* * *
Так бывает. Вот, вроде, засыпала в пятницу с ощущением того, что выходные должны пройти активно. Точнее, нужно столько всего успеть сделать, столько подработок меня ожидают: в субботу массовка на очередном кулинарном ток-шоу, после съёмок можно зайти в одну контору, забрать небольшую посылочку и доставить её по одному адресу. На воскресенье тоже были какие-то планы и тоже связанные с работой…. Да, нужно было закончить очередную главу очередного глупенького романчика. Сроки уже поджимают. И с такой уверенностью я засыпала, мысленно планируя в голове, как я всё это успею, и как это всё наилучшим образом у меня получится, что было удивительно, проснувшись в субботу в шесть утра, ощутить, что я ничего не хочу. Я не заболела, это даже нельзя назвать приступом лени… просто было такое настроение, такое состояние души, что мне впервые за много месяцев захотелось выходных, самых обыкновенных выходных, как у всех моих ровесников, одногруппников и немногочисленных друзей. И так явственно, так однозначно я это ощутила, что противиться этому резко возрастающему чувству не было никаких сил, а, самое главное, и желания. И я решила просто-напросто сдаться. Заснуть у меня уже не получилось, но разочаровываться уж точно не собиралась, так как в моей, пока ещё растрёпанной голове, родился прекрасный план.
Я давно уже кормила Мишу «завтраками», обещая, что приглашу к себе в гости. Это приглашение напрашивалось уже давным-давно. Во-первых, мы с ним всё-таки самые близкие, самые лучшие друзья. А, во-вторых, он так часто приводил меня в свою компанию, так часто и настойчиво знакомил меня со своими приятелями, что мой ответный жест напрашивался сам собой. Конечно, в силу своего уединённого образа жизни я пока не могу пообещать ему компанию, даже, говоря откровенно, принимая его у себя, мне не хочется делить его с кем-либо, не хочется, чтобы помимо меня, он уделял внимание ещё кому-либо. Да, это было удивительно – я уже и забыла, что такое ревность, забыла как это бывает и как это может проявляться.
Мы периодически переписываемся и созваниваемся, поэтому я примерно представляю, как протекают его дни и какие у него имеются планы на ближайшее время. Так же я доподлинно знаю, что Чемпионат России по футболу, наконец, закончился, а наша сборная благополучно отобралась на Чемпионат Европы. В общем, спорт, футбол и стадионы не могли его отвлечь.
Но всё-таки раз уж проснулась в такую рань, то надо пользоваться моментом. Я-то знаю, что он проваляется в постели до девяти утра, у меня есть солидная трёхчасовая фора. Его надо «забить». По крайней мере, нужно предпринять попытку. Но, опять же, не нужно даже по переписке показывать излишнюю заинтересованность в нём, пусть всё будет как обычно, дежурно и по-дружески. Боже, почему я вообще строю какие-то планы, продумываю тактику и линию собственного поведения! Что бы это могло значить?
«Миша, привет! Сегодня у меня выдался, наконец, свободный денёк - я разобралась со всеми своими заказчиками и подработками. А погода сегодня, вроде как, должна быть отвратной. Вот я и подумала, а почему бы мне, наконец, не сдержать своё давнее обещание и не пригласить тебя к себе! Помнишь, я давно хотела показать тебе, как устроилась в Москве и вообще, как теперь живу. Ну, и просто хочется поболтать, как в старые и добрые времена, когда мы учились в школе! Надеюсь, что сегодняшний день у тебя не слишком уж забитый делами, и ты сможешь уделить мне хотя бы часок! Можем даже заказать пиццу! Согласен? Приедешь?»
Если честно, изначально хотела отделаться коротеньким сообщением, но сколько бы раз не перечитывала предложение, всегда находились детали и обстоятельства, о которых хотелось ему написать. Да, и слишком короткое сообщение кажется не таким дружелюбным, душевным или сердечным. Лаконичность – это язык докладов, язык курсовых работ и официальных выступлений. Для близких людей он совершенно противопоказан…
Перечитала уж и не знаю в который раз…. Наконец, нашла в себе силы и нажала «отправить». А на часах всего-навсего семь тринадцать утра…. Как минимум два часа я буду находиться в неведении и томительном ожидании.
Конечно, пока я приготовлю завтрак, уберу постель, приберусь в комнате, да, и саму себя приведу в порядок, эти два часа успеют пробежать, если уж не полностью, то изрядная часть этого отрезка всё-таки сгорит, но всё равно…. Мысли-то никуда не денешь!
