Resilience
2 сентября 2021г
draft
Мне было десять лет, когда Пределы роста (The Limits to Growth) вышли из печати. Я смутно помню одну-две газетные рецензии на книгу, но в то время (1972) моя голова была занята другими вещами—мои родители развелись, и мое нелегкое детство еще больше осложнилось— прошло несколько лет, пока книга попалась мне на глаза. Портрет нарисованного в ней будущего и его жесткие пределы немедленно стали мне понятны. Каким-то образом я никогда не поддавался широко распространенному в Америке убеждению, что всего всегда будет предостаточно стоит только достаточно громко потребовать, и поэтому книга стала одной из тех, которые сформировали мое ощущение, куда движется будущее.
В 1970-х мы могли обсуждать эти вещи. Публичная библиотека в Буриене, шт. Вашингтон, откуда я приносил большинство книг, была заполнена книгами по энергетике и окружающей среде. Если я не мог найти того, что хотел, я мог сесть на 130-й автобус и доехать до центральной библиотеки в Сиэттле (тогда еще не застроенной архитектурными уродствами), и привести домой в обеих подмышках книги по данной тематике. К этому времени я уже начитался достаточно, чтобы понять в деталях логику Пределов роста.
Эта книга не была, в отличие от того, что о ней говорили корпоративные медиа, пророчеством конца света. Это важный момент. Он замалчивался мейнстримом в 1970-х, он замалчивается критиками и сегодня. Главный вывод Пределов роста в том, что у нас, как вида, как содружества наций, есть выбор. Мы можем сдержать экономический рост и способствовать устойчивому будущему в относительном равновесии с глобальной биосферой, или же можем проигнорировать пределы роста пока не разобьемся о них, и не будем отброшены назад, после чего начнется долгий болезненный спуск в новое темное средневековье.
Таков выбор. Сегодня очень непопулярно вспоминать о том, что мы могли выбрать первый путь, но не выбрали (якобы из-за того, что он все равно был нам не под силу) : мы не сделали выбор, хотя и могли, и поэтому психологически проще признать, что его у нас просто не было. Я убежден, что он был. У нас было окно возможностей; между полным провалом нашей управленческой элиты во вьетнамской войне, травмой от нефтяного эмбарго 1973 г , и разоблачениями коррупции в правительстве, за которым последовал Уотергейт, достаточное число людей в Соединенных Штатах проснулись и мы могли бы в то время провести необходимые перемены. Двухсотлетие США в 1976 г привело нас ближе всего к необходимому выбору— таких возможностей, я думаю, больше не было— когда большинство американцев задумалось над тем, что мы потеряли в результате наших безумных авантюр заграницей и эксцессами у себя дома.
Но мы не сделали выбор.
Я думаю, большинство людей заметили, что с момента введения ковидного локдауна, нехватка продуктов стала обычным явлением жизни в Соединенных Штатах. Это не драматическая нехватка, и отсутствие определенных продуктов на полках варьируется от места к месту и даже от магазина к магазину, но если вы не покупаете в больших мегамаркетах, доступных только привилегированным классам, у вас большой шанс наткнуться на пустые полки. Масс-медиа, конечно, говорят об этом неохотно, и ссылаются, с одной стороны, на проблему доставки и недостаток персонала, с другой. И то и другое присутствует. Поскольку большинство производств работают в режиме сиюминутных заказов, ковидные локдауны - это гаечный ключ, брошенный в систему, признающую только стабильные условия работы; в это время по глобальной экономике проносятся шоковые волны.
Локдауны сыграли также важную роль в недостатке персонала. Одной из следствий введения политиками локдаунов то, что, по-видимому, одиночество и изоляция дали возможность людям спокойно взглянуть на жизнь. (Вот почему монахи и монахини предпочитают постоянные условия локдаунов.) Здесь, в Соединенных Штатах, по крайней мере, одним из главных следствий локдауна стало то, что многие поняли, что их жизнь бессмысленна, что их работа дерьмовая, и что ничтожная оплата и привилегии, предлагаемые работодателями, не стоят тех унизительных условий, которые они приняли за привилегию иметь работу.
