Вторая часть второго философского дневника под названием «Метафизика и диалектика» и содержит записи 2013 года. Первый философский дневник имеет название «Интуитивное постижение мира» и был опубликован отдельной книгой в 2014 году. Автор фиксирует отдельные мысли, в которых есть некий философский привкус или претензии на слегка философское облачение.
15.03.13
Как говорит замечательный педагог и полиглот Валерий Куринский: «Истина через минуту будет иной…».
Думаю по этому поводу, что если рассуждать теоретически, то истина может меняться каждое мгновение. Она всегда пульсирует незримо, обращаясь в разные ипостаси и открывая разные бока для нашего лицезрения. Есть истина текста, а есть – всего лишь одного предложения.
Вначале было слово, и слово было «истина». У каждого – своя истина, как и своя судьба. Судьба, как истина, бывает многомерной и необозримой. А как вы себе представляете такую абстракцию: «истина всех возможных миров»…
Только пару дней назад решил, что хватит с меня всяких дневников, в том числе и философских. И вдруг, обратно потянуло с новой силой, как на заре туманной юности. Правда, на этот раз надеюсь быть скромнее. Кстати, малоизученное явление: философская скромность. Когда мне было 25 лет – у меня не было сомнений, что я создам свою неповторимую философскую систему. В данный момент – уже догадался, что такой подвиг в сфере теоретического мира мне не по силам. У каждого есть свой предел умственных возможностей – когда попытаешься перепрыгнуть этот предел – можно угодить в бездну.
Ограничусь тем, что буду фиксировать отдельные мысли, в которых будет некий философский привкус или претензии на слегка философское облачение.
Каждый имеет право – воображать себя философствующим. Да к тому же, в наши времена, само философствование, как уникальный исторический и интеллектуальный феномен, стало весьма аморфным и неустойчивым, говоря по-умному, бифуркирующим в разные стороны, как брызги извергающегося вулкана. И трудно понять: ради кого или ради чего люди осуществляют этот процесс облачения своих мыслей в амбициозно-вычурные формы, часто далекие от здравого смысла?
Но сидит внутри неведомое чувство, которое будоражит мысль, и порождает желание самовыражаться. Это почти как поэзия. Древняя жажда – говорить в рифму, ритмично постукивая обломком ветки по стволу высохшего дерева. Так и философия – зуд сознания во имя осмысления фрагментов мира. Размышления имеют врожденное стремление – обратиться в тексты. Опять же не у всех. Кому-то вполне достаточно молчать и думать, и снова молчать. Когда-нибудь и я научусь молчанию. А пока – тереблю за хвост мохнатую вечность, надеясь, что это не бесов хвост, а просто мягкая или жесткая шерсть нашего земного бытия, то ли в себе, то ли в судьбе, а может просто – на затерянном островке одной разумной мысли.
16.06.13
Читаю «Дети Арбата» – всё понимаю. Читаю «Дневники» Кафки – грустно, но непонятно. Это избирательность восприятия. То, что изначально ближе или имеет подготовленную почву – всегда открывается полнее и многообразней.
Философы – вроде бы мудрые люди. Но откуда такая страсть к прославлению войны (Н.Бердяев, В.Гегель, И.Ильин). Мы пережили век абсурда – 20-й. И, казалось бы, должны поумнеть. Но начало 21 века обнадеживает мало…
Когда-то, может с десяток лет назад (на рубеже столетий и миллениумов), выписал афоризм Э.Морена, французского философа и социолога: «Дух ничего не знает о мозге, который его производит, а мозг ничего не знает о духе, который его постигает». Вечное разделение материального и идеального. Но мозг, возможно, и не производит. Просто отражает, воспринимает, считывает полевую информацию близкого и далекого космоса.
23.06.13
Н. Бердяев и его «Самопознание» – моя слабость. Время от времени перечитываю уже 22 года. Иногда – фрагментами, иногда – полностью. Такую вещь можно написать только во Франции. В России не принято так самообнажаться. Разве только у поэтов. А здесь – Августин Блаженный и Пьер Абеляр на русско-французской почве. Написать подобное – редко кому хватит смелости.
Философия Бердяева местами потрясает своей экзальтированностью. Одержимость гения. Это когда внутренний мир – это жизнь. А сама жизнь – это просто фон для философской мысли.
