Смертельный талисман
Смерть…В последний раз она забрала у нее Сережу…Какой же он был красивый…какой необыкновенный! И как же она была удивлена, когда впервые услышала его голос… Ангельская внешность этого красивого мужчины никак не предполагала наличие такого грубоватого хриплого голоса… Ведь, по сути, совсем ещё мальчишка, но такой необычный, необузданный и по-детски трогательный и ласковый….Его пьяные загулы порой пугали своим буйством и даже какой-то жаждой самоуничтожения…Но его глаза при этом всегда оставались невинными…Как же она смеялась, когда он пробовал перевести свои матерные стихи на английский язык…«Нет…это только русский может понять…осмыслить…Ты- американка… ты другая… Это перевести просто невозможно…нет у вас таких слов…и чувств таких нет!»- говорил ей Серёжа, наливая очередной стакан водки…. Порой она видела в нем сына…вот таким мог бы, наверное, быть её мальчик…Но Сережа…всё же он был другим…. Такой необузданный…вечно куда-то рвущийся…А тянуло его все время в Россию…в эту холодную, завьюженную, занесённую снегом и такую непонятную Россию…увешанную красными флагами…И Серёжа мог быть только русским! Ее роман со Станиславским, так и не получивший дальнейшего развития, был совершенно другим… Этот мужчина был спокоен, нетороплив, взвешен в каждом своём слове и в каждом поступке…И вдруг -Сережа! Молодой, красивый, с пышными светло-русыми волосами и…таким необычным хриплым голосом. От него пахло степью и одеколоном, сигаретным дымом и водкой…Он мог быть вежливым и галантным кавалером, а мог выражаться только матом и быть грубым и несговорчивым! Он словно был соткан из сплошных противоречий! Находясь в России, ругал Россию…а за границей готов был убить любого, кто посмел бы сказать малейшее грубое слово о его Родине. Первые дни их знакомства напоминали какой-то причудливый калейдоскоп из сплошных застолий и любовных утех…Казалось, что выйти из этого состояния хмельного счастья было просто невозможно… Она пыталась его как-то обуздать, напоминая, что она всё же танцовщица и такой образ жизни ей претит…Но в ответ Серёжа лишь смеялся: «Ты –моя женщина! Жена! Вспомни нашу балерину Ксешинскую! И пила, как лошадь…и мужиков меняла, как перчатки…А как танцевала! И ты сможешь!» Он забывал, что она не Ксешинская, а Айседора Дункан…американка! И она любила его! Любила такого, как он есть и…терпела! Но он уехал…Уехал в свою Россию, без которой просто не мог жить…Была ли это взаимная любовь? К сожалению…нет. Она была для него….просто очередной женщиной…Незаурядная, известная американка, приехавшая учить большевиков танцевать…Экзотика весьма дешевого пошиба. Оба бросились в эти отношения, как в омут, не думая о последствиях…горя одним желанием познать друг друга…Она никогда так не пила…так много и так часто…По утрам она умирала от головной боли и не узнавала себя в зеркале…В такие дни приходилось долго умываться холодной водой, чтобы хоть немного восстановить цвет лица…Никогда прежде ни один мужчина не поднимал на нее руку и ни с кем она не позволяла себе того же…Об этом красноречиво говорила поломанная мебель в гостиничных номерах после их диких гулянок… Также он частенько позволял себе оскорблять её, тем самым унижая её, как танцовщицу. «Разве ты танцуешь? Это что за танец? Какое-то смешное дрыганье на сцене!»-говорил он ей в такие минуты. А она всё терпела….Но самым большим оскорблением всё же был случай с зеркалом…Это было в компании многочисленных друзей. «Я люблю Есенина»…Эти слова она написала на зеркале…помадой…большими печатными буквами…по–русски. А он…с ухмылкой и пьяной бравадой подписал ниже « А я- нет»…Эти надписи она потом долгое время не убирала…не убирал их и он….