Заваливаясь в клуб, Ник хотел расслабиться после очередной ссоры с матерью. Но вот уже час вливая в себя стопку за стопкой, настроение так и не появлялось. Казалось, стало даже хуже.
Захмелевшим взглядом оглядев всех находящихся в барной части клуба, Ник попытался найти друзей, но тех нигде не было, и громко выругавшись, поплелся на танцпол.
Только когда в очередной раз пришлось оттолкнуть от себя пьяное тело, он понял, что выбрал не то место для расслабления. Обычно по воскресеньям клуб пустовал, но сегодня, казалось, собралась вся Столица.
– Где же они?
На танцполе друзей тоже не оказалось. И Ник всячески старался отогнать от себя мысли, что те бросили его одного в огромном клубе, а сами умотали на квартиру к Владу и Яне, у которых родители улетели в Японию до конца месяца.
Друзья частенько вытворяли с ним что-то подобное. Последний раз это было совсем недавно: ему пришлось смотреть фильм в полном одиночестве, жуя заветренный попкорн и заливаясь чересчур сладкой газировкой, хотя он заблаговременно заплатил за пять билетов.
И ведь каждый раз друзья клялись, что больше так не сделают, но проходила неделя-другая, и все повторялось по новой.
– Уроды, – огрызнулся Ник.
Ему разом все наскучило, и он решил покинуть клуб, но не через главный вход, а через боковой, где находилась курилка для привилегированных особ, как называли установленные для персонала урны завсегдатаи клуба.
Как ни странно, никто не курил: возможно, из-за того, что еще недавно моросил дождь. Лишь где-то в стороне ругались два каких-то парня, а девушка и мужчина пытались их разнять.
– Вот дурни, – покачал головой Ник. Он стоял совсем-ничего, но уже промерз до костей: даже куртка с накинутым на голову капюшоном не спасала от холода. – Нашли же время.
Уинтон не сразу узнал в светловолосой девушке Таю, а в парне, что кидался на рыжего, Саню. И ладно друг, но что делала его девушка в клубе? Еще вчера она должна была улететь в Париж.
Пока он вел в своей голове монолог, картина изменилась: рыжий нанес несколько хаотичных ударов по лицу Сани и кинулся в сторону девушки.
– Черти!
Ник приготовился уже бежать на помощь, но Тая вдруг удивила его своим поведением: всегда спокойная и тихая девушка, схватив рыжего парня за ворот черной рубашки, ударила того в челюсть и откинула на пару метров. Уинтону оставалось только заворожённо смотреть на все происходящее.
– Ого, – прошептали губы.
Тая вдруг оглянулась – на захмелевшую голову Нику почудилось, что в ее руках сверкнуло что-то салатовое. Но видимо, не узнала его из-за капюшона на голове – отвернулась, и, поцеловав в губы Саню, направилась к подземному гаражу.
***
Ник не знал, почему в его голове всплыл давнишний случай в клубе. Возможно, из-за того, что Тая, она же Эбигейл, показала тогда впервые свои силы, которые Уинтон принял по незнанию за пьяный бред.
А ведь Ник смолчал тогда, что видел ее: почему-то не считал это чем-то плохим, хотя девушка впервые так открыто врала ему. После своего мнимого прилета она долго рассказывала о шикарных видах из окон ее апартаментов, какие выставки успела посетить за пару дней, что ела и пила. Но слушая ее, Уинтон не испытывал ни капли ревности, как в принципе и всегда: возможно, все эти их отношения и не были никогда любовью, лишь ее видимостью.
Из размышлений Ника вывело касание чего-то холодного к лодыжке: взглянув вниз, он увидел синюшную кисть руки, вцепившуюся в его ногу. Но не успел Уинтон призвать магию, как кто-то сделал это за него: кожа на кисти начала пениться.
– Гадость! – сморщив нос, Ник откинул от себя руку.
– Держись от земли подальше, они так тебя не достанут, – сказала Эвелайн. – У некоторых ногти пропитаны ядом демонов. И если вовремя не получить помощь целителя, разум может сойти с ума.
