На днях (8-9 сентября 2021 г.) администрация сайта Проза.ру удалила три мои статьи, посвященные опровержению утверждений, публикуемых на сайте в рубрике «Замечания» такими пользователями ресурса, как Иванко Иванович, Сергей Стеблиненко и Галина Корецкая. Возможно, в статьях я использовал не слишком парламентские выражения по отношению к упомянутым авторам, поскольку был возмущен тем, что они возводят напраслину на, ни много, ни мало, весь русский народ, заявляя, в частности, что некоторые русские национальные символы или «традиционные русские атрибуты» (вроде балалайки, матрешки, водки, самовара) мягко говоря заимствованы у других народов (дескать, русские не способны создать ничего своего, оригинального, они способны только воровать), а с Россией другим странам лучше не иметь дела - обманет.
Администрация тактично напомнила мне, что негоже в своих текстах допускать оскорбительные высказывания в адрес авторов и унижать «ихнюю» честь вкупе с достоинством. В самом деле, не стоило их унижать – они сами унизили себя мелкой ложью.
А ложь их бывает и не такая уж мелкая. Вот Владик Полько не поленился, переписал откуда-то десять «фактов», унижающих достоинство русского народа. В частности, он назвал нашу страну «московией», а ее население – потомками рабов, смесью угро-финнов с татарами, тогда как украинцы у него – гордые представители истинных русичей. Выходит, русичи, с их «чистой кровью», «лучше», «благороднее» угро-финнов?
Расизм? Чистой воды. Но ведь написано-то в «Замечаниях».
Парадокс нашего сайта: в рубрике «Замечания» те же пользователи и их «соратники» безнаказанно осыпают оппонентов бранью («недоумок» - один из перлов Виктора Коннова), иногда площадной (чуден неологизм другого их «соратника» - «пропагандон»). Иногда они (И.И., С.С., Г.К.) вежливо советуют оппоненту обратиться к врачу (чтобы не сказать – к психиатру). А вот когда лгущему в статье говорят, что он лжец, и приводят вполне корректные аргументы, статью запрещают – дескать, не комильфо обзывать добропорядочных людей. Не потому ли на сайте в рецензиях и замечаниях нередки отзывы типа: «Ваша проза графоманская… Из вас ничего, абсолютно ничего не получится» (дата – 11.09.2021 г., время – 07:03)? Оскорбляющий рискует лишь утратой своих поношений и попаданием в «черный» список оскорбленного.
Вообще говоря, для меня не так уж важно, являются ли водка с матрешкой, самоваром и тульским пряником национальным достоянием России. Отвратительно, на мой взгляд, то, что И.И., С.С. и Г.К. вольно или невольно подхватывают русофобские измышления, которые кем-то периодически «впрыскивается» в информационное пространство с целью очернения России и русских. Такое впечатление, что где-то за рубежом (кажется, очень близким) работает «отдел агитации и пропаганды», фабрикующий ложь, относящуюся к самым разным областям человеческой деятельности – к экономике, международным отношениям, истории, даже к бытовой культуре. А вышеперечисленные неутомимые персонажи просто подхватывают эту ложь и смакуют ее на просторах сайта.
Впрочем, довольно общих рассуждений. Ниже я попытаюсь дать краткие, по возможности, нейтральные и корректные комментарии к утверждениям вышеупомянутых «прозаиков».
1. Иванко Иванович в своей реплике (19 июня 2021 г., 13:54) на рецензию Вадима Светашова на статью Кирилла Шевченко 2 «Мост дружбы» цитирует канцлера Бисмарка: «Договор, подписанный с Россией, не стоит бумаги, на которой написан».
Заявляю, что это ФЕЙКОВАЯ цитата. Такого, или близкого к нему, высказывания НЕТ в письменном наследии Отто фон Бисмарка. «Железный канцлер» никогда ничего подобного не говорил. Не верите? Докажите обратное. Но только не ссылайтесь на сайты, где данный фейк воспроизводится. Там вы не найдете никаких ссылок.