И все же они решили пожениться…Ей хотелось показать ему мир, показать другие страны…а для этого был просто необходим статус семейной пары. Когда уже были собраны чемоданы, а в кармане лежали билеты на берлинский поезд, он, наконец, стёр эти надписи... «Я люблю Айседору» - быстро написал он тогда на стекле. Но она прекрасно понимала, что сделал он это скорее из чувства благодарности, чем от великой любви…И вот - Европа! Вначале она произвела на Серёжу ошеломляющее впечатление! Берлин...Париж…Другая, незнакомая ему, жизнь… «А водка у нас всё равно лучше!»-заявил Сережа в первый же день в Берлине… С самого утра она поймала себя на мысли, что вся ее жизнь, словно кинолента, проходит у нее перед глазами… «Так бывает перед смертью»- подумалось ей тогда… Но горячий шоколад приободрил ее…и снова унес в прошлое. Первая любовь и первое разочарование….Ей казалось, что только он один существует на всём белом свете…Этот рыжий поляк, клявшийся ей в любви …… Иван…так его звали…Это случилось в Чикаго. Ее первая любовь… В Венгрии ее одарил своей любовью эрцгерцог Фердинанд…Это был скоротечный роман, как, впрочем, и с актером Оскаром Бережи. Им всем хотелось только ее тела…Её же мысли, порывы и чувства были им всем не интересны…Английский режиссер Гордон Крэг… с ним она познакомилась в Берлине…Казалось бы, будучи творческой личностью, он должен был понять ее артистическую натуру, её стремление и желание жить на сцене…Но не тут- то было…Итогом их бурного романа стала прелестная дочь с необычным именем Дидрэ… И расставание…опять расставание. Он предпочел ей другую женщину...Ему не нужна была жена-танцовщица, ему нужна была жена -хозяйка дома... И вновь её спасал танец…Как же она любила танцевать! Ей хотелось поделиться своей жаждой движения со всеми! Поделиться и приобщить…Школа танца- это был выход! Но это были и огромные затраты…Нужны были деньги на содержание… Все произошло неожиданно. Стук в дверь уборной...На пороге- симпатичный, импозантный мужчина…Цветы…Улыбка…Ресторан…Последовавшее далее признание в любви…Наследник империи швейных машинок «Зингер-Парис-Зингер»… Уравновешенный, спокойный…благодаря его деньгам школа танца могла существовать и процветать. Вскоре родился Патрик… Она была счастлива! Слеза скатилась по щеке. Как давно это было…кажется, даже не со мной….Может, это был сон? Такой приятный и легкий…Не такой, как тогда…увиденный в заснеженной России…Сквозь пелену снега она разглядела два небольших детских гробика…потом этот ужасный траурный марш Шопена, звучащий в ее ушах…Сон, который преследовал её не одну ночь… Тогда она вспомнила предсказания этого странного русского художника с таинственным и завораживающим взглядом…Кажется, Бакст…имени она так и не смогла вспомнить…да и не хотела…Глядя ей в глаза, он полушепотом произнес: «Ты будешь блистать и покоришь сцену…ждет тебя грандиозный успех…ты станешь танцевальной иконой…но это не придет просто так…ты лишишься двух самых дорогих для тебя существ…это предрешено и изменить невозможно!» Она думала об этом не раз…и не могла понять тайный смысл этого страшного предсказания. Через год после этого она родила дочь...Ей не хотелось вспоминать тех мужчин, с которыми когда-то делила постель…они не стоили этого…Но вовсе не это было главным…Главным был ее танец! Ей хотелось воссоздать свободу…чувство бесконечного и безграничного слияния с вселенной…И древняя Греция казалась именно тем примером такого понимания сути самовыражения…Никаких условностей…Пачки...