиться хорошего результата, нужно трудиться и трудиться, поэтому не находил себе места от безделия. За время работы привык, что каждую неделю внедрялся новый проект, а тут свободное время. Непривычно.

На очередном совещании, генеральный директор сказал, что получили заказ на ракетное топливо. Краем уха Платон услышал о ракетном топливе, но сам продолжал летать на околоземной орбите. Куда летел, он не знал, но сознание часто уносило его за пределы Земли.

- Платон Сергеевич, вам предстоит новая работа. Завод получил заказ от Роскосмоса на выпуск нового топлива для ракет. Вам предстоит вести этот проект. Приказ я подписал, и установку 22-4 уже остановили. Начальник установки занимается ремонтом, а вам предстоит организация переоборудования. Нужно подумать – как проще и быстрей организовать обвязку. Документацию получите в секретном отделе. В течение недели нужно провести технические занятия, ознакомить людей и т.д.

И вдруг, все окна задрожали, готовые выпрыгнуть из рам. На остановленной установке произошёл взрыв. Совещание резко приостановили. Алексей Григорьевич пытался по селекторной связи вызвать начальника установки, но никто не отвечал.
- Платон, дуй на установку и выясни всё, что там произошло. По селектору мне доложите.
- Есть! – по-военному отчеканил Платон и растворился в ближайшем космосе до обеда.
Он опросил всех операторов и слесарей-ремонтников, начальника установки и всех, кто видел взрыв наяву. В это время его сознание прокручивало всевозможные варианты взрыва. Диверсия? Нет, территория охраняется. Что? Что? Что? Вертелись вопрос за вопросом.
Сопоставив объяснения, Платон пришёл к выводу, что взрыв произошёл по вине оператора, а более детальный опрос указал на начальника установки.
 
Накануне ему докладывали о том, что сальники на насосе пропускают, и нужно их заменить. - Завтра. Всё будем делать завтра, - успокаивал начальник установки, - будем ремонтировать, будем перенастраивать, всё впереди, - успокоил он старшего оператора.
Так и остался подкачивающий насос в качестве детонатора. Останавливать такие махины очень трудно. Печь раскалена до 1000 градусов, и при появлении воды в её пространстве приводит к молниеносному взрыву.
Платон вспомнил пословицу: Не было бы счастья, да несчастье помогло. В его мозгах рождалась идея по созданию новейшего ракетного топлива.

Придя домой, он всё подробно рассказал Елене, чтобы она проанализировала и рецензировала его идею. Если сочтёт нужным, позвонить профессору – пусть согласует и посоветуется с ним.
Следующий день был бурным не только для Платона, но и для Елены. Пока Юра спал, она изучала документацию топлива, которое должны были выпускать заводом, но её сознание постоянно спотыкалось на некоторых компонентах.
- Выходит оно уже устарело? – недоумённо ворчала она, - ещё не выпустили, а уже устарело?
Она вспомнила беседу с отцом Сергием.  Он говорил, что нам повезло жить во время больших скоростей, мы видим всё новое по-своему и можем управлять бегом времени. А как? Она ещё раз пробежала взглядом по черновику с прыгающими формулами, и окончательно решила, что время не терпит и нужно вовремя исправить чьи-то ошибки.
Не дождавшись Платона с работы, она позвонила профессору Белому. - Илья Петрович, здравствуйте, это Елена Сотникова. Помните?

- Как же, как же, конечно помню. Что нового?
Елена рассказала ему о трагедии на заводе, что Платону грозит какое-то наказание…
Илья Петрович всё понял и пообещал прислать эксперта в области ракетного топлива. Платон и сам уже догадался, что в нагретую печь открыли воду. При попадании на разогретые листы железа и огнеупорного кирпича, вода молниеносно превращается в пар, увеличивая объём в тысячу раз, поэтому печь и развалилась.
А тут возникла ещё одна загадка, которую подкинул генеральный директор. Потерь стало меньше, но они продолжаются. Платону предстояло разгадать очередной ребус. В первую очередь, он обратил внимание на автомобильные перевозки. Издал приказ, чтобы операторы налива оформляли документы по показаниям своих приборов. Водители стали протестовать, срывался план отгрузки готовой продукции. Работники НПЗ остались без премии. Платон оказался один на один с недовольными людьми.

- Ты, умник! – кричали заводилы, - какого хрена тебе ещё нужно? Захотел испытать свой череп на прочность?- подзуживали другие. – Огородил флажками как волков в загоне, а теперь ещё и премии лишил. Работали без тебя – всем хватало, все были довольны.
Платон вновь оказался в тупике. Он не знал, почему водители забастовали. Он много чего ещё не знал в лабиринтах работников и олигархов. Подсказали операторы.
- А вы проверьте у них паспорта на цистерны.
- Что конкретно?
- Соответствие объёма и паспорта.

Платон создал комиссию для проверки. Оказалось, что объём автоцистерны не соответствовал паспортным данным, а наливной отсекатель срабатывал на определённой точке. Казалось бы, всё правильно. Но…
Паспорт на автоцистерну предъявлялся липовый. Таким образом, операторы оформляли по липовым паспортам. В итоге – с территории вывозился бензин и дизельное топливо в большем объёме, чем оформлено.
Пришлось воевать с Госстандартом, который за мзду выдавал второй, липовый паспорт. Конечно, Платону досталось и здесь на орехи – с одной стороны, завалили план, с другой стороны, влиятельные люди решили напугать не только Платона, но и весь завод.

Среди белого дня произвели выстрел из гранатомёта по резервуару в цехе хранения готовой продукции. Стреляющий террорист не учёл, что на каждом резервуаре установлено по четыре громоотвода. Снаряд угодил в один из них, и вреда не причинил. Кроме того, снаряд был учебным. Это говорило о том, что просто хотели напугать. Разборки разборками, а Платон получил хороший урок, в котором присутствовали элементы и закулисной борьбы влиятельных людей и лобового столкновения простых людей с директорским корпусом. Платону пришлось лавировать между теми и другими, оставаясь незапятнанным.

Однажды вечером, он сказал Елене:
- Ты не представляешь, какой опыт я приобретаю в этой школе министров. Иногда ощущаю себя первоклассником, где каждый работник даёт мне уроки жизни. Люди разделены на два лагеря – одни живут, другие выживают.
- Я рада за тебя, что ты это начал понимать и многое уже понял. Может быть, когда-то, когда ты будешь министром, ты сделаешь что-нибудь доброе для людей. А ещё, я завидую тебе белой завистью, но природа определила моё место в жизни. Со мной сын, и я должна его научить всему, что когда-нибудь пригодится.
- Да Лена, это так, но знай – я тебя очень-очень люблю. Ты для меня всё. Вы моя семья. А как закаляется сталь, мы с тобой знаем. У нас всё ещё впереди.

Через неделю приехал эксперт по ракетному топливу. В кабинете генерального директора собрались только те, кто имел право знать о секретных делах завода. Алексей Григорьевич первое слово предоставил эксперту.
- Господа, - начал своё выступление эксперт, - вкратце я уже знаком с мыслями исполнительного директора. Очень даже интересно. Видимо время движется быстрее наших мыслей. Формула топлива действительно устарела, не выходя на мировой рынок, поэтому нам предстоит, немного поработать. Кроме того, перед тем как мне уехать, президент просил от нас такое топливо, чтобы наши ракеты приобрели другую скорость. Новый заказ готовится от министерства обороны.

Эксперт говорил и говорил, а генеральный директор удивлялся тому, как он осведомлён о заводе. Ему показалось, что эксперт находился всё это время у него в шкафу. Мы все под колпаком?
По окончании речи, Алексей Григорьевич спросил, где остановился эксперт, и не нужна ли какая помощь.
- Нет, спасибо. Я думаю, что Платон Сергеевич будет не против того, если я остановлюсь у него? Мне много места не нужно – кровать и тёплое отношение, утром кофе и овсянка. Как вы, - обратился он к Платону, - тем более нам есть о чём поговорить.
- Я к вашим услугам, - обрадовался Платон. - Для нас дополнительный бонус будет.
- Договорились.

Совещание закончилось, все разошлись, а генеральный директор остался один на один со своими мыслями о том, что молодёжь, действительно быстрее ветра. Самое главное – заметили и не потеряли время. Рано или поздно ошибка бы проявилась на испытаниях, а это был бы его минус. Как-то так. Любая комиссия признала бы его вину, а Платон молодец, выявил сразу.

Всю дорогу домой, Платон излагал свои мысли эксперту о новой формуле ракетного топлива,  о том, что нужно на месте решать все вопросы. Главное, знать конечный результат, а данную формулу будем считать реперной. Они подъехали к подъезду дома, а Платон так и не узнал – кто он и откуда, а придя домой, Елена воскликнула:
- Вот это сюрприз! Каким ветром тебя занесло?
Платон пока ничего не понимал, понял только то, что они с Еленой знакомы давно.
- Это мой однокурсник, внук академика Глушкова, - пояснила Елена, - вместе проучились четыре года, у нас были разные дипломные работы, его тема – ракетное топливо, а у меня… ну, это не важно. Последнее время работал в Волгодонске, на Атоммаше, параллельно занимался наукой. Я на последнем курсе перевелась. Дальше ты знаешь.
- Валентин Александрович, - протянул руку эксперт.
- Будем знакомы?
- Будем.

Весь вечер они сидели и разговаривали о космосе и космических кораблях, о ракетном топливе и поручениях президента. Платон слушал его и опять летел куда-то вдаль, на далёкую планету, подобную Земле, где человечество построит себе новый дом.
- Большие дела не под силу учёным одиночкам, - очнувшись, услышал Платон, - поэтому нам нужно объединяться. В своё время мой дед с Королёвым сделали большое дело. Нам предстоит шагнуть немного дальше.
Валентин с детства был окружён учёными, даже сказки на ночь были примерно такими: «Сначала идут фантазия и сказка, за ними идёт научный расчёт и уже, в конце концов, рождаются мысли, которые летят быстрее ветра…»
Он вспомнил эту сказку и рассмеялся.

После защиты дипломной работы некоторое время работал на заводе по производству композитных материалов, в результате - интриги и прочие особенности нынешнего времени остались в его душе в виде осадка. Он долго не мог забыть любимый завод и первые уроки жизни, это отложило отпечаток на его характер.
Опыт борьбы с несправедливостью и бюрократизмом принёс не только разочарование, но закалил его и научил видеть то, что глазу обывателя не видно, понимать и прощать людей, которых, прощать и не стоило. В этом они были похожи друг на друга.

После небольшой паузы он вернулся к разговору.
- Нам предстоит изменить мнение о том, что в СССР миллионы советских граждан, талантливых учёных, писателей, одним словом – творцов, были на порядок выше наших современников. Ведь ясно было, на чьей стороне сила. Во все времена у народных избранников происходил перекос в мозгах. Многим казалось, что протирая штаны и почёсывая языком, они занимаются большим и важным делом, а в итоге… деловых людей отбросили…, хотели как лучше?

- Да, много наделали глупостей, - поддержал его Платон, - возможно, это к лучшему, мы, наконец, осознали, что нужно иметь своё мнение, а советы заокеанских товарищей вернуть им в виде бонуса просто так, бесплатно.
- Русский код сильнее американского, они чувствуют это и боятся. Они боятся, чтобы у всех на виду не падал флаг США во время исполнения гимна России. Что ими двигало, когда запрещали флаг и гимн России на олимпиаде? Американо-подобные лидеры запрещали даже упоминание о России. Сколько б они пупы свои не рвали, американцев из нас они не сделают. Мы русские, и думаем по-русски.
Елена крутилась рядом, демонстрируя Юру, как он уже ходит и говорит первые слова, пока ещё непонятные, но догадаться можно.

- Ребята, а крёстный отец у Юрия есть?
- Пока не думали, но…
Валентин не дал договорить.
- Никаких «но»! Я беру шефство над новым поколением на себя. Сегодня, на ночь, я расскажу ему сказку о дальних путешествиях, о киборгах. Пусть с детства привыкает к новым словам и понятиям, чтобы его мысли летели вперёд быстрее ветра.
- Видимо, сказки у нас одинаковые, - рассмеялась Елена, - эти сказки он уже знает. Нужны новые.
- Придумаем? - обратился он к Платону.
- Для этого и живём.

Валентин прожил у них несколько дней, и каждый вечер они говорили о космосе, о ракетах, о ракетном топливе, иногда проскакивали анекдоты или интересные случаи из их студенческой жизни. Елена слушала, не перебивая, иногда вставляла в разговор своё мнение, которое, как правило, приводило мужской ум в трепет.
Во время разговоров рождались новые идеи, новые формулы, которые нужно было подтверждать на практике.
Платон пообещал, что организует лабораторию на заводе и участок земли, где-нибудь в горной местности.
Конечно, без помощи профессора Белого не обошлись, как-никак – светило науки и депутат федерального значения.

Через месяц вопрос участка был решён на самом высоком уровне. Горная местность и приличная удалённость от жилых массивов их устроила. Строительство запланировали начинать весной следующего года, а пока, Елена занималась проектированием нового мини-космодрома.
В ближайшее воскресение Платон запланировал отдых в лесу, параллельно посмотреть местность, где планируется строительство испытательного полигона.

Юру оставили у соседей. Рановато ему гоняться за родителями, да и ехали в те места, где нет ни гостиниц, ни кровати, только спальный мешок да палатка, в крайнем случае, автомашина.
«Волчьи ворота» встретили их своей грозностью и неприступностью. С обеих сторон высокие скалы и шумная горная речка. Настоящий каменный мешок. Гравийная дорога змейкой поднималась всё выше и выше. Иногда попадались размытые участки, которые можно проехать только на внедорожнике. Явно, дорога не видела ремонта со времени распада Советского Союза.

С левой стороны мелькнул какой-то памятник. Платон притормозил. Они вышли. Оказалось, это памятник партизанам, которые держали этот участок под контролем. Несколько раз немецкие отряды пытались на этом участке пройти для соединения с основными войсками, которые стояли в предгорье, но, все они оставались в каменном мешке. Через «Волчьи ворота» враг не прошёл.

Трудно сказать, почему московские чиновники облюбовали это необитаемое место. Можно предположить, что каменный мешок, сам по себе уже барьер для любопытных глаз, размытая дорога не пускает сюда на автомобилях. Кроме охотников и лесных зверей здесь никто не бывает.

Во время ВОВ немцы лезли через ворота не хуже волков. Сколько их здесь партизаны перебили, никто не считал, иногда речка бывала красной от крови, на перекате происходил затор из немецких трупов.
Солнце заглядывает в каменный мешок только в ясную погоду, и то на два-три часа в обед.
- Для секретности дела, хорошее место, - вслух размышлял Платон, а Елена пыталась позвонить соседям, но ничего не получилось, мобильный телефон не работал.
- Ночевать будем здесь, - твёрдо сказал Платон.
- Ну, тогда запускай квадрокоптер, нужно обеспечить связь с большой землёй. Телефон не работает.
- Не проблема.

Платон любил путешествовать в необитаемые зоны России, поэтому, для обеспечения надёжной связи приобрёл квадрокоптер обеспечивающий ретрансляцию телефонных звонков и других радиочастот.
Через пять минут, электрический помощник взмыл над деревьями, над скалами, обеспечивая надёжную связь. Платон позвонил Валентину по скайпу.
- Привет, старик. Посмотри-ка примерную местность для нашего проекта. Платон пошёл по кругу, показывая скалы, речку, вековые дубы. – Ну как?
- Картинка устойчивая, но вам на месте виднее.
- Мне место очень нравится, - заверил его Платон, - изоляция проекта обеспечивается на все сто процентов. До ближайшего населённого пункта более десяти километров по дороге для внедорожника. Связь, как видишь, отличная, а поставим ретранслятор, тем более.
- От моря далеко?
- Двадцать километров.
- Так близко?
- Я думаю, что здесь получится хорошая база отдыха для гостей, и привлекательное место для работы.

Пока мужчины разговаривали, Елена решила пройтись немного по лесу. Казалось, свет струится с высоты невидимого неба и оседает на деревьях.
Елена осторожно пробиралась краем леса, часто останавливалась и прислушивалась к каждому звуку и шороху. Вокруг неё суетились мелкие лесные птицы. Иногда раздавалась барабанная дробь лесного дятла или скрип могучего дуба-великана, напоминая тяжёлый вздох погибшего партизана. Иногда ей казалось, что кто-то незримо следит из-за деревьев за её одинокой фигурой. Долго в каменном мешке оставаться не хотелось.
Она рассказала о своих предчувствиях Платону, на что он рассмеялся:
- Да кому ты нужна в этой глухомани? – успокаивал её Платон, - кроме охотников и диких зверей здесь никого нет.
- Ты считаешь, этого мало?
- Смотри в оба. Ты что, в лесу первый раз?
- Не первый, но здесь… жутковато. Как будто в другом мире, сказочном, с бармалеем и бабой Ягой.

Платон рассмеялся, но и сам ощутил себя в заколдованном царстве. Огромные деревья с узловатыми сучьями своим скрипом что-то говорили, будто жаловались на своё одиночество. Переплетённые корнями, как большими щупальцами, они держались на чуть-чуть прикрытых землёй скалах, готовые наброситься на людей. А может быть, они чувствовали, что их скоро убьют и распилят на доски, вот и ругаются, пытаются запугать пришедшего человека.

Платон посмотрел карту, и окончательно убедился в правильности выбора. Подковообразная гора замыкалась на речку, вдоль которой была гравийная дорога, а речка разрезала горный массив, и скалы с обоих берегов делали участок защищенным со всех сторон. Недаром партизаны выбрали это место.

Они решили раскинуть палатку, и ночевать прямо здесь. Платон собирал сухие сучья для костра, а Елена, вытащила из багажника складной стол, стулья, туристическую газовую печку, и стала готовить ужин.
Темнело быстро. Костёр горел хорошо, поднимая мелкие искры к небу, где они сливались в один бесконечно чёрный космос, куда человек пока ещё не добрался, но это дело времени – считал Платон, здесь будут работать учёные химики и баллистики, будут изучать и испытывать ракетное топливо.

Палатка не пригодилась, потому что Елена боялась темноты, с кикиморами на ветвях, с большеглазыми лешими, которые, куда ни посмотришь, выглядывают из-под сучьев, корчат рожи. В общем, смеются над пугливыми людьми.

Спали в машине.
С рассветом лес превратился в тихого и улыбающегося гнома. Птицы щебетали и пели на разные голоса, радуясь новому дню, новому солнцу.
Платон выглянул и посмотрел вверх, но неба не увидел, только серая масса между сучьями деревьев, да утренняя звезда висела блестящей каплей воды, готовая вылить всё своё содержимое прямо на них. Осталось умыться, и с чистой душой начинать новый день.

- Как в каком-то другом мире побывали, - проснувшись, сказала Елена. – Спасибо тебе, Платоша.
Он улыбнулся, вспомнив старца отца Сергия, это он его так называл, а сейчас и Елена.
- Доброе утро, родная моя, - он прижался к жене, и целовал её, целовал, до тех пор, пока Елена стала возражать.
- Встаём?
- Встаём.

Солнце было ещё далеко за скалами, и утренняя прохлада заставила Платона поёжиться. Он взял ведро и спустился к берегу речки. Большие валуны, как бегемоты лежали и  перегораживали речку, чтобы она вела себя тихо и смирно, а по камням можно было перейти на другой берег. Камни отшлифованы так, что можно поскользнуться. Он вспомнил «Бараньи лбы», чем отличаются эти камни от тех, которые были за тысячи километров от этих мест? Да ничем, разве только размерами. Вода, как из родника. Он ещё не знал нрав этой горной речушки. Во время дождей, здесь всё в движении: и чёрно-коричневая смесь воды, и камни, и гудение такое, что в двух метрах не слышно друг друга. Но уже через два-три дня речка очищалась от мути и прочего мусора и тихо плескалась под ногами.

Каждое утро, когда ещё не было видно солнца, скалы отсвечивали красным светом, как открытая волчья пасть и время от времени рычала от верхнего потока ветра, иногда вой ветра наводил только ужас, но сегодня было как в хорошей и доброй сказке.

Лесная поляна была залита свежим солнечным светом и звоном птичьих голосов. В этом свете и звоне, ходила Елена по поляне с распущенными волосами.
Подошёл Платон. Она бросилась к нему, закружила. Они упали в мягкую траву и опять целовались, будто им не хватило на это ночи.

Потом разожгли костёр. Глядя на огонь, Платон сказал: «Это будет наше детище!»
- Только нос не задирай, а то птички заклюют.
- Не заклюют. Институт развития утверждает наш проект, и правительство выделяет определённую сумму кредита, так что будем работать.

Сколько радости было после этой ночёвки. Она рассказывала маленькому Юре новые сказки, с говорящим лесом, с кикиморами и лесовиками. Ему нравились новые сказки. Он внимательно слушал, иногда спрашивал:
- Кикиморы на автобусе туда приехали?
- Нет, они там живут, - объясняла Елена.
- А партизаны?
- Партизаны здесь воевали. После войны люди поставили памятник, чтобы помнили.

В этом проекте, Валентин играл главнейшую скрипку. Все вопросы решались только с его участием. Платон обеспечивал работу, которая была связана с выпуском ракетного топлива на НПЗ, а Елена обеспечивала обработку всей технической документации.
На отведённый участок привёзли технику для сплошной вырубки леса. Работа закипела. Загудели бензопилы, застучали топоры, трелёвочные трактора потянули на своих горбах спиленный лес к дороге, где челюстной погрузчик грузил стволы деревьев на хлыстовозы и лес увозили на нижний склад, где его пилили на мелкие кусочки, из которых собирали мебель и коньячные бочки, а также бочки для вина. Деловую древесину из дуба использовали для паркета.

Через два месяца участок опустел, только сучья да пни остались перегнивать, технология не позволяла использовать лес на все сто процентов. Платон удивился такому нерачительному отношению к природе. Подойдя к мастеру леса, он спросил:
- Извините, но я не пойму, почему сучья не забираете?
- А!? Соберём в кучи и сожжём, чисто будет, - успокоил его мастер.
- Я спросил не потому, что участок нужно очищать, а потому, что лес растёт больше ста лет, а его в костёр, не по-хозяйски. Как вы об этом думаете?
- Моё дело не думать, а выполнять. Куда эти сучья использовать? Только в костёр.
- А если измельчить и добавить цементный раствор, получится хороший строительный материал.
- Мы люди маленькие, что нам сказали, то мы и делаем, инициатива наказуема. Такая технология.
Вернувшись, домой, Платон задумался и рассказал об этом Елене.
- Может быть, им нужна помощь?- оживилась Елена. - Я могу сделать небольшой видео экскурс с вариантами утилизации сучьев и корней. Приведу в пример технологию  по вырубке и восстановлению лесных массивов Японии. Японцы используют всё, даже корни, а лес восстанавливают саженцами.
- Сделай, - озабоченно махнул головой Платон, - несколько копий сделай, чтобы не только в лесокомбинат, но и руководству района, посёлка…
- Не проблема.

Получился хороший видео урок.
Между делом заехали в главный офис лесного хозяйства и показали видео съёмки, где собирали и жгли в кучах сучья на лесосеке, а в конце сюжета показали, что можно было сделать из материала, который сгорел.
- Плановая политика уничтожила основной фонд леса, - то ли оправдывался, то ли он так и думал, сказал инженер по лесоохране. – Наше дело восстанавливать лес, а мелкие вырубки не позволяют думать по-хозяйски, экономически не выгодно. Нужно покупать дорогое оборудование, которое будет больше простаивать, чем работать. Кроме того, инерция старого мышления, - продолжал инженер, но Платон видел, как бесхозяйственность лезла через край. «Как помочь этому пещерному человеку?» - думал Платон, - «природу жалко, ценные породы бука и дуба просто смешивали с грязью».

Первым делом он поделился своими мыслями с Еленой и Валентином Александровичем.
- Да не парься ты, - махнул рукой Валентин, - нужно вынести эти вопросы наверх, там подумают, напишут, подпишут инструкции… пройдёт не одна сотня лет.
- А пока пусть уничтожают?
- Мы здесь ничего не сделаем, нужно учить их правильному хозяйствованию. Как научили, так они и действуют. Прежде всего, нужно менять программы подготовки специалистов. Опять же, повторюсь, пройдёт не менее ста лет.
Впервые Платон задумался не в узкой полосе своих обязанностей, а в масштабе страны. «Людей нужно учить, притом бесплатно, чтобы они могли видеть не только свой нос, но и чуть-чуть дальше. Но, это дело времени, к тому же, потребуется много сил, чтобы выправить мозги.
Очищать мозги проще – приказал, наказал, и все дела, дальше будет срабатывать инстинкт. Нужно несколько поколений, чтобы люди научились думать и принимать решение».

Долго ещё думал Платон о путях решения вопросов по использованию природных ресурсов, но космические скорости развития цивилизации и бюрократические методы управления не позволяли ему долго думать о тех вопросах, которые были ему не подвластны. Он должен был постоянно подстраиваться, выкручиваться. Сегодня он вспомнил свои предложения о новом методе решения вопросов, улыбнулся и признал, что предлагал не самую лучшую модель. Можно было выбирать.

За последнее время полигон преобразился, не узнать, лес гудел и восхищался объёмом и красотой построек. Работали военные строители, в народе говорили – строили под ключ. Эскизы зданий делала Елена. В них угадывалось что-то внеземное, космическое. Женская рука, привыкшая к макияжу, делала рисунки не менее красиво и привлекательно.  На первом этаже находились четыре помещения – прихожая, кухня, столовая и гостиная. На втором этаже лаборатория.
Снаружи в подвал вела стальная дверь, запёртая на большой висячий замок. Гараж представлял собой примитивный тент, укрывающий машину только от дождя, снега и падающих веток во время большого ветра.

После некоторых раздумий, Елена пририсовала на третий этаж небольшое помещение в виде шара для установки там телескопа. Всё-таки вся работа увязывалась с космосом, поэтому не лишней будет комната для наблюдений. Все этажи соединили винтовой лестницей. Около центрального входа посадили несколько вишен, яблоньку и небольшую аллею из кустов сирени.

На стройку зачастили: то губернатор края, то глава района. Конечно, приятно, когда восхищаются твоей работой, но ведь отвлекают, приезжают просто посмотреть. Приходится тратить драгоценное время. А с другой стороны, это начало карьерной лестницы, и без таких встреч не обойтись. Запестрели газеты, стали приглашать на телевидение. В общем, круги по воде пошли всё дальше и дальше. Но, чем дальше расходились круги, тем больше требовалось денег.

- Слушай, Лен, нам нужно что-то решать, зарплаты хватает только на то, чтобы влачить жалкое существование, а мы хотели лучшей жизни, даже мечтали о дальнем космосе, о внеземной цивилизации. Время изменилось. Сейчас, куда ни кинься, нужны деньги. Нас начинает засасывать капиталистическое болото.
- Я уже думала об этом, - сказала Елена, - Юра подрос, ходит в садик. Я могла бы выйти на работу.
- Нет, - закрутил головой Платон, - я имел в виду заняться какой-нибудь коммерцией. У меня есть идея, но, хочу слышать твоё мнение.
- Слушаю.

Платон предложил несколько вариантов – создать транспортную компанию, построить заправку или создать свою строительную организацию, опыт уже есть.
- Нужно подумать, - дёрнула плечом Елена.
- Подумай. Прикинь.

Платон целыми днями пропадал на заводе, работы невпроворот. Текучесть кадров увеличилась в разы. Кто способный и сообразительный – уходил, создавал что-то своё, остальные попадали в зависимость. Обнищавшая масса увеличивалась молниеносно.

На выходные дни Платон и Елена опять поехали на полигон. Строительство не закончилось, но подходило к концу. Главное, финансовый поток уменьшался каждый месяц в разы и вскоре совсем пересох. Красивое здание стояло одиноко среди леса, где быстро селились дикие звери, и пустыми глазницами окон высматривало очередную бригаду строителей.

На этот раз они переехали через речку и остановились у не совсем ещё готового здания. Погода обещала хороший отдых. Они прошлись по вырубке, насобирали опят. Елена готовила суп с грибами, а Платон запустил свой квадрокоптер, чтобы навести видео мост между Юрой и соседями. Он просился, чтобы его взяли с собой, но Елена убедила малыша в том, что спать негде, а по скайпу обещала показать: и лес, и лесовиков – кто попадётся.
К ночи похолодало, но, это так показалось. До Чёрного моря двадцать километров, и йодистый воздух проникал по распадкам на десятки километров и, как слоёный пирог: то с моря пахнёт горячий «моряк», то вновь холодная прослойка с запахом сырости.

В этих местах осень приносит густой воздух, в котором можно уловить запах парфюмерии с виноградников и запах прелого дерева с лесосек. Так было и так будет до глубокой осени.
Костёр полыхал и выхватывал из темноты улыбающиеся лица Платона и Елены, а Юра смотрел на родителей и не понимал, что это не сказка, а реальная жизнь. Ему, как никогда, хотелось сегодня к ним. Виртуальное посещение леса его не устраивало. Он плакал и просился, но жизнь оставалась жизнью, его время ещё впереди.
Ночью усилился ветер. Машину трясло от резких порывов, пытаясь скинуть её в обрыв. Какой тут сон. Они просто лежали, прижавшись, друг к другу и молчали.
- Хорошо, что Юрку не взяли с собой, - нарушила молчание Елена, - мне и то страшновато.

Она шептала: что становится ей жутко.
Хотя нигде не видно никого,
Холодный ветер дует не на шутку
Подняв за окнами цветной переполох.
Везде мерещились шары и привидения,
а за рекой мохнатый домовой
по лисьи гнал трепещущие тени
чтоб мир, как аура, горел над головой...
Тогда Платон прижался своим телом,
И вечность между ними пролегла,
И все пришедшие исчезли за пределом
Любви и ласки, смеха и тепла.

Если б она знала, что в горах уже льёт сильный дождь и собирает всю свою силу для броска на равнину. Неубранные сучья, осколки деревьев и вымытые корни собираются в кучи, перегораживают путь клокочущей воде на волоках бывших лесосек, и в какой-то момент, не выдержав натиска, устремляются с потоком дождевой воды к реке, оставляя после себя непроходимые для человека места. Огромные рвы доходили местами до двух-трёх метров в глубину и ширину. Эрозия почвы наносила колоссальный убыток для природы. Тысячи кубометров лесной земли уносило водой на Кубанскую низменность.

В этот момент они ещё могли переехать речку и остаток ночи провести около памятника партизанам, но они не знали нрав горных ручейков. А речка уже начинала шуметь, ворочала на перекатах камни, шлифуя их песком и глиной. Пыталась предупредить, чтобы все, кто попадался на её пути уходил, убегал, иначе она за себя не отвечает. Кто бы знал. Язык природы ни Платон, ни Елена пока ещё не знали, и это их успокаивало.
Ближе к утру ветер утих и они уснули. Спали долго. В крайнем случае, так показалось Елене. Чёрные тучи ушли на запад и восемь ярких звёзд Ориона смотрели на них и улыбались: Вот вам и «кротовые норы».
Это первое испытание на одиночество, когда люди близко, а дойти или доехать до них невозможно. Они оказались отрезанными от большой земли, но ещё не знали, и предположить не могли.

Проснувшись, Елена потянулась, зевнула, и ещё на полчаса прижалась к Платону. Через полчаса она проснулась окончательно. Толкнула Платона.
- Ты не спишь?
- Да так, вроде проснулся, а глаза ещё спят.
- Встаём? – скорее скомандовала Лена, - пораньше поедем. Юра скучает. Непривычно как-то, душа ноет.

Поднявшись, они убрали спальные места. Платон взял ведро и направился к речке, чтобы набрать чистой воды, и чем ближе он приближался к бешеной реке, тем яснее понимал, что они отрезаны от дороги домой.
Воды он всё-таки набрал, только она непригодная даже умываться, готовый кофе. Елена готовила завтрак.
- А я готовый кофе принёс, - пошутил Платон и протянул ведро Елене, - кофейная река, кисельные берега, не хватает пирога.
- Это что? Вода такая?
- Если ты посмотришь – какая там вода, мне придётся тебя откачивать.

Она бросила нож и недорезанный сыр на стол, а сама стремглав побежала к речке. Что она могла там увидеть? Река шумела, гудела, грязно-коричневая вода несла лесосечный мусор, брёвна, даже дикий кабан, выпучив глаза, пытался выгрести из гиблого водоворота, а вода несла его дальше и дальше. Видимо, кабан пытался перейти, а вода подхватила его и, как пушинку понесла стремительно вниз.

Елена стояла, схватившись за голову, и смотрела на эту картину Репина. А что дальше? Мысли путались от бешеного бега. Готовая расплакаться, она смотрела то на речку, то на Платона, в глазах появился испуг, и слёзы сами по себе потекли по щекам.
- Что будем делать?
Платон подошёл ближе, обнял её и, как можно спокойнее рассказал о плане своих действий.
- Запустим квадрокоптер. Установим связь. Я думаю, что помощь к нам придёт примерно через час-полтора, а пока будем завтракать.
- Да как ты можешь!? Мне еда в горло не полезет.
- А надо. Когда спасатели приедут, кушать некогда будет. Пошли.

Они сели за свой складной стол, где была нарезанная колбаса, сыр, хлеб – не хватало горячего кофе, пришлось довольствоваться холодной минералкой.
Платон дозвонился до МЧС района, объяснил ситуацию. Ему ответили и поддержали тёплым словом, чтобы не падали духом и ждали профессиональную помощь.
- Через час-полтора спасатели будут у вас. Осмотрите берега, где можно установить надувной мост, это ускорит вашу эвакуацию.
- Хорошо, - сказал Платон.
Елена успокоилась но, когда через час спасателей не дождались, в коленях появился мелкий мандраж, а после двух, затем трёх часов ожидания, появилась настоящая паника. Опять Платон запускал квадрокоптер, чтобы узнать, где спасатели и что произошло. Не хотелось оставаться больше в каменном мешке. И уже им стало не до отдыха.

Оказалось, что дорогу размыло так, что спасатели не смогли проехать, а тащить на плечах понтон и все принадлежности не под силу. - Вызвали трелёвочный трактор из Планческой щели, - объяснил лейтенант Кузнецов, - трактор на подходе.

