Николай ПАХОМОВ,
Ангелина ПЕНЬКОВА
КУРСК: ВЕХИ ПУТИ.
ЭВОЛЮЦИЯ ВЛАСТИ И ОБЩЕСТВА ЗА ТЫСЯЧУ ЛЕТ.
Очерки о городе Курске, его правителях, руководителях и их делах.
ГЛАВА 8.
КУРСК В НАЧАЛЕ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ
XVIII ВЕКА
После Елизаветы Петровны на российский трон взошел император Петр III Федорович (1728-1762). Он доводился племянником Елизавете Петровне по сестре Анне (следовательно, внук Петра Великого). Воспитанный в лютеранской вере Петр Федорович с нескрываемым пренебрежением относился к православию и русским традициям. Зато заключил мир с Пруссией, вернув фактически побежденному Фридриху II все завоеванные земли, города и крепости. Вскоре столицу наводнили гвардейские офицеры. Глухой ропот недовольства неправым миром стал завсегдатаем салонов вельмож, дворцовых залов и частных домов [1].
Отзвуки этого ропота докатывались и до императорского двора. Чтобы как-то успокоить недовольное дворянское офицерство, Петр Федорович 18 февраля 1762 года подписал манифест «О даровании вольности и свободы всему Российскому дворянству».
Теперь дворяне вольны были в выборе воинской и статской службы. А также могли вообще нигде не служить, ведя праздный образ жизни за счет эксплуатации труда крепостных крестьян. Но этот царственный жест тут же был перечеркнут введением в русской армии прусской формы и муштры. Дошло до того, что гвардейские полки во время одного из смотров «не заметили» императора, выехавшего к полкам в форме прусского генерала и с прусской орденской лентой через плечо.
Ни конные гренадеры, стоявшие в первых рядах, ни пешие роты семеновцев, преображнцев и измайловцев даже и не подумали приветствовать его появление громогласным «Ура!», как требовал того воинский артикул. Напружиненные шеренги встретили появление императора тяжелым ледяным молчанием.
Дважды взмахивал фельдмаршальским жезлом граф и гетман малороссийский Кирилл Григорьевич Разумовский, подавая сигнал к приветствию, но старая, проверенная в битвах с пруссаками гвардия по-прежнему хранила гробовое молчание. И только голштинцы и прибалтийские немцы, составляющие личный набор императора в гвардию и еще не нюхавшие пороха, проявляли восторг при его появлении пред ними.
Конфуз был страшный. Император побледнел. Простодушный Разумовский поспешил хоть как-то исправить положение: «Ваше императорское величество! Простите их! Не ведают, что творят… Видно, в прусском мундире не признали вас». Чем и добил окончательно. Император разгневался и… покинул плац.
Как отмечалось выше, Петр Федорович был воспитан в лютеранской вере. И чтобы откровенно досадить русскому духовенству, издал именной указ о передаче монастырских вотчин в ведение Эконом-коллегии. И с этого времени монастырские деревни и села стали называться экономическими. А в добавление к указу приказал закрыть домашние церкви. Такого удара Русская Православная церковь не ожидала. Тут уж к глухому ропоту гвардейских офицеров прибавился ропот духовенства, мелкопоместного дворянства и гильдейского купечества, также имевшего домовые церквушки. Словом, выпад императора против церкви вызвал недовольство всего православного люда.
А его отношения с супругой Екатериной Алексеевной, урожденной Софией Августой Фредерикой Ангальт-Цербстской (1729–1796) были испорчены сразу же после их свадьбы (сентябрь 1745). Петр сразу же завел себе любовниц и всячески избегал супружеского ложа, а став императором, вообще стал открыто сожительствовать с Елизаветой Воронцовой и ждал случая, чтобы нелюбимую жену отправить в монастырь. Правда, и Екатерина Алексеевна целомудрием не страдала, наставляя мужу рога чаще, чем сменялись времена года. Зато, в отличие от супруга, пользовалась популярностью среди гвардейских офицеров.
Дни императора Петра III были сочтены.
28 июня 1762 года, пока Петр Федорович находился в Ораниенбауме, Екатерина Алексеевна прибыла из Петергофа в столицу, где гвардейские полки, возглавляемые братьями Орловыми, присягнули ей как самодержавной императрице.
