Курск и его правители с 16 до конца 19 века - 10

Николай ПАХОМОВ,
Ангелина ПЕНЬКОВА

КУРСК: ВЕХИ ПУТИ.
ЭВОЛЮЦИЯ ВЛАСТИ И ОБЩЕСТВА ЗА ТЫСЯЧУ ЛЕТ.
Очерки о городе Курске, его правителях, руководителях и их делах.


ГЛАВА 10.

ОБРАЗОВАНИЕ КУРСКОЙ ГУБЕРНИИ.
КУРСК В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА

Нет, не все так благостно было в Курском наместничестве, как может показаться, читая строки о достижениях в области культуры и образования из предыдущей главы.
Впрочем, об этом чуть ниже. А пока обратим внимание читателей, что 6 ноября 1796 года в Петербурге не стало императрицы Екатерины II, и на императорский трон взошел ее сын Павел Петрович Романов (20.09.1754–12.03.1801), официальная коронация которого состоится 5 апреля 1797 года.
На смерть Екатерины Великой в Курском крае отреагировали по-разному: где тихо, а где-то – довольно громко. Например, уже в декабре 1796 года в селе Новосергеевке Льговского уезда вспыхнули волнения среди владельческих крестьян, «прослышавших бог весть откуда-то» о воле, даруемой новым императором и требовавших о немедленном освобождении. По распоряжению А.А. Беклешова для урегулирования конфликта туда был направлен губернатор С.Д. Бурнашев. Но и его уговоры не сразу возымели действие. Однако в этот раз, хотя и не обошлось без мордобоя, но все разрешилось довольно мирно [1].
А вот в селе Андросове, где помещик М. Андреев решил основать винокуренный завод и так увеличил оброк и барщину, выступление крестьян в декабре 1796 года за свои права, вылилось в настоящий бунт. Андреев жаловался генерал-прокурору Самойлову о поджоге его дома и неповиновении крестьян, продолжавшемся до февраля 1797 года. И тут уж без крови и жестокого наказания не обошлось. Крестьяне Потап Панин, Данила Шитов, Яков Коновалов, Яков Дадуров и Назар Белов «как зачинщики того возмущения, присуждены к наказанию кнутом», после чего Назар Белов умер, а остальные его товарищи в кандалах отправлены в ссылку. Кроме того, 95 крестьян этого села по распоряжению советника Наместнического правления Яковлева были посажены в Орловскую тюрьму [2].

12/23 декабря 1796 года указом императора Павла I, до патологического состояния ненавидевшего мать и ее деяния, большинство наместничеств, в том числе и Курское, были упразднены. Срок исполнения нового разделения на губернии им был определён до мая 1797 года. Но уже 31 декабря 1796 года по старому стилю или 11 января 1797 года по новому административно-территориальное деление Курской губернии было утверждено. При этом к Курской губернии отошли территории упразднённого Харьковского наместничества, входившие до 1779 года в состав Белгородской губернии, в том числе города Хотмыжск и Мирополье. А также были упразднены Богатенский, Дмитриевский, Льговский, Новооскольский уезды, и общее число уездов сократилось до 10. Столицей губернии оставался Курск.
В связи с этой реформой упразднялись и должности наместников и генерал-губернаторов, а вводились гражданские губернаторские должности. Как уже отмечалось выше, А.А. Беклешов, лишившись должности, отбыл в столицу, а губернатором был назначен прежний правитель наместничества Степан Данилович Бурнашев.
Именно на его губернаторство выпали как уже названные факты крестьянских волнений в губернии, так и новые кровавые события на Глушковской суконной фабрике помещицы Потемкиной в сентябре 1797 – феврале 1798 годов.
Причиной многотысячных волнений стало то, что новая владелица фабрики Потемкина многие месяцы не платила работникам зарплату. Требования рабочих и крестьян, приписанных к фабрике, до властей разных уровней, в том числе и до губернатора Бурнашева доводил крепостной писарь П.С. Слюсарев. В подавлении бунта участвовали не только полицейские и судебные силы губернии, но и регулярные воинские части – Черниговский кирасирский полк и две казацкие сотни.
После подавления бунта к суду был привлечен 621 человек. Правдоискатель и крепостной писарь П.С. Слюсарев, как следует из рапорта губернского прокурора генерал-прокурору А.Б. Куракину, был наказан диким образом: бит кнутом (200 ударов), у него были вырезаны ноздри и он был клеймен и только после этого отправлен на каторгу в Сибирь. Подобному же наказанию, только с меньшим числом ударов кнутом и без клеймения, были подвергнуты  еще несколько человек, в том числе Иван Лапа, Василий Порятной, Антон и Федор Гудковы, Дмитрий Орлов, Иван Евсеенко. Все осужденные были отправлены на каторожные работы в Нерчинск. Некоторые сосланы в Иркутск. Остальные оставлены на фабрике в Глушково «под крепкою стражею».

Фабрикантше была дана ссуда в сумме 25000 рублей для расчета с работниками фабрики, но она денежки оставила себе, а на рабочих потратила только 1000 рублей.
Губернатор С.Д. Бурнашев за подавление бунта был награжден орденом Святой Анны 1-й степени. Интересно: гордился ли он орденом или же стеснялся его?.. [3]
В декабре 1798 года Степан Данилович Бурнашев выбыл в Петербург, где стал сенатором, а в Курскую губернию на должность губернатора был назначен камергер и действительный статский советник Михаил Иванович Комбурлей (1761–19.10.1821).
Как пишут его биографы, родился он в семье грека-откупщика. Службу начал в 1776 году в Харьковском гусарском полку. В 1788 году участвовал в штурме Очакова. С 1790 года – штабс-ротмистр Елисаветградского гусарского полка. В период с  1793 по 1796 год был предводителем дворянства Екатеринославской губернии. Зарекомендовал себя как повеса, жуир и большой волокита за дамами. В июле 1798 года пожалован в камергеры, а 21 декабря того же года назначен губернатором Курской губернии. Направляя его в Курскую губернию, император Павел будто бы сказал хлопотавшим за него вельможам, в том числе А.А. Безбородко: «Москва не уважит, а для Курска сойдет».
В Курской губернии был недолго, до июня 1799 года. Курянам запомнился женитьбой на богатой курской дворянке Анне Андреевне Кондратьевой (1783-1864), рано лишившейся отца, лейб-гвардии корнета, и воспитывавшейся в доме бабушки Стромиловой. А еще – как любитель оркестровой музыки.
С 1807 по 1813 год – губернатор Волынской губернии. Данное губернаторство закончилось тем, что он был отдан под суд Сенату со всеми его подчиненными. Многие его подчиненные после судебного разбирательства оказались в солдатах, а он был отстранен от государственной службы до конца дней своих [4].
 
С 13 июня 1799 по 12 сентября 1803 года Курскую губернию возглавлял Александр Матвеевич Веревкин (ок. 1750 – ок. 1810). Вице-губернатором при нем был действительный статский советник Николай Семенович Паскевич (1751 – ок. 1815), а предводителем губернского дворянства Петр Иванович Анненков (1746–1830).
А.М. Веревкин происходил из старинного дворянского рода Веревкиных, предок которых Кирилл Дмитриевич в XVII веке был воеводой в Усмани.
С 1764 года состоял на военной службе. Дослужился до майорского чина. Затем вышел в отставку и продолжил деятельность на гражданской службе. С 1784 года – председатель Курского губернского магистрата. Затем, в период с 1785 по 1796 год, – советник Казенной палаты Курского наместничества. В 1795 году получил чин коллежского асессора. С 1797 по 1799 год – вице-губернатор в Курской губернии.
После курского губернаторства переведен в Архангельск, где был губернатором до 19 июля 1804 года. Награжден орденом Святой Анны 1-й степени. После выхода в отставку жил в Курске и, по-видимому, здесь был похоронен.
На время губернаторства А.М. Веревкина выпали важные государственные события. Во-первых, в столице в ночь с 11 на 12 марта 1801 года в ходе дворцового переворота был убит император Павел I, и на российский престол взошел его сын Александр I (12.12.1777–19.11.1825), прозванный Благословенным. Во-вторых, в 1802 году в ходе очередной губернской реформы Курская губерния вновь стала состоять из 15 уездов.
Одним из важных деяний А.М. Веревкина на посту губернатора стала закладка Лазаретного сада рядом со зданием больницы Приказа общественного призрения, построенным в 1799 году на Лазаретной улице (ныне ул. Семёновская), и учреждение в 1802 году в Щиграх малого народного училища. А также его забота о поэте Ипполите Федоровиче Богдановиче (1743-1803), поэте, авторе нескольких поэтических сборников, в том числе «Сугубое блаженство» (1765), «Лира» (1773) и поэмы «Душенька», по определению Ю.А. Бугрова, являвшейся «предтечей романтических поэм А.С. Пушкина».
При воцарении Павла I Ипполит Федорович, как и многие люди из окружения императрицы Екатерины II, попал в опалу и оказался сначала в Сумах, а затем и в Курске. В Курске И.Ф. Богданович написал только оду по случаю восшествия на трон Александра I, за что получил от императора именной перстень. А вот приглашения на возвращение в Петербург, на что в глубине души рассчитывал Богданович, не последовало.
Последние годы И.Ф. Богданович часто болел, и губернатор навещал его по месту жительства. А когда поэт умер, то  А.М. Веревкин лично присутствовал на его похоронах.
Еще в это время в Курске с 1802 года находился поэт по духу и князь по рождению Прокопий Васильевич Мещерский (1746-1818). При воцарении Александра I Мещерский попал в опалу, уволен со службы и обитал либо в своем курском имении, либо в Знаменском монастыре. Зная о данных обстоятельствах, губернатор, тем не менее, был в добрых отношениях с князем. А вот читал ли он произведения князя, часто иронические, теперь уже никто не скажет… [5].
К этому можно добавить, что если раньше талантливые люди, родившиеся  на курской земле – Сильвестр Медведев, Карион Истомин, Григорий Иванович Шелихов, Иван Иванович Голиков – стали известными личностями за пределами покинутого ими Курского края, то с приездом в Курск поэта И.Ф. Богдановича наметилась тенденция прибытия сюда творческих личностей.
Естественно, губернатор А.М. Веревкин, как и его предшественники, большое внимание уделял развитию города Курска, следил за строительством частных домов, общественных зданий и церквей, за развитием ремесел и торговли, за стабильной работой училищ, больницы, домов призрения, драматического театра, губернской типографии. Следил он и за работой губернского и городского магистрата, штат которого постоянно рос.
Несколько слов о его ближайших помощниках.
Вице-губернатор Николай Семенович Паскевич, согласно интернет-данным, происходил из дворян. В марте 1774 года вступил в службу подканцеляристом в Камер-контору, откуда вскоре же был переведен в Межевую экспедицию Сената. Отсюда в декабре 1777 года Паскевич перешел на службу в Экспедицию о Государственных доходах, где оставался до мая 1788 года, когда был переведен в Курскую Казенную Палату советником. В следующем 1789 году, имея уже чин надворного советника (с 1784 г.), был назначен директором экономии Курского наместничества. Находясь в этой должности, Паскевич 2-го сентября 1793 года произведен в чин коллежского советника и награжден орденом Святого Владимира 4-й степени (1794). 9 января 1798 года получил место председателя 2-го департамента Курской судебной палаты и расправы, 23 февраля 1799 г. произведен в статские советники, а 18 июля того же года назначен вице-губернатором. На данной должности пребывал до 1802 года. Умер Н.С. Паскевич в чине действительного статского советника в конце 1814 или в начале 1815 г. Место погребения неизвестно.
Современники о нем отзывались как о человеке, отличавшемся добротою, честностью и большими способностями к службе. В этом же духе он воспитывал и своих детей.
Предводитель губернского дворянства Петр Иванович Анненков принадлежал к старинному дворянскому служивому роду, о первых представителях которого речь шла выше. Как и многие его предки, П.И. Анненков пошел по военной стезе. Начинал службу в лейб-гвардии Измайловском полку. В 1782 году вышел в отставку в звании полковника и с этого года был председателем Уфимской уголовной палаты. С декабря 1784 года статский советник и судья Совестного суда Курского наместничества. С 1789 по 1801 год предводитель губернского дворянства сначала Курского наместничества, затем Курской губернии. Дослужился до чина действительного статского советника. Помещик села Жеребцова Курской губернии. Член масонской ложи «Равенство».

С 13 сентября 1803 по 12 августа 1806 года должность губернатора исполнял Павел Иванович Протасов (1760–08.11.1828), названный В.Б. Степановым «великим лихоимцем». Вице-губернатором при нем оставался Н.С. Паскевич, а предводителем губернского дворянства с 1802 года был отставной майор Петр Александрович Гасвицкий (1749–1816).
В Большой Курской энциклопедии о Павле Ивановиче Протасове всего четыре строки, в которых указаны период его орловского вице-губернаторства (1797–1800) и курского губернаторства. Зато несколько шире его биография представлена в Википедии и в очерке В.Б. Степанова «Великий лихоимец».
Установлено, что родился он в семье статского советника Ивана Яковлевича Протасова и его супруги Александры Александровны Юшковой в Калужской губернии. Получив образование, служил чиновником Казенной части в губернском правлении Орла. Затем там же, как уже отмечалось, вице-губернатором. С 1801 года – действительный статский советник.
В курскую бытность отметился тем, что распорядился заложить общественный фруктовый сад возле Красной площади, улаживанием социального конфликта между крестьянами села Покровского Тимского уезда и помещицей Татищевой (выпорот был всего лишь один крестьянин, а остальные прощены) и небывалыми поборами местных органов самоуправления. Например, Курская городская Дума в 1804 и 1805 годах выплачивала ему по 3000 рублей из доходов местной ярмарки, городские общества Рыльска и Обояни платили по 500 рублей, а с общества Фатежа взял 2000 рублей для удовлетворения нужд переселяемых, но ничего не сделал. Этот факт был выявлен проверяющим губернию и работу ее властных структур князем и генерал-прокурором Куракиным в 1806 году.

При губернаторе-лихоимце прекратила свое существование губернская типография, много преуспевшая в приобщении курян к литературе и художественному слову, внесшая ощутимый вклад в дело развития полиграфии края.
Впрочем, и в порочной натуре иногда проявлялись чувства добрые и светлые. Из добрых дел этого губернатора можно назвать его заботу о С.М. Щепкине в годы учебы будущего великого актера в училище. В своих «Воспоминаниях» великий актер писал: «Сам губернатор П.И. Протасов обращал на меня особое внимание, очень ласкал меня и каждый светлый праздник присылал мне полсотни красных яиц и 5 рублей ассигнациями денег…».
Павел Иванович был женат на Марии Николаевне Новосильцевой (1760–1830), от совместного брака имели сыновей Александра и Якова. Умер 8 ноября 1828 года. Похоронен в Москве в Донском монастыре [6].
Занимаясь протекциями и позорными для такой особы поборами, губернатор Протасов, естественно, подавал дурной пример своим подчиненным и деятелям городского самоуправления – городской и шестигласной думам.
Историк и преподаватель Курского государственного педагогического института Л.А. Медведская в очерке «Курск в первой половине XIX века» неоднократно отмечала, как курские чиновники, злоупотребляя служебным положением, завышали стоимость их услуг населению, а также занимались откровенными поборами. Но когда из столицы пришел запрос на возможность учреждения в Курске университета, то все чиновники – и дворяне, и купцы – единодушно дали отрицательный ответ, мотивируя это тем, что университеты – «рассадники вольнодумства и беспокойства». И университет в 1805 году был открыт не в Курске, а в Харькове [7].
Как вел себя при П.И. Протасове губернский предводитель дворянства П.А. Гасвицкий, не только бывший военный, но и близкий друг поэта Гаврилы Романовича Державина (1743–1816), трудно сказать, но во время Отечественной войны 1812 года он, по мнению А.А. Танкова, зарекомендовал себя как истинный патриот России. 