2. Сергей Стеблиненко в его реплике при обсуждении его же статьи «Мнение периодически читающего о постоянно пишущих» (17 августа 2021 г., 10:20) утверждает, что балалайка – слово тюркского происхождения. Утверждение сие СПОРНО. Видимо, С.С. повторил найденную им где-то версию о происхождении названия инструмента от тюркского «балалар» - дети. Якобы, дабы отвлечь/развлечь малолетних детей, татарские родители тренькали на «исконно» татарской балалайке. Однако В. Даль и Брокгауз с Ефроном полагают, что название вышло из словарного гнезда «балакание/балагурство/балабольство», откуда на свет появилась «балабойка», затем «балабайка» и, наконец, балалайка.
Далее С.С. сообщает, что балалайка появилась в конце 17-го века в виде двухструнной казахской домбры и окончательно «обрусела» к 1883 году, получив третью струну, более короткий гриф и треугольную форму. Вновь я должен признать, что суждение С.С., по меньшей мере, СПОРНО.
Член Петербургской академии наук Яков Штелин (18-й век) называет балалайку «инструментом славянского происхождения». По его свидетельству, «кузов» инструмента мог иметь различные формы: тре- и четырехугольную, а также трапециевидную, а не только напоминать полусферу (как у русской домры). Первое официальное упоминание об инструменте в России датируется 1688 годом (т.е. спустя 31 год после запрета царем Алексеем Михайловичем гудков, гуслей, харей, сурн, домр, кои, по царскому мнению, «суть сосуды бесовские»). Это, разумеется не значит, что ДО 17-ГО ВЕКА БАЛАЛАЙКИ НЕ СУЩЕСТВОВАЛО. НЕТ НИКАКИХ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ в пользу того, что именно русская домра явилась прототипом балалайки.
Кстати, в описаниях балалайки, сделанных до 19-го века, указывается, что число струн на ней могло доходить до четырех и даже шести.
Тот факт, что в 1887 году Василий Андреев, загоревшись идеей популяризировать народную музыку, создал, по собственным чертежам, первую «хроматическую трехструнную балалайку, снабдив ее треугольным грифом с врезанными металлическими ладами гитарного типа», в результате чего инструмент «вместо диатонического звукоряда получил хроматический», говорит не столько о его «окончательном обрусении», сколько о придании ему формы, ставшей классической, с тех пор не претерпевшей существенных изменений.
НИКЕМ НЕ ДОКАЗАНО, что балалайка произошла от запрещенной Алексеем Михайловичем отечественной домры, а та, в свою очередь, от «киргиз-кайсакской» домбры. Но даже если и так, то и «киргиз-кайсаки» унаследовали ее у восточно-азиатского предка, называвшегося «танбур». Однако и танбур не является оригинальным детищем тюркской музыкальной культуры, поскольку имеет предшественников в лице струнных щипковых инструментов, на которых музицировали еще в древнем Китае, древнем Египте, Хеттской державе и многих других древних царствах за четыре тысячи лет до нашего времени. К тому же специалисты утверждают, что русская домра, объединяя в себе как европейские, так и азиатские черты, «имела (в отличие от домбры – А.А.) ПРИНЦИПИАЛЬНО ИНОЙ ВНЕШНИЙ ВИД и КОНСТРУКЦИЮ».
Да и в конце концов, разве украинское национальное самосознание унижено тем фактом, что прообразом кобзы послужил татарский струнный инструмент «кобуз»?..
Не представляю, какими судьбами наш граненый стакан попал у С.С. в список «традиционных русских атрибутов», но и здесь у двух "С" МАССА НЕТОЧНОСТЕЙ (чтобы не сказать вранья).
