...Их первое золота с Африканского материка, то самое золото, что вызвало приступ бурной зависти соседней Кастилии, являлось золотом Великой Догонии (Догаты) – страны легендарных догонов. Той самой, основанной египетскими жрецами страны, что процветала в Западной Африке вплоть до арабского нашествия. Великая Догония смогла стать той силой, что остановила дальнейшее распространение арабских завоевателей на западе континента. Однако, при этом, сама Великая Догония (имеющая структуру небольшого, но мощного ядра, вокруг которого располагались обширные вассальные территории), все же, распалась на ряд мелких государств к югу от Сахары. И эту-то раздробленность некогда могущественного союза (исповедовавшего религию Вуды) и застали португальцы к югу от Бохадора.
Жуан II в 1487 году направляет капитана Диаша открыть южный предел Африки. Вместе с ним и тоже к южной оконечности африканского континента Орден направляет Педро Ковельяно, которому под видом купца надлежало, прежде всего, добраться до самой Индии вполне классическим путем, через арабский Восток. И уже оттуда следовать навстречу Диашу, ровным счетом ни чего не подозревающему о наличии параллельной экспедиции. Независимое достижение Диашем и Ковельяно юга Африки гарантировало полную тайну величайшего в мировой истории географического открытия. Если, при этом, путь капитана Диаша пролегал главным образом вдоль уже хорошо исследованных португальцами берегов, то более тернистый путь “купца” Ковельяно приходился на полностью неизученные территории. Неизученные в смысле отсутствия лоций морского пути от юга Африки до заветной Индии. Ликвидировать этот досадный “пробел” и надлежало португальскому “купцу”.
По причине сей явной научной “перегруженности” экспедиции Ковельяно, Диаш имел возможность продвигаться к конечной цели своего пути значительно более быстрыми темпами. Уже в 1488-м он достиг юга Африки и словно опьяненный достигнутым успехом тут же вознамерился следовать далее, до самой Индии. Ничего не ведая о планах ордена Христа на сей счет, Диаш рассчитывал вернуться в Португалию в ореоле славы первооткрывателя морского пути из Европы в Индию. В своей жажде славы и всеобщего признания заслуг Диаш ни в чем не уступал Колумбу. Потому вполне естественно, что на его корабле совершенно “стихийно” вспыхнул бунт команды, пожелавшей немедленного возвращения домой. Стихия, при этом, имела четкую организующую руку и лицо ордена Христа. Точно так же “стихийный бунт” команды в 1477 году прервал замысел Колумба о походе по не установленному Орденом маршруту. Спустя одиннадцать лет Диаш пережил тот же крах своих далекоидущих устремлений. По пути домой Диаш называет открытый им на юге африканского континента мыс – мысом Доброй Надежды (своей доброй надеждой на то, что, вернувшись в Португалию, он сможет набрать новую, “более надежную” команду и в следующем походе достичь-таки берегов заветной Индии).
По вполне понятным причинам “розовым” мечтам Диаша о восточном походе в Индию, не суждено было сбыться. Он наступил, сам, не ведая того, на те же самые “грабли”, что и Колумб, который, уже полностью расставшись со своими иллюзиями, добивался реализации планов западного плавания к Индии, в Испании...