О близости Бердяева Паскалю – неоднократно думал, но не смог пока углубиться в тему и обнаружить причины родства и созвучия. Может быть, религиозность чувств и эта изолированная глубина внутренней жизни духа. Но много и непохожего. Паскаль предельно лаконичен и пытается сформулировать только главное. Бердяев – часто безудержно многословен, вырисовывает мельчайшие оттенки чувств и мыслей.
24.06.13
Э.Фромм – самый атипичный психоаналитик. Ближе к гуманистической психологии, чем к З.Фрейду. Иногда хочется сказать – выдающийся философ – марксист XX века.
Но «Анатомия человеческой деструктивности» – местами мутная и предвзятая вещь. В первый раз сильно впечатляет, при повторном прочтении начинаешь обнаруживать многословность, надуманность многих аргументов, и в результате – сама деструктивность тонет в тумане избыточной аргументации, приправленной обилием эмоций. Но замысел изначально был мощный и глобальный. По ходу текста – сама деструктивность норовит ускользнуть и совсем исчезнуть с горизонта рационального познания.
Тем не менее – как удивительно велика роль человеческой деструктивности во всей мировой истории.
Э. Фромм «Человек для себя». «Впервые в истории физическое выживание человеческого рода зависит от радикального изменения человеческого сердца». Но можно ли изменить чувственность до уровня категорического морального императива? Изменение человеческого сердца – продолжение темы «любовь спасет мир». Но где, чья любовь и почему пока не спасает? И снова остается древняя надежда на чудо…
«Все люди – «идеалисты» и стремятся к чему-то еще кроме физического удовлетворения. Они различаются видами идеалов, в которые верят» – а вот здесь весьма трудно возразить – похоже на правду, не поддающуюся классификации и практическому применению.
26.06.13
Паскаль – один из самых космичных или космологических философов последних 25 веков человеческой цивилизации. Он ближе к древним грекам и ко второй половине XXI века, чем к своему времени.
«Мы только отчасти обладаем истиной и благом, вперемежку с ложью и злом… Справедливость и истина – два столь тонких острия, что наши инструменты слишком грубы, чтобы их касаться с точностью. Прикасаясь к ним, они их сплющивают и опираются на окружающую их плоскость, то есть скорее на ложь, чем на истину».
Тогда можно увидеть картину: сплошная плоскость лжи, и сквозь нее, как сквозь асфальт, прорастают хрупкие цветы истины, легко подверженные вырыванию и полному уничтожению.
Беспрерывность живого вещества продолжает воспроизводить истину по вечной программе, но люди часто не могут прозреть смысл и красоту земных растений.
28.06.13
Иосиф Левин: «В термоядерно кибернетический век политическое может перерасти в апокалиптическое».
Торжество науки в один прекрасный (точнее – ужасный) момент, с помощью абсурдной политики породит давно обещанный религиями апокалипсис.
Всё в мире взаимопревращаемо. Почти как у Анаксагора, где все зерна будущего перемешаны в однообразную смесь, из которой происходят все вещи. И трудно уловить – какие элементы преобладают в исходной смеси, и какую вещь мы получим в результате своих научно-творческих экспериментов.
Жили бы себе спокойно, без всяких атомных цепных реакций и космических войн…
29.06.13
У Лейбница всё просто: сущность мира исчерпывается принципом предустановленной гармонии – всеобщая взаимозависимость, согласованность и никаких случайных элементов.
XVII-XVIII века – это как вечная юность философии. Дайте мне точку опоры – и я нарисую вам исходную формулу всего мироздания.
Потом придет Ницше и даст дорогу случайностям, отрицая гармонию мировых систем. За ним последует век относительности, во главе с мистическим Эйнштейном, завершенный феноменом Горбачева и его последователей. Чуть ранее возникнет Илья Пригожин с его постоянной бифуркацией и неустойчивым равновесием… А как хорошо всё начиналось! Гармония была рядом, гармония была весь мир. И даже мистический пастор Георг Гегель говорил, что мир – законченная система, открывающая абсолютный дух.