Взгляд Уинтона упал сначала на лицо Эвы, а потом на ее ноги: девушка левитировала в сантиметрах двадцати от земли.
– Спасибо, – поблагодарив ее, он оттолкнулся от земли и завис в воздухе.
– Не обращай на них внимание, – Эвелайн кивнула вниз. Где-то можно было увидеть уже не только руки, но и полностью вылезшие из земли тела: какие-то разложившиеся полностью, какие-то еще нет. От их вида Уинтон еле сдерживал тошноту. – Мы справимся с ними. У тебя же другая задача – ты должен убить некроманта.
– Ты так веришь в мои силы? – усмехнулся Ник.
– Нет, – честно призналась девушка. – Но я верю, что ты это сделаешь.
Эти слова смутили Уинтона, и он опустил голову, чтобы скрыть румянец. Еще совсем недавно Ник жил обычной жизнью, не веря в существование сверхъестественного, но за какие-то считанные дни все резко изменилось, и теперь ему приходилось спасать мир вместе со стражами и вампирами.
– Я ничего не обещаю, но постараюсь.
И оттолкнувшись от воображаемой стены, Уинтон устремился к схлестнувшимся на мечах отцу и Ван Ша.
***
Сяо Цзянь очнулся в пещере лежащим на каменном выступе. Руки и ноги были зафиксированы железными оковами. От запаха благовоний и ароматических свечей кружилась голова.
– Наконец-то ты пришел в себя, – прямо перед ним замаячило лицо лекаря.
– Что п-происходит? – язык заплетался, а мысли путались. – Как я з-здесь?..
– Я решил, что из тебя выйдет прекрасная жертва, – ответил Ван Ша.
– Что? – Повелитель Сяо тотчас пришел в себя и задергался в оковах.
В голову разом полезли воспоминания вчерашнего вечера: вот они сидели, праздновали, а потом вдруг мир перед глазами покачнулся и почернел.
– Я не хотел тебя трогать. – Лекарь состроил печальную гримасу. – Но четвертого Рыцаря я почему-то так и не нашел. – Изо рта вырвался вздох. – А ты так меня бесил…
– З-зачем ты?..
– Зачем мне это все надо? – лекарь усмехнулся. – Может, потому что мне так захотелось? – Его взгляд стал диким. – Или потому, что я люблю убивать? – Он наклонился к лицу повелителя и зашептал: – Жаль, что твои друзья успели уже сдохнуть. Не увидят твоих страданий.
– Ч-что? – голос Сяо Цзяня дрогнул.
– Угу, – как-то слишком обыденно произнес Ван Ша. – Вон там они валяются. – И кивнул на угол, где с перерезанными горлами лежали трое, включая Юй Нань и Чан Чэня. Чжань Юя рядом с ними не было. – Ты не обольщайся. Он сбежал, когда пахнуло жареным.
Повелитель Сяо знал Чжань Юя лучше, чем даже себя. Друг не мог сбежать: он не отсиживался в стороне, если требовалась помощь, а в бою всегда был впереди всех. Для большинства Чжань Юй был сродни скале, но стоило «занавесу» упасть, как он словно перерождался: черты лица расслаблялись, движения становились более плавными, а на губах появлялась улыбка.
– Ты врешь, – сказал Сяо Цзянь. И запоздало вспомнил о магии, но та, как бы он ни пытался ее призвать, почему-то спала.
– Если бы я обманывал тебя, то сейчас твой милый Чжань Юй должен был спасать тебя и твоих друзей, – произнес Ван Ша. – Но как видишь, его тут нет.
– Чем ты опоил нас? – воскликнул повелитель. – Куда дел магию?
– Ах это, – лекарь сам себе кивнул. – Я ослабил Камень, а потом опоил вас сонным зельем и нанес блокирующие чары. – В его руке появился тонкий вытянутый кинжал: – Когда мне было десять, отец застал меня за убийством собаки и выпорол. – Некромант вдруг хищно улыбнулся: – Когда мне стукнуло семнадцать, я год подливал в его еду яд, а когда он не мог уже вставать с кровати, на славу поизмывался над ним. После такая же участь коснулась матери, сестры и одного из братьев.