12 августа 1806 года к обязанностям губернатора Курской губернии приступил прибывший в Курск князь Дмитрий Александрович Прозоровский (1759–1814). При нем вице-губернатором находился Н.С. Паскевич, а предводителем губернского дворянства – П.А. Гасвицкий.
Дмитрий Александрович Прозоровский был потомком Рюриковичей в 27 колене и относился к одному из знатнейших родов России. Родился он в семье Александра Александровича Прозоровского Старшего и Марии Сергеевны (в девичестве – Долгоруковой). Доводился племянником бывшему генерал-губернатору  Курского наместничества (с 1781 по 1783 год) Александру Александровичу Прозоровскому Младшему. Вместе со старшим братом Петром поступил на воинскую службу и в 1776 году был уже в чине поручика. Учился также в Сухопутном шляхетском корпусе. Участник русско-турецкой войны. В 1782 году в звании капитана вышел в отставку и 9 июня с чином коллежского асессора назначен прокурором верхней расправы земского суда Курского наместничества. С июня 1785 – советник Палаты уголовного суда, а с октября этого года – надворный советник. Затем в период с 1799 по 1801 год – предводитель Тульского губернского дворянства.
Возглавляя Курскую губернию с августа 1806 по ноябрь 1811 года, Дмитрий Александрович, в отличие от своего предшественника, поборами не занимался, а принимал меры к улучшению состоянии Курска и всей губернии во всех сферах их развития – социального, экономического, культурного, промышленного, духовного.  Ему пришлось исполнять и новый закон о купеческих гильдиях, введенный императором Александром I и Сенатом в 1807 году. По данному законодательному акту к купцам 1-й гильдии относились те, кто заявлял о капитале в размере 50 тысяч рублей, ко 2-й – с капиталом не менее 20 тысяч рублей, а к 3-й – с капиталом в 8 тысяч рублей. Число курских первостатейных купцов, и до этого значительным никогда не бывшее, теперь сократилось значительно.
23 февраля 1808 года была открыта (путём преобразования созданного еще в 1786 году Главного народного училища) Курская губернская мужская гимназия, в которой уже учились 55 учеников. В 1810 году при финансовой помощи местных купцов и мещан началось расширение учебного корпуса, но из-за постоянной нехватки денежных средств оно двигалось со скрипом. Губернатор Прозоровский несколько раз лично обращался к курскому купечеству за материальной поддержкой, но купечество, щедро раскошеливавшееся на строительство храмов, на строительство гимназии денег жалело.
Что же касается его личной жизни, то он был дважды женат: первый раз на Анне Ивановне Волконской, от брака с которой имел двух дочерей (сыновья умерли в детстве); второй раз был женат на Марии Григорьевне Шишкиной. От этого брака детей не имел [8].
По-видимому, стоит сказать, что население Курска в 1811 году составляло 23500 человек (данные Википедии). И в городе по-прежнему преобладали купцы и мещане, число которых росло с каждым годом как за счет бывших однодворцев пригородных слобод, так и за счет миграционных потоков однодворцев и крестьян из уездов губернии. 

На посту губернатора далекого потомка Рюрика Д.А. Прозоровского в конце октября 1811 года сменил сиятельный граф Аркадий Иванович Нелидов (18.02.1772–03.09.1834).
Должности вице-губернатора и предводителя губернского дворянства при нем исполняли все те же Н.С. Паскевич и П.А. Гасвицкий. Позже вице-губернаторами были коллежский советник Семен Николаевич Урусов (с 1813 по 1816) и коллежский советник Алексей Степанович Кожухов (с 1816 по 1817), а предводителем дворянства – генерал-майор Иван Михайлович Ушаков (с 1816 по 1819). Также известно, что  главой городской Думы был купец второй гильдии Василий Андреевич Гладков (ок. 1766–1822).
Аркадий Иванович Нелидов относился к старому дворянскому роду Нелидовых, известному еще со времен Куликовской битвы. Выдвинулся при императоре Павле, влюбившемся в его сестру Екатерину и сделавшем ее своей фавориткой. В 1797 году подполковник. С 1797 года – владелец огромнейших имений и земельных угодий в Петербургской, Воронежской, Орловской, Курской, Смоленской и Тамбовской губерниях. С 1798 – генерал-адъютант.
В Курске на губернаторстве находился с 26 октября 1811 по 1818 год. С началом Отечественной войны с Наполеоном, как дружно отмечают все исследователи, Аркадий Иванович Нелидов проводил активную работу по организации ополчения и сбору денежных и материальных средств для армии. За короткий период времени в Курской губернии было сформировано ополчение из 14 тысяч пеших и 300 конных воинов. Правда, часть из них вскоре была распущена по домам, но другая часть была призвана в действующую армию. В том числе 235 новобранцев под командой прапорщика Курского гарнизона Сысоева «отмаршировали» в Нижний Новгород, где шло формирование и обучение новых воинских подразделений.
В фонд действующей армии было собрано около 2 млн. рублей, а также несколько обозов с продовольствием, теплой одеждой, лекарственными средствами и перевязочным материалом. Лично фельдмаршалу М.И. Кутузову был направлен список с иконы «Знамение» Курской Коренной Божией Матери с кратким пояснительным письмом о ее «заступничестве» за курян при осаде Курской крепости польскими войсками в 1612 году.  Кстати говоря, генерал-фельдмаршал Михаил Илларионович Кутузов высоко оценил патриотический порыв курян, он трижды направлял благодарственные письма в адрес жителей Курской губернии, в которых, наряду с «признательностью за усердие», еще указывал: «Имеете вы право называться достойными сынами Отечества».
Курск не был прифронтовым городом, но, тем не менее, он был готов к военным действиям. На территории города происходил сбор рекрутов, а все помещения Коренной ярмарки были превращены в склады оружия и боеприпасов. Через города Курской губернии в другие населенные пункты страны были препровождены взятые в плен во время Смоленского сражения французские солдаты и офицеры.
Благодаря исследовательской деятельности наших краеведов и ученых стали известны имена курян, так или иначе проявивших себя в эти годы. Это мещане Курска Николай Сибелев и Стефан Дружинин, не раз доставлявшие в действующую армию обозы с продовольствием и обмундированием. Это городской голова Курска Василий Андреевич Гладков, награжденный золотой медалью, и его сын Иван Васильевич, купец 2-й гильдии и почетный гражданин города.
Это офицеры и солдаты Курского егерского полка, участвовавшие в Бородинском сражении. Среди представленных к наградам были солдаты-куряне  Евсей Кучма, Семен Климов, Яков Белоусов, Сергей Григорьев, Иван Коваленко и Козьма Фомин.
Это лица, обладавшие высокими воинскими чинами: уроженец Льговского уезда генерал-майор К.С. Богданов и уроженец Путивльского уезда генерал-майор Н.А. Курносов.
Это дворяне Тютчев и Стремоухов, владевшие землями и поместьями в Льговском и Дмитриевском уездах и пожелавшие идти на фронт со своими крестьянами.
Это поручик Орденского кирасирского полка А.О. Решетинский, уроженец Тимского уезда, получивший за Бородинское сражение золотую шпагу. А также земляки Решетинского – О.О. Бородаевский, награжденный орденами и медалями, в том числе Святой Анной на шее II степени, и дворянин А.Т. Терлицкий, также неоднократно награждаемый и дослужившийся до полковника. Это и ротмистр Астраханского полка дмитриевский помещик Николай Иванович Каховский, награжденный орденами Святой Анны IV степени и Святого Владимира IV степени с бантом.
Это мало кому известный однодворец деревни Ольховатой Обоянского уезда Ф.К. Чаплыгин и крепостной графа Головкина из села Долгие Буды Обоянского уезда С.И. Калашников. Это также простой крепостной крестьянин из села Надейки Рыльского уезда С. Лукьянов и государственный крестьянин из деревни Крупец Суджанского уезда Ф.И. Кузнецов.
Мало кто знает, но в Бородинском сражении участвовал сын нашего земляка – промышленника, путешественника и писателя Григория Ивановича Шелихова – Василий Григорьевич Шелихов, пошедший по военной стезе после смерти отца.
Принял активное участие в событиях 1812 года, в Бородинском сражении и в заграничном походе русской армии «первый декабрист России», уроженец села Хворостянки Старооскольского уезда Владимир Федосеевич Раевский (1795–1872), дворянин, поэт, публицист, защитник слабых и угнетенных.
Горько осознавать, но приходится, что только большая беда, вваливавшаяся в наш общий дом – Россию, заставляет нас, русских, забыть про сословную или имущественную разделенность и плечом к плечу вставать на защиту Отечества. Так было на Веже и Куликовом поле, так было в 1612 году, так произошло и в 1812. Будет так и позже…

Стоит ли говорить, что Отечественная война 1812 года вызвала небывалый патриотизм населения? Стоит! Ибо в наше время с патриотизмом явный недостаток. А в 90-е годы прошедшего XX века это слово российской либеральствующей интеллигенцией было вообще оплевано и предано остракизму больше, чем матерное ругательство. Но без патриотизма России не выжить – не та страна…
Да, губернатор А.И. Нелидов проявлял активное участие в оказании помощи действующей армии. Но при этом не забывал и о развитии города и края. При нем в 1812 году было завершено строительство Гостиного двора, а в 1813 году построена ротонда в Лазаретном саду, на многие десятилетия ставшая символом украшения города. В 2015 году с подачи Нелидова начато строительство главного храма Знаменского монастыря, которым куряне любуются и в наши дни.
Не забывал А.И. Нелидов и о себе. Во время губернаторства в пригородной Мокве он возвел дворец, который и ныне является дорогим архитектурным бриллиантом в короне достопримечательностей Курского края.
Курские исследователи жизни и деятельности А.И. Нелидова отмечают, что он был «образованным, культурным человеком, имел богатую библиотеку, хор певчих, выступавших перед гостями как в усадьбе, так и в губернаторском доме в Курске. Еще увлекался опытом западного судопроизводства, работой суда присяжных, внимательно изучал произведения философов Руссо, Монтескье, Бентама, делал попытку провести правовые идеи в среде местного чиновничества, в большинстве своём крайне невежественного и бесстыже корыстного».
Актер М.С. Щепкин в своих воспоминаниях о нем написал: «...Я услыхал один ропот на губернатора: первое – что при его средствах он жил не по-губернаторски и даже, к стыду дворянства и своего звания, ездил по городу четверней, а не в шесть лошадей. И прислуги было мало, так что в царские дни, когда давал обеды, на которые, кроме должностных лиц, никого не приглашал, и для такого небольшого числа посетителей приглашали для услуг людей из других домов; и даже за пятью детьми или чуть ли не за шестью ходила одна девушка... а как тут были и мальчики, то их, бедных, приучали с 4-х лет самих одеваться...
Но главное, что возмущало все общество, это то, что он не брал взяток. "Что мне в том, – говорил всякий, – что он не берет? Зато с ним никакого дела не сделаешь"...
При таком взгляде на вещи, разумеется, губернатор не мог нравиться обществу, и даже полиция горько сетовала на него за следующее.
В то время в курском театре играли комедию Судовщикова "Неслыханное дело, или Честный секретарь", в которой квартальный был показан не с лучшей стороны. Каждый раз, как только давалась эта пьеса, содержатель обязан был отправлять несколько билетов полицмейстеру, за что каждый раз и деньги были заплачены. Полицмейстеру был дан от губернатора приказ, чтобы эти билеты были раздаваемы квартальным по очереди, и чтобы они были непременно в театре, а как сам губернатор всякий раз бывал в театре, то и мог видеть, исполняется ли его распоряжение... Весь город сожалел о "бедных квартальных", которые самим начальством публично были выставлены как бы на поругание».

В должности курского губернатора Аркадий Иванович оставался до 1818 года. Как сообщают А.А. Танков, В.И. Самсонов, В.Б. Степанов и другие курские краеведы, многолюдные проводы при его отъезде к новому месту службы в г. Ревель вылились в демонстрацию любви и уважения к нему простых горожан. Городская Дума постановила поднести Аркадию Ивановичу его портрет «с приличной надписью» и адрес, кроме того, постановлено было иметь его портрет каждому жителю города, а также поставить его в городской думе и в зале общественных собраний.
В его губернаторство «вставал на крыло» курский астроном-самоучка Федор Алексеевич Семенов (1794–1860), а приехавший в 1813 году с родителями в Курск юный Николай Алексеевич Полевой (1796–1846) написал и отправил в «Русский вестник» стихотворения «Воспоминание о трех достопамятных годах…» и «Чувства курских жителей…».
После курского губернаторства А.И. Нелидов некоторое жил в Петербурге и был предводителем тамошнего дворянства. Со 2 апреля 1825 года – сенатор и действительный тайный советник (с 1829). От брака с графиней Софьей Федоровной Буксгевден (1777–1828) имел шесть сыновей и семь дочерей. Его сын Аркадий Аркадьевич (1804–1866) в конце 40-х – начале 50-х годов XIX века был губернским предводителем курского дворянства.
Умер в Ревеле, похоронен в Санкт-Петербурге [9].

Если о жизни и деятельности губернатора А.И. Нелидова сведений предостаточно, то о вице-губернаторе Семене Николаевиче Урусове, представителе старинного княжеского рода, татарского золотоордынского происхождения, их почему-то нет ни в Большой Курской энциклопедии, ни в Интернете. А вот о другом вице-губернаторе они имеются, но об этом несколько позже, когда пойдет речь о его губернаторстве. А пока несколько слов о предводителе курского губернского дворянства генерал-майоре И.М. Ушакове.
Иван Михайлович Ушаков (1779–1845), как и большинство дворянских детей из знатных родов того времени, в детстве был записан сержантом лейб-гвардии Преображенского полка. В 16 лет начал службу в Астраханском гренадерском полку и в период с 1806 по 1807 год принимал участие в боевых действиях русской армии. Был ранен.
С июня 1812 года, командуя Черниговским полком, участвовал в боях против войск Наполеона. В Бородинском сражении отличился сам и его полк. Вновь был ранен, причем тяжело: пуля попала в челюсть, а ядро – в ногу. Впоследствии голень пришлось ампутировать.
В 1814 году в звании генерал-майора вышел в отставку, а в следующем году был избран курским губернским предводителем дворянства. В этой должности, как установили краеведы, большое внимание уделял офицерам и солдатам, пострадавшим в боевых действиях с войсками Наполеона. Курировал работу курского госпиталя.
С 1817 года вновь на военной службе в качестве командующего внутренними охранными войсками. С 1845 года – комендант Херсона. Имел ордена Российской империи [10].