Державшие «нос по ветру» вельможи тут же покинули императора и переметнулись на сторону красавицы-императрицы, щеголявшей вместе со своей наперсницей Екатериной Романовной Дашковой (1743-1810) в офицерских мундирах, которые, как отмечают очевидцы тех событий, им очень шли [2].
5 июля того же года отрекшегося от престола Петра Федоровича не стало. Был убит друзьями Алексея Орлова в Ропше, где содержался под арестом. Официально объявлено, что сметь наступила в результате «геморроидического припадка».
Став у кормила власти, императрица Екатерина II щедро наградила своих активных сторонников, в том числе землями и крепостными крестьянами. Этот прием, широко используемый еще великим московским князем Василием III, династия Романовых также активно использовала при решении проблем внутренней политики. При Романовых, особенно при Петре I, гнет крепостного права усилился до невиданных ранее пределов. И императрица Екатерина исключением тут не была, несмотря на все ее фрондерско-либеральные высказывания, а возможно, и взгляды. Но, как говорится, теория – одно, а практика – другое дело… Так, Указом 1763 года предписывалось создавать воинские команды для усмирения крестьянских бунтов. Другим указом за жалобу на своего барина крепостному грозила ссылка в Нерчинские рудники. Указом от 17 января 1765 года помещик получил право отправлять крестьян на каторгу, а также определять срок их пребывания и право возвращать крестьян обратно. Возможно, появление этих указов было вызвано в том числе и крестьянскими бунтами в Курском крае: в 1762 и 1763 годах – в экономических селах, принадлежащих ранее рыльскому Николаевскому монастырю, а в марте 1764 года – в селе Старицы Белгородского уезда [3].
Следующим же важным шагом императрицы Екатерины Алексеевны стали проводимые ею реформы. Первой среди них стало реформирование Сената в декабре 1763 года. В соответствии с данной реформой Сенат был разделён на 6 департаментов, возглавляемых обер-прокурорами, во главе становился генерал-прокурор. Каждый департамент имел определённые полномочия. Зато общие полномочия Сената были сокращены, в частности, он лишился законодательной инициативы и стал органом контроля за деятельностью государственного аппарата и высшей судебной инстанцией. А вот центр законотворческой деятельности переместился непосредственно к Екатерине и её кабинету со статс-секретарями. Кстати, кабинет также делился на 6 департаментов.
Важной вехой, с политической точки зрения, в реформаторской деятельности Екатерины II могло стать новое уложение по систематизации законов и государственному устройству России. Для этого императрица 14 / 25 декабря 1766 года опубликовала Манифест о созыве Уложенной комиссии, подобия Земского Собора, и указы о порядке выборов в депутаты. Впрочем, Уложенная комиссия была не совсем инициативой императрицы Екатерины II, еще ее предшественница Елизавета Петровна в 1761 году что-то подобное имела в виду, но смерть прервала эти планы.
Основная цель этой Уложенной комиссии – выяснение общенародных нужд для проведения всесторонних реформ. При этом квоты были следующие: дворянам разрешалось избирать одного депутата от уезда, горожанам – одного депутата от города, государственным и экономическим крестьянам, однодворцам, служилым людям ландмилиции – одного от провинции, инородцам – одного от народа.
В результате, в работе комиссии приняло участие более 600 депутатов: 33 % из них было избрано от дворянства, 36 % – от горожан, куда также входили и дворяне, 20 % – от сельского населения (государственных и экономических крестьян, казаков и т. д.). Интересы православного духовенства представлял депутат от Синода.
Как установили курские краеведы, от Белгородской губернии из трех провинций, куда входили города Курск, Обоянь, Суджа, Рыльск с одноименными уездами, курян (в широком смысле этого слова) в комиссии было 37 человек. Среди них от дворянства Курского уезда – майор Петр Стромилов, от Обоянского уезда – отставной гвардии прапорщик Михаил Глазов, от Рыльского уезда – отставной гвардии сержант Лука Ширков и поручик Александр Ширков. Город Курск представлял купец Иван Скорняков, Обоянь – купец Сидор Уткин, Рыльск – купец Федот Филимонов. Однодворцев представлял курянин Андрей Маслов. Среди депутатов от Белгородской губернии, как отмечено в Русском биографическом словаре Брокгауза и Ефрона, был и курянин, купец 2-й гильдии Иван Иванович Голиков (1735–1801), будущий автор 30-томного собрания сочинений «Деяния Петра Великого» [4].