пуанты…Нет! Только туника и полное раскрепощение! Она и музыка…Распущенные волосы и …красный шарф! С некоторых пор он стал ее визитной карточкой…Ее танец-это ожившие картинки с греческих ваз…Это было именно то, что не хватало пресыщенной Европе! Париж рукоплескал ее танцу! Где –то зарождалась слава таинственной Мата Хари…но они были разные…каждая неповторима по-своему…В танце ей хотелось выразить себя…и в этом она видела идеальное средство общения. «Танец будущего». Ее книга…в ней она пыталась донести свои мысли…«Если моё искусство символично, то символ этот — только один: свобода женщины и эмансипация её от закостеневших условностей, которые лежат в основе пуританства»... Трагедию своих детей она пережила очень тяжело… Дердри и Патрик…Они были очень красивые…и она их очень любила. Все произошло так нелепо и так неожиданно…Ее дети…Автомобиль с ними оказался в Сене…Трагическая случайность… Предсказание русского художника с безумными глазами сбылось! Оно было ее проклятием! Как звали того итальянца? Пьетро? Да какая разница…она хотела тогда только ребенка! Ей не нужен был мужчина…Но ребенок умер… «Я хочу, чтобы рабочий класс за все свои страдания и лишения получил бы награду, видя своих детей прекрасными и счастливыми». И снова- Россия! Теперь это уже совершенно другая Россия…Нарком Луначарский приглашает ее в обновленную страну. Страну-эксперимент. И она готова! В Москве она открыла школу танцев для детей, школу нового восприятия танцевального искусства, в которой нет устаревших догм…Она танцует на сцене Большого театра и ей рукоплещет вождь большевиков В.И.Ленин…В стране, где все украшено красными флагами, ее постоянным аксессуаром становится красный шарф…На сцене, на улице, в быту…везде…Тогда и появился в ее жизни Сергей. Вначале им нужен был переводчик…но это только вначале…Порыв страсти, необузданного влечения увлек и закружил их обоих в вихре безумного наслаждения…Было все…страсть…водка…ревность…грубость…даже драки…Они изводили друг друга и…с новой силой бросались в любовный омут… Теплившаяся в её душе надежда на то, что заграница изменит русского поэта, быстро угасла…Берлин и Париж не становились для него родными. Он задыхался без вдохновения, которое давала ему только Россия... В Америке он был всего лишь «мужем Айседоры Дункан»! Это выводило его из себя! «Я- русский поэт! Русский! И я должен жить в России!»- доказывал он. Он все чаще стал уходить в запой… Вёл себя с ней грубо, скорбляя и унижая…А она всё терпела…Расставание было болезненным для обоих…Америка стала чужой и для нее…её тянуло в Европу…Телеграмма от Сергея уже не смогла нарушить ее душевный покой… «Я люблю другую, женат, счастлив»-писал он ей. Было грустно и пусто…. Весть о его смерти она восприняла болезненно…будто оторвалась часть ее сердца…Он уже был ей никем, но она любила его… И снова русский…Такой же молодой… Виктор Серов. Пианист. Эмигрант. Она очень привязалась к нему и, казалось, даже полюбила…Когда он собрался уйти от нее, даже пыталась покончить с собой…Зачем? Очередная слеза скатилась в чашку остывшего шоколада…Что-то сегодня грустно…А ведь ей предстоит прогулка на авто…И за рулем будет красавец Анри. Он пожирает ее взглядом и тяжело вздыхает…А вдруг? Может, именно сегодня она найдет очередную любовь? Где мой талисман? Мой красный шарф…как без него? А вот и Анри…уже ждет. Как горят его глаза! Автомобиль сверкает! Спицы на колесах блестят! Сегодня она осчастливит этого черноволосого красавца! «Анри! Вы готовы?» Лицо юноши залил румянец. «Нет-нет!...Мы только вдвоем!»-это было сказано в адрес Мэри Дести, которая хотела присоединиться.- Я иду к любви!» Ах, как же хорошо ощущать себя молодой, желанной и чувствовать, что впереди тебя ждет вечер обожания! Шарф назад! Пусть развевается! Пусть все видят меня и завидуют! «Ну же, Анри! Вперед!» Меж тем конец шарфа неожиданно попал в спицы колеса…Резкий старт! И тут шарф с чудовищной силой петлей затянулся на шее Айседоры! В глазах потемнело… …нечем дышать..совсем нечем… Крика никто не услышал…да его и не было… душа Айседоры отлетела в вечность…