Результат можно назвать Большим Уходом. Из последнего опроса, 55% работающих американцев активно ищут другую работу. Значительное число из них— у меня к сожалению нет точных цифр—находят ее «под ковром». Теневая экономика – это большая реальность в сегодняшней Америке, где толпы рантье от правительств, банков, компаний недвижимости и другие финансовые паразиты делают невозможным для легального бизнеса получать доход. Вследствие этого работающий легально бизнес не досчитывается сотрудников.
Однако я не уверен, что транспортные проблемы и недостаток рабочей силы единственные причины, объясняющие растущую нехватку товаров на полках Соединенных Штатов. Одной из причин, я полагаю, является известный график из Пределов роста, показанный ниже. До сегодняшнего момента, как неоднократно показали исследования, это самая точная модель глобальной экономики, точнее, чем оптимистическое размахивание руками ее критиками или апокалиптические модели тех, кто ждет мгновенного коллапса. Посмотрите внимательно на график и заметьте: разрушение бизнеса-как-обычно будет происходить относительно плавно, вместе с падением производства.
Я полагаю, что предсказанное на графике падение производства, это главная причина, стоящая за каскадно растущей нехваткой товаров. Учитывая природу сегодняшней глобальной экономики, хромающей под ношей централизации и чрезмерной сложности, возникающие, казалось бы несвязанные нехватки и задержки, в точности следуют сокращению промышленного производства по мере того, как разнородные производители компонент и поставщики сырья не выполняют свои обязательства.
Если это так, тогда мы достигли точки, при которой падение доступных ресурсов и рост загрязнений представляют собой такую нагрузку на среду и экономику, что общее промышленное производство начинает буксовать. Если моя догадка справедлива и модель Пределов роста остается правильной, поток потребительских товаров, определяющий жизненный уровень в промышленных странах, подходит к концу, и за ним последует каскад других изменений.
Чтобы лучше разобраться в этих изменениях, давайте внимательно посмотрим на график и стоящую за ним логику. Все великие открытия основаны на больших упрощениях. Когда Исаак Ньютон понял, что одна и та же сила заставляет яблоко падать с дерева и Луну постоянно падать на Землю, он убрал множество других усложняющих факторов, затемняющих, главный принцип. Создатели модели World3, приведшей к указанному графику, сделали то же самое. Во избежание споров о том, какие ресурсы можно подставить под другие ресурсы, они объединили все ресурсы в один параметр и проследили его поведение в зависимости от времени.
Так же они поступили и с другими переменными, сведя их к широким категориям: продукты питания, загрязнение, и промышленное производство. Затем, используя исторические данные в качестве основы, они установили зависимости между этими категориями и рассчитали множество вариантов, каждый раз изменяя переменные и отношения между ними. Полученный результат помог отмести возражения критиков, поскольку независимо от изменений входных данных, авторы Пределов роста получали одни и те же результаты — даже при бесконечных ресурсах, например, население, продукты питания, и промышленное производство в конечном счете снижались, когда кривая загрязнения поднималась вверх. Показанный стандартный расчет отразил их предположения, а фактические кривые следовали расчетным лучше, чем для любых других моделей.
Одно из преимуществ объединения переменных в том, что таким образом легче преодолеть близорукость частных теорий. Во времена, когда движении пикойл было на высоте, мы постоянно напоминали другим о том, что надо видеть большую картину, что нефть не единственный источник, используемый лихорадочными темпами. Сегодня, трудно найти ресурс, который используется с учетом будущего. Знаете ли вы, например, что запасы песка в мире кончаются? Разрушившийся недавно кондоминимум во Флориде указывает на его лихорадочную добычу; коррупция в строительном бизнесе Флориды легендарная, множество контракторов добывают дешевый пляжный песок вместо качественного строительного, отсюда низкое качество бетона.
