«Создам для себя большой гарем…» Эдуард Лимонов
После окончания университета в 1986 году я попал не в Лондон и не в Париж, как о том мечталось в студенческие годы, а в торфяные болота, в Шатуру.
...Ноябрь 1992 года. Мы с Юрой Жигалкиным, выпускником журфака МГУ 1985 года, трудившимся корреспондентом многотиражной газеты «За торф» на местном торфопредприятии, шли вечером по проспекту Ильича – главной улице Шатуры.
Темень кругом стояла жуткая.
– Тебя разве не удивляет абсурдность русского бытия? – спросил Юра. – Рядом днем и ночью гудит ГРЭС, а город тонет во тьме. Не поражает ощущение крайней убогости нашей жизни? Ведь больно смотреть на то, что происходит вокруг. Страна неудержимо катится в бездну...
– И что ты, мой друг сердечный, предлагаешь? – спросил я, остановившись на середине тротуара.
– Уехать, куда глаза глядят. Хоть на край света!
– В город Корсаков, что ль? – пошутил я.
Юра был родом из Сахалина, из города Корсакова.
– Я говорю серьезно. Надо уезжать из страны, из этой помойки.
– Нет, не могу я уехать из России. Это моя страна, пусть и больная.... Да скинь ты, наконец, с лица уныние! Сегодня пятница, пойдем лучше в клуб, на дискотеку! – сказал я и не в силах сдержать радость бытия провальсировал сам с собой несколько шагов, пропел веселое: "Тру-ля-ля! Тру-ля-ля! Тру-ля-ля!".
– Ну ты можешь и дальше продолжать шутить и дурачиться, это твое дело, а я уеду! – сказал Юра и твердыми шагами зашагал прочь...
И он, действительно, скоро уехал из России. Уехал вместе со своим другом, театральным режиссером одного из московских театров. Сначала друзья обосновались в Италии, а года через три переехали в США.
А я так и остался в Шатуре.
Со своей большой семьей.
Надо сказать, что в то лихое время я сожительствовал с тремя девушками и двумя малолетними детишками в съемной однокомнатной квартире, в доме на улице Строителей.
Когда в достуденческие годы я работал пастухом, я легко собирал стадо коров в одно место. Все думали, что я обладаю какой-то магической силой. На самом деле все объяснялось очень просто: я рассыпал пачку соли на одном месте, на зеленой лужайке, и коровы вмиг сбегались при первом же звуке моего пастушеского рожка. Скотина обожала щипать вкусную соленую траву.
Вот и в Шатуре я легко собрал «телок» под одну крышу.
Я был владельцем частной торгово-посреднической фирмы, одной из первых в городе, и был сравнительно богат. А, как говорят на Руси, были бы денежки, будут и девушки.
Разумеется, шатуряне были наслышаны про мою большую семью. И мнения людей по этому поводу разделились.
«Ты что, нехристь, что ль? Не православный?» – спрашивал меня сосед справа с явным осуждением. По его мнению, я был извращенец, развратник, сладострастник, попирающий все божеские и человеческие законы.
Сосед слева, наоборот, с нескрываемой завистью цокал языком: «Ах, какое любовное гнездышко ты себе свил! Что ты успел сделать такого хорошего, чтобы получить такую награду – трех жен?».
Сосед напротив проявил полнейшее равнодушие к тому, с кем и как давно я живу.
Слухи по поводу моей семьи ходили самые невероятные и дикие, однако никому и в голову не приходило, что на самом деле я пытался спасти девушек, помочь им выжить в эпоху жестоких и бесславных перемен, когда запросто ломались человеческие судьбы.
Тогда, в начале 90-х, страна переживала отчаянное время, и люди жили очень бедно. Я дал девушкам кров, пищу и уют, делился с ними деньгами...
Звали девушек: Света, Наташа и Таня.
Разница в возрасте между нами была внушительной: мне было 30 года, Свете и Наташе – по 22, а Татьяне – всего 18.
