Кто сказал, что онкологический больной обречён и безнадёжен? Кто считает, что больной раком бессилен и слаб? Я расскажу вам о том, какие амбразуры невражеских дзотов берут в атаке те, кто в это сложное ковидное время 21 века вынуждены простаивать в многочасовых очередях не за куском колбасы и хлеба с маслом, а отстаивать своё право быть живым.
«Ты не бойся ни жары и ни холода,
Закаляйся, как сталь!»
Такие вот слова приходят на ум, когда в очередной раз надо ехать на химиотерапию в онкологический центр нашей небольшой области, ставшей за последние несколько лет притягательным местом для любителей пляжного отдыха и камуфляжа европейской жизни.
Итак, спозаранку сажусь в машину и спешу занять очередь на регистрацию суточной госпитализации в областном онкологическом центре. На самом деле, регистрация - это первая ступенька на тернистом пути к капельнице. Надо занять очередь пораньше, но не получается. Кто-то, чуть ли не с ночи караулит очередь снаружи на холоде и под дождём, дабы позднее, после открытия регистратуры, сократить время и не так долго пребывать в небольшом коридоре внутри здания, опасаясь ковида-19.
Не знаю, что лучше: простыть снаружи или подхватить заразу внутри центра.
Длинная очередь сегодня. Пока, наконец, достоялся до первой бумажки, прошло добрых полтора часа.
Следующая ступень - из подвала на первый этаж. Теперь надо пройти медсестринский пункт проверки. Опять очередь. Рад, что пока могу стоять, поскольку есть пациенты, кто просто рухнул без сил на стулья в коридоре, а то и на пол. Звучат разговоры о долгом ожидании, о беспорядке, о системе организации здравоохранения вообще и в частности. Слова разные, в том числе неограниченная уличная лексика. В воздухе появляются аэрозольные негативные вибрации. Стараюсь не слушать и не тратить энергию на переживания.
Ещё один час прополз со скоростью сломанной телеги. Народная волна в коридоре онкоцентра пока не крушит его стены, но людское негодование нарастает.
-Фу, кажись, поменьше стало пациентов,- мелькнуло в голове. Но это был оптический обман: очередь перекочевала в другое пространство и к другому пункту назначения. Теперь плотно, локоть к локтю, сидим - стоим на приём к врачу-онкологу, в том числе, и к интерну, поскольку врачей не хватает, а практикантов, по-видимому, достаточно. Народ разгорячился, коридор от избытка пациентов как-то сузился, количество кислорода резко упало в окружающем воздухе и, надо думать, в крови онкобольных. Но люди в России стойкие, их «не задушишь - не убьёшь», как говорится.
Я не был готов к столь долгому коридорному путешествию и стоянию, не взял с собой перекусить, а, главное, нигде не мог найти пресловутых кулеров с питьевой водой. Идёт очередь на выживание: без воды, без жратвы, цель одна - капельница!
Пройден и этот, врачебный контрольный пункт.
Теперь последняя огневая точка: очередь на кровать. Те, кто знает про химиотерапию, в курсе, что наши «убийственно-взрывные» лекарства вводятся капельно в вену, но пациент при этом должен лежать, чтоб уменьшить риск осложнений типа потери сознания, падения давления или нарушений сердечного ритма. Но мы, после более, чем 4- часового пребывания в больничных коридорах уже согласны на всё: хоть лёжа, хоть стоя, хоть вприсядку - только введите эту «химию», что продлит мою жизнь хотя бы на месяц - на два. Одна молодая пациентка после пяти с лишним часов в очередях на последнем забеге к койко-месту вдруг обнаружила, что для неё сегодня нет лекарства. Она начала ругаться и разбираться так, что, даже если бы вражеские танки появились перед ней, она бы без коктейля Молотова пошла на них с голыми руками. Та женщина с отчаянья рискнула ворваться в кабинет заведующего отделением и громко, во весь голос, потребовать объяснения, в итоге добившись своей порции химиопрепаратов.
Кульминацией очередей на финишной прямой к палате явилось возникновение буфетчицы, которая зычным голосом пригласила на обед тех, кто будет ночевать здесь. Поскольку таковых, вроде как, и не было, одна пациентка (призналась честно, что она без ночёвки) рискнула проскользнуть и попробовать больничной еды, но была выпровождена из столовой. Здесь взорвался кто-то другой из очереди, прорычав через маску, что все люди в очереди теоретически госпитализированы на сутки, согласно полученным бумагам, и посему каждый имеет право на тарелку супа и кусок хлеба. Что здесь началось… Изголодавший и умирающий от жажды народ повалил в столовую, а буфетчица даже плеснула в старый пустой эмалированный чайник стакан воды из припрятанной в шкафу бутыли.
В итоге, в тот день многие добрались до заветной, ещё неостывшей от предыдущего пациента кровати и наконец-то получили свою дозу противоракового лекарства.
Выйдя из здания через 10 часов и оглядевшись вокруг, ты начинаешь вкушать и ценить по-новой прелести окружающей жизни: выдранные старые деревья и высаженные взамен юные саженцы, раннее уничтоженные и сегодня вновь проложенные по прежней колее трамвайные рельсы, стёртые с лица земли парковки, завуалированные под старину со стороны проспекта развалюхи- пятиэтажки. Жаль, нет пока велодорожки рядом, чтоб с ветерком промчаться напоследок с молодыми преобразователями области по этому городу, этим улицам, этой жизни…
Вот и скажите мне на милость, господа здоровенькие, что делать онкобольному в нашей области? - Совершенно верно: когда нет выбора, всё очень просто, и остаётся одно: - Только Вперёд, на линию огня!