Эта заметка является частью готовящейся статьи, в которой исследуется текст XI главы 3-й части «Тихого Дона» — дневник погибшего на войне студента–казака. Эту главу романа разобрал и блестяще доказал, что она не шолоховская, филолог Зеев Бар-Селла в работе «Записки покойника» (Журнал Белградского университета "Русская Почта", Белград, 2008, №1):
Тем не менее в XI главе ещё остаётся много мест, на которые следует обратить наше внимание. Удивительно, но при каждом новом исследовательском подходе к «дневнику» удаётся сделать очередные находки. И это вселяет оптимизм, ибо остальной текст романа, который изучался в меньшей степени, таит в себе ещё множество открытий. Так что поле для исследований, несомненно, пока остаётся большим. На приисках даже после работы драги можно находить самородки.
Моё исследование пока не завершено, но уже могу констатировать — записная книжка погибшего студента Тимофея/Александра буквально прошита нитями, связанными с Фёдором Дмитриевичем Крюковым. И эта связь не только языковая, но и событийная — определённые факты из жизни писателя легли в основу содержания дневника и даже явились поводом для его создания и включения в роман. Об этом будет рассказано в готовящейся работе.
Почему я назвал два имени хозяина дневника? Да потому, что ни Шолохов, ни редакторы до 1949 года не замечали присутствие в тексте романа разных имён одного человека. Это лишний раз говорит о чужеродности «Тихого Дона» по отношению к Шолохову, о неумении плагиатора даже обрабатывать тексты, работать с чужими рукописями, в которых не исключается присутствие нескольких редакций. Мы будем называть студента Тимофеем (согласно всё-таки сделанному выбору Нобелевского лауреата).
После этой необходимой преамбулы приступим к разбору одного места текста «дневника». При вычитывании каждой фразы останавливаюсь на следующей записи от 7-го июня:
«Каждый день перед сном мою ноги горячей водой, обливаю одеколоном и ПРИСЫПАЮ КАКОЙ-ТО СВОЛОЧЬЮ» (ТД, 3, XI, 316).
Если читатель уже подзабыл содержание, то напомню, что «любимая женщина студента Тимофея» Елизавета Мохова согласно записи от 2-го июня, проснувшись утром, сделала замечание своему партнёру:
«— Сегодня же извольте купить присыпанье от пота: у вас трупный запах от ног!».
А 4-го июня Тимофей записывает: «она затащила меня в аптекарский магазин и, улыбаясь, купила тальку и еще какой-то чертовщины.
— Это тебе присыпать от пота.
Я кланялся очень галантно и благодарил».
Итак, мой слух зацепила концовка фразы — «присыпаю какой-то сволочью». На всякий случай перепроверяю по шолоховскому псевдочерновику, предъявленному комиссии РАПП по плагиату в марте 1929 (см. верхнюю часть коллажа — «Тихий Дон», черновик, 3-я часть, 6-я страница вставок).
Да, там действительно написано «сволочью» и значит, никакого «фактора вмешательства» редактора или типографского наборщика нет.
Что здесь не так? В конце фразы логично звучало бы «гадостью», «дрянью»..., но только не «сволочью»! Ну не ложится «сволочь» в точное смысловое определение, характеризующее лечебное средство. Фёдор Крюков так сказать не мог (тем более устами вполне начитанного студента), ибо писатель всегда был предельно точен в построении своих фраз. К примеру, вот крюковское: «… на голову сыпались крошки и ВООБЩЕ ВСЯКАЯ ДРЯНЬ» (рассказ «Картинки из школьной жизни», 1904); «С отвращением раздавил около уха КАКУЮ-ТО ВОНЮЧУЮ ГАДОСТЬ» (очерк «Мельком. Впечатления проезжего», 1914); «И вечно ты, брат, будешь возить на своих английских мышах меня, стоящего на страже твоей законопослушной нищеты и безвыходности, даже Семена Парийского, который мечтает о должности сыщика, и... ВСЯКУЮ ИНУЮ СВОЛОЧЬ» (рассказ «Товарищи», 1909).
Определённо, в протографе «Тихого Дона» Крюкова было не «сволочью», но что именно? Учитывая, что раньше распространённым способом приготовления различных лечебных присыпок–порошков было дробление, измельчение, растирание, ТОЛЧЕНИЕ в ступе минералов и растений (зёрна, цветки, листья, стебли, корешки), делаю предположение, что в рукописи Крюкова было слово от глагола «толОчь» — существительное в творительном падеже (кем? чем?): «тОлочью» с ударением на первый слог.
Из этой же серии понятий и слово «толокно» (цитирую по Википедии): «Толокно — толчёная в ступе (традиционно) или смолотая на мельнице (в промышленных условиях) мука, изготовленная из предварительно пропаренных, высушенных, слегка обжаренных и очищенных зёрен злаков».
Можно ещё вспомнить народное название картофельного пюре — толчёнка. В словаре Владимира Даля есть ряд существительных: «тОлча — что-либо толчёное, особ. сухари»; «толОча — топтанье»; «тОлок — чурбан с ручками для утолочения земли» и т.д., но нашего варианта нет.
Глагольных, прилагательных форм в литературе огромное количество. К примеру, у того же Крюкова есть такое: «— Небось, НАТОЛОЧИЛИ сапогами-то своими?» (очерк «Новое», 1917).