Через двадцать минут они услышали спасительный рокот трелёвочного трактора. Его рёв разносился далеко по ущелью. И вновь перед глазами возникли силуэты партизан, готовых закидать его гранатами. А трактор ревел, как наступающий танк, преодолевая препятствия. Он двигался через кустарник, прижимал к земле и выворачивал с корнем маленькие деревца. И вдруг – барабанная дробь дятла.
Невидимый бой длился около десяти минут.

К 14-00 спасатели развернули надувной понтон, который выгнулся дугой над бушующей речкой, соединяя берега. Первым перешёл через мост лейтенант Кузнецов, Алексей Иванович. Он рассказал Платону как действовать.
- Плавать-то умеете? – спросил Алексей Иванович, - если кто не умеет, то тут ему и конец.
- Хорошее утешение, - возмутился Платон.

Елена сама перешла через речку, а Платон поехал на машине. Трос трелёвочного трактора прицепили для страховки, но машина легко преодолела препятствие и стояла уже около памятника, на возвышенности.
Местами дорога была действительно размыта настолько, что вода шла по дороге, вымывая канавы ещё больше, но внедорожник преодолевал такие преграды без особого труда.

Домой вернулись только к вечеру. Юра спал беззаботно у соседей, пришлось будить.
- Сыночка мой, - расплакалась Елена, - больше никогда я тебя не оставлю, прости нас с папой. Мы тебя очень сильно любим, - она прижала Юру к своей груди и повторяла, - прости нас сыночка, прости.
Всю ночь ей чудилась гудящая и грязная река, вдоль берега рыскали волки, на маленьком острове лежал разорванный в клочья человек. Она хотела подойти к нему и помочь, но сил для движения не хватало, все движения получались в замедленном темпе, кричала, звала на помощь, но голоса своего не слышала. Уже под утро, проснулась от того, что где-то громко лаяла собака. Она поднялась и прошла в детскую комнату. Юра спал крепким сном. Поправив одеяло, она поцеловала его и тихо вышла на кухню.
Спать не хотелось. Решила сварить овсянку. Последнее время она готовила на завтрак овсянку. Запах потянулся по всем комнатам от чего и Юра, и Платон проснулись раньше будильника.

Дня через три позвонил Валентин Александрович.
- Лена, что вы там задумали? Мы же договорились, что на полигоне будем работать вместе. И что?
Елена не сразу ответила, она думала – как сказать ему, чтобы не обидеть. Она знала, что наследство от деда приносит большие дивиденды, и он может позволить себе заниматься наукой. Сколько умных людей торгуют на базаре, чтобы выжить, чтобы сохранить свои семьи. Сколько людей занимается челночным бизнесом. Летали в Турцию, привозили, продавали, тем и жили.
- А что мы задумали? – пытаясь оттянуть время, спросила Елена, - мы просто думаем, как выжить.
- Да что ж вы ставите своё личное выше государственного?
- Знаете, Валентин Александрович, вам хорошо рассуждать на эту тему, а наши деды погибли на войне, защищая Родину. Нам приходится самим выгребать.

Валентин не стал больше разговаривать, и не стал отговаривать её или убеждать. Он тоже это понимал.
Вечером, когда Платон пришёл с работы, он уже знал о разговоре с Глушковым, но виду не подал. Лена более подробно рассказала ему суть разговора. Он бережно взял её за плечи и, заглядывая в искрящиеся васильковые глаза, сказал с полушутливой нежностью:
- Не исправимая ты моя воительница.
- Я серьёзно, а ты смеёшься.
- Я тоже серьёзно. Я всё уже решил.
- Ну, ничего себе – он решил, а нас ты спросил?
- Я отвечаю за вас. Вы моя семья, и моя обязанность обеспечить жизнь такой, какой ты мечтала с детства.

Елена рассмеялась.
- Откуда тебе знать, о чём я мечтала в детстве?
- Все девчонки мечтают одинаково.
- Я мечтала стать космонавтом.
- Я тоже мечтал об этом, но, чтобы достичь какого-нибудь результата, нужно двигаться быстрее ветра.
Платон рассказал, что днём он разговаривал с Валентином Александровичем, что у них намечаются большие перемены в политике. Он просил меня не торопиться с легкомысленным решением. Ракетное топливо в любом случае понадобится России. А кто, если не мы? Он обнял свою жену и поцеловал.
- Жизнь сама заставит нас, чтобы двигались быстрее ветра. Я открываю дочернее предприятие на заводе, оно будет называться  «Плато-Лена», в котором мы с тобой будем хозяевами. Разработка и выпуск нового ракетного топлива будет первейшей программой. Все детали договоров я тебе расскажу чуть позже, а пока – ты должна довериться мне.
- Выходит, новую сказку будем выдумывать?
- Пусть будет так. Вначале была сказка…

Через неделю приехал Глушков с подарками для Юры, для Елены, он привёз большой набор Лего, чтобы маленький марсианин учился делать: и ракеты, и космодромы.
- Ну что ребята, вы готовы придумывать новые сказки?
- Готовы, - за всех ответил Платон.
После того разговора Лена вела себя немного скованней, чем обычно, и всё-таки, дружба расставит всё на свои места. Выпив по бокалу шампанского, друзья рассказывали анекдоты, смеялись. Они были готовы перевернуть мир, если это потребуется для России.
- Мы русские, и думаем по-русски. Пусть НАТО расширяется, пока не лопнет, а мы тем временем сожмём кулак покрепче.
После длительных размышлений и споров, Платон осознал, что любое дело начинается с нарушения закона, как говорится: «сюда нельзя, туда нельзя, никуда нельзя», вот и приходится искать лазейки, благо этих лазеек хватает на любое начинание. Твёрдость характера в помощь.
- У нас всё есть, нужно искать, - утвердительно сказал Валентин Александрович, - у многих начинателей были собственные методы, иногда их считали идиотами, но, благодаря таким методам удаётся совершать скачки. Так, по-жабьи, приходится прыгать всю жизнь. Ты вышел на орбиту влиятельных людей, а здесь уже действуют другие законы гравитации.

Утром Валентин уехал, а Елена, при удобном случае спросила: Я что-то не пойму, о каких методах вы спорили?
- Понимаешь, - подбирал простые слова для объяснения Платон, - когда я сказал ему, что денег не хватает, что я надумал создать своё дело. Он пытался меня убедить, что залезем в кредитную зависимость и ничего большего не сможем сделать, через определённое время обанкротят и предприятие заберут. Он предложил мне организовать более солидное и в то же время параллельное и прибыльное дело. Фактически он купил нам предприятие, чтобы мы могли работать на своих местах и зарабатывать столько, сколько можем. Документы оформлены на моё имя без права продажи. Оно должно перейти по наследству Юре.
Лена слушала и не верила своим ушам.

- А я ему столько наговорила, что теперь стыдно.
- Об этом не думай. Он создал между нами союз, чтобы работа по выпуску и лабораторному исследованию ракетного топлива оставалось под его контролем. Это очень важно, когда ты доверяешь своему партнёру. Он в нас поверил, он мне часто цитировал Циолковского: «Земля – колыбель человечества, но человечество не может всё время оставаться в колыбели, - и добавлял, - нужно взрослеть».

Ремонт установки 22-4 закончили, и через неделю Платон запланировал выпуск первой партии ракетного топлива, оно чётко подходило для реактивных самолётов, поэтому заказов получили достаточно много. Отгрузку вели каждый день по несколько железнодорожных цистерн. Глушков часто звонил, спрашивал, как идут дела.
- Процесс пошёл, - как мальчишка радовался Платон. – Пусть небо ждёт решительных людей.
- Вот и хорошо. Если нужна помощь, не стесняйся.
- Спасибо, Валентин Александрович. Без вас мы бы долго ещё буксовали. Спасибо.
- Одно дело делаем. На днях пришлю тебе в помощь молодую пару химиков из числа выпускников, они согласились работать на удалённой точке. Нам ведь нужна собственная лаборатория?
- Не помешала бы. Да и кое-какие финансы оставались бы на строительство.
- Правильно мыслишь. Что уже построили?
- Главное здание готово, осталась только отделка.
- Это хорошо. Меня интересуют ещё несколько вопросов, на один из них придётся ответить тебе. Подумай на досуге о качестве нефти, какую можно использовать в наших целях, а какую оставить для общей доступности. Я пришлю образцы разных месторождений. Твоя задача – определить нашу и всю остальную.
- Я уже вникал в этот вопрос, его легко можно решить в заводской лаборатории, здесь мы определяем: и электропроводность, и кислотность. Прямогонные фракции газового конденсата очень высокого качества, остаётся – вторичная перегонка. Для нефти требуется гидроочистка, насыщение водородом и введением различных присадок.
- Понятно, что лёгкая фракция выгодней, но где её столько набрать. Приходится нефть перерабатывать. Твоя задача и заключается в том, чтобы определить самую выгодную для нас нефть. Я был на вашем заводе и знаю, что малосернистые сорта вам под силу, главное - откинуть парафин. Запомни, нам нужно термостойкое топливо.
- Знаю. При Советском Союзе завод выпускал авиационный керосин, так что опыт есть.
- Вот и действуй.
- Хорошо. Спасибо.

И вновь потянулись рабочие дни то, ускоряясь, то удлиняясь до такой степени, что Платону не хватало времени решить какой-нибудь важный вопрос, и он перекладывал решение на следующий день. Следующий на следующий, увеличивая пирамиду нерешённых вопросов. Это болото засасывало по-настоящему.
На очередном совещании Платон поднял вопрос о больших потерях ракетного топлива. В призаводских ямах стало появляться чёрное золото похожее на дизельное топливо. Лёди вёдрами черпали и продавали по гаражам, пополняя свои опустевшие бюджеты.

После нескольких внеплановых ремонтов, Платон задался целью – изучить влияние топлива на металл. Оказалось, что металлические стенки трубопроводов и цистерн, особенно в нижней части разъедалось коррозией и уходило в землю, а через крышу видно было небо, она становилась похожей на сито.
Вновь химикам предприятия «Плато-Лена» предстояла обширная задача решить вопрос резервуаров НПЗ и трубопроводов, где использовался сырой металл, который подвергался коррозии с такой скоростью, что новые сорта топлива съедали его молниеносно.

- Вот она, цена теневого бизнеса, - говорит Платон Сергеевич, - прежние хозяева выжали соки и продали, а теперь предприятие терпит колоссальные убытки. Нам предстоит сделать капремонт двух 10-ти тысячных резервуаров, заменить более километра трубы на эстакаду, обвязку трёх насосов, а кроме того, почва вокруг цеха резервуарных парков пропитана ядовитым топливом для всего живого. Нам предстоит сделать рекультивацию тысяч и тысяч кубометров земли. Там трава не растёт!

После такого выступления, волосы на лысине Алексея Григорьевича зашевелились как от ветра. Он был генеральным директором уже около десяти лет, и знал, что любой хозяин давит до тех пор, пока не произойдёт что-то из вон выходящее. За его бытность два раза горела эстакада, десятки ж/д цистерн испорчены до списания, километры рельсов завязались в узлы памяти и валяются на территории ж/д цеха до сих пор.
Совещание закончилось. Скорая помощь увезла Алексея Григорьевича в больницу, а Платон сидел у себя в кабинете, опустив голову до тех пор, пока звонок телефона не оторвал его от запутанных мыслей.

- Слушаю вас, - поникшим голосом ответил Платон.
- Здравствуйте. Это директор лицея. Мы давно к вам не обращались, но сейчас нужда заставила нас обратиться к вам за помощью. Кроме вас помочь больше некому.

За короткое время в голове у Платона пролетело несколько лет работы на заводе. С детства знал, что беда не приходит одна. На следующий год Юра пойдёт в первый класс, и ему всё равно придётся брать шефство над лицеем. Не дожидаясь вопросов, он сказал:
- Присылайте заявку. Конечно, поможем.
Придя домой, он был как в воду опущенный шар, мысли выдавливали его в другую среду обитания, и он не слышал своего сына. А Юра так и вертелся вокруг него. Лена тоже что-то говорила, но Платон летал за пределами Солнечной системы. Давно у него не было такого состояния. Работа поглощала, и на отвлечение не оставалось времени.

- Ты чего это, какой-то не такой? Юрка хочет поиграть в шахматы, а тебе всё до лампочки. Что случилось?
Платон рассказал Елене о совещании, о том, что всё свалилось на него, как снег на голову в июле.
- А Юра причём? Он всё равно не поймёт, что там у вас произошло. Он хочет с отцом поиграть в шахматы.
Платон играл и проигрывал, а Юрка веселился.
- Пап, ты чё? Такие подставки. Играй нормально.
- Да я нормально играю. Видимо, тренировки не прошли даром, ты стал играть лучше. Твоя игра шаблонная, но, без оценки багажа знаний, могу утверждать, что палец в рот тебе не положишь.
От этих слов Юра загордился ещё больше. Как же, он первый раз обыграл отца, стал учить, какой ход был бы лучшим, кто такие - Алёхин и Ботвинник.

После ужина смотрели новости, где долго обсасывали заводские вопросы, предрекая гибель посёлка и перепродажу завода, дескать, грунтовые воды разнесут гибельное топливо по всем скважинам и колодцам…
Платон выключил телевизор.
- Достали уже. Отдохнуть не дают.
Первый раз за эти годы Платон был раздражительным. Елена не спорила с ним, она понимала, что в такой ситуации нужна поддержка, хотя бы словесная. Платон не находил себе места и постоянно жевал, как будто не наевшись.

- Эй, Платоша, хватит жевать, а то раньше срока станешь настоящим директором Советского Союза.
Он рассмеялся.
- Вот так-то лучше. Не раскисай. Таких ситуаций в жизни будет столько…, привыкай.
- Спасибо тебе, родная. Спасибо.
Успокоившись, он заснул раньше обычного. Елена на цыпочках уложила Юрика в постель, и сама улеглась.

Уже перед самым рассветом поднялся ветер. Платон слышал, как хлопает где-то дверь. Лена ещё спала, её рука была тёплая и лёгкая, поэтому он лежал и не шевелился. В памяти маячил прошедший цветной сон.
Перед уходом на работу, Платон рассказал всё-таки сон Елене. Она слушала, улыбалась и не перебивала.

«Метеорный поток Леонид
 сыпал звёзды беззвучно и быстро.
И меня в тот же миг
ослепляла холодная ночь.
Собиралась роса,
и упавшие звёздные искры,
бесконечностью солнц,
заполняли пространство в глазах.
Я спешил всё понять.
И, быть может, в мечтах растворится.
Далеко-далеко расплывалось созвездие Льва.
На орбите огня закричала пугливая птица.
И опять, ослепляя, взорвалась над ней синева.
Хлынул свет на дома и на улицы города.
Я увидел летящих на юг журавлей.
И дороги аллей,
заметённые медью и золотом,
озарились свечами былинно-больших тополей».

- Видимо космос так и останется в подсознании. Мечты остаются мечтами, а жизнь жизнью?
- Точно, - улыбнулся Платон, обнял и поцеловал Елену. - Напишу деду Морозу письмо, чтобы он помог мне осуществить мечту.
- Какую? Мой друг, опомнись, ты уже большой.
Сегодня он убежал на работу раньше обычного. Ему приходилось уходить всегда раньше, такой был стиль его работы. Уже в подъезде завибрировал мобильный телефон с московским номером. Звонил Глушков.
- Привет старик!
- Доброе утро, Валентин Александрович.
- Слышал новости, слышал. В наших кругах муссировали твою кандидатуру на пост генерального директора. Так что готовься принимать завод в полном объёме. Знаю, подводных камней много, но через них тебе придётся пройти. Мой совет – подбери хорошего штурмана, и твоей подводной лодке эти камни не помешают. Другого кандидата у нас, да и у вас тоже нет, а быть вечным и.о. – не советую. Я верю в тебя. Дерзай.
- Спасибо за доверие. Буду стараться.
- На прошлой неделе нас посетил президент, и мы получили прямой заказ на ракетное топливо, так что созывай Совет директоров, а я по факсу брошу приказ о твоём назначении.


Можно сказать, что сегодня Платон приехал на завод уже генеральным директором, хотя, ещё не ощущал тяжести новой нагрузки. Совещание провёл в своём кабинете. Многие догадывались, потому что другой кандидатуры на заводе не было. Здесь нужен человек с холодной головой и объёмным мышлением, умеющим брать груз на свои плечи. Ведь только не очень умные люди думают, что власть – это сплошной мёд и пряники. В первую очередь это огромная ответственность за план, за людей, за посёлок.
Алексей Григорьевич не собирался уходить с поста генерального директора, но чувствовал, что Платон наступает ему на пятки, поэтому тайно, незаметно интриговал против него. Он не предполагал, что московский посланец будет на стороне Платона. Не зря он внедрял выпуск ракетного топлива, выкупал часть производства в пользу молодого предпринимателя.

Ускорение произошло естественным путём. Алексей Григорьевич в больнице, и врачи не советуют возвращаться. А Платон был просто трудоголиком, кроме того молодой организм позволял ему трудиться не отдыхая. Он был человеком любознательным, и ему интересно было всё, что связывало земную жизнь с космосом. Он замечал, как многие начальники цехов беспрекословно подчинялись ему, а популистскую говорильню отодвигали в сторону. Каждый понимал, что экономическое состояние завода зависит от правильного, а главное справедливого управления.

Платон прекрасно понимал, во что ввязывается, что будут ждать от него: и люди, и хозяева. Он принял, наверно, главное в своей жизни решение. Дальше всё пойдёт как по нотам.
Вечером Платон предложил Елене должность исполнительного директора, но она отказалась.
- Мне хватит моей должности. Как-никак я начальник отдела, а забивать себе голову по полной программе и оставить Юрика без опоры, я не могу. Я всё-таки в первую очередь – мама. Работай сам, а я в меру своих сил и знаний буду помогать. Согласен?
- Ты не оставила мне выбора.
- Не обижайся. Тебе так будет легче работать.
- Я предложил – ты отказалась. И всё-таки предложение остаётся на неопределённое время. Буду ждать.
- Согласна.

Но это только будет, а пока рабочий день Платона начался с объезда цехов и прилегающих к ним территорий. Кое-где останавливался, записывал, делал наброски рисунков в записную книгу и ехал дальше. Директорская «Волга» стояла одиноко в гараже, ожидая списания. От личного шофёра Платон поначалу отказался, но в штатном расписании сохранил, на всякий случай. Ездил везде сам на своём внедорожнике  КИА Спортейдж.
Сегодня он проводил обширное совещание, на которое были приглашены все руководители цехов и отделов, а также влиятельные акционеры. Первое, с чего он начал совещание, это чёрный список.
- Сегодня я проехал вокруг очистных сооружений и цеха резервуарных парков. Картина удручающая. Я не буду водить вас за ручку – не в детском саде. Мне кажется, что нужно пересматривать все должностные инструкции. Они не отвечают требованию сегодняшнего дня. Это сделают, - он обвёл кабинет взглядом, как бы обдумывая, затем продолжил, - отдел кадров, инженер по ТБ, а возглавит Елена Владимировна, начальник АСУ. Вопросы есть? Вопросов нет, - сам же и ответил.

Следующим пунктом, я хочу отметить капитальный ремонт резервуаров и трубопровода от насосной №1 до эстакады. Времени на полную технологию нет, поэтому будем проводить огневые работы, не останавливая основного производства.
В кабинете зашумели, недовольные стали высказывать свои сомнения, чем затруднили речь генерального директора.
- Я вас перебивать не буду, но и перекрикивать не собираюсь. У кого возникли вопросы – после совещания.
- А как же варить? - не унимались многие, - если во время налива такая вонь стоит, что задохнуться можно, а вы хотите сварочные работы проводить.
Платон дал возможность всем, кто хотел высказаться, но свою линию гнул до упора.

- Елена Владимировна, возьмите на контроль проблему с запахом, нужно подумать и устранить, сделать замкнутый цикл, чтобы пары возвращались в резервуар. В чём проблема? Ещё раз говорю – огневые работы будем проводить, не останавливая основное производство. Если ситуация потребует, будем заливать пеной, чтобы сварщики могли продолжать сварочные работы. Экипажи машин будут стоять рядом готовые к любой ситуации.
Начальник пожарной части что-то пробурчал себе под нос, но Платон и эту мелочь заметил.
- И впредь – экипажи будут всегда дежурить около эстакады налива и насосной №1, - сделал паузу, а затем продолжил, - не для того, чтобы в баках пенообразователя вывозить бензин. Буду спрашивать строго. На всё про всё у нас две недели. Кто сомневается – заявление на стол, чтобы не терять время. Начальнику отдела снабжения обеспечить работу всем необходимым материалом. Особо хочу заметить на совместимость уплотняющих материалов. Цех резервуарных парков обеспечить холодной сваркой, чтобы в межремонтные сроки никакой утечки продукта.

Анатолий Константинович, механик ЦРППиК, высказал свою точку зрения на утечки.
- Двадцать лет работаю на заводе и каждый раз, любую утечку устранял деревянными затычками.
Все рассмеялись.
- Видите, какая реакция на ваши затычки? Время меняется, появляются новые материалы, а вы всё ещё в прошлом веке живёте. Затычки, - усмехнулся Платон, - чтобы я больше не слышал про затычки.
- Очень хорошо помогали, дерево способно расширяться при увлажнении. Годами держались.
- Это хорошо, но лучше холодной сваркой.
- Как скажете, - дёрнул плечом механик.
- Какие трубы будем ставить? – спросил снабженец.
- Хороший вопрос. На сегодняшний день компания Урала является ведущим поставщиком труб для НПЗ.
- Ближе ничего нет?
- Конечно, есть, но они хуже по качеству.
- Хорошо, будем заказывать уральскую трубу.

Совещание закончилось. Все начальники отделов сгрудились в приёмной директора.
- Ремонт - ремонтом, а кто отвечать будет?
- Кто всегда отвечал, тот и сейчас будет.
Платон задержал начальника очистных сооружений.
- Я вот что хочу вас попросить – отправьте пару человек, проверить все колодцы ливнёвой канализации, чтобы каждый люк был закрыт на кодовый замок.
- Хорошо, Платон Сергеевич, - кивнул начальник очистных сооружений.
- В 15-00 жду доклада о проделанной работе.
- Да, да, конечно.

Все разошлись. Осталась Елена.
- Возьми типовые инструкции домой, я хочу их почитать и отметить фломастером места, где нужно внести изменения. Остальное останется в прежней редакции.
Елена кивнула головой и ушла. Работа закипела.
Но, как говорится – ещё не вечер. На заводе стали появляться проверяющие люди: то один, то другой. Отвлекающие маневры, так сказать, а времени на дискуссию нет. Платону приходилось отбиваться от всех: и своих, и чужих. Сегодня прибыл инспектор пожарной охраны района. Видимо, кто-то из несогласных представителей пожаловался.
- Платон Сергеевич, к нам поступили сигналы…
- Ну, слава Богу, а то я подумал, что вам опять нужна дизелька по цене печного топлива.

Инспектор остановился и на полуслове поперхнулся.
- Нет, нет, просто, ознакомиться с планом ремонта.
- А я грешным делом подумал, что у вашего сына двери не покупают, и вы бы хотели предложить нам крупную партию за полцены, - протягивая руку для приветствия, сказал Платон, - тут же, когда всё нормально никого, а как что-нибудь намечается, так проверяющие такую тропу натаптывают, как дикие кабаны в лесу. Извините за сравнение.

Они рассмеялись. Шутка прошла, и накал проверки опустился к нулю. Инспектор понял, что здесь завод, а не курятник, здесь играют по крупному. Он ознакомился с документацией, помялся, и не найдя предлога зацепки, ушёл.
Платон позвонил Елене.
- Что делаешь?
- Документацию ворошу, а её как сена летом.
- У меня только что был очередной проверяющий. Что за мода пошла – сразу обвинять без доказательств – вероятно, не исключено…

Он рассказал ей, Что кто-то сливает внутреннюю информацию. Говорил, что поступил сигнал, что я заставляю нарушать. На совещании были два сигнализатора, вечно недовольные, а проверяющим такие люди нужны, как рыбаку приманка. Ну конечно, у нас не курятник, ничего съедобного, куда ни глянь – одна отрава, а ходят косяками.
- А как ты думал. Это ключевое место не только в посёлке, и даже не в районе. Держись. Каждая ступень карьерной лестницы будет ещё труднее. Закаляйся.
Перед концом рабочего дня позвонили с очистных сооружений.
- Платон Сергеевич, проверили все колодцы, закрыли на кодовый замок. Один остался открытым, - на другом конце замялись, подыскивая слова, - там оказался полуразложившийся труп. Вызвали милицию.
Дальше Платон слушать не стал.

- Я сейчас подъеду. Подскажите номер колодца.
- Номер 2-15.

Платон раскрыл карту, чтобы определить место нахождения данного колодца. Небольшая полоска леса, скрытый участок от дороги. Колодец находится в ложбине, соответственно загазованность больше, чем на других колодцах, а главное скрытное расположение.
- Выходит здесь, черпали вёдрами чёрное золото, - вслух рассуждал Платон и крутил внутренний телефон. – Зайди, - резко он бросил в трубку.

Через минуту в кабинете появилась инженер по ТБ и экологии. Он вкратце рассказал ей ситуацию.
- Однако грех размножается и растёт как грибы в лесу, - сделала определение инженер, - золотая лихорадка модернизируется и охватывает всё новые и новые слои населения. Отличие заключается лишь в объёмах.
- Печально, но, правда, - согласился Платон.
Они спустились к выходу. Директорская машина всегда стояла на внутренней стоянке. Здесь стояли машины только по спецпропускам. Через минуту они были у центральной проходной. Охранники для видимости проверили машину со всех сторон, даже заглядывали зеркалом под машину. Только после такой процедуры, они открыли шлагбаум.
- Они всех так проверяют, или только меня?

Инженер по ТБ улыбнулась.
- Всех. Там же камера стоит, нужно хотя бы видимость создавать. Вот они и проверяют.
- Ладно. Это не лишнее. Но, меня задевает то, что генерального директора могли бы не проверять, а эта видимость – кому она нужна?
Когда они подъехали к намеченному колодцу, там уже толпилось несколько человек, скорая помощь и милицейский уазик. Платон поздоровался со всеми вслух, а лейтенанту милиции подал руку.
- Что вы думаете по этому поводу?
- Четыре дня назад пропал парень, молодой пацан, шестнадцать лет. Искали - безрезультатно, а тут ваши люди проверяли колодцы, и наткнулись. Видимо, надышался газами, и упал головой вниз.

Подъехали опера, сделали видео съёмку. Вытащили парня наружу. Для опознания потребуется ДНК, потому что лицо разъело до неузнаваемости.
Платон сидел у себя в машине и думал: «Что их толкает на такой риск?» И, вспомнив прошлые разговоры с рабочими, пришёл к выводу, что жизнь заставляет людей воровать и рисковать. Один из начальников говорил: «Я беру на хлеб, чтобы детей прокормить. И как вы думаете – если я увижу своего подчинённого с канистрой бензина, буду читать ему нотацию? Нет. Я лучше отвернусь, и сделаю вид, что не заметил».

- Да, натворили наши политики дел, - кивая головой, сказал Платон. – Наша задача будет направлена на то, чтобы люди работали и зарабатывали столько…
Он замолчал, не зная, сколько нужно зарабатывать, чтобы искоренить этот грех. Вспомнил Петра Великого. С тех времён идёт непримиримая борьба со злом.
- Человеку всегда чего-то не хватает.
- Зимой лета, а осенью весны, - добавила инженер.
- Это в песнях, а в жизни?
- Раньше песни были со смыслом, а теперь что?
- Всему своё время и свои песни. Мы за ценами угнаться не можем, нефтяники поднимают, а мы, чтобы выжить, тоже поднимаем - в этой бесконечной гонке страдает человек. Так по цепочке и закручиваем гайки, пока резьбу не сорвёт.
- Да, протянула инженер.
- Вопрос отношения между людьми пока ещё хромает. Нужны координаторы, которые будут слушать народ, обрабатывать и выносить на рассмотрение. Они должны транслировать вопросы снизу. Таких специалистов нужно готовить в институтах.

Приехав на завод, Платон по селектору провёл краткое совещание. Узнал результаты замеров ПДК, и объявил начало ремонта. Решили огневые работы проводить только днём, а ночью усиленно сливать нефть и наливать готовую продукцию. План никто не отменял.

Понемногу люди стали привыкать к работе в экстремальных условиях, поняли, что можно делать всё в разумных пределах. Самое главное, считал Платон, люди должны научиться мыслить, а не слепо выполнять указания. И он не ошибся. Основная масса относилась к порученным делам с полной ответственностью. И всё-таки находились такие экземпляры, которых вседозволенность расслабляла. Думать не надо, отвечать тем более. Они каждый день ждали чего-нибудь непоправимого. Среди них были – начальник газовой службы и начальник пожарной охраны. Они находили критические моменты, когда нервы не выдерживали, и развязывался язык.

- Я вам запрещаю! – кричал инспектор на бригадира. – Вы хоть понимаете, что может произойти!?
- А то я первый день на заводе, не понимаю.
- Я требую, чтобы вызвали генерального директора.
- Хорошо. Пусть он будет громоотводом.

Бригадир позвонил в приёмную и доложил о том, что ему запретили варить последний стык, что сегодня они простояли больше обычного, и не укладываются в график.
Платон отложил очень важную встречу с представителем из Москвы. Он считал ремонт важнее встречи, потому что каждый день отнимает колоссальные финансовые средства и невозвратное время. Стрелки часов можно перевести назад, засунуть голову под подушку, но это бывает только в сказках.
Через полчаса он слушал психологические доводы инспектора и прокручивал в голове различные варианты, которые могут возникнуть в любой момент. Он понимал, что такое огонь. Советовался с бригадиром.
- Да, конечно, это очень опасно, - дёрнул плечом бригадир, - предыдущие швы не имели гальванической связи с резервуаром, а последний…

- Что предлагаете? – спросил Платон.
- В данном случае требуется полная пропарка трубы и самого резервуара. Так написано в инструкции.
- Я полагаю, что они написаны с запасом?
- Они написаны кровью, - продолжал инспектор.
- Вы представляете, сколько уйдёт времени?
- Представляю, но разрешить не могу, - сопротивлялся инспектор пожарной охраны.
- Волков бояться, в лес не ходить. Вари! – приказал он бригадиру, - а тебя, защитничек, - показал он пальцем на инспектора, - постараюсь уволить, чтобы не путался под ногами, чтобы не мешал.
- Не вы меня ставили, не вам и снимать, - огрызнулся инспектор.
- Ты уволен! – сказал ему Платон.
- Идите вы к чёртовой матери, - замахал руками инспектор, - сейчас так рванёт, мало не покажется.

На всякий случай, Платон вызвал дополнительную «лестницу» с пеной, для поддержки стационарной установки. Расставил все расчёты так, чтобы в любой момент, бойцы могли задавить любое начинание огня.
- Вари! – подтвердил своё решение Платон, понимая, что хлопок неизбежен, но не более того.
Для этого нужны крепкие нервы, и холодная голова.
Пугающий хлопок произошёл сразу после первого прикосновения электрода к трубе. Вот здесь и требуется усилие устоять, не испугаться, и хладнокровно продолжать сварку. Но, человек устроен так, что испугавшись, начинает дёргаться, а инстинкт самосохранения заставляет его действовать подсознательно, начинают дрожать руки, поднимается кровяное давление.

Но, в этот момент, давление резко повысилось в трубе, повредив задвижку, а сварщик лежал под трубой, заканчивая шов. Искры летели на маску, на одежду. Брезентовые брюки не выдерживали крупных капель расплавленного металла, и они прожигали материю до голого тела. Через тёмное стекло он видел, как закипала появившаяся влага, но, это был самый лучший сварщик в мире, он понимал, что останавливаться нельзя, нужно закончить шов любой ценой, тогда влага в трубе задохнется. Качество шва должно быть безупречным.
В это время  резервуар охватило пламенем. Стационарная установка пенотушения не сработала. Чёрный дым устремился в высоту. Ещё мгновение и яркий огонь превратит резервуар в большую новогоднюю ёлку.

- Атака пеной! – во всю свою мощь скомандовал Платон. – Вызвать подкрепление!
Инспектора пожарной охраны как ветром сдуло, он исчез в одно мгновение и бежал, обгоняя ветер, до проходной, вместе с ним ещё десятка два беглецов.
Две машины с разных сторон направили стволы на крышу резервуара. Клубы мыльной пены обволакивали пространство со всех сторон и стекали по стенкам резервуара к основанию. Огонь ещё прорывался через пену, но пламя не успевало разогревать металл. Чёрный дым стал потихоньку исчезать, а на его месте появлялся уже белый пар от пены.

Через пять минут схватка закончилась. Платон сидел на обваловке, и только чёрные полосы на лице, говорили о том, что борьба с огнём закончена, что руки невидимого Бога помогли ему победить в этой схватке. Сегодня он был победителем, а победителей не судят.
Первый раз Елена почувствовала, что они работают на серьёзном и очень опасном предприятии. Увидев столб дыма, она не заметила, как очутилась около резервуара и уже прижимала закопченную голову Платона к своей груди. - Слава Богу, что так…, - шептала она.
Платон, как нашкодивший мальчишка, только пожимал плечами. Уже дома, вечером, они разбирали ситуацию и смеялись над теми, кто, увидев столб чёрного дыма, бросили рабочие места и бежали к центральной проходной, спасая себя от гибели. Паника не успевала набирать свою силу, задыхалась потихоньку, как задыхается огонь в резервуаре.

На следующий день уже чиновники разных рангов, вплоть до Москвы,  атаковали телефоны не только Платона, но и все службы безопасности завода. Основным вопросом оказался – Кто виноват?
Обычно, в таких ситуациях искали стрелочника, проводили дополнительные рейды с проверками, но Платон успокаивал всех, и брал ответственность на себя.
Одним из первых позвонил Валентин Александрович.
- Платон Сергеевич, я отправил на твой адрес маршрут с нефтью, возьми его себе, но не сливай. Подержи день-два, затем оформляй свои документы и отправляй заказчикам.
- Я не понял, что за маневры?
- Не парься, нефть левая.
- Ничего себе, левая. От вчерашнего бы отойти, а тут опять…, я думал, что вы по этому поводу.
- Я знаю, но поддерживаю смелое решение. В таких ситуациях на месте видней.