Как уже отмечалось выше, в 1818 году в должность губернатора вступил бывший вице-губернатор и действительный статский советник Алексей Степанович Кожухов (1786–09.05.1854). Вице-губернаторами при нем находились статский советник Иван Осипович Холодович (с 1818 по 1822), статский советник Павел Степанович Бурнашев (с 1822 по 1825) и коллежский советник Степан Васильевич Улезский (с 1825 по 1826). Губернское дворянство с 1819 по 1825 год возглавлял коллежский асессор Федор Михайлович Заикин. 
Алексей Степанович Кожухов после домашнего обучения в 12-летнем возрасте был записан в Украинский мушкетерский полк. Окончив юнкерскую школу, служил в Украинском пехотном полку. С 1806 по 1812 год участвовал в русско-турецкой войне. Вместе с подчиненными ему солдатами штурмовал крепости Хотин, Измаил, Силистрию, Ращук. Был тяжело ранен. В одном из сражений взял в плен турецкого пашу со свитой и отрядом из 400 солдат и офицеров. Удостоен нескольких орденов. С 1811 года адъютант М.И. Кутузова.
Во время Отечественной войны 1812 года участвовал в Бородинской битве. Затем в составе отряда лёгкой кавалерии князя Н.Д. Кудашева партизанил по тылам французской армии и взял в плен французского генерала с ценными документами и 80 французских офицеров и солдат. За личную храбрость и умелые действия награжден орденом Святой Анны II степени с бриллиантами. Побывал и в заграничных походах русской армии, а в 1816 году в звании полковника вышел в отставку. Служил по Министерству уделов: с 29 ноября 1816 года курским вице-губернатором, затем с 19 августа 1818 по 15 января 1826 года губернатором.
Как отмечали его современники, он был не очень высокого роста, но крепок телом, бел и румян. Для подчиненных являл образец примерного и строгого начальника. Пользовался особым расположением императора Александра I, влюбленного в его жену.

В бытность губернатором, по свидетельству некоторых современников, в том числе А.О. Смирновой, «брал взятки в четыре руки», но в то же время покровительствовал будущему писателю и издателю «Московского телеграфа» Николаю Алексеевичу Полевому, жившему в Курске с 1813 по 1820 год и публиковавшемуся в журналах «Русский вестник» и «Вестник Европы».
Кстати, публикации Н.А. Полевого вызвали в тихом патриархальном Курске настоящий фурор, о начинающем писателе заговорили во всех слоях курского общества, он стал приглашаем и к губернатору, и к другим сановникам городского масштаба. А курский епископ Евгений (в миру – Андрей Ефимович Казанцев, литератор-мемуарист) принял его в только что образованное Курское отделение Библейского общества. (В советской историографии Библейское общество было признано реакционным и мракобесным.) На заседаниях этого общества Николай Полевой читал свои стихи.
О заботе губернатора Кожухова и его покровительстве сообщает также и курский астроном-самоучка Федор Алексеевич Семенов в своих мемуарах.
Нельзя не отметить и тот факт, что при А.С. Кожухове велось, причем весьма активно, строительство Знаменского собора, которое успешно завершилось в 1826 году, правда, уже при другом губернаторе. И с тех пор величавый храм стал визитной карточкой губернии на многие десятилетия.
В заслугу А.С. Кожухову ставится  значительное расширение губернаторского дома, ныне находящегося на углу улиц Дзержинского и Дружининской. Первый корпус этого дома был построен еще в начале XIX века. В 1804 году он вместе с кухонным флигелем был приобретен казной за 38 тысяч рублей для резиденции губернатора и проживания его семьи. А в 1820 году к главному корпусу по распоряжению Кожухова пристроили каменное здание губернской канцелярии.
Роскошное внутреннее убранство позволяло принимать самых высоких гостей: колоннада с широкими лестницами, много комнат с большими светлыми окнами, три больших зала и домашняя церковь во имя Казанской иконы Божьей Матери… Здесь останавливались путешествовавшие по стране в разное время императоры Александр I, Николай I, Александр II и Николай II.
Губернаторы со своими семьями занимали весь второй этаж. Там располагались рабочий кабинет, гостиная, спальни, большая столовая, где устраивались великолепные пиры, большой и малый танцевальные залы… Первый этаж и юго-западная часть строения были заняты губернской канцелярией.
Да, в губернском городе, где подавляющую часть населения составляли люди свободные, где после открытия училищ, больницы, театра начала зарождаться интеллигенция, прогресс хотя и медленно, но продвигался вперед – и в культурном направлении, и в общественном, и социальном и других. Но  в уездах, где власть над крепостными крестьянами фактически находилась в руках помещиков, по-прежнему процветали нравы дикие и бесчеловечные, далекие от принципов христианской морали. Но самое страшное заключалось в том, что помещиков-садистов покрывали не только местные уездные власти, но и губернские.
Так, в сборнике очерков по истории города «Курск» кандидат исторических наук Л.А. Медведская, исследовавшая жизнь Курской губернии в первой половине XIX века, приводит факт, когда в Щигровском уезде за убийство прапорщика Ивана Перцова вместо настоящих убийц, сбежавших от правосудия, осудили и отправили на каторгу ни в чем не повинных крестьян Ефима Иванова и Якова Полетаева. И высшая судебная инстанция губернии, понимая, что уголовное дело в отношении этих крестьян явно сфабриковано и «шито белыми нитками», утвердило решение нижестоящего суда.
Подобных фактов судебного произвола и произвола властей Льговского, Рыльского и других уездов Л.А. Медведская приводит достаточно. Но даже они бледнеют на фоне «фабрики смерти» «курской Салтычихи» баронессы О.К. Брискорн, дмитриевской помещицы и владелицы суконной фабрики. Еще в 1809 году эта помещица скупила в собственное владение села Хомутовку, Прилепы, Клинец, Калиновку, Доброе поле, Холзовку, Сучкино, Святозерку, Мельничищи, Борщевку, Самохваловку. И на них, по образному замечанию советских педагогов и ученых, «опустилась черная беспросветная ночь», так как помещица самым бесчеловечным образом, доводя до смерти от голода и физического истощения, эксплуатировала работниц фабрики и крепостных крестьян.
Впрочем, чтобы почувствовать колорит слога при описании неблаговидных и преступных деяний этого монстра в юбке, приведем выдержку полностью. «Помещица, словно матерая свирепая волчица, рыскала по своим владениям, внезапно появляясь то на полевых работах, то на строительстве, то на фабрике с неразлучным трехгранным аршином в руке. Хищным взглядом окидывала она работающих и, если замечала, что задание-урок кем-либо в срок не выполнен, набрасывалась коршуном на свою жертву и терзала ее. Била по голове твердым, как железо, аршином, вырывала с кровью волосы. Не щадила никого: был ли это старый человек, женщина или ребенок».
Ее суконную фабрику, как уже отмечалось выше, называли «фабрикой смерти». Описываются конкретные случаи увечья людей на фабрике и большая смертность раненных на производстве и больных в «больнице» помещицы – флигеле, пристроенном к фабрике. Там «лекарем» трудился некто Б. Уваров, не имевший медицинского образования. Тела умерших свозили в селение Обжи и там сбрасывали в яму без церковного отпевания. Да какое отпевание могло быть, когда в друзьях и доверенных лицах Бискорн находился протоиерей Гапонов, также допускавший жестокое обращение с крестьянами.
Это вызвало не только волнение среди крестьян, но и их побеги из владений Брискорн. Дело, несмотря на препятствия уездных и губернских властей, вплоть до вице-губернатора И.О. Холодовича, принимавшего от Брискорн подношения (подарки), дошло до канцелярии императора Александра I. В 1822 году в Курск была направлена следственная комиссия, возглавляемая активным деятелем революционного движения, бывшим членом Союза благоденствия и другом П.И. Пестеля по Северному обществу Степаном Михайловичем Семеновым (1789-1852). Комиссии в составе столичных чиновников Степана Семенова и Самуила Бедраги, а также предводителя дмитриевского дворянства М. Анненкова, несмотря на противодействие губернских властей, не желавших огласки неблаговидных дел в губернии, удалось собрать материал о виновности помещицы  – 23 тома на 13164 листах – и передать его в канцелярию императора Александра I.
В 1827 году решение суда было вынесено. Приговор по делу смешон: Брискорн наказали тем, что по  распоряжению императора Николая I ее владения были переданы под опеку ее же родственникам. И все!
Самое удивительное же здесь то, что в одной женщине, к тому же высокообразованной, уживались и новатор, и консерватор, и инквизитор, и палач. С одной стороны – стремление ввести в хозяйстве технические достижения того времени – паровая машина, выписанные из-за границы станки, строительство в Хомутовке прекрасного двухэтажного особняка, который и ныне является украшением райцентра. С другой – средневековая жестокость, бесчеловечность, садистские наклонности, не совместимые с христианской моралью.

В 1825 году, 19 ноября, не стало императора Александра Павловича Романова, а 14 декабря в Санкт-Петербурге произошло восстание революционно настроенных офицеров и солдат столичных полков, которое было жестоко подавлено по приказу нового императора Николая Павловича Романова (1796-1855), получившего в народе прозвище Николая Палкина.
Дворян-офицеров из Курской губернии, принимавших участие как в самом восстании на Сенатской площади, так и в революционном движении, установлено мало. Например, в самом Курске жил (и то временно) только прапорщик Федор Федорович Вадковский (1800–1844).
Сын сенатора Ф.Ф. Вадковского и графини Е.И. Чернышевой, Федор Федорович был образованным человеком, талантливым поэтом и композитором. Служа в гвардейском полку, в 1823 году вступил в Южное общество декабристов, возглавляемое П.И. Пестелем. 
В 1824 году за открытое высказывание революционных взглядов попал в немилость высшего командования и был переведен из гвардейского полка в конноегерский, расквартированный в Обояни. Пользуясь значительными привилегиями офицеров того времени, в свободное от службы время стал проживать в Курске и Обояни. Молодой, пылкий и честный, он не подозревал, что в офицерской среде найдется доноситель, и продолжал вольнолюбивые разговоры на новом месте службы. Однако нашелся некто И. Шервуд, унтер-офицер уланского полка, который донес на Вадковского царю.

11 декабря 1825 года, за три дня до выступления декабристов на Сенатской площади, прапорщик Ф. Вадковский был арестован в Курске, в котором, честного говоря, никакой революционной деятельности среди населения не вел. После подавления выступления декабристов Вадковский был приговорен судом к смертной казни, замененной на вечную каторгу. Умер в селении Оек Иркутской области.
По данным Ю.А. Бугрова, Федор Вадковский был автором многих сатирических стихотворений. А его очерк «Белая церковь» стал важным источником по истории восстания Черниговского полка.
Историк Л.А. Медведская к курским декабристам относила и петербургского чиновника Степана Михайловича Семенова, занимавшегося в период с 1822 по 1825 год расследованием преступных действий  помещицы О.К. Брискорн и ее покровителей, о чем говорилось выше. Но данную позицию уважаемого историка можно принять с большой натяжкой, так как он в Курске и Курской губернии революционной работы, вопреки некоторым предположениям Л.А. Медведской о «некотором сближении с крестьянами и беседами с ними», не вел, а занимался, правда, честно и профессионально, чисто следственной деятельностью.
Тем не менее Степан Михайлович Семенов, в отличие от дворян и офицеров, составивших костяк декабристского движения, родился в семье священника Орловской губернии. Учился сначала в Орловской семинарии, а затем в Московском университете, который блестяще окончил в 1814 году.
В 1819 году Семенов в Москве вступает в тайне общество – Союз благоденствия. Товарищи выбирают его в секретари этого общества. Там же знакомится с П.И. Пестелем. После роспуска Союза благоденствия, которым он одно время даже руководил, Семенов вскоре сошелся с членами Северного общества.  А в 1822 году по долгу службы, как уже отмечалось выше, приезжает в Курск.
Арестован в Москве 29 декабря, доставлен в Петербург и отправлен в казематы Петропавловской крепости, где содержался на хлебе и воде и был закован в кандалы. Во время следствия вел себя достойно, объяснил причины своего вступления на путь революционной борьбы – сословное неравенство и чиновничий произвол.
По личному указанию императора Николая I отправлен на службу под надзором полиции в распоряжение генерал-губернатора Западной Сибири. Побывал в Омске, Туринске и Тобольске. Умер и похоронен в Тобольске.
Среди декабристов Курской губернии наиболее известны братья Андрей Иванович Борисов (1798–1854) и Петр Иванович Борисов (1800–1854), фатежане Николай Федорович Заикин (1801–1833) и Александр Евтихневич Мозалевский (1803–1851), тимчанин Михаил Николаевич Паскевич (1797–1866), староосколец и «первый декабрист» Владимир Федорович Раевский (1795–1872), путивлянин Михаил Николаевич Глебов (1804–1851), касторенец Евгений Емельянович Лачинов (1799–1875), Николай Николаевич Семечев (1791–1830).
Губернатор Кожухов с родителями многих курских декабристов, естественно, был знаком – служба обязывала. Возможно, знал лично и кого-то из них самих, хотя бы того же Вадковского или Семенова, поэтому и оказался заподозрен в причастности к декабристам. А потому отстранен от должности и несколько месяцев находился в заключении в Петропавловской крепости. Но доказательств его вины в связях с декабристами следствием установлено не была, и Кожухов был освобожден.
В 1827 году вышел в отставку и до конца жизни жил в своей усадьбе в селе Губине Калязинского уезда Тверской губернии, где и похоронен.
Был женат на княжне Анне Петровне Трубецкой (1793–1827), от данного брака имел дочь Елену и сына Евгения.
Что же касается вице-губернаторов, служивших при нем – Иване Осиповиче Холодовиче (1764–1833), Степане Васильевиче Улезском и даже Павле Степановиче Бурнашеве, сыне Степана Даниловича Бурнашева, – то сведений о них не сохранилось. Не больше данных и о предводителе курского губернского дворянства Федоре Михайловиче Заикине. Известно лишь, что фатежский дворянин-помещик, владевший 400 крепостными душами, и отец 6 сыновей, в том числе декабриста Н.Ф. Заикина, и 2-х дочерей [11].

С 30 декабря 1826 по 17 апреля 1830 года губернатором Курской губернии был действительный статский советник Степан Иванович Лесовский (1781/82–11/23.11.1839).
При нем вице-губернатором был коллежский советник Пармен Семенович Деменков (? – после 1831), а  предводителем курского губернского дворянства – статский советник Петр Абрамович Анненков (1784 – после 1830).
О бывшем курском губернаторе Степане Ивановиче Лесовском известно, что он – внебрачный сын генерал-фельдмаршала Николая Васильевича Репнина (1734–1801) от связи его с Анастасией Николаевной Нелединской-Мелецкой (1754–1803), взятый им на воспитание. В 1796 году произведён в первый офицерский чин.
Участвовал в Отечественной войне 1812 года и его подвиги были отмечены орденами. 1 июня 1815 года полковник Мариупольского гусарского полка Лесовский был назначен командиром Кинбурнского драгунского полка. 1 января 1819 года произведён в чин генерал-майора. В октябре 1821 года назначен командиром 2-й бригады 4-й драгунской (с 1827 года гусарской) дивизии.
Во время курского губернаторства подарил Курской мужской гимназии коллекцию минералов, хранившуюся там вместе с портретом дарителя в золотой раме до событий 1917 года.
После курского губернаторства находился в Москве на должности начальника жандармского корпуса. С 1834 года сенатор. Похоронен в Чернигове.
Был женат в 1814 году на француженке Франсуазе и имел от этого брака сына Степана (1817–1884).