То есть, не надо ждать, пока закончится какой-нибудь один ресурс, чтобы произошла остановка промышленного производства. Если какой-либо ресурс заканчивается и цены растут, это вызывает одну проблему. Если он заканчивается и его заменяют на нечто другое, нестандартное, это другая проблема. Все эти замены нагружают экономику еще сильнее. Затраты могут на время переводится на другой сектор — история экономики за последние полвека по большей части представляла собой отчаянные попытки переложить затраты на кого-нибудь другого —но в конце концов они поднимаются до точки, в которой затрагивается производство товаров и услуг и промышленное производство падает.
То же самое применимо к загрязнению. Как вы ни загрязняйте среду, кто-то должен за это платить. Если вы сваливаете токсические отходы в реку, у людей, живущих внизу по течению, будут большие медицинские расходы, а это напрягает экономику. Если вы построите очистительные сооружения для защиты людей внизу по течению, это дорого и напрягает экономику. Если вы перестроите завод так, чтобы он больше не загрязнял реку, это обойдется вам дорого, вы потеряете место в бизнесе и это напряжет экономику. Как бы вы ни крутили, экономика будет страдать и в конце концов общая стоимость снижения загрязнения приведет к снижению промышленного производства.
Как показывает график, промышленное производство не единственный фактор, снижающийся после пика. Пик продуктов совпадает с пиком промышленного производства, хотя он снижается медленнее. Большинство моих читателей заметят, что цены на многие продукты резко повысились спустя год, и снова возникает спорадический дефицит некоторых продуктов. Некоторые «развивающиеся» страны почувствовали значительную нехватку продуктов питания. Считать, что в этом виновата засуха, уводит от главной причины: “загрязнение” как общая категория включает в себя, помимо собственно отходов, сбрасывание парниковых газов в атмосферу, и его влияние на экономику включает затраты на засуху и другие следствия изменений климата.
Чего можно ожидать? Во-первых, многие товары и услуги станут менее доступными с течением времени. Некоторые товары и услуги рeзко возрастут в цене, начнется конкуренции среди потребителей; некоторые останутся на некоторое время и в отдельных местах; некоторые — особенно те, которые не имеют действительной ценности - исчезнут. К 2100 г, если модель World3 останется точной, промышленное производство сравняется с производством 1900 года. Население по-прежнему будет в два раза больше населения 1900 г, однако бедность будет повсеместной.
Тем временем, цены на продукты питания возрастут, а сами продукты будут менее доступны. Некоторая компенсация возможна за счет снижения пищевых отходов— в настоящее время фантастическое количество вполне съедобной еды выбрасывается промышленными странами. Население достигнет максимума и начнется медленно снижаться вскоре после достижения пика производства, поэтому настоящий голод будет ограничен бедными странами и классами, а также возможен в периоды потерь урожая из-за климатических перемен, причем стоимость еды будет составлять гораздо большую часть семейного бюджета на протяжении многих лет. Знание того, как вырастить здоровую дешевую еду, будет для большинства людей главной проблемой.
Глобальное население достигает максимума и его пик уже на горизонте. Даже, если не случится больших катаклизм — большой войны, пандемии с еще большим уходом людей, чем сегодня, и т.д.— многие люди увидят как съеживается население Земли. Некоторые увидят пик загрязнения, хотя это будет немного позже. К 2050 г, если стандартная модель World3 окажется справедливой, доступность ресурсов опустится до устойчивых уровней, все четыре других переменных значительно снизятся, промышленное производство в частности будет составлять лишь незначительную часть сегодняшнего уровня, и мы будем жить в другом мире.