- Что за нефть?
- Всё объясню при встрече, договорились?
- Мы знакомы с вами больше пяти лет, съели килограмм соли. За это время могли бы понять, что я человек честный, а вы опять играете со мной втёмную.
- Ты же говорил, что большие потери, вот и пополняй запасы. Выполняй план слива и налива, не прикладая рук. Прежний директор не задавал таких вопросов.
- И что с ним?
- Да ничего особенного, возраст. Здоровье не то.
- Выходит - на жизнь хватало, а жизни не хватило.
- Хорошо жить хотят многие, а ворочать извилинами не каждый может. Прежний директор таких смелых решений не принимал. Вот и думай. Я тебя не заставляю. Каждый мутит воду по-своему. Только в мутной воде можно взять незаметно. Ты вот тоже действовал не по инструкции? Думать нужно.
- Я для производства.
- А я для кого? Ты бы мог её переработать, но она тебе не подходит, месторождение не подходящее.

Платон ещё не совсем понимал, что его втягивают в коммерческо-финансовые дела федерального значения, но чутьё подсказывало, что когда попадаешь во влиятельное кресло, тебя находят более влиятельные люди, и ты, чтобы остаться на месте должен крутиться, используя государственные рычаги. Из памяти выплывал бывший начальник станции. Вроде хорошее дело делал, а загремел на три года. Сейчас работает маневровым диспетчером.
- Понимаешь, Валентин Александрович, хочется дома спать спокойно, - хотел убедить его Платон.
- Не заставляй меня думать о тебе плохо. Я сказал тебе – не парься. Сегодня без левого товара никуда не пробьёшься. Через неделю приеду – все вопросы обсудим, всё растолкую. Да это не левый, это излишки. Когда делают перетарку, остаётся лишнее, или недостача.
- Хорошо, примем, - согласился Платон.

Опять ему пришлось столкнуться, что любой бизнес, особенно большой, начинается с криминала. Это болото засасывает так, что впоследствии без помощи больших друзей из него выбраться самостоятельно невозможно. Разрывать отношения с друзьями тоже ни к чему хорошему не приводит. Или-или. Вот и приходится, как вошь, держаться на острие гребешка обеими руками. А вот почему не сработала стационарная установка пенотушения – нужно разбираться.

Не откладывая в долгий ящик, Платон вызвал к себе технического директора: «Семён Иванович, пока есть возможность, разберись. Завтра мне доложите в письменном виде – кто ответственный, почему не сработала стационарная установка пенотушения, предложение о дальнейшей эксплуатации».
- Я вас понял, - ощущая свою вину, произнёс технический директор.
- Не обижайся, я знаю, что это твои вопросы, но мне важно не наказание, мне нужно исправить положение дел, и в дальнейшем не допускать подобных случаев. Ты опытный и талантливый руководитель. Сработаемся?
- Сработаемся, - улыбнулся Семён Иванович.

На ближайший выходной Платон запланировал выход всей семьёй на отдых в городской парк. Юра давно просился посмотреть динозавров, модели которых сделали в натуральную величину, кроме того, они двигались и издавали свои звуки. Эпоха рептилий была представлена в полном объёме.  Детвора была в восторге.
Юра проснулся раньше всех. Он ждал этой поездки целую неделю. Каждый день в рекламах показывали парк юрского периода, рептилии выскакивали из телевизора, а он спрашивал, когда поедем. Огромные животные завораживали не только детей, но и взрослых.

Он сидел и дремал, ждал родителей. Раз в неделю нужен отдых для мозгов от школьных задач, кружков и ускоренного ритма жизни. Дополнительные занятия поглощали Юрия, и не давали времени расслабиться.
Но, выходной день не удался. Платона срочно вызвали на полигон. Строительство главного здания закончили давно. Стартовая площадка из бетона для двух ракет окончательно окрепла, и сегодня нужно было принимать её в эксплуатацию. Первые две ракеты на внутреннем складе ждали своих испытаний. В них использовалось разное ракетное топливо.

- Извини, сын, работа, - развёл руками Платон, - поедешь с мамой, вечером расскажешь. Договорились?
- Договорились, - недовольно пробурчал Юра.
Платон подбросил их до остановки, а сам поехал на полигон. Испытание ждали многие, в том числе и федеральные СМИ. Платону пришлось их забрать от центральной проходной НПЗ. Другого транспорта на полигон не было, да и не каждая машина туда проедет.

Телевизионщики были крайне удивлены качеством дороги. Для них это была восхитительная экскурсия. В некоторых местах они просили Платона остановиться и сделать видео съёмки экстремального вождения генерального директора на полигон. Он высаживал их, возвращался, и вновь преодолевал препятствие уже для истории.
Когда приехали на место, вертолёт Глушкова уже стоял на посадочной площадке, а Валентин Александрович прохаживался по территории и рассматривал детали сооружений. Телевизионщики снимали всё с ходу: встречу генерального директора с представителем из Москвы и доклад работников о готовности к испытаниям.

- Ну что ребята, поздравляю вас всех с первым запуском ракет, - начал своё выступление Глушков. - Для нас это испытание не только ракетного топлива, но и нашей работы в целом. За нами наблюдают через экраны телевизоров миллионы россиян. Наша работа является крайне важной для Роскосмоса и Министерства обороны.

В этот момент они и представить не могли, что команда эсминца «Дональда Кука» наблюдает за территорией северного Кавказа. Они увидели, что маленький объект поднялся на высоту двух километров, затем произошло разделение на две части, и в одно мгновение исчезли, вначале одна, затем на высоте трёх километров исчезла другая, дальнейшее движение объектов радары не воспринимали, что крайне обеспокоило команду эсминца.

- Опять, эти русские, - пробурчал капитан корабля.
Из его памяти выплывали, то прошлый случай с ними, когда отключались все навигационные приборы, и грозный эсминец превращался в дохлую черепаху, качающуюся на волнах Чёрного моря, то случай с другим кораблём на Балтийском море.

Капитан незамедлительно передал шифровку в Пентагон: «Сегодня в 8-50 по Гринвичу, мы засекли запуск двух ракет с территории России».
- Что дальше? В каком направлении? – засуетились пентагоновские генералы.
- Непонятно, - ответил капитан Дональда Кука, - ракеты одна за другой исчезли с радаров.
Слово «исчезли» насторожило генералов. Несколько минут они сидели и молчали, затем затрещали телеграфные ключи, полетели команды на все военные базы в Европе, по всем флотам и флотилиям, чтобы наблюдали за околоземным пространством. Возможно, это русская агрессия. Возможно что-нибудь другое. Нужно наблюдать! Ракеты невидимки исчезли, даже в космосе не добавилось ни одной единицы.
- Это что, приказ? Сколько времени наблюдать?
- Сколько нужно, столько и будем!
- Они, наверное, смеются над нами?

А в районе Волчьих ворот, секундомеры считали время полёта каждой из ракет, чтобы определить и выбрать лучшее топливо, что получится в пересчёте на полноразмерный вариант.
Телевизионщики крутились под ногами у Платона на каждом шагу, но без них не обойдёшься. Они всё снимали на видео и обещали показать по каналу «Звезда», а может быть и по всем каналам России. Это достижение республики, и люди вправе знать своих героев.

В конце концов, Платон остался доволен первыми испытаниями. Как-никак результаты резко отличались друг от друга. Старая формула ракетного топлива отставала от новой версии почти в два раза. Это говорило, что новая формула ракетного топлива будет внедряться в производство. Об этом сразу сказал Глушков, кроме того, звонили из министерства обороны, выясняя результаты испытаний. Новая формула ракетного топлива устраивала всех, только не президента. Через пресс секретаря Платону передали, что президент ждёт новых испытаний, чтобы скорости наших ракет увеличились ещё на порядок. Время подлёта ракет вероятного противника заставляет нас думать на два шага вперёд.

- Будем работать, - заверил его Платон.
- Очень хорошо, я так и передам президенту.
И вновь предстояла перезагрузка всех данных на установке 22-4 по новой схеме. Проверить трубопроводы и качество герметика на соответствие новому топливу. Организовать выпуск дополнительных компонентов. Платон понимал, что чем большей скорости они добьются, тем большее внимание будут уделять не только заводу, но и ему лично.

Вновь ремонт, вновь сварочные работы.
Платон понимал, что нужно решать вопросы быстро и глобально, с привлечением новых технологий, новых материалов, поэтому, как только его утвердили генеральным директором, он задался вопросом – а кто будет изготавливать комплектующие детали и всё, что потребуется для испытаний?

Пришлось сразу выходить на московских чиновников и согласовывать план реконструкции завода на самом высоком уровне.
- Какие вопросы тебя мучают? – с интересом спросил его московский представитель.
- Я думаю, - начал Платон, - нужно увеличить количество фрезерных и токарных станков по производству деталей, а также строить новый цех по сборке мини ракет.
- Мы думали об этом и готовим группу молодых специалистов по разным направлениям. Вам придётся освоить 3д печать, что позволит изготавливать детали с минимальным весом и более точным размерам, а это дополнительная грузоподъёмность. Станков подбросим. Ваша задача подготовить территорию для организации цеха 3д печати. Мы дадим рекомендации по обеспечению сырьём для панорамных принтеров, так что работы невпроворот, крутись Платон Сергеевич, крутись.

После того случая, Платон стал более сговорчивым с пожарной охраной. Если один раз повезло – второго случая может и не быть. Отдыхать некогда. Его воспалённые глаза говорили о многом.
Вечером, дома, он слушал увлекательный рассказ своего сына о посещении парка юрского периода, катании на электрокарах и колесе обозрения, а сам, в очередной раз летел к созвездию Ориона.
Бесчисленные огни фонарей отражались на асфальте улицы. Будто по чёрным каналам, над бездной мчались автомобили, спешили домой рабочие. Как в тумане зажигались, крутились и мерцали цветные рекламы.
На короткое время Платон возвращался на Землю.
- Пап, ты чего, спишь? Я тебе рассказываю, а ты…

- Прости сын, устал.
- Ужинать! – крикнула мужчинам Елена.
Её прозрачные, почти мечтательные глаза скользили по его лицу. От неё не спрячешь воспалённое состояние. Тихо, серьёзным голосом, она сказала: - Береги себя. Нельзя же так растворяться в заводской жизни. Умные люди тебя не поймут, а будут эксплуатировать.
Платон соглашался с женой, а по-другому себя не представлял. Приходилось везде крутиться самому. От бешеного бега времени он не уставал, просто иногда хотелось посидеть, молча, не двигаясь. Ему хватало пятнадцати минут, чтобы восстановиться.

Новое ракетное топливо давало возможность увеличить скорость и уменьшить время полёта на более отдалённые участки космоса. Это подстёгивало Платона и добавляло сил, чтобы крутиться.
На следующий день вновь началась гонка по кабинетам и территории завода. Платон держал завод на ручном управлении. С одной стороны – хорошо, а с другой, люди начинают терять навыки управления, и жизнь течёт самотёком. Сколько раз он пытался переломить заведённые порядки, предоставляя самостоятельность, так сразу понимал, что привычка приобретённая годами не давала думать, терялось время. Многие ждали пинка. Платону приходилось вникать в самые мелкие вопросы завода.

На этот раз рисковать не стали, но и полный цикл подготовки к сварочным работам не укладывался в график. Для того, чтобы сделать врезку в действующую трубу, пришлось заполнить её водой, чтобы вытеснить оставшиеся газы. Риск возгорания оставался, но он становился минимальным.
Технический директор заверил, что все установки пенотушения проверены, и работают как часы.
- Хорошо, – сказал Платон. - Проверим ваши часы.
А что конкретно сделало сбой?
- Неправильная комплектация печатных плат управления. Ставили, что было, а оно не прокатило. Пришлось перепаивать, перенастраивать.
- Ладно, главное вовремя заметили.

Ремонт провели великолепно. Многие стали поговаривать, что Платон заговорённый, что его оберегают вселенские силы, и только технический директор понимал, что в любой ситуации нужно прилагать все свои знания и опыт, чтобы выполнить поставленную задачу. Под лежачий камень вода не течёт.
Первый раз на выходные дни, они решили ехать на полигон «Плато-Лена» всей семьёй. Юра был в восторге. Кроме того, он уже видел профессиональные видео съёмки, что придавало ему ещё больший интерес к работе родителей.
Проезжая по размытым канавам лесной дороги, Юра пищал и прыгал от восторга, а когда подъехали к памятнику партизанам, он притих и прижался к отцу.

- Папа, расскажи мне про войну.
Платон задумался, не зная о чём рассказывать.
- Понимаешь, старик, я знаю о войне только по художественным фильмам. Это самое плохое время. На войне люди убивают друг друга. Адское время.

К этому времени навесной мост через бурную речку был уже сдан в эксплуатацию, и проехать на другой берег не составляло труда. Юра с мамой всё-таки пошли через мост пешком, а Платон переехал на машине и припарковался на вертолётной площадке.

Номера местной гостиницы всегда были готовы для приёма гостей, и тем более для хозяев полигона.
Всё было загадочным и интересным. Юра с любопытством разглядывал сказочное здание главного офиса, массивные скалы и вековые дубы, расплющенные ветром. Зацепившись корнями за небольшой участок земли, они тянулись к солнцу, преодолевая силу ветра и  гравитации. Ветер был частым гостем в каменном мешке. И тогда деревья стонали и выли, издавая таинственные звуки, которые помогали сочинять новые сказки.
Больше всего Юру поразили белки. Как только люди появились около здания, так сразу появилась белочка. Она явно ожидала угощения от людей. Платон всегда брал с собой горсть орешков, чтобы покормить лесных обитателей. На этот раз их кормил Юра.

- Вот тебе семечки, сядь вон там на лавочку и жди, они сами к тебе подойдут.
Ждать пришлось не долго. Несколько юрких маленьких птичек появились в поле зрения. Более смелые пытались подлететь ближе. Затаив дыхание, Юра не шевелился. Одна из них, осмелев, села ему на плечо, затем на ладонь, схватила семечку и, фыркнув крыльями, умчалась с угощением вглубь леса.
- Мама, смотри, они здесь совсем ручные, - восхищался Юра, - они садятся прямо на мою ладонь.
- Это лес сынок, они здесь дома, - начала объяснять поведение птиц Елена, - смотри внимательно, увидишь ещё много разных представителей леса.
Юра стал вертеть головой, выискивая новых гостей, и чуть не наступил на зелёных ящериц. Они сидели на старом пне и грелись на солнышке. В этом месте Солнце появляется редко, поэтому они используют каждое мгновение. Были малоподвижные. Юра взял одну из них, чтобы показать родителям, и ящерица не сопротивлялась и не убегала.
 
День здесь короткий, заканчивается быстро. Наступила непривычная для Юры тишина, только лёгкое дыхание ветра да крик перепуганной птицы доносился с разных сторон. Вдруг, где-то недалеко громко заплакал ребёнок. Юра насторожился и вопросительно посмотрел на отца.
- Это шакал, - пояснил ему Платон.
- А почему он плачет?
- Так они общаются между собой, это нормально.
На всякий случай Юра сел поближе к маме.
- Боишься? – спросила его Елена.
- Нет, - храбрился малыш и ещё ближе прижимался.

Платон внимательно осмотрел нависающие скалы, пытаясь определить, где можно поставить ретранслятор, чтобы связь была постоянной и надёжной.
Он достал из багажника какую-то коробку и передал Дмитрию, чтобы тот закрепил её в нужном месте. Для этого потребовалась беспроводная электродрель, несколько мощных дюбелей и отважный человек.
Дима был радиолюбителем, поэтому Платон решил доверить такую работу только ему. За активный период радиолюбительства, Дмитрию приходилось монтировать высокие мачты антенн, а здесь – пустяковая коробка.
Через час ретранслятор был закреплён и опробован. Связь надёжная. Телевизор работает без мельтешения. К этому времени хозяйка приюта, тётя Шура, позвала их на ужин. Внутри здания лес не ощущался, и было всё как дома. Вкусная еда, телевизор и новая сказка на ночь.
 
Елене пришлось быстро придумывать новую сказку. Обычно Юра не дослушивал до конца и засыпал, а тут – ни в одном глазу. Новое место, новые впечатления не давали сомкнуть глаза. Елена уже стала сама засыпать, отключалась на полуслове, а Юра сидел как воробей, нахохлившись, и слушал. Как только она останавливалась, малыш засыпал её вопросами, на которые даже она не находила ответов.
- Пойду, прогуляюсь, - потянувшись, зевнул Платон.

Спустившись к речке, он долго слушал её журчание, но ничего не понимал, о чём она говорила, шелестела о чём-то своём. Белое завихрение перекатов лохматилось и исчезало на буграх невидимых валунов. К этому времени Платон знал о строптивом нраве реки, поэтому всегда брал с собой несколько пятилитровок чистой воды.
Зашёл в лабораторию. Обслуживающая бригада готовилась бурить колонку для получения своей питьевой воды. Около здания лежали обсадные трубы ПВХ, ручной поршневой насос и складная тренога.

Пообщавшись с химиками, Платон вернулся в свою комнату. Юра и Елена уже спали. Он решил выйти и посмотреть на звёзды. В полной темноте они лучше смотрелись на фоне чёрного неба, кроме того, здесь просматривался узкий участок, и от этого острее ощущалась скорость движения небесных тел. Ночное небо магическим образом действовало на человека и привлекало своих наблюдателей.

Он видел рождение новой звезды
на фоне сияния рос,
а также упавшие где-то в пруды,
и те, что за тысячу вёрст.
И те, что подняться вот так могли,
и те, что играют кормой,
а с ними, как будто, гусиный клин
спешит по весне домой,
и утро сверкает, как ночью Луна,
и те корабли вверх дном.
Он видел, как движется там тишина.
И всё над его окном.
И день подошедший, как гул в голове
Попал в колею машин.
И всё, что он видел, из века в век
Текло океаном большим.

Сколько он так просидел, непонятно. Он и сам не может сказать, сколько времени он наблюдал за сверкающими бриллиантами звёзд, за падающими метеоритами, за медленным движением спутников.
Он сидел в темноте до тех пор, пока не услышал голос спящего сына. Юра тихо всхлипывал. Видимо что-то приснилось. Платон зашёл в комнату, поправил одеяло и погладил Юру по голове. Мальчик успокоился. Платон лёг спать, и через минуту уже спал крепким спокойным сном.
 
Незадолго до рассвета они в испуге проснулись, разбуженные криками. Уже второй раз за ночь, их сыну снились кошмары. Родители вскочили с постели и бросились к его кровати. Платон крепко обнял мальчика.
- Всё в порядке, всё в порядке, - повторял он.
- Прогони его папа, прогони, - всхлипывал Юра.
- Кого прогнать? Это сон. Мы здесь, с тобой.

Елена стояла в недоумении и не знала, что напугало так сильно их сына. Обычная ночь, ничего необычного. Только Платон задумался. Вернувшись с речки, он уже один раз успокаивал сына. Что с ними произошло? Он ничего не понимал. Ему тоже приснилось что-то, а что – вспомнить не мог. Только обрывки сна вертелись в голове, образовывая шар запутанных мыслей.
- Расскажи нам сон, что ты видел? – попросила Елена.
- Их много, они прилетели…
- Он весь дрожит, - прошептала Елена.
- Ты что-нибудь понял?
- Я понял только то, что это из новой сказки.
- Глупости не говори. Видимо, что-то страшное приснилось, вот и хандрит. Насмотрится страшилок…

Они пытались успокоить сына, а у Платона всё крепче и крепче закрадывалось в душу сомнение, которое говорило, что у него тоже появлялось чувство, что с кем-то беседовал ночью, а с кем, он вспомнить не мог.
Понадобилось около получаса для того, чтобы Юра успокоился и заснул. И только сейчас Платон стал понимать, что это не сон. В его памяти начали проявляться картины ночного видения. Возможно, они были под запретом или недоступные земному взору. Проблески были настолько короткими, что он никак не мог увязать их между собой. Мелькнуло одно мгновение, затем другое, которое, вероятно, и напугало малыша.
- Нет, ему не приснилось, - завертел головой Платон, - это было на самом деле. Я думал, что вы крепко спите, а он оказывается, не спал. К нам прилетали инопланетяне, зелёные человечки.
Елена рассмеялась.
- Ты что? До сих пор космосом бредишь?
- А ты зря смеёшься. Мы говорили жестами. Они понимали меня, я их тоже. Их взор устремлялся на самую яркую звезду Альфа Центавра, это ближайшая к Солнцу соседка, вероятно, и была их домом. Они прилетели посмотреть наши достижения. Я тоже сразу подумал, что это сон, а оказывается, Юра их видел…

Платон задумался, затем более подробно рассказал Елене о встрече с инопланетянами.
- Я помню, как промелькнула яркая вспышка, - начал рассказывать Платон, - очень яркая звезда приближалась так быстро, что через мгновение я уже видел цветное изображение иконы. Женское лицо что-то говорило мне, но я не слышал, только видел движение губ и головы.
- Ну, ты мастер придумывать сказки.

- Я вполне серьёзно, - убеждал её Платон, - несколько минут изображение висело на высоте пятидесяти метров, затем его окутал белый дым и оно, превратившись в облако, развеялось ветром. Я смотрел на звёздное небо, не понимая, что только что нас посетили инопланетяне.
- Вот это загадка.
- Они как рой светлячков кружились вокруг меня, - продолжал рассказывать Платон. – Свет из окон лаборатории упирался в завесу белого дыма, а дым клубился, нащупывая шершавое покрытие Земли. Светлячки вылетали из белого дыма, и было слышно, как они шлёпаются о землю. Их можно было считать. Один, второй, третий…
Через равные промежутки времени ещё и ещё…
Всё вокруг меня исчезло. Ничего не было: ни речки, ни здания, ни леса. Только запах сожженной травы. Мне казалось, что время остановилось, и остановилась жизнь, остался белый дым и светлячки.

Он замолчал.
- Не зря он ночью плакал, - шёпотом произнёс Платон.
- Я слышала. В этот момент ты вернулся.
- Что видел Юрка, я не знаю, но то, что он видел их, это точно. Видимо напугался.
Елена слушала, открыв рот. Для неё это была новая сказка, которую Платон придумал и рассказал Юре, а тот вообразил себе зелёных человечков.
- Что будем делать? - тихо спросила Елена.
- Жить! Просто будем жить.
- А как? Они появились у нас на полигоне, значит мы представляем какой-то интерес для них. Плохо это или хорошо – остаётся вопросом.

Утром, когда уже все проснулись, Юра лежал в кровати и нежился, притворившись, что он ещё спит. Ночные видения растворились в сознании и развеялись как огненный шар.
Кто это был? Он явно видел маленьких зелёных человечков, которые крутились вокруг отца, размахивали длинными руками и, превратившись в белое облачко, улетали на свой корабль. Он видел его.
Огненный шар висел чуть выше деревьев и его проблесковый маячок постоянно менял окраску. Когда последний человечек вернулся на корабль, они исчезли.

- Пора вставать, засоня, - открывая форточку, сказала Елена, - завтрак уже готов, нас ждут в столовой.
Юра приоткрыл один глаз, потом второй, улыбнулся маме и скинул с себя одеяло.
- Мам, ты знаешь, что я сегодня видел во сне?
- Наверно, инопланетяне прилетали? – с улыбкой спросила Елена.
- А ты откуда знаешь?
- Да вы с папой одни и те же сны видите.
- Он тоже видел?
- Видел, видел. Пошли. Насмотришься страшилок, потом половину ночи не спишь, и нам не даёшь.

Юра быстро оделся, умылся, и уже через пять минут сидел в местной столовой и уплетал овсяную кашу.
- Папа, ты видел, как они собирали жёлуди и шишки? Для чего?
- Я думаю, для посадки. Лес – это лёгкие планеты. Когда деревья вырастут и начнут работать как биофабрики, атмосфера получит дополнительный кислород. Видимо, его у них не хватает.

Этот случай долго не выветривался из памяти Платона. Он возвращался в ту необычную ночь и размышлял, что с ними всё-таки произошло. Самое главное, после того случая, он две недели болел. Делали рентген, компьютерную томографию но, приборы показывали, что все органы в норме. Врачи разводили руками, не могли определить причину. Вот тебе и инопланетяне. Пришлось переходить на удалённый график работы. Это не мешало заводу выполнять план производства и заказы для министерства обороны.

Через девять дней позвонил Глушков:
- Привет, старина! Как себя чувствуешь? Девять дней прошло, за это время даже души выздоравливают. Ты мне очень даже нужен. Есть мысли вселенского масштаба.
- Здравствуйте, - сухо ответил Платон.
- Меньше официальности, больше внимания. Я прошу дружеского совета. Мне нужен официальный помощник. Завтра буду в Краснодаре. Нам предстоит длинный разговор.
- Ну, хорошо, - кивнул головой Платон, - ждём.
- К обеду прилечу, так что к 11-30 подошли автомобиль на аэродром. Рейсом из Екатеринбурга…
- О! Что вы там делали?
- Трубный завод посещал, нам нужны особенные трубы. Сам понимаешь
- Мы тоже заключили с ними договор на поставки уральской трубы. Завтра встретим. Мой водитель будет вовремя. Он знает вас лично.
- Владимир Алексеевич?
- Да, он самый.
- Тогда всё, до завтра.
- До встречи.

За две недели, казалось Платону, что он ослаб, осунулся, пришлось немного покидать гантели, чтобы размять мышцы, сделать пробежку вокруг дома, а после обеда был уже на заводе.
Секретарша встретила его очаровательной улыбкой.
- Слава богу, Платон Сергеевич, заждались вас.
- Здравствуйте, - на ходу бросил Платон, - соберите всех начальников отделов, - а по мобильному телефону уже говорил с Еленой: Слушай, Лен, - Глушков приезжает завтра, нужно подготовиться.
- Да не проблема. Ты же знаешь, я жена генерального директора и должна в любой момент времени быть готовой принять гостей.
- Спасибо.
- Шампанского возьми, нашего, Абрау-Дюрсо, он обожает это вино. Вишнёвая настойка у нас есть.
- Тебя вечером забрать, или на автобусе поедешь?
- Забери. Заедем в «Магнит», возьмём ещё что-нибудь.
- Хорошо, я позвоню.

Совещание прошло без замечаний. Платон поблагодарил всех за то, что оставшись без него, производство не остановилось, и никаких предписаний не получили. Это радовало его. И в заключении он сказал:
- На голову не падает успех, его как в спорте нужно добиваться.
Не все поняли его слова, поэтому последовала реакция.
- Главное, чтобы не заподозрили антидопинговые кампании, а то успех перейдёт к более наглым.
- Всякое бывает, - поддержал Платон, - поэтому нужно развивать собственное производство, увеличивая продукцию импорта, и не попадать в зависимость от тех, более наглых.
- Хотелось бы…
- Это зависит от нас.
- И немного от Америки.

Все разошлись по своим кабинетам, а Платон открыл заводской сайт и стал рассматривать фотографии и рекламные ролики на заводскую продукцию. Казалось бы, всё шло по накатанной дорожке, но он понимал, что нужно резать свою колею, увеличивать зону влияния.
- Не это ли двигало Валентином, когда он вкладывал упавшие на голову дедовские деньги? На что-то ведь он надеялся? – Это «что-то» сверлило сознание и заставляло думать. Философствовать не хотелось. Подождём.
Его мысли оборвала Елена.

- Ты домой собираешься или нет? На часы посмотри. Говорил, что вместе будем ехать.
Как раз в этот момент, Платон выключал компьютер, и был готов звонить, но Елена опередила.
- Выхожу, - успокоил её Платон.
Они быстро проехали по магазинам, купили всё необходимое, и уже поднимались на лифте в своём доме. Что-то щёлкнуло, дёрнулось, и лифт остановился. Дверь не открывалась.
- Этого ещё не хватало, - забеспокоился Платон.
- Звони своим бездельникам.
- Кому? – возмутился Платон.

- Ладно, я сама.
Елена позвонила диспетчеру по обслуживанию лифтов в их районе. Служба спасения прибыла через полчаса. За это время Платон успел прокрутить в голове тысячу вариантов по организации обслуживания лифтов.
Впервые эта служба попала в поле зрения генерального директора, но, самое главное, что всё-таки попала, поэтому придётся: или помогать, или ставить кое-кого на место. Таких присосок у завода было достаточно много: и дом культуры, и лицей, а ещё в разное время добавлялись жилые дома и магазины, детские сады и библиотеки. Сегодня добавилась ещё одна забота.

Вечером Елена приготовила хороший и вкусный обед, а утром они ждали звонка от Валентина.
Он всегда путешествовал налегке, только самое необходимое, что может понадобиться в дороге. А это обычный рейс, с ночёвкой у друзей. На какое время он задержится у Платона с Еленой, Валентин ещё не решил, дальше он планировал поездку в Германию. Он ещё не знал, но знал точно, что разговор будет обширный и продолжительный.
Его машина осталась на стоянке в аэропорту Внуково. Он всегда оставлял свою машину перед полётами. С Урала он решил лететь сразу на Кубань. Домой возвращался только на выходные.
За два часа до вылета, он позвонил Платону, зарегистрировал билет, и сидел у большого окна, наблюдая за взлётом самолётов.

Большие лайнеры садились один за другим и, подрулив на стоянку, выпускали своих пассажиров – кого домой, кого в командировку, а кое-кто летел покорять столицу своими талантами. Уральские пельмени покорили столицу давно, а сегодня они летели в Сочи.
Вдалеке можно было наблюдать за взлетающими самолётами. Здесь можно изучать географию по диспетчерским объявлениям. Рейс на Краснодар объявили без опозданий и задержек. Южное направление редко задерживало рейсы из-за погодных условий.

Валентин Александрович всегда брал билет, чтобы можно было наблюдать за полётом через иллюминатор. Сегодня не исключение. Он наблюдал за мелкими деталями на земле и, незаметно для себя, засыпал. Сколько таких перелётов было у него, не сосчитать, чуть ли не каждую неделю, и каждый раз он рассматривал землю с высоты полёта, и каждый раз находил для себя что-нибудь новенькое.
Столица Кубани встретила его тёплым и солнечным днём, хотя до Нового года оставалась всего одна неделя. Получив багаж, а он состоял только из подарков, они ехали через Адыгею в посёлок городского типа, где жили и работали Платон и Елена.

Отделы НПЗ готовили годовые отчёты, и только Платон мог позволить себе раньше времени уйти с работы для того, чтобы встретить своего друга из Москвы и разместить его дома до вечера.
К этому времени Юра пришёл со школы. Он впервые в жизни почувствовал себя научным работником. Первый класс, это уже не детский сад. И всё-таки подарки его радовали по-прежнему с детской любознательностью.
Пока он разглядывал и раскладывал коробки с луноходами, Валентин ополоснулся в душе и тоже радовался вместе с крестником.

До прихода родителей они успели несколько партий сыграть в шахматы. К удивлению Валентина, мальчишка играл на высоком спортивном уровне, знал многие дебюты, чётко контролировал центр фигурами, использовал различные ловушки и создавал булавки и шпильки, а также вилки конём. В общем, Валентин получил полнейшее удовольствие от игры с Юрием.
- Спасибо за игру, малыш, - поднявшись, пожал юную руку Валентин, - я получил хороший мастер класс, ты мастерски играешь.
- Папа проигрывает, - пожал плечами Юра.
Платон и Елена приехали вместе. Сразу, переодевшись, она накрывала праздничный ужин, а Платон расставлял вазы с салатом и рюмки для спиртного. Хотя, спиртное, больше для традиции. У них был в ходу таёжный напиток с запахом хвои.

Вечер встречи друзей начался. Выпили по рюмке шампанского. Обсудили международное положение.
- Да поможет нам Бог! – воскликнул Валентин, - потребуется немало усилий, чтобы устоять в борьбе и возродить былую славу России. Мы истощены. Наше обнищание шло неуклонно к развалу Союза, и последние двадцать лет разрушалось всё, что создавалось десятилетиями. В своё время в противовес нашей мощи создавалось НАТО, а теперь они лезут по всем направлениям пост советского пространства, нарушая все договорённости, подбираясь к нам ближе и ближе. Исходя из этих данных, делаются выводы по ракетному топливу.
И всё-таки Россия сильная держава, с которой они будут считаться. Мы на переломном моменте нашей судьбы. Умные головы не перевелись, поэтому каждый из нас будет делать всё, чтобы нас уважали, чтобы наши границы были надёжно защищены…
- За новое ракетное топливо, - коротко и ясно обозначил тост Платон.
- Точнее и не скажешь, - развёл руками Валентин, - а я тут такого навыковыривал...

Они рассмеялись. Выпили ещё по одной рюмке шампанского. Елена, сидевшая рядом, рассеянным взором играла роль внимательной слушательницы, если она вообще слушала. Большей частью она слушала возбуждённую радость Юры от полученных подарков.
- Давай завтра махнём на рыбалку? Отдохнём на природе. Заодно посмотрим, что делается на полигоне. Поздравим наших химиков с наступающим Новым годом.
- Я согласен, - махнул головой Платон.
- Я с вами, - поднял руку Юра.
- А ты? – мужчины посмотрели на Елену.
- Куда я без вас, - поджав губы, согласилась Елена.
- Придётся и тебе покупать удочку.
- Зачем мне удочка, я буду готовить уху.
- Замётано.

Платон никогда рыбалкой не занимался, поэтому пришлось купить две удочки и спиннинг, сачок, наживку и прикормку. В общем, приготовились по всем правилам.

Утром рано они уже ехали на полигон Плато-Лена. Дорога не долгая, но и это время друзья использовали для обсуждения вопросов по ракетному топливу.
- Что-нибудь новое придумали? – спросил Глушков.
- Пока ничего, - скривился Платон, - теоретически пришли к выводу, что для первой ступени лучшего топлива не найдём. Наша нефть, наш керосин.
- А искусственное топливо?
- Расчёты показывают на то, что нужны двигатели на ядерном топливе. Ядерный реактор и ускорители на обратной волне. Для рабочего тела – жидкий газ.
- Да это понятно, эти варианты хорошо подходят для последней ступени, а для вывода на орбиту нужен керосин и жидкий водород, или азот. Можно конечно попробовать СПГ (сжиженный природный газ).
- Мы рассматривали разные варианты с газами. Использовать лёгкие газы – потерять тяговую силу, тяжёлые – теряем полезную грузоподъёмность. Видимо для человека не пришло ещё время путешествия по дальнему космосу.
- Не паникуй. Умные головы над этим работают. Наша задача – первая ступень, чтобы вывести разгонный буксир на орбиту Земли, а там уж, с божьей силой…
- Вот и приехали! Именно божьей силы у нас и нет.
- Ну, приехали, так приехали. Пойдём рыбачить.
- Я с вами! – обрадовался Юра.
- И тебе подыщем местечко. А как же.

