Баба Галя – это не литературный персонаж. Это реальная женщина, ей 81 год, живет в Екатеринбурге. При ней дочь, внучка и два правнука. Нет, забыла про двух собак и одну кошку. Вот теперь действительно всё: семьЯ.
Её жизнь достойна того, чтобы о ней и её многочисленном семействе писали.
У вас детство каким было? Плохо помните? Мое было сладким.
В прямом смысле этого слова. В СССР в дефиците было всё: еда, одежда, средства первый необходимости, мебель, ковры, стройматериалы. И поэтому, если что-то удавалось достать, то брали коробками, мешками, упаковками.
Моя бабушка не была исключением. Голодные годы в детском доме давали себя знать. Запасала она всё, но особое внимание уделяла почему-то конфетам. Может, потому что хотела, чтобы я ни в чем не нуждалась и мое детство было сладким? Конфеты я считала нашим достоянием: не у всех детей была возможность получать их килограммами, коробками, сумкам. Боже, какие они были вкусные!
Сказать, что конфеты можно было есть горстями, я не могу: существовало ограничение. Но куда бы бабушка не спрятала их, я тут же клад находила. Следов я старалась не оставлять, поэтому яркие шуршащие фантики я прятала подальше от бабушкиных глаз. Вы не подумайте, я не одна ела конфеты, а с соседями, Алёнкой и Ваней. Жили мы на одной лестничной клетке, двери на замок не запирали, в гости ходили без приглашения.
Однажды, когда я была в отъезде, а точнее, на сельской трудотерапии у тёти, Аленка пришла к моей бабушке попить чай, поболтать и, если повезёт, получить заветную конфету. Моя ба в тот день вернулась с магазина счастливая: приобрела по случаю 4 килограмма шоколадных конфет-ассорти. Напоив чаем мою подружку, угостив её (как положено, одной конфеткой), она спрятала конфеты от греха подальше. Глаза Аленки она не посчитала посторонними и поэтому «закладку» сделала при ней. Ей и в голову не пришло, что тайник девчонка мне выдаст и он будет безжалостно опустошен. Так и вышло: возвращаюсь я с полей, худая и загорелая, тут Аленка с Ваней заявились, стоят, жмутся на пороге. Я тогда ещё не знала, что в них борется совесть и непреодолимое желание полакомиться ассорти. Советский, голодный до деликатесов ребенок, готов пожертвовать значком октябренка, если речь о конфетах или забугорных жвачках.
В общем, про тайник мне рассказали. Мы выждали время и, как только взрослые на следующий день покинули квартиру, собрались у меня, чтобы претворить свой план в действие.
Мы совершили самое настоящее разбойное нападение на тайник бабы Гали. Наелись. Разошлись по домам. Снова собрались у меня. Снова залезли в тайник. Снова наелись. И так до тех пор, пока, засунув руку в коробку, я не обнаружила, что конфет нет. Ни одной! Когда мы их смогли вытаскать, вроде брали по несколько штук?
В прихожей стукнула дверь. Всё, надо заметать следы. Что такое в нашей ситуации «следы»? Фантики! Приняли решение спрятать в кармане моего халата. Видимо, надёжнее места найти не смогли.
Баба Галя обнаружила пропажу вечером. Её воинственный вид заставил бы самого Гитлера отказаться он нападения на СССР, не говоря о нас. Испугавшись её гнева, мои сотоварищи разбежались, а я осталась расхлёбывать кашу...
Баба Галя быстро раскрыла преступление: нашла в моих карманах гору фантиков, выудила хитростью имена моих друзей, установила зачинщика и отправилась с претензиями к маме Алёны и Вани. Пообещала им, что напишет в милицию заявление на маленьких воришек, если не получит компенсации.
2 недели в гости к друг другу мы не ходили, разговаривали через замочную скважину и ждали, когда моя бабушка сменит гнев на милость.
Эта история научила меня быть внимательнее к выбору места для фантиков. Судя по всему, я понимала, что, если в доме снова появятся конфеты, я снова совершу налет на тайник бабушки, где бы он не находился.