4.07.13
Второе пришествие Эдмунда Гуссерля. Точнее, вторая попытка одолеть его книгу «Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология» (введение в феноменологическую философию)
Ну очень умная книга. Однозначно – не для средних умов. Как, впрочем, и вся гуссерлевская феноменология. Предельно наукообразная схоластика XX века. Только для кибернетически мыслящих товарищей.
Эдмунд Гуссерль – великий экспериментатор чистой мысли. Его непсихологическая субъективность – это уже XXII век (если только в нем останутся живые человеки).
Феноменальное погружение в поток сознания и изощренная идентификация неуловимых смыслов. Внепсихологическое созерцание сущностей посредством чистого сознания и парадоксальной универсальной интерсубъективности – объективизм затемнил истинный смысл рационализма. Только феноменологическая рефлексия может нас спасти. Только трансцендентальный субъективизм, пронзающий жизненный мир феноменологическим микроскопом даст нам шанс на самоосмысление человечества и самоосуществление разума…
Бедняга Гуссерль надеялся, что Хайдеггер подхватит знамя феноменологического метода. Но последний – был поэт и мистик – и потому выбрал более приятный путь поэтико-мистической схоластики. Зачем напрягать мысль глубокими погружениями в абстрактную рефлексию, когда есть простые вечные слова, которые придумали маги-философы более чем 2000 лет назад. Немного смысла и поэтической образности, обернутой в мистическую хиромантию – вот путь чародея Хайдеггера.
8.07.13
Лекторский… Эпистемология… Природа познания и отношения знания к реальности.
У каждого – своя эпистемология. У Лекторского – философия не имеет никакого отношения к практике. Это мир «сам по себе» – беспредельный и не прагматичный, вечно ищущий истину, и никогда её не находящий. Потому как любая истина при достаточном приближении всегда оказывается иллюзией.
Мышление и творчество. Ну да! Еще бы! Разумеется – вечная тема. Тут всем место найдется, и шанс по-рассуждать. И сколько не рассуждай – консенсуса достичь практически невозможно.
Утром проснулся и вспомнил – во время ночной бессоницы вертелось на границах бессознательного словосочетание «нулевая беспредельность». Подумал: почему бы не поупражняться в формировании и развитии «теории нулевой беспредельности»?!
Первая ассоциация – на горизонте возник Плотин (как я называю его – вершина эллинизма и древнегреческой философии). Следом вспомнился его учитель Саккас – грузчик в Александрийском порту (каменотес Сократ здесь просто «отдыхает»). Откуда у грузчика такая глубина философского познания и его методология?
Действительность духовная относительно независима от действительности материальной (Б.А. Грифцов, о психологии творческого акта).
Что писатель, что философ – всегда заметна тяга к «неистовому словотворчеству». Если «поэзия – страна неосуществленных желаний», тогда философия больше похожа на «влечение к еще несуществующему».
Мышление – больше как процесс функционирования сознания. Грубо: мышление – инструмент или технология сознания.
И сразу всплывает на горизонте «вездесущее сознание» В.В. Налимова. Может и мышление вездесуще и присуще неживой природе?
Мыслить и творить – вот в чем вопрос и смысл бытия. Поскольку мы знаем, что мы мыслим – как говорил Паскаль – давайте будем мыслить умно и красиво! Может Паскаль этого и не говорил, но нечто похожее у него было. Поскольку мы не доказали еще, что неживая материя мыслит – будем мыслить за всех и про всё. Похоже на основной вопрос философии: «мыслить за всех и про всё».
12.07.13
М.Хайдеггер «Что такое метафизика?».
Отступление. Только что подумал, что второй философский дневник мой сплошь усеян мыслями и эмоциями по поводу читаемых авторов и их произведений. Изрядно смахивает на тривиальную критику. Одновременно, просыпается подозрение, что у автора дневника отсутствуют собственные мысли и теоретические конструкты, которые позволяют говорить о самостоятельном познании мира.
Мысли и конструкты на самом деле имеются, но видимо, еще не дозревшие. Так думает автор большую часть своей сознательной жизни. К этому размышлению мы вернемся позже (мы – это автор, то бишь «я» – собственной персоной). «Мы» – так почему-то принято часто выражаться в научных статьях и монографиях. Вероятно, с целью слегка приструнить распоясавшихся критиков. Чтобы они задумались над этим «мы», и могли подозревать, что за автором могут скрываться какие-то неизвестные «мы», и, возможно, они могут его достойно защитить.