О вице-губернаторе П.С. Деменкове можно сказать, что он происходил из курских дворян, род которых был известен с XVII века. В 1808 году в возрасте 17 лет поступил на военную службу подпрапорщиком лейб-гвардии Преображенского полка, с 17 сентября 1810 года – прапорщик. В чине поручика Преображенского полка принимал участие в боевых действиях Отечественной войны 1812 года. Сражался при Михайловке, Вязьме, Колоцком монастыре, Бородино, Можайске и Красном. 17 августа 1813 года тяжело ранен в сражении при Кульме. После выздоровления присоединился к полку и принимал участие во взятии Парижа. Награждён орденом Святого Владимира 2-й степени, Святого Станислава 1-й степени, крестом «За Кульм» и серебряной медалью «В память Отечественной войны 1812 года».
23 января 1821 года вышел в отставку «за ранами» с производством в полковники, с 26 августа 1826 года в чине коллежского советника исполнял обязанности вице-губернатора Курской губернии при губернаторах Степане Ивановиче Лесовском (1781–1839) и Якове Фёдоровиче Ганскау (1786–1841).
19 ноября 1831 года награждён чином статского советника с назначением вице-губернатором Москвы, занимал этот пост до 10 августа 1837 года. С 1836 года – действительный статский советник.
После отставки состоял по ведомству Министерства финансов, с 1870 года сотрудничал с ежемесячным литературно-историческим журналом «Русский архив», на страницах которого опубликовал «Заметки ветерана 1812 года» и «Мои воспоминания».
Умер 3 марта 1881 года в возрасте 90 лет, похоронен у Покровского храма села Боброво Рыльского уезда Курской губернии.

О предводителе курского губернского дворянства курские краеведы сообщают то, что он является представителем старинного дворянского рода курских Анненковых, известных с 20-х годов XVII века. Военнослужащий. В отставку вышел в чине полковника гвардии. Награжден орденами. В бытность предводителем губернского дворянства ходатайствовал об учреждении в Курске училища для детей бедных дворян, но данное ходатайство поддержано не было.
Во время нахождения вышеназванных лиц в высшем эшелоне губернской власти в Курске проживало чуть более 20 тысяч человек. А из значимых общественно-политических событий зафиксирован факт создания в 1830 году революционного кружка младшим братом Владимира Раевского Петром Федосеевичем Раевским. В курское «общество, подобное тому, которое было у Орлова», согласно исследованиям П. Бейсова, вошли ротмистр уланского полка Юрьев, штабс-капитан Ушаков, поручик Колычев, штаб-лекарь Адам, поручик Языков и дворянин Боев. Вошел в это общество и двоюродный брат Петра – Василий Раевский. Позже, когда пошли речи об убийстве царя Николая, Василий испугался и донес на Петра и его товарищей. Петр был арестован и умер в тюрьме. Подверглись жестокому наказанию и остальные члены кружка. Был арестован, осужден и сослан в Сибирь на соляные рудники и сам Василий [12].

После С.И. Лесовского должность губернатора с 27 апреля 1830 по 16 марта 1831 года исполнял тайный советник  Яков Федорович Ганскау (1786 –29.03.1841). Вице-губернатором все тот же был П.С. Деменков, а предводителем губернского дворянства с 5 декабря 1830 по 1837 год – надворный советник Илья Александрович Григорьев (1793–1885). 
Я.Ф. Ганскау был из прибалтийских немцев. Окончил Сухопутный шляхетский корпус. В 1805 году – прапорщик, в 1806 – подпоручик. Участник войны с Наполеоном 1806-1807 годов. В звании капитана принял участие в Отечественной войне 1812 года. За сражения при Бородино и Тарутино награжден орденами Святого Владимира и Святой Анны 4-й степени. Участвовал в заграничном походе русской армии.
В звании полковника вышел в отставку в 1823 году. Женился на княжне Александре Дмитриевне Волконской (1797–1843). В следующем году был назначен архангельским губернатором. С 1827 по 1829 год – костромской губернатор.
Во время нахождения на губернаторском посту в Курске организовал работу по борьбе с эпидемией холеры, нагрянувшей в Курск в 1830 году, и приказал полицейскому начальству провести перепись всех врачей и младших медицинских работников губернии, в том числе частнопрактикующих. После непродолжительного курского губернаторства был губернатором в Херсоне. К сожалению, эти данные не сохранились.
 Умер в Херсоне, похоронен в Петербурге на Волковском кладбище.

О предводителе губернского дворянства И.А. Григорьеве известно, что он из помещиков Корочанского уезда, содержатель винных откупов. Служил в Курске губернским регистратором. Имел собственный двухэтажный дом на углу улиц Троицкой и 2-й Троицкой, который в 1873 году подарил городу для организации Курского реального училища. Не каждый способен на подобный поступок…
Среди его наград орден Святой Анны II степени, орден Святого Станислава II степени и  орден Святого Владимира IV степени [13].

16 марта 1831 года Я.Ф. Ганскау  на посту губернатора сменил действительный статский советник Павел Николаевич Демидов (06/17.08.1798 – 25.03/06.04.1840), руководивший Курской губернией до апреля 1834 года.
Обязанности вице-губернатора с ноября 1831 по ноябрь 1835 года исполнял статский советник Александр Николаевич Брусилов (1789–1859). А предводителем губернского дворянства оставался И.А. Григорьев.
Павел Николаевич Демидов происходил из рода предпринимателей Демидовых, поднявшихся при Петре I, и являлся владельцем богатейших уральских чугуноплавильных заводов. Во время Отечественной войны 1812 года, будучи лишь юнкером, принимал участие в Бородинском сражении.
Вышел в отставку в 1826 году в чине ротмистра. В 1831 году произведен в чин статского советника и назначен курским губернатором. Вскоре же пожалован чином действительного статского советника.
В бытность губернатором Курского края, как отмечают краеведы, покровительствовал процветанию научных знаний в России. Ежегодно в день рождения императора Александра I вносил в Академию наук по 20000 рублей «на награды за лучшие по разным частям сочинения в России» и по 5000 рублей «на издание увенчанных Академиею рукописных творений».
Начиная с 1832 года Академия наук из пожертвованного Демидовым капитала ежегодно назначала за выдающиеся сочинения Демидовские премии – большие в 5000 рублей и малые в 2500 рублей. Вместе с братом своим учредил в Санкт-Петербурге детскую больницу, на содержание которой внёс особый капитал, и, кроме того, сделал крупные пожертвования в Комитет инвалидов, в Приют для бедных, в Общество садоводства и другие.

Курский краевед и писатель В.Б. Степанов, отмечая вклад этого губернатора в развитие Курска, писал: «Губернатор П.Н. Демидов, разделяя крепостнические взгляды своего отца, не чужд был прогрессивных новаций. <…> На свои средства П.Н. Демидов привел в хорошее состояние очень запущенный к тому времени общественный Лазаретный сад, устроив там красивые беседки, гроты, лабиринты и приказав в этот единственный городской сад бесплатно впускать всех, в том числе беднейшие слои населения. Конечно, сюда с радостью стекался народ в вечернюю прохладу тенистого сада, где волнующе звучала музыка военного духового оркестра».
Общеизвестным фактом стало пожертвование Демидовым 20 тысяч рублей Курской губернии на вечное обращение для раздачи с них процентов беднейшим семействам Курска и учреждение в губернии четырех лазаретов за его счет. (В 1831 году в Курском крае свирепствовала эпидемия холеры.) Фактом стало и установление на могиле поэта И.Ф. Богдановича по его инициативе и на его средства памятника с беломраморной фигурой Психеи на гранитном пьедестале.
И Владимир Степанов, и другие краеведы, говоря о губернаторстве П.Н. Демидова в Курской губернии, отмечают не только его меценатство, но и честность, и порядочность, и твердость воли, и принципиальность.
Об этом может свидетельствовать история смерти крепостной девушки Жмыревой в Льговском уезде, насмерть забитой своими господами Луниными. П.Н. Демидов, узнав об этом и о том, что уездный врач Лейдлов, подкупленный помещиком Луниным, сфальсифицировал заключение о смерти девушки, несмотря на сопротивление всего курского дворянства, добился привлечения к уголовной ответственности и помещика Лунина, и его супруги, и врача.
Умер П.Н. Демидов скоропостижно от сердечной недостаточности во время заграничной поездки с красавицей-женой Авророй Карловной Шернваль. Похоронен на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры [14].

О вице-губернаторе А.Н. Брусилове известно то, что он родился в 1789 в семье потомственных дворян Орловской губернии. В 1802 году начал службу в Коллегии иностранных дел. А через 5 лет получил чин штаб-ротмистра. К началу Отечественной войны 1812 года имел звание майора. Был ранен в сражении при Шевардино. Подлечившись, вернулся в строй и принимал участие в заграничном походе русской армии. В 1824 году в чине полковника оставил воинскую службу и десять лет занимался гражданской.
Во время службы в Курской губернии вице-губернатором находился в тени деятельного и распорядительного П.Н. Демидова.
На военную службу возвратился в 1839 году и через шесть лет был произведен в генерал-майоры. С 1856 – генерал-лейтенант. Имел около десятка наград.
Был женат на Марии-Луизе Нестоемской, от этого брака имел трех сыновей: Алексея (1853-1926), генерала и автора знаменитого «Брусиловского прорыва»; Бориса (1855–1918) и Льва (1857–1908), вице-адмирала [15].
 
Следующим губернатором в Курском крае был действительный статский советник Степан Федорович Паскевич (1786–09.04.1840), который исполнял данную должность со 2 апреля 1834 по 13 января 1835 года. В наследство от П.Н. Демидова ему достались вице-губернатор А.Н. Брусилов и предводитель курского губернского дворянства И.А. Григорьев. А городским головой являлся бывший ратман Василий Михайлович Полевой из известной старинной династии купцов Полевых.
Будущий российский государственный деятель и член Совета министра внутренних дел, родной брат фельдмаршала И.Ф. Паскевича Степан Паскевич в восьмилетнем возрасте был определён в Пажеский корпус. В 1805 году поручиком был в походе в Галиции, Силезии и Моравии. В сражении под Аустрелицем был ранен. Но уже в следующем году в чине штабс-капитана участвовал в действиях против турок в Молдавии и Валахии. За личное мужество награжден золотой шпагой и орденом Святой Анны 4-й степени.
В 1812 году подполковник С.Ф. Паскевич участвовал в сражениях под Смоленском, Бородино, Тарутино и Малоярославцем. Принял участие в заграничном походе русской армии.  3 февраля 1816 года, находясь в отставке, произведён в полковники.
На гражданской службе прошел путь от коллежского советника до действительного статского советника. Был вице-губернатором Слободской Украины с 1827 по 1831 год, тамбовским губернатором с 1831 по 1834 год. А после курского губернаторства в данной должности находился во Владимирской губернии до апреля 1836 года. Затем в период с 1837 по 1839 год был членом Совета министра внутренних дел, болел и много лечился за границей.
Похоронен в Санкт-Петербурге на Волковском православном кладбище.
Исследователь курского периода деятельности С.Ф. Паскевича В.Б. Степанов отмечал его непростые отношения с организатором водного пути с использованием системы шлюзов по Сейму до Десны действительным статским советником Михаилом Александровичем Пузановым (?–1869). По-видимому, не очень-то верил в этот проект. (Кстати, по сведениям Степанова, М.А. Пузанов был одним из первых выпускников Курской мужской гимназии.)
Однако В.Б. Степанов сообщает и об отношении губернатора Паскевича к образованию. При нем Курская мужская гимназия, в здании которой находилось еще и Курское уездное училище, стала семиклассной, и требовалось увеличение количества помещений под дополнительные классы. В связи с этим губернатор поддержал инициативу директора уездного училища С. Романовского о выделении городом отдельного здания под это училище. Мало того, он добился от городского головы Василия Михайловича Полевого не только выделения каменного двухэтажного дома на улице Московской, недалеко от магистрата, но и сбора средств на его ремонт и переоборудование помещений под классные комнаты.
В 1845 году в Курске было открыто 1-е приходское училище, при котором в следующем 1835 году был введен ланкастерский класс, содержание которого взял на себя купец Федор Силин [16].
Таким образом, С.Ф. Паскевич хотя и недолго находился на посту губернатора, но в вопросах развития культуры и образования, в вопросах взаимодействия с местным самоуправлением достиг определенных результатов.