В качестве руководящего документа Комиссии 1767 года императрица подготовила так называемый «Наказ» – по мнению большинства историков, теоретическое обоснование просвещенного абсолютизма.
Первое заседание прошло в Грановитой палате в Москве, затем заседания были перенесены в Санкт-Петербург. 28 мая 1768 года на заседании комиссии с радикальной обличительной речью в защиту крепостных, против произвола помещиков, жестокости наказаний и преследования беглецов выступил по наказу курских однодворцев от мая 1767 года А. Маслов. Он же отметил и негативное отношение курского купечества к однодворцам, создающим купцам конкуренцию в торговле: «Из нас же, в Курске живущих однодворцев своими домами, разные ремесла и мастерства имеющих, курские купцы по своим злобам до продажи своих художеств не допускают, бьют и отнимают» [5].
Оба документа сохранились, и их адаптированный к современному литературному языку текст можно прочесть в сборнике «Из истории курского края».
А то, что курские купцы держали верх над однодворцами, вполне понято. В Курске еще с елизаветинских времен крепко встали на ноги купеческие династии Расторгуевых, Сыромятниковых, Гладковых, Баушевых, Машниных, Лоскутовых, Мухиных, Голиковых, Полевых, Поповых, Дружининых, Иконниковых, Филипцевых. Например, основателем рода купцов Голиковых был Ермошка (Ермолай) Алексеевич Голик (Голиков) (? – после 1677), а у его сына Лариона (Иллариона) Ермолаевича Голикова (ок. 1672 – после 1747) от двух браков уже было четверо сыновей (Сергей, Иван Большой, Иван Меньшой и Матвей) и две дочери (Пелагея и Мария). У Ивана Илларионовича Большого (ок. 1704 или 1713 – после 1761), Сергея Илларионовича (ок. 1704 – после 1747), Ивана Илларионовича Меньшого (22.11.1734 –17.11.1805) и Матвея Илларионовича (ок. 1739-1766) были свои сыновья и дочери, продлившие купеческое сословие этого рода. Из них наибольшую известность получили Иван Иванович Голиков (01.10.1743–12.03.1801), сын И.И. Голикова Большого (Старшего), промышленник и писатель, Иван Илларионович Меньшой, предприниматель, компаньон Г.И. Шелихова и основатель Русской Америки, а также торгово-промышленной Русско-Американской компании (1799), городской голова Курска во второй половине XVIII века [6].
А многочисленные родственные связи и многолетняя цеховая принадлежность их сплотила. Да и в местное самоуправление, как правило, избирались купцы, а не однодворцы, которые от служилого дворянства отмежевались, но и к городским обывателям, в том числе купцам и посадским, не прибились. А местное самоуправление – бургомистры и ратманы – хотя большой властью не обладали, но все же какой-то вес в городе имели. Вот и держали верх и над однодворцами, и над посадскими, и над прочими жителями города, не принадлежащими к дворянам и священнослужителям.
Кстати говоря, по данным историка Ф.И. Лаппо, в 60-е годы XVIII бургомистрами Курска были Федор Попов и Петр Полевой, а ратманами – Иван Иконников, Иван Филипцев и другие [7].
Заседания и дебаты продолжались полтора года, после чего комиссия была распущена под предлогом необходимости депутатам отправляться на войну с Османской империей. Естественно, предлог был надуманный – императрице уже надоела ее либеральная забава с комиссией. Пыль в глаза пустила – и довольно… Ей было значительно проще заниматься законотворчеством самой… И в этом же 1767 году, 22 августа, принимается закон «О бытии помещичьим людям и крестьянам в повиновении и послушании у своих помещиков, и о неподавании челобитен в собственные Ея Величества руки». Вот только малая выдержка из этого закона: «Во всенародное известие. Хотя по высочайшей Ея Императарского Величества конфирмации обнародованным от Сената января 19 дня 1765 года указом, в подтверждение многих прежде изданных, и объявлено, дабы никто Ея Императарское Величество в собственные руки мимо учрежденных на то правительств и особо для того персон, челобитен подавать отнюдь не отваживался, под опасением предписанного в оном указе наказания, а именно: когда кто не из Дворян и неимеющих чинов осмелится Высочайшую Ея Величества особу подачею в собственныя руки челобитен утруждать: то за первое дерзновение отсылать таковых в работу на каторгу на месяц; за второе, с наказанием публично, отсылать туда же на год, возвращая оных по прошествии срока на прежния жилища; а за третие преступление с наказанием публично плетьми ссылать вечно в Нерчинск, с зачетом крепостным помещикам их в рекруты.
