Однажды, на празднике Малых Народов Севера, у нас, в Новом Уренгое мы с куклой Леной присутствовал на выступлении голой фигуристки. Во время танца, обнаженная девушка, ни минуты не раздумывая, бросилась на дикого зверя (серого волка по всей видимости). Потом по сцене проплывала пышная женщина в голубом… Вернее тоже практически голая. Сисястая такая тетка в оренбургском платке. Хорошо поставленным голосом она исполнила: «Го-ори, го-ори, моя-а звезда-а...». Потом молодая негритянка, вращая глазами, с силой била в тамтам. И на ней была набедренная повязка со стразами.
Еще там был юморист, который называл себя «матерным поэтом». Хотя почему «поэтом» — для меня осталось загадкой. Впрочем, строки:
Промахнулась Фанечка Каплан
— Дрогнула рука у неумейки.
Как могли такой серьёзный план
Поручить и бабе, и еврейке?
всколыхнули какие-то тайные струны в моей душе.
Но, всё-таки, обнаженная фигуристка была, на мой взгляд, пикантнее их всех. Правда, это был сугубо приватное выступление. Но, всё равно, думаю, что за голыми фигуристками будущее…
— Благодушествуешь? Что-то ты у меня сегодня реально упырь чокнутый. Смотри, христопродавец, обстановка накалилась до такой степени, что очередной взрыв моего негодования — всего лишь вопрос времени.
— Мною двигает любовь, кукла Лена. Расчувствовался под влиянием ее одиночного выступления. Вообще-то я, в душе, сторонник строгой дисциплины и хождения строем, ты же знаешь. А тут вдруг чего-то нахлынуло. Наш Новый Уренгой — это город, где на улице, по крайней мере зимой, не увидишь писающего мальчика. Вот, наверное, я просто по высокому искусству и соскучился.
— Та-ак, ситуация, как я погляжу, продолжает стремительно ухудшаться. Слушаю тебя и удивляюсь — ну ни идей у человека, ни мотивов. Тебе сколько дет вообще?
— Кукла Лена, да это же просто спорт!
— Да мне пофигу, кто она по профессии. Хоть фигуристка, хоть катамаранистка, хоть бульдозеристка в шапочке с козырьком. В больнице Нового Уренгоя недавно была изнасилована женщина, длительное время находившаяся там в бессознательном состоянии. В результате чего она в сознание пришла. Об этом даже по радио говорили. Так вот это действительно спорт. Который дарит радость людям. А тут один разврат.
И потом, что она такого тебе показала, что я тебе не показываю? — продолжала возмущаться моей реакции на выступление фигуристки кукла Лена, — Или ты хочешь, чтобы я к тебе в постель тоже с коньками ложилась? В этом случае что — ноги по-другому раздвигаются? А может лучше вообще оставить тебя без секса на денек-другой? Как считаешь? Ну, чтоб ты в сознание немного пришел?
— Ну перестань, кукла Лена. У евреев устойчивая репутация лиц неслыханных нравственных устоев. Это общеизвестно. Я люблю только тебя и никого больше. Так что не надо в постель с коньками...
Так вот, та полная огня спортсменка своим выступлением на празднике Малых народов Севера чем-то напомнила мне мою собачку, которая у меня была, когда я жил в Израиле…
Когда-то, когда я жил в Израиле, мои соседи подарили мне щенка. Мои соседи приехали в Израиль из Франции и собака, соответственно, у них была французской породы. Порода эта называлась Папильон (он же континентальный той-спаниель).
Папильон — это в переводе с французского означает «Бабочка». Моя бабочка была девицей, и я ее назвал Фанта. Фанта, по характеру, была истинная парижанка, хотя и родилась в Тель-Авиве. Она кокетничала всегда (см. картинку над текстом)...
Прожила она у меня девять лет — а потом вдруг умерла. Не знаю почему. Даже фотографии ее не осталось, хотя был к своей Фанте очень привязан. Да и щенков у нас с ней не было, потому что Фанта, при всем ее кокетстве, мужским полом категорически брезговала…
И вот, после многих лет, мои французские соседи вдруг меня разыскали, здесь, в Новом Уренгое. И прислали мне фотографию меня вместе с Фантой… Надо же!