В отличие от С.Ф. Паскевича, генерал-майор Михаил Николаевич Муравьев-Вилевский (01/12.10.1796–31.08/112.09.1866), получивший в либеральных кругах России прозвище «Муравьев-вешатель». Кстати, автором этого прозвища он сам и был, заявив на одном публичном мероприятии, «что он не из тех Муравьевых, которых вешают, а тот, который сам вешает», на курском губернаторстве находился более 4-х лет: с 13 января 1835 по 12 мая 1839 года.
А вот вице-губернаторы при нем из-за его крутого нрава менялись довольно часто: в период с 8 ноября 1835 по 22 мая 1837 года – действительный статский советник Наумов, с 22 мая  по 13 октября 1837 года – коллежский советник Лавров, с 13 октября 1837 по 1 января 1838 года – статский советник И.Я. Телешов, с 16 апреля 1838 по 21 июля 1839 года – коллежский советник Г.Ф. Авсеенко.
Сменилось и несколько предводителей губернского дворянства. До 1837 года был все тот же И.А. Григорьев, затем с 1837 по 1838 год – коллежский асессор Иван Петрович Шехавцов, а с 1838 по 1840 – некто А.В. Денисьев.
Так как вице-губернаторы и предводители курского губернского дворянства при губернаторстве М.Н. Муравьева яркого следа в жизни Курского края не оставили, то к их биографиям и послужным спискам обращаться не станем, а перейдем сразу к личности самого губернатора и его деяниям в Курске и губернии.
Михаил Николаевич Муравьев был представителем старого дворянского рода. Как и многие его современники, с детских лет шел по военной стезе. Участник Отечественной войны 1812 года и заграничного похода русской армии. В 1820 году вышел в отставку и жил в своем имении. Одно время был членом «Союза благоденствия», но затем покинул его. В 1826 году привлекался по делу декабристов, но был оправдан. И с этого года на гражданской службе. С 1827 по 1828 год – вице-губернатор в Витебске, с 1828 по 1830 – могилевский губернатор, с 1831 по 1835 – гродненский губернатор.
После курского губернаторства – сенатор, тайный советник и директор Межевого корпуса (1842), генерал-лейтенант с 1849 года. С 1850 – член Государственного Совета. Граф с 1865. В 1866 году – председатель следственной комиссии по делу Д.В. Каракозова.
За жестокое, с расстрелами и публичными казнями, подавление восстания в Польше в 1863 году А.И. Герцен назвал его «палачом», главный шеф жандармов и всесильный начальник 3-го отделения А.Х. Бенкендорф дал ему характеристику «человека очень деятельного, очень строгого и ненавидимого всеми за жестокость его обхождения и крутой нрав».
Исследователи политической биографии Муравьёва-Виленского и его деятельности на посту курского губернатора считают, что к его заслугам стоит отнести налаживание административной сферы, а также усиление ревизионного контроля в губернии. В Курске Муравьёв зарекомендовал себя как непримиримый борец с недоимками и лихоимством. Уездные чиновники дрожали от одного лишь упоминания, что к ним может приехать губернатор, а если он во время визита что-то спрашивал, то вообще теряли дар речи
В Курске, как сообщает В.Б. Степанов, Муравьев приказал убрать с улицы Московской кожевенные и салотопенные заводы, отравлявшие воздух и загрязнявшие улицу. И большая часть предприятий, отравлявших воздух, было вынесено за черту города. Он также распорядился замостить тротуары дубовыми плахами, поставленными на «попа» и тесно прижатыми друг к другу, отчего поверхность тротуаров стала довольно ровной и, главное, чистой.
Однако историкам и краеведам известна и другая сторона характера этого грозного губернатора. Так, узнав однажды от подчиненных, что в Курске живет одаренный от природы астроном-самоучка Федор Алексеевич Семенов, Муравьев тут же проявил к нему живой интерес. Пригласил Семенова к себе, внимательно расспросил его о жизни и деятельности, спрашивал, нужна ли какая помощь. В итоге расстались довольные друг другом и потом многие годы переписывались.
Скажем честно, не каждый руководитель подобного ранга способен на такой шаг…
Известен и другой случай. Энергичный и настойчивый губернатор помог гидрологу М. Пузанову ввести в эксплуатацию водную систему шлюзов на Сейме, обеспечивающую плавание по реке судов, в том числе и первых пароходов. Правда, торжественного открытия судоходства 20 июля 1839 года он не застал, так как уже был отозван из Курска, но уведомление от счастливого и благодарного ему Пузанова об этом факте получил.
В 1836 году в Курске был учрежден Курский губернский статистический комитет на основании указа Сената от 17 сентября 1835 года. Как писал в статье «История курской статистики: люди и факты» бывший руководитель Территориального органа ФСГС по Курской области Олег Сергеевич Князев, именно губернатор М.Н. Муравьев приложил много усилий для его активного функционирования.
Все началось с того, что по его приглашению в Курск приехали специалисты в различных областях человеческой деятельности, в том числе чиновник особых поручений Министерства внутренних дел Евгений Васильевич Пассек, профессор Харьковского университета Василий Матвеевич Черняев, адъюнкт того же университета Иван Осипович Калениченко и полковник корпуса горных инженеров Федор Осипович Сози. В сжатые сроки они провели в губернии ряд социально-географических и историко-краеведческих исследований, представляющих интерес и в наше время.
Так, по данным О.С. Князева, Е.В. Пассек в 1837 году составил обширное, детализированное до мелочей, описание Курской губернии «в торгово-промышленном отношении», а В.М. Черняев в течение пяти месяцев обследовал флору в 15 уездах губернии. Итоги исследования были приведены им в особом донесении, представленном курскому губернатору в октябре 1836 года.
Наблюдения И.О. Калениченко о различных полезных ископаемых в Курской губернии были обобщены в записке, также представленной губернатору, а затем опубликованной в «Журнале Министерства внутренних дел».
Горный инженер Ф.О. Сози по поручение губернатора выполнил геологическое и топографическое описание Курской губернии. Оно было им составлено и напечатано в 1838 г. в «Курских губернских ведомостях».
Основным трудом, подготовленным в 1837 году по инициативе М.Н. Муравьева, по мнению О.С. Князева и других видных ученых, стал многостраничный «Исторический и географический путеводитель по Курской губернии от орловской границы до харьковской на 241; верст». Этот важный в историческом и краеведческом плане документ был подготовлен губернским чиновником Василием Николаевичем Левашевым (1814–1875) опять же по поручению губернатора Муравьева.
В «Путеводителе» Левашова содержались сведения по географии, экономике, торговле, демографии Фатежского, Курского, Обоянского и Белгородского уездов, помещены подробные данные о ходе торговли на Коренной ярмарке, приведены подробные краеведческие описания Курска и Белгорода, имеется ряд любопытных наблюдений об археологических памятниках, расположенных вдоль Московского тракта, изложены интересные подробности этнографического и бытового характера. В настоящее время рукопись «Путеводителя» хранится в отделе рукописей Российской национальной библиотеки в Санкт-Петербурге. Однако в 2010 году сотрудниками РНБ рукопись с предисловием и комментариями была издана тиражом в 300 экземпляров и теперь «Путеводитель» доступен и курянам.
Оставляя за скобками весьма интересные данные о почтовых станциях и населенных пунктах вдоль Московского тракта, в том числе таких городах как Фатеж, Обоянь и Белгород, с многими географическими, историческими и прочими подробностями описанными в этом документе, обратим внимание на Курск как главный центр наших исследований.
А в губернском городе, по данным составителя «Путеводителя», в 1836 году проживало дворян – 297 человек (в уезде – 1642), обер-офицеров и разночинцев – 1261, духовенства с причтом – 140 (в уезде – 885), монашествующих – 32, отставных солдат и их жен – 189, купцов 1-й гильдии – 12, 2-й гильдии – 49, 3-й гильдии – 744 (всего 805), почетных граждан – 11, мещан – 7597, однодворцев – 113 (в уезде – 24708), казенных крестьян – 757, помещичьих крестьян – 718, иностранцев – 32. Таким образом, в Курске проживало 11952 человека, а вместе с Курским уездом здесь числилось 66942 жителя.
Не менее интересны и демографические данные. Например, в 1835 году в Курске родилось 1680 человек (870 мальчиков и 810 девочек), а умерло 1606 (847 мужчин и 763 женщины). По всему Курскому езду вместе с городом родилось 6777, умерло 5596 человек. В этом году в Курске зарегистрировано 217 браков, а вместе с уездом – 1231.
В 1836 году в городе находилось ремесленников: плотников – 77, штукатуров – 21, бондарей – 36, медников – 14, горшельников – 140, шапошников – 41, тулупников – 40, слесарей – 16, каретников – 28, столяров – 60, кушнарей – 100, сапожников – 271, кузнецов – 92, серебряников – 21, портных – 81.
О городских строениях (зданиях) в «Путеводителе» даются следующие весьма исчерпывающие сведения: домов казенных каменных – 12,, общественных каменных – 6, частных каменных – 247, частных деревянных – 8512, церквей каменных – 20, деревянных – 2, лавок с красным товаром – 122, с москательным товаром – 16; лавок, торгующих железными изделиями – 40, разной мелочью – 277, рыбою – 52, фарфоровыми и стеклянными изделиями – 13, кожами – 71; лавок галантерейных и экипажных – 12, хлебных – 153. Кроме того, в городе имелось 4 трактира, 12 гостиниц, 4 харчевни, 33 постоялых двора,, 19 винных погребов, 27 питейных домов.
Из этого «Путеводителя» мы узнаем, что в городе в 1837 году имелось 37 мощенных и 55 немощенных улиц и переулков, 1 мощенная и 7 немощенных площадей, 28 колодцев. И эти сведения напрочь перечеркиваю бытовавшее в краеведческих кругах мнение о грязных улицах и площадях Курска первой половины XIX века.
Общественный порядок и противопожарную безопасность в нем поддерживали всего лишь 7 унтер-офицеров, 6 частных приставов, 12 квартальных, 2 брандмейстера, 8 трубочистов, 56 рядовых и 69 вольнонаемных сотрудников. Всего – 181 человек. На вооружение пожарных команд находилось 50 лошадей, 24 пожарные трубы, 12 бочек с дрогами, 5 лестниц, и десятки других инструментов от рогачей до ведер.
Описывая улицы Курска, составитель «Путеводителя» отмечал, что главными являются Московская, Херсонская, Сергиевская, Знаменская и Набережная вдоль горы.
Интересно высказывание составителя «Путеводителя» об освещении города в ночное время. «В Курске замечательно освещение города, – пишет он в восхитительных тонах, возможно, желая угодить (потрафить) губернатору, – украшению которого много способствует и самое местоположение. По всей Херсонской и Московской улицам, на протяжении более 3-х верст, в темные ночи от зажженных фонарей тянется огненная аллея, расположенная в совершенно прямом направлении и идет. Сливаясь в одну огненную струю, то понижаясь, то подымаясь по огромной продолговатой горе, до Херсонских ворот».
Как видим, здесь не просто деловое казенное описание чиновника, исполняющего свой служебный долг, а настоящее поэтическое произведение малой формы, лирический этюд.
Интерес представляют как городские, так и пригородные слободки в трактовке составителя «Путеводителя». Среди слобод, входящих в городскую черту он называет Новую Мещанскую или Солдатскую, Очаковскую, Кожевенную и Глинище. К пригородным относит Стрелецкую слободу с 2190, Ямскую – с 4613, Пушкарную – с 396, Казацкую – с 2530 и Рассыльную – с 200 душами (жителями).
Следовательно, если в Курске в 1837 году проживало около 12 тысяч человек, то в пригородных слободах – 7829 человек. В совокупности население Курска с учетом пригородных слобод составляло около 20 тысяч человек.
 Не менее лирично описаны составителем улицы города. Например, о Московской сказано так: «На протяжении Московской улицы, начиная от ворот, вы увидите три красивые церкви и небольшую лютеранскую кирку (кирху), а вправо в небольшом переулке – ланкастерскую школу, устроенную пожертвованием купца Силинадля полутораста бедных детей всякого звания; также недавно купленный училищным начальством каменный дом для уездного училища, в коем по причине бывшего пожара в гимназическом здании и продолжающейся перестройки оного помещена сама гимназия; потом большое каменное здание почтовой конторы. Далее с обеих сторон каретные ряды, разные магазины, книжная лавка Полевого и другая в доме Полторацкого. В них можно абонироваться для чтения книг и разных журналов за очень умеренную цену».

Не менее оромантизирована им улица Херсонская, по которой проходит шоссе, устроенное губернатором Демидовым, и находится «четырехэтажный дом полковницы Полторацкой с разными лавками, магазинами галантерейных и косметических товаров, оптическими инструментами и вещами, принадлежащими к токарному искусству».
Среди достопримечательностей Лазаретной улицы составитель «Путеводителя» видит «небольшой деревянный дом», в котором живет «мещанин астроном Семенов, известный своими познаниями, приобретенными им еще за плугом отца своего». «Потрудитесь сами к нему зайти, – предлагает читателю В.Н. Левашев, – и вас введут в простые, но порядочно меблированные комнаты. В них вы не найдете роскоши, но найдете небольшую библиотеку, электрическую машину, Вольтов столб, разные оптические инструменты, стекла и телескоп, им самим искусно изготовленные…»
О больнице Приказа общественного призрения он сообщает, что в ней есть отдельные комнаты для мужчин и для женщин, а также аптека, «снабженная всеми нужными медикаментами». И информирует читателя, что ежедневно в больнице «при0зревается до 120 человек», а неимущим услуги оказываются бесплатно.
Довольно подробно представлены сведения о промышленном развитии города. Согласно этим сведениям, в Курске в 1937 году имелись 1 суконная фабрика, выпускавшая в год 1525 штук ткани,  а также 4 восковых, 3 сальных, 4 кафельных и три клейных, в общей сложности выпускавших 4136 пудов продукции  и 18000 штук кафельных плит. Из заводов названы 36 кожевенных, 28 салотопенных, 4 мыловаренных, 5 маслобойных, 2 выбойных (?), 1 пивоваренный, 9 кирпичных, 6 известковых. Все курские кожевенные заводы выдавали 30630 штук кож, салотопенные – 19100 пудов продукции, маслобойные – 1000 ведер сливочного масла, пивоваренные – 17000 ведер пива, а кирпичные – 545000 штук кирпичей.
Такой подробной информации о городе Курске в плане его социального, культурного, демографического, экономического и промышленного развития  после И.Ф. Башилова и С.И. Ларионова еще никто не давал. Поэтому губернатор М.Н. Муравьев не только с удовольствием ознакомился с «Путеводителем», но и один из списков с него преподнес в том же 1837 году цесаревичу Александру Николаевичу во время его знаменитого путешествия по стране – «Венчание с Россией».   
Столичный чиновник В.Н. Левашев не зря потрудился над «Путеводителем»: за его составление он «был высочайше пожалован» золотыми часами и искренней благодарностью признательных ему потомков. Например, издатели рукописи Левашева в аннотации к книге отметили, что «публикуемый документ – один из первых отечественных путеводителей – представляет интерес для историографии отечественной регионалистики, является важным краеведческим источником и содержит ряд ценных статистических и фактологических данных по исторической географии и демографии, этнографии и социально-экономической истории».
Возвращаясь к созданию Курского губернского статистического комитета, отметим, что важным моментом в этом деле, на наш взгляд, является то, что среди членов этого первого и во многом своеобразного «научно-краеведческого общества» были Михаил Александрович Пузанов и Федор Александрович Семенов – представители разных социальных слоев общества. Первый – щигровский помещик, агроном, гидротехник, автор проекта приведения реки Сейм в судоходное состояние, второй – курский мещанин, астроном и агроном. Но, как видим, их обоих связывало желание делать что-то полезное для своего города, для всего общества.
Появление в крае «Курских губернских ведомостей» также произошло в губернаторство М.Н. Муравьева. По данному факту курские краеведы сообщают следующее: «"Курские губернские ведомости" – первая периодическая официальная газета Курска. Начала издаваться в 1838 году в курской губернской типографии, открытой в 1792 году губернским Приказом общественного призрения, размещавшейся в здании присутственных мест около Знаменского монастыря. "Ведомости" выполняли функцию посредника между центральной и местной властью и состояли из официальной и неофициальной частей. Неофициальная часть тогдашних "Курских губернских ведомостей" была развита слабо: в основном она содержала метеорологические наблюдения нашего земляка, астронома-самоучки Федора Семенова» [17].
В заключение хочется сказать, что в личности курского губернатора М.Н. Муравьеве, как в земных сутках, было вдоволь намешано и светлого и темного. Как, впрочем, и в каждом из нас… И тут важно: преобладает ли лето в характере человека с теплыми и светлыми днями, или же царствует морозно-ледяная зима с долгими темными ночами. И от этого холода всем неуютно и простудно… А еще, по нашему мнению и глубокому убеждению, государственных деятелей надо оценивать не по их речам – грубоватым или приторно-сладким, как, например, у приснопамятного М.С. Горбачева, а по их делам. А дела губернатора М.Н. Муравьева, по крайней мере, в его курский период деятельности, носили созидательный характер…

Новому губернатору, генерал-майору Карлу Яковлевичу Флиге (1785–1842)  в наследство от М.Н. Муравьева, как отмечают курские краеведы, досталась приведенная в порядок, с налаженным административно-управленческим аппаратом Курская губерния и ее столица – Курск. В Курске, согласно новым статистическим данным, гуляющим по просторам Интернета, но в данном случае идущими в разрез с данными «Путеводителя» Левашева, проживало свыше 30400 человек. Почему такой разброс в цифрах, трудно сказать, как и трудно утверждать, как данные вернее.
На губернаторстве в Курском крае К.Я. Флиге находился с 12 мая 1839 по 12 ноября 1840 года. Участвовал в торжественном открытии судоходства по Сейму.
Должность вице-губернатора при нем занимал сначала Г.Ф. Авсеенко, а затем с 24 октября 1839 года статский советник Филипп Семенович Стоинский (1786–26.03.1888), который затем в данном качестве служил до 26 мая 1843 года. Предводителем губернского дворянства до 1840 года оставался А.В. Денисьев.