Но отыскать примеры употребления существительного «тОлочь» оказалось делом совсем непростым. Делюсь своими сомнениями–догадками с поэтом Андреем Черновым и спрашиваю — могло ли быть в «дневнике студента» крюковское «тОлочью», которое неправильно прочитал Шолохов?
Андрей Юрьевич подключился к поиску примеров употребления в русской литературе существительного слова «тОлочь». Вот что он нашёл в «Большом толковом словаре донского казачества» (2003 г.) — см. нижнюю часть коллажа.
При этом в других словарях данное существительное не обнаруживается.
Что такое «М.Ш.»? Да это же Михаил Шолохов. В словаре приведён пример из «Тихого Дона».
Покажем полностью контекст этого предложения из 3-й книги романа (действие происходит в 1919):
«Перчаткой гладил Григорий черный ус, шевелил коршунячьим носом, из-под крылатых бровей угрюмым, осадистым взглядом провожал каждую сотню. Множество захлюстанных конских ног месило БУРУЮ ТОЛОЧЬ снега. Знакомые казаки, проезжая, улыбались Григорию. Над папахами их слоился и таял табачный дымок. От лошадей шел пар» (ТД: 6, XXXV, 224).
И как здесь не привести крюковское:
«Было уже два потока по дороге: туда и оттуда. Во встречных санях мелодично позванивала стеклянная посуда, а у сопровождавших граждан лица были красно-БУРЫ, словно ТОЛЧЕНЫМ кирпичом посыпаны» (очерк «В углу», 1918).
В этих двух отрывках одного времени не только бросающееся в глаза присутствие бурого цвета и производных от «толочь», но и наличие описания лица, движения по дороге! И даже время года одинаковое — зимнее!
Национальный корпус русского языка (НКРЯ) выдает многочисленные примеры инфинитива «ТОЛОЧЬ» (воду в ступе толОчь), но ни одного примера существительного «тОлочь». Единственное исключение датировано серединой XX века: «Стукнул по обыкновению кулаком по хозяйскому столу, так что стаканы зазвенели, и крикнул зычным голосом: Довольно этой толочи,/ Наворотили ком там…/ Замолчите, сволочи, / Говорю вам экспромтом! Экспромт имел бешеный успех» [Дон Аминадо. «Поезд на третьем пути» (1954)].
Но как могла произойти палеографическая метаморфоза «толочью — сволочью»? В чужую голову влезть трудно. Шолохов и не такие фортели выдавал… В довольно сложном почерке Крюкова, где буквы даже на одной странице прописаны разной манерой, разбираться ТРУДНО. Требуется время для понимания. Некоторые слова приходится УГАДЫВАТЬ по очертаниям и контексту. Строчную букву «т» Крюков писал двумя способами — с длинной мачтой вниз (преобладает) или с тремя штрихами (реже).
Вероятно, в случае с «толочью» буква «т» была написана вторым способом. Вот пример такого написания, где первый штрих буквы «т» мог быть принят за «с». Другие два штриха были приняты за рудимент «в», но, видимо, там уже СРАБОТАЛА ДОГАДКА о слове. Шолохов долго не думал, его и «сволочью» устроило…
(См. квадратную вставку в коллаж — почерк Ф.Д.Крюкова, из его дневниковых записей.)
И ещё одно важное дополнение. Надеюсь, читатель не забыл, что сделала возлюбленная Тимофея 2-го июня: «она затащила меня в аптекарский магазин и, улыбаясь, купила ТАЛЬКУ». Студент именно тальком присыпал пальцы ног для предотвращения запаха. Узнаем немного больше об этом средстве из интернета: «Фармацевтический тальк — МОЛОТЫЙ МИНЕРАЛ, относящийся к слоистым силикатам. Медики используют белый порошковый тальк для присыпок». http://neochemical.kz/farmacevticheskij-talk
Значит, чтобы приготовить эту присыпку, минерал необходимо размолоть, РАСТОЛОЧЬ.
Вспомнился один известный киногерой, который, высыпая на пол «белый порошок», вопросительно восклицал: «Какие вам нужны ещё доказательства?!».
Подведём итог. В первой книге «Тихого Дона» Шолохов крюковское слово «толочью» принял за «сволочью». В третьей книге Крюков повторил это существительное, но уже в винительном падеже…, и переписчик прочёл правильно: «толочь».
И это не единственный случай, когда «пояснение» неправильно понятого Шолоховым слова из первой книги, отыскивается в третьем томе. Видимо, в разное время были задействованы разные «расшифровщики» протографа Крюкова. О других случаях подобного недопонимания «командой плагиаторов» сложного почерка и сокращений письма Фёдора Дмитриевича, а также о многом другом, расскажу в следующих своих работах. Следите за обновлениями на «Несториане», портале Андрея Чернова по тематике ПРОЗА И ПУБЛИЦИСТИКА Ф. Д. КРЮКОВА НА «НЕСТОРИАНЕ». РАЗЫСКАНИЯ О ПИСАТЕЛЕ И ЕГО ТЕКСТАХ, СВИДЕТЕЛЬСТВА И АРХИВНЫЕ МАТЕРИАЛЫ: https://wp.me/p2IpKD-3ta
5 сентября 2021 г.