С.С., очевидно, почерпнув непроверенную информацию на одном из сайтов, замечает, что «слово «достаканъ» приводится в «Духовной книге» Ивана Калиты 1356 г.». Это НЕПРАВДА: упомянутый документ датируется специалистами 1339 годом и НЕ СОДЕРЖИТ термина «достаканъ» (чары, чаши, чашки, блюда, блюдца, «чум», т.е. рог для питья и «овкач», т.е. ковш в тексте «Духовной книги» приводятся, но «ДОСТАКАНЪ» - НЕТ).
Утверждение, будто автор граненого стакана - В.И. Мухина, НЕ СООТВЕТСТВУЕТ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ. Эта выдающаяся ваятельница действительно создала эскизы знаменитой вазы «Лотос», сервизов «Кремлевский» и «Рубиновый», но сказка про разработанный ею «маленковский стакан» - ЛОЖЬ. Граненый стакан в России изготовляли уже в 18-м веке, а в 19-м его массово производил Бахметьевский завод, и помянутая С.С. в рецке иностранная фирма Bohemia помянута абсолютно НЕ К МЕСТУ. В 20-30-е годы прошлого столетия производство граненых стаканов в Советской России было возобновлено, но по технологии, приобретенной в США, поскольку отечественная была утрачена, как, к слову, и технология выпекания тульских пряников, о которых речь пойдет ниже. Ставший классическим стакан образца 1943 года выпуска представляет собой одну из модификаций изделий, производившихся в нашей стране с середины 20-х годов.
Перейдем к матрешке, в отношении которой С.С. пересказывает сетевую байку о том, что жена Саввы Мамонтова, посетив Японию, вывезла на родину с японского острова Хонсю прообраз знаменитой русской игрушки (куклу «кокэси»). Прообраз, якобы, вдохновил художника С. Малютина на создание эскиза ядреной русской девки, во внутренности которой он разместил ее младших сестренок и братишек. Эскиз, дескать, передали токарю Звездочкину, который выточил, а безымянные художники по эскизу расписали игрушку, нареченную Матреной в честь горничной Мамонтовых. Изделие послали на международную выставку в Париж, где она произвела фурор и прославила Россию.
На самом деле НИКАКАЯ ЖЕНА МАМОНТОВА ЯПОНИИ НЕ ПОСЕЩАЛА. Один из основоположников русского модернизма художник С.В. Малютин, бережно хранивший архив всех своих этюдов, НИКАКИХ ЭСКИЗОВ будущей матрешки НЕ ПИСАЛ и НИКОГДА не претендовал в связи с этим на матрешкино авторство (слухи о его авторстве распускает внук мастера, не сподобившийся привести ни одного аргумента в пользу своих измышлений). Растиражированная в инете картина «Матрешка. Крестьянка с петухом» из собрания Исторического музея малютинской кисти НЕ ПРИНАДЛЕЖИТ и выполнена безымянным художником из мастерской при Музее игрушки в Сергиевом Посаде.
Японские куклы «Кокэси» НИКОГДА НЕ БЫЛИ РАЗЪЕМНЫМИ и представляют собой девичью головку, прикрепленную к цилиндрическому туловищу. Это род поминальных кукол, изготовлявшихся в память о новорожденных девочках, которых родители-крестьяне вынуждены были убивать, поскольку не могли прокормить.