Так вот, возвращаясь к Хайдеггеру. Очень известный, в философском мире – весьма признанный товарищ (или господин – кому как больше нравится – в данном случае, для меня лично, это не имеет большого значения, но с точки зрения исторической, юридической и психологической на этой дилемме «товарищ – господин» можно «замутить» весьма продолжительную дискуссию).
Можно даже сказать, что Хайдеггер – последний классический философ XX века. Если я высказываюсь порой о нем невозвышенно или отрицательно – это не отрицание масштаба этого философа и неординарной личности, это просто несогласие или непринятие его высказываний или фрагментов текста, а может быть – и его стиля вообще. То есть, всё то, что можно отнести к вывеске «субъективные предпочтения», или то, что относится к обывательской категории «о вкусах не спорят». В философии, на мой взгляд, чаще всего спорят именно о вкусах, а не о понятиях, терминах и дефинициях. Еще реже спорят о существе самого строения и содержания мира, который, якобы, философия пытается понять немногим более 2500 лет.
Так вот, «Что такое метафизика?» Хайдеггера – не дает, на самом деле, понимания, что же такое метафизика. А скорее – еще более запутывает образ этой самой метафизики, которая собственно и есть философия (по большому счету). Хайдеггер то бранит метафизику, то возносит её до заоблачных высот (типичная поэзия XX века, а может, и всего цивилизованного периода человечества, начиная с полумифического Гомера).
Таков Хайдеггер, утверждающий, что он открыл проблему бытия в XX веке (особенно, «для-себя-бытие») и обозначил загадку великого Ничто.
С древнегреческих времен мало что изменилось в философии – чтобы прославиться, нужно выдумать что-то сильно непохожее, экстравагантное. И придать этому экстравагантному статус мирового философского идола.
14.07.13
Ричард Рорти «Философия и зеркало природы» (второе прочтение).
П. Фейерабенд, как предшественник Р. Рорти: что Рорти взял у Фейерабенда и куда он пошел? В чем он оказался более удачливым и более приемлемым для современного философского общества, и вообще – для американского общества… В первом приближении Р. Рорти похож на американский миф, захвативший и европейские философские круги. Мода, в философии, как и в обществе, существует на всё. Как вам нравится: «Ричард Рорти – наиболее важный философ со времен Канта»?! Мое субъективное видение (по свежим следам): Р. Рорти – это виртуозная эрудиция и ирония к истории. Спекулятивность, схоластичность и оригинальничание (стросонизированный Декарт). Психологическая подоснова теоеретических рассуждений Рорти: критика психоанализа, бихевиоризм, когнитивная психология, прагматизм, американский меркантилизм. Вольная интерпретация истории философии. Уровень общенаучных знаний и представлений – развиты слабо и преобладают вольные интерпретации. Типичный литературный критик и деструктор, тяготеющий к французам 70-80 гг. XX века.
15.07.13
Станислав Лем «Сумма технологий».
Собственно, относится к разряду «настольных книг». Своеобразный шедевр века, как книга Дарвина, вышедшая в 1859 году – шедевр XIX века. По смыслу и значению. В случае Дарвина – торжество эволюционного взгляда на мир, в случае Ст. Лема – торжество технологического и кибернетического взгляда на мир и будущее нашей земной цивилизации. С одним согласен безусловно: «моральные законы должны патронировать наши дальнейшие начинания, играть роль советчиков при выборе из множества возможностей, которые поставляет их производитель – внеморальная технология». Остается выяснить одно – кто утверждает моральные каноны, и кто их будет патронировать?
Честно говоря, мудрых изречений в книге предостаточно. Еще один пример: «Наша цивилизация, способная за два часа уничтожить всю биосферу планеты, сама начинает трещать по швам от одной чуть более суровой, чем обычно зимы!».
24.07.13
Карл Ясперс: «Ницше. Введение в понимание его философии». В сухом остатке (после месяца чтения):
1. «Жующие жвачку» философских текстов день и ночь – разве ближе они к постижению истины и справедливости?
2. «Научные истины» – это очень часто – глубочайшие заблуждения.
3. «Истины совершенно иного рода»?!
4. В поисках истины важен процесс (искание), а не результат … («основная тайна науки»)
5. Философский поиск истины никогда не вел к благу человечества.
