Алиса Алисова
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ЛЕТА
…Утром он проснулся неожиданно рано; только-только начинало светать; птиц еще даже не было слышно – робко-робко где-то одна-другая пискнет сквозь сон – и снова тишина. Вдруг откуда-то издали - петушиный оклик, словно эхом. И снова все беззвучно. Уже должны бы первые лучи солнца скользнуть по верхушкам елей – но нет; странно. Он вышел из дома – соседних домов не было видно; небо серебрилось, подсвеченное изнутри золотом. Туман! Высокий туман обволакивал все пространство. Густой, но одновременно легкий, будто кисея мелкого кружева. Было тепло, и неслышимые хрустальные колокольчики – мнилось – звенят, звенят, звук тает вдали, не доходит. Легонько покачивались ветки старой ели. Хотелось вобрать в себя тишину и серебристый туманный воздух, задержать дыхание и погрузиться в баюкающее, как предрассветное море, бархатное пространство. Таким бывает просыпающееся море – когда солнце еще только-только собралось выбраться из волн на горизонте, именно в такие мгновения они нежны и мягки как никогда более не бывают, и они принимают тебя в объятия, и хочется в них растаять, исчезнуть; и весь мир перестает существовать. Вот красный огромный диск начинает подниматься – и море вдруг становится прохладным, волны постепенно наполняются блеском – будто он и холодит; уже, выходя на берег, хочется закутаться в большое махровое полотенце. Последний день лета! Не верится. День обещает быть жарким – как бывает в зените июля, когда дорога стелется маревом и тает вдали, и одинокий коршун кружит и кружит так высоко, что кажется черной плавающей черточкой в опрокинутом навзничь безмерном небе…
Солнце вдруг разом пробилось через мерцающую пелену – и она стала медленно опадать, оседать на траву, кусты, деревья; послышались легкие капли, падающие с листьев; все как-то вмиг повлажнело, заблестело под лучами. Наступило утро, и его привычные звуки и шумы стали внятными. Небо высветилось голубизной; деревья, дома и все вокруг обрело очертания. Легкая прохлада вместе с каплями росы (или осевшего тумана?) слегка зазнобила. Он сделал себе горячего крепкого кофе и сел с чашкой на крыльцо. Но даже его терпкий аромат не мог перебить этого почти яростного запаха – запаха последнего дня лета. Удивительно, но сердце не щемило, оно радовалось предвкушению: впереди еще целый летний день. И он не обманул ожиданий – и длился, длился, и дарил жарким дыханием, и манил прохладой ручья, и обещал теплую ночь – но когда-то она еще будет! – а пока день, летний жаркий день. Совсем настоящий – без опадающих желтых листьев, без грусти прощания, без сожалений об ушедшем. Полноценный, большой, всеохватывающий и поглощающий собой и прошлое и будущее. Как неизменная константа бытия.
Он выехал на лесную дорогу; подъезжая к развилке на пригорке, увидел: туман здесь еще вполне осязаемый, будто собрался с округи в одном месте, чтобы потом уже совсем растечься по окрестным полям и подножьям дальних гор. Он проехал, не оглядываясь, - и вот уже солнце в своих правах властвует всюду, и туман забылся – будто и не было его; и жизнь кипит и сверкает, словно все еще только собирается начаться. Правда, невольно боковое зрение улавливает пустоту Летнего рынка, где обычно весной и летом торгуют цветочной и прочей рассадой; только чья-то темная одинокая фигурка вырисовывается и тут же исчезает. Мимо, мимо! Сознание не хочет замечать, вычеркивает из летнего дня то, чего там не может быть. Ведь лето еще! Еще целый день лета… И снова он, этот летний день, катится и звенит, и играет взаправдашней жарой, и томит ожиданием прохладного глотка, и слепит глаза ярким лучом. И полыхают розы, и гремит беззвучная гроза, и сияет радуга без дождя – даже две, двойная! И тает, тает в небе, по которому плывут как корабли, как фрегат Паллада, большие фигурные облака, отливающие золотом, и поднимаются алые паруса и уходят в даль, за горизонт, в неведомое и прекрасное путешествие, и зовут, зовут за собой, все обещая и все исполняя.
…Последний летний день подходил к концу. Медленно садилось солнце в зыбкие, как пески, жемчужные облака. Вечер подступал нехотя, ветерок – как легкий бриз – колыхнул березы и истаял; недвижность наполнила мир. Легкая прохлада спускалась к земле. Он сидел на террасе у дома и смотрел в небо, слушая ленивую вечернюю перекличку птиц. «Какой бесконечный день, - подумалось. – Как жизнь». И стало неважно, что будет дальше – возможно, скоро нагрянут дожди, возможно, и осень наступит, а там – и зима, но это все совершенно неважно – в данности необыкновенно длящегося безмерного летнего дня, который, казалось, не закончится никогда. Только в этом и заключалась истина.