Смерть Ван Ша оставила больше вопросов, чем ответов, но Совет не стал разбираться во всех деталях и быстро отправил дело в архив. Но больше всего Соломона шокировало посмертное признание Кристиана Уэллингтона убийцей, как и всех, кто ему помогал из стражей. И ни слова о Ван Ша – словно того никогда не существовало.
– Почему ты это делал? – прошептал мужчина. Он с содроганием смотрел на артефакт, присланный в штаб ранним утром: скованные кисти рук и ступни в прозрачном овальном сосуде. – Почему вы оба это делали?
Соломон просил для Уэллингтона снисходительного погребения, но из-за того, что тот был связан с некромантией, Совет единогласно призвал заковать кисти рук со ступнями в оковы и отправить в хранилище, голову сбросить в один из океанов, а остальное сжечь дотла.
– Невозможно спасти того, кто никогда не желал спасения, – раздалось сбоку от него.
– Ты прав, – грустно улыбнувшись, Соломон посмотрел на сына. – Но возможно, у меня был бы шанс все исправить.
Держа руки в карманах толстовки, Ник не спеша подошел к отцу и взглянул на табличку рядом с артефактом: «Уэллингтон» – не «Ван Ша».
– Они оба виновны, пусть и имели одно тело, – сказал он. – Но как понимаю, твоему Совету не интересна правда?
– Они удалили из отчетов все упоминания о Ван Ша, – Соломон сжал губы. – Тело Кристиана Уэллингтона? Значит, он и есть убийца. Дело закрыто. – Изо рта вырвался нервный смешок: – Я хотел сохранить ему жизнь, чтобы он сказал, зачем забрал ее у меня.
Нику не надо было имен – он и так знал, кого отец имел в виду. Ему самому хотелось бы получить ответ, но Уэллингтон унес все свои секреты с собой.
– Может это и к лучшему. – И положил руку на плечо отца.
Стоя рядом, они походили на двух братьев, а не на отца и сына: Соломону теперь не за чем было скрывать свой настоящий облик.
– Мы не любили друг друга, – тихо произнес Уинтон-старший. – Но это не значит, что вы не были зачаты по обоюдному согласию. – Он тяжело вздохнул: – Мы хотели вас. Мы ждали вас. Мы всегда любили вас. – В глазах защипало от слез. – Мне до сих пор ее не хватает.
– Я никогда… – голос Ника надломился, и он прочистил горло. – Я никогда раньше этого не говорил… Я… Я вообще мало что говорил хорошего тебе или маме... – Его взгляд упал на кроссовки. – В общем, прости за все то плохое, что я делал раньше. – И обнял отца.
– Все нормально, – ответил Соломон, крепче сжимая сына в объятиях. На его лице играла легкая улыбка.
***
Пока Чжань Юй заполнял бумаги, Сяо Цзянь глядел в окно. Еще пару дней назад земля напротив штаба смахивала больше на зону боевых действий, чем на вишнево-яблоневый сад, а уже сегодня маги навели последние штрихи: над вечноцветущими деревьями запустили снег и установили ледяные фигуры.
Повелитель Сяо не знал, зачем они это все сделали, но ему нравилось: смотря на медленно кружившиеся белые хлопья, он вспоминал зимы, проведенные с друзьями. При их упоминании на душе сразу же стало тоскливо, а к глазам подступили слезы, и Сяо Цзянь быстро смахнул их рукой.
– Опять грустишь? – спросил Чжань Юй: повелитель уже подзабыл, каким бесшумным мог быть друг.
– Нет.
– Не ври.
Теперь они оба смотрели на заснеженный сад – все-таки в нем было что-то волшебное. Сяо Цзяню даже захотелось побродить среди всех этих деревьев.
– Кто все-таки убил Ван Ша? – нарушил он тишину. – Почему не говоришь?
– Ты уже какой день съедаешь себя изнутри, – ответил тот. – Я не хочу загружать тебя еще и этим.
– Но мне надо знать, – настаивал повелитель. – Пожалуйста.