– Ты – псих! – Сяо Цзянь дернулся в оковах.
– Ты второй, кто это мне говорит, – захихикал Ван Ша.
Лезвие кинжала блеснуло в свете свечей и вонзилось в ногу повелителя – тот сжал челюсти, чтобы не закричать, и выгнулся под неестественным углом.
– Не стесняйся, кричи, тебя все равно никто не услышит.
– Т-ты – больной у…!
Лекарь всадил в его плечо второй кинжал, а небольшим ножом начал срезать небольшой кусок плоти с бока: от невыносимой боли у Сяо Цзяня зазвенело в ушах и поплыло перед глазами.
– Еще рано терять сознание. – И Ван Ша отвесил ему пощечину. – Я только начал. – И расплылся в улыбке.
***
Ник запустил в некроманта россыпь мелких золотых искр и звезд. Легко увернувшись, Ван Ша кинул в его сторону клинок, но тот встретился с невидимой преградой: Уинтон сам не заметил, как установил вокруг себя невидимый щит.
– Умно, – хмыкнул некромант и с яростью бросился на Соломона.
Ник видел, что отец старался не вовлекать его в бой, из-за чего порой даже слишком подставлялся под удары, и это нервировало. Ему не хотелось потерять еще одного родителя, хотя, если верить Мэй, Соломона нельзя было просто так убить, но на душе легче не становилось.
Когда в очередной раз Соломон открылся, Ник призвал золотисто-огненное пламя – руки сами сложились в нужный жест – и пустил его стеной между Ван Ша и отцом. Из-за жарких языков, обжигающих лицо и руки, некроманту пришлось отступить назад.
– Твари!
Некромант и не думал, что Ник возьмет и переродится в Оракула, да еще и Чжань Юя одарит телом. Единственное утешение – мальчишка пока еще не соображал, какой силой управлял, и это было наруку Ван Ша.
Другое дело Соломон, который в несколько сотен раз опытнее своего сына. И чтобы его одолеть, надо было сначала применить удерживающие чары, а после уже спокойно рубить голову. Но проблема заключалась в том, что Соломон отлично знал все эти его чары и умел их отражать, потому что хозяин тела, в каком пришлось переродиться Ван Ша, не удосужился выучить что-то новое.
– Идиот, – прошептал он, с силой дергая пряди волос. – Почему я выбрал такого идиота?
Когда некромант выбирал тело для перерождения, Уэллингтону только-только стукнуло десять. В темно-карих глазах мальчишки он уловил огонек, какого уже давно ни в ком не встречал. Но Ван Ша не думал, что через каких-то двенадцать лет этот самый огонек сыграет с ним злую шутку: безответная любовь, сведшая юношу с ума.
Некромант был еще тем психом, но даже у него все внутри связалось в клубок при виде той жестокости, с какой Уэллингтон сначала мучил, а потом убивал ни в чем неповинную девушку.
Если бы тело принадлежало обычному человеку, Ван Ша мог бы легко избавиться от него, но он вселился в стража, да еще и управляющего демонами. Некроманту оставалось лишь подталкивать того к уничтожению себя самого. Он иногда «вылезал» и убивал всех, кого встречал – в основном, смертных, вампиров, оборотней или стражей, – а потом подстраивал все так, чтобы Уэллингтон, просыпаясь, видел кровь на своих руках и одежде. Чертов идиот даже стал записывать в тетради свои провалы в памяти, но вот уходить никак не собирался: все боялся затянуть петлю вокруг своего горла.
– Трус, – прошипел Ван Ша. – Когда же ты сдохнешь?
Из-за того, что тело принадлежало пусть и свихнувшемуся, но все-таки стражу, постоянно держать контроль над ним не получалось: каким-то образом Уэллингтон перехватывал управление в своим руки, естественно, ничего не помня о похождениях Ван Ша. И некромант не мог точно предугадать, когда тот снова решит вылезти наружу, из-за чего план по захвату сил Рыцарей приходилось постоянно откладывать.