Истина установлена журналистом Игорем Блюмом, автором «Подлинной истории матрешки» (изложена на сайте servievgrad.ru). На самом деле токарь В.П. Звездочкин, работавший около 1900-го года в столярной мастерской при московском магазине «Детское воспитание» (принадлежал М.А. Мамонтовой, жене А.И. Мамонтова), НИКАКИХ ЯПОНСКИХ КУКОЛ НИКОГДА НЕ ВИДЕЛ. Он высмотрел в каком-то отечественном иллюстрированном журнале изображение «занятной болванки», отдаленно напоминавшей деревенскую женщину в платке, и выточил деревянную копию «болванки» на станке. Коллеги-мастера Белов и Коновалов посоветовали Звездочкину сделать изделие полым по типу разбиравшихся русских игрушек – коробочек, яиц, яблок, шаров, ведер – традиционных предметов русского народного промысла. Полость они предложили заполнить меньшей куклой, тоже полой, и т.д. Звездочкин внял совету. Далее «протоматрешку» показали А.И. Мамонтову, тот отдал ее «художникам на Арбате», расписавшим куклу в русском деревенском стиле. О том, кто нарек ее Матреной, история умалчивает. Затем Париж, фурор, дождь заказов из-за границы…
Но кто же автор фэйка, подхваченного С.С.? Это Е.М. Можаева, сначала делопроизводитель, а затем директор Сергиево-Посадского музея игрушки, и журналист-фантазер А. Хейфец. В 1931 году они в соавторстве «протолкнули» в издательстве «Советская Россия» книгу «Матрешка» (была переведена на английский, французский и немецкий языки), в предисловии к которой поведали миру выше пересказанный миф. В нем, правда, вместо куклы «Кокэси» фигурировала фигурка «японского божка» Фукурумы, в коем, якобы, размещались еще семь «божков счастья» - мал мала меньше. Чем руководствовались соавторы, сочиняя эти псевдояпонские небылицы, неизвестно – считают, что таков был «маркетинговый ход» журналиста, позволивший ему «протолкнуть» книгу в печать.
На самом деле НИКАКОМУ ФУКУРУМЕ в Японии НЕ ПОКЛОНЯЮТСЯ. ТАКОГО БОЖКА НЕТ В ПРИРОДЕ (японской, по крайней мере). Поэтому японцы, прочитав фантазии Е.М. Можаевой и А. Хейфеца, были настолько впечатлены ложью, что оперативно заменили Фукуруму куклой «Кокэси», приврав, что «в древности» поминальные куклы были разъемными.
Ну да Бог с ней, с матрешкой. Побалуемся водочкой.
С.С., погрузившись в Википедию, выписывает оттуда: «… в 1405 и 1437 годах зафиксированы wodko» и «vodka» в судебных актах Сандомирского воеводства…». Читателю, прочитавшему сие, кажется, что поляки принимали (а, значит, и гнали) сорокоградусную еще в начале 15-го века. Однако С.С. почему-то опускает окончание приведенной им цитаты: «… в смысле «небольшой водоем». То есть, речь в актах шла НЕ О ВОДКЕ, а о каких-то прудиках!
В действительности русские познакомились с «водкообразным» напитком еще в 1386 году, когда послы Генуи, прибыв в Москву, угостили московского великого князя со боярами «Аква витой». Тогда же, в 14-м веке, по мнению энциклопедии «Британника», именно в России и зарождается водка. Ну что ж, "Британнике" виднее.
В 16-м веке по всей Европе начинают готовить и неумеренно употреблять «горячие» вина: коньяк во Франции, портвейн, херес и мадеру в Португалии и Испании, шнапс в Нидерландах и Северной Германии. В Польше и Московском государстве около 1534 года (согласно польским и русским документам) появляются слова «вудка» и «водка», соответственно, означавшие тогда что-то вроде спиртосодержащего лекарства на дистиллированной воде, принимавшегося от простуды и при переедании. И лишь в 17-м веке как в Польше, так и у нас, слова «Гожалка» (Gorzalka), «вудка» и «водка» (или «хлебное вино»), означают то, что и ныне – любимую сорокоградусную. Ни россияне, ни поляки, насколько я знаю, не оспаривают друг у друга приоритета в изобретении водки.
Приняв водочки, хлебнем наваристых щей. Их С.С. считает первым блюдом восточных славян (видимо, не считая русских таковыми), после чего цитирует В.В. Похлебкина, который называет борщ неотъемлемой частью украинской национальной кухни. Вероятно, ссылка на мнение знатока русской кулинарии послужила для С.С. намеком на то, что русские не вправе были делать борщ своим «традиционным национальным атрибутом».