...А буде и по обнародовании сего Ея Императорскаго Величества указа которые люди и крестьяне в должном у помещиков своих послушании не останутся, и в противность вышеизображеннаго 2-й Уложенной главы 13 пункта недозволенные нa помещиков своих челобитныя, а наипаче Ея Императорскому Величеству в собственныя руки подавать отважатся: то как челобитчики, так и сочинители сих челобитен наказаны будут кнутом, и прямо сошлются в вечную работу в Нерчинск, с зачетом их помещикам в рекруты. А для повсеместнаго о сем сведения и исполнения сей указ с получения онаго чрез целый месяц в каждом месте в праздничные и воскресные дни, а по прошествии месяца ежегодно по одному разу во время храмовых праздников читать по всем церквам, дабы никто неведением отговариваться и в подобное сим последним преступникам несчастие впасть не мог» [8].
Императрица Екатерина II, ведя войны и подавляя пугачевское восстание, как и Петр I, не забывала и про очередные реформы, ибо заниматься законотворчеством обожала ничуть не меньше, чем амурными делами.
В 1775 году (7 ноября) по ее инициативе вышел закон – «Учреждение для управления губерний Всероссийской империи» – предполагавший создание 50 губерний и наместничеств и имевший огромное значение как для развития всего государства в целом, так и Курского края в частности.
Чтобы более осязаемого почувствовать важность этого закона, стоит привести хотя бы некоторые статьи из него.
1. Дабы Губерния, или Наместничество, порядочно могла быть управляема, полагается в оной от 300 до 400 ООО душ.
2. Для управления же Губернии или Наместничества полагается (Главнокомандующий в отсутствии Императорскаго Величества) Государев Наместник или Генерал-Губернатор.
3. В Губернии или Наместничестве учреждается Правитель Наместничества или Губернатор.
4. В Губернии учреждается Правление Наместническое или Губернское.
6. В Губернии учреждается Палата Уголовнаго Суда.
8. В Губернии учреждается Палата Гражданскаго Суда.
13. В каждом Наместничестве или Губернии учреждается Верхний Земский Суд, а буде обширность Наместничества (Губернии) того требует, то дозволяется учредить в Наместничестве (Губернии) более одного Верхняго Земскаго Суда.
15. Буде нужда того требует, то Наместничество или Губернию разделить на Области или Провинции.
16. Наместничества (Губернии) и Области разделяются на уезды или округи.
17. В уезде или округе считается от 20 до 30 000 душ.
18. В каждом уезде или округе учреждается Уездной или Окружной Суд.
22. В каждом уезде или округе учреждается Нижний Земский Суд.
25. В каждом городе, где нет Коменданта, определяется Городничий (в Сто¬лице же Обер-Полицеймейстер).
28. В городах остаться имеют Городовые Магистраты.
34. В Губернии учреждается по усмотрению (Главнокомандующего) Генерал-Губернатора, соображаясь с обширностью (Губернии) Наместничества и обстоятельствами разнообразных уездов, для однодворцев и прочих, о коих в 335 статье ниже сего сказано, у каждых от 10 до 30 тысяч душ, по одному суду под названием: Нижняя Расправа.
36. В Губернии, где учреждена одна, или более, Нижняя Расправа, там учреждается и Суд под названием: Верхняя Расправа...
40. В каждом Наместничестве или Губернии учреждается по одному Суду под названием Совестный Суд.
41. В Совестном Суде председательствует Судья Совестнаго Суда того Наместничества, или той Губернии и заседают по Дворянским делам двое Дворян, по городовым делам двое граждан, по расправным делам двое поселян.
42. При Наместническом или Губернском Правлении и при Палатах опреде-1 является Губернский Прокурор, Губернский Стряпчий казенных дел и Губернский Стряпчий уголовных дел.