К.Я. Флиге происходил из дворян Санкт-Петербургской губернии. Воспитывался во 2-м кадетском корпусе. Участвовал в войне с французами в 1805-1807 года.  Был награжден. В 1812 году тяжело ранен в сражении под Городичней.
26 ноября 1826 года за беспорочную выслугу 25 лет в офицерских чинах был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени. С 1833 года на службе в корпусе жандармов в Курской, Минской и Черниговской губерниях. В 1839 году произведен в генерал-майоры и, как его предшественник, назначен военным губернатором города Курска и Курским гражданским губернатором.
В 1840 году переведён на ту же должность в Каменец-Подольский. Но служил недолго, уже в 1841 году уволен от службы с мундиром и полным пенсионом. Поселился в Киеве на Крещатике в собственном доме.
Скончался в 1842 году.
В курское губернаторство отличился тем, что высказался против учреждения в Курске училища для девочек.
О вице-губернаторе Ф.С. Стоинском сведений мало. Из интернет-статей известно, что он окончил Морской корпус, был в походах в Балтийском, Немецком и Черном морях. Принимал участие в сражении при блокаде Данцига (1813). С 1825 года определен к статским делам. Председательствовал в Черниговской палате гражданского суда, был назначен Курским вице-губернатором. Затем управлял Вологодской губернией с августа 1854 по апрель 1860 года [18].

После К.Я. Флиге губернатором Курского края с 12 ноября 1840 по 14 сентября 1850 года был Андрей (Адриан) Прокопьевич (Прокофьевич) Устимович (1797–17.10.1851).
Вице-губернаторами при нем служили Ф.И. Стоинский – до мая 1843 года, статский советник Иосиф Федорович Лисевич (1804 – после 1879) – с 26 мая 1843 по 19 сентября 1848 года, действительный статский советник Михаил Васильевич Селецкий (1807 –  после 1857) – с 19 сентября 1849  года. После Устимовича служба Селецкого продолжилась до 14 мая 1857 года.
А предводителями губернского дворянства состояли статский советник Петр Алексеевич Денисьев (1774–05.07.1845) – с 1840 по 1843 год, коллежский асессор Михаил Александрович Пузанов (1795-1869) – с 1843 по 1846 год, действительный статский советник Петр Александрович Солнцов (1785–1850) – с 1846 по 1849 год, гвардии штаб-ротмистр Аркадий Аркадьевич Нелидов (1804–1866) – с 1 ноября 1849 по 25 сентября 1852. (Последние два года А.А. Нелидов исполнял свои обязанности уже при другом губернаторе.)
О курском гражданском губернаторе А.П. Устимовиче известно то, что он из дворян Полтавской губернии. Окончил курс благородного пансиона при Московском университете. В марте 1814 года поступил юнкером в лейб-гвардии Уланский полк. С апреля 1827 года в чине ротмистра служил адъютантом у Малороссийского генерал-губернатора Н.Г. Репнина. С 1832 года – полковник. В марте 1836 года вышел в отставку. В феврале 1839 года назначен исполняющим обязанности Харьковского губернатора. Действительный статский советник. Кавалер орденов Святого Владимира 3-й степени, Святой Анны 2-й степени и Святого Станислава 2-й степени.
Был женат на Надежде Григорьевне Милорадович (1802–1875) и имел сына Прокопия (1838-1899).
По данным В.Б. Степанова, А.П. Устимович умер в Курске и похоронен на Всесвятском (Херсонском) кладбище.
За десять лет управления Курской губернией А.П. Устимович повидал и триумф, когда в Курске в 1842 году были проведены грандиозные военные маневры с участием императора Николая I, и позор публичной отставки с отданием под суд тем же императором.
В результате оказалось, что вся деятельность этого губернатора ментально скрылась за позором отставки. В википедических статьях кроме кратких биографических справок не найти сведений о его деятельности. И только краевед В.Б. Степанов написал о нем довольно теплую статью, в которой отразил и завершение строительства учебного корпуса Курской мужской гимназии, и возведение военного городка на улице Херсонской (он сохранился и ныне на улице Дзержинского), и пресечение злоупотреблений со стороны местных дворян. Последнее, кстати, когда Устимович посадил в острог без суда представителя многочисленного рода Анненковых, вызвало шквал жалоб на него не только в адрес предводителя губернского дворянства П.А. Солнцова, но и в столицу.
Именно этот конфликт, по мнению В.Б. Степанова и некоторых других краеведов, выдвинул на авансцену сына бывшего курского губернатора А.И. Нелидова – Аркадия Аркадьевича, стараниями которого в Курск прибыла сенатская комиссия во главе с тайным советником Ф. Дурасовым. Работа сенатской комиссии продолжалась полтора года, и ее результатом стало отрешение Устимовича от должности.
О вице-губернаторе И.Ф. Лисевиче известно немного, но все же больше, чем о его преемнике М.В. Селецком, хотя последний и исполнял обязанности губернатора Курской области. Считается, что после окончания гимназии в С.-Петербурге он с 1821 года служил в хозяйственном департаменте МВД. В 1829 году – помощник редактора «Журнала МВД». С должности столоначальника МВД назначен вице-губернатором в Курскую губернию.
В 1848 году получил чин действительного статского советника и вскоре переведен на аналогичную должность в Полтавскую губернию. Был вице-губернатором и в Новгородской губернии. Имел награды.
Если возвратиться к предводителям губернского дворянства, служившим при губернаторе Устимовиче, то они вели себя по-разному и характеризуются разно. Например, Петр Алексеевич Денисьев родился в селе Плаксине Льговского уезда. Девяти лет от роду зачислен сержантом в лейб-гвардии Преображенский полк. В январе 1797 года произведен в прапорщики Малороссийского гренадерского полка и через два месяца вышел в отставку. С 1801 года проживает в имении Сафоновка Рыльского уезда. А в Курске имеет особняк на улице Садовой, построенный в 1790 году архитектором Д. Кваренги. С 1824 года являлся почётным смотрителем Рыльского уездного училища. За собственный счёт выстроил при нём два флигеля. Награжден орденом Святой Анны 2-й степени. С 1835 года – почетный попечитель Курской мужской гимназии. Награжден орденом Святого Станислава 2-й степени. В ноябре 1840 года учредил в гимназии стипендию, которая под именем «Денисьевской» существовала вплоть до 1917 года. Предводитель дворянства Рыльского уезда (1828–1831) и Курской губернии (1840–1843).
О Михаиле Александровиче Пузанове говорилось выше, когда шла речь о его ходатайстве по устройству водного пути по реке Сейму. Как установили курские краеведы, родился он в семье щигровского помещика, учился в Курской гимназии, затем получил университетское агрономическое образование. В период с 1837 по 1840 год – предводитель дворянства Щигровского района. Кроме проекта судоходства по Сейму, М.А. Пузанов является также автором таких сочинений, как  «О земледелии и скотоводстве в России» (СПб, 1862), «О сельскохозяйственных выставках в России, как о могущественном рычаге общественного преуспевания» (СПб, 1864) и «О скотоводстве в России» (СПб, 1864).
Пётр Александрович Солнцов (Солнцев) родился в семье воронежского гражданского губернатора А.Б. Солнцова. Служил в Конной гвардии. Участвовал в сражениях с французами под     Аустерлицем (1805) и Фридланде (1807). Из-за ранений в чине полковника вышел в отставку.
В феврале 1814 года избран предводителем дворянства Воронежского уезда. С 14 мая 1815 года – воронежский вице-губернатор в чине коллежского советника. 19 марта 1820 года он стал воронежским гражданским губернатором. С 17 февраля 1824 года – орловский губернатор.
В начале 1830-х годов П.А. Солнцов с семьей переселился в Курск. В 1835 году курское дворянство избрало его губернским предводителем. Поддерживал губернатора Устимовича в дрязгах с курским дворянством. Кавалер многих орденов Российской империи.
Был женат на Екатерине Дмитриевне Чертковой (1793–1867). Воспитал 3-х детей. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
О Нелидове А.А. уже говорилось выше. К сказанному остается добавить, что в Курске он имел собственный дом, который располагался на улице Московской. Это было кирпичное двухэтажное здание с симметричным главным фасадом в строгих классических формах. Новый губернатор В.А. Казадаев, узнав о неприглядной роли Аркадия Аркадьевича в деле с губернатором Устимовичем, постарался от него избавиться. И хотя А.А. Нелидов выиграл очередные выборы, но Николай I с подачи Казадаева утвердил другого претендента на должность предводителя губернского дворянства – Киреевского. А вскоре смерть жены и детей от туберкулеза нанесли окончательный удар по душевному состоянию Нелидова. Он уехал за границу, где и скончался, завещав похоронить себя в семейном склепе в усадьбе Моква, что и было исполнено [19].

Как уже отмечалось выше, до прибытия в Курск нового губернатора, действительного статского советника  Владимира Александровича Казадаева (1808–19.11.1886) 21 октября 1850 года, его обязанности временно исполнял вице-губернатор Михаил Васильевич Селецкий.
Краеведы установили: Владимир Казадаев на курском губернаторстве находился до 15 октября 1853 года. Предводителем губернского дворянства при нем с декабря 1852 был отставной капитан Дмитрий Николаевич Киреевский (1813–?), второй сын Николая Петровича Киреевского, участника войны с Наполеоном.
Так уж вышло, что сведений о губернаторе Казадаеве немного. Известно, что он сын сенатора, находился в императорской свите. В 1828 году участвовал в войне с турками. Под Варной ранен и контужен. В 1831 году сражался с польскими повстанцами. Затем в связи с болезнями уволен с военной службы. Работал в системе МВД. Кавалер многих орденов. Похоронен в Одессе.
Годы его нахождения в должности губернатора в Курске ознаменовались завершением строительства трехэтажного каменного здания губернской тюрьмы (ныне это старые корпуса медицинского университета) и строительством шоссейной дороги между Орлом и Курском (1852). В конце 1853 года в типографии губернского правления вышла книжка «Адрес-календарь, или Общий штат Курской губернии» на 1854 год. В ней было 60 страниц, на которых последовательно перечислялись все должностные лица городов и уездов Курской губернии, с указанием их чинов и фамилий. И важно то, что она свободно продавалась в типографии Курского губернского правления по 30 копеек за экземпляр, а иногородние жители могли ее приобрести, заплатив дополнительно 10 копеек за пересылку. Это было первое печатное издание, стоящее в ряду памятных книжек Курской губернии и большое подспорье краеведам позднейшего времени [20].

15 октября 1853 года В.А. Казадаева на посту губернатора сменил действительный статский советник Владимир Николаевич Зарин (1802-10.10.1854), который на вершине власти в Курской губернии находился до 28 сентября 1854 года.
Вице-губернатором при нем оставался все тот же М.В. Селецкий, а предводителем губернского дворянства Н.П. Киреевский.
Об этом губернаторе известно то, что происходил из дворян Калужской губернии. С 1817 года – на военной службе. В чине поручика участвовал в подавлении польского восстания 1831 года. С 1837 года служил на Кавказе. В 1843 году по болезни в чине полковника вышел в отставку и состоял на службе при почтовом ведомстве. В 1848 году отправлен в Сибирь на должность обер-прокурора Енисейской губернии, где некоторое время исполнял обязанности губернатора в отсутствие генерал-майора Н.Н. Муравьева. Отсюда был направлен в Курскую губернию. Кавалер многих орденов. Умер после операции – ампутации ноги – от гангрены. Похоронен в Москве на Новоспасском кладбище.
На время курского губернаторства В.Н. Зарина и его ближайших помощников в лице вице-губернатора и предводителя курского губернского дворянства выпало начало Крымской войны, когда против России выступила Турция в союзе с Францией, Великобританией и Сардинией. Надо было оказать армии помощь продовольствием и транспортом. И город Курск, и весь Курский край ее оказывали – продовольствием, денежными пособиями, объявив сбор средств по всей губернии, ополченцами [21].

На период курского губернаторства генерал-майора Ивана Дмитриевича Лужина (1802–1868) , длившегося с 13 октября 1854 по 5 мая 1856 года, выпала работа по организации и созданию 17 дружин курского ополчения, обеспечению их продовольствием, транспортом и отправлению в помощь героическим защитникам Севастополя. Всего было отмобилизовано 17000 курян, по другим данным – около 25000. Только в губернском Курске было создано две дружины ополчения: № 39 – под командованием штабс-капитана Пустошкина и № 40 – под командованием полковника Васильева.
Правительство высоко оценило вклад курских ополченцев в защиту Севастополя. Только за отражение штурма 27 августа 1855 года 798 курян удостоились награждения медалями. Но были и те, чей вклад в оборону города русской славы был оценен не только медалями, но и орденами.
 По окончанию военной кампании обе курские дружины были награждены медалями «За защиту Севастополя». (Аналогичной награды удостоены также 45-я (Новооскольская) и 47-я (Обоянская) дружины.) Да, не все курские ополченцы возвратились в родные края, многие из них пали, обороняя Севастополь. (По некоторым данным, около половины курских ополченцев не вернулось домой.)
Как сообщают Н. Златоверховников и А. Танков в «Путеводителе по городу Курску», 17 знамен курских ополченческих дружин хранились в кафедральном Казанском соборе, «на стене, противоположной иконостасу». И под каждым знаменем была табличка с указанием всех деяний дружины – от получения знамени и до окончания боевых действий. Отмечая вклад курских ополченцев в дело обороны Севастополя, краеведы писали: «Доблестная боевая служба курян была за¬свидетельствована главнокомандующим Крымской армией и награждена пожалованием орденских знаков и севастопольских медалей. Когда находящиеся теперь в соборе знамена были внесены в Курск ратниками, то местный поэт (Н. Любимов) приветствовал их такими словами:
Привет вам, земляки герои,
Добро пожаловать к своим!..
Вас обессмертило былое,
Вас обессмертил смерти год,
И августа двадцать седьмое,
И севастопольский расчет… [22].

Другими важнейшими государственными событиями стали смерть императора Николая I Павловича 18 февраля 1855 года и приход к власти его сына Александра II Николаевича Романова (1818-1881), Освободителя.
Россия вступала не просто во вторую половину XIX века, она входила в иную политическую, экономическую, культурную и государственную бытийную реальность. Впрочем, об этом в следующей главе, а пока несколько слов о биографии губернатора И.Д. Лужина.
Как установили курские краеведы, Иван Дмитриевич Лужин происходил из дворян Московской губернии. Получил обычное для того времени дворянское домашнее образование. В военную службу вступил в 1820 году. ВА в 1823 произведён в корнеты.
В 1826 году был привлечён в качестве обвиняемого по делу декабристов.
По показаниям А.А. Плещеева, Лужин знал о существовании Северного общества и готов был в него вступить, но этому помешал его отъезд в отпуск. Но поскольку никакой активной противозаконной деятельности Лужина выявлено не было, то император Николай I повелел оставить обвинение без внимания. Уголовное дело в отношении Лужина было прекращено, и он продолжил службу.
В 1828-1829 годах  участвовал в войне с турками. В 1831 году, подавляя польское восстание, сражался под Жолтками, Остроленкой и Варшавой. Награждён орденом Святого Владимира 4-й степени с бантом. В промежутке между турецкой и польской кампаниями он выступал посредником в сватовстве А.С. Пушкина к Н. Гончаровой.
С 16 января 1841 года в свите императора по квартирмейстерской части (будущий Генеральный штаб). 14 марта 1846 года Лужин был произведён в генерал-майоры и утвержден в должности обер-полицмейстера. На этом посту находился до 15 мая 1854 года.
После курского губернаторства в период с 1856 по 1860 год был губернатором Харьковской губернии.
По свидетельству современников, Лужин интересовался изящными искусствами и умел их ценить, состоял членом Московского художественного общества. Был страстным охотником. Кавалер десятка орденов и медалей.
Похоронен возле Спасской церкви в своем имении в Московской губернии [23].
 