Однако В. Даль аттестует борщ, как «род щей», а в старинных русских документах обнаруживается сочетание «щи борщевы». И как быть с поляками, уважающими barszcz? Дело в том, что когда-то очень давно часть восточных и часть западных славян, а также балты, научились класть в варево «бърштъ» - невзрачное растение семейства сельдереевых. Так что НИКАКОГО БОРЩА из традиционной украинской кухни русские себе НЕ ПРИСВАИВАЛИ.
Характерно, что истину о «жадном» заимствовании украинскими кулинарами тюркских, немецких, молдавских, венгерских и прочих иностранных блюд, обряжавшихся ими в «вышиванки» украинской национальной кухни, И.И., С.С. и Г.К. обходят стороной. Украинофилы!
О литературных суждениях С.С., изложенных в рецке от 17 августа, только скажу: они настолько абсурдны, неточны, глумливы и глупы, что не требуют опровержения.
3. Галина Корецкая, следуя путем, проторенным И.И. и С.С., принялась как бы между делом доказывать (опять-таки в рубрике «Замечания»), что не только матрешка, но и тульский пряник не может быть русским национальным символом (рецка от 26 августа 2021 г.). Почему? Да потому, утверждает Г.К., что появился пряник в Туле только в 18-м веке, а его рецепт «очень похож» на рецепт Нюрнбергского пряника, «который известен в Германии со времен Средневековья». В подтексте: туляки украли рецептуру у нюрнбергцев и сделали так, будто пряник - типично русский, «нашенский» продукт.
На это я возражаю: рецептура Нюрнбергского пряника (Nuernberger Lebkuchen) БЫЛА ЗАИМСТВОВАНА немецкими монахами у своих коллег из города Динана (тогдашняя Лотарингия, современная Валлония, франкоязычная область Бельгии) около 1395 года. Так что «Лебкухен» - вовсе НЕ НЕМЕЦКОЕ изобретение.
По составу и внешнему виду нюрнбергский пряник ЗАМЕТНО ОТЛИЧАЕТСЯ от тульского собрата: он – ЧАЩЕ КРУГЛЫЙ, ОВАЛЬНЫЙ, выпекается на подложке из тонких белых вафель, практически не содержит муки, не мыслится без ореховой начинки (фундук, грецкий орех, миндаль) и непременно должен содержать семь специй – черный и душистый перцы, гвоздику, мускатный орех, корицу, кардамон, бадьян.
Состав тульского пряника, по форме ЧАЩЕ ПРЯМОУГОЛЬНОГО, ИНОГДА ФИГУРНОГО, таков: ржаная и пшеничная мука, фруктово-ягодная начинка, лимон, малина, миндаль, корица и даже горчица. И помянут был тульский пряник в официальном документе не в 18-м, а В 17-М ВЕКЕ.
Как замечают отечественные специалисты, «ведут ли русские рождественские пряники свое происхождение от традиционных рождественских Lebkuchen – загадка». Посему не стоит г-же Г.К. выдавать желаемое за действительное.
Напоследок – о самоваре, которому Г.К. также отказывает в праве быть национальным русским символом, частью культурного наследия русских людей. Она утверждает, что самовар появился в России лишь в 19-м столетии. Даже если это так, что же с того?
Однако это НЕ ТАК! На самом деле самовар появился НА ВЕК РАНЬШЕ. «Русская чайная машина», как недальновидно прозвали самовар в Европе, была изобретена кем-то из артели мастеров-рудознатцев под руководством тульского кузнеца, затем промышленника Никиты Демидова, командированного царем в 1701 году на Урал. В описи имущества, конфискованного у Н. Демидова в 1740 году Екатеринбургской таможней, числится «САМОВАР медный, луженый, весом 16 фунтов, заводской собственной работы». А вот первое массовое производство «пузатых» началось в 1778 году в Туле братьями Лисициными.
И в заключение русская пословица: «С самоваром-буяном чай важнее, беседа веселее». Так-то, дамы и господа!
14 сентября 2021 г.