В этот критический момент цепкая память Министра подняла на поверхность разговор мадам де Коэткен со своей сестрой герцогиней де Субиз, что Дом покойной Мадам уже расформирован и только насчет мадемуазель де Керуаль не поступило никаких распоряжений. Бедняжка не знает, что ей делать и собирается испросить разрешения удалиться в монастырь...Только бы она не успела...
-Я думаю, Ваше Величество, без Вашего распоряжения она не решится самовольно покинуть Двор. Мы имели случай убедиться , что мадемуазель очень рассудительна и умна.
-Я не просил Вас думать,- последовал монарший ответ. Я приказал Вам узнать, где в данное время находится мадемуазель де Керуаль?!
Кольбер поклонился. Когда он разогнулся, Его Величество казалось забыл о его существовании и полуобернувшись глядел в большое настенное зеркало и прихорашивался. Наступал час личных утех.
-Как? Вы еще здесь господин Министр?- последовал холодно-удивленный вопрос и Кольбер пятясь и кланяясь, насколько возможно быстро при таком способе передвижения, покинул Кабинет Короля.
При ходьбе спиной вперед не мудрено с кем то столкнуться. Что и произошло. Крепкое гасконское ругательство сразу дало понять Кольберу с кем он столкнулся. Он быстро повернулся, пробормотал извинения и намеревался немедленно удалиться, но не тут то было. Капитан Королевских Мушкетеров крепко ухватил его за рукав и не собирался выпускать. Не дослушав извинений, граф Д Артаньян веско произнес, что наоборот рад этой счастливой случайности, ибо у него есть до господина Кольбера дело и самого неотложного свойства. Кольбер попытался объяснить, что он спешить исполнить приказ короля и будет рад переговорить с господином Капитаном в любое другое удобное для обоих время. Д Артаньян сделал вид, что он не услышал слов Министра насчет королевского приказа, и не выпустил министерский рукав.
Тут до Кольбера дошло, что его собеседник вездесущ и ничто и никто при Дворе не ускользает от его внимательных глаз и еще он умеет держать язык за зубами.
И Кольбер решился.
- Кстати, не знает ли господин Капитан при Дворе ли еще демуазель де Керуаль?
Звук похожий на возглас удивления вырвался из груди мушкетера.
Да, она еще при Дворе, всеми забытая и растерянная. По всему поэтому мадемуазель почтила меня своим визитом не далее как сегодня утром. Бедняжка не знает, что ей делать и поэтому обратилась ко мне по той причине, что у нас с ней оказались общие друзья. И это именно о ней я хотел поговорить...
-Извините, господин Капитан, возможно Вы не расслышали. Я спешу по королевскому приказу- ответствовал Министр.
-О мадемуазель де Керуаль не извольте беспокоиться. Ее участь отныне зависит от нее самой Ей здесь желают добра.
Под этим безличным" желают" подразумевалось веление короля. На это нечего было возразить и Д Артаньян отпустил рукав своего визави, сделал шаг в сторону, с легким поклоном пропуская Министра. Он мог убедиться в уме и настойчивости маленькой бретонки, а потому не сомневался в ее успехе. Насвистывая мушкетерский марш , он отправился проверять караулы, немного досадуя в душе, что ни Атос, ни Портос, ни Рауль никогда не приходят к нему в снах. А вот его дорогой мальчик явился во сне этой чужой девушке...
-Может стоит написать об этом Арамису?- внезапно подумал он. Это теперь был единственный на всей Земле человек способный понять не только то, что Д Артаньян напишет, но и то, что будет подразумеваться между строк и, даже то, в чем он не хочет признаваться самому себе. Он безмерно тоскует по ушедшим друзьям и Раулю...
Д Артаньян больше не держал в душе обиду на герцога Д Аламеда. При их личной встрече год назад, он понял какие страдания и муки совести перенес друг, видевший гибель Портоса и ничем не сумевший помочь. Они не виделись с той памятной охоты и обеда у короля...Арамис пару раз присылал ему весточки. Первый раз несколько теплых строк он написал сам, а второе письмо было написано рукой секретаря а герцог только поставил свою подпись. По одному по этому Д Артаньян догадался, что здоровье друга слабеет. Хотя в письме не было ни одной жалобы. А он так и не собрался ответить, уверенный, что герцог Д Алмеда и так знает о нем все, что следует. Решено, он нарушит свое правило и напишет другу просто письмецо с невинными придворными новостями и припишет несколько слов о себе. Он был уверен, Арамис будет рад, да это и повод вскользь упомянуть о мадемуазель де Керуаль. Почему то Капитану казалось, что это понравилось бы Раулю...