В первую очередь они прошлись по полигону, посетили лабораторию. Елена зашла в столовую, предупредить, что будет с ними варить уху. Повариха, тётя Шура, обрадовалась, что сам Платон Сергеевич будет ловить рыбу.
- И Юра, и Валентин Александрович.
- Дай бог им хорошего улова.

А тем временем, мужчины подошли к большой и глубокой яме, один берег был пологий гравийный, а другой обрывистый, заросший кустарником. В длину яма была не менее пятидесяти метров.
- Я уверен, что здесь будет рыба, - сделал заключение Платон. - Вон голавчики шныряют. Непуганые ещё. Кто будет здесь рыбачить?
- Я! – поднял руку Юра.
- Хорошо. Располагайся. А мы чуть ниже пройдём, чтобы удочки не переплетались.
- Пап, ты мне первого червячка прицепи, а то…
- Ещё чего? Каждый рыбак должен сам…
- Ты мне первого, а потом я сам.
- Ладно. Давай.

Платон нацепил червячка, поплевал на него, установил удочку. Отрегулировал поплавок, а сам прошёл ещё метров десять ниже по течению. Проходя мимо Валентина Александровича, Платон увидел, что поплавок резко нырнул в глубину, а он не реагирует.
- Клюёт! – закричал ему Платон.
Валентин дёрнул удочку, пытаясь подсечь рыбину, а сам не заметил, что подошёл к обрыву слишком близко. Небольшой участок земли стал медленно сползать в речку. Тут уж не до рыбы, самому бы удержаться, но воздух не держал его, и Валентин плюхнулся в речку.
Течение подхватило обваленную землю и растянуло муть на десятки метров. Придётся ждать, пока вода не очистится. Он стоял по пояс в воде и высматривал, как выбраться на берег, но такого места не было.

- Держи! – наклоняя молодой дубок, крикнул Платон. Валентин ухватился за ветки, но неокрепшее дерево не выдержало нагрузки и переломилось. Второй раз Валентин полетел в речку.
- Перебирайся на другой берег, - закричал Платон, - иди до переката. Смотри правее! Видишь?
- Да, вижу.
Валентин осторожно перебрался по скользким камням на другой берег, прошёл до переката, а там уж перебрался на нужный ему берег. Платон наблюдал за ним, иногда подсказывал, как и куда идти.
На этом рыбалка для них закончилась, пришлось идти на полигон, сушиться.
- Никудышные из вас рыбаки получились, - смеялась над ними Елена. – А Юра где?
- Юра там остался.
- Ну, ничего себе! – возмутилась Елена.
- Вы тут того, просушите, а я к Юрику.

Платон вернулся на место, где оставили Юру, но мальчика на месте не оказалось.
- Юра! – закричал Платон, но ответа не услышал.
- Юра!!! – ещё сильнее закричал он в пустоту.
Что можно подумать в такой ситуации? Он вспомнил себя, когда гостил на летних каникулах у бабушки в деревне и блудил несколько часов за огородами, а выхода не мог найти. Страх прижимал его к земле, разъедал все внутренности так, что тянуло в туалет.
Какая чепуха по сравнению со смертью, с голодом и холодом. Казалось, что все волки Волчьих ворот охотятся и гоняются сейчас за его сыном. Как трудно противостоять опасности, угрожающей малышу, тем более, когда ты её не видишь.

- Юра! – во всю свою мощность закричал Платон.
- Пап, ты чего? – вылезая из кустов, шёпотом спросил Юра, - и так всю рыбу распугали, а тут ты…
- Ах, ты ж бесёнок! Почему не отвечаешь?
- Я тут уже десять штук поймал.
Платон согнулся и пролез на Юрину стоянку.
- Ого, какие! Их же в воду надо.
- А сетка где?
- Ах, да.

Платон успокоился, хотя, внутри ещё всё кипело. Первый раз он испытал страх за своего сына. Отцовский инстинкт проявился по полной программе. Он покидал рыбёшек в сетку и бросил в воду.
- А то засохнут.
Платон тоже кинул несколько раз свою удочку, поймал двух голавчиков и одного усача.
Возвращались на полигон победителями, особенно Юра. Практически весь улов был его. Оказалось больше двух килограммов очищенной рыбы. Тётя Шура сварила отменную уху. Все ели и хвалили Юру.
- Нос высоко не задирай.
- А то что?
- Мозги вытекут, - рассмеялся Платон.

- Не пугай парня, он сегодня нам показал мастер класс. Всех накормил, молодец. Рыбы хватило и на уху, и пожарили к ужину. Мужчина.
Для профилактики от простуды, тётя Шура предложила Валентину Александровичу рюмку водки.
- А если ещё щепотку перцу, получится бомба.
- Есть.

Она принесла стручок горького красного перца.
- Съешь и запей.
- О!!! Это уже будет атомная бомба.
- Зато не заболеете.

Валентин Александрович выпил рюмочку водки с перцем. Раскраснелся. Стал разговорчивым. Предложил Платону ещё один экономический проект.
- Слушай, Платон, есть у меня одна мысль, которая точит мою душу уже целый месяц. Если поможешь, мы с тобой заработаем чемодан денег. Главное вовремя крутнуться. Енисейские речники пускают с молотка, целую РЭБ флота. Кое-какие сухогрузы мы можем купить и наладить поставку сибирской древесины на Кубань. Твой завод осилит парочку теплоходов, я обеспечу легальность. Твоя задача – самому поехать в Красноярск и заключить типовые договоры. В Лесосибирске будем брать пиломатериалы и, теплоходами река-море доставлять их прямо до Новороссийска без перевалок. Идея хорошая. Времени для реализации остаётся шесть месяцев максимум. Успеем – хорошо, не успеем – мир не перевернётся, но чемодан заберут другие. Думай.

- А меня точит другой червячок. Нужна территория для цеха 3д печати. Для этого нужно построить минимум два многоквартирных дома для переселения жителей хутора Рашпиль. Нужны деньги.
- А я тебе что говорю?
- Это идея долгосрочная, а мне нужны деньги сегодня, сейчас. И немалые.
- Я поговорю в Москве, что-нибудь придумаем.
На следующее утро солнце то выглядывало, то пряталось за облаками. От резкого ветра, гнавшего по небу тёмные тучи, постукивали рамы.
- Собирайтесь, - поторапливал Платон, - а то дождь может захватить, проблемы могут возникнуть.
- Сейчас не страшно, мост есть, - сказала Елена.
- А по дороге вода пойдёт…
- Успеем.
- Я смотрю – ты забыл нрав нашей речки?
- Я что-то не помню, чтобы на сегодня дождь обещали, влажность небольшая, - поддержал Елену Валентин Александрович, - пасмурно – это ещё не дождь.

И всё-таки собирались не торопясь. Елена осталась в комнате одна. Тётя Шура принесла противень с пирогом и аккуратно складывала куски пирога с рыбой в целлофановый пакет. Заботливая.
- Приедете домой, чаю попьете.
- Нет, нет, не надо. Оставьте ребятам, вечером поужинаете. А то ведь здесь так одиноко.
- Ребята каждый день что-нибудь приносят: то кабанчика подстрелят, то рыбы наловят, а Юрке в радость будет пирог с рыбой.

Как Елена ни сопротивлялась, тётя Шура всё равно пристроила пакет с пирогами в машину.
Уже все сидели в машине, когда прибежал Алексей Владимирович, старший химик лаборатории, он подошёл к машине со стороны водителя и что-то сказал Платону. Слов никто не расслышал, но в лице Платона можно было увидеть растерянность и удивление.
- Что там? – поинтересовалась Елена.

Платон пропустил вопрос мимо ушей. Его глаза забегали по опушке леса.
- Что там? – уже с раздражением спросила Елена.
Опять Платон не ответил. Эта загадочность ещё сильнее раздражала Елену.
- Выйдем, - обратился он к Валентину.
Они вышли, а Елена через зеркало заднего вида наблюдала, как их головы сошлись в одну точку, чтобы прислушиваться к голосу Алексея. Прошла одна минута тишины, которую можно было сравнить разве что со страхом перед пропастью или неизвестностью.
- Что за конспирация? – недовольно сказала Елена и открыла дверцу, чтобы выйти и узнать, но Платон окриком остановил её.
- Поехали!

Елена закрыла дверь машины и прислушалась к разговору. Только отдельные фразы долетали до неё, но никакой информации.
- Рейс откладывается на неопределённое время, - сказал Платон и открыл багажник.
- В конце концов, ты скажешь, в чём дело?
- Пока ничего не знаю, маловато информации, только предположения радиолюбителей, - уклончиво ответил Платон, - сейчас запустим квадрокоптер, установим связь, узнаем. Вы, наверное, с Юрой идите к тёте Шуре, попейте чаю. Я вас потом позову.
- Какой квадрокоптер? Вы же вчера сделали ретранслятор, и связь устойчивая и телевизор.
- Идите! Попейте чаю, - грубовато сказал Платон.
Елена обиделась на грубый выпад мужа, но обострять ситуацию не стала. Значит, произошло что-то серьёзное, подумала она.

На короткое время наступила суета, все побежали кто куда, но через мгновение всё встало на свои места. Алексей Владимирович принёс охотничье ружьё, Платон запустил своего помощника в серое декабрьское небо. Валентин Александрович позвонил по своему телефону в Москву, затем в Краснодар.
- На квадрокоптере есть видео камера?
- Есть, но качество не очень, это самый простой.

- К нам действительно движется группа вооружённых людей. Их засекли на Михайловском перевале. Через два часа они будут здесь, через два-три часа прибудут наши спасатели. ФСБ контролирует ситуацию. Нам предложили собрать всю документацию, замкнуть здание и уехать в сторону Планческой щели.
- Нас четырнадцать человек!
- Придётся делать как минимум два рейса. У нас есть целый час, но это так мало.
- А если бы мы не приезжали?
- Получился бы кирдык.

В это время Платона раздирало сомнение – успеет ли он сделать два рейса и окажется ли его семья в безопасности? Да, с первыми проще, а что будет со вторыми, с лабораторией, но думать и рассуждать времени не было, каждая минута могла быть последней. Платон решил, что Елена и Юра поедут первым рейсом, так ему будет спокойней. Глушков не возражал.

Елена с Юрой сели на переднее сиденье, на заднем диване вместо троих затолкали пятерых, двоих разместили в багажнике. Оставалось ещё шестеро, в том числе Валентин Александрович.

- Платон, постарайся как можно быстрей!
- Да я мухой, туда и обратно.
Уточнять не нужно, и так всё понятно. Платон гнал машину, как мог. Дорога не позволяла ему ехать быстрей, размытые участки казались глубже, круче, непроходимей.  Машину кидало из стороны в сторону так, что в любой момент она могла лечь на борт и всё спасение закончится на длительное время.
Юра не понимал ещё, что с ними происходит, просто, уцепился руками за дверную ручку и петлю на потолке одновременно, так, врастяжку полувисел, полусидел до полной остановки машины.
- Быстрей ребята, быстрей, - подгонял Платон.

А как быстрей, если у каждого ноги затекли и как колотушки не ощущали боли, но и не слушались. Тысяча иголок пронзила половину пассажиров. Потребовалось время, чтобы восстановить кровяной поток в ногах.
- Елена Владимировна, вы остаётесь за старшего в группе. Организуйте в посёлке место размещения для наших людей. Я поехал на полигон.

- Хорошо, я сделаю всё, что нужно.
И вновь Платон гнал своего железного друга не щадя ни колёс, ни двигателя. Он чётко представлял, что на полигоне есть секретные для всего мира документы, лаборатория с образцами ракетного топлива, и самое главное – две маленькие ракеты, ожидающие очередных испытаний. Всё не увезёшь. Значит нужно оставаться на полигоне и защищать, ожидая подкрепление. Только чем защищать? Мысли веером крутились в голове. Он представил партизан, которые во время ВОВ защищали Волчьи ворота, которые костьми легли, а врага не пропустили. Но здесь и сейчас, кто мог подумать?

По всем правилам военного времени, у них было небольшое преимущество – это скалы, речка и охотничье ружьё. В крайнем случае, несколько метких выстрелов охладит пыл не прошеных гостей, а этого драгоценного времени, может быть, хватит. Каждая заминка будет работать на пользу защитников полигона. Открытый бой против вооружённой группы боевиков глупо и бесполезно, поэтому нужно вести партизанскую тактику.
Приехав на место, Платон провёл с оставшимися людьми короткий инструктаж. В первую очередь он рассказал о том, что всё увезти он не сможет, а ракеты оставить – это преступление.
- Алексей Владимирович со мной, остальные – запереться в здании и ждать.
- Чего ждать?
- Не знаю, но здесь безоружным делать нечего.
Алексея Владимировича с ружьём и десятью патронами (пять пуль и пять с дробью) Платон разместил на небольшом уступе скалы, где далеко просматривалась узкая полоса дороги, где гостям придётся идти на пули, как бы им не хотелось.

Главное – продержаться один час, - думал Платон.
- У нас есть половина бочки бензина, если вывезти на красную черту, замаскировать…
- Точно. Грузим.

Они погрузили в багажник внедорожника полупустую бочку с бензином и вывезли в нужное место. Платон посмотрел на позицию Алексея и, получив от него сигнал, что можно маскировать, уехал. На всякий случай вторую бочку положили на мосту. Платон поднялся на позицию к Алексею, встал, чтобы кусты не мешали, оглядел широкий лесной прогал.
- Тихо?
- Да, тихо. Такой тишины я давно не слышал, – удивился Алексей, - раньше не замечал птиц, не слышал их, а сегодня они просто издеваются, из-за них невозможно услышать людей. Тс-с, - неожиданно приложил он палец к своим губам, - а вот и они.

Платон тоже увидел. Как и предполагалось, через полтора часа, вдалеке появилась группа из двенадцати человек, у каждого автомат.
- Однако, - завертел головой Платон. – Первый выстрел дробью, дальше по обстоятельствам. Они люди не глупые, сразу обратят внимание на скалы, а сколько нас, для них будет загадкой. Поэтому напролом не полезут, попытаются искать возможные пути прохода. С выстрелом не торопись, - полушёпотом продолжал инструктировать Алексея, - бей наверняка.

- На таком расстоянии охотничье ружьё не лучше пугача, если поймут, нам останется пять минут.
- Не паникуй. Мы находимся наверху. Наши пули будут лететь к земле, поэтому нам будет помогать ещё и гравитация, а это коё-что. Он попробовал улыбнуться, но вышло не очень хорошо. Алексей покачал головой.
- Когда группа подойдёт к бочке, - продолжал Платон, - а это красная линия, стреляй по бочке…
- Да это понятно.

Больше он ничего не успел сказать. Прогремел выстрел. В ответ засвистели пули. Было слышно, как пули плющились о твёрдый камень и сыпались на Платона и Алексея свинцовым дождём откуда-то сверху. Было ясно, что боевики бьют по всем направлениям, не зная, откуда прогремел выстрел. Это хороший признак, в такой ситуации трудно определить, двое перед ними или добрая сотня. Боевики продолжали стрелять вслепую, не щадя патронов, это выдавало их страх и неуверенность.

Толстый слой сухих листьев шуршал и выдавал присутствие зверя или человека, и боевики выпускали сноп пуль в сторону любого звука.

На какое-то мгновение наступила тишина. Каждый прислушивался к шорохам и звукам. Платон кинул камень, чтобы нарушить тишину. В ответ заработали автоматы. Вновь пули свистели и плющились о скалы.
Прибежали ребята с полигона, принесли ещё два патрона с дробью. Алексей Владимирович зарядил ружьё пулей и выстрелил в боевика. Тот съёжился и остался лежать, на дороге, не двигаясь.

- Минус один, - показал он знак Платону.
В ответ получил большой палец и беспорядочную стрельбу со стороны боевиков. Большинство гостей залегли по обочинам. Платон понял, что боевики начинают приходить в себя, реже стали отстреливаться, больше наблюдали, чтобы определить позицию противника. И всё-таки, тройка удалых бородачей бежала вперёд. Алексей Владимирович подождал, пока они сравняются с бочкой, и выстрелил по бочке.
Яркая вспышка ослепила всех, кто смотрел на отважных террористов. Один из них упал, а два остальных, ковыляя, отступили назад. Видимо, решили перегруппироваться, внимательнее осмотреть этот узкий проход, и после продолжить атаку на скалы.

- Минус два, - показал Алексей.
Затишье продолжалось несколько минут. Оставшиеся боевики стали продвигаться по одному, остальные прикрывали его и наблюдали за скалами.
Алексей подпустил ближе и дробью…
В ответ полетели пули и шлёпались о скалы совсем рядом. Видимо засекли его. Сейчас придётся трудней, но Алексей не унывал. Он быстро перевернулся на спину и показал: минус три. Он лежал на спине и смотрел вверх, а там ничего, кроме бирюзовой бесконечности, и казалось, что ещё мгновение и в ней можно утонуть.
Платон тоже понимал, что голыми руками их не возьмёшь, они вооружены до зубов, и всё-таки любопытство заставило его высунуть голову и посмотреть на дорогу. Этого мгновения хватило, чтобы увидеть и осознать – если помощь не подойдёт вовремя…
Об этом думать не хотелось. Стремглав он спустился к машине, взял своего небесного помощника и опять вернулся на позицию. Прошло несколько минут, но каких. В такие моменты чётко начинаешь понимать истинную цену жизни, от чего приходилось, и бегать быстрее ветра, и думать на несколько ходов вперёд. Времени не хватало, чтобы перевести дух. Боевики отправили следующего шахида, но Алексей уже сменил позицию и вновь ударил прямо в цель.

- Минус четыре!
В результате он выиграл ещё одно мгновение. А дальше – только чудеса. Следующая попытка террористов раскрыла все карты. Вперёд пошли по два, одного Алексей снимал, а другой успевал проходить в закрытую от стрельбы зону. Таким образом, потеряв половину группы, они прорвались к мосту. Осталась одна последняя ловушка. Шестеро на шестеро, только мы с голыми руками, а там, четыре здоровых и два раненых.
Платон запустил квадрокоптер, что вновь сбило боевиков с толку. Было видно, что они растерялись, залегли по сторонам дороги и выжидали, а квадрокоптер летал перед ними и щёлкал затвором фотоаппарата.
Видя, что летающий аппарат им не угрожает, двинулись дальше, к мосту. Следующая заминка произошла у памятника партизанам. Они прекрасно понимали, где они находятся, историю учили в Советской школе. И всё-таки пошли через мост.

Поменяв позицию, Алексей уже держал на прицеле бочку с бензином на мосту. Очередная вспышка, и один из боевиков за счёт ударной волны улетает на скользкие камни реки Афипс, второй тут же скорчился и орал так, что все звери разбежались на несколько километров. Остальные четверо двинулись дальше. Они уже были практически у цели. Алексей последний раз поднялся во весь рост и выстрелил дробью, за что в ответ получил сразу четыре очереди из автоматов.

Этот геройский поступок никто бы и не знал, но, в последний момент - появились боевые летающие дроны, оснащённые камерой и автоматом, для борьбы с пешим противником. Наша подмога вертелась перед глазами не прошеных гостей, сковывая их действия.

Боевики рассредоточились по сторонам, но боевые машины были настолько юркими, что попасть в них не представлялось возможным. Боевики были полностью обездвижены и уничтожены.
Боевые аппараты ещё немного покружили и скрылись в сером небе декабря. Боевая группа людей подошла через несколько минут. Командир отряда, майор Онухов Василий Иванович, подошел к Платону, протянул руку, чтобы поздороваться.
- Успели? – спросил он.
- Успели, - ответил ему Платон.
С этими словами он похлопал себя по животу, затем постучал кулаком по груди. Лицо его приняло озадаченное выражение, и он резким движением поднялся и сел на дороге. Его рука была вся в крови, рубаха тоже.
- Что за чёрт? Я ранен? Откуда кровь?
Платон выглядел настолько комично, что Василий Иванович сообразил раньше и решил его разыграть.
- Из носа конечно! – улыбнулся майор.
- Ну, ничего себе! Как из кабана.

И только сейчас Платон начал восстанавливать события десятиминутной давности. Он видел, как Алексей Владимирович встал и выстрелил, его отбросило…
- Выходит, он закрыл меня своим телом?

Платон осмотрелся.
- А где остальные?
- Вас было двое, - сказал Василий Иванович.
Тогда Платон понял, что остальные заперлись в здании. Миновав лабиринт коридоров, они вышли к винтовой лестнице, которая вела на второй этаж, в лабораторию. Остановились перед железной дверью.

- Валентин Александрович! – крикнул Платон.
Ответа не последовало.

- Дима! – сильнее крикнул Платон.
А в ответ тягучая тишина, только где-то мяукала кошка. Платон знал, что скалы располагаются подковой вдоль реки, поэтому далеко люди не уйдут, справа скалы, а слева бушующая речка.
Василий Иванович дал команду прочесать небольшой участок, где могли спрятаться люди.

Через полчаса они услышали разговор возвращающихся людей. Тётя Шура бросилась обнимать Платона: А мы смотрим…, - глотая слёзы, говорила тётя Шура, - Алёшка упал, а вы рядом, тут бандиты, мы подумали…, а вы живой…, - она целовала его и целовала, как родного сына.

- Нужно позвонить в Москву, - вмешался Валентин Александрович, - твой небесный помощник целый?
- Не знаю, - развёл руками Платон.
- Если ретранслятор целый то связь будет.
- Что значит если?
- Во время боя могли повредить.
- Проверьте.

- Дима! – позвал Платон, - проверь…
Дима скрылся в здании полигона, включил телевизор, но он не работал, значит, всё-таки повредили.
Тётя Шура увидела кровавую рубашку Платона и упала в обморок. Чтобы привести её в чувства, пришлось применять нашатырный спирт.

- Вы ранены? – спросил Дима.
- Нет, нет, пустяки. Кровь из носа, - успокоил всех Платон, - а вот Алексея Владимировича нет.

Они замолчали. Первым нарушил молчание Василий Иванович:
- Нужно с трупами разобраться.
- Платон Сергеевич, ищи своего помощника по связи, - сказал Валентин Александрович.
- Ретранслятор есть. Причём здесь квадрокоптер?
- Его повредили.

- Дима! – опять закричал Платон, - проверь, уточни, что можно сделать.
А сам Платон пытался вспомнить, где он последний раз видел квадрокоптер, и пошёл в ту сторону. Метрах в пятидесяти заметил его на дереве, он запутался в ветвях раскидистого дуба и висел на высоте метров десять. Когда ребята достали и проверили его, на первый взгляд он оказался исправным, но, когда Платон начал его запускать, оказалось, что управляющие элементы чуть-чуть погнуты и аппарат крутился по кругу.
Проблема пустяшная, поэтому через полчаса Валентин Александрович разговаривал с Москвой.

Майор Онухов организовал сбор трупов. Им пришлось повозиться до самого вечера. Тётя Шура приготовила ужин. Помянули Алексея. Решили его хоронить прямо здесь, как защитника Волчьих ворот.
По своей линии, майор Онухов узнал, что старший сержант Чернышов Алексей Владимирович участвовал в первой чеченской войне, был ранен, был награждён медалью «За отвагу». И здесь он проявил себя тактически грамотным воином. Майор обещал, что подаст рапорт на присвоение Алексею Героя России.
На следующий день к полигону прилетел военный вертолёт, забрал трупы террористов и группу солдат. Валентин Александрович остался с Платоном. Пришлось ехать в Планческую щель, чтобы вернуть людей на полигон. Елена с Юрой не поехали, да и места в машине не было. Они остались ждать Платона здесь.

Через час Платон и Валентин Александрович возвращались в посёлок, они ехали домой. Вопросы будут позже, а пока сидели молча. Проехав лесопилку, Платон увидел на дороге Елену и Юру. Притормозил.
- Почему на месте не ждали?
- Хотели быстрей. Хотели сэкономить время.
- Спасибо. Вы сэкономили минут пять, не больше.
- Пап, у тебя вся рубашка в краске.
- Да сынок, я видел. Банку случайно опрокинул.

Мужчины переглянулись, да и Елена поняла - о чём речь. Пусть Юра считает, что это краска.
До Нового года осталось четыре дня. По приезде домой, они весь вечер обсуждали вопрос нападения. Случайностей быть не могло. Кто-то сливает информацию. А куда? С какой целью?
- Ну, цель-то нам понятна, а куда?
- Если здесь появились представители нашей южной, и в то же время мятежной республики, значит, задействованы внешние силы.

- Не зря здесь топтался Дональд Кук, а ниточки тянутся к нам. Видимо, здорово их напугали.
- Я попробую обратиться напрямую к президенту, - сказал Валентин Александрович, - если это серьёзная проблема, он поможет нам с безопасностью.
- А если нет?
- Не думаю. Вопросы безопасности его конёк. Я чувствую, что он примет меры.
- Хорошо бы…

На этом разговор между ними закончился. Валентин Александрович улетел в Москву, а Платон задумался: Когда интересы партнёров совпадают, то по всем вопросам возникает резонанс, от которого появляется выгода и одному и другому. 

Погода резко изменилась. Выпало много снега. Для Кубани это редкий случай, и всё-таки, надвигалась Новогодняя ночь. По ночам звёзды спускались так низко, что казалось, их можно потрогать руками. Сотниковы никогда не ставили настоящую ёлку, видимо, из жалости к природе, но без ёлки никогда не оставались. Юрка ещё верил в деда Мороза, поэтому без ёлки не оставались – не по-христиански.
- Искусственная лучше и красивей, - утверждал Платон, с ним соглашалась Елена. Юра, глядя на родителей, тоже считал, что искусственная ёлка лучше. Под ёлку они уложили несколько пихтовых веток для запаха, и подарки для сына.
- Пусть мечты и желания сбываются.

Платон вышел на балкон и, наблюдая за небесной красотой, вспомнил Алексея. В свете уличных реклам, снег поблескивал разноцветными искрами, а улица казалась большой и длинной ёлочной гирляндой. Незаметно для него вышла Елена, а за ней и Юрка. Платон повернулся, но Елена не поняла в чём дело, его глаза блестели и сверкали, как уличная реклама.

Он вытер скупую слезу.
- Прости меня, - смущённо сказал Платон, - Алексея вспомнил. Давай по стопочке выпьем?
- Давай, - поддержала его Елена.
Платон откупорил бутылку вина. Елена зажгла свечку. Платон, молча, кивнул, одобряя её действие.
- Если бы не он…

Платон хотел ещё что-то сказать, но горло сдавила чья-то рука, не давая ему говорить. Опять в его глазах появились две хрустальные горошины и скатились в рюмку с вином. Елена не торопила мужа, а терпеливо ждала, когда он сможет ей рассказать.
Она не знала всего, что происходило на полигоне, что вертолёт увёз все доказательства боя, что погиб  старший химик полигона.

Платон кратко рассказал, что Алексей остался там, на полигоне, ожидая своей участи.
- На что они надеялись?
- Скорее всего, это одурманенные люди. Им всё равно, погибнут они или не погибнут. Их убедили, что погибнуть за Аллаха это честь.
- Но ведь они гибнут за идею других людей.
- Или за деньги.
- Не исключено.

Платон так и не смог рассказать Елене всё о короткой схватке с врагом, о геройских действиях Алексея Владимировича. Передать то, что происходило во время боя теми словами, которыми он пользовался в повседневной жизни – бессмысленно, всё равно как рассказывать о какой-нибудь музыке на языке глухонемых. Да и надо ли? Чтобы понять его действия, нужно самому пережить подобную ситуацию.
- Мне кажется, что небо нам помогало, - наконец-то сказал Платон. – Я чувствовал присутствие ангелов. Я слышал шуршащие звуки их крыльев.

Он закрыл глаза и помассировал усталые веки.
- Если бы не они.
Лена обняла мужа и поцеловала. Горечь вина подтверждала его слёзы.
- Это естественно, ты же веришь в Бога.
- Я верю в то, что мы на Земле не одиноки.

И вновь Платон задумался о смысле жизни. Сердце сжалось от того, что ничего не изменишь, не исправишь. Жизнь преподносит такие испытания, что выбирать не приходится. Он выпил ещё одну рюмку вина и медленно побрёл в спальню. Завтра ему вновь предстояло ехать на полигон. Нужно было оформлять документы и организовывать похороны Алексея.

Всю дорогу он будет думать о короткой и столь значительной жизни Алексея, что судьба сделала его ангелом хранителем не только для Платона, но и для всех работников и жителей полигона «Плато-Лена».
Он помнил каждую минуту ушедшего в историю дня. Понимал, что ничего назад не вернуть, поэтому нужно выполнить то, что жизнь диктует, сегодня и сейчас.

Алексея похоронили рядом с памятником партизанам. Платон заказал памятник из чёрного мрамора с изображением Алексея на всю высоту так, что все, кто приезжал на полигон, обязательно проезжали мимо него.
С этого времени на полигоне появился взвод постоянной охраны объекта. Каждый раз, приезжая на полигон, Платон останавливался и смотрел на улыбающегося молодого человека. Что он в этот момент думал или говорил – никто не знает, только никто, никогда не видел, чтобы он прошел или проехал, мимо, не поздоровавшись.

После новогодних праздников, позвонил Глушков.
- Привет.
- Здравствуйте.
- Ты о моём предложении думал?
- Если честно – нет, некогда было. Сам знаешь, нужно было всё сделать по-человечески, чтобы помнили.
- Да я понимаю, но буксовать долго нельзя, жизнь продолжается, мы должны смотреть только вперёд.
- Хорошо, завтра я вам скажу о своём решении.
- Ладно. Подождём до завтра.

Вечером Платон рассказал Елене о предложении Глушкова. На какое-то время она потеряла дар речи.
- Ты заключаешь договор, ты оплачиваешь, а он?
- Ты же знаешь, как они действуют.
- Чужими руками хорошо загребать…
- Не забывай, что он выкупил часть завода для нас.
- Но и взамен получил двойную меру.
- Да нет, я приобретаю теплоходы на своё имя, то есть это будет заводское имущество.
- А резон-то, какой?
- Резон? Резон общий. Лес, который будем перевозить, принесёт нам доход…
- Нам – это кому?
- Нам – это нам. И ему и заводу.
- Пробуй. Под лежачий камень вода не течёт.
- Вот именно.

На следующий день Платон позвонил Валентину и дал согласие на общую сделку.
- Я не сомневался. Игра стоит свеч, ей-богу.
- Да, это дельная мысль, но и расслабляться нельзя. В очереди приобретения дешёвых теплоходов много свежеиспечённых миллионеров, которые как шакалы ждут развала любых предприятий.
- Я бы не сравнивал их с шакалами. Они хорошо понимают экономику. Закажи билеты и действуй. Сам полетишь, или с Еленой? Вдвоем было бы лучше.
- Я решил лететь один, - заявил Платон, - Елену с собой не возьму, мне нужно, чтобы кто-то ждал меня на этой Земле. У нас есть сын, и я не могу рисковать его судьбой, и на заводе присматривать нужно.
- Я договорюсь.
- С кем? С Еленой?
- Ну а с кем ещё!? – успокоил его Валентин.
- Я думаю, вместе у нас не получится.
- Выходит так, что ты её не знаешь. Она как ты, делить первенство ни с кем не собирается. Это её мечта.
- Раньше было бы именно так. Теперь она другая. Даже от должности исполнительного директора отказалась. Она мама, а это главней.
- Как хочешь. Пусть будет так.

Весь следующий день Платон крутился как заводной. Пришлось покрутиться по инстанциям. Нужно было получить несколько справок из бухгалтерии, а главное из банка. Сумма не маленькая, приходилось всё самому. Валентина Александровна, главный бухгалтер, перечислила на пластиковую карточку Платона всё, что ему причиталось для дальнего путешествия в Сибирь. Заказала билет туда и обратно, суточные с проживанием в самых лучших гостиницах России.

Платон получил гарантийное письмо в банке, с указанием его как представителя НПЗ и распорядителя денежных средств, а также собственника лаборатории Плато-Лена. В общем, всё было готово для командировки в холодную, и в то же время тёплую своими приёмами гостей – Сибирь.
Расставаться всегда трудно, хотя и на короткое время. За последние десять лет они с Еленой не расставались никогда, даже на работе и то были вместе, а тут как минимум две недели.
- Звони, - с комом в горле сказала Елена.
- Куда ж я денусь. Конечно, буду.

Через два дня он уже рассматривал землю через иллюминатор самолёта. Кубанские авиалинии предоставили самое лучшее место  в салоне бизнес класса, почётного пассажира. Вероятнее всего, они знали, чем занимается Платон, они знали, что топливо, на котором они летят в Красноярск, выпускал НПЗ, которым руководит Платон.
Мелочи, а приятно.

Высота десять тысяч метров. На мгновение он переключил своё сознание на пустынное небо, где ещё ни одной звёздочки, внизу кучевые облака, и мысли сами по себе полетели по вселенной не осознавая бесконечность.
Долго отвлекаться не пришлось, принесли обед.

После приземления в аэропорту Емельяново, Платона встретил представитель Енисейского пароходства Володя Баранов. Всю свою сознательную жизнь, он представлял командный плавсостав пароходства. Несколько навигаций был третьим, затем вторым штурманом на Воскресенске в Подтёсово, капитанил на Метеоре по Красноярскому водохранилищу, а последнее время занимает должность начальника эксплуатации.
- Здравствуйте, - поздоровался сибиряк.
- Здравствуйте, - ответил Платон.
- Иван Антонович ждёт вас.
Платон не понял. В разговоре с Валентином Александровичем называлось другое имя. Володя Баранов сразу заметил замешательство Платона.
- Это заместитель.

Такие замены для Платона были не по нутру. Он никогда не подставлял своих заместителей и терпеть не мог, когда так поступали другие.
В зале прилёта их окружили таксисты, которые составляли основную массу встречающей публики.
- Довезу с комфортом, - слышалось со всех сторон.
- Мы сами, - отбивался Володя.
Водитель завёл мотор сильно подержанной иномарки и уверенно вырулил со стоянки. Они сели в машину и поехали. Аэропорт Емельяново находится за пределами города. Они выехали на трассу, а там до города недалеко – минут 30-40, не больше.

