СВЕТКА-ЛЕБЕДЬ
Весенний дождик устало барабанил по сучковатым доскам крыльца, стыдливо задевая своими крупными каплями Светкины босые ноги. Майский дождь пах пылью и ещё чем-то удивительно неповторимым, зовущим прямо сейчас побежать вслед за ускользающей в небе тучкой, побежать, быть может, навстречу счастью, терпеливо ждущему её там вдалеке.
Светка любила эти чистые майские дожди, ей казалось, что само небо счастливо плачет в эти минуты и радуется кончине злющей мачехи-зимы, беспросветным чёрным ночам и почти таким же голодным и серым дням, не сулящим ничего хорошего.
Старое обветшалое крыльцо, на котором сейчас сидела девушка, ещё помнило радостные мгновения её детского счастья, её звонкий голосок и заразительный безудержный смех, услыхав который невозможно было не рассмеяться в ответ.
Светка смахнула ладонью капли дождя с ног и улыбнулась, показав щербинку между верхними зубами. Лицо её, слегка вытянутое, усыпанное мелкими золотыми веснушками, нельзя было назвать красивым, но её глаза, всосавшие в себя, казалось, всю синь чистого неба, оживляли его и делали привлекательным. Худощавая и светловолосая, она привыкла к осознанию жизненных перипетий, давно ни на кого не надеялась, повторяя про себя, что волка ноги кормят. Она так часто слышала эти слова от своей матери, слышала с самого детства, тогда ещё не понимая, как эти ноги могут кормить волка. Понимание этих слов пришло позже, когда мать, пропив последние деньги, ушла в морозную ночь из дома на «промысел», как она сказала, оставив на несколько дней Светку одну в остывшей без тепла избе.
Алкоголичку Катьку Лебедеву, мать Светки, в селе не любили, зная её взрывной по пьянке характер и дурную привычку не возвращать занимаемые ею деньги. Светку же, наоборот, жалели и кто чем мог, помогали. Доброй и отзывчивой росла Светланка, за это и любили.
Ка-то незаметно пробежали те лихие времена и годы, оставив в девичьих воспоминаниях материнские тяжёлые затрещины, голодные дни и бесконечную любовь и жалость к пьющей матери.«Прости меня, моя лебёдушка, прости, непутёвую, искалечила я тебе детство, да и жизнь свою искалечила… - мать обнимала Светлану в те нечастые дни своего пробуждения от пьянства. – А вот я тебя научу лебедей из бумаги делать…». Бумажных неказистых лебедей с тех пор в избе стало много. Светка увлеклась их деланием и всё свободное время проводила за этим занятием.
Бегать на станцию и продавать лебедей пассажирам останавливающегося поезда её надоумил Никита – давнишний её дружок по школе. Светланку забавляло это приключение, и она с удивлённым лицом подростка рассматривала разношёрстных пассажиров, прервавших своё путешествие и на несколько минут оказавшихся в её власти. Лебедей они покупали лишь изредка, как правило, подвыпившие пассажиры, но чаще не покупали совсем. Ну а вскоре, осенью, едва Светке исполнилось семнадцать лет, умерла от цирроза печени её мать…
- …Слушай меня, птица, - Ник звякнул бутылкой с водкой о край стакана, - нужно уже учиться «бабки» добывать и не на твоих глупых лебедях. Ни шиша ты на них не заработаешь, только время потеряешь, а…
- Ну почему, я на днях двух продала, - улыбнулась Светка.
- Да ты меня не перебивай, я знаю, что говорю.
Никита был старше Светки на два года и для своих девятнадцати лет выглядел уже взрослым, поджарым парнем с непослушным вихром на голове и колючим взглядом серых глаз.
- Встретил я тут недавно Петюню-«самострела»… Помнишь его, скуластый такой, в город несколько лет назад как уехал? На «югах» он теперь, у тётки живёт в Севастополе. Работает, говорит, в солидной конторе шофёром, сыт, обут и море бод боком. Чего ещё лучше-то? Приезжай, говорит, не пожалеешь, работу найдём, ну и всё такое. Так вот я тут прикинул, может, и вправду махнём на «юга», а? Чего ты тут забыла со своими лебедями…
Светка лишь пожала плечами и тихо улыбнулась.