43. При Верхнем Земском Суде определяется Прокурор, Стряпчий казенных дел и Стряпчий уголовных дел.
45. При Верхней Расправе определяется Прокурор, Стряпчий казенных дел и Стряпчий уголовных дел.
46. В каждом уезде или округе определяется Уездный Стряпчий один.
107. Того Наместничества (той Губернии) уголовныя дела, кои подвергают обвиняемаго лишению жизни, или чести, да внесутся из Верхняго Земскаго Суда, или Верхней Расправы, или Губернского Магистрата без всякой апелляции, или пе-реноса прямо на ревизию и вершение Палаты Уголовнаго Суда той Губернии.
108. Ревизия уголовных дел не что иное есть, как прилежное рассмотрение, произведено ли дело порядочно и сходственно с законами, сколь для оправдания невинности, столь и для приведения в ясность преступления, или для обличения преступника.
115. Палата Гражданскаго Суда не что иное есть, как соединенный Департамент Юстиц и Вотчинной Коллегии, которому поручается апелляция для ревизии гражданских дел на Верхний Земский Суд, Губернский Магистрат и Верхнюю Расправу той Губернии.
165. В Верхнем Земском Суде заседает первый и второй Председатели и 10 Заседателей.
166. Десять Заседателей выбираются чрез всякие три года Дворянством тех уездов, кои составляют подсудное ведомство того Верхняго Земскаго Суда, из Дворян на месте живущих, или из тех, кои в Дворянском списке той Губернии написа¬ны, но неотлучны по службе и должностям.
173. В Верхний Земский Суд вносятся по апелляции на Уездные Суды, Дворянския Опеки и Нижние Земские Суды все дела, жалобы и тяжбы дворянския и на Дворянина как гражданския, так и уголовныя дела, касающиеся до вотчин, привилегий, завещаний до наследства в имении и до права наследования, спорныя, о владении, тяжкия до безчестия и до права Стряпчих касаю щиеся, також и все дела разночинцев тех, кои по правам апелляции на Уездные и Нижние Земские Суды непосредственно до Верхняго Земскаго Суда принадлежат.
174. Буде кто не доволен решением Верхняго Земскаго Суда, тот чрез неделю неудовольствие свое да объявит сему Суду, и тогда жалобу свою для ревизии внести может в Палату, в которую дело подлежит, но наперед да внесет 100 рублей...
196. В Уездном Суде заседает Уездный Судья один и два Заседателя...
197. Должность Уезднаго Суда есть следующая: Уездный Суд имеет отправ-лять в уезде правосудие как по Уголовным, так и по гражданским делам.
223. В Нижнем Земском Суде заседает Земский Исправник и 2 Заседателя...
235. Нижнему Земскому Суду поручено в уезде: 1. Земская Полиция, или Бла-гочиние. 2. Приведение в исполнение закона. 3. Приведение в действие повелений Правления и проч...
283. Городовый Магистрат, или Ратуша сами собою не вступают ни в какой разбор Уголовнаго или Гражданскаго Суда; но принимаются за дело или по жало-бе, или по иску частных людей, или стряпчих, или по сообщению другаго Суда или Городничаго или по велению той Губернии (Губернскаго) Наместническаго Прав-ления, или Палат или Губернскаго Магистрата.
307. В Губернском Магистрате заседает первый и второй Председатель и 6 За-седателей.
314. Губернскому Магистрату подчинены Городовые Магистраты, Сирот¬ские Суды и Ратуши той Губернии.
335. В тех городах и округах, где жительство имеют однодворцы, или всяких прежних служеб служилые люди, или черносошные, или Государственные кресть-яне, или Государевы крестьяне, приписные к каким ни есть местам или заводам: то для таковых... дозволяется в Губернии учредить по усмотрению (Главнокомандующаго) Генерал-Губернатора, смотря на пользу и нужды, и соображаясь с об¬ширностью (Губернии) Наместничества, и обстоятельствами разнообразных уез¬дов, у 10 до 30 тысяч душ по одному Суду, под названием Нижняя Расправа, ямщи¬ки же, экономические и Дворцовые крестьяне и прочие, временно в Коронном управлении состоящие, ведомы да будут судом и расправою на таком же основа¬нии в Нижней Расправе.