– Соломон сказал, что это была черная двухвостая лиса, – признался все-таки друг. – Не трудно догадаться, кто ее хозяин.
– Неужели и он здесь? – прошептал Сяо Цзянь. – Все теперь еще больше запуталось. – И замотал головой: – Надо бежать. Да. Бежать.
– Куда ты собрался в теле моего брата?
Повелитель Сяо резко обернулся – в дверях стоял Ник и зло на него смотрел.
– Ну…
– Мы решили не оставаться в штабе, как только ты дашь ему тело, – признался Чжань Юй.
– Что вы скрываете? – Уинтон перевел пристальный взгляд с него на Сяо Цзяня. – Еще вчера вы обещали нам помогать, а сегодня уже заявляете обратное. – Брови свелись вместе: – Это как-то связано с Ван Ша?
– Лучше тебе не знать. – Повелитель судорожно взмахнул руками и сел на кровать.
– Если из-за этого может пострадать много народа, то лучше бы вам все мне рассказать.
– Ну… – Сяо Цзянь переглянулся с Чжань Юем и вздохнул. – Двухвостая лиса принадлежит Жнецу.
– Так, подождите, – Ник потер лоб, – кто такой этот Жнец?
– Это… – Повелитель опустил голову и дернул карман на кофте. – Это твой брат.
– Что? – воскликнул Уинтон.
– Твой брат.
– В прошлой жизни Жнец был братом Оракула, – пояснил Чжань Юй. – Это были две противоположности, но всегда державшиеся вместе. И вот в какой-то момент Жнеца решили убить, чтобы Оракул начал войну с нашим царством. – Он взглянул на Ника: – Его заковали в кандалы и замуровали в металлическом кубе, который поместили в ртуть.
– Ты пошел войной на нас, – отрешенно произнес Сяо Цзянь. – Это была самая настоящая бойня.
– Прости, – прошептал Уинтон. – Я… У меня пока еще не все воспоминания о прошлых жизнях.
– Ты остановился лишь тогда, когда узнал правду, но было уже поздно. – Глаза повелителя увлажнились. – Мои родители пали от твоего меча.
– О, – шокированный словами, Ник пятился до тех пор, пока не уперся в стену. – П-прости. Я не…
– Все мы не без греха, – глядя прямо на него, сказал Сяо Цзянь. – Ван Ша по сравнению со Жнецом сорная трава.
– Он очень силен?
– Возможно, даже посильнее тебя, – ответил Чжань Юй. – Он никогда до этого не перерождался, из-за чего сохранил все силы. – И пояснил: – Чем больше перерождений, тем меньше магии в крови.
– Вот оно что.
Чему-то кивнув, Ник подошел к повелителю и дотронулся до его лба. Сначала ничего не происходило, но потом из пальцев вырвались искры, и перед глазами Сяо Цзяня все поплыло, а когда он пришел в себя, почему-то оказался сидящим по середине комнаты. Его глаза встретились со взглядом Чжань Юя, который смотрел на него одновременно со страхом и удивлением.
– Почему я здесь? – поинтересовался у друга повелитель Сяо. Но потом он глянул на кровать, где сидел Ник, сжимающий в объятиях Алека. И до него наконец-то дошло: – Это то самое? Да?
Он ощупал лицо и плечи, с тщательностью рассмотрел уже не детские, но все еще гладкие ладони, и даже несколько раз дернул за прядку пепельных волос.
– Сяо Цзянь, – присаживаясь рядом, позвал Чжань Юй. – Это ты. – И улыбнулся: – Тот самый ты, с которым я когда-то впервые повстречался в цветущем абрикосовом саду.
– Правда? – с надеждой спросил повелитель.
– Да, – кивнул тот.
– Ван Ша больше не сможет переродиться, – со вздохом произнес Ник. – Круг разорвался. Вы свободны.
Взглянув на него, Сяо Цзянь вдруг уткнулся в плечо друга и разрыдался: они могли наконец-то жить так, как им всегда хотелось.
***
Макс проснулся рано – он не мог понять, что же его выдернуло изо сна. Внутри что-то обеспокоенно ныло: возможно, из-за предстоящего разговора с братом, а может, потому что наконец-то все закончилось, но разум пока этого просто еще не принимал.