Поезд оглушил её новизной ощущений, невольного участия в судьбах незнакомых ей людей и быстрой чередой меняющихся событий. Непривыкшая к пристальному вниманию к собственной персоне, Светка съёживалась от похотливых взглядов подвыпивших парней, вжимаясь в стенку боковой плацкартной полки. Она ещё не до конца осознала происходящие перемены, подсознательно удивляясь принятому решению поехать с Никитой в незнакомый ей город.
Ника она знала давно, он нравился Светке, нравился простотой и открытостью своего характера, быстротой принимаемых решений, а ещё безбашенной смелостью, которая выручала Светку в самые трудные минуты. Она смотрела с верхней полки на компанию молодых парней, играющих внизу за столиком в карты, но видела лишь Никиту, его вихрастую русую голову, смешные, чуть оттопыренные уши и тонкий шрам слева на подбородке. Кроме Ника у неё больше никого не осталось, и он для неё сейчас стал единственным, тем, кому она могла доверить свои мысли и чувства, доверить себя всю, без остатка. «Наверное, это и есть любовь» - улыбнулась Светка засыпая, убаюкиваемая мерным покачиванием вагона скорого поезда.
Красивый белокаменный город опутал узами любви Светкино сознание, навсегда лишив её тёмной паутины воспоминаний прошлого. Не было больше ни её покосившейся избы, да и самого уральского села тоже не было. Город ласково обнимал её загорелые плечи, а тёплый морской бриз пересчитывал солнечные веснушки на её коже. Бульвары и скверы, шероховатый белый камень его лестничных маршей, казалось, обещали Светланке встречу со счастьем… вон там, за тем поворотом, у старой, перекрученной временем акации…
-… Деньги кончились, а Толян больше ждать не хочет, говорит, что и так нам повезло с жильём, на других, мол, больше бы заработал.
Никита нервно закурил и взглянул на Светку.
- Дело он мне одно предложил, можно, говорит, хороший куш взять, да и работёнка не пыльная. Но для дела мы ему вместе с тобой нужны.
- Так у меня никаких документов не осталось, всё украли, когда мы с тобой по-первости на лавочке в сквере ночевали, кто ж меня возьмёт-то.
Светланка выключила свистящий чайник и села напротив Никиты.
- Не нужны там твои документы, - грубо ответил Ник. – Смекалка там твоя понадобится и обаяние, которого тебе не занимать. Только и всего-то…
- Так что делать-то нужно будет, я никак не пойму, а, Никита?...
С самого начала всё пошло не так, как они планировали. Петюня обманул Ника и, обещая ему позвонить, так и не позвонил. С квартирой тоже сразу не получилось, слишком высоки оказались цены на аренду в белокаменном. Спали на лавочке в сквере, перебиваясь случайными заработками Никиты. Ко всему прочему у девушки ночью украли её сумочку с документами. Незавидное их положение поменялось к лучшему лишь со знакомством Ника с Толиком – коренастым черноволосым парнем с плутоватыми бегающими глазками. Толян сдал им комнату в коммуналке на Корабельной стороне.
- у Толяна есть на примете несколько «упакованных» квартир, а хозяева их – зажиточные фраера, которых и потрясти не грех. Сорвём куш, снимем классную хату и заживём уже нормально…
Никита буравил Светку своими колючими и абсолютно холодными глазами.
- По домофону представишься сотрудницей ЖЭКа, пустят в квартиру, ну а там уже моя работа начнётся. Отыграем, как по нотам, ты не боись, я всё продумал… Лебедь – она птица гордая, так что ли, а?
Ник вдруг засмеялся нервно-безысходно, и Светка угадала, что ему страшно.
- Но я не смогу этого сделать, - сказала она, - я ведь никогда ничем таким не занималась, и если бы не документы, уже давно бы на работу устроилась, ты ведь знаешь, Ник, я никакой работы не боюсь. Ну хочешь, опять лебедей наделаю на продажу.