Но в этот раз Ван Ша получил шанс довести дело до конца, и он им воспользуется на полную, даже если лишится всех будущих перерождений.
– Я бы никогда не дал тебе воскресить ее, – огрызнулся он. – Это только мое!
Ван Ша сделал резкий скачок в сторону – совсем близко от его груди скользнуло лезвие меча Соломона. Он даже услышал его звук.
– Советую тебе уже сдаться, – сказал страж. – Ты оттягиваешь неизбежное.
Он не придал значения странной улыбке, мелькнувшей на губах некроманта, и тотчас поплатился за это: сделав несколько пассов руками, Ван Ша запустил в его лицо черную пыль, от которой защипало глаза и стало трудно дышать. Выронив из рук меч, Соломон схватился за шею и захрипел. Некроманту оставалось всего лишь сделать удар, но ему помешал Уинтон-младший, снова выпуская из своих рук золотисто-огненное пламя.
– Папа! – воскликнул Ник, подскакивая к Соломону. – Ты в порядке?
– Надо почаще умирать, – просипел страж, все еще держась за шею. Его глаза были красными и слезились. – Потому что, когда я еще услышу от тебя «папа» и «ты в порядке»?
– Не шути так, – покосившись на отца, Ник легонько ударил того по плечу.
Скорчив недовольную мину, Ван Ша материализовал рядом с собой темно-красный кинжал, рукоять которого опоясывала серебряная змея, и без колебаний запустил его в Соломона. Но загородив отца, Ник принял удар на себя. И это была его ошибка: голова змеи содержала яд, и если вдруг кто-нибудь дернет кинжал, то тот тут же попадет в кровь. Но мальчишка навряд ли знал о том, что такое оружие вообще существовало. Оставалось надеется, что и Соломон ни о чем не догадается.
Но он удивил Ван Ша:
– Не дергай.
– П-почему? – Ник непонимающе уставился на отца. Дрожащая рука замерла около рукояти.
– Дернешь, и яд проникнет внутрь.
Некромант зарычал – из его рук тут же вырвались черные клубы огня, и он направил их на Ника. Соломон успел вовремя поставить щит – пламя, «облизав» невидимую защиту своими «языками», ушло в сторону.
– Я не буду больше сдерживать себя, – прошипел Ван Ша. В его ладонях снова показалось черное пламя.
Осторожно усадив сына под деревом, Соломон взглянул на некроманта нечитаемым взглядом, а потом призвал трезубец. Оружие пока не полностью восстановилось, но его силы должно было хватить на уничтожение Ван Ша.
– Я тоже.
По небу прокатился раскат грома, огромные молнии озарили все вокруг. Ливень смешался со снегом.
***
Когда Марк понял, что Айзек словил пулю за него, тот был уже в критическом состоянии. Врачи разводили руками – оставалось только отсчитывать последние часы до смерти. Но темноволосый вампир не хотел, чтобы Айзек умирал, из-за чего и обратился к Вансу – гению медицины, наполовину вампиру и наполовину магу. Тот помог тайно вывезти юношу из медицинского отсека в свой дом в пригороде Столицы.
– Не могу обещать тебе, что смогу вытащить парня с того света без последствий, – сказал Ванс. – Очень тяжелый случай. – Он выводил какие-то данные на экран. Присвистнув, сказал: – Его силы почему-то были заблокированы, но не при рождении.
– Я нашел его в лаборатории, – произнес Марк. – Может из-за этого?
– Нет, – ответил тот. – Это сделали намеренно. – Пальцы взъерошили волосы: – Дай угадаю. Ты не стал обращаться к Двану, потому что тот тут же бы избавился от твоего приятеля?
– К этому упырю? – темноволосый вампир сжал кулаки. – Если бы я сам мог, то уже бы обратил Айзека. – Он взглянул на свои кеды. – Но мой укус не сработает.
– Есть одно средство, – вздохнул Ванс. – Процесс, правда, муторный. – Он почесал затылок: – Силы-то разблокировать легко, к тому же, в твоем парне заключены как оборотень, так и вампир…
– Но?