Казалось, нет повода волноваться но, Платон начитался криминальной литературы, в которой описывались истории охотников за наживкой. А тут старенький жигулёнок белого цвета обогнал их и остановился, показывая, чтобы тормознули.
Водитель начал притормаживать. Платон почувствовал что-то неладное.
- Я прошу вас ехать без остановок.
Водитель удивился но, прибавив газу, объехал жигулёнка, оставляя его на дороге.
- Я вас понял. Да, бывают случаи, что попадаются уголовники. Немало случаев, что клиентов грабили и убивали. Но, я вас встречал по просьбе Ивана Антоновича, начальника пароходства, так что вам не нужно беспокоиться. Довезём без шуму и пыли…

Хорошо, что вовремя позвонил Глушков из Москвы.
- Почва для сделки подготовлена, - радостным тоном начал москвич, - начальника Енисейского пароходства отправили на лечение в Америку, а его заместитель клюнул на хорошие деньги. Мы убедили его, что другого выхода нет.
- Выходит, опять эта сделка сомнительная?
- Опять ты за своё. Всё легально, не беспокойся. Сделка пройдёт через Банк России, просто, поменяется собственник. Для России разницы нет, с кого брать налоги, главное брать, а чьё имущество никого не волнует. Всё пойдёт в общий бюджет.

- Ну, спасибо, успокоил.
- Пойми этих ребят правильно. Они бы через год развалились сами по себе, им нечем платить налоги, чтобы сохранить теплоходы, они вынуждены продавать или сдавать в аренду, мы их теплоходы выкупим. Пароходство оклемается, тогда сможет их забрать назад. Так что приобретай и загружай их работой.

- Хорошо, постараюсь.
- И ещё, отдельные группы судов будут работоспособны до 2035 года при условии надлежащего технического ухода. Это предельный срок работы судов, находящихся на балансе. Мы посчитали, чтобы сохранить речной флот, нужны солидные вложения, а их у пароходства  нет. Наша помощь будет для них спасением утопающего. Твоя задача, выяснить на месте и зрительно увидеть те суда, которые будешь брать. Не возьми кота в мешке. Успехов тебе. Осмотришься – позвони.

Пока они ехали в пароходство, Володя Баранов кратко рассказал, что теплоходы река-море, которые они хотят отдать в аренду, находятся в Подтёсовской РЭБ флота. Скорее всего, там нужно набирать и команды.
Иван Антонович встретил Платона, как спасителя. Для них это время было сложное, и речники испытывали невиданный упадок, но сила духа помогала им выстоять в этой борьбе. И в то же время ухитрялись откусить от общего пирога лакомые кусочки.

- Давно вас жду, - протянул руку и.о. начальника пароходства, - не сомневайтесь, подберём вам парочку «румынок». Широким жестом он обвёл затон, забитый толкачами буксирами, сухогрузами, чуть дальше красовались пассажирские лайнеры, - выбирай!
- Извините, но мы говорили о чешках?
- Да?
- Валентин Александрович говорил только о чешках. Кроме того, мы знаем о поведении Баренцева моря, о том, как погибли Яхрома и Воскресенск. Мы готовы взять теплоходы с командами, чтобы ваши люди имели работу и заработок для содержания своих семей.
- Да они, слава тебе Господи, содержат свои семьи исправно. У каждого моторка, сети – ловят рыбу, сдают местному бизнесмену. Мне кажется, что они сейчас живут лучше, чем в былые времена.
Иван Антонович был не в духе и нервничал. Он сидел на высоком кресле во главе стола заседаний и крутился туда-сюда, его правая рука сжималась в горсть и разжималась, будто собирала остатки пищи со стола, затем нахмурился и со злостью посмотрел на Володю Баранова, что тот раскрыл секреты пароходства. Чешки были самыми лучшими на Енисее теплоходами. Для них не требовалась реклама.
- Я вас понимаю, но те теплоходы требуют дополнительных капиталовложений. Они не готовы для морских путешествий. Кстати, они находятся в доке…

- Я знаю, - кивнул Платон, - поэтому будем здесь переоборудовать и наращивать борта. Нам нужны теплоходы, которые смогут ходить по СМП без опасения гибели. Кстати, ваш начальник службы безопасности, Валентин Ольгертович, сам ходил этими путями, и знает всё, что требуется для работы. Его опыт ускорит сделку. Мы бы хотели, чтобы он лично консультировал нас по вопросу переоборудования.
Иван Антонович понял, что покупатели серьёзные и хорошо подготовлены, на мелочи клевать не будут, поэтому, чтобы не потерять ещё больше, он согласился.

- Хорошо, - сказал и.о. начальника пароходства, - мы вам поможем выполнить навигационные работы, поможем с комплектацией команд.
- Спасибо. Я знаю, что на любое удавшееся дело находятся охотники, - улыбнулся Платон.
- Это вы зря. В наших интересах пристроить своих людей, - заверил Иван Антонович. - Когда вы сможете сделать первый перевод и какую сумму?

- Я переведу вам сразу всю сумму после того, как увижу теплоходы и получу одобрение капитанов.
- Тогда поезжайте в Подтёсово, - сказал Иван Антонович, - там у вас будут консультанты. Речь идёт не только о теплоходах. У нас люди без работы остались. Вы как инженер должны понимать, насколько непросто перестраивать производственный процесс. Это большие затраты, - Иван Антонович подошёл к географической карте, висевшей на стене в кабинете и показал Платону могучий Енисей, рассекающий Сибирь на две половины, - видишь, какие пространства закованы льдом? Да, сейчас есть мощные ледоколы, но нам они пока не по карману, мы вынуждены, понимаешь… вынуждены.

Иван Антонович говорил с таким сожалением, что казалось, ещё чуть-чуть и у него выступят слёзы. Это ж так больно отдавать своё, даже если за него платят большие деньги.
- Тут на каждом шагу проблема. Нужны огромные капиталовложения. Нужна рабочая сила. Мы очень долго собирали пароходство, а сейчас – видишь?

- Для этого я здесь, - пытался объяснить Платон, - чтобы оказать вам посильную помощь.
- Оттяпать два теплохода, вы называете помощью?
- В крайнем случае, это лучше сдачи в металлолом для Турции или Китая. У нас они будут работать в России и для России. В будущем вы сможете их забрать в любое время. Это спасательный круг утопающему.
- Слава богу, ещё не утонули. А ты, - Иван Антонович показал на Володю Баранова, - готовься к дальнему плаванию. Я думаю, там у тебя получится лучше.
 
- Всегда готов, - ответил капитан.
- Ладно тебе, готов - молодёжь рвётся бороздить океаны, а ты что не набороздился? Хочу лишь добавить, что мы продолжаем поиски финансирования и спасения пароходства от разорения. Наш ледокол отправляем в Астрахань, тоже помогаем волгарям, параллельно зарабатываем деньги. Обеспечиваем северный завоз на притоках. Малоприбыльный проект, но всё же.
- Эти теплоходы тоже будут приносить вам доходы.
- Будем надеяться.

Иван Антонович кивнул.
- Если у вас есть минутка, - продолжал Платон, - я более подробно обрисую вам нашу нынешнюю политику по отношению к вашим теплоходам. Может статься, журналисты спросят вас, не замешано ли здесь…
Иван Антонович уже собирался прервать Платона, когда в кабинет вошёл капитан-наставник Кузьмин.
- Здравствуйте.
- Здравствуйте, Валентин Ольгертович.
- Договорились? – спросил он капитана Баранова.
- Да, в общих чертах – да.
- Что вас ещё волнует? – обратился он к Платону.
- Пока ничего. Я ещё не видел теплоходы, - развёл руками Платон.
- Это не проблема. Я думаю – Владимир Емельянович для этого подойдёт лучше всех, он вам покажет и расскажет все нюансы безопасной эксплуатации судов. Мы заинтересованы в том, чтобы наши суда работали без проблем.
- Мы тоже в этом заинтересованы, - убедил его Платон. В этот момент он понял, что один капитан у него уже есть, и он займётся дальнейшей подборкой кадров.
- В таком случае – желаю удачи.
- Ну, что капитан, двигаемся на север?
- Курс ноль, - улыбнулся Володя.

Когда Платон и капитан Баранов вышли из кабинета, Иван Антонович задумался: - Почему так? Этот совершенно сторонний человек, до сегодняшнего дня понятия не имел, что такое пароходство, сразу дал почувствовать, что я здесь ничего не значу, спасатели…
- Тебе-то не жалко? – набросился он на Кузьмина.
- А вы предлагаете сидеть и смотреть, пока их ржавчина сожрёт? Раньше нужно было думать.
- Задним числом все такие умные, аж противно.
- Иван Антонович, я вас не виню. Это всеобщий развал, и вы тут ни при чём.
- Ладно, умники, продолжайте разваливать.


Чтобы добраться до Подтёсовской РЭБ флота, пришлось лететь на АН-24 до Енисейска, старинного города Сибири, а дальше автомобилем по зимнику, или на кукурузнике АН-2. Решили ехать по зимнику, но в аэропорту Енисейска им сказали, что зимник не успевает замерзать, потому что ледоколы проводят суда от Лесосибирска в Карское море круглый год. Эта информация сразу прилипла к сознанию Платона – круглый год – хорошо.
- Придётся лететь по воздуху.

-Если другого пути нет – летим, - развёл руками Платон, - сверху посмотрит на зимний Енисей.
- Что можно увидеть, кругом снег, белым-бело.
Пока ждали кукурузник, Платон позвонил Елене.
- Привет, дорогая. Как вы там?
- Мы как всегда, у тебя как?
- О! Моя экскурсия великолепна. Осваиваю Сибирь. Непривычно холодно, а так всё нормально. Слушай, Лен, проскочи на хутор, проверь – все ли дома освободили. Через два дня привезут бульдозер, чтобы готовить площадку для нового цеха. Проследи, чтобы техника не простаивала.
- Хорошо, завтра поеду.

Неожиданно громко объявили Подтёсовский рейс. Исторический кукурузник подкатился ближе к залу ожиданий. Платон и Володя Баранов, вместе с другими пассажирами, пошли на посадку. Платон заметил, как Володя шёл прихрамывая. Время от времени его больной позвоночник давал о себе знать, и ему приходилось с этим считаться, но сложное время никого не жалеет.
- Проблемы? – спросил его Платон.
- Иногда бывает, - передёрнул плечом Володя, - люблю зимнюю рыбалку, а результат на спине, пройдёт. Прилетим, в душе погреюсь.
- Тебе бы на грязи.
- Это только осенью, - засмеялся Володя.

Платон прикинул, что если Володя согласится быть одним из капитанов, которые поведут теплоходы с сибирским лесом на Кубань, он ему поможет в лечении. На Кубани много грязевых точек, где можно подлечить его ревматоидный позвоночник и другие суставы.
Через полчаса кукурузник приземлился.

- Что-то я не понял, уже прилетели?
- Да. Нам пришлось только перелететь через Енисей. Строить мост, экономически не выгодно. Летом курсирует катер, а зимой самолёт. Пассажиров мало.

По прибытии, Володя позвонил в Подтёсовскую РЭБ флота, договорился о просмотре теплоходов.
Добравшись до гостиницы, Платон сразу же принял горячий душ. Володя принёс ужин и две банки пива.
- Опять невпопад. Я не пью.
- Ну, ты даёшь. Любой мужик с удовольствием побалует себя пивасиком, да с туруханкой.
- Я не привык. Извини. Летом в жару ещё можно жажду утолить, а зимой – бррррр.
- Я что, должен сам отдуваться?

- Оставь на завтра.
- У меня закон такой – не оставлять ничего на завтра. Нужно жить сегодня и думать о будущем.
Володя залпом выпил первую банку пива, съел две сушёные туруханки. У него разыгрался такой аппетит, что съел бы всё, что он только что принёс.

 - Ты когда-нибудь рыбачил по-крупному?
- Издеваешься? Последние годы завод не даёт возможности хорошо отдохнуть, не то чтобы…, хотя недавно рыбачили удочкой, но вспоминать не хочется.
- Предлагаю завтра сходить на затон и порыбачить между островами. Там течение слабое, крупная рыба заходит отдохнуть, а мы её цап-царап…
- Я не любитель подлёдного лова, тем более холодно. Я лучше посмотрю слип и суда на стапелях. Для меня будет интересней, если ты покажешь мне то, что я сам не увижу. Хотелось бы сходить на теплоходы, посмотреть суда изнутри.

- Хорошо, я покажу тебе нашу РЭБ флота, а рыбалка подождёт. Я часто рыбачу на водохранилище. Фактически мы занимаемся промышленным ловом рыбы с переработкой рыбы на консервы. Мы заготавливаем рыбу для питания. Один поход, и хватает семье на полгода. А как прикажешь выживать? Приходится.
Платон был далёк от жизни посёлка речников, где одно предприятие на всех, и то работающее не стабильно, зарплаты по праздникам и т.д.

- Да-а-а, - покрутил головой Платон.
- Человек приспосабливается в любых условиях, лишь бы власти не мешали, - пережёвывая последний шницель, сделал заключение Володя. – Имея жильё и лодку с мотором прожить, конечно, можно. На одежду наплевать, донашиваем, доедаем, доживаем. 3Д!
- Вот поэтому я здесь.
- Ну, предположим – не поэтому, - попытался возразить Володя, - завладев нашими теплоходами, да ещё с нашего согласия…, я думаю - ты понимаешь. У нас уже есть опыт сдачи теплоходов в аренду. Грузинские горячие парни эксплуатировали без технического ухода, выжимали все соки, кое-как забрали.

Телефонный звонок отвлёк от разговора. Платон посмотрел на часы. Было 21-00. На первом канале началась передача «Время». Звонила Елена.
- Привет.
- Привет, - обрадовался Платон.
- Я сегодня ездила на хутор. Там никого, аж дико стало. Ветхие дома стоят с пустыми глазницами окон, только ветер хлопает открытыми дверями. Впору кино снимать о войне или о катаклизме каком-нибудь.
- Это хорошо. Дом для них скоро закончим. Ордера на заселение уже всем выдали на руки.
- Люди привыкли к сельской жизни, как им будет в пятиэтажке? Ни тебе грядок, ни тебе курочек.
- Привыкнут и к новой жизни. У нас тоже дачи нет, чтобы иногда поковыряться. Ты вот что, позвони главе района, скажи, что мы готовы к бульдозерным работам.
- Хорошо. Как ты там?
- Готовимся ко сну, смотрим новости.
- Да?
- Разница во времени четыре часа.
- А я ещё в конторе, но готовлюсь ехать домой.
- Ну ладно, пока, до завтра.
- Спокойной ночи.

Через полчаса Володя уже спал, а Платон заснуть не мог – разность времени, да устойчивый и громкий храп. И только под утро Платон кое-как заснул, вернее он перешёл в четвёртое измерение, и долго беседовал с Юрой о космосе, о спасении человечества.

- Папа, я сегодня смотрел Интерстеллер, очень хорошее и увлекательное кино, задело меня за душу, я даже плакал. А на самом деле есть кротовые норы?
- Ты уже большой мальчик и знаешь, что есть реальные вещи, а есть выдуманные. Фантасты любят мечтать, я тоже мечтал, но со временем пришёл к выводу, что возможно эти кротовые норы и есть, но человеку пока не доступны.
- Вот видишь, ты уже стал сомневаться, сказал, что возможно они есть.
- Мне кажется, что человек на Земле, это некая куколка бабочки – для того, чтобы она превратилась в бабочку и полетела, у неё должны вырасти крылья.
- Я знаю, нам рассказывали.
- А о гравитации вам рассказывали?
- Да, нам рассказывали о гравитации, о полюсе холода, он находится в Якутии, кстати, магнитный полюс тоже находится в Якутии. Говорят, что он смещается, а Земля меняет угол наклона.
- А где находится полюс гравитации?
- Не знаю, папа, нам этого ещё не говорили. Если хочешь, я завтра спрошу.
- Спроси, сынок, обязательно спроси.

Утром, не выспавшись, с больной головой они поехали в РЭБ флота. Володя показал теплоходы. Прошлись по каютам, спустились в машинное отделение, осмотрели палубу и трюмы. Платон вспомнил, о чём ему говорил Валентин Александрович. Смотри, чтобы не было ржавчины. В общем, теплоходы понравились.
На обратном пути из затона, Платон спросил:
- Владимир Емельянович, я понял так, что здесь работы для тебя нет? Принимай теплоходы, набирай команды, и в путь.
- Я не против того, чтобы ещё немного побороздить наши внутренние воды, - Развёл руками Володя.
- Вот и хорошо. По вопросу переоборудования и усиления бортов, капитан Кузьмин обещал помочь.
-Да я в курсе всех нюансов. Все ошибки прошлых команд разбирались в пароходстве. Последние теплоходы, ушедшие на Балтику и на Чёрное море, проблем не создавали. Мы изучили нрав Баренцева моря. У нас есть договор с ледокольной флотилией.
- Фактически я увидел то, что хотел увидеть, - перебил его Платон. - Нам осталось заключить договор и заверить доверенность на право управления и принятия на работу людей, которые будут работать на своих теплоходах, под нашим контролем и финансированием.

- Хорошо, завтра займусь.
- Нет! Ты должен этим вопросом заняться сегодня.
- Но у нас ещё нет договора.
- У нас есть устный договор. Этого мало?
- Устный никуда не пришьёшь. Я должен быть уверен, к тому же люди будут спрашивать. Сегодня без договора никуда. Самому себе иногда не доверяешь.
Платон усмехнулся.
- Через нотариуса можно сделать такой договор?
- А почему бы и нет?
- Тогда идём в отдел кадров?
- Идём.

Через час Володя Баранов держал в руках, заверенный инспектором отдела кадров и нотариусом договор на фирменном бланке Плато-Лена, на право принятия на работу работников всех специальностей для работы на теплоходах принадлежащих НПЗ.

Платон связался по телефону с Валентином Александровичем, рассказал ему, что теплоходы посмотрел, понравились, договор с капитаном заключил. Осталось перевести деньги и договориться с ЛДК (Лесосибирский деревообрабатывающий комбинат).
- Я понял тебя, - ответил Глушков, - главное, запустить этот челнок, чтобы работал, а там глядишь, он будет крутиться уже сам, без нашей помощи.
- Запустим. Здесь много людей, которые с понятием относятся к нашей покупке. Желающих поработать много.
- Ну, что ж, удачи.
- Спасибо.

Платон не заметил, как день пролетел. Они сидели с Володей в гостинице, и пили горячий чай.
- Целый день крутился, не замечая холода, а сейчас, когда сидим в тепле, ощущаю прелести Сибири всем телом, каждой молекулой.

- Нужно привыкнуть. Человек везде привыкает. Вот мы – жили не тужили, была река, полная рыбы, работа, небо, солнце… что ещё нужно человеку? Развалили.
Если бы Платон начал возражать или поддакивать, то Володя бы продолжил разговор, но Платон не выспался в прошлую ночь, поэтому сидел и клевал носом.
- Ложись, - заметил его состояние Володя, - после мороза спится очень хорошо.
- Хотелось бы.

Платон переоделся, лёг и был уверен, что мгновенно уснёт, но – не получилось. Одолеваемый мыслями, он ворочался на кровати, и сон его не брал. А Володя, как только голова коснулась подушки, захрапел как бульдозер. Как тут заснёшь. Опять Платон находился между вторым и четвёртым измерением. Крутился до тех пор, пока вновь не услышал сквозь сон Юркин голос.

- Пап, ты хотел, чтобы я спросил…
На короткое мгновение Платон очутился на берегу Белого моря, каменный остров с маленькой избушкой, возле берега лодка. И всё время кричат чайки…
- Пап, ну ты чего? Ты же просил!
- Да, да, сынок, слушаю.

Юра начал рассказывать, а Платон ещё не мог стабилизировать своё пребывание в четвёртом измерении и блуждал между облаков, пока вновь не услышал голос Юры: «На Земле есть точки, где нулевая гравитация, и космический корабль может взлететь без особого труда».
- Это где?
- На Земле два гравитационных полюса. Один положительный – притягивает к себе космические тела, а другой – отрицательный, крайне маленький.
- Как его найти?
- Там вес человека, и всего, что там находится, меньше земного веса в десять раз…
- Где? Где его искать?

Дальше Платон не понял, о чём ему говорил сын, только цифры, цифры и несколько букв.
Утром он услышал сквозь сон сигнал мобильного телефона. Платон взял телефон. Звонила Елена.
- Что случилось? – ещё не проснувшись, спросил Платон. – Мы ещё спим, а у вас вообще глубокая ночь.
- Да мне жутко стало, до сих пор не могу заснуть. Юрка во сне разговаривает, да громко так…
- Ой, ты меня напугала, думаю, что у вас могло случиться такого, чтобы звонить ночью.
- У тебя всё нормально? Когда приедешь домой?
- Ещё один день, нужно уладить план работы, и тогда домой. А Юрка со мной говорил.
- Не говори глупостей.
- Я честно тебе говорю. Ты нам помешала, он не договорил мне кое-что. Сейчас, наверное, дрыхнет без задних ног, как младенец. Посмотри…

Елена на цыпочках подошла к Юркиной кровати, прислушалась – спит. Она вернулась в свою комнату, закрыла глаза и вновь оцепенела от страха. Кто бы мог подумать, что отец разговаривает со своим сыном, находясь за тысячи километров от него. Ответный звонок от Платона напугал её ещё больше. От неожиданности она подпрыгнула.

- Лен, что там у вас? Не договорила, выключилась.
- Спит, - полушёпотом сказала Елена. – Мне жутко. Больше тебя никуда не отпущу. Никогда.
- Спи, ложись. Не думай о плохом. Спи.
Своим разговором, Платон разбудил Володю.

- Ты чего так рано? Можно было бы ещё поспать, - раскрыл широко рот и, потягиваясь, - спросил Володя.
- Жену успокаивал, не спится ей.
- Ничего удивительного. Ты же надолго не уезжал? А сейчас - сколько дней уже. Со временем привыкнет.
- А привыкать-то и не хочется. Ты вот что мне расскажи, почему теплоходы с лесом, которые шли в Турцию сбились с курса? Неподготовленность штурманов или ещё какие-то проблемы?
- В то время мы сделали заключение на несовершенство навигационного оборудования. Слабую подготовку штурманского состава не исключаю. А почему спросил? Наши теплоходы, то есть ваши, ну ты понял, буду комплектовать я, вот тогда я могу отвечать на подобные вопросы в полном объёме.
- Не ершись. У меня появились кое-какие мысли на этот счёт, поэтому и спросил.
- Что за мысли?

- Навигационные карты создавались давно, без учёта влияния магнитных полей, а магнитный полюс меняет свои координаты, Это не может повлиять?
- Не знаю. Может быть, и влияют. Нужно изучать.
- Ладно, изучай. Я просто спросил. Любопытно.
- Что-то ты темнишь.
- Понимаешь, на Земле столько загадок и чудес, что удивляться нам ещё и удивляться. Между Архангельском и Нарьян-Маром есть крупный разлом в земной коре, это Тиманский кряж, он не мог повлиять на магнитные приборы? Современные суда пользуются GPRS. Мы можем сейчас устанавливать современное оборудование?
- Да это не проблема, ваши деньги считать не будем.
- Я считаю, что лучше заплатить  кое-какие деньги и не потерять курицу, которая несёт золотые яйца.
- Согласен.
- Делай список, калькуляцию, будем работать.
- Хорошо, - ответил Володя.

На этом их разговор закончился, они позавтракали и разъехались в разные стороны. Теперь Володя занимается своей работой, а Платон улетел в Енисейск.
Выглядывая в иллюминатор, он внимательно рассматривал Енисей с высоты птичьего полёта. Увидел ледокол. Опасаясь, мелей, он старался идти на безопасном расстоянии от невидимых, заснеженных островов. Несколько сухогрузов двигались за ним.

«Скоро и наши пойдут», - подумал Платон.
В этот же день Платон встретился с генеральным директором ЛДК. Заключил нужные договора, перечислил авансовые платежи. Ночевать остался здесь, в гостинице. Комфортабельные номера, сауна по-сибирски, и самое главное, мелькающая броская реклама – бесплатный WiFi. Будет возможность поговорить с семьёй и московским партнёром по WhatsApp.

Платон рассказывал Елене, а чуть позже и Валентину Александровичу, как идёт подготовка к дальнему плаванию, что сделано, что предстоит сделать.

Торопился он по двум причинам, и первая была чисто навигационная: теплоходы должны достичь Баренцева моря до весенних штормов, когда с севера идут большие зелёные валы и разбиваются о мелкие острова, что затрудняет проход речных судов и увеличивает опасность погубить весь проект. Алгоритм работы говорил о том, что можно делать два рейса, а то и три рейса в год, но для этого нужно увязать время проходов с осенними, ещё более ожесточёнными штормами. Вторая причина касалась политики. Обстановка в мире становилась всё тревожнее и тревожнее, каждый день передавались сообщения о новых провокациях со стороны НАТО. Самолёты разведчики уже несколько раз нарушали нашу границу. Российские лётчики выталкивали их, можно сказать взашей, но провокации продолжаются.

Этим проектом заинтересовался сам президент, потому что экономическое состояние России складывалось из множества таких проектов, и чем больше их будет и успешней, тем устойчивей будет и мир.

Платон понимал, что с реализацией проекта у них появится возможность улучшить лабораторию Плато-Лена. Кроме того эти ночные разговоры с Юрой не выходили из головы, они были столь загадочными, что Платон не мог понять, что за цифры передавал ему сын. Координаты? Но это самый центр Карского моря.

Полистав энциклопедию прошлых лет, сверив по карте, ему открылся маленький остров Уединения. При большом увеличении карты, он выглядел как большой кит, плывущий на запад. Высота острова до 25 метров, площадь около 20 квадратных километров. Сложён песчаными отложениями. В летнее время поверхность покрыта тундровой растительностью. Западный берег обрывистый. Короткие ручьи стекают на восток.

Нужно посоветоваться с профессором, - подумал Платон. - Если заинтересуется, то может организовать экспедицию на этот остров, детально исследует. Чем чёрт не шутит. Может быть, это и есть ключ к более далёкому проникновению в космос?

С этими мыслями Платон заснул. Через полчаса проснулся. Решил позвонить Елене, обрадовать, что завтра возвращается домой.
- Надеюсь, что Юрка ещё подкинет что-нибудь.
- Долго не засиживайся, снится, не будет.
- Да он мне не в тягость, наоборот, я жду его целый день, чтобы он мне поведал что-нибудь нужное, интересное. Мне кажется, он сделал открытие!

Сегодня сын, всё-таки, опять приснился, но ничего не говорил, а только всю ночь бежал и бежал навстречу отцу с раскрытыми руками и улыбался. Капитан Баранов выбрал место для рыбалки, натаскал валежника, Платону оставалось поджечь костёр, но дрова не горели.
- Плесни дизельки, - посоветовал капитан.
- Разве так можно? – удивился Платон.
- Плесни – плесни.
Юрка смеётся, что у отца ничего не получается, а капитан управляет его волей.

Завтра Платон возвращается в Краснодар, и оттуда будет координировать действия капитана Баранова, а пока они ловили жирных налимов на верёвку, загнутый ржавый гвоздь и кусок гнилого мяса.
Проснувшись, Платон долго думал – к чему приснилась рыба? В конце – концов, плюнул и пошёл умываться.

К обеду он был уже в аэропорту.
Лайнер качнулся, надрывно загудел, передавая свою дрожь пассажирам, и через мгновение Платон почувствовал, как его вдавливает в кресло. Он выглянул в иллюминатор. Самолёт накренился, сделал разворот, и начал набирать высоту.

Сейчас у него появился новый смысл жизни. Время изменилось до неузнаваемости и подстёгивало заниматься коммерцией. Платон с удовольствием укреплял своё финансовое положение.

Домой приехал в субботу. Елена подошла к нему, поправила на лбу спутанные волосы, потрогала небритые щёки и жадно прильнула к его губам.
- Господи ты мой, - шептала она.
Платон прижимал её мягкое и податливое тело и счастливый топтался на месте.
- Соскучилась? – отойдя от поцелуя, шептал Платон.
- Соскучишься! Уедет на целый месяц…
- Какой месяц? Всего-то неделя.
- Этого мало? У тебя неделя, а у нас месяц прошёл.
- Дак по скайпу виделись.
- Что мне этот скайп?

Она прижалась к мужу ещё сильней, а Платон смотрел на жену, как будто хотел сказать ей что-то очень важное, но, не находил нужных слов.
- А Юрка где?
- В школе. Должен вот-вот прийти. Кстати, звонила директриса, просила, чтобы помогли.
- Разберёмся. Завтра разберёмся.
Платон прилёг на диван, включил телевизор, послушать последние местные новости. Елена собирала на стол ужин.

Вдруг запел домофон.
- Вот и Юрка.
Войдя в квартиру, он бросил школьный рюкзак, растопырил руки в разные стороны и кинулся к отцу.
- Папка!
Платон вспомнил последнюю ночь в Лесосибирске.
- Сон в руку, - сказал он.

Они долго сидели и слушали Платона, а он рассказывал им, как Юрка ему рассказывал о гравитации, передавал координаты далёкого северного острова, что говорил цифрами.
- Я слышала, как он разговаривал.
- Ничего не помню, - пожимал плечами Юрка и разводил руками.
- Видимо, это говорил его двойник?
- Не знаю, - опять дёрнул плечом Юрка.
- Это работа мозга. Человек не помнит и не знает, что происходило в его прошлой жизни, но информация остаётся навечно в подсознании. Давай-ка завтра поедем к профессору, - оживился Платон, - давно у него не были, порадуем старика, посоветуемся.
- Давай.

Утром, они быстро собрались, взяли букет цветов, и поехали. Илья Петрович встретил их довольно-таки холодно. Последний год он уже не работал. Возраст. Каждый день горсть таблеток, уколы.
- Ребятки, - не узнавая их, произнёс профессор.
Платон стоял перед ним, не зная, что сказать, что спросить у дряблого старика, который доживает свой век.
- Как вы, Илья Петрович?
- Пока держусь.
Глаза у него наполнились влагой, губы задрожали.

Раньше они могли говорить с ним о чём угодно – о серьёзном и не очень, о проблемах общества и космосе. Он мог выражать свои мысли по-своему, выражать самые разные эмоции, и вот, они встретили совсем другого человека, которому наплевать на проблемы ракетного топлива, на колонизацию какой-нибудь планеты для переселения землян, тем более на маленький остров.
- Жить, нужно жить, - негромко сказала Елена.
- Стараюсь, - улыбнулся профессор. – Ничего, это пройдёт. Вы не беспокойтесь, ребята.
Платон попытался ему рассказывать о северном острове, пытался задавать вопросы, но, профессор не реагировал, а в конце сказал:
- Дальше сами…

Они распрощались с Ильёй Петровичем, и теперь уже плакала Елена. Неожиданные страшные мысли приходили ей в голову и вертелись там как стая стрижей на песчанике, и случилось, что едва они вышли на улицу, захотелось вернуться, обнять старика в последний раз, уткнуться ему в плечо и поплакать.
- За горем приходит радость, за разлукой – свидание, - процитировал мудрые слова Платон.
- Когда тебя не касается, а вот коснулось, и ничего не можем сделать, только и остаётся поплакать.
- Ну да.

Ехали молча.
Наконец Платон съехал на обочину, заглушил мотор и уткнулся лицом в баранку руля. Наверное, впервые за последние годы он задумался о том, что сегодняшнее время действительно мелковато и с каждым годом мельчает ещё быстрей. Тихо уходят выдающиеся учёные, инженеры торгуют на базаре, разваливаются и перепродаются заводы и целые отрасли. Людей интересуют только деньги.

Он посмотрел на Елену, надеясь у неё найти ответ.
- Почему в Советском Союзе не хватало рабочих рук, на каждом шагу висели объявления с приглашением на работу, а сейчас безработица захлестнула, давит не хуже монголо-татарского ига? Такая большая РЭБ флота развалилась в один момент, да и наш завод несколько раз перепродавали, но, и те и другие, купив производство никаких действий, а выжидали время, чтобы выгодней продать, выгодней купить. Как остановить это колесо? Огромный узел запутанных и нерешённых до сих пор проблем всё дальше и дальше откатывает производственную базу России. Сколько ж можно? Кто будет решать эти ребусы? А решать их нужно, иначе…
- Тут на каждом шагу появляются проблемы. Поля пустые, заводы гонят свою продукцию за границу…
- Там выгодней можно продать.
- А внутренний рынок? С чего бы цены повышать? А они как грибы. Почему так?
- У других так же, - пожал плечами Платон.

И вдруг, пришло какое-то прозрение, он стал понимать, что многие относятся к нему словно с вынужденной снисходительностью: ничего не поделаешь – выдвиженец самого Глушкова. Вытащил любимца.
Всё это оскорбляло Платона, и он уже пожалел, что когда-то согласился работать вроде бы генеральным директором, а на самом деле замом у московского представителя. Платон только представлял интересы Валентина Александровича, даже в Красноярске, приобретая теплоходы на своё имя, он действовал от имени Глушкова. Правда, Валентин Александрович не препятствовал его начинаниям, не зажимал, все бумаги подписывал не вникая. Выходит, доверяет? А с другой стороны, Платон чаще стал ощущать свою беспомощность. Взять хотя бы северный остров, ещё неизвестно как будет реагировать он там, в Москве, на всю эту гравитацию, не вникая на проблемы человечества. Там ведь всё основано на какой-то чуйке, а затраты будут улетать немалые. Вот и думай, как свою колею нарезать?

- А оно тебе надо?
- Если я не проверю, что представляет собой, этот чёртов остров Уединения, я работать не смогу.
- А оно тебе надо? – повторила Елена.
- Может быть, это и есть моя колея?
- Мне кажется, что ты застрял между прошлым и будущим, и ещё чуть-чуть и тебя расплющит или проглотит чёрная дыра. Подумай, Платоша. Твою идею можно будет рассказать Валентину, может быть, он поймёт и выделит нужные средства для изучения острова, а если нет – то мы не сможем тянуть финансовые издержки на изучение. Логично?

- Логично, - согласился Платон.
- Если не можем изменить ситуацию, нужно принять её такой, какая она есть.
- Приспосабливаться?
- А что в этом плохого?
- Да ничего хорошего. Бескрылая мысль никуда не полетит. Это первый признак застойного времени.
- Поехали! Юрка уже дома, наверное.
- Поехали.