6. Истина – не самоцель, а лишь средство («благородное времяпрепровождение»).
7. Некая изначальная и неограниченная страсть к истине (страсть, пронизывающая науку).
8. Страсть, воля к истине любой ценой
«… Вовсе еще не доказано, что наука в целом обладает нынче целью, волей, идеалом, страстью великой веры» (Ф. Ницше).
28.07.13
Карл Ясперс: «Ницше. Введение в понимание его философии». В сухом остатке:
1. Истина должна производить эффект.
2. Истина вплетена в контекст власти.
3. Истина должна убеждать.
4. Инстинкт веры в истину.
5. Критерии истины.
6. Служение истине – суровое служение.
7. Мученичество не может подтверждать истину.
8. Объективная истина не может быть мерилом смысла.
9. Универсальная мнимость истины.
10. Фундаментальная неистинность познания вообще.
11. Истина, как процесс понимания жизни.
12. «Процесс науки никогда не отпразднует свой высший триумф в истории происхождения мышления…»
13. Чистая истина и истина жизни.
14. Непригодность истины для жизни.
«Кто открыл бы нам сущность мира, тот причинил бы нам всем самое неприятное разочарование. Не мир как вещь в себе, а мир как представление (как заблуждение) столь значителен, глубок, чудесен».
2.08.13
М. Хайдеггер. Конец истории.
Ранее, конец истории был у Гегеля, Ницше, Шпенглера… В XX веке удалось избежать конца истории, но век нынешний – XXI – совсем не гарантирует, что придет конец истории по имени Апокалипсис.
Вариации на тему деконструктивизма.
На мой взгляд, деконструкция – это своеобразное философоподобное литературоведческое паразитирование на канонических текстах западно-европейской философии. Творческое бессилие деконструкции или деконструкция от бесплодной позиции создания действительно нового своего. Деконструкция саму себя почти не деконструирует. Весь деконструктивистский проект обнаруживает удивительное сходство с идеей критики метафизики, выдвинутой Хайдеггером.
Если развивать тему национальных особенностей европейской философии, то немецкое самовнушение доходит до крайностей, а французская жажда – быть оригинальным, обращать на себя внимание светского общества и стараться затейливо и мудрено высказывать свои мысли, производя время от времени какую-нибудь революцию.
26.08.13
У Бориса Гройса в «Дневнике философа» есть одна замечательная мысль (вообще-то их там много, но эта мысль – одна из первых): «философа часто путают с теоретиком, который должен логически стройно излагать свои теоретические повторения». То есть, теоретик должен строить свою теорию, а потом стройно излагать. А философ свободен от всех этих догматических построений, он гуляет сам по себе, где ему заблагорассудится (это уже в моем понимании). Говоря языком Василия Васильевича Налимова – философ неизбежно фрагментарен, но при этом крайне поэтичен (или избыточно критичен: критикует всех и вся, и поэтому постоянно наживает себе врагов). Но мысль того же Гройса, что у философа нет ничего и он ничем не обладает, в том числе не обладает и философией - весьма похожа на высказывание Ж. Деррида – отсюда – деконструктивисты чем-то похожи на наших русских «иванов, не помнящих родства».
Своеобразная пролетарская или маргинальная философия отрицания очевидного.
7.09.13
Неожиданное сравнение: «Живое вещество» В.И. Вернадского и «Революционное богатство» Э. Тоффлера – фундаментализм первой половины XX века и популяризм конца второй половины того же века. Разные жанры, весьма далекие друг от друга, как впрочем, и сами авторы.
Но «каждому времени нужны свои герои». Эта общая фраза не утверждает какой-либо истины, просто говорит о моде и о вкусах. У каждого времени есть свое многообразие: персон, явлений, творений. И нужно быть великим редукционистом, чтоб ставить разные времена под общий знаменатель.
Так вот, у Вернадского – вечность жизни, представленная живым веществом, а у Тоффлера – богатство социального вещества, не находящего полноценной самореализации и восстребованности в современной цивилизации.