– Я кое-что тебе покажу. Так ты быстрее поймешь.
Проверив работу всех подключенных к Айзеку датчиков, Ванс повел Марка на лестницу, ведущую куда-то вниз, но обычным спуском дело не закончилось. Они долго шли в полумраке по длинному извилистому коридору. После десятой где-то двери с кодовым замком темноволосый вампир окончательно запутался в пространстве. Он уже не знал, где у коридора начало, а где конец.
– Вот она. – Ванс остановился напротив неприметной деревянной двери с глазком. И обратился к Марку: – Сейчас ты должен окончательно решить для себя, хочешь помочь своему приятелю или нет.
– Да, хочу, – без раздумий ответил брюнет.
– Тогда заходи, – и открыл дверь.
Внутри оказалось огромная лаборатория. В одной ее части темноволосый вампир заприметил горшки с зеленью и ягодами – возможно, Ванс с ними экспериментировал. В другой – наполненные чем-то колбы со склянками и куча всякой всячины, которую Марк видел впервые в своей жизни.
Но больше его удивила капсула из прозрачного зеленого стекла, стоящая прямо посередине всего этого огромного пространства на небольшом возвышении. Недалеко от нее расположились письменный стол, на котором стоял большой монитор, и мягкое кресло.
– Зачем? – сорвалось с губ.
– Для таких случаев, как твой, – Ванс подошел к капсуле. – При этом твоему другу не надо быть укушенным. – Заметив недоумение в глазах темноволосого вампира, он пояснил: – Капсула предназначена для усиления сущности того, кого в нее поместили.
– Получается, она просто пробудит его силы? – спросил Марк.
– Она не просто пробудит силы, она пробудит его всего.
– Как-то легко все получается, – брюнет нахмурился.
– И ты прав, – Ванс вздохнул. – Проблема в том, что в твоем друге течет кровь как оборотня, так и вампира. И мне придется вручную задавать капсуле задачу, чтобы она оставила какую-то одну из них. Две сразу она не усилит.
– То есть она убьет какую-то одну из двух сущностей?
– Ту, которую в ней заложат убить, – кивнул тот. – Процесс болезненный, но только так твой друг сможет выжить. – Постучав пальцами по капсуле, он произнес: – Его организм начал разрушаться еще до пули. Думаю, ты уже знаешь об этом.
Марк не ответил, а лишь сжал челюсти и отвернулся. Он не мог понять, почему Айзек все время молчал о своем плачевном состоянии.
– И кое-что еще, – Ванс взглянул на него. – Он не сможет пить человеческую кровь, если ты сделаешь из него вампира. Ну и учитывая, что приходится действовать быстро, я смогу вычислить все последствия его плачевного состояния только после преображения.
– Хорошо, – сказал Марк.
– Тогда пойдем за твоим другом.
***
Как Соломон и обещал, он больше не сдерживался. Все движения были четкими и отточенными, удары трезубца напористыми и агрессивными, а магия испепеляющей, до чего бы не дотрагивалась своими серо-синими жаркими языками.
Ван Ша не отставал от него – помимо магии, использовал два небольших клинка. Его атаки не походили на предыдущие: он понимал, что перед ним довольно-таки сильный противник, из-за чего старался продумывать каждый свой ход. Но в какой-то момент, отступая назад, запутался ногами в корнях дерева и упал: трезубец воткнулся в землю, где секундой ранее была его рука.
– Лежачего, вроде бы, не бьют? – Ван Ша захихикал. Пока Соломон вытаскивал свое оружие, он изогнулся словно змея и встал с земли.
– Это не про тебя, – рыкнул страж. В его руках снова появилось серо-синее пламя, которое он незамедлительно кинул в некроманта, но тот успел вовремя отскочить.
– Монстр! – выплюнул Ван Ша.
– Ты уверен, что вправе меня так называть? – Соломон без какой-либо эмоции на лице оглядел некроманта. – Из нас двоих только ты убиваешь ради удовольствия.