Быстро приняв душ и одевшись в первое, что попалось в шкафу, Робеспьер спустился в столовую, которая оказалась непривычно пустой: после битвы штаб потихоньку возвращался к размеренной жизни.
Взяв оладьи с джемом и черный кофе, он уселся за стол, но голод, преследовавший его весь спуск к столовой, куда-то испарился, зато снова появилось странное беспокойство. Вздохнув, Макс выпил лишь бодрящий напиток и пошел по направлению к главному выходу из штаба: ему определенно нужно было немного освежиться.
– Брр, – изо рта вырвалось облако пара. И страж пожалел, что не прихватил с собой куртку: воздух наконец-то очистился от магии, и погода опять опустилась ниже нуля. – Ненавижу зиму. – Судя по прогнозу на месяц, декабрь грозился всех их заморозить.
Зевнув, Макс потянулся и хотел было уже нырнуть обратно в тепло, но неожиданно его взгляд упал на две медленно удаляющиеся фигуры: Марк и Айзек тайно ото всех покидали штаб.
– Почему? – слетело с губ.
Он догнал брата и Марка, когда те зашли в глубь вишнево-яблоневого сада: благодаря магии снег в нем шел, не прекращаясь, из-за чего казался волшебным.
Словно почувствовав что-то, Айзек оглянулся и замер в нерешительности. Говоривший что-то ему брюнет обернулся следом и тотчас насупился.
– Я думал, мы поговорим, – Макс смотрел сквозь брата. – Ты обещал вчера.
– Он никому ничего не обещал, – огрызнулся темноволосый вампир и вышел вперед, чтобы загородить собой друга. – Мы все указали в записке.
– Не мешай, – грозно произнес страж. Его взгляд готов был испепелить вампира. – Дай ему самому сказать, что он думает об этом.
– Не успел появиться, как стал вести себя, словно всю жизнь находился рядом с ним? – воскликнул Марк. – Но у тебя нет на это прав!
– Заткнись! – из горла Робеспьера вырвалось рычание.
– Просто отстань от нас! – темноволосый вампир сжал кулаки.
– Хватит! – закричал Айзек. – Прекратите! – Он осел на заснеженную землю и схватился за ворот куртки, что сильно напугало напарника и брата.
– Тебе больно? – спросил Марк. Его руки подрагивали.
– Больно, – согласился друг. – Но это не та боль, о которой ты думаешь. – Он смахнул выступившие слезы. – Вы ругаетесь из-за меня так, будто я какая-то вещь.
– П-прости, – Макс отвел виноватый взгляд в сторону. – Но я правда не ожидал, что вы вот так возьмете и уйдете. Думал, мы сядем и поговорим. Ну а когда я вас увидел здесь… – Его голос превратился в шепот: – Я только тебя обрел…
– Ты – идиот, – насупился темноволосый вампир. – Мы приняли помощь Мэй, из-за чего будем появляться здесь раз в несколько месяцев. Ну а в записке, о которой я говорил… – Покосившись исподлобья на стража, он прочистил горло: – В той записке были указаны наши телефоны. Так что мы не пропали бы с твоего радара.
– Это правда? – Глаза Робеспьера уставились на брата.
– Угу, – кивнул тот.
– Спасибо! – И Макс кинулся к Айзеку, заключая того в объятия.
– Мы ушли из клана не совсем законным путем, – произнес брюнет. – Нам лучше какое-то время побыть подальше ото всех.
– Почему бы вам тогда не остаться в штабе? – все еще не отпуская брата, спросил Макс. – Соломон не откажет вам в защите.
– Мы когда-нибудь воспользуемся твоим предложением, – ответил Айзек. – Но Марк обещал мне показать дом и лес. – Он прижался лбом к плечу брата и провел пальцем по вышитой морде хомяка на его джемпере: – Ты сможешь к нам приходить через портал в любое время.
– Вот еще, – скрестив руки на груди, проворчал темноволосый вампир. – Если он сделает это без предупреждения, я его с лестницы спущу.
