Оскомин Станислав Петрович считал, что бьющееся в груди сердце ему не принадлежит. То и дело пытаясь выпорхнуть, оно устремлялось на своих воробьиных крылышках к тем высотам, где пребывая в лаврах гениальности, лениво дремали известные всему миру поэты.
Он очень хотел стать одним из них, и даже подобрал себе подходящее облако для такого же умиротворённого созерцания.
Сохранив три буквы своего имени, он забрал по одной из отчества и фамилии, в результате чего получился творческий псевдоним: Остап.
Ссылаясь на забывчивость, Остап не спешил повышать уровень образованности, разумно подозревая, что так или иначе, с новыми знаниями он расстанется раньше, чем те успеют ему пригодиться.
Ветхая котомка словарного запаса была скудна своими закромами, а реакцию замедляла дырявая память, однако для бурного потока его вдохновения, эти трудности не могли стать помехой, ибо желание сочинять оказалось неистребимым.
До одури бодрый духом, Остап никогда не унывал, и постоянные закавыки в стихосложении его не смущали. Когда он терял надежду, в поиске подходящего для рифмы слова, то придумывал своё несуществующее:
- На поверхность всплыл карась
- Чтобы воздуха глотнуть
- Широко раскрыл он пась
- И нырнул обратно в муть
Написал бы уже - "пасть". Впрочем, этой правкой общую жуть можно только усилить.
Не исключено, что Остап брал на пробы в кандидаты несколько видов рыб, но похоже упрямая рифма не нашла отголосок ни в одном из вариантов, и было принято решение оставить карася.
На рыбалку Остап не ходил и вообще был далёк от живой связи с природой. Зачем, хотелось бы знать, ему понадобилась эта жадная до глотка воздуха рыба?
Пиши уж лучше о небе, хотя бы потому что оно всегда над головой и всякий раз неповторимо, когда мы улыбаемся, встречая рассветы и когда мы грустим, провожая закаты.
Не нравится небо, возьмись за безответную любовь. К тому же, пролетел слух, будто от него недавно, со скандалом ушла ревнивая жена. Вот где благодать для откровений, вот где лирическое раздолье, вот где сентиментально вздувается зелёный пузырь из ноздри на мужественном заплаканном лице.
На эту тему, можно было создать глубокую чувственную поэму, показав, как в стебель прозрачной чистой любви, подло вплетается ядовитая шипастая лоза измены, и отправить потом этот реквием одиночеству, опять же к небу, вдогонку рдеющим на горизонте облакам.
Но Остап, будто ничего не случилось, упрямо писал про карася.
- Цапля в камышах кралась
- Стебельки боясь погнуть
- Видит птица, что карась
- Воздухом решил дыхнуть
Не желая верить тому, что именно он стал причиной домашнего скандала, Остап утешал себя тем, что он такой не один. Теперь вся его мужская энергия казалось, ушла в поэзию. Даже сейчас, копошась, где-то среди обугленных руин фатального семейного краха, он больше переживал о своём, покрытом чешуёй литературном протеже, судьба которого вскоре угрожала решиться в пользу цапли.
Очень может быть, что сочинительство стало для него, своего рода терапией, она то и блокировала сознание, не способное самостоятельно справиться с тяжестью потери.
Сейчас, темнейшие коридоры его мозга заполнила горечь. Она бродила там, отпугивая впотьмах всё здравое и вынуждала писать, находя в этом спасение.
- Повилял хвостом карас
- Гибкость тела применил
- Тем себя от цапли спас
- Ткнулась птица клювом в ил
Да, нечего сказать, молодец карас. Ловок дьявол. Знал бы он, что для его спасения, автору этих мутных строк пришлось принести в жертву родную орфографию.
Цаплю немного жаль, осталась красивая птица без обеда. Но, если подумать иначе, то зачем её жалеть, был бы Остап ростом с карася, то она и его, не думая, как лягушку.
Интересно чем Остап пожертвует в реальности? Каким хвостом так же хитро вильнёт, чтобы попытаться вернуть домой свою цаплю?