Опять полетели дни, успевай только считать. Сотников ходит по огромному кабинету и с тоской посматривает в окно. В который раз он задумался о том, что человек не принадлежит самому себе. Сегодня, с невероятной силой ему захотелось вернуться к той, прежней жизни, когда они с Еленой и другими мечтателями мечтали о далёких путешествиях, проникая во вселенную, строили планы и жили надеждами.
- Молодо – зелено, - улыбнулся Платон своему отражению в окне. И вновь, его отвлекали звонки с вопросами, которые нужно решать сегодня, сейчас. План, продукция, финансы. Это болото так затягивало, что вырваться самому не представляло возможным.

Что их объединяло с Еленой? Они дополняли друг друга. Она тихоня, работает себе тихо, делает вторую кандидатскую работу, на этом зарабатывает на свою вольность, готовится в любой момент занять место декана, а Платон – энергетический сгусток, который тоже наращивает свои финансовые мышцы, чтобы когда-нибудь стать независимым, но мечты остаются мечтами. Мечтал побывать в космосе – остыл, приземлился. Сейчас его мечта побывать на Крайнем Севере, а точнее – на острове Уединения. Ему бы только несколько часов побывать там, подышать, походить, попрыгать, почувствовать эту невидимую гравитацию с помощью обыкновенных домашних весов, и назад. Тогда бы он снова отдавал всего себя работе на своём заводе, испытывал новое ракетное топливо и ждал, ждал нового открытия, он нюхом чувствовал, что не все ещё тайны Гипербореи открыты.
Где-то в глубинах Северного ледовитого океана, а возможно на островах Карского моря есть что-то такое, что взбудоражит весь мир. Восьмидесятая параллель находится на грани изведанного и неизведанного, и если ему через сон открылись координаты острова Уединения, значит это кому-нибудь нужно.

Платон продолжал работать на своём заводе, в лаборатории, создавал новые сорта ракетного топлива и испытывал мини ракеты на полигоне, но никакой удовлетворённости не чувствовал. Повальная коррупция с новой силой разъедала завод, и не только завод.
Что делать?

Он вспомнил, что в юности в нём кипела кровь исследователя, жажда открытий толкала его на создание новых схем. Он был свободен, делал свои приёмники прямого преобразования, передатчики, проводил связи со всеми странами и континентами. Для того времени это было нормально. Сейчас уровень другой.
Раз в неделю у них была запланирована связь с капитаном, Володей Барановым. Володя докладывал, что сделали, что предстоит ещё сделать, какие проблемы нужно решить…

Никогда ещё Платон так не ждал связи, как сегодня. Ему в голову пришла идея, от которой ему не избавиться.
И вот, наконец-то, до связи остаётся несколько минут. Связь проходила на коротких волнах, потому что теплоходы не были оборудованы современной техникой, которая позволяла бы проводить связи через спутниковый интернет, а пока судовая радиостанция.

Платон услышал писклявый голос Володи Баранова. Подстроил частоту, добавил громкости, включил аттенюатор, чтобы чуть-чуть придавить помехи.
- РА6АЦК, РА6АЦК, вас вызывает УА0А/м
- Да, Володя, слышу хорошо. Как меня слышишь?
- Платон Сергеевич, здравствуйте. Слышу хорошо. Докладываю: Один теплоход полностью готов, хоть завтра под погрузку, наварили фальшборт, усилили, а вернее сделали новые замки на люках трюмов, как у морских судов, установили навигационное оборудование. Следующую связь можем проводить по видео связи. Мы решили их переименовать в честь погибших теплоходов – Воскресенск и Яхрома. Как вы на это смотрите?

- Здравствуй капитан, здравствуй! Я буду только за, это правильно вы придумали. У меня личный вопрос.
- Слушаю вас.
- Володя, посмотри карту Карского моря, там есть маленький остров Уединения, далеко ли он находится от маршрута следования наших теплоходов?
- Километров триста.
- А точней?
- Более точно могу сказать только тогда, когда будем прокладывать курс. А для чего это?
Платон замялся, не зная, как объяснить своё желание посетить остров, и поймёт ли его капитан?

- Володя, мне нужно обязательно посетить этот остров, походить по нему, попрыгать, и с помощью домашних весов определить свой вес.
- Не понял! Для чего это?
- Объясню при встрече. Прими как очередную задачу, которую нужно выполнить.
- А что, обязательно вам? Может, я попрыгаю?
- Нет! Я должен сам лично.
- Проиграл кому-нибудь?
- Нет! Это научный эксперимент.
- А-а-а, ну, хорошо, - засмеялся Володя, - подумаю.
- Как будешь полностью готов, сообщи, я прилечу.
- Понял.
- Ну, всё, до связи.
- До связи, Платон Сергеевич. Я свяжусь с вами, когда…
- Не надо, капитан, я сам свяжусь с вами. Всё, что мне нужно – это надёжный телефонный номер.

- Володя продиктовал одиннадцать цифр. По этому номеру вы сможете связаться с моим рабочим местом. Не обращайте внимания на разницу во времени, я не стану ворчать, если вы меня разбудите.
- Хорошо, договорились.

У Платона заиграло чувство ответственности, хотя, это чувство его не покидает никогда. Для того чтобы расширить поле деятельности, своего желания мало, нужна волосатая рука. Он, конечно, постарается уговорить Валентина Александровича, но его интересы лежат в другой плоскости. Одни расходы, никакой прибыли. Да и будет ли она когда-нибудь, никому не известно.

И всё-таки, Платон решил использовать и этот шанс. Он сам позвонил в Москву, но Глушков ему не ответил, и только через два дня он перезвонил.
- Платон, ты чего-то хотел?
- У меня длинный разговор, если можно, приезжай в гости, поговорим.
- Ладно, я сейчас на Занзибаре, на обратном пути остановлюсь у вас, переночую.
- Хорошо, ждём.
- На Занзибаре? Что он там потерял?
- Отдыхает.
- Счастливые люди, - завертела головой Елена.
- У нас зима, а там лето

Через неделю Валентин был уже в Краснодаре. Встретили как обычно. Вечером за ужином, Платон попытался объяснить. Для того чтобы Валентин полнее понял проблему человечества, он начал издалека.
- Наша цивилизация стоит на грани тотального голода. В ближайшие 30-40 лет, на Земле ожидается перенаселение. Поэтому, как бы нелепо не выглядело моё предложение о северном острове, а это, как ты понимаешь, даже при нашем ракетном топливе, мы сможем заглянуть, намного дальше сегодняшних возможностей. И уже Марс будет не такой далёкой звёздочкой, как нам кажется.
- Марс?

- Ну, ни Марс, Европа например.
- Безусловно, ты поведал мне много интересного, - сказал Глушков. – И всё же…, люди, которых нам придётся убеждать, далеки от этих идей, их мозг заточен на зелёные шуршащие бумаги, прибыли. А тут?
- Не всё можно оценивать шуршанием. Не заглядывая в будущее, трудно жить настоящим.
- Я подниму вопрос в Думе, но не уверен, что кто-то меня поддержит. Это не Советский Союз. Сейчас разбрасывать деньги на сомнительные проекты никто не будет. Нужно железное доказательство прибыли.
- А как решать вопрос с перенаселением?
- Платон, это не вопрос. И даже, если встанет такой вопрос, то его будут решать сокращением численности.
- Война?

- В какой-то мере да. Нужно регулировать.
- Понимаю, и всё-таки прошу вникнуть, и по возможности оказать помощь.
- Ладно, попробую. Загадывать не будем.

На следующий день Валентин уехал, а Платон не находил себе места. Что там, в Москве решат чиновники? Их переселение не волнует, перенаселение не грозит, они жили, живут и будут жить по закону – своя рубашка ближе к телу. Одни на Кипре отдыхают, другие на Занзибаре загорают. Живут, как перелётные птицы. По большому счёту, их волнует только нажива и личное материальное благосостояние. Был бы профессор в строю, он не упустил бы такой шанс. Видно время пришло, решать такие вопросы самому.
Единственное, что радовало Платона, это два теплохода готовые со дня на день начать погрузку пиломатериалов для Кубани, а это неплохая материальная помощь. Может быть, капитан Баранов чем-нибудь поможет? Ждать. Надо ждать и готовиться, в любое время выполнить телепатическое задание.


Всё чаще Платон стоит у окна и смотрит вдаль. Весеннее солнце уже прижигает через стекло, а Баранов молчит, от Глушкова никаких сообщений. Что делать?
Паническое состояние длилось недолго. По внутренней связи звонила Елена.

- Слушай, Платоша, давай сегодня сходим в театр, развеемся. Я думаю – тебя нужно встряхнуть, чтобы ты проснулся. Чтобы ты начал какие-нибудь реальные действия. Ну, не хочет помогать тебе Глушков! Думай, как предпринять другие варианты. В конце концов, на самолёте до Норильска не проблема, даже до Диксона. Дальше думай.
- До острова добраться не проблема. Дальше что?
- Давай решать проблемы по мере поступления.
- Если через два дня не будет сообщения от Баранова, придётся лететь. Там приличное расстояние, которое можно преодолеть – или по воде, или по воздуху. Хотя есть ещё один вариант – по льду на вездеходе, но этот вариант самый последний и самый медленный, к тому же, это возможно только в полярную ночь, а сейчас весна. Один не поеду, придётся собирать экспедицию.
- Хоть так, хоть так – одному не под силу.
- Хорошо, давай сходим в театр, - согласился Платон, - я даже согласен на какой-нибудь фильм.
- Я билеты уже заказала.
- Решено.

И снова – провал в черноту. Обрывки снов и слов как острова, выныривают и прячутся. Вероятнее всего, это приливы и отливы. Сценический прожектор мелькнул и исчез. Мельтешение воспоминаний остановилось. И тёплый золотистый свет заполнил пространство. Хорошо. Спокойно. И хандра, наконец, отступила.
А в этот момент завибрировал мобильный телефон. Платон посмотрел. Звонил капитан Баранов.
- Привет, Володя. Мы в театре. Я перезвоню, - казалось бы, шёпотом сказал Платон, но вокруг него зашушукали.

Пришлось выходить в фойе.
Платон перезвонил.
- Здравствуйте, Платон Сергеевич, мы готовы. Завтра становимся под погрузку. Кроме того, я прикинул – во что обойдётся нам ваша авантюра. Нам потребуется двое суток, чтобы посетить остров. Вопрос в том, как вас доставить до аэропорта на обратном пути, чтобы вы улетели домой.
- Спасибо Володя, ты меня окрылил. Завтра же закажу билеты и вылетаю.
- Не торопись. Прогноз на десять дней передали хороший, море будет спокойным. Но время не подошло. В это время Карское море покрыто торосистым льдом, и мы будем двигаться только с помощью ледокола. Давайте так – мы сделаем первый рейс, выгрузимся в Новороссийске, там встретимся и я вам всё подробно расскажу. Возвращаясь, мы окажемся в Карском море где-то в начале июля, в это время мы сможем сами, без всякой помощи подойти на возможно близкое расстояние к острову, дальше на шлюпке. Вопрос только в том, где вас брать на борт? Если вы сядете в Новороссийске, и с нами проделаете весь путь по внутренним водам – это целых две недели. У вас будет столько свободного времени?
На какое-то время Платон замолчал.
- Володя, об этом не беспокойся. Ради науки, я на всё согласен, даже на квадрокоптере с бабой Ягой.
- Хорошо, - засмеялся Володя Баранов, - тогда до встречи в Новороссийске?
- До встречи.

Опять Платон остался ждать, но время даром не терял, а сам заинтересовался этим загадочным морем.
В давние времена плавание по Карскому морю равнялось смертельному подвигу. До сих пор Карское море считается самым холодным на Земле. Только в устьях рек температура воды выше нуля градусов, остальное время, с октября по июль, ледовая обстановка не позволяет ходить без ледокола. Недаром местные жители смеются, что Карское море – это мешок со льдом. Дрейфующие льдины достигают толщины до четырёх метров. Море постоянно штормит.
Согласно преданиям, именно здесь находилась обитель богов. Летом все острова, даже самые маленькие, заполняются шумным базаром птиц. Здесь откладывают яйца, высиживают птенцов, набираются сил для перелёта, и вновь улетают в тёплые края. Каждый год историческая память возвращает их в эти таинственно-дикие места.
Платону не терпелось увидеть загадочные острова.

Теплоходы загрузились пиломатериалом и шли полным ходом на Кубань. Первый рейс проходил под полным контролем Платона. Каждый день, капитан Баранов или вахтенный штурман докладывал обстановку и координаты теплоходов. Платон отмечал красными флажками весь путь, чтобы знать, чтобы быть в курсе событий. Через две недели флажки приблизились к Ростову на Дону.

- Ну что? Вы готовы к путешествию на Север? Завтра будем на месте, - сообщил капитан.
- Я рад за вас. Поздравляю с окончанием первого рейса. Мы приготовили 4 тысячи тонн дизельного топлива, так что обратный рейс будет полногрузным. Сколько времени уйдёт на разгрузку и погрузку?
- Я думаю два-три дня. Морской порт работает быстро. Это как раз тот случай, чтобы вас взять на борт.
- Хорошо, к концу погрузки дизтоплива, я буду.
- Каюту готовить?
- Готовь.

Платон не стал ждать окончания грузовых работ и поехал в Новороссийск. Он решил свозить капитана на грязи. Один-два дня – это уже кое-что. Платон помнит, как его отец каждый год ездил на два дня с ночёвкой, и этого хватало на целый год.

Володя остался довольным.
- Завтра заканчиваем погрузку, - пожимая руку Платона, сказал капитан, - через два дня Воскресенск возьмёт курс на Дудинку, мы будем стоять на рейде, ждать Яхрому и оформлять документы, а вас заберём на шлюпке.
- Да, Володя, да, - обрадовался Платон тому, что дождался всё-таки путешествия на Север.
- Ну, тогда до встречи?
- До встречи, капитан.

Платон вернулся домой только к вечеру.
- Почему так долго? – прошипела Елена.
- Обговаривали варианты встречи.
- Ты летишь?
- Нет, я сяду на теплоход в Новороссийске.
- Вот как! Поздравляю. Правдами или неправдами - твоя мечта осуществится. Если ещё удача тебе улыбнётся, это будет вообще шикарно. Я бы хотела поехать с тобой, и тебе веселей будет, и я здесь не закисну.
- А Юрка?
- Он уже достаточно вырос, и сможет некоторое время побыть один. Не на год же уезжаем?
- Недели две хватит.
- Тем более. Я еду с тобой.

Спорить или отговаривать Платон не решился. Весь вечер они провели по магазинам, пришлось брать одежду, обувь, сумки.
- Если б не учёба, взяли бы и Юрку. Это ж столько воспоминаний и впечатлений останется, на всю жизнь, а если подтвердятся его слова, то и он бы в будущем…
- Пусть лучше дома остаётся, а то я до внуков не доживу. Пусть Марсы осваивают другие.
- Вот в этом ты и не права. Если не мы, то кто?
- Таких мечтателей как ты миллионы.
- Без Юрки не хотелось бы.
- Как хочешь.

- Всё! Едем все. Юра! А ты что скажешь? Хочешь побывать на необитаемом острове? В Арктике!
Юрка пожал плечами, не зная, что сказать. Платон рассмеялся, подмигнул Юрке.
- Интересно? Значит поедем. Узнаешь. Собирайся. Мама подскажет, что нужно взять с собой.
Конечно, Платон не стал высчитывать часы и минуты – лучше там подождём, поглазеем. Крайний север был для них загадкой, которую решили разгадывать вместе. На следующий день они всей семьёй ехали в Новороссийск. Машину оставили на служебной стоянке. Так делал Глушков, так сделали и Сотниковы.
Старый капитан сдержал своё слово. Он освободил одну трёх местную каюту для Сотниковых. Чтобы не быть иждивенцами, Платон предложил свою кандидатуру в качестве рулевого-матроса, Елена нашла своё применение на камбузе, а Юрка остался свободным юнгой. К этому времени он прочитал уже несколько книг о морских приключениях.

Платон считал, что морская стихия давно покорена, что морские путешествия – это всего лишь увлекательная экскурсия, поэтому согласился взять с собой Юрку. Но, огромные волны иногда подкидывают немало сюрпризов смельчакам бросившим вызов бескрайним солёным просторам.

А пока, середина мая, Чёрное море, прекрасная погода, иногда было даже чересчур жарко.
Они вышли из Цемесской бухты, и пошли вдоль Таманского полуострова на Керчь. Впереди ярко светило солнце, дул ровный и тёплый ветер, Воскресенск бодро шёл, оставляя за собой пенистый след на морской глади. Яхрома двигалась за ними, а за кормой летели чайки.

Юрка стоял на палубе, наблюдал за чайками и кидал им кусочки белого хлеба, они ловили его на лету, а юнга ликовал.
- Нравится? – спросил его подошедший капитан.
- Прикольно, - дёрнул плечом Юрка.
- А ты видел, кто ещё нас провожает? Пошли, покажу. Они прошли на бак. Капитан перегнулся через борт. – Вот они! – закричал он. Юрка тоже перегнулся через борт и увидел ныряющих дельфинов, которые двигались параллельно теплоходу, иногда обгоняя, но такая радость передавалась от них, что Юрка визжал и показывал пальцем на провожающих дельфинов.
Огибая Таманский полуостров, капитан оживился и воскликнул: О! Вчера мы здесь купались и принимали грязевые ванны!

По громкой связи капитана вызвали на мостик. Они пошли в рулевую рубку. Воскресенск сбавил ход.
- Крымский мост запрашивает нас, - доложил вахтенный штурман. Капитан взял телефонную трубку судовой радиостанции.
- Здравствуйте. Капитан Баранов. Теплоходы Воскресенск и Яхрома следуют курсом на Ростов и далее на Енисей.
- О! Привет сибирякам. Для вас Крымский мост открывается. Счастливого плавания.
- Спасибо! – сказал капитан, - полный вперёд!
Вновь корпус Воскресенска завибрировал, ускоряя свой ход через пролив. Опытный глаз капитана заметил границу между Чёрным морем и Азовским. Вода стала мутнее не от того, что потемнело, а от того, что азовская вода сама по себе мутноватая.

Теплоходы вошли в Азовское море. Команду пригласили на ужин. Юрка взахлёб рассказывал родителям о дельфинах, о чайках, о приключениях Синбада морехода…
Некоторое время все ели молча. Было слышно, как скрипят переборки и плещутся волны за бортом.
- Вы слышите море? – спросил Платон.
- Я – да, - ответила Елена.
- А ты? – обратился он к сыну.
Юрка дёрнул плечом, прислушался.
- Не-а, - пережёвывая рыбную котлету, ответил он.
- Значит, моряка с тебя не выйдет.
- Выйдет, - недовольно сказал Юрка.

После ужина все разошлись по каютам. Пассажиры заснули раньше обычного и спали как младенцы.
Проснулись уже на Волге.

Юрка часто сидел в рулевой рубке и наблюдал за проплывающими берегами, картины менялись одна за другой, но ему было одиноко и скучно.

Пока шли по внутренним водам: по Волге, по каналам – ничего интересного не происходило, во всяком случае, так казалось юному моряку, но стоило выйти в Белое море, всё изменилось.

Погода испортилась, на небе появились серые тучи. Из-за бортов стали доносится зловещие удары волн и свист ветра, который готов был сломать мачты и сбросить антенны в море. Теплоход бросало из стороны в сторону. Иногда он останавливался на гребне волны, готовый переломиться. Скрипели переборки. Брызги волн долетали до рулевой рубки.

- Не бойся, малыш, - сказал капитан, - всё будет хорошо. Наш теплоход такое волнение преодолевает без труда. Впереди Баренцево море – самое страшное из всех северных морей, Карское – самое холодное. Ты заметил, что здесь всё самое-самое. Этого путешествия, малыш, хватит тебе на всю жизнь, будет страшней, но ты не бойся. В конце концов, ты даже полюбишь море. Для того чтобы полюбить море, нужно побыть с ним наедине, послушать его, почувствовать. Оно бывает свирепым и необузданным, а бывает тихим и кротким, оно пугает, и в то же время восхищает своей силой. И если судьба дала тебе возможность ближе познакомиться с морем, значит это нужно именно тебе. Кто знает, как сложится твоя дальнейшая судьба. Может быть, ты станешь капитаном, на больших океанских кораблях.

Юрка слушал старого капитана и забыл об опасности. Казалось, что море проверило моряков и отступило. Стало более спокойным.
- А можно мне порулить?- улыбнулся Юрка.
- Можно, но только под наблюдением рулевого.

Юрка ухватился за джойстик рулевого управления.
- Сильно не сжимай, а то смотрю, аж костяшки побелели, - улыбнулся рулевой. – Главное, смотри на экран локатора. Вот эта точка, это наш теплоход, эта линия – наш курс, а вот мыс, нужно держаться, чтобы мыс всегда оставался правее линии курса. Понял?
- Понял, - кивнул Юрка. Он посмотрел на море, задержал свой взгляд на маяке, затем обвёл рукой окрестности и сказал: Папа рассказывал, что они были здесь, когда я ещё не родился. Эти камни называются бараньи лбы.
- Точно, - подтвердил рулевой, - а что ещё рассказывал твой папа?
- Много чего.
Рулевой не стал больше отвлекать юнгу.

- Ну, всё, твоя вахта кончилась, иди, отдыхай, - похлопал по плечу капитан, - завтра ещё порулишь, если захочешь.
Юра уступил место рулевому, а сам кубарем скатился в каюту, похвастаться родителям, что он управлял теплоходом.
Платон погладил сына по голове.
- Молодец, вот теперь я вижу, что из тебя получится настоящий путешественник.
- Как Тур Хейердал?
- Ну, типа того.

Они сходили в столовую. Юрка покрутился около родителей. Скучно. И вновь пошёл в рулевую рубку.
- Мы что стоим?
- Почему? Полным ходом идём.
- А вон тот мыс, как был так и остался.
- О! Мы до него будем идти целый день.
- Так медленно?
- Это кажется, что медленно.
- Скучно.
- Дойдём до мыса, скучно не будет.
- А что будет?
- Там уже начнётся Баренцево море, я думаю – к этому времени вы переболеете морской болезнью, и Нептун примет вас в свои ряды.

Юрка опять побежал к родителям, но, кажется, что они уже заболели. Елена лежала на кровати вся бледная, даже говорить не хотела. На все вопросы, когда она хотела что-нибудь сказать, её охватывала паника. Её голова вертелась как северное солнце. Её тошнило. Весь обед она отнесла в гальюн, а сейчас лежала не шевелясь. Платон ещё держался, но тоже немного подташнивало. Он чувствовал лёгкое головокружение. Шатаясь как пьяный, он поплёлся в душ. Выпил несколько глотков воды из-под крана. Вода показалась ему ржавой, невкусной. Он выплюнул её. Оделся, и пошёл в каюту, чтобы прилечь.

- Как они работают? – сам себе задал вопрос Платон, - с ума сойти…
- Привыкли, - скривилась Елена.
Юрка бегал, как ни в чём не бывало то в каюту, то в рулевую рубку.
- Как родители себя чувствуют? – спросил капитан.
- Уже болеют.
- Спроси у них, ужинать будут или нет? И вот, передай немного сухариков, помогает.
Юрка опять побежал в каюту.
К вечеру подошли к мысу Канин нос.
- Запроси сводку, - обращаясь к радисту, сказал капитан, - стоит ли нам высовываться, а то до острова Колгуев открытое море. Здесь валы самые большие.

Радист убежал. Володя позвонил по внутреннему телефону на камбуз, попросил горячего чаю. Повариха быстро принесла несколько кружек и чайник. Она знала, что капитан пьёт чай с коньяком, чтобы не спать. Такой чай он позволял и вахтенному рулевому.

Юрка сам сходил в столовую, родители отказались.
Метеосводка позволяла Воскресенску и Яхроме двигаться дальше. В крайнем случае, за островом, в Поморском проливе можно переждать. Обычно там собирается несколько десятков разных теплоходов – и рыбаки, и сухогрузы, чтобы переждать шторм.
На этот раз – никого.

Неожиданно, вопреки всем прогнозам севера, подул тёплый западный ветер, и Воскресенск шёл полным ходом на восток, подгоняемый ветром.
Оправдывая своё название, Северный ледовитый океан встретил влюблённую парочку штилем, и множеством отдельно плывущих льдин.
 
Но, Баренцево море бывает редко спокойным, и это оправдалось. Через два часа горбатые валы с океана поползли с севера на юг и, Воскресенск то, проваливался между зелёными валами, шедших с океана, то выскакивал на гребень, рассматривая окрестности.
- Если всё будет хорошо, утром остановимся у мыса Русский Заворот, спустим флаг и посигналим Яхроме, которая в 1994 году здесь затонула. Они были одними из первых енисейских покорителей СМП. Там и будет Нептун принимать наших пассажиров в моряки. Выдадим дипломы, отдохнём – и дальше, - сказал капитан.
К этому времени Платон привык, и его уже не мутило, Елена ещё продолжала болеть морской болезнью, а Юрка – так и не заболел. Как ни кидало Воскресенск в мутных водах Баренцева моря, он держался на ногах, как опытный моряк.

День Нептуна – это традиция моряков при пересечении экватора, а енисейские речники отмечают день Нептуна при пересечении полярного круга. Здесь обряд посвящения был для пассажиров, чтобы их как-то развеселить. Нептуна импровизировал старпом, члены команды, как пираты, сновали вокруг Платона и Юрки, даже Елена не выдержала и вышла из каюты посмотреть.

Волнение было не слишком большое, но выходить на нижнюю палубу не рискнули, тем более на ходу. Верхняя палуба как раз подходила для импровизации. Большая чашка с морской водой, ковшик и полотенце.
После небольшого вступительного слова, старпом окатил каждого пассажира из ковшика и вручил памятные дипломы. После этого – праздничный обед. К концу обеда подошли к мысу Русский Заворот. Капитан огласил команду «Стоп машины».
 
Все вывалили на палубу. Воскресенск загудел, его подхватила сегодняшняя Яхрома. Все сняли головные уборы. Постояли несколько минут. Капитан рассказал историю гибели теплохода и вновь «Полный вперёд».

- Долго стоять нельзя, - пояснил капитан, - нам предстоит небольшой крюк в Карском море, поэтому стоять некогда. Мы должны уложиться, чтобы сделать ещё один рейс в этом году. Это наша зарплата.
- Владимир Емельянович, когда будем в Карском море? Чем ближе подходим, волнуюсь как мальчишка.
- Завтра будем там. Я согласую с ледоколом. Всё-таки четыреста километров на север. Мы не знаем ледовую обстановку, приходится согласовывать свои действия. Бережёного Бог бережёт.
- А если они запретят нам?
- Я не думаю. Вполне возможно, они предложат бортовой вертолёт. На этом мы выиграем сутки.

Платон не вмешивался в разговор двух капитанов, но присутствовал во время радиосвязи с ледоколом.
- Александр Иванович, у меня на борту учёный-исследователь, ему очень нужно попасть на остров Уединения, хотя бы на час. У него мечта…
- Ну, если мечта, то мечта должна сбываться. Для бешеной собаки это не крюк. Поможем.
- Где вас найти?
- Район острова Белый.
- Хорошо. Спасибо.
- Вот видишь, - обратился он к Платону, - моряки помогают друг другу. Здесь иначе нельзя. Это Север.

Платон вернулся в каюту в приподнятом настроении. – Завтра мы можем увидеть волшебный остров. Ледокол выделяет нам вертолёт.
- Слава тебе Господи!
Елена стояла перед Платоном, не веря своим ушам. Наконец-то закончится её мучение. Если бы она знала – куда и как, она бы никогда не согласилась бы на это затянувшееся путешествие.
Шесть суток шли по северным морям. К вечеру, пробираясь сквозь лёгкий волнистый туман, Воскресенск подошёл к острову Белый. Туман рассеялся и, прежде чем он снова упал, Елена увидела атомный ледокол. Это был большой плавучий город.

Юрка выбежал на палубу, посмотреть ближе, а за ним побежали и Платон, и Елена. День был настолько волнительный, что уже волновался и Платон.

Подходя к атомному ледоколу, Воскресенск выглядел маленькой лодкой перед Гулливером.
Перед тем, как отправить путешественников на ледокол, капитан Баранов проинструктировал их. Самое страшное для Елены была верёвочная лестница, за которую нужно было успеть ухватиться, иначе волна уносила Воскресенск вниз, а лестница уходила вверх. Нужно было поймать резонанс движений, ухватиться и, подтягиваясь, подниматься на борт ледокола. Для избавления от адовых мук она готова была рисковать. Уцепившись двумя руками, она подтянулась.
- Давай, давай, давай! – кричали сверху, а снизу Платон подталкивал, чтобы облегчить первые шаги.
- Давай, сын, ты следующий.

Для Юрки это была игра. Он быстро, как обезьяна вскарабкался на борт ледокола, и уже оттуда, сверху, наблюдал за Воскресенском. Когда он был там, ему казалось, что Воскресенск это махина, а сейчас он удивлялся тому, что всё относительно.

Перемахнув через фальшборт, Юрка ударился  коленкой, но, к счастью, не очень. Врач с ледокола намазал какой-то мазью, и наложил тугую повязку. И всё-таки он долго ещё прихрамывал.
Договорились, что ледокол и теплоходы пойдут в сторону Диксона, и там будут ждать путешественников. Александр Иванович, капитан ледокола, дал указания лётчику, и они полетели, вот сейчас был маленьким и ледокол. Юрка прилип к иллюминатору и наблюдал, как уменьшаются точки, где они только сейчас были.
Платон и Елена тоже прилипли к иллюминаторам, наблюдая за поверхностью моря, где белели льдины различных размеров, а вскоре кругом всё побелело, то ли от тумана, то ли от снега.

- Сплошной лёд, - пояснил обстановку пилот по внутренней связи, - вот поэтому ледокол и дежурит.
- Смотри! Смотри! – закричал Юрка, - белый медведь, а вон ещё…
Он вертелся и ликовал.
- Платон Сергеевич, зайдите к пилоту.
Платон поднялся и пошёл, шатаясь в кабину пилота.
- Давайте, согласуем наши действия, - сказал пилот, - раскладка по времени с небольшим запасом такая – два часа туда, два часа обратно, один час там. Хватит?
- Хватит! – стараясь перекричать ревущий двигатель, крикнул Платон.
- И ещё! Остров весь в снегу, поэтому ничего не увидим, а возможно и увидим, но только белых медведей.
- Я не понял!
- Я говорю, что выходить без оружия опасно.
- А как?
- Выйдем вместе.
- Хорошо! Если можно покрутиться над островом, и почувствовать, где вертолёт сам начинает подниматься. Вы можете подумать, что это ветер играет злую шутку, но мы думаем по-другому. В этой точке острова садимся.
- Хорошо! – крикнул пилот.

Платон посмотрел на экран локатора и узнал очертания острова Уединения.
- Вот он, наш кит, - с облегчением показал Платон на зелёное пятно в локаторе. Крутимся!
Пилот сделал несколько хаотичных кругов и посадил вертолёт прямо на глаз, невидимому киту. Заглушил двигатель, взял винтовку, и они вышли. Елена держала под мышкой домашние весы.

- До чего же студёно в мире.
Платон пошлёпал себя в бок и грудь, замер, прислушался: тихо, только настывшее Солнце скользило над горизонтом. Лёгкий ветер слегка шевелил нетронутый снег. Солнце обжигало холодным блеском глаза.
- Холодно! – привыкший к шуму, крикнул пилот.
- Хорошо, что взяли тёплые вещи. Вот тебе и лето.
- Здесь лето короткое, около полутора месяцев, а то и меньше. Здесь такой гвалт стоит, что собеседника не услышишь за метр. Прилетают птицы, откладывают яйца, высиживают. Летом острова зелёные, трава по пояс.

- А сейчас что, не лето?
- Это на материке лето, а здесь оно начнётся через две недели, а ещё через две – закончится.
- Вы же говорили полтора месяца?
- Это Арктика, здесь всё по-другому. Наша зима начинается здесь. Чуть северней вечные льды.

Платон прошёлся несколько раз круг за кругом вокруг вертолёта, но ничего особенного не заметил. Подошёл к высокому берегу, который выгнулся большой неровной дугой. Остров Уединения маленький и сколько охватывали глаза, лежала взлохмаченная снежно-песчанная земля, разрезанная глубокими оврагами стекающих ручейков. Он выглядел запредельно земным и сиротливым. То, что, казалось, прибавились силы, так это от того, что долго сидели.

- Давай весы! – крикнул он Елене.
Она дёрнулась к нему идти, а сама почувствовала, как полетела, шаги стали медленными и широкими. Она вспомнила американских астронавтов, когда они ходили на Луне. А может быть, здесь находится осколок от планеты, которая ударилась об Землю и уничтожила Гиперборею, часть её застряла в Земле, а часть превратилась в Луну? Эта версия понравилась Платону, а иначе как объяснить лунную походку?

- Стой там! – закричал Платон, и сам подошёл к Елене ближе. Не доходя до неё метров десять, он тоже почувствовал прилив сил.

- Вот это место, - остановился он. – Юра! Начерти линию между нами, а потом перпендикулярно ещё одну. На карте эта точка будет тоже отмечена.
Елена встала на весы и ахнула.
- Мне кажется, что я очень сильно похудела.
- А ну, дай мне.

Платон встал на весы и заулыбался.
- Юра! Вот они, те координаты, которые ты мне диктовал во сне! Ура!
- Ура! Ура! – закричали уже все.

Пилот ещё не понимал, что происходит, но, когда узнал – очень даже удивился.
- Когда я пролетал это место, я чувствовал, что машина проваливается в яму, а затем резко взлетает. Я думал, что это ветер, но ветра, как такового не было.
Платон зафиксировал на карте невидимую точку, записал результаты замеров веса четырёх человек, один из которых был пилот с атомного ледокола Вайгач.
- Всё! Эксперимент окончен. Спасибо всем.
- А дальше что? – спросил пилот.
- А дальше придётся доказывать Москве, что есть на Земле такие точки, где гравитация уменьшается в разы, что здесь нужно строить космодром.
- Я так воду искал у себя в огороде, - рассмеялся пилот, - и, как ни странно, находил. Парадокс?
- Нет, законы физики, - пояснила Елена.
Они улетели.