– Не злись, – обратился к нему друг. – Он мой брат. Я не могу его выкинуть из жизни.
– Да знаю я, – отмахнулся Марк, но продолжал хмуриться.
– Тебе бы с него пример брать, – раздалось сзади.
– Ну какого лешего тебя-то сюда принесло? – брюнет закатил глаза и оглянулся: Соломон стоял, убрав руки в карманы брюк, и чему-то улыбался.
– Не хочешь попрощаться? – спросил тот.
– С меня хватит. – Отлепив Айзека от Макса, темноволосый вампир помог ему подняться. – Прощайте. – Но когда потянул друга за собой, кто-то со спины настойчиво обнял его за плечи. Кто именно «привязался», Марк конечно же знал, но упорно делал вид, что ничего не произошло. – Отпусти.
– Нет, – ответил Соломон. – В этот раз не отпущу.
– Не веди себя как ребенок, – не оборачиваясь, произнес брюнет. – Невозможно вернуть то, что давно потеряно.
Соломон резко развернул его к себе и посмотрел в глаза – от этого взгляда Марк всегда чувствовал себя неуютно.
– Мы всегда можем все начать сначала. Главное, хочешь ли ты этого?
Темноволосый вампир не знал, что в таком случае обычно говорят. Так таковой семьи у него никогда не было – лишь Айзек, который заменил ему всех.
– Я не… – его взгляд упал на друга. Тот с какой-то надеждой смотрел на него. – Возможно. Когда-нибудь.
– Спасибо. – И Соломон снова обнял его, но на этот раз крепко и как-то по-собственнически.
– Все, прекращай, – Марк осторожно положил ладонь тому на плечо. – Нам и правда пора.
– Ты всегда знаешь, где меня найти, – отпуская его, произнес страж. – Не забудьте написать Максу, когда доберетесь до места. – И убрал руки в карманы. – Это важно для меня.
Кивнув, брюнет подхватил друга под руку, и они продолжили свой путь. Но чем дальше он отходил от Соломона, тем сильнее становилось желание оглянуться и убедиться, что тот по-прежнему там стоял.
– Мы могли бы и задержаться, – словно угадывая его мысли, произнес Айзек. – Лишние пару минут ничего бы не изменили.
– Боюсь, что в таком случае не смогу уже уйти, – и темноволосый вампир качнул головой. – Но нам надо скрыться, и штаб не лучший вариант для этого.
– Я знаю, – Айзек грустно улыбнулся.
Вишнево-яблоневый сад сменился на ровно постриженные кусты и пожухлый газон, кое-где застланные снегом: видимо, магия здесь уже не действовала. До кованных ворот оставалось совсем ничего, и Марк ускорился, но в какой-то момент все-таки не выдержал, обернулся: Соломон и Макс смотрели им вслед.
***
Ника совершенно не удивило решение отца устроить тихий светский вечер, который, казалось, подразумевал наличие на нем только близких и друзей, но на деле оказался помпезным торжеством с классической музыкой, разнообразными яствами и напитками.
Вокруг Уинтона то и дело сновали в бальных платьях и костюмах стражи и вампиры. Кто-то даже разговаривал с ним, но как правило, они были до боли дотошными и приставучими. В какой момент Нику захотелось ото всех них сбежать, и ничего умнее не придумав, он решил спрятаться на балконе, где его встретили приятная прохлада, заснеженный сад, подсвеченный низкими фонарями, и чистое ночное небо: самая настоящая сказка, от которой невозможно было оторвать глаз.
– Прекрасный вид, не правда ли? – Эвелайн вышла из тени на свет. На ней было длинное бледно-синее платье из легкой ткани с открытыми плечами, кружевным лифом, подчеркивающим талию, и пышной юбкой, расшитой мелкими драгоценными камнями и цветами. С волосами она не стала мудрить, заплела «рыбий хвост».
Ник не мог понять, почему девушка так долго скрывала ото всех свой настоящий облик: ее красота завораживала.
