МАНЬКА
Утром не знаю кто кого будит. Я Маньку или все-таки она меня. Манька подбирается под мою руку так, чтобы я ее гладил и поет низким урчанием. Но я еще, вроде, сплю и глажу ее с перерывами на дремоту. Манька спрыгивает на пол и посматривая на меня с осуждением, ждет. Потом опять прыгает ко мне и идет прямо к лицу, глядя в глаза, с явной убежденностью, что я только ее и жду, и тыкается носом в лицо. Я глажу, говорю врастяжку “Ма-а-аня” и сажусь. Манька радостно бежит к своей мисочке, уверенная, что я не обижу и не обману. День начался!
Я знаю Маньку с тех пор, как мне ее принесли дети. Она спокойно и довольно вольготно умещалась на моей ладони глазастым, пушистым и трехцветным комочком. С тех пор она выросла, стала серьезнее, уже не гоняется за своим хвостом, понимая, что всему свое время, перестала слизывать сметану у меня с руки, предпочитая обедать из своей посуды и ведет себя с достоинством истинной королевы, понимая, что честь нужно беречь смолоду. Здесь я расскажу о нескольких днях, проведенных нами в деревне в Архангельской области.
Утро. Манька выходит из дома. Трава в росе и эта роса Маньке не нравится, она ей не нужна. Она вообще не понимает, кому может быть нужна сырая трава, поэтому выходит из дома как-то брезгливо, аккуратно переставляя лапки. Она думает, что может найти где-то сухую травку. А когда это все-таки не удается, оглядывается на меня возмущенно, словно это я виноват в том, что не подготовил с утра для нее нашу деревню, в том, что вообще по утрам бывает роса. И я остро чувствую эту вину.
Манька упорно скрывает, что она хищник. Сидит, закрыв рот, скромно поджав губы и прикрыв хвостом лапки. Ангел во плоти! И вдруг зевает широко, на 180 градусов открывая свой рот. И понимаешь, что это конечно же не рот, а пасть с острейшими иголкообразными зубами. Все эти клыки, резцы и прочие, говорят, что Манька зверь, охотница и ссориться с ней не стоит. А охота для нее игра и радость, и вот как это происходит.
Манька в полном расцвете сил ступает по траве аккуратно и точно переставляет лапки, вдруг замирает. Левая передняя поднята, чуть согнута, зависает, хвост напряжен горизонтальной трубой, уши, стараясь уловить не знаю чьи звуки, подвижными локаторами сканируют пространство. Все очень серьезно. Поднятая лапка медленно опускается, тело группируется, все напряжено, глаза, как два блюдца, уши уже определились и нацелились на источник звука. Но тут что-то шевельнулось и травинки зашуршали в стороне. Манька не дрогнула, только уши повернулись, нашли причину, проанализировали, решили, что это не стоит внимания и снова сосредоточились на первоначальной версии. Еще больше вся напряглась и прыгнула! Обеими передними лапками попала в какую-то точку, спрятанную среди травинок. Это был прыжок, бросок и удар чемпиона, без всякого сомнения. Но мышка успела удрать в этот раз. Справедливости ради, нужно отдать должное талантам Маньки: каждый день она приносит 2-3 полевки. Спасти их я уже не могу.
Полнокровную, насыщенную жизнь, полную настоящих событий, приключений и страстей наша кошка проживает в деревне. Вот к нам пришел гость - соседская крупная, на редкость басовитая, солидная лайка, обладательница необыкновенно громкого голоса. Зовут его Туман за светло серую с переливами шубу. Гость не случаен, он привык, что когда я приезжаю, то обязательно угощаю его чем-нибудь. Делать это, по его мнению, я обязан, так как он владелец всего этого окружающего мира, и приходит за своей законной данью. Я глажу его серебристый загривок, говорю, что Туман молодец. Он с этим согласен, но гавкает, что соловья баснями не кормят. Я иду за заранее приготовленной косточкой. Но замечаю, что в это время Маня, спокойная домашняя кошка начинает подбираться потихоньку к лайке. Назначения и конечной цели этого демарша я не знаю, волнуюсь и за кошку, и за собаку и готов быть спасателем в любое мгновенье. Думаю, Манька, после своих побед над мышками, решила, что может справиться с кем угодно. Но Туман, слава Богу, умный и опытный пес, только косится на подкрадывающуюся к нему мою пушистую кошку. Он чуть улыбается ей и слегка вильнул хвостом, показывая, что воевать не собирается. Манька подходит ближе, обнюхивает пса. Знакомство состоялось, мир вам! Поучительный пример, как местным можно относиться ко всяким понаехавшим. Всем в нашей опустевшей деревне хватает места.