Прошло пять часов, но каких! Они сделали открытие и убедились, что есть на Земле полюс анти гравитации, где любое земное тело отталкивается, а это значит, что есть полюс гравитации, где всё притягивается.
К этому времени ледокол, и теплоходы подошли к мысу Песчаный, это северная часть острова Олений. Дальше Енисейский залив.

Рассвет пробивался через иллюминатор. Платон увидел теплоходы издалека. В это время здесь начинается полярный день, и Солнце прячется за горизонт на несколько минут, и вновь появляется, чтобы проделать полный круг. Непривычно. Ориентироваться по Солнцу невозможно, только компас и карта. Вертолёт облетел ледокол и, зайдя с кормы, сделал посадку на вертолётную площадку атомного ледокола. Пилот заглушил двигатель и открыл дверь. Они вышли на палубу.

- Наконец-то, - с радостью воскликнула Елена.
- Как легко дышится, - добавил Платон.

Они не заметили, что путешествовали всю ночь, а спать не хотелось, слишком волновало событие, которое произошло этой ночью.

Платон зашёл в рулевую рубку, чтобы поблагодарить капитана, сказать ему, что не зря летали на остров Уединения.
Капитан с понятием отнёсся к мечте учёного.
- Поздравляю вас, поздравляю, - пожимая руку Платона, сказал капитан, - я рад, что осуществил вашу мечту, а дальше что?
- Дальше борьба с чиновниками.
- Ничего не меняется в жизни, борьба за борьбой.
- Без борьбы мозги засыхают, - усмехнулся Платон. - Человеку постоянно требуется зарядка для ума. Электрический ток не будет двигаться, если нет сопротивления. Физика.
- Удивительно, но факт. Успехов вам в этой борьбе.
- Спасибо. Ещё раз спасибо.

Капитан провёл их до борта, где выглядывала рулевая рубка Воскресенска. В порядке очереди, они спустились на борт сухогруза. Ощущая близость дома, Елена уже не боялась верёвочной лестницы, и с лёгкостью кошки опустилась на, ставшую родной, палубу.
Владимир Емельянович, капитан Воскресенска, встретил их с распростёртыми руками:

- С возвращением!
- Спасибо.
Они прошли в свою каюту. Платон сел за стол, сделать свои заметки, оставить зарубки в памяти. Через сутки они будут в Дудинке, самом северном международном порту.
Чтобы ему не мешать, Елена с Юркой пошли в рулевую рубку, она там появилась впервые за всё время путешествия. Здесь капитан позволил Юрке ещё раз порулить.

- Для него это останется на всю жизнь. Может быть, из него получится отличный мореход, а может, путешествия останутся с ним навсегда, чтобы покорить все полюса, которые есть на Земле.
- Время покажет, - дёрнула плечом Елена.

Оставшись в каюте один, Платон записывал свои мысли и рассуждения на бумагу. Юрке пригодится:
«Наши северные берега не тронутые цивилизацией так прекрасны в своей безлюдности и дикости, что дух захватывает. Большие острова и маленькие островки со своими особенностями и неповторимой красотой. Здесь уживаются: и белые медведи, и древние оленеводы. Енисейский залив – это и есть море, а сам Енисей – брат океана.

В начале 90-х годов, когда всё, что можно, уже развалили, а нового ещё не создали – север стал жить своей обособленной жизнью. Увеличилось количество ледокольного флота. Норильский никель пошёл в Европу северным морским путём, а енисейские речники остались без работы, хотя до сих пор требуется северный завоз, который был не выгодным предприятием.

Суда Подтёсовской РЭБ флота стояли без дела несколько лет и ржавели, пока не сообразили, что можно продать или отдать в аренду. А каково людям? Наша цель – помочь сибирякам выбраться из холодной воды Енисея. Мы кинули им спасательный круг.

Вероятнее всего, эта сила заставляла их думать, изобретать и строить. На Енисее появились семейные яхты, предлагающие современное и цивилизованное путешествие по, казалось бы, безлюдному и заброшенному северу.
Но, думаю, это недолго. Скоро их обложат налогами и запретами, вытесняя мелких предпринимателей дальше и дальше на север. Остров Уединения сделает дикие берега более близкими и родными.

Мы опустились на юг примерно 400-500 километров, и уже видим птичьи базары, буйство красок тундры, стада оленей. Единственно отрицательная позиция – это комары и мошки, которые, подобно чайкам, провожают и встречают каждый теплоход, сопровождая их чёрными тучами, пока не выбьются из сил, донимают человека не хуже морозов. Важно то, что это стабильный показатель до тех пор, пока человек относится к нему с холодком. Я думаю, что этот показатель можно приближать к возможному минимуму за счёт специальной одежды и химии. Мы не можем уничтожить комариный мир, поэтому нужно приспосабливаться жить вместе, не мешая друг другу.
Что касается острова Уединения, мне кажется, это вопрос будущего, когда человечество будет готово к переселению, они вернутся сюда, а пока – консервация полюса гравитации не потребуется, он был, есть, и останется на тысячи лет после нашей жизни».

Платон перечитал исписанные листки бумаги и положил их себе в сумку. По внутренней судовой связи объявили обеденный перерыв. «Это последний обед на теплоходе, - подумал Платон, - вечером будем уже в Дудинке. Челночный механизм запущен и будет работать долгое время, пока не возникнут другие перемены, когда речники смогут их выкупить. Пора возвращаться к вопросу нового цеха и ракетному топливу…».

Дудинка встретила их множеством мелькающих прожекторных огней в порту. Здесь грузились норильским металлом и разгружали товар, который потребуется для жизни двух городов севера. Северный завоз стал параллельным мероприятием. Мы везём для них дизельное топливо, другие везут строительные материалы и продукты питания. Пока есть металл, эти города будут жить. А что дальше? Нужно думать.

В Дудинке теплоходы встали под разгрузку, и дальше пойдут в Лесосибирск, грузиться пиломатериалом, а Платон с семьёй полетели домой самолётом.

По приезде домой, Платон сразу поехал на строительную площадку. Бульдозер закончил свою работу и ждал перевозки на другой участок. Старых домов как не бывало. Стройка уже гудела от разного рода автомобилей.
Краны разгружали и складировали красный кирпич и белые строительные блоки, металлоконструкции и станки. Геодезисты контролировали заливку фундамента будущего цеха. Тут же лежали горы песка и гравия.
Платон подошёл к инженеру-строителю.

- Здравствуйте, - подал руку Платон.
- Здравствуйте, - ответил инженер.
- Коротко введите меня в курс дела, - попросил его Платон, - Какие вопросы возникли, что мешает?
Инженер оживился и стал рассказывать:
- На мой взгляд, проект делали с учётом строительства собственных домов и дач, - с иронией заметил инженер.
- Почему так думаете?
- Потому что проектировщики перестраховались и заложили такой тоннаж металлоконструкций, что на крыше можно делать стоянку большегрузных автомобилей. А она вам нужна? Большой расход материалов – увеличенный срок монтажа…деньги…
- Я понял, - прервал его Платон. – Инерционное мышление, чтобы выделить что-нибудь для себя.
- В разумных пределах – да, - улыбнулся инженер, - все мы грешные, но столько! Мы будем строить по своему проекту. Не возражаете?
- Нужно подумать.
- Думай не думай, а проект плохой.
- Так сразу ответить не могу. Дайте мне копию проекта и вашу пояснительную записку, я ознакомлюсь, и завтра мы с вами решим – что, как и в какие сроки.
- Хорошо, - согласился инженер-строитель.

К концу рабочего дня Платону принесли проект и записку от инженера. Платон внимательно изучил материал, прошёлся по интернету. Утром он уже был в курсе всех событий, а побеседовав с инженером, полностью перешёл на его сторону.

Конечно, преимущества бескаркасного ангара обещали лучшие показатели – более дешевое и более быстрое строительство, современная и надёжная технология обещала лучшее качество, а это уже кое-что.
Платон вызвал исполнительного директора.

- Анатолий Ефремович, что вами двигало, когда вы подписывали проект на строительство нового цеха? Вы изучали методы и технологию строительства?
- Я химик, а не строитель, - пытался оправдать свою ошибку исполнительный директор.
- Анатолий Ефремович, в первую очередь вы инженер – руководитель, и должны думать на языке заказчика, я дал указание строителям, взять типовой проект бескаркасного ангара той же площади, что требуется нам, и строить по новому проекту. Это позволит нам сэкономить несколько миллионов рублей. Вы же понимаете, что сегодня деньги решают всё…
- Как скажете, - с обидой в голосе, сказал исполнительный директор.
- Подумайте! От нас зависит финансовое благополучие завода! Никто за нас думать не будет!
- Понятно.
- Идите! И думайте! Иначе мы не сработаемся.

Марков ушёл, но затаил обиду на генерального директора. При удобном случае высказывался против него, стал собирать компромат, не думая о том, что Платон обладает более половиной акций. Его слово является законом, и Маркову придётся соглашаться.

Расчёт Маркова был прост. Запустить пожирнее утку, а там, глядишь, и по шапке надают. Платон терпел его из-за того, что он был хорошим химиком.

С тех пор прошёл год, а достать Платона ему так и не удалось. Ночами ворочался, думал: время ли такое суматошное, или действительно всё делают деньги? А может, и то и другое виновато в том, что его перестали уважать, с ним не здоровались. Хоть самому увольняйся.

Платон привык держать завод на ручном управлении. Все вопросы – большие и маленькие решались в его кабинете. Глушков стал реже приезжать. Все обещания связанные с островом утонули в общей массе бумаг без продвижения. Вполне возможно, что Валентин Александрович, наладив работу на этом участке, перешёл на другой, более слабый участок, зная, что Платон справится с работой успешно, тем более, что он подкреплялся прекрасной помощницей, которая при необходимости может заменить его. Даже поговаривали, что хотят пригласить его в Москву.

Челночная работа платоновских теплоходов не прошла без внимания в крае, Платона чаще стали показывать по телевизору. Завод процветал, а рядом с ним и посёлок. На очередных выборах кандидатуру Платона выдвинули на должность губернатора края. Платон не хотел отрываться от завода, столько сил и средств было вложено, а Елена опять надавила на слабое место.
- Если тебе выпадает счастливый шар, то отказываться грех. Боязливых там не уважают, - она показала пальцем в небо, - ты всё прекрасно понимаешь. Тем более, я могу занять место генерального директора, если ты не возражаешь – наше нашим и останется!
- Забот прибавится в разы.
- Но, и возможностей будет больше.
- Неужели тебе наших возможностей мало?
- Да как сказать. Нам бы хватило и того, но хочется что-то изменить, чем-то помочь простым людям.
- Ах, ты ж моя умница.

Платон уловил в её взгляде любопытство, она смотрела на него, будто видела будущее края таким, каким мечтают увидеть его многие жители.

Веерные отключения электроэнергии в посёлке, заставили Платона задуматься. А недавно он построил маленькую ГЭС на реке Афипс. Вроде для себя, но, по его расчётам, энергии хватит не только для завода, но и для района. Проблемы заставляют шевелить мозгами.

Однажды, когда они ехали на полигон, Платон свернул на перекрёстке в другую сторону. Лена вопросительно посмотрела на него.
- Здесь, недалеко родник с чистой водой. Заедем.
- Слышала о нём, там всегда очередь большая, люди стараются набрать больше, на месяц, на два.
- Одну пятилитровку попросим набрать без очереди.
- Попросим.

На стоянке, около родника, действительно оказалось много машин. Лена насчитала больше десяти, и у каждой связка по 50-60 пятилитровых пластиковых бутылок.
- Ого! – воскликнул Платон.
- Бывает больше, - пояснил один из водителей.
- И сколько времени приходится стоять?
- Когда как. Обычно 3-4 часа.
- Нам одну для пробы – можно?
- Через одного! – закричали очередные.
- Всего одну, - уточнил Платон.
- Вас таких, знаете сколько!?
- Подождём, - дёрнула за рукав Елена.

Пока они стояли, таких просящих, как они, подошли ещё трое, потом ещё двое.
- Давайте наберу, - сжалилась женщина. Она узнала и Елену и Платона, - вода у нас в посёлке, да вообще по округе, кошмарная, вот и приходится ездить и стоять часами. Экономим. Только для чая и сырой попить.
- Спасибо вам, - сказал ей Платон.
Пока ехали, у Платона зарождался проект «Чистая вода». Он прикинул - много людей пользуется родником, значит, торговыми автоматами с очищенной водой будут пользоваться ещё больше. Главное, чтобы цена не кусалась и очистка была добросовестной.

Независимость – эта черта вырабатывалась у него с годами. Он знал, что только свой огород даёт уверенность в том, что продукт будет экологически чистым и полезным. Он согласился участвовать в выборах.

Предвыборная кампания предоставляла ему возможность выступать во многих уголках Кубани. Он стал вникать во все проблемы, которые озвучивали активисты. Как всегда, он делал записи, чтобы вопросы не повисли в воздухе.
Так, шаг за шагом, его принимали как единственную кандидатуру, которая сможет поднять край на новый уровень развития. Главным коньком у Платона была энергетика. На примере своего района, где он был главным инвестором, он показал, что развивая энергетику, вырастают возможности дальнейшего развития.

Противников было много, особенно мелкие чиновники считали, что менять ничего не нужно, каждый из них был доволен предоставленной кормушкой. Революции надоели. Даже махровые сенаторы с опаской смотрели на нового лидера в регионе, но для пользы общего дела соглашались с его кандидатурой.

Однажды, когда они с Еленой приехали на «Плато-Лена», они застали своих химиков за рыбной ловлей. Платон подошёл к ним ближе.
- Здорово, мужики! – крикнул он.
- Здравствуйте, - вразнобой ответили ребята.
- Поразительно! – пробормотал Платон. – Так просто?
- А что тут хитрого? Прикормили и черпаем сачком. Тётя Шура ухи наварит, да ещё посолить хватит.
- А если запустить мальков? Вырастут?
- Вырастут, - хором ответили ребята.

После строительства небольшой плотины, образовался хороший водоём. У Платона сразу родилась новая идея – разводить рыбу для своих нужд, а если получится – то и на продажу. Он пообещал ребятам, что добавит в штатное расписание должность рыбовода.
- Нам бы тепличку, - вслух сказала тётя Шура, - меньше бы продуктов возить пришлось. Сами вырастили – сами и съели.
- Ну, вы молодцы.
- А что тут заковыристого? Земли хватает, зелень вырастили и то помощь, а если огурчики да помидорчики?
- С вами не закиснешь. Будет вам и теплица, будет вам и рыба.
- А поросёночка можно вырастить на отходах.
Все рассмеялись.
- Идея хорошая. Кирпич есть. Сделайте закуток и выращивайте.
- Да мы бы давно уже сделали, да не знаем для чего тут кирпич лежит, а сами не решились брать. Инициатива наказуема.
- Лишний кирпич, - пояснил им Платон, - строители сэкономили, остался от строительства. Проектировщики, как всегда, заложили больше, чем требовалось, вот и остался.
- Если бы у вас была дача, вы бы пристроили.
- Берите и стройте.
- Всё! Завтра мы его оприходуем, - обрадовался Дмитрий. - Нам бы мешков десять цементу…

Платон рассмеялся, а за ним и все остальные.
- Мне это напоминает сказку о солдате, - продолжая смеяться, говорил Платон, - который суп варил из топора.
Ещё громче рассмеялись ребята.
- Ладно! Будет вам цемент. Что ещё?
- Досок…
- Записал. Что ещё?
- Пока хватит, - за всех ответила тётя Шура, а то перейдём к другой сказке – о рыбаке и рыбке. Приглашаю всех на уху. Будем обедать.
- Спасибо, - сказал Платон.
- Слышали, что вы от нас уходите?
- Нет, ребята. Никуда мы от вас не уходим. Елена Владимировна остаётся генеральным директором с вами, а я буду навещать по выходным дням.

Довольные ответом, ребята собрали улов и отнесли на кухню. Тётя Шура положила несколько свежих рыбёшек для Юрки. Не забыла юного рыбака.
- Пусть порадуется, - улыбнулась она.

Солнце уже село, вернее медленно скатывалось за могучие скалы Волчьих ворот, и только голые верхушки деревьев за лабораторией окрашивались в кроваво-красный цвет всё сильнее и сильнее.
Казалось, что тонкие верхушки деревьев горели для того, чтобы напомнить Платону о том времени, чтобы он подошёл к могиле Алексея Владимировича. Сегодня он проехал, мимо, не поздоровавшись.

Елена увидела издалека сгорбленную фигуру Платона за мостом. Она подошла к нему. Платон поглаживал рукой чёрный гранит памятника.
- Да ты садись вот на чурбачок, - пригласил он Елену, - ребята специально выпилили.
- А-а…, да-да, - она умолкла на полуслове и смотрела куда-то перед собой – не на землю, не на небо, а так, в пространство. Она видела только глаза улыбающегося Алексея, а он смотрел на неё, казалось бы, спрашивая – для чего приходит человек на Землю?  С какой целью? Какова она, Земля, в чём её красота и сила?

О чем он думал тогда? О чём думала Елена сегодня? В её глазах можно было увидеть вековую грусть, которую невозможно передать – ни словом, ни движением. Она сидела, на чурбачке, не шевелясь.
Пройдёт ещё сто или двести лет, а он будет такой же молодой, как сейчас, смотреть в глаза пришедшим к нему людям и каждого спрашивать: в чём смысл жизни? Над ним по-прежнему будет полыхать звёздный океан, куда они мечтали улететь. Вечное небо будет звать уже других покорителей космоса. Будут зарастать старые могилы, и появляться новые. Бесконечность будет продолжаться.
- Ему присвоили звание героя России?
- Пока нет, - завертел головой Платон.
- Почему?
- Потому что чиновники гоняются за летом – то в южном полушарии, то в северном. Некогда.

Платон был другой формации, он лоб расшибёт, а сделает так, чтобы народу жилось легче, поэтому и поддержку на выборах получил соответствующую.

Это случилось тогда, когда весь мир начал задыхаться от пандемии – промышленность встала, другие объекты, которые пополняли казну бюджета, наполовину остановились. Нужно было думать о том, как выстоять, как удержаться.

Первый раз Платон столкнулся, казалось бы, с непробиваемой стеной. Куда ни глянь – всё разрушается. Больницы заполнились под завязку – не хватало коек, не хватало врачей, не хватало машин скорой помощи…

Выйдя за пределы завода, он ощутил себя в старом и шатающемся мире. Оптимизация показала себя уродливым колобком, у которого нет ни ног, ни рук. Подобно вирусу он катился в сторону капитализма, не зная, с чем его едят.

Только сейчас Платон увидел то, что не замечал годами. Он объехал почти все районные больницы, чтобы на местах узнать глубину проблемы – нет масок, нет приборов ИВЛ (искусственная вентиляция лёгких), ЖКХ (жилищно-коммунальное хозяйство) в плачевном состоянии, да ещё пытаются поднимать тарифы.

Платон взялся за голову, но люди верили, что он может сотворить чудо, надеялись, что он вытащит из лап смерти тех, кого уже невозможно спасти.

С первого дня управления краем, пришлось вводить карантин, масочный режим в общественных местах, закрыл большие магазины промышленных товаров, рестораны и кафе. Ряд поликлиник переоборудовал под госпитали красной зоны, увеличивая количество коек. В школах и других учебных организациях, предложил организовать удалённые занятия, чтобы дети продолжали учебный процесс.

Елена тоже крутилась, как могла. НПЗ продолжал работать в штатном режиме, соблюдая требования карантина. Рабочей площадкой стал интернет.
- Я должен всё знать, понимать и предвидеть, - думал Платон, - а главное – владеть собой и управлять своими чувствами.

Ознакомившись с кабинетом и своими заместителями, он объявил расширенное видео совещание со всеми директорами и их заместителями крупных предприятий края. Он понимал, что, только объединившись со всеми руководителями предприятий, можно достичь желаемых результатов.
- Я проконсультировался с министерством здравоохранения, - начал говорить Платон, - вирус тем и опасен, что мы его не видим…

Паники не произошло, каждый понимал, что кроме самих себя помочь некому. Платон решил напрямую обратиться к олигархам, чтобы они выделили средства для закупки приборов ИВЛ.
- Кто сколько может, - спокойно сказал Платон, - если не мы, то кто же?
Он назвал номер счёта, который предназначался для покупки машин скорой помощи, медицинских приборов, масок…
- Все, кто будет вкладывать деньги, будут освобождены от налога на добавленную стоимость.
Швейное предприятие, совместно с ХБК (хлопчатобумажный комбинат) предложили свои услуги по пошиву масок.
- Естественно, нам нужна консультация вирусологов для того, чтобы подобрать материал, - говорил директор ХБК. - Мы можем обеспечить край масками в течение двух-трёх месяцев.
- Это долго. У нас нет столько времени. Маски нужны были вчера, а консультацию вам обеспечу.
- Другого пути нет, запаса масок никто не требовал. Их просто не было, и нет.
- Ладно, занимайтесь масками и специальными костюмами для врачей, - согласился Платон Сергеевич. - Кто ещё что-нибудь предложит? - Платон смотрел на экраны собеседников, ожидая от них хоть какой-нибудь помощи. - Леонид Иванович, - обратился Платон к главному энергетику НПО Сатурн, - что вы можете предложить в данной ситуации? Ваша лаборатория может разработать бесконтактные термометры для медицины?
- Да, да, Платон Сергеевич, мои ребята готовы осваивать различные схемы медицинских аппаратов, но единичные экземпляры. Китайцы предлагают простые пульсоксиметры напаличной серии и бесконтактные термометры, но мы уже сегодня предлагаем свою документацию на эти приборы. Документацию к ним мы можем предоставить хоть завтра.
- Я вас понял, спасибо. Кто может взять на себя массовый выпуск медицинских аппаратов? – и вновь его взгляд скользил по монитору, изучая мимику собеседников, - ЗИП, РИП? Как бы подгоняя с ответом, обратился он к директорам заводов.

Несколько секунд стояла тишина, затем заговорили сразу два генеральных директора. РИП (радио измерительные приборы) предложил свои услуги, а ЗИП (завод измерительных приборов) свои услуги.
- Спасибо. Я в вас не сомневался, - сказал Платон Сергеевич, - это хорошо. Подумайте – кто, что будет выпускать, и начинаем. Кроме нас нам никто не поможет, эпидемия охватывает все области России и всей планеты в целом. Будем обеспечивать свои красные зоны своими аппаратами – излишки предложим для других краёв и областей. Лишнего не будет. За границей многие захотят купить наши приборы. Вирусологи занимаются вакциной, а мы должны внести свой вклад. С Богом! – закончил видео совещание Платон.

Ему не нравилось, когда при работе в интернете неожиданно выскакивала реклама, путая мысли, создавая хаос в голове. Требовалось время, чтобы убрать, успокоиться и продолжить работу.
И сейчас Платона донимали разного рода мошенники. Они плодились, как тараканы. Всеобщее послабление давало хорошую подпитку для размножения.

- Нужно что-то с ними делать, - настойчиво говорил Платон, на что получал уничтожающий ответ.
- Не лезь ты в это дело, ясно же всем, что большая часть мошенников действует из-за границы, а доморощенные мошенники защищены влиятельными людьми, которых достать невозможно. Мы можем только блокировать свои сайты или ловить на живца.

Мысль – на живца, Платону понравилась больше всего. Он создал виртуальный центр контроля передачи данных. Центр занимался выявлением и передачей данных в органы ФСБ, но, когда он чаще и чаще стал обращаться в органы, ему указали на своё место, типа – не мешай, не путайся под ногами. Ему объяснили, что гибридная война в современных условиях – это новый подход осуществления единства действий с применением различного оружия и средств информационной войны.

В это время Платон пожалел, что согласился быть губернатором края. Политические интриги – это не его конёк, он видел себя экономическим спасителем, а пришлось столкнуться с невидимым врагом противоборствующей стороны, которая велась тихо, незаметно, а последствия наблюдались ужасными.
 
Он оказался на передовой линии борьбы. Платон заметил, что атака ведётся по всем фронтам одновременно – в кино, телевидении и медицине. Это распространённая форма психотерапии, основанная на ошибках мышления.
- Ведь так развалили Советский Союз! – ужаснулся Платон, - демократия проявляется в виде долгостроя и брошенных вкладчиков. Полицейские на дорогах – вовсе не полицейские, а ряженые артисты, которые грабят туристов почище сомалийских пиратов, платная медицина, где медициной не пахнет, главное – создаётся внушительный вид, делается реклама, расставляются макеты, развешиваются плакаты и лицензии…
Аптеки растут как бурьян в огороде. Выгодно.

Он видел, как рой тараканов расползается по всей территории России, и их не пугают ракеты. С каждым годом армия охранников увеличивается на 4-5%. Можно предположить, что через 10-20 лет страна превратится в охранное бюро.

С этими мыслями Платон приехал домой, а дома тихо и спокойно, как будто ничего страшного не происходит, телевидение по-прежнему внушает нам, что мы самые-самые, что мы...
- Ты какой-то не такой сегодня, - заметила Елена.
- А какой?
- Как выжатый лимон. Как будто на тебе ездили.
- Устал. Масштабы мышления изменились, мозги готовые взорваться. Раньше не замечал, что у нас нет своих машин – сделали, сейчас выпускаем хорошие иномарки, а комбайны? Во время уборочной страды мы теряем на полях столько! Подумать страшно.
- Вот видишь, ты уже начал замечать отрицательные стороны хозяйствования. Тебе и карты в руки.
- Карты бывают разные. Без козырей играть трудно.
- Какие тебе козыри нужны?
- Семян своих нет! Каждый год покупаем. Перекроют поставки семян и всё – ку-ку. Агрокомплекс есть, но он частный, и выпускает только выгодную ему продукцию, понимаешь? При Советском Союзе гнали количество, пренебрегая качеством, но было всего достаточно много – понятно? а сейчас это выросло в разы, химия на химии, в магазин заходить страшно, только у бабушек можно купить настоящую продукцию, но их гоняют, не дают торговать, пытаются с них содрать последнюю шкуру. Я дал указание, чтобы на рынках выделялись социальные места, но этого мало.

- Платоша. – Елена обняла своего мужа, поцеловала, - ты умный мужик, придумаешь – как выйти сухим из воды, а? Нужен непромокаемый костюм.
- Что-нибудь придумаем.

Пока Елена готовила ужин, Платон задремал. И вновь его душа летела к созвездию Орион. Мысли летели впереди быстрее ветра и маневрировали, как маневрирует ракета, обходя ПВО противника.

И ползучее наступление.
На экранах тревожные Вести.
Бьют по школам, больницам, по улицам…
И под снегом чернеет груз 200.

- Ужинать! Ужинать! – кричала из кухни Елена.
Платон открыл глаза. На первом канале Новости. Военный корреспондент рассказывал, что вновь Украина нарушила перемирие и обстреляла окрестности Донецка.
- Ой, никак не уймутся, - махнула рукой Елена.
- Уймутся! Хвост придавим, уймутся.
- Давно пора.
- Дай время – все будут ходить по струнке. Демократия – это не вседозволенность. Нужно модернизировать не только производство, но и законы.

Каждый день Платон слушал доклады своих заместителей, и все они ждали от него мудрой мысли, мудрого решения, которое поможет вывести Кубань на достойный уровень развития.
А Платон искал новые пути улучшения жизни, он решил проехать по станицам, поговорить напрямую с людьми. Он прекрасно понимал, что сельская местность сама себя обеспечивает продуктами питания, там живут настоящие хозяева, казаки.

- Здравствуйте, - начал своё выступление Платон на сходе станичников, - я решил обратиться именно к вам, видя вас независимыми и настоящими хозяевами.
- Каждый в своём доме – да, - кричали из толпы.
- Значит нужно объединяться.
- Опять колхозы?
- А что плохого было с колхозами?
- Да всё! Как тащили по своим закуткам, так и тащат. Только объёмы поменялись, да зараза расползлась. Нам бы крышу в магазине перекрыть, а то протекает, продукты портятся, - с возмущением кричала завмаг.
- Зачем тебе крыша? Тебе же лучше, когда течёт, есть причина списывать продукты.
- Сейчас списывать бесполезно, сейчас не списывают, а перекладывают убытки на покупателя. Вам же завтра поднимут цены! Хозяин вернёт себе всё за ваш счёт! Безмозглые.
Платон не перебивал, пусть выскажутся. У каждого есть набор наболевших вопросов. Только так можно узнать потаённые мысли сельчан.
- Мы запускаем программу малого бизнеса, особенно в сельской местности, - продолжал Платон, - чтобы вы чувствовали заботу и тепло своей земли.
- Обещайте! Больше обещайте! – кричали из толпы, - наивные люди вам будут верить, кто больше обещает, тот меньше делает. Пустая бочка гудит сильнее.

Выслушав недовольства, Платон продолжал:
- Свою миссию вижу в том, чтобы край процветал, агрокомплекс обеспечивал нас качественным питанием, а промышленность товарами бытового назначения…
- Вы прям, как с Луны к нам спустились. Прежний губернатор тоже много обещал, а после банкротил всё и всех и перепродавал от своего имени.

- И эту проблему решим.
- Значит, не всё ещё перепродали?
Сотников смотрел на людей как на море – оно волновалось и шумело, потом затихало и слушало его. Платон вспомнил капитана Баранова. Он говорил:
«Для того чтобы полюбить море, нужно побыть с ним наедине, послушать его, потрогать. Оно бывает свирепым и необузданным, или кротким и тихим, оно пугает и восхищает своей силой…».
Люди толпились, наседая друг на друга. Сотников повернулся к своему помощнику, чтобы сказать ему о том, что нужно записать все вопросы и отметить настроение.

- Много программ уже готово, в бюджет не укладываемся, проблему изучаем, - быстро отреагировал помощник, - дать надбавку пенсионерам и ветеранам одновременно урезать бюджет на строительство дорог, не проблема. Ну, положим асфальт чуть-чуть тоньше, никто не заметит, а надбавку будут видеть все.
- Не для этого я перешёл на работу губернатором, чтобы начинать с обмана, - улыбнулся Платон. - Идея сделать край центром научных открытий даёт надежду на привлечение молодых специалистов не зашоренных социалистическими взглядами на жизнь. Нужны проекты выгодные многим жителям края. Мешают бюрократические препоны? Отрегулируем. Грабительские проценты банков…, - он запнулся на полуслове, - нужно подумать. Подорожание древесины и металла? Нужна конкуренция. Вам понятно, почему капитал не стремится в местные проекты? В предложенных проектах наблюдается нехватка средств.

- Средства на дорогах не валяются.
- В этом вы правы, но в полях валяется около 20% готовой продукции! Сельской продукции. Нужно модернизировать отечественные комбайны, делать их конкурентоспособными, чтобы не покупать за рубежом, а свои выпускать. Посчитайте, сколько средств появится и в виде зерна, и в денежных выражениях. Так-то. Нужно повернуться к науке передом.

Помощник переминался с ноги на ногу, ужаленный словами губернатора, пытался оправдаться.
- Говорить проще, - недовольно сказал помощник.
- Нужно просто и честно работать, - в заключение сказал губернатор, - тогда всё получится так, как нам бы хотелось. Я помню, ещё лет десять назад, мне пришлось столкнуться с лесным хозяйством. Сжигали и втаптывали в грязь такое количество денег, которого хватило бы на аренду и окупаемость специальной техники. Кроме того, эту технику могли бы купить и зарабатывать на этом дополнительные деньги. Что мешало? Однако до сих пор проблема существует. А ножки Буша? Правильно. Если бы не возродили наши птицефабрики, а надеялись, то сегодня не ели бы мясо курицы. Нельзя надеяться на дядю, нужно производить и выращивать своё…

Люди постарше помнили время развала СССР, пустые прилавки, талоны, поэтому согласно кивали головами. А сегодня магазинов на каждом углу, и в каждом прилавки ломятся, а купить – денег не хватает. Видит око да зуб не ймёт.
Сегодня Платон ещё запланировал ехать на хутор Коваленко, посмотреть - как там живут, чем занимаются.
- Опять? – не отрываясь от планшета, - показал своё недовольство помощник. – В понедельник съездим.
- В понедельник я работаю в кабинете, принимаю граждан по личным вопросам.
- Ну, во вторник. Сегодня уже поздно, не успеем.
- Успеем! У нас ненормированный рабочий день.

Платон долгое время работал генеральным директором НПЗ, не один раз бывал на хуторе, в лесу грибы собирал, но, тот взгляд коренным образом отличается от взгляда губернатора.
- Надо посмотреть. Авоську захвати, грибов насобираешь. Там шампиньоны растут.
Помощник поморщился.
- Чего морду воротишь?
- Дак они же растут на говне!
- В магазине шампиньоны покупал?
- Ну, то в магазине.

Платон засмеялся.
- Знаешь? Я как-то ездил в Канаду и, проходя по аллее, сорвал яблоко, протёр его носовым платком и откусил. Мой канадский помощник удивился и спросил:  «Разве так можно, прямо с дерева?». Они привыкли, им внушили, что яблоки и другие фрукты можно кушать только из магазина. А мы люди деревенские, мы привыкли к лесным дарам. Вы, новое поколение становитесь канадцами, русским духом от вас не пахнет.
- Мы особенные, - сопротивлялся помощник, - мы смесь востока и запада…
- Ни то - ни сё?
- Почему? Мы тоже что-то уже можем.

Через сорок минут они подъехали к хутору. Ряд бетонных коровников стоял одиноко на окраине хутора и зиял чёрными проёмами окон. На шиферных крышах сидели стаи чёрных ворон. Платон впервые увидел картину упадка и запустения.
- Тормози! – скомандовал он шофёру.

Они вышли. Платон опустился и сорвал большой серовато-белый шампиньон. Вдалеке он увидел людей, ходивших по, когда-то бывшему пастбищу и собирали грибы. Земля кормила, и будет кормить. Никто никого не выгонял, просто, создали невыносимые условия, люди сами разъехались. Исчезла работа, исчезли магазины и школы, остались только коровьи лепёшки, да поля заросшие амброзией и даже осинник уже с руку толщиной.
 
Его губы беззвучно задвигались, обозначая слова скорби, недоумения и протеста. Взгляд вернул его к ферме.
- Здорово, орлы! – закричал губернатор.
Чёрная стая ворон взмыла к небу и, растекаясь в пространстве, превращалась то в вытянутые руки сгоревшего дерева, то в голову чёрного идола, охранявшего ферму от полного разорения.

