Принято считать, что русских можно моментально определить по сурово-озабоченному выражению лица. Ставя нам как бы в противовес весёлые и непринуждённые лица иностранцев. Но это когда мы у себя дома. А когда в качестве иностранных туристов – мы такие же лёгкие и безалаберные. А местные – наоборот: сердитые и чем-то постоянно озабоченные.
Недалеко от Барселоны – час езды на электричке, есть уютный городок Пинед де Мар. Обойдёшь за полчаса, в конце концов, осознав, что главная достопримечательность здесь именно море, которое выглядывает почти из-за каждого угла. И тотчас приходят на ум стихи Бродского:
Если выпало в империи родиться,
Надо жить в глухой провинции у моря…
В первый же день я отправился за вином, вышел из отеля, свернул за угол и наткнулся на лавку – иначе и не назовёшь, словно специально втиснутую между домами. За прилавком сердитый веха груньон (старый ворчун), занятый цифрами в своём планшете. Посетителей в лавке с десяток, а ему до лампочки, копается в цифрах и всё тут. С иностранцами не церемонится, отвечая на примитивном английском, совершенно не заботясь о произношении. А вина у него тьма тьмущая, какого хочешь, полки, полки, уходящие под высоченный потолок с нагромождением всевозможных бутылок. Сюда наверно можно ходить как в музей, если, конечно, сердитый хозяин, заподозрив в тебе экскурсанта, не выгонит в шею. Когда подошла моя очередь, я, так ничего и не выбрав, спросил, какое вино он посоветует.
- Что советовать? Всё на полках! – сходу последовал ответ.
- Может быть, можно что-то попробовать?
- Напротив бар, иди туда и пробуй!
Я купил пару бутылок недорогого вина и вышел, напоследок расслышав, как старик что-то проворчал мне вслед. А позже узнал, что каталонцев характеризуют как самых неприветливых испанцев. И в эту лавку больше не заходил, ограничиваясь покупкой вина в ближайшем супермаркете. А старик выглядел как типичный каталонец: сухой плешивый брюзга в роговых очках, вечно чем-то недовольный.
Понемногу мы стали наблюдать за каталонцами. Про мужчин я уже сказал, а вот женщины выглядели симпатичными и общительными. Зачастую можно было наблюдать такую картину: повстречаются две дамочки, и давай тараторить прямо посреди дороги. Часто в их диалоге присутствовала какая-то таинственная Кончита. «Кончита, кончита…» Я не знаю, может это и не имя девушки, а неизвестное нам слово, какое-нибудь прилагательное или глагол. Между тем мы стали придумывать для Кончиты разные приключения: Кончита перешла дорогу в неположенном месте, Кончита выгнала пьяницу мужа, Кончита угнала самокат, а потом переспала с лежачим полицейским. В конце концов, додумались до того, что Кончита – молодая жена старого ворчуна из лавки, и наставляет ему рога, как говорится, не отходя от кассы. Отчего он такой и злой.
В самом конце я заглянул в лавку к старому ворчуну, чтобы привести домой хорошего вина. Бродил, бродил возле полок, но всё никак не мог определиться. Наконец взял пару бутылок красного сухого и пару белого. Когда подошёл к кассе, старик взял в руки бутылку, лицо его вдруг просветлело, и он воскликнул:
- О, вы купили Шардоне?! Превосходный выбор! Это вино подходит к любой еде, и к мясу, и к сыру, и овощам, не говоря уж о рыбе! Его можно приобрести и для презента, и для интимного свидания. Прекрасное решение!
Потом он ещё какое-то время распространялся про своё шардоне, а я недоумевал: вино стоило 5 евро, а пафоса, будто я приобрёл нечто коллекционное, какое-нибудь «клико» и выложил за него не одну сотню. Однако о вкусах не спорят, и дело наверно не только в цене.
Спустя несколько лет мы снова приехали в Пинеду и остановились в том же отеле. Странное дело, но нас узнали, хотя прошло уже шесть лет. Кстати, одну приветливую официантку звали Кончита.
На следующее утро я отправился в знакомую мне винную лавку. Интересно, думаю, что скажет мне старый ворчун на этот раз. Однако за прилавком увидел худого брюнета в очках, почти копию старика, но молодого, лет сорока. Сынок, наверное, подумалось, а уточнять, где отец, постеснялся.
Я купил две бутылки шардоне, но никакой лекции о чудесном вине в этот раз не услышал. Вероятно, у каждого поколения каталонцев свои предпочтения.