– Возможно, – согласился Ван Ша. Чему-то улыбнувшись, он вдруг исчез, а потом появился возле сидящего под деревом Ника и провел пальцем по рукояти засевшего в его боку кинжала. – Я люблю играть.
– Не умеешь честно драться? – прорычал страж.
– Умею, – некромант хмыкнул. – Но игра намного интереснее, если в ней присутствует третье лицо. – И надавил на кинжал: рот Ника беззвучно приоткрылся и оттуда потекла кровь.
– Сражайся со мной, а не с ним! – воскликнул Соломон.
– Вот думаю, может мне его все-таки вытащить? – смотря на кинжал, обратился Ван Ша то ли к себе, то ли к стражу.
– Стой!
– Ты разве не понял? – некромант вскинул брови. – Твои просьбы ничего не изменят.
Его рука хотела было потянуть кинжал на себя, но наткнулась на внезапное сопротивление. Зарычав, Ван Ша зыркнул на Соломона – тот лишь стоял как камень и смотрел на оружие в его руках. А потом его глаза уперлись в Фукуи Мэй: из-за дождя вперемешку со снегом ее фигура казалась статуей.
– Не советую это делать, – в голосе древнего мага звучала сталь. – Могу оставить и без пальцев. – И одарила Ван Ша таким взглядом, от которого даже у Соломона внутри все сжалось от страха: это был не просто гнев, там бурлила ярость.
– О-о, – некромант заулыбался. – Прекрасная леди решило к нам присоединиться?
– Заткнись, – осадил его страж. – Бери оружие и дерись достойно!
Некромант выпустил из рук рукоять, и вздохнув с каким-то странным хрипом, зарычал: он никому не позволял обращаться с собой как с ничтожеством.
– Я уничтожу тебя! – И вскочил с колен. – Выпотрошу все внутренности и отдам их гиенам!
Сделав несколько шагов к Соломону, он остановился. В его руках появились огненно-черные языки пламени. Но Ван Ша не спешил их тут же применять: с каждым хаотичным движением ладоней, те увеличивались в размерах, а вокруг самого некроманта снег и капли дождя превращались в пепел.
– Ты действительно хочешь всех нас стереть? – прошептал вдруг Ник.
Рядом с ним бесшумно опустилась Мэй. Из ее ладони вырвалось малиновое свечение – она сканировала рукоять.
– Вот же, – Ван Ша взглянул на Уинтона-младшего и расхохотался. – Напоминает клише боевиков. Не находишь? – Он так заливисто смеялся, что на глазах выступили слезы.
– Но все же, – не унимался Ник, – почему ты хочешь от нас избавиться?
– Перестань его провоцировать! – тихо прошипела Фукуи. – Дай мне спокойно извлечь из тебя эту чертову штуковину!
Ник без каких-либо эмоций взглянул ей в глаза, а потом на кинжал, засевший в боку, и схватив его за рукоять, вытянул из себя.
– Нет! – испуганный возглас отца слился с голосом Мэй.
– Смотрю, тебе не терпится умереть, мальчик? – Ван Ша довольно улыбнулся. Языки пламени в его руках стали еще больше.
– Забыл кто я? – спросил его Ник, и отбросив кинжал, встал одним плавным движением.
Взгляд некроманта внезапно изменился – стал диким и в тоже время затравленным. Его губы задрожали, а из глаз хлынули слезы. Это настолько поразило Фукуи, что она какое-то время глупо хлопала ресницами.
– Что тут вообще происходит? – прошептала она.
– Оракул, – произнес Соломон таким тоном, как будто что-то понял.
– Пусть я и умру здесь, но я заберу вас с собой! – воскликнул Ван Ша и выпустил обжигающие языки из рук. Все вокруг запылало. – Вы умрете! Вы все умрете! Мое пламя никого не пощадит! – И расхохотался.
Огонь взял их в цепкое кольцо – невозможно было нормально дышать. Ник выставил вокруг себя и Мэй невидимый щит, чтобы укрыться от жара. Соломон же использовал чары погашения, но те срабатывали через раз.