Манька спит. Безмятежно, самозабвенно, вольготно на спине раскинулась на диване, подняв лапки. Полное ощущение, что где-то наработалась, набегалась, может, таскала мешки с песком или с картошкой, и вот он, долгожданный и заслуженный отдых. Но тут я, эгоистичный и вредный, мешаю этому отдыху. Тихонько ее зову “Ма---ня”... Кошка не шевельнулась, но кончик хвоста чуть дернулся. Я опять “Ма---ня”... Локатор уха поворачивается в мою сторону, один глаз открылся и глянул на меня совершенно ясным вопросительным взором. Меня всегда удивляет, как это кошки без умывания могут выглядеть так бодро. У меня такой взгляд может быть только после чистки зубов, умывания холодной водой, чашки кофе и споров с женой по поводу международной обстановки. А кошке такой ясный взор дается легко и непринужденно. В нем удивление и недоумение: что же такого могло случиться на свете, не терпящее отлагательств, что я решился, посмел нарушить покой и сон. И только, когда я уверенно кис-киснул и пошел к заветной миске, Манька легко и бодро не вскочила даже, а взлетела к своему обеду.
Манька учит меня охотиться. Это я просил, умолял ее взять меня с собой на охоту. Я тоже хочу идти тропой охотников по непроходимым джунглям некошеных трав, когда вокруг подстерегают опасности и приключения. Но Манька не верит, что я справлюсь, я кажусь ей слишком неуклюжим, неловким, неприспособленным к настоящей жизни. Еле-еле уговорил с условием не путаться под лапами и просто издали наблюдать. Смотрит при этом скептически, но начинаем! Во-первых, нужно выбрать направление и Манька напряженно вслушивается, на любой звук оглядывается и в любое шевеление всматривается. Наконец определяется с направлением и совершенно бесшумно начинает двигаться, красться к кустам смородины. Я иду за ней, как только могу, тихонько-тихонько. Я, правда, ничего не слышу и не вижу подозрительного, но я верю Маньке и готов к действиям. Но от меня ничего не потребовалось. Я упустил самый важный момент, а когда всмотрелся, то Манька уже выпрыгнула на открытое место с мышкой в зубах. Все было просто! Жалко, мой вклад в успешную охоту не такой значительный... Самосознание Маньки очень изменилось с тех пор, как она начала охотиться. Теперь это гордый независимый зверь, способный самостоятельно существовать, прокормить семью, да еще и угостить бестолкового и ни на что не годного человека пойманной и принесенной ему под нос добычей (в нашем случае маленькой мышкой). Манька стала уверенной в себе и в своем светлом будущем, ведь она охотница!
Манька красуется. Я ее позвал, но Манька не спешит ко мне. Она выгибает спину, распушивает свой шикарный хвост, раскрывает глаза до неимоверных размеров и начинает боком подкрадываться ко мне, демонстрирую все свои лучшие душевные и физические качества. Но я отважный противник, не испугался, и готов схватиться с ней не на жизнь, а на смерть, и мужественно хлопаю в ладоши. Манька взлетает на столбик забора и позволяет мне полюбоваться на себя с этой точки. Хороша, ничего не скажешь! Конечно, с такой мне никак невозможно справиться, я признаю поражение, прошу пощады и подобострастно глажу победительницу за ухом. Перемирие! Я продолжаю гладить и Манька запела. Петь она любит, делает это часто и вдохновенно. Некоторые называют это урчанием, но это, конечно же, пение, немного похожее на грузинские застольные песни.
Тревога! Я вышел из дома и увидел, что на столбе рядом с домом сидит коршун. Крупный хищник зловещих форм. Птица сразу взлетела и поспешно скрылась. Первая моя мысль о Маньке, что с ней, ведь коршун точно прилетал за ней. В тревоге кричу, зову и откуда-то со стороны баньки ко мне спешит моя кошка. В глазах у нее испуг и надежда на то, что я, конечно, спасу. Манька, мне показалось, была действительно по-настоящему напугана. Коршун - существо серьезное. Думаю, что у кошки не было бы шансов в сражении с ним. Но все обошлось, а Манька долго не могла еще успокоиться и была искренне благодарна мне за помощь и спасение. Я держал ее в руках, гладил успокаивая, и слышал, как бьется ее маленькое, но упорное сердечко. Гладил и говорил - видишь и я тебе пригодился!
Манька умеет летать! Не высоко, но уверенно. Как она это делает, я не понимаю. Я не успеваю заметить напряжения, толчка, только вижу, как без всякого видимого усилия она взлетает на высоту комода, тумбочки, подоконника, столбика с таким видом, как будто при желании она готова лететь в любую сторону и на какие угодно расстояния. Летать Манька любит и этим она опять демонстрирует свое превосходство надо мной. У меня, увы, так не получается. Я представил, как я карабкаюсь на комод...
Манька обиделась. Мы не выпускаем ее на улицу, так как завтра рано утром мы выезжаем, и я опасаюсь, что она загуляет, запропастится, и мы утром не найдем ее. Манька очень хочет на улицу, она не понимает, почему ее не выпускают, если всегда было можно. Там интересно, там бегают вкусные мышки, там идет полнокровная жизнь, травы шевелятся, птички летают чуть ли не под самым носом, бабочки летают, мухи всякие. А ее не выпускают. Это обидно. Манька отвернулась и делает вид, что не хочет нас замечать. Я ее зову, но не оборачивается, только ухо чуть повернулось в знак того, что слышу, конечно, но обиделась! А чуть свет я отношу ее к машине, и Манька легко прыгает на сиденье. Она давно поняла, что все хорошее когда-нибудь заканчивается, что в одну воду нельзя войти дважды, что все в этом мире суета. В дорогу!