Выше довольно много внимания было уделено первым лицам города и губернии из высшего эшелона губернской власти. А также не раз и не два упоминались представители городского самоуправления. Но надо честно признать тот факт, что и ученые, и краеведы, по большому счету, городскую власть оставили без внимания, во многих случаях обезличенной. Хотя не секрет, что ближе к середине XIX века многие губернаторы шли на поклон городскому правлению, когда дело касалось сбора средств на строительство Мужской гимназии или иных общественно-культурных зданий. Да и в других вопросах тоже. В городском самоуправлении тон задавали купцы – люди богатые, предприимчивые и образованные, а главное, в значительной части своей массы думающие как о собственной выгоде в том или ином предприятии, так и о выгоде для города.
Из того, что на данную тему писали Ю.А. Бугров, Ю.В. Озеров и другие авторы, удалось по крупицам собрать сведения о некоторых представителях магистрата и городовой думы. Так, в первой половине XIX века ратманами были: купец 2-й гильдии Иван Васильевич Гладков, сын знаменитого по делам 1812 года головы Василия Андреевича Гладкова, Михаил Алексеевич Винокуров, Борис Афанасьевич Гнучев, Гавриил Афанасьевич Гнучев, Василий Афанасьевич Гнучев, Петр Андреевич Горбунов, Николай Яковлевич Давыдов, Николай Иванович Дружинин, Николай Петрович Дубровский, Михаил Матвеевич Ерофеев, Петр Александрович Иванов, Иван Алексеевич Колосов, Борис Иванович Коробков, Петр Матвеевич Лавров, Антон Прокофьевич Медведев, Иван Алексеевич Меленин, Иван Иванович Меленин, Алексей Александрович Михалевский, Иван Николаевич Наголкин, Василий Михайлович Полевой, Николай Сергеевич Попов, Иван Иванович Силин, Филат Михайлович Силин, Петр Николаевич Сляднев, Алексей Федорович Тюпин, Иван Яковлевич Чумаков, Федор Иванович Швембергер, Адриан Васильевич Щедрин, Михаил Васильевич Яковлев.
Бургомистрами были: Александр Петрович Гладков, Петр Петрович Гладков, Василий Афанасьевич Гнучев, Николай Афанасьевич Гнучев, Андрей Аристархович Гостев, Алексей Васильевич Лоскутов, Иван Иванович Меленин, Василий Михайлович Полевой, Александр Федорович Пятов, Иван Николаевич Свешников (?–1855), купец 1-й гильдии, Иван Иванович Силин, Андрей Иосифович Скорняков, Михаил Андреевич Худокормов, Дмитрий Петрович Чикин.
Городские головы: Иван Иванович Антимонов (?–1861), Иван Васильевич Антимонов – купец 2-й гильдии, избирался 4 раза, Иван Васильевич Гладков, Авдей Аристархович Гостев (1802–1855), Петр Александрович Иванов, Петр Матвеевич Лавров (1781–1846), Макар Федорович Пашутин, Петр Максимович Сыромятников (?–1973), Михаил Андреевич Тетерюков, Иван Васильевич Тимофеев, Дмитрий Петрович Чикин (?–1851).
В городское правление и городскую думу в разные годы первой половины XIX века входили: Василий Иванович Аксентьев – гласный думы, Феофан Петрович Алальков – старшина в ремесленной управе, Матвей Михайлович Антимонов – староста в думе, Кондратий Иванович Ахтырцов – депутат и старшина, Дмитрий Андреевич Баушев – потомственный почетный гражданин и заседатель в совестном суде, Баушев Иван Васильевич – потомственный почетный гражданин и заседатель в гражданской палате, Петр Андреевич Бычков – маклер, Николай Александрович Ветчинкин – гласный в думе, депутат оценочной комиссии, нотариус и маклер, Матвей Петрович Воробьев – словесный судья и староста от купечества в думе, Михаил Иванович Воронков – депутат в квартирной комиссии, Василий Афанасьевич Гнучев – гласный в думе, Михаил Данилович Гончаров – гласный в думе, Семен Федорович Гуляев – ремесленный голова, Николай Яковлевич Давыдов – заседатель в уголовной палате и в совестном суде, Николай Петрович Дубровский – заседатель в гражданской палате, Петр Александрович Иванов – словесный судья, Семен Васильевич Ишунин – словесный судья, Борис Иванович Коробков – депутат комиссии по составлению городской обывательской книги, Иван Иванович Коробков – гласный в думе, Иван Григорьевич Кудрявцев – товарищ старшины, Иван Матвеевич Лавров – депутат комиссии «за неуказанную торговлю», Матвей Матвеевич Лавров – депутат в комиссии по составлению обывательской книги, Петр Матвеевич Лавров – депутат в комиссиях, Иван Алексеевич Майков – гласный в думе, Иван Петрович Малыгин – гласный в думе и заседатель в совестном суде, Федор Федорович Мальцов – депутат в квартирной комиссии, Егор Егорович Масленников – гласный в думе, отвечающий за строительство в городе, Павел Прокофьевич Медведев – член депутатского собрания и депутат в комиссии по составлению обывательской книги, Алексей Александрович Михалевский – заседатель в совестном суде, Михаил Иванович Можайкин (?–1860) – гласный в думе, Александр Прокофьевич Морозов – гласный в думе, Федор Иванович Мухин – старшина, ценовщик и словесный судья, Александр Федорович Пятов – депутат в квартирной комиссии, Никита Иванович Растегаев – строитель и депутат в комиссии по составлению обывательской книги, Изот Федорович Рябов – словесный судья, Алексей Сергеевич Сапунов – депутат комиссии по мещанскому обществу, Иван Алексеевич Сапунов – оценщик, Андриан Николаевич Свешников (?–1859) – депутат в квартирной комиссии и член депутатского собрания, Андриан Федорович Силин – казначей в думе, ценовщик и заседатель в гражданской палате, Филат Михайлович Силин – в полиции депутатом, заседателем в совестном суде, Андрей Иосифович Скорняков (?–1866)  – заседатель в гражданской палате и депутат в Курском губернском комитете для уравнения земских повинностей, Михаил Андреевич Тетерюков – гласный в думе и городовой строитель, в 1850-х гг. – заседатель в гражданской палате, Иван Васильевич Тимофеев –  «старшина», сборщик податей, гласным в думе, Афанасий Федорович Тюпин – староста в думе, депутат счетной комиссии, заседатель в уголовной палате, Евгений Филиппович Хлапонин – депутат в комиссии по составлению обывательской книги, Федор Яковлевич Хранцов (Францов) – гласный в думе, Михаил Андреевич Худокормов – помощник городового старосты, гласный в думе, заседатель в гражданской палате и совестном суде, Дмитрий Петрович Чикин – староста в думе, депутат в квартирной комиссии, Михаил Васильевич Яковлев – депутат в квартирной комиссии, Петр Васильевич Яковлев – гласный в думе и торговый депутат [24].
К сожалению, говорить о полноте данного списка не приходится. По-видимому, довольно значительная часть деятелей городского самоуправления осталась вне этого перечня. Но, по крайней мере, у читателей будет некоторое представление о том, кто из курских купцов был ратманами, кто – бургомистрами, кто – городской головой, а кто успел побывать на различных должностях органа городского самоуправления. И это не теоретические выкладки и рассуждения, а настоящие жители Курска и представители первой и второй гильдий купечества.
Говоря об участии курского купечества в городском органе самоуправления, нельзя обойти стороной серьезный вывод историка Ю.В. Озерова о том, что не все купцы стремились попасть в магистрат или городовую думу. «Необходимо сказать, – делится своими размышлениями историк на данную тему с читателями в статье «Участие курского купечества в органах местного управления», – что далеко не все купцы готовы были послужить на этом поприще. Связано это было во многом с экономическими интересами. Городская служба отвлекала их от торговли и, соответственно, получения больших доходов. В связи с этим курские купцы шли на хитрости – «для избежания городской службы, перечислились в другие города, но живут в Курске и торгуют на праве иногородных купцов, а иные, передав все недвижимое имение женам своим, от имени их ведут торг в городе Курске, и хотя числятся купцами других городов, но действительно торговли там не ведут».
Таким образом, далеко не все купцы стремились и желали оказаться в органах городской власти. Пребывание их в должности не так уж и часто длилось дольше положенного «трехлетия». Большая часть должностей падала на купечество 3-ей гильдии. По данным на 1850 год представители данной гильдии числились в гражданской и уголовной палатах, в совестном суде, в бургомистрах, ратманах и т. п. Интересно отметить, что в органах городской власти присутствовали и родственники купцов. Так, в ратманах городового магистрата значатся: купеческий племянник М. Воронков, купеческий сын Н. Тихонов; в гласных городской думы – купеческий брат И. Лысенков и купеческий сын М. Колошинов, а гласными «для составления общей Думы» избранными оказались, в частности, купеческие сыновья А. Апальков, М. Богданов, И. Ростегаев. Видимо, это была одна из уловок купечества. В таком случае начальник семейства мог торговать, а его родня участвовать в управлении, лоббируя те или иные интересы семьи. Впрочем, думы и призваны были заинтересовать купечество как инструмент в решении ряда вопросов городской жизни тесно связанной с торговлей и промыслами» [25].
А как умели курские купцы лоббировать свои интересы, приводит яркий пример Л.А. Медведская. «В двухтомной монографии академика Н.М. Дружинина «Государственные крестьяне и реформа П.Д. Киселева», – пишет она, – рассказывается о том, что управляющий курской палатой государственного имущества Баранович получил огромную взятку в сумме 3000 рублей от купца Силина за запрещение однодворцам привозить в город дрова для продажи. Это давало возможность Силину торговать в Курске дровами вне всякой конкуренции» [26].
При этом многие курские купцы были не только высоко образованы, но и являлись первыми библиофилами края, владея большими библиотеками, они поощряли любовь к чтению и литературе у своих близких, да и знакомых тоже. Вспомним купца А.П. Баушева, разрешившего Николаю Полевому пользоваться его домашней библиотекой, и А.Ф. Тюпина, владельца книжного магазина и домашней библиотеки. Подобное можно сказать и о купце Николае Ивановиче Дружинине, внук которого Николай Михайлович Дружинин (1886–1986) со временем станет выдающимся русским и советским историком, академиком АН СССР, к трудам которого будет прибегать не одно поколение россиян.

Перед тем, как перейти к новой главе, по-видимому, также стоит подвести, хотя бы кратко, итог жизни города Курска в первом полугодии XIX века в разных сферах его бытия – социального, культурного, духовного, торгово-экономического, ремесленно-производственного и прочих. Начнем, пожалуй, с населения. В интернетстатьях, в том числе википедических о Курске и Курской губернии представлены данные о населении губернского города с 1811 по 1856 год. Согласно этим данным, в 1811 году в Курске числилось 23500 человек, в 1825 году – 15800, в 1833 – 20050, в 1840 – 30469, в 1747 – 24776 и в 1856 – 40771 человек. А историк Л.А. Медведская, ведя речь о населении Курска в 1859 году, сообщает о 34202 жителях (18016 мужчин и 16186 женщин). Понятно, что тенденция роста населения бесспорна, но почему при этом существовала такая скачкообразность роста и падения количества жителей города – необъяснимо. То ли система переписи населения была разной (с включением или исключением пригородных слобод), то ли имело влияние прохождение города через полосы эпидемий холеры и прочих эпидемических напастей…
По социальной составляющей в городе по-прежнему преобладали купцы и мещане, но уже наметилась тенденция на снижение количества купцов, и значительный рост мещан, в число которых влились все однодворцы. Наблюдался рост городского дворянства и представителей православного духовенства. Так, по данным Л.А. Медведской, в том же 1859 году в Курске проживало 1096 купцов (как мужчин, так и женщин), 23880 мещан (11631 мужчина и 12149 женщин), 290 потомственных и 952 личных дворянина, которые составляли подавляющее большинство чиновничьего аппарата города и губернии. Количество духовенства (с учетом монахов и монахинь двух монастырей) достигло 703 человек (Л.М. С. 89, 103).
Рост населения, несмотря на то, что в городе уже появились первые общежития, гостиницы с номерами для проживания, постоялые дворы, где можно было снимать комнаты для временного жилья, и прибыльные дома, вызвал и рост количества зданий. Если в 1838 году в городе было 2000 зданий, то в 1862 – 2799, в том числе 537 каменных. Но самое главное, что строительство не прекращалось ни на год. Если строились общественные и частные дома, то строились (перестраивались) или достраивались церкви или покои священников. Например, в 1853 году к покоям игумена Знаменского монастыря с юга и с севера сделали большие пристройки. В этом же году, как сообщают краеведы, выросло «фундаментальное и величественное сооружение архиерейского дома, украсившее в сочетании со Знаменским собором центр Курска».
С ростом населения и городской инфраструктуры росла и его экономика, в основе которой на тот момент находились ремесленная деятельность горожан, промышленное развитие, торговля, земледелие, животноводство и птицеводство, а также некоторые другие факторы.
 Ремесленники города, в отличие от прежних времен, по видам занятий были разделены на 4 разряда. В соответствии с таким распределением к 1-му относились хлебники, булочники, мясники, кондитеры и пряничники; ко 2-му – портные, модистки, шляпники, башмачники, сапожники, скорняки; к 3-ему – слесари, печники, столяры, медники, шорники, гребенщики, каретники, штукатуры, плотники, кузнецы, бондари, гончары, колесники; к 4-му – извозчики, коновалы, часовщики, цирюльники,, трубочисты, золотых и серебряных дел мастера, иконописцы, резчики, фортепианщики и маляры.
Почему именно так прошло распределение профессий – трудно сказать, возможно, были спущены циркуляры свыше… У нас это любят. А уж если «свыше», то как говорится, «гладко было на бумаге, да забыли про овраги»…
При этом все ремесленники делились на мастеров, работников и учеников. В 1859 году в Курске значилось 2044 ремесленника, в том числе 498 мастеров, 844 рабочих и 702 ученика. Самыми оплачиваемыми, естественно, считались мастера, худо-бедно, но какой-то заработок имели рабочие (работники). А ученики трудились, как правило, за харчи да подзатыльники мастеров и хозяев.
В самом городе земледелием уже не занимались, но все это осуществлялось в его пригородных слободках, где не только традиционно занимались огородничеством и садоводством, но и животноводством, и птицеводством, и пчеловодством, и рыбной ловлей. А все полученное от этих видов деятельности (с учетом пропитания семейств) сбывалось на рынке или во время ярмарок.