337. Должность Нижней расправы есть отправлять для тех селений и людей, для которых сей Суд установлен, правосудие как по уголовным, так и по граждан-ским делам.
341. Буде кто недоволен решением Нижней Расправы, тот чрез неделю неудо-вольствие свое да объявит сему Суду сам, или чрез стряпчаго, и тогда жалобу свою внести может в Верхнюю Расправу, но наперед внесет 25 рублей в Нижнюю Рас-праву... [9].
Надо иметь в виду, что введение наместничеств и губерний предполагалось не одномоментно, а постепенно, после проведения подготовительной работы в данном регионе. При этом, в соответствии с законом о губерниях и наместничествах, высшая политическая власть в новообразованных административно-территориальных единицах передавалась генерал-губернаторам или наместникам, а гражданская – губернаторам, которые отвечали за хозяйственные и финансовые дела.
Кроме вопроса наместнического и губернского переустройства России эта высочайшая реформа коснулась и купечества. При этом сохранялось три гильдии, учрежденные Елизаветой Петровной, но купечество освобождалось от подушной подати. В зависимости от заявленного капитала к первой гильдии причислялись купцы с капиталами свыше 10 тыс. рублей, ко второй – от 1 тыс. до 10 тыс. рублей и к третьей – от 500 до 1000 рублей. Устанавливался фиксированный гильдейский сбор в размере 1% от суммы заявленного капитала.
В остальном же: выбор старейшин гильдий, подчинение низших гильдий высшей, представительство в магистрат и так далее – сохранялось по-прежнему.
Но пока обнародованная Екатериной II губернская реформа двигалась ни шатко ни валко по стране, ибо в России, как всегда, гладко на бумаге, да забыто про овраги, Курск и Курский уезд, управляемые воеводами, продолжали находиться в Белгородской губернии, подчиняться белгородским губернаторам.
На период царствования Петра III и Екатерины II из общего списка воевод, указанного С.И. Ларионовым в его замечательном труде «Описание Курского наместничества…», курскими воеводами, по-видимому, были коллежский асессор Шатилов Никита Иванович (возможно, с 1762 по 1765 год), подполковник Нефедьев Иван Федорович (с 1765 г.), коллежский асессор Сафонов Семен Петрович, секунд-майор Скрыплев Иван Афанасьевич и майор Полонский Николай Григорьевич (1779 г.).
В функциональные обязанности воевод этого периода, помимо собственного кормления, входило наблюдение за состоянием военных укреплений, складов боеприпасов и вооружения, сбор дворянского ополчения, исполнение полицейских, судебных, фискальных и финансовых дел. В помощь воеводе была создана воеводская канцелярия, где находились секретари, писари, а также полицейские, фискальные, судебные и прочие чиновники. Они отвечали за порядок в городе и уезде.
Отмечая деятельность воевод «второй волны», то есть после петровского времени, курские краеведы и историки обращают внимание читателей на сращивание их с помещиками и коррупцию. Среди воевод, более других «отличившихся» в коррупции и взяточничестве, называются Илья Мясоедов (воевода времен Елизаветы Петровны) и Николай Полонский – последний курский воевода перед образованием наместничества, отличавшийся небывалыми поборами с купцов и посадских жителей Курска.
Так, потомок первых курских служилых людей «по отечеству» Анненковых – Иван Петрович Анненков (1711-1784), ставший во второй половине XVIII века крупным землевладельцем-помещиком и владетелем крепостных душ (до 11400 душ мужского пола) и предводителем уездного дворянства, в своем «Дневнике» в 1757 году писал: «Курскому воеводе, коллежскому асессору И.М. Мясоедову подарена лошадь ценою в 30 рублей» [10].
По-видимому, подобное можно было сказать и в адрес воеводы Н.Г. Полянского и некоторых других, видевших в своей высокой должности не служение Отечеству, а средство личного обогащения и наживы. Впрочем, в современной рыночной России разве не то же самое?.. Что ни день, то новые сообщения о задержании высокопоставленных губернских чиновников, а то и самих губернаторов за взятки и разворовывание бюджетных денег.