21.09.13
Иногда вдруг хочется заглянуть в XXII век. Силен соблазн для смертного существа. «Все мы в этом мире бренны», а хотелось бы возрождаться к сознательной жизни каждой последующей весной. Коснувшись запретной темы, сразу думаешь: а будут ли там живые люди, или только одни киборги? На первый взгляд, живые люди, скорее всего, сохраняется еще, но у них будет много всяких гаджетов и приставок, типа вживленных чипов и пристроенных к сознанию микросхем компьютеров, управляемых одной мыслью хозяина… Какой он будет, 2184 год, да и будет ли под таким именем?
С современным мышлением и сознанием лучше туда не попадать – будет явно хуже, чем у Пушкина (там где «несчастный друг, средь юных поколений, докучный гость, и лишний и чужой»).
Но есть одно соблазнительное подозрение, что там можно будет встретить философов. И тогда окажется не всё так плохо – будет с кем выпить «по маленькой» и порассуждать об исторических коллизиях мировой философской науки.
11.10.13
Грядущий «мировой передел» в рамках текущей глобализации иногда беспокоит ум, стремящийся заглянуть в ближайшие годы и десятилетия. Хорошо бы всё происходило в мирном режиме, без всяких катаклизмов и апокалипсисов.
Никто не даст гарантии на этот счет. А ведь как много тем и занятий, которые могли бы объединить мирное человечество! И леса необходимо восстанавливать и охранять от пожаров. И бороться с голодом и перееданием. И свалки всякие, да загрязнения разгребать и нейтрализовывать… Миллион всяких дел бы нашлось. Только сделать одно, главное, верное решение – и двигаться дальше вместе, сообща, единой человеческой цивилизацией… Но нет никаких гарантий, что разумное решение будет найдено. Как говорил один народный философ: «Хотели как лучше, а получилось – как всегда…».
17.11.13
На рубеже веков жил в далекой Франции такой интересный человечище и звали его просто: Анри Пуанкаре, математик, ученый. Сила его абстрактной мысли была поистине удивительна – какие только задачи он не решал, какие только теории не выстраивал… Но вот пришел век XX, и возник на горизонте простой парень из патентного бюро. Нельзя сказать, что он в математике был совсем уж безнадежен, но сотворил чудо – и как из табакерки выпрыгнула «теория относительности», а следом – и цепная реакция общими трудами возникла. А до того и после – были Гегель, Маркс, Ленин и Сталин… Каких только не было революций и войн, гражданских и мировых… И зачем это всё нам было надо?
Неужели прогресс (если он действительно есть?) должен всегда быть замешан на крови и на разрушении природы?
24.11.13
«В сущности – каждого мучило тщеславие» – Герман Казак.
Можно сказать – ключ к большинству современных плодовитых философов. Исключения, конечно есть. Но тщеславие – это главная движущая сила, как в политике, так и в философии. Только в политике, вероятно, доминирует воля к власти, а в философии – доминирует интеллектуальное самовыражение.
Есть, конечно, мечта, идеалы. Как утверждал замечательный российский педагог С.И. Гессен: «Каждый должен выработать в себе личность, точно так же и каждый должен быть приобщен к науке и к истине». Еще раньше об этом же говорил замечательный наш князь Петр Кропоткин. Это всё идеалы, мечты, утопии, что иной раз порождали революции и последующий беспредел. А ведь теоретически, да и практически – ничего нет невозможного, чтобы 90-95% современного человечества к концу XXI века были учеными и философами.
31.12.13
Еще один год «проскакал на розовом коне». Сибирь. Тайга. Снега да морозы. Жизнь проходит – через несколько часов – новый 2014 год…
Философствовал мало, но жил интересно. Были открытия, проекты и неудачи. Полнота бытия, о которой так беспокоился Мартин Хайдеггер, почти не оставляла меня ни на час…
Конечно, многое хотелось бы прожить иначе, более красиво, романтично, более идеально. Но как получилось – так оно и есть.
Жил, мыслил, страдал,открывал законы всемирного тяготения заблудших душ, пребывал в абстрактных мирах философского познания и изредка что-нибудь творил.
В преддверии новогодней полуночи просыпаются старые забытые надежды и мечты – может именно этот год окажется сказочно чудесным и неповторимым. Но это – поэзия и футурологическая мифология.
Опубликовано: Винобер А.В. Метафизика и диалектика. (Второй философский дневник). 2013 // Вестник Института развития ноосферы . 2019. - 7(9). С. 98-114