.
*
Господи, доколе мне ещё изгорать здесь...
Хоть и не смею поставить знак вопроса, стою и жду. Будет ли ответ? Да, он уже есть.
Но Твои ответы произносятся таким большим голосом, а мы так малы, что бывает, что и части жизни не хватает, чтобы дослушать один лишь из них. А уж понять... Но я слушаю.
Ты говоришь, это ясно, но Твои необъятные звуки пока не складываются у меня в слово – я слишком спор, я не попадаю с Тобой в такт.
Хочу я того или нет, я – эолова арфа, но если б звучать мне стройно... Лишь дотерпеть бы, дождаться. Иногда это случается, но этот миг так краток, что я не успеваю явственно разобрать, что же именно, что же... Да, боль тогда проходит и гарь отступает, как если бы её и не было, но потом всё возвращается.
Господи, несчастье наше задушило нас. Лишило воздуха, и молчат наши арфы.
Или случайные обрывки звуков, как бывает ранним утром в густой туман, который неохотно отдаёт и звуки, и очертания. Поди догадайся, что стоит за этими фрагментами. И мы всё складываем и складываем два и два, пересчитывая и начиная заново, но ясности ответа всё нет.
Кажется, я уже готов сдаться и сойти с поприща – лишь забери меня – но Ты не согласен. Сдающиеся не созрели для пристанища. И я остаюсь, продолжая пытаться.
*
Кто легко соглашается, тот делает воспринимаемое слово непрочным и неглубоким, словно бы глотает не прожевав.
И, наверное, так же легко теряет.
Хотя... Бывают же счастливые исключения.
*
И даруй же, Боже, пусть хоть кто-то будет в этом мире счастливым. Уже в этом. Тем счастьем, что превыше этой земли. Тогда и остальные тоже могут надеяться. И даже слышать голос, которым кто-либо произносил эти слова.
Господи... Как медленно мы растём. С каким запозданием мы понимаем... Если бы это было тогда... если бы...
И всё же – даже теперь – светло. Хоть этот свет и сквозь слёзы. Может быть, он от этого только полней.
*
Господи, меня проглотил кит.
*
Хотелось бы написать с большой любовью историю, со вниманием проходя детали, облюбованные самой жизнью. Священную историю встречи с удивительным, и даже не так важно, печальным или радостным (ведь человек всё равно всегда побеждает, если крепит надежду).
Где, в чём оно может проявиться, это удивительное? Ответ ясен: где угодно, во всём и всегда. Они всегда происходят, истории. Потому важно лишь то, в какую из них нам случится войти.
В какую...
*
Искусство мгновения.
Созерцание, расступающееся, расходящееся в мир, в паузу, в просвет времени, где вещи продолжают прорастать, ожидая рук мастера. Так в вещах созревает память, непомерный плод тишины. Тишина – наседка.
*
Но даже в вакууме молчания, когда не отвечает Господь, у нас есть слово. И тогда это – письмо другу.
Здравствуй, Жора.
Пишу тебе из глубин отчаяния. Здесь, знаешь, тоже существуют местности, оказывается. Какие-то рельефы, разности структуры, разности светотени, свой день, проходящий своим образом. И всё здесь смотрит вверх. Сосны, плывущие в глубине жемчужного тумана, солнце, делающее этот жемчуг янтарным...
Ничто. Нет ни на что сил. И это, оказывается, тоже – движение. Движение на месте.
Так и слышу, как ты спрашиваешь: «Стой, о чём ты говоришь?»
Так вот, понятия не имею.
Я здесь впервые.
Февраль 2021.