Души когда-то здесь живших коров метались чёрным пятном из стороны в сторону, пытаясь докричаться до людей.
- Господи! – закричал Платон, - могу ли я что-нибудь сделать на этом пепелище? Да что я вообще могу?
В ответ чёрный идол закаркал ещё сильнее, заплясал, цепляясь за тучи, из которых уже капали слёзы. Ветер надрывно пытался оторвать лист железа, когда-то прибитый прежним хозяином.

Губернатор прикрыл лицо руками.
- Кара! Небесная кара! – кричал чёрный идол, а Платон видел контуры грустного ангела с поникшей головой. Из его серых глаз текли крупные слёзы.
Вернувшись к машине, Платону потребовалось время, чтобы проглотить мешающий комок в горле. Помощник, не отрываясь от планшета, спросил:
- Поехали?
- Поехали, - кивнул головой губернатор, а сам продолжал рассуждать. – До чего земля большая, а податься некуда. Ведь они и в городе не приживутся, они привыкли на земле. Приезжают на свою землю, чтобы грибочков насобирать. Нужно деревню возрождать.
- Трудно будет вернуть их. Дали волю…
- Вернём! Будем создавать условия. Сами вернутся.

Ущемлённые чиновники, все начинания Платона встречали в штыки. Всё чаще ему приходилось выслушивать мысли о коррупции, но знал, что никто никого за руку не ловил. Пришлось просить президента, чтобы он прислал несколько гвардейцев для оказания помощи. Платон не мог себе представить, что ниточки тянутся в Москву.
После первых же рейдов позвонил Глушков:
- Привет дорогой.
- Здравствуйте, Валентин Александрович.
- Завтра к тебе подъедет мой человек с бумагами – нужно кое-что подписать. Ты же губернатор?
- Что за бумаги?
- У меня есть одна взаимовыгодная идейка. На берегу моря продаётся небольшой участок, хочу купить. Для этого, друг мой, требуется твоя подпись.
- Насколько мне известно – мы землю не продаём.
- Я понимаю, всеобщей продажи нет, но для меня можешь сделать исключение?
- Валентин Александрович, это не моя земля, я не могу, не имею полномочий, это противозаконно.

- Слушай, Платон, ты со своей математикой меня не понял. Мне нужен участок на берегу моря! Понимаешь?
- Я всё понял. Но, земля не продаётся.
- Нужна только одна подпись, твоя. Остальные подписи будут автоматически.
- Я всё понял, - спокойно сказал Платон, - видимо, у нас действительно математика разная, есть постановление №…, а вот выдержка из…, и наконец - чувства долга…
- Я тебя за язык не тянул, - перебил его Валентин Александрович, - сам о долге заговорил.
- О чём это вы?
- О долге! Ты мне столько должен…
- Ничего я вам не должен.

- Думаешь, Бога за бороду поймал? Пришло время расплатиться. Деньги в грязи не валяются, их нужно зарабатывать. Их нужно умом зарабатывать. Твоё дело поставить подпись! Для тебя это ничего не стоит.
- Но, вы предлагаете…
- Ничего я тебе не предлагаю. Зачем только лез в калачный ряд, если не можешь? Ладно, сиди пока на своём кресле, но помни – от сидячей работы можно заработать только геморрой. Нужно крутиться! Как вошь на гребешке нужно крутиться. Если ты до сих пор не понял – я тебе не завидую. Проснись, Сотников! Эти постановления давно устарели, мы давно живём в другом государстве! Ты ещё не понял?

- Как не понять? После первого рейда уже было понятно, выявили ряд нарушений – умельцы готовили наркотик у себя на кухне, ряд мастерских занимались переделкой оружия, которое шло на чёрный рынок, зам по экономике забил свою комнату купюрами – на кой они ему нужны на Колыме? Продолжать?

- Смотри Платон, мне кажется, что ты слишком резко взялся за дело, а это недобрый признак. Не ровен час, что скоро нужно ждать врача психотерапевта, а то и попа. Ладно, через неделю буду у вас, поговорим. У меня есть хороший козырь, от которого ты сам упадёшь.
- Контрольный пакет? Знаю, что много акций было продано на подставных лиц. Значит это ты? Сам себе перепродавал? Теневой хозяин? – усмехнулся Платон.
- Ты чего городишь? Моча в голову ударила? Я твои козыри знаю наперечёт, а ты мои – никогда не знал и не узнаешь. Тебе хотелось далеко – ну и летел бы в свой космос! Не путайся под ногами.
- Мне ваши козыри не нужны. Я знаю…

- Ничего ты не знаешь! Ты самого главного не знаешь. Я тебя породил, я тебя…, - Валентин Александрович заскрипел зубами, не зная, как повлиять на восставшего губернатора, - ты знаешь, что Юрка мой сын? Не знаешь? А ты сделай ДНК.

Платон выключил телефон.
Ужаленное самолюбие московского чиновника скукожилось от ударов по судьбе. Оказалось, что проверочные рейды гвардейцев прокатились по всей России. Уважаемый сенатор попал под раздачу.
Неудивительно, Валентин Александрович один из первых окончил ВШЭ. В конкурсе Лидеры России был победителем. Продвигал интересы различных групп влияния. Ничего личного, только бизнес. В теории Совет Федерации представляет собой палату регионов, в которой представители регионов представляют их интересы на федеральном уровне. Однако на деле этим занимаются лишь треть всех сенаторов.
 
Чему научили, так он и делал. Где бы ни появлялся – взятки, суды и увольнения. Оказалось, так много плохо лежащих денег и манящих должностей, что казалось, житель белокаменной должен приехать туда лишь за тем, чтобы прибрать народное достояние, оседлать тёпленькие должности и быть таковым – вечно ни при чём, но при деньгах. Из любой воды выходил сухим. Настоящий гусь. Вот, только с Платоном получилась осечка. Мозговой штурм губернатора провалился.

Дома Платон ничего не сказал, но всю неделю ходил, как в воду опущенный, ядовитое слово не давало ему покоя. Он очень сильно любил и Юрку, и Елену. У него и мысли не возникало, что Елена ему не верна. И всё-таки, для снятия груза с души, он решил проверить. Никакой проблемы в этом не было. Он взял образцы и сдал в лабораторию. Через неделю у него было подтверждение того, что Юрка был и остаётся его родным сыном. И теперь никакая интрига его не пугает.

На этом дружба между Платоном и Валентином Александровичем дала широкую трещину. Через неделю он приехал, но отношения были настолько холодные, что даже Елена удивилась:
- Что произошло?  Вы чего? Белены объелись?
Платон повернул голову - на него смотрели настороженные, умные глаза. Наполняясь злом и отчуждением, сдерживая себя, он тихо сказал:
- Слушай, сенатор, работать вместе и быть гадами, вот так ловить друг друга на слове…
- Перестань. Что нам с тобой делить?
- Делить нам нечего, я хочу не оглядываться на каждое слово. А ты, что сказал, то сказал. Слово не воробей. Какую правду озвучим?

Юрка, как всегда радовался появлению москвича. Елена была в тупике. Ей приходилось общаться с Валентином по работе. Работа по изучению ракетного топлива не прекращалась. В последнее время они получили образец лучшего в мире ракетного топлива. Параллельно вёл проектные технологии по утилизации отходов, занимался переработкой мусора и созданием асфальта нового поколения для дорог федерального значения, но сенатору радости не прибавлялось.

Платон смотрел на Валентина и злился. Злила его немая ироническая улыбка. Злило высокомерие. Да, он сейчас вышел из-под его влияния, но Елена оставалась, и ещё долго будет оставаться под его управлением.
На правах хозяина первым заговорил Платон:
- Валентин Александрович, вы стали сенатором. Считаете ли вы, что управленческая функция стабильна, и не меняется во времени? Я думаю иначе. Каждый год меняется технология, меняются материалы, меняются методы управления. И ещё – если вы когда-то помогли человеку, то этот человек не обязан вам по гроб жизни. Помогают бескорыстно, а вы ждёте сбор урожая. А если подумать, мы вам столько вернули, но ваша совесть дна не имеет, сколько не кидай…

Елена не ожидала такого поворота. У неё даже ложка выпала из рук. Валентин тоже долго сидел, молча, не зная, что можно ответить в такой ситуации.
- Не ожидал, что меня вот так будут обвинять.
- Я вас не обвиняю, и тем более не оскорбляю.
- Да, денёк выдался нелёгкий и само это дело не из приятных. И всё-таки - ближе вас у меня никого нет, - заговорил Валентин Александрович, - может быть, я немного опоздал, но, мне нужен толковый заместитель. Вы оба в самый раз. В институте управления создали отделение, где можно учиться без отрыва от производства. Без учёбы сегодня нельзя. Это уже другой уровень. Практика в Англии. Через год будете в Москве. Своё дело на Кубани передадите доверенным лицам, а там и Юрка подрастёт…

В этот момент Платон почувствовал укол в мягкое место. Он вскочил.
- Ты знаешь, что он говорил мне неделю назад? – спросил он Елену. - Ты не поверишь. Сказать?
Платон пытался просверлить сенатора своим наивным взглядом.
- А ей это нужно?
- Мне кажется, что это нужно нам всем.
Платон достал из рабочей папки документ и подал его Валентину Александровичу.
- Хочешь, дай и ей почитать.
- Что за секреты? – округлила глаза Елена.

- На, почитай!
Она внимательно прочитала.
- И что?
- Неделю назад, он говорил, что Юрка его сын. Мне пришлось делать ДНК.
- Глупости, - возмутилась Елена.
- Ребята, - я же крёстный отец, значит Юрка мой крёстный сын! Ты, наверно, не так всё понял.
- Я понял так, как ты сказал.
- Ну, с вами не соскучишься.

- Ладно, будем считать это недоразумением, - сказал Платон, - тем более, что мне теперь приходится взаимодействовать с Кремлём и другими субъектами.

Сотников мог разговаривать с простыми людьми, его узнавали, ему были рады. Многие считали, что он пришёл во власть, чтобы заступиться за маленьких людей, но среди элиты он был чужаком. Все начинания Платона встречали в штыки. Даже, казалось бы, друг, а пытался выдавить выгоду для себя.

Платон не знал правила закулисной игры, тонкостей общения с чиновниками. Малый бизнес опасался переделом собственности, кроме того, московский друг стал появляться чаще и чаще. Он нюхом чувствовал, что здесь можно поживиться, главное, не упустить время.

Сотников, не имевший политического опыта, боролся с элитой и натыкался на берлинскую стену. Её нужно было разрушать, но ущемлённые чиновники всеми своими средствами сохраняли её прочность.
В крае разразился серьёзный политический кризис. Этот кризис ещё подогревался пандемией, которая играла на руку его оппонентам. Приходилось силовыми методами закрывать злачные места, штрафовать маленьких людей нарушающих масочный режим.

Валентин Александрович не хотел, чтобы его выдвиженец пошёл в самостоятельное плавание, он ему нужен как инструмент. Платон – трудяга, труженик, а таких, как он, в политику не пускали, они должны работать и воплощать в жизнь вопросы, интересующие только элиту.

Когда Валентин Александрович уехал, Елена подошла к Платону и сказала:
- Знаешь, Платон, мне нужен живой муж. Когда вы сцепились с Валентином, я вспомнила Алтайского губернатора. Он тоже был за народ. Он тоже воевал с элитой, а генерал Лебедь?
- Ты мне предлагаешь сдаться?
- Иногда «сдаться» не говорит, что проиграл. Кутузов сдал Москву, но выиграл войну. Политика тонкая материя, её не видно, её нужно чувствовать, а твои бульдозерные методы могут привести тебя к гибели.

- Он же требует, чтобы я подписал незаконную сделку! – закричал Платон.
- А ты не думал, что это своего рода тонкая настройка? Он просто проверил тебя на вшивость. Ты отказал.

Значит, испытание властью пройдено. У него, таких как ты, знаешь сколько? Он с рождения выращивал в себе власть. Он предложил нам учёбу, это вариант ухода с повышением. Соглашайся. Дальше будем думать. Какова цель приезда Глушкова, знаешь?

- Знаю. Он хочет построить онкоцентр, который в будущем окажется в частной собственности. А финансирует это всё НПО «Врачи без границ». Они организуют семинары, конференции, готовят законопроекты, привлекают общественность. Американцы вваливают такие средства не для нашего благоденствия, что мы, в конце концов, окажемся униженными, вооружёнными и злыми. Вот тут-то найдётся добрый дядя, который подскажет – что нам делать, а если откажемся – санкции. Капелька яда на мозжечок в виде безобидной неправды приведёт общество к атомному взрыву. Молекула с молекулой! Помнишь, как печь на НПЗ взрывалась – капелька воды, и печки не стало.

- Участок на берегу моря для чего ему?
- Лена, ты меня удивляешь. Это лакомый кусок, это курица, которая в будущем будет нести ему золотые яйца. Построит оздоровительный центр и получит денежный дождь, а вернее ливень.
- А может, стоит ему подписать? Пусть строит. Всё равно объект останется в крае. Поговори со своими замами, с министром здравоохранения края. Уточни у Глушкова – для чего ему нужен участок? В конце концов, ты можешь попросить помощи у Путина. Он же помогал нам при строительстве полигона. За спрос не бьют в нос.
Платон серьёзно задумался о том, что делать. Проект «чистый воздух» может поссорить его с президентом Адыгеи, а также с аптечным бизнесом.

В последнее время сжигают медицинские отходы за городом. Запах разносится ветром на десятки километров. Много жалоб уже поступило в адрес губернатора, а сколько ещё поступит? Что-то нужно делать, а что? И кругом он должен кого-то ущемить. Какой-то космос получается. Конца и края не видно.

Каждый день Платону приходилось сталкиваться с негативными новостями – фальшивые купюры, обвал грунта, в результате перекрыли дорогу, которая и так желала быть лучшей. Под следствие попал заместитель директора департамента городского хозяйства, который подписал акты по использованию жилищного фонда. Под видом перепланировки, согласовал реконструкцию технических этажей, которые перешли в частную собственность. Но, есть и хорошие новости: Заложили две тысячи гектаров молодых виноградников, когда-то, на закате Советского Союза, виноградники вырубали под видом борьбы с пьянством, а сейчас приходится восстанавливать. На короткое время ему показалось, что всеобщий переход на цифру из той же оперы.

Платону пришлось вникать в самые потаённые зоны влияния человека. Казалось бы, ухоженная и преобразовавшая до неузнаваемости улица Красная стала своеобразной визитной карточкой Краснодара. В выходные и праздничные дни, главная улица Кубанской столицы оказывалась в полной власти пешеходов.
Многочисленные кафе, магазины, сувенирные лавки, уличные музыканты и художники, самодеятельные артисты – всё это дополняет её старинные здания и скверы. Но, увы, это лишь фасад, а вот что скрывается за ним? Платон отошёл на пару метров от главной улицы и попал в совершенно другой город.
Он увидел до сих пор «шанхайские» дворы, покосившиеся от времени турлучные сараюшки, заросшие кустарником долгостроя, а то и вообще, графские развалины в виде снесённых наполовину зданий. Вот тебе и цифровая экономика.

И вновь Платон схватился за голову:
- Да разве ж так можно!? Ждём, пока не клюнет огненный петух? Что можете сказать по этому поводу? – обратился он к директору капитального строительства.
- Мэрия города передала этот участок под строительство элитного жилья, но проект так и не дошёл до реализации.
- Почему?
- Камнем преткновения для инвестора стал дом врача Рохлина – объект исторического наследия, находится под охраной государства.

Помощник, который записывал все вопросы, наклонился к Платону и тихо сказал:
- Проблема была не только в доме Рохлина, но и условиях, которые поставили перед инвестором.
- Так-так. Подробней.

- Условия были совершенно невыгодными. С инвестора требовали огромные деньги. Мы успели построить два жилых дома. Так за эту территорию потребовали ещё годовую аренду за гектар земли в размере 40 миллионов рублей. Строители отказались от участия в программе реконструкции Краснодара.
Видя внушительную делегацию, к ним подошла хозяйка ещё пока уцелевшего дома.
- Я не знаю, что за специалисты здесь работали, но разбирали стены не очень аккуратно, - сокрушалась она, - чуть не повредили техникой газовую трубу, порвали водопровод. У меня дом ходуном ходил! Они что, не знали, что здесь ещё люди живут? И вообще, эти сараи давно пора было сносить, а они только сейчас спохватились. Наверно, пинка дали?

Ирина Сергеевна занимает двухкомнатную квартиру вместе с сыном и больным мужем. Удобств никаких. Туалет и вода во дворе.
- И это в центре города! – сокрушался уже Платон Сергеевич, - неделя сроку для подготовки подходящего проекта. Через месяц здесь людей не должно быть! Всех переселить в готовое жильё! Двадцать первый век.
- Я бы хотела переехать в новую квартиру, но жильё не признают аварийным.
- Мы что, будем ждать, пока его признают? Сегодня, сейчас подготовить документы на снос этого здания, а людей расселить. Здесь мы построим новое, современное, удобное жильё. Через неделю проект должен лежать у меня на столе!

- Спасибо вам, - склонилась Ирина Сергеевна. Платон увидел, как слёзы брызнули у женщины. - 20 лет мучились, - с трудом произнесла она.
- Я знаю. В генеральном плане об этом ничего не написано… ни о чистой воде, ни об очистных сооружениях, ни об электроснабжении, а транспортные развязки вообще убогие. Река течёт с Эльбруса и, время от времени практически пересыхает, а нужно думать, чтобы хватило ещё и Крыму. Люди без воды остались.
От неразумного отношения к природе постоянно увеличивается угроза гибели человечества. Оружие массового поражения не только атомная бомба, но и широкое применение различных химикалиев в сельском хозяйстве, сплошные вырубки леса в лесном хозяйстве. Происходит разбалансировка человека и живой природы.
Он замолчал, обдумывая будущие проекты.

- Будем строить. Будем приводить в порядок наш город. Через неделю, я вам  проведу новую экскурсию, по более удалённым районам края. У нас работы… во… непочатый край.
Приходя домой, Платон отключался на полчаса, но и в это время ему не давали спокойно отдохнуть. Звонки шли со всех районов. Кто-то просил помощи в приобретении машин скорой помощи, кто-то просил строительные материалы. Все что-нибудь просили. Его поражал бесконечный поток беспомощности.
- Да что ж вы все ждёте манны небесной! Самим трудно принять решение? Вы разучились думать.
И всё-таки Платон старался помочь всем – кому словом, а кому и делом. Верил ли он в успех или нет – время покажет. Вокруг него собиралось всё больше и больше недовольных сторонников, поэтому приходилось применять и силовые методы.
 
Информационная реальность, шаг за шагом подкидывала новые идеи для наложения санкций. Атака белых касок в Сирии на виду у всего мира. Кто там будет разбираться? Главное показать пробирку со стиральным порошком на ведущем канале и сказать, что это «новичок», химическое оружие.
- Ищите, кому это выгодно, - давал указание Платон своей службе безопасности, - интернет тоже является оружием массового поражения, и это нужно учитывать. Обработка мозгов ведётся по всем направлениям. Кстати, нужно проверить – кто финансирует «Высшую школу экономики»? Андрей Владимирович, вы можете что-нибудь сказать по этому вопросу?

- Мы пытались, - поднялся Андрей Владимирович, - но попытки остались попытками, ни к чему не привели. Вокруг этой школы экономики мельтешит несколько неправительственных организаций, среди них – фонд Горбачёва, Ельцын центр. Клубок друзей становится таким, что нам не под силу.
- С кем сотрудничают, выяснили, кого готовят?

- Прослеживается прямая коррупционная связь с правящей элитой. Транснациональная корпорация и здесь подогревает ситуацию. Экономические убийцы готовятся прямо у нас под носом.
- Я вспомнил Бернарда Шоу, - улыбнулся Платон, - он в шутку говорил: Демократия – это мелькающий воздушный шар, который висит у вас над головой, чтобы вы глазели вверх, а в это время у вас обчищают карманы. В итоге смотришь – продано, продано, продано…, нужно смотреть под ноги!
- Цветные революции по всему периметру.
- Вот поэтому нужно быть всегда начеку.
- Стараемся.
- Стараться мало, нужно действовать.
- Заокеанские спонсоры…

- Не нужно преувеличивать их возможности. У нас и своих уже достаточно, - перебил Платон Сергеевич. - Триста тысяч неправительственных организаций по России. Наш университет в том числе. Почему?  Они втягивают страны и большие предприятия в долговую яму. У нас таких предприятий столько было! Не нужно становиться на задние лапы за их кусочек мяса или печенюшку, в любом случае большего мы не получим. Материальная и моральная поддержка с их стороны обеспечивает экономическую школу средой обитания, все довольны, только не мы.

- Разрушается память.
- Да, с чужим уставом в наш монастырь они могут.
- А почему мы не можем?! Вопросов связанных с промышленностью и медициной у нас достаточно много, - сказал в заключение Платон, - поэтому с теми, кто будет мешать мне, буду бороться нещадно. Если вы хотите хорошо жить в своей стране, то и работать нужно в своём огороде, а не в соседском. Работаем! Вы же мечтали! Вы же хотели! Так сделайте так, как хотели, как мечтали.

Дома Платон отдыхал, набирался сил, и с новой силой продолжал борьбу. Иногда ему казалось, что это бесполезно, что он борется с ветром, а нужно приспосабливаться. Нужно изобретать новые паруса, чтобы корабль мог ходить против ветра, лагом.

Платон не ожидал, что им вновь заинтересуется московский друг. Звонок был поздно вечером и застал его врасплох.
- Алё, - сонным голосом произнёс Платон.
- Привет, Платон.
- Здравствуйте.
- Радуйся! Твой вопрос по северному острову рассмотрели в первом чтении. Решили отправить туда экспедицию для более детального изучения. Ты не будешь возражать?
- С какой стати я должен возражать?
- Ну, как же. Ты его открыл.
- Да какая разница, кто открыл этот остров. За свою жизнь я столько консервных банок открыл, не сосчитаешь, главное то, что вы всё-таки обратили на него внимание. И я очень рад.
- Не обижайся. Такие вопросы начинают рассматривать, когда все остальные уже решены.
- Похвально. Не знал, что у вас все вопросы кончились. Знаешь, Валентин Александрович, ты мне напомнил одного из моих директоров, который говорил: «Ни один из цехов план не выполнил, а, в общем и целом – выполнили». Ну, хоть так.
- А предложение учиться в Высшей экономической школе обсуждали? Может, всё-таки, решишься? Учиться никогда не поздно. Да и возможности увеличатся.
- Спасибо, - усмехнулся Платон. - Моих возможностей мне хватает по горло. Я знаю – чему ваша школа учит. Это не по мне. Я не смогу так, как они учат. Не хочу использовать чужие неудачи в своих целях. Я больше стараюсь помогать таким людям, а не банкротить. Ты уж извини, я буду работать на благо нашей Родины. И мне наплевать в какую сторону дует ветер.
- Ты из меня монстра-то не делай. Я ж по дружбе.
- Спасибо.

Валентин усмехнулся.
- Всё чаще и чаще замечаю, что рождённый ползать, летать не может, ладно, живи так.
- Знаю, - перебил его Платон, - но, по-другому не могу. В молодости мечтал летать, в космос стремился, хотел  увидеть свежевспаханное поле усеянное звёздами, а сейчас оторваться от земли не очень-то и хочется. Где родился, там и пригодился.
- Ну, пока.
- Пока, пока.

Горькое отчаяние овладело Глушковым, сердце кипело ненавистью и злостью. Трус! Он поглядел на небо, словно там хотел найти ответ на вечный вопрос – что делать. Браться за оружие? В памяти мелькали беспорядочные картины девяностых: зарево пожаров, стрельба, запах гари… кровь, стоны.

Нет, нет! Время другое. Сейчас так не модно. Сейчас нужно давить экономически, а построить базу отдыха на берегу моря я смогу и без него.
С этими мыслями Глушков долго ещё ворочался, не мог заснуть. Лежал и глядел в потолок как на свод неба усеянный звёздами. Вокруг звенели сотни цикад. Лёгкий ветер колыхал листву на деревьях, а деревья шептали ему: Держись. Всё образуется.

Платон понимал, что деньги сыграли злую шутку с Глушковым. Если бы он сам зарабатывал, то и отношение было бы другим. Ему нужна помощь.
Утром Платон ему позвонил:
- Слушай сюда, парень, чем у нас с тобой дело кончится, я не знаю, но хочу, чтобы ты понял: я всегда играл по твоим правилам, но теперь вижу, что ты тянешь меня в другую сторону. Ты хоть сам понимаешь, кого готовит эта школа? Куда направляются деньги НПО? Для чего прибывают на Чёрное море два американских эсминца?

Валентин молчал.
- А воду перекрывали в Крыму – для пользы дела? А НАТОвские инструкторы в окопах ВСУ для чего?
Платон замолчал, давая возможность Валентину поразмыслить, переоценить свои действия.
- Послушай, - робко начал Валентин, - тебе лично, какая польза от того, что ты не даёшь мне построить онкоцентр в Краснодаре, оздоровительный центр на берегу моря?
- Никакой.
- Что ты за это получишь?
- Медаль «сутулого», - усмехнулся Платон.
- Лет через десять.
- А через двадцать лет назовут улицу имени Платона Сотникова. Память на долгие годы.
- Не пойму, какой тебе прок от неё?
- Так надо, понимаешь? И остров мне нужен для будущего прорыва в далёкий космос, и коровник.
- В крови, значит, сидит? – ухмыльнулся Валентин.
- Может быть, и так. Твой дед в своё время для чего делал ракетные двигатели? А мой сын будет переселять землян на другие планеты. Подумай хорошенько – на какой стороне улицы оказался ты. Поймёшь – приходи, приезжай, помогу.

Платон выключил телефон, а Валентин задумался – неужели, правда, что деньги разлагают мозги человеку? Но и без них не обойтись! – спорило подсознание.

Утром он снова звонил Платону.
- Ты что-то говорил за коровник.
- Говорил.
- Моя помощь нужна?
- Если не в тягость, от помощи не откажусь.
Платон вкратце рассказал Глушкову, что нужно возрождать деревню, возвращать крестьянина к земле. А для этого нужно построить дорогу, много домов, школу, садик, магазин…
- Ну, у тебя и размах! Не надорвёшься?
- Не надорвусь. Зато у нас будет своё молоко мясо… и счастливые люди.
- Я люблю молоко. Можешь рассчитывать на меня.
- Договорились.

Вечером, они с Еленой обсуждали деревню будущего. Идея возродить хутор Коваленко Елене пришлась по душе. Она предложила свой план построения, а Платон свой.
- Конкуренция?
- Нет, будем смотреть, что лучше, то и примем.
- Я хочу, чтобы с теплицами, с садом…

- Первым делом нужно объявить конкурс на замещение вакантной должности директора, - сказала Елена, - здесь нужен хороший специалист сельского хозяйства, чтобы не просто греметь словами, а доказывать делом, чтобы люди поверили в него, потянулись за ним.

- Согласен. В таком случае, я прошу тебя быть соучредителем проекта, чтобы финансовый контроль развития хутора оставался в наших руках.
- Согласна. Наш завод возьмёт на себя функцию главного инвестора строительства новой деревни.
- А я возьму на себя всеобщий контроль, включу в бюджет, так что часть будет государственной.
- На этом и порешили.

Елена принялась за проект. Ей пришлось поднять все старые карты бывших полей и пастбищ, рассмотреть структуру земли, чтобы определить, где пахотные земли, а где потребуется осушение или орошение. Ряд полей заболотилось, ряд полей заросли кустарником.

На основе изучения материалов, она составляла современный бизнес-план развития деревни. Платон объехал поля, побеседовал с жителями. Люди воспряли духом, уехавшие стали возвращаться.
Строительная компания предложила проекты компактного сельского жилья. НПЗ, во главе с Еленой Владимировной, приобрели нужную технику. Лизинговые договоры позволяли им финансировать будущую деревню.
Вечерами Елена рисовала хлебные поля, кукурузные плантации, пастбища для коров, теплицы…
- Тебе не кажется, что мы осваиваем новую планету, планету будущего?
- Что-то вроде того, - усмехнулась Елена.

Мощный трактор уже пахал плантажным плугом целину, а вернее заросшие травой и кустарником поля для закладки яблоневого и вишнёвого сада. Елена смотрела ему вслед и представляла марсоход, и лишь тёмное облако грачей, тянувшееся за плугом, возвращали её на Землю.

Победителем в конкурсе признали Ярослава Мельника, местного парня окончившего сельхоз институт по специальности экономика сельского хозяйства.
Платон сразу приметил его. Ярослав и Татьяна напомнили ему собственные первые шаги на производстве, тем более он местный.

Первый дом будущей деревни уже строился. Стройка гремела и полыхала прожекторами даже в тёмное время суток. Ярослав крутился вокруг Елены Владимировны, его так увлекло сравнение с освоением новой планеты, что он решил: пусть новый дом заселяет молодёжь, которую он пригласил по распределению. Они составляли ядро будущей деревни. Они были чисты и наивны, как дети, но и работать с ними было легко.

Время от времени стройку посещал губернатор.
- Им нужно в меру помогать, чтобы не потеряли интерес к освоению земли, - говорил Платон Сергеевич, - наберутся опыта, тогда уж сами.
- Прижились бы, - пожимала плечами Елена Владимировна, а то смотрю, местные считают их чужаками. Может быть, мне это только кажется?
- Время пройдёт, поймут.

Платон не ошибся. Ярослав принимал активное участие в проектировании деревни. По его эскизам строились парники и цех готовой продукции. Два пресса для отжима кукурузы и семечек им подарил Валентин Александрович.
Сблизившись с Ярославом, Елена Владимировна долго не понимала, что просто покровительствует робкому чужаку. Поначалу так оно и было. Он был из тех несчастных ребятишек, которые выросли в сельской местности и потеряли свою малую родину.

Елена старалась не навязывать своего мнения. Он пользовался полной самостоятельностью. Они построили многоотраслевое сельское хозяйство. Стали выпускать подсолнечное масло, зелёный горошек, вишнёвый сок и разнообразную молочную продукцию. В будущем запланировали построить птицефабрику.
После длительного путешествия на север, Платон и Елена в отпуске не были.

- Жизнь летит быстрее ветра, - пошутил Платон.
- Да. Вот и Юрка наш стал студентом.
- Давай завтра махнём на полигон, порыбачим, подышим горным воздухом, поваляемся у костра?
- Давай.

Они ехали той же дорогой, непролазной и непроходимой, но столь родной и близкой, что казалось, едут к своей матери. Тётя Шура всегда их встречала с радостью, и сегодня первой увидела машину, выскочила навстречу, но Платон притормозил у памятника.
- Нужно поздороваться.
- Да, да, - кивнула ему Елена.
Он постоял, посмотрел в глаза Алексею Владимировичу и, глубоко вздохнув, поехал на стоянку. Тётя Шура встретила их с распростёртыми руками.
- Здравствуйте, мои родные, здравствуйте. Кушать будете? Я сегодня пирог с малиной испекла, как знала, что вы приедете.
- Спасибо, мы ещё не проголодались.
- Ну, на ужин буду ждать.
- Вы нам чаю на сосновых иголочках сделайте, организм витаминов требует.
- Хорошо.

Платон поднялся на скалу. Порыв ветра донёс до его сознания запах моря. Он явно чувствовал йодистый воздух и от этого лоб становился влажным. Смахнув капельки пота, Платон задумался. Память вернула его в те, далёкие, дни перед Новым годом. Он смотрел в сторону моря, и ему, один за другим, являлись лица людей, которых он успел полюбить, и лица тех, кого он не успел возненавидеть. Он разглядывал каждого участника той локальной битвы, что-то задерживалось, оставаясь в памяти на долгие годы, особенно молодая улыбка Алексея, а что-то улетало как ненужное, мешающее.

Вот здесь, между плитами, Алексей Владимирович лежал с охотничьим ружьём и доживал свою короткую жизнь. Сколько раз Платон анализировал его и свои действия – как я мог его защитить? Разве я могу считать, что ни в чём не виноват? Нет. Виноват во многом: в том, что он отдал свою жизнь за меня, а я нет.
И в этот раз небо стало серым. Сильно рванул тёплый ветер. Сплетённые корнями деревья, придерживая друг друга, заскрипели, завыли, зарычали…

- Ладно, ладно, - успокоил их Платон, зажмурился, постоял так несколько минут, и снова открыл глаза. Ещё раз зажмурился и ещё раз открыл. Ничего не менялось. Как ни старался, а перейти в параллельный мир, он так и не смог. - Где эти чёртовы кротовые норы, никто не знает. Трудно будет человеку. Во всём нужна воля божья.
Вернувшись в Краснодар, Платон позвонил в ФСБ.

- Полковник Онухов, - ответил скрипучий голос.
- Здравствуйте Василий Иванович, здравствуйте. Вы помните свои обещания перед Новым годом?
- У меня времени нет разгадывать ребусы.
- Ну да, это было давно. Вы тогда были ещё майором. Вспомнили?
- Нет. А конкретней можно? У меня действительно мало времени.
- Вы обещали написать представление на сержанта Чернышёва Алексея Владимировича, чтобы ему присвоить звание Героя России. Вспомнили?
- Да, да, конечно вспомнил. Писал. Представление отправлено в Москву. Что до сих пор ничего?
- Так и есть.
- Платон Сергеевич, обещаю разобраться.
- Вы уж постарайтесь, Василий Иванович, а то, не дай Бог, забудете…
- Обещаю.

Через два месяца звезда Героя прибыла в Краснодар. Платон Сергеевич передал её в городской музей. На душе стало легче. Наверное, очень важно убедить себя в том, что нашёл в себе то, что двигает и развивает общество, а иначе - происходит застой. - Я счастливый, - сделал заключение Платон, - А что?
- Спи, счастливец, спи, - ворчала Елена.
Но, не так легко уснуть, когда новые мысли приходят на ум, новые программы. Платон хотел завтра уйти пораньше, обещал написать статью в газету.
Не спится.
Если бы не завтрашний день, не заботы. Новые заботы стимулируют работу мозга - мелькают лица, события, программы. Человек должен работать для общества, чтобы люди жили лучше. Это и есть смысл жизни.

2021 год