Стоя под горячими струями воды, жаря яичницу, попивая горячий, обжигающий горло кофе я думала, нет, не о массовке и даже не о том, как впервые в жизни буду оправдываться перед заказчиком за сорванные сроки по сдаче главы, а лишь о том, как мы готовились к олимпиаде по истории, как сидели в школе, как ходили друг к другу в гости…. Так это было одновременно и недавно и в какой-то степени безбожно давно. Мы повзрослели, а я, как мне кажется, стала куда более грубой и недоверчивой…
Больше всего в те минуты я боялась, что у него появится какое-либо дело, либо, что было ещё страшнее, он его придумает, найдёт какую-нибудь самую банальную, самую невинную отмазку, чтобы не приходить ко мне. И в отличие от тех времён, когда мы жили у себя, когда ходили в одну школу, мне всё равно придётся ему слепо довериться, так как я не смогу его проверить, не смогу уличить его во лжи ровно до того самого момента, когда он мне лично в этом не признается.
Внезапно в голове всплыла история, которую я совершенно случайно услышала в университете. Незнакомый мне парень, даже не знаю, то ли жаловался, то ли в такой непонятной и назидательной форме делился со своей то ли возлюбленной, то ли просто близкой подругой, жизненным опытом. История эта была невероятно коротка, но именно поэтому производила такое гнетущее впечатление.
- В первый раз я не пошёл, потому что заболел, во второй раз мне тоже что-то помешало…
- А в третий раз?
- А в третий раз меня просто и не позвали…
Не знаю, о чём была речь, куда этот парень должен был пойти и кто его приглашал, но… я почему-то испугалась, что в наших отношениях с Мишей мог наступить этот самый последний «третий раз». Всё-таки мы уже давно живём в Москве, у него появилась компания, а я всегда отмазывалась…. Вдруг это оно…
В десять минут одиннадцатого телефон завибрировал. Зажигаю экран. Сообщение. Да, от него! «Стася, привет! Да, я тоже иногда вспоминаю те дни! Сегодня у меня никаких планов нет, поэтому могу приехать не на час, а на сколько угодно времени. К скольким часам мне будет удобно появиться?»
Значит, всё хорошо! Значит, я пока ещё на второй попытке! Третьего раза уже не будет! Вернее, я его уже не допущу!
Перехватило дыхание, а сама я раскраснелась, как помидор. Как же написать? Как же ему ответить? Приезжай хоть сейчас! Нет, ему тоже надо подготовиться…. Пусть приезжает к двум. Да, у нас впереди будет целый день и вечер! Да, два часа! Это идеальное время. Лучше даже и не придумаешь.
- Хорошо, буду в два, - пишет Миша в ответ, - Мне что-нибудь с собой взять?
- Купи кока-колу. Больше не надо ничего. Всё остальное у меня есть, а пиццу вместе закажем.
- Ок. Как скажешь.
Он приедет! Он будет здесь! Всё у нас хорошо!
* * *
Но, если вы думаете, что у меня действительно был полный холодильник, а сама я рачительная и дальновидная хозяйка, то вы глубоко заблуждаетесь. Вернее, слишком предвзято ко мне относитесь. Ещё вчера вечером я же и не планировала всего этого, думала, что буду работать и перекусывать, соответственно, где-то во время перерывов и где-то на другом конце города, поэтому, соответственно, в холодильнике не было практически ничего. Но, с другой стороны, это было даже в какой-то степени и замечательно – до приезда Миши было ещё четыре часа и чтобы не сойти с ума от предвкушения долгожданной встречи, мне всё равно надо было одеться и выйти в магазин, а затем всё равно что-то приготовить. Пицца это, конечно, прекрасно, но пока её привезут… в общем, всё равно надо что-то есть. Да, и эти наши женские штучки! Надо-надо чем-то удивлять и покорять мужчин!
Чем хороша Москва, так это тем, что продуктовые магазины здесь практически на каждом шагу. Тем более, когда закупка планируется не на неделю вперёд, то можно спокойно заходить в модули, возведённые чуть ли не в соседнем дворе. Хотя, говоря откровенно, алкоголь бы я там брать не рискнула…
Благодаря своим многочисленным подработкам и писательским трудам, я прекрасно научилась все свои дела структурировать и выстраивать в голове чёткий порядок действия. Мне даже не надо было писать список продуктов – я прекрасно понимала, чего хочу приготовить и что для этого нужно, поэтому бесцельных блужданий между различными секциями и стеллажами магазина в тот раз у меня не было. Мне кажется, что я вообще управилась минут за сорок, набрав при этом три полные сумки самых разнообразных продуктов. Из этого всего многообразия можно было приготовить не только сытный обед, но и, учитывая мой образ жизни и характер питания, даже протянуть до следующих выходных. В общем, я, выходя из магазина, навьюченная и загруженная, словно двугорбый верблюд, испытывала какое-то удивительное блаженство и гордость за саму себя! Кажется, всё получалось самым наилучшим образом.