Сейчас, конечно, первое, что очевидно, это отрицание большинством подобного сценария. Второе – жалостливое утверждение о том, что каким-то образом можно избежать очерченного будущего. Действительно, такой путь был, но прошедшее время —“был”— здесь существенно. Если бы люди послушали и предприняли действия пятьдесят лет назад, когда их предупреждали, у нас было бы достаточно времени для плавного перехода к устойчивой экономике; тогда нагрузка на ресурсы была гораздо меньше, а способность планеты справляться с загрязнением гораздо больше.
Мы этого не сделали, а сегодня уже поздно. As simple as that.
Это не значит, что все, что остается это подложить руки под задницу, поплакать и подождать, «когда же черт возьмет тебя». Огромные возможности есть для того, чтобы смягчить падение и спасти то, что можно спасти. (Если вы ходите знать подробности, я написал полдюжины книг об этом, и я далеко не единственный). Я знаю людей, которые делают многое из того, что надо делать, но они работают сами, или с помощью нескольких друзей и союзников. В настоящее время, большинство людей все еще застряли в своих иллюзиях и продолжают верить в то, что вселенная готова пойти навстречу их чаяньям, несмотря на всю их экстравагантность и абсурдность. До сих пор я не вижу и следа того, что многие пробудились и готовы выйти из саморазрушающего транса.
Кроме этого, я вижу некоторые жуткие параллели с 1972 годом. Соединенные Штаты только что испытали унизительное поражение после длительной, бессмысленной и полностью коррумпированной войны в Азии; цена на нефть растет и приближается к кризисной точке; проблемы политической коррупции и злоупотребление властью волнует большинство американцев в момент, когда через несколько лет, в 2026 г, мы будем праздновать 250-летие независимости Америки.
С этими же проблемами мы не смогли справиться 50 лет назад, сегодня они еще более обострились. Может быть, еще не поздно, чтобы достаточное количество людей оценили ситуацию и предприняли необходимые усилия, чтобы сделать что-то конструктивное.
Признаюсь, мне это кажется маловероятным. И все же, когда я смотрю из окна на грустный и побитый ландшафт цивилизации, я часто вспоминаю песню, популярную во времена выхода Пределов роста*. Для меня она всегда отражала дух движения к устойчивому будущему. Некоторые из моих читателей посчитают ее наивной и сентиментальной, но тогда это была суть альтернативных движений. Может быть, нам надо оставить удобный сегодня модный цинизм и найти в себе мужество снова утвердить эту «наивность». Может быть, "молитву для неверующих", если процитировать строчку из песни Джона Денвера, это все, что нам надо знать? Посмотрим.
* * *
* Песня Джона Денвера Rhymes and Reason. https://www.youtube.com/watch?v=bqhH-hhW8i0/ В ней есть такие строчки
«И куда теперь идем мы
Где стихи и где причины
Мы не видим и не слышим
Мы должны найти свой путь
Мудрость у детей возьмем мы
И цветы подскажут путь»
(ВП)
[Комментарий ВП. Грир - с грустью - пишет об Америке. Мы могли бы присоединиться к нему. Но помнит ли кто-нибудь сегодня выход книги Донеллы Медоуз "Пределы роста"? Мог ли у нас случиться такой "поворот" в сторону планового сокращения производства, ограничения численности населения, перехода на "зеленую" энергетику и т.п. Сомневаюсь. У нас еще большая амнезия, чем на Западе.
Это видно не только по безразличию народа к тому, что происходит (изменение климата, пожары, наводнения, вымирание видов, загрязнение океанов, истощение ресурсов и т.п.) Я уже умолчу о гонке вооружений, консумеризме, геноциде аборигенных народов, расширении ядерной энергетики, авторитарных правительствах, и принижении человеческого достоинства. Мои попытки рассказать о результатах системной модели Мир3 (полученных в 1972 году!) на семинарах остались невостребоваными.
Более того, их отвергали не только ученые, но и правительства. Все, что с тех пор предлагалось на бесконечных экономических форумах и климатических саммитах напоминает размахивание картонным мечом.]