– Рыбьи потроха! – воскликнула древний маг. – Мы не сможешь воспользоваться порталом. Что-то блокирует его призыв. – Она закашлялась – дым попал в горло.
– И магия недолговечна, – подытожил Ник. Его взгляд упал на брюки некроманта, низ которых охватывали первые языки пламени. – Ради своей цели он готов убить даже себя.
– Безумец, – покачала головой Фукуи.
Задний карман джинсов зажгло огнем. Ник почему-то подумал, что это пламя Ван Ша до него добралось, но засунув руку внутрь, он сильно удивился.
– Ножны? – Но Уинтон не знал, что с ними делать: он так и не успел спросить, как призывать тотем. – Отлично. Просто отлично. – Какое-то время Ник вглядывался в них. – Может мне замедлить время?
Неожиданно поднялся сильный ветер, пригибая языки пламени к земле. По небу прошлись раскаты грома, и пара молний ударила в землю рядом с Ван Ша. Следом за этим прямо посреди пламени появилась огромная черная двухвостая лиса.
– Какого? – Брови Соломона свелись вместе. Он посмотрел на сына, но тот был в таком же замешательстве.
Лиса внимательно оглядела всех и, махнув хвостами, осторожно приблизилась к Ван Ша.
– Ты пришла по мою душу? – Некромант взглянул на животное без капли испуга.
Заиграла мелодия флейты: такая плавная, спокойная и убаюкивающая. А когда стихла, лиса, рыкнув, вгрызлась в шею Ван Ша и оторвала тому голову.
– Нежить залежная, – Ник прикрыл рот рукой.
– Ужасная смерть. – Мэй старалась не смотреть на то, как языки пламени съедают пока еще теплое, но уже мертвое тело.
Выплюнув голову из пасти, лиса какое-то время стояла, к чему-то принюхиваясь, а потом исчезла.
– Надеюсь, он нашел свой покой, – прошептал Соломон.
Пламя перестало зависеть от магии Ван Ша, и его быстро потушила непогода.
– Неужели это все? – спросила Фукуи.
Оторванная голова внезапно дернулась: это заставило Фукуи и Соломона призвать в ладонях магию. Но та лишь приоткрыла рот, из которого вырвались три золотистых бабочки: немного покружив, те устремились к небу.
– Это души Рыцарей Зодиака, – прошептала Мэй. – Они наконец-то обрели покой.
Взглянув сначала на нее, а потом на отца, Ник упал на колени и облегченно выдохнул – вот теперь это действительно был конец.
– Ты в порядке? – Соломон плюхнулся рядом с ним. – Твоя рана от кинжала…
– Все нормально. – Уинтон-младший поднял край джемпера, показывая отцу небольшой розовый рубец.
– Ты… – Ладони мужчины то сжимались, то разжимались. – Ты… – И он заключил сына в объятия. – Я не знаю, чтобы делал, если бы потерял еще и тебя.
Мэй тактично отошла в сторону, давая Соломону и Нику побыть вдвоем. Она даже немного завидовала им – тихая семейная жизнь была не для нее.
Но порой на Фукуи что-то накатывало, и древний маг начинала думать о ползунках и распашонках. Но все эти мечты тут же испарялись, стоило только подумать о куче использованных подгузников и ночей без сна.
– Я не создана для такой жизни. – И Мэй устало привалилась к дереву. – Да и все женихи от меня давно сбежали.
Замаячили огни, и показались стражи с вампирами. Среди них Фукуи заметила Макса и Эвелайн, несущихся к ней. Около противоположного дерева привалился Дван, придерживая Антона: улыбнувшись, он отсалютовал ей. Недалеко от них, сплетя руки, находились Марк и Айзек.
– Все, – Фукуи улыбнулась и подняла голову к небу. – Конец.
Гром утих, молнии исчезли, а дождь перестал лить, оставляя лишь тихо падающий снег. Через какие-то пару-тройку дней, когда магия перестанет ощущаться в воздухе, погода станет привычной для конца ноября.
___
Глава 30: http://proza.ru/2021/09/12/67