- Да плевать я хотел на твоих копеечных лебедей! – закричал Никита. – Дура, ты хоть понимаешь, что всё это время живёшь на мои денежки?! Я кормлю тебя уже который месяц, а долги, птица, отдавать надо, вот так-то!... Не бойся ты, - наконец успокоился Ник, - одну хату возьмём и всё. Расплатимся с Толяном да забудем, как дурной сон, я обещаю. Сгоняй-ка за водкой, птица, а то нервы ни к чёрту и сигарет захвати.
Никита выудил из кармана рубашки мятые сторублёвки.
- Если что останется, пожрать сама придумай что-то.
Когда за Светкой закрылась входная дверь, он вынул из кармана джинсовой куртки Светкины документы и перепрятал их за батареей отопления.
Севастопольский тихий август убаюкивал вечерней прохладой, щедро рассыпая «конфетти» уставших лепестков цветущей акации. Светлана невольно слушала увертюру обалдевших от зноя цикад, понимая теперь, на что её толкает Ник. Да, после происшествия с документами она полностью зависела от него, и если раньше особо не придавала этому значения, то теперь после разговора с Никитой необходимо было что-то решать. Но похоже, что задачка не имела решения, и её судьба, словно отражение в зеркале, повторяло судьбу Ника.
- Ну, запоминай, птица, - напутствовал Никита, - дом в самом центре, на Ленина, три этажа. Квартира наверху, на третьем. Подойдём к дому и надеваем маски, никто и не врубится, пандемия, мать её… Дома должна быть одна тётка, жена этого богатенького фраера. Позвонишь по домофону, представишься, скажешь, что из ЖЭКа. Главное, чтобы она тебя в квартиру пустила, а там уже моё дело. Да проследи, чтобы входная дверь осталась лишь прикрытой, на замок не закрылась…
На удивление Никиты интеллигентный голос в домофоне пригласил Светку подняться в квартиру, и Ник шмыгнул в парадное вслед за девушкой.
- Проходите, пожалуйста, - щебетала миловидная средних лет блондинка, - я ведь и сама хотела к вам зайти, выяснить по оплате, да всё как-то некогда.
Светка стеклянными глазами смотрела на тётку в красивом шёлковом халате и чувствовала враз вспотевшими лопатками как позади открывается дверь. А потом в квартиру словно ураган ворвался Ник. Не говоря ни слова, он треснул тётку чем-то по голове, и она неуклюже грохнулась на пол в прихожей.
- Не стой как столб, слышишь, - злобно шипел Никита, суетливо бегающий по комнатам, - сумку, сумку мне давай! Проснись же!
Никогда ещё Светка не видела такой красивой мебели, и это богатое убранство комнат и шикарные картины в золочёных рамах, эти велюровые пуфики и мраморные столешницы означали лишь одно – счастливую сытую жизнь, облачённую в тёткин шёлковый халат…
Уже на улице Светка вспомнила бледное лицо лежавшей в прихожей тётки и её вырвало прямо в кусты белых роз на газоне у дома.
Толян на зелёном старом «Москвиче» ждал их на перекрёстке следующего квартала и с готовностью принял из рук Никиты тяжёлую дорожную сумку.
Пока Толян с Никитой делили награбленные цацки и радостно пересчитывали чужие деньги, Светка, свернувшись беспомощным калачиком, лежала на продавленном диване, устало наблюдая за суетой подельников. Никита влил в неё почти стакан водки и дал таблетку снотворного, но это не помогло и произвело обратный эффект – Светка не могла уснуть, а тошнотворный ком подобрался ближе к горлу и был готов вырваться наружу.
- Ну ты, птица, молодец, не побоялась!
Ник присел к ней на диван и протянул несколько пятитысячных купюр.
- Это твои, Светка, по праву. Хорошо отработала, бери, давай.
- Я не возьму эти деньги, - прошептала Светка и, взглянув в его холодные глаза, добавила: - задолжала я тебе, вот и рассчитаемся.
- Так не пойдёт, птица, слышишь, так не надо, это не по правилам! Ты работала, как и все, и от этого уже никуда не деться. Бери деньги, Светка! – крикнул Ник.
- Сказала «нет», значит нет! – неожиданно твёрдым и властным голосом ответила Светка. – Разговор окончен.
… Её бумажные лебеди в безумной попытке вылететь из