Что свело нас всех вместе под один тесный кров, рассказывать долго, да и не вижу смысла. Скажу лишь вкратце, что Светлану сразу после окончания школы выгнала из дома родная мать. За шальное поведение. Свою дочь она считала отъявленной ****ью.
Наташа оказалась у меня после того как ее выгнал из дома муж Александр, мой компаньон по бизнесу. Выгнал, кстати, с двумя малолетними детьми – трехлетней Валерией и шестимесячной Катей. Наташа была из детдомовских и ей попросту некуда были идти, вот я и приютил ее с детишками.
Татьяну же привела в нашу квартиру Наташа. Девушка спала на скамейке у автовокзала, не желая идти домой, устав от бесконечных пьяных разборок своих родителей. Домой Таня тогда так и не вернулась, осталась жить у меня…
Так мы и жили вшестером – четверо взрослых и двое малолетних детей.
Признаюсь, у меня была изощренная сексуальная жизнь, но вводить в ее подробности я вас не собираюсь. Эта тема для меня – табу. Разумеется, то, что я жил, как султан, я особенно не афишировал, но и тайны особой не делал. Во-первых, скрыть все равно бы не удалось, как ни ухищряйся (городок-то – с ноготок!), а, во-вторых, я и скрывать-то особенно не старался, ибо, признаюсь, это тешило мое мужское самолюбие. Другие-то мужики и одну-то бабу не могут найти, а я аж троих приручил. Пусть знают, каков я молодец!
Света исполняла роль старшей жены, племенной матки, извините за столь грубое сравнение, но в молодости, как уже сказал, я работал пастухом, и это сравнение – первое, что приходит на ум.
Света по утрам всегда приносила мне кофе в постель или крепкий, очень горячий чай. Я показал ей, как приготовить ароматный напиток, заварной чайник накрыть салфеткой, чашку наливать полной, почти наравне с краями, и подавать мне в постель, не пролив ни капли.
Сначала она это делала с явной неохотой, но потом вошла во вкус, и проводила чайную церемонию с удовольствием.
Наташа – маленькая, рыжеволосая, подвижная и очень острая на язык – постоянно возилась с детьми, меняла младшей, Катерине, пеленки, давала ей грудь или соску. Но и всякие обыденные и простые заботы – прибрать комнату, приготовить обед, погладить белье – никогда не были ей в тягость.
Татьяна... Татьяна же просто жила, освобожденная от всех житейских забот.
Когда я возвращался с работы домой, а это было обычно поздно вечером, меня ждал накрытый стол. Меня хоть и встречали без особых почестей, но с радостными возгласами: «Геночка пришел! Кормилец и поилец наш!».
Не знаю, любили ли девушки меня, но Света часто напевала: «Люли-люлюшки-люлю, я тебя люблю!».
Иногда ей подпевала и Наташа.
Надеюсь, что девушки меня любили...
Я один обеспечивал всю свою большую семью.
Почти полтора года мы прожили в этом сумасшедшей квартире.
Внутренний голос, который никогда не ошибается, говорил мне, что долго это продолжаться не может. И все кончится катастрофой. Так и случилось.
...Однажды утром раздался неожиданный стук в дверь. Я лежал на матраце за шкафом, читал «Бесов» Достоевского.
– Откройте дверь! – крикнул я девушкам, сидевшим на кухне и обсуждавшим какие-то женские дела.
Наташа пошла открывать дверь...
В прихожей раздались мужские голоса.
В квартиру вошли три молодых человека в кожаных куртках.
Это были следователи прокуратуры…
На этом я обрываю свое повествование.
Да, такие вот странные метаморфозы случались в моей шальной судьбе. Вот думаю, а не написать ли мне «вспоминательную» книгу об этом периоде моей жизни, когда я жил султаном и был вполне счастлив.
Что греха таить, я много накосячил в жизни, но если бы мне дали возможность прожить ее заново, с чистого листа, я бы, разумеется, многое изменил. Но вот этот эпизод жизни с тремя девушками в одной квартире, когда я жил падишахом, наслаждаясь изобилием женских тел, я бы с удовольствием оставил.
Славные это были денечки! Славные это были девочки!