Пока я донесла продукты, пока поднялась на свой этаж, то так вспотела, что, в принципе, можно было идти в душ во второй раз, но времени на это не было совершенно. Поэтому, практически полностью раздевшись (на мне остались только максимально коротенькие шортики и маечка), я открыла окна ровно настолько, насколько позволяла погода за окном, и начала проветривать квартирку. Благо, из-за её небольшой площади это не заняло много времени. А потом начала возиться на кухне, и именно эти запахи, максимально аппетитные и обволакивающие, заполонили моё жилище…
Если честно, даже и не знала, как надо одеться, как стоит преподнести себя перед Мишей. Вроде как, формат домашних посиделок, да, и тем более с пиццей и не предполагает шикарных нарядов и какого-то особенного и яркого макияжа. Да, и мы так давно знакомы, что мне кажется, будто он видел меня в любом виде: и накрашенную и ненакрашеную. Но, нет, всё-таки школьные годы, времена детства уже позади! Наверное, стоит расставить акценты на собственных достоинствах, но без излишков…. Боже, что со мной случилось?
Миша, как и во времена нашей учёбы, повёл себя максимально пунктуально – на пороге моей квартиры он оказался в 14:15. Вроде, мы виделись не так уж давно, но когда я пропустила его в прихожую, когда мы обнялись, а потом высвободились из объятий, и я взглянула на него… по спине пробежали мурашки. Он стал ещё взрослее, ещё красивее, ещё серьёзнее. Это был парень, в которого невозможно было не влюбиться, а, влюбившись, невозможно было забыть об этом чувстве, либо как-то его предать. Он был прекрасен! Это был мой Миша, это был человек, которому я могу безмерно доверять и присутствием которого я так сильно дорожу. Как же глупо, как же дико я себя вела, когда избегала его, урезала наше с ним общение! И ради чего? Ради бульварных романов и дебильных массовок…
А в эти минуты, пока я на него смотрела, он раздевался и что-то мне рассказывал. Что-то, на первый взгляд, вроде, несущественное и несерьёзное, но всё равно такое приятное для моего слуха.
- Ты же сказала, что будет только одна пицца, а, судя по запаху, на кухне ещё чего-то есть!
- Ну, не могу же я тебя одной пиццей кормить! Тем более, неизвестно, как они её готовят.
- Да, я бы всё равно тебе ничего дурного не сказал!
- Нет, я так долго тебя к себе не приглашала, что просто обязана тебя накормить нормальным обедом. А на ужин, так уж и быть, приедет пицца. Это же тебе подходит?
- Что за вопросы, Стася, конечно же, подходит!
- Ну, тогда мой руки и проходи на кухню. У меня квартирка небольшая…
- Мне нравится, Стася. Правда. Она уютная.
- Но не такая, как у нас дома…
- Скучаешь?
- Да…. Никак не могу привыкнуть к Москве. На Новый Год поеду к нам, к родителям.
- Да, я тоже… тоже поеду.
На этой ноте проводила его до ванной. Во-первых, ему с дороги надо привести себя в порядок. А, во-вторых, не хочется, чтобы наш разговор начинался с таких минорных нот. Ближе к вечеру такие темы идут лучше…
Через три минуты он уже за обе щеки уплетал приготовленный обед и рассыпался в комплиментах – совершенно искренних, а не как это часто принято.
- Стася, ты просто Золушка!
- Именно так! Работаю с утра до ночи!
- Я, если честно, всё равно до сих пор до конца не понимаю, чем же ты занимаешься, что это за романы такие?
- Да, ты их видел сотни раз, они продаются на каждом шагу. Обычная ванильная ерунда. Ну, и с элементами эротики тоже…
- Что? Неужели… неужели и про это тебе тоже приходится писать?
- Ну, так… немного «клубнички» добавлять приходится! Как оказалась, женщины бальзаковского возраста и пенсионерки от этого просто без ума!
- Жуть!
- Да, мне-то что! Я это не читаю. По крайней мере, пока!