– С тобой все хорошо? – спросила Эва. – Твои щеки... красные. – От его пристального взгляда она не знала, куда себя деть.
– А, – Уинтон моргнул и опустил глаза. – Все нормально. Просто немного отвык от большого скопления народа в одном месте, вот и вышел сюда. – Он ненавидел свой предательский румянец. – И да, вид волшебный.
– Среди стражей Нижнего Новгорода ходили разные слухи о саде Столичного штаба, – улыбнувшись, Эвелайн подошла к каменным перилам, – но он оказался даже лучше, чем я себе представляла.
Со смерти Ван Ша прошло уже две недели, и все это время Ник не видел девушку. И сейчас, когда она стояла так близко от него, он вдруг осознал, как же сильно по ней скучал.
– Ну, теперь ты будешь видеть его каждый день, – сказал Уинтон и встал рядом. – И я рад этому.
– Ты? – Эва рассмеялась. Но когда их взгляды встретились, с ее лица исчезло все веселье: – Я рада, что встретила тебя. Правда. Ты, Макс, Марк с Айзеком… Вы помогли мне обрести себя. – Она поднялась на мыски и нежно прикоснулась к губам Ника. – Спасибо.
– Я… – По телу прошлась волна мурашек, а щеки и шея заалели. Если бы все зависело только от Ника, он никогда не захотел бы прерывать этот поцелуй. – Мне тяжело проявлять нежность, но я… – И вздохнул. – Мне придется скоро уехать и возможно надолго. Чертов Ван Ша…
– Разве все не закончилось?
– Дело не в нем самом, а в том, кто убил его, – Уинтон взъерошил волосы. – Чжань Юй и Сяо Цзянь рассказали о Жнеце, и я с отцом будем искать его, но… Но это потом. Сейчас… Я бы… Мне бы… – Его руки не находили себе места: – Мне бы очень хотелось, чтобы ты ждала меня.
– Я не понимаю…
– П-подожди, дай договорить, прошу, – голос дрожал. – Ты мне нравишься, что сейчас, что тогда, когда у тебя были рыжие волосы и веснушки по всему лицу. Ты понимающая, ранимая, чуткая, но в тоже время сильная и волевая. И я… – Он облизал губы: – Останови меня, если тебе это невыносимо.
Одной рукой Ник притянул Эвелайн к себе, а вторую положил ей на щеку. Так они и стояли, смотря друг другу в глаза, пока Ник наконец-то не набрался смелости и не потянулся за поцелуем. Но когда до желанных губ оставалось всего ничего, Эва вдруг опустила голову и отстранилась.
– Я не буду ждать тебя, – зашептала она. – Потому что если подчинюсь твоей воле, то сойду с ума.
– Ты…
– Я поеду с тобой. – Ее глаза были полны решительности. – Ты может и стал Оракулом, но ума от этого навряд ли прибавилось. Моя помощь будет нелишней. – И улыбнулась.
– Спасибо. – Ник прижался лбом ко лбу Эвелайн.
Наверное, они бы так простояли до самого утра, если бы к ним не заглянул Алек. Ник был рад, что брат совершенно ничего не помнил с момента, как Сяо Цзянь вселился в него. И это к лучшему – Алеку не грозили кошмары.
– Папа попросил вас найти, – сказал мальчик, стараясь не вспоминать, в каком положении застукал брата и Эвелайн. – Совет сейчас будет награждать Двана Эртона.
– О! – радостно воскликнула Эва. – Я хочу посмотреть, как эти старые ледышки с их-то менталитетом будут награждать вампира!
– Ты их так ненавидишь? – Ник не смог сдержать смешка.
– Оу! – Девушка прижала ладонь к груди. – Поверь, их все ненавидят. – И потянула за собой Уинтона. – Давай! Быстрее! Такое зрелище бывает только раз в жизни, и мы должны успеть заснять его на камеру!
Стоило им уйти, как легкий ветерок пробрался на балкон, и подхватив оторвавшийся цветок от платья Эвелайн, до самого утра «танцевал» с ним над заснеженным садом.
___
Эпилог: http://proza.ru/2021/09/12/74