Параллельно с воеводской канцелярией продолжали свою деятельность городские магистраты. Как отмечает Ю.А. Бугров, с начала века и по 1870 год в Курске было около 60 бурмистров (бургомистров). Но, к сожалению, подавляющее большинство курских бургомистров и ратманов первой да и второй половины XVIII века для потомков осталось малоизвестным. Счастливое исключение представляет Иван Ларионович (Илларионович) Голиков, городской голова и дядя писателя И.И. Голикова [11].
Зато на просторах Интернета можно найти сведения о губернаторах Белгородской губернии, которые, как надо понимать, имели непосредственное отношение к соловьиному краю.
Как помним, первого губернатора Ю.Ю. Трубецкого (28.02.1727–04.03.1730) и вице-губернатора П.И. Лачинова (28.02.1727–09.1728) назвал еще С.И. Ларионов.
После них были губернатор генерал-майор Иван Иванович Бибиков (31.01.1731–25.07.1732) и вице губернатор Иван Иванович Караулов (09.1728–11.1730). Затем вице-губернаторов не стало, а губернаторами являлись генерал-майор Иван Васильевич Стрекалов (22.08.1732–04.11.1733), бригадир Иван Михайлович Греков (27.08.1734–03.1740), полковник Даниил Андреевич Друцкой-Соколинский (03.03.1740–02.1742), действительный статский советник Петр Михайлович Салтыков (02.1742–06.1762), действительный статский советник Григорий Иванович Шаховской (1762–1764), генерал-поручик Василий Васильевич Нарышкин (1764–1766), тайный советник Андрей Матвеевич Фливерк (1766–1771), генерал-поручик Иван Кириллович Давыдов (1771–1775) и генерал-поручик Петр Семенович Свистунов (1775–1779).
Кроме того, с началом губернской реформы генерал-губернаторами Белгородской и Смоленской губерний были Александр Иванович Глебов (1775–06.1776), тайный советник Дмитрий Васильевич Волков (1776–1778) и Николай Васильевич Репнин (1778–1779) [12].
Примечания:
1. Кулюгин А.И. Правители России. – М., 2006. – С. 354-359.
2. Русский Биографический словарь Брокгауза и Ефрона. – М.: Эксмо, 2007. – С. 346; Кулюгин А.И. Правители России. – М., 2006. – С. 362-375.
3. Иванов П.В. Наш край в середине и во второй половине XVIII века // История Курской области. Воронеж, 1975. – С. 36; Века А.В. История России. – М.: АСТ, Мн.: Харвест, 2005. – С. 517-518; Брикнер А.Г. Иллюстрированная история Петра I и Екатерины II. – М.: Эксмо, 2007. – С. 602-612; Интернет.
4. Русский Биографический словарь Брокгауза и Ефрона. – М.: Эксмо, 2007. – С. 273; Брикнер А.Г. Иллюстрированная история Петра I и Екатерины II. – М.: Эксмо, 2007. – С. 613- 620; Пахомов Н.Д. Голиков Иван Иванович. Певец деяний Петра I // У истоков. – Курск, 2016. – С. 81-108.
5. Из истории Курского края. – Воронеж, 1965. – С. 158-167.
6. Русский Биографический словарь Брокгауза и Ефрона. – М.: Эксмо, 2007. – С. 273; Большая Курская энциклопедия в 3-х томах и 9 книгах. Т. 1. Кн. 1. – Курск, 2004. – С. 183-184; Пахомов Н.Д. Голиков Иван Иванович. Певец деяний Петра I // У истоков. – Курск, 2016. – С. 81-108; Пахомов Н.Д. Деяний Петровых сказитель. – Курск, 2013. – С. 287-288.
7. Лаппо Ф.И. Курск в период разложения крепостнических отношений. (Вторая половина XVIII века) // Курск. Очерки истории города. – Воронеж, 1975. – С. 61.
8. Пахомов Н.Д., Пахомова А.Н. Конышевская земля через призму истории Отечества и Курского края. В 5 книгах. Кн. 3. – Курск, 2015. – С. 126-127.
9. Там же. – С. 134-137.
10. Лаппо Ф.И. Курск в период разложения крепостнических отношений. (Вторая половина XVIII века) // Курск. Очерки истории города. – Воронеж, 1975. – С. 60-61.
11. Бугров Ю.А., Пахомова А.Н. Власть и дело. – Курск-Москва, 2012. – С. 67.
12. Белгородская губерния. Википедия.