- Получается, все эти известные авторы…
- Да, многие эти романы: любовные, детективные, пишутся такими же ребятами, как я. Нет, кое-что они пишут сами, достоинств этих авторов я умалять не буду. Во всём виноваты издательства – они требуют бесконечных продолжений и неиссякаемого потока вдохновения. А так же не бывает. Вот писатели и выкручиваются…
- Да, уж никогда бы не подумал, что ты таким заниматься будешь… Нет, не хочу сказать, что я в тебе сомневался, ты всегда была отличницей и всё такое, но всё равно… чудно.
- Я и сама иногда не верю, но для меня это, откровенно говоря, лёгкие деньги.
- Прям уж лёгкие?
- Конечно! Я за час-полтора могу написать целую главу. Это же не шедевры классической литературы – обычная бульварщина. Мне кажется, что с этим справится любая девятиклассница.
- Как ты изысканно меня унизила!
- Не воспринимай это на свой счёт!
- Я бы не смог…
Всё было легко и просто. Вроде, и как в школе, но нельзя было не взять в расчёт, что мы теперь были полностью самостоятельными и теперь находились за несколько сотен километров от своих родителей…
- А ты мне даже и не сказал, что на Новый Год тоже собираешься к нам!
- Да, я думал, что это и так понятно!
- Ну, блин…. Одно дело я – живу практически в полном одиночестве, ни с кем не общаюсь, и ты – у тебя целая компания.
- И что? Они тоже все поедут к себе. Да, дело даже не в этом, даже, если бы и не поехали, то я бы всё равно вернулся к родителям. Всё-таки и праздник и соскучился по ним…
Молчание. Пьём чай.
- Ты на все каникулы уезжаешь?
- Да, вернусь после Рождества.
- И я тоже…
- Что ж, можем, как в старые-добрые, по городу гулять, друг к другу в гости ходить…
Боже, я только об этом подумала, начала прикидывать, как лучше завести об этом разговор, как лучше начать, чтобы это выглядело максимально естественно, а он сделал это за меня! Как бы между делом, но это было так правильно и так важно для меня. Значит, ему действительно со мной приятно время проводить. И он скучает не только по родителям, но и по мне!
- Общаешься с кем-нибудь из наших?
- С Олей иногда переписываюсь…. Но не так часто. У неё там хватает проблем…
- Личного плана?
- Да, что-то вроде того. Из института её выгнали, у родителей проблемы, с парнем вечные ссоры. В общем, иногда лишний раз стараюсь не мозолить ей глаза и не доставать. И про Москву не рассказывать…
- Почему?
- Иногда мне кажется, что она нам с тобой завидует. Мол, мы смогли поступить, удержаться, найти работу и жильё, а она там… вся в проблемах.
- Ну, да… наверное, это морально непросто.
- Жизнь стала сложнее…
- Да, никто не говорил нам, что взрослеть это так сложно.
- Знаешь, иногда мне тоже хочется, чтобы этого всего не было, чтобы мы никуда не уезжали, чтобы всё было по-прежнему…
- Но так же не может продолжаться вечно…
- Я знаю, Миша, я говорю себе то же самое, но всё равно не могу отделаться от этих мыслей. Вот даже сейчас, мы сидим вместе, пьём чай, болтаем, а мне хорошо от того, что ты рядом, что всё почти так же, когда мне было хорошо…
- Когда было хорошо? Неужели…
- Нет-нет! – прерываю я Мишу,- Не так выразилась. Сейчас тоже всё хорошо, но уже по-другому…
- Кажется, я тебя понимаю…
- Лучше расскажи, - пытаюсь неловко сменить тему, - Как там твоя поездка на Чемпионат Европы?
- Потихоньку. Деньги коплю, но времени уже, сама понимаешь, не так и много остаётся. Надо, чтобы в мае всё уже было у меня на руках…
- Ну, считай, что у тебя ещё полгода есть.
- Это не так много, как ты думаешь…
- Уверена, что всё у тебя получится! Держу за тебя кулачки! И, если что… не знаю, правда, как, но постараюсь тебе помочь!
- Я даже в этом и не сомневался! Но пока это и, правда, не самая простая тема…
- Заметил, что чем старше мы становимся, тем больше непростых тем в нашей жизни появляется?
- Да, уж…. Надеюсь, когда мы лет через десять так же будем сидеть, правда, уже на собственных кухнях, а не на съёмных квартирах, то всё-таки будет как-то попроще!
- А ты думаешь, что лет через десять мы будем всё так же общаться?
- А куда же мы денемся, Стася?