Что касается промышленности, то в предреформенное время в Курске, как установили краеведы, было по разным оценкам от 83 до 94 промышленных заведений, естественно, довольно небольших по размерам и с небольшим количеством рабочих. Тем не менее в городе работал 31 кожевенный завод с капиталом в 100 тысяч рублей, 4 салотопенных завода с капиталом в 600 тысяч рублей, 4 свечно-восковых завода с капиталом в 12 тысяч рублей, 6 свечно-сальных – 21 тысяча рублей, 6 крупчатых – 3 тысячи, 3 маслобойных – 1000, 1 пивоваренный – 6000, 2 канатно-веревочных – 35000, 2 медоваренных – 2000, 1 чугунолитейный – 4000, 23 кирпичных – 14000, 3 каретных – 5000 рублей.
Кроме заводов, появились фабрики, которых ранее в городе не было. Это экипажная фабрика с оборотным капиталом в 3000 рублей и фортепианных изделий – с капиталом в 4000 рублей. И, по некоторым данным, в городе было две табачные фабрики и около 8 скотобоен, которые, естественно, приносили доход не только своим хозяевам, но и в городскую казну тоже.
Как и во все времена, ощутимый вклад в экономику города привносила торговля. С 1812 года, как уже отмечалось выше, действовал Гостиный двор на Красной площади. Но кроме него были и другие гостиные дворы или ряды (до четырех единиц), в том числе так называемый Хрустальный, где торговали изделиями из стекла и хрусталя. Большим спросом пользовалась торговля с рук на улицах города.
На Коренской ярмарке, проводимой дважды в год, курские купцы занимали видное место – Курский красный ряд, расположенный рядом с Московским. А курская Коренская ярмарка по престижу считалась равной нижегородской.
Стоит отметить, что развитию торговли в 40-х годах способствовало открытие водного пути по Сейму, но в 1850 году навигация прекратилась. Зато, как уже говорилось выше, появилась шоссейная дорога между Курском и Орлом, немало способствовавшая делу общения купцов между собой.
На развитие духовности курян большое влияние оказывали представители Русской Православной церкви. В городе, как отмечалось уже не раз, действовали два монастыря – Знаменский мужской и Троицкий женский. Кроме того, было около двух десятков церквей, теперь уже каменных. Действовало духовное училище при Знаменском монастыре.
Но всероссийскую признательность в области развития духовности получил сын курского купца Исидора Мошнина Прохор – преподобный Серафим Саровский (1754–1833).
Курское духовенство дважды в год организовывало крестные ходы, которые, как пишет Л.А. Медведская, приносили ему огромные доходы. В дни выноса иконы Знамения Богоматери в Курске собиралось огромное количество людей. Начинался крестный ход с торжественного молебна и выноса иконы. Возглавляли шествие архиерей и губернатор вместе со всеми чиновниками и представителями высшего духовенства.
На известного литературного критика В.Г. Белинского, наблюдавшего крестный ход в 1846 году, произвел «удручающее впечатление». А художник И.Е. Репин запечатлел его на века в своей картине «Крестный ход в Курской губернии» (1883).
Что же касается развития светской культуры и социального обеспечения, то в городе действовал театр, типография, в которой с 1838 года издавались «Курские губернские ведомости» – бесценный источник сведений для краеведов многих поколений. Существовали больница на 100 коек, дом для умалишенных – на 60 коек, 14 больниц в уездах, в которых работали 333 врача (1833), роддом, странноприимный дом, аптека, прекрасный Лазаретный сад, частные библиотеки. В городе, кроме Курской классической мужской гимназии, было уже несколько училищ и приходских школ. В 30-е и 40-е годы в Курске были частные пансионы для девочек, которые открыли богатые дамы Билевич, Эбергард, Гейкин, Крамер, Елизавета Карлова. В 50-е годы действовал женский пансион Анны Даниловны Полетаевой. 
В области литературы, журналистики, издательской деятельности и просвещения в целом Курск и Курский край в первой половине XIX века дали России десятки имен. Это Екатерина Алексеевна Авдеева (Полевая) (1789–1865) – автор таких книг, как «Отрывки моих воспоминаний» (1840), «Записки о старом и новом русском быте» (1842), «Записки для городских и сельских хозяек» (1842), «Русские сказки для детей…» (1844), «Воспоминания о Курске», «Воспоминания об Иркутске» (1848), «Русский песенник» (1848), «Экономический лексикон…» (1848), «Полная хозяйственная книга» (1851).
Это ее братья Николай Алексеевич Полевой (1796–1846) и Ксенофонт Алексеевич Полевой (1801–1867), о жизни и творчестве которых можно писать многотомные монографии. Только на простое перечисление изданных произведений Н.А. Полевого понадобится страница, не говоря об их кратком анализе. Кроме того, Н.А. Полевой по праву считается основателем журналистики в России. А еще он был хорошо знаком с А.С. Пушкиным и его ближайшими друзьями. И издавал в своем «Московском телеграфе» их произведения.
С Пушкиным были знакомы и другие известные куряне: издатель «Невского альманаха», поэт, переводчик Егор Васильевич Аладьин (1796–1860), поэт, переводчик, революционер Владимир Федосеевич Раевский (1795–1872), этнограф и литератор-прозаик Алексей Ираклиевич Левшин (1791–1879). А великий актер и литератор-мемуарист Михаил Семенович Щепкин (1788–1863) вообще был другом А.С. Пушкина и именно по настоянию гениального поэта приступил к написанию своих «Записок», которые с удовольствием цитируют курские краеведы и ученые.
Среди курян, связавших свою жизнь с литературным творчеством, стоит назвать драматурга Матвея Александровича Александрова (1798–1860), прозаика Николая Епафродитовича Анненкова (1805–1825), прозаика Николая Ивановича Билевича (1812–1860), прозаика Ивана Васильевича Васьянова (1819–1894), мемуариста Андрея Федосеевича Раевского (1794–1822), публициста и астронома-самоучки Федора Алексеевича Семенова (1794–1860). Из ранее названных декабристов-курян литературной деятельностью занимались Ф.Ф. Вадковский, Н.Ф. Заикин, Е.Е. Лачинов, М.Н. Паскевич.
Мало кто знает, что к литературному развитию края приложили руку священнослужители отец Иоанн (Иван Константинович Иванов, 1797-?), отец Евгений (Андрей Ефимович Казанцев, 1778-1871), отец Макарий (Михаил Николаевич Иванов, 1788-1860), отец Макарий (Михаил Петрович Булгаков, 1816-1882). Помимо звучных фамилий и имен, сказавших свое слово в отечественной литературе, были десятки иных, не столь громких. Среди них стоит назвать поэта Павла Александровича Гвоздева (1815-1851) и поэта, драматурга и переводчика Василия Ивановича Головина (1796-1845).
Среди театральных деятелей, кроме М.С. Щепкина, блистал курянин по рождению и актер по зову души Николай Хрисанович Рыбаков (1811-1876). Большой популярностью пользовался Корнелий Николаевич Полтавцев (1788-1865), выступавший на подмостках курского театра.
Выше уже отмечалось развитие в городе зодчества и архитектуры – церкви, соборы, частные и общественные здания, ротонда в Лазаретном саду; появление первых скульптурных изображений – памятник Психее (Душечке) на могиле поэта И.Ф. Богдановича.
Первые археологические изыскания славянских курганов в районе села Горналь провел выпускник Курской мужской гимназии и учитель Суджанского уездного училища Алексей Иванович Дмитрюков (1795-1868), заложив основы археологии в крае и внеся вклад в развитие краеведения.
Как уже отмечалось, в Курске к середине XIX века была фортепианная фабрика и мастера-фортепианщики, изготавливавшие музыкальные инструменты. Следовательно, в городе и крае шло развитие музыки в целом и музыкального образования в частности. А наличие ремесленников-иконописцев прямо указывает на появление представителей такого вида искусства, как живописи. Пройдет совсем немного времени, и на всю страну зазвучит имя художника курянина Вечеслава Григорьевича Шварца (1836-1869), основоположника исторической живописи [27].


Примечания:

1. Из истории Курского края. – Воронеж, 1965. – С. 179-184.
2. Из истории Курского края. – Воронеж, 1965. – С. 184-186; Лаппо Ф.И. Курск в период разложения крепостнических отношений (Вторая половина XVIII века) // Курск. Очерки истории города. – Курск, 1957. – С. 66; Пахомов Н.Д., Пахомова А.Н. Конышевская земля через призму истории Отечества и Курского края. В 5 книгах. Кн. 3. – Курск, 2015. – С. 182.
3. Из истории Курского края. – Воронеж, 1965. – С. 187-192; Лаппо Ф.И. Курск в период разложения крепостнических отношений (Вторая половина XVIII века) // Курск. Очерки истории города. – Курск, 1957. – С. 66-68; Степанов В.Б. Первый гражданский губернатор // Наместники и губернаторы Курского края 1779-1917 гг. – Курск, 2005. – С. 42-54; Пахомов Н.Д., Пахомова А.Н. Конышевская земля через призму истории Отечества и Курского края. В 5 книгах. Кн. 3. – Курск, 2015. – С. 182.
4. БКЭ. Т. 1. Кн. 1. – Курск, 2004. – С. 365; Степанов В.Б. Москва не уважит, а для Курска сойдет // Наместники и губернаторы Курского края 1779-1917 гг. – Курск, 2005. – С. 59-61; Интернет.
5. БКЭ. Т. 1. Кн. 1. – Курск, 2004. – С. 365; Бугров Ю.А. Литературные хроники Курского края. – Курск, 2011. – С. 153-154; Пахомов Н.Д. Первый профессиональный поэт в Курской губернии // У истоков. – Курск, 2016. – С. 138-146; Интернет.
6. БКЭ. Т. 1. Кн. 2. – Курск, 2008. – С. 190; Степанов В.Б. Москва не уважит, а для Курска сойдет // Наместники и губернаторы Курского края 1779-1917 гг. – Курск, 2005. – С. 59-61; Интернет.
7. Медведская Л.А. Курск в первой половине XPX века // Курск. Очерки истории города. – Курск, 1957. – С. 7-141.
8. БКЭ. Т. 1. Кн. 2. – Курск, 2008. – С. 190; Интернет.
9. Танков А.А. Год священной памяти. (Из истории курского края во время Отечественной войны) // Сайт Курск дореволюционный; БКЭ. Т. 1. Кн. 2. – Курск, 2008. – С. 104-105; Степанов В.Б. Виновен, что взяток не брал // Наместники и губернаторы Курского края 1779-1917 гг. – Курск, 2005. – С. 74-80.
10. БКЭ. Т. 1. Кн. 3. – Курск, 2009. – С. 122-123; Интернет.
11. Медведская Л.А. Курск в первой половине XPX века // Курск. Очерки истории города. – Курск, 1957. – С. 72-141; Степанов В.Б. Виновен, что взяток не брал // Наместники и губернаторы Курского края 1779-1917 гг. – Курск, 2005. – С. 81-87; Пахомов Н.Д., Пахомова А.Н. Конышевская земля через призму истории Отечества и Курского края. В 5 книгах. Кн. 3. – Курск, 2015. – С. 182-192; Пахомов Н.Д. Все начиналось в Курске… – Курск, 2018. – 160 с.; Интернет.
12. БКЭ. Т. 1. Кн. 1. – Курск, 2004. – С. 32; БКЭ. Т. 1. Кн. 2. – Курск, 2008. – С. 22; Пахомов Н.Д., Пахомова А.Н. Конышевская земля через призму истории Отечества и Курского края. В 5 книгах. Кн. 3. – Курск, 2015. – С. 182-192.
13. БКЭ. Т. 1. Кн. 1. – Курск, 2004. – С. 168, 205; Степанов В.Б. Десять копеек с крепостного // Наместники и губернаторы Курского края 1779-1917 гг. – Курск, 2005. – С. 74-80; Интернет.
14. Купчинский И. П.Н. Демидов // Курск и куряне. – М., 1906; БКЭ. Т. 1. Кн. 1. – Курск, 2004. – С. 229-230; Степанов В.Б. Губернатор-меценат // Наместники и губернаторы Курского края 1779-1917 гг. – Курск, 2005. – С. 96-103; Интернет.
15. Интернет.
16. БКЭ. Т. 1. Кн. 2. – Курск, 2008. – С. 144; Степанов В.Б. Брат фельдмаршала // Наместники и губернаторы Курского края 1779-1917 гг. – Курск, 2005. – С. 104-107.
17. БКЭ. Т. 1. Кн. 2. – Курск, 2008. – С. 92; Степанов В.Б. Брат фельдмаршала // Наместники и губернаторы Курского края 1779-1917 гг. – Курск, 2005. –         С. 108-116; Лагутич М.С. Плыл по Сейму пароход // Такие, брат, дела… – Курск, 2017. –  С. 363-371; «Курские губернские ведомости»: первый год издания. Курск, 2013. – 42 с.; Исторический и географический путеводитель по Курской губернии от орловской границы до харьковской на 241 ; верст. Составлен В.Н. Левашевым в 1837 г. – С.-Петербург, 2010. – С. 39-82; Князев О.С. История курской статистики: люди и факты // Россия в цифрах. М., 2016, сайт Курск дореволюционный; Интернет.
18. БКЭ. Т. 1. Кн. 3. – Курск, 2008. – С. 133; Интернет.
19. БКЭ. Т. 1. Кн. 1. – Курск, 2004. – С. 231; БКЭ. Т. 1. Кн. 2. – Курск, 2008. – С. 193; БКЭ. Т. 1. Кн. 3. – Курск, 2008. – С. 21, 121; Степанов В.Б. Трагедия губернатора Устимовича // Наместники и губернаторы Курского края 1779-1917 гг. – Курск, 2005. – С. 120-126; Интернет.
20. БКЭ. Т. 1. Кн. 1. – Курск, 2004. – С. 326; Интернет.
21. БКЭ. Т. 1. Кн. 1. – Курск, 2004. – С. 288; Интернет.
22. Из истории Курского края. – Воронеж, 1965. – С. 236-239; Досачев С.И. Бородачи на бастионах // Сайт Курск дореволюционный; Интернет.
23. БКЭ. Т. 1. Кн. 2. – Курск, 2008. – С. 35; Интернет.
24. Бугров Ю.А., Пахомова А.Н. Власть и дело. – Курск, 2012. – С. 73-74; Озеров Ю.А. Материалы к жизнеописанию некоторых представителей курского купечества середины XIX века // Сайт Курск дореволюционный; Интернет.
25. Озеров Ю.А. Участие курского купечества в органах местного управления // Сайт Курск дореволюционный; Интернет.
26. Медведская Л.А. Курск в первой половине XIX века // Курск. Очерки истории города. – Курск, 1957. – С. 88.
27. Медведская Л.А. Курск в первой половине XIX века // Курск. Очерки истории города. – Курск, 1957. – С. 74, 89, 103; Амоскин А.С.? Белянский Ю.В., Некрасов В.А. Очерки по истории народного образования. – Курск, 2004. – С. 5-23; Пахомов Н.Д., Домашева М.Г. Вехи пути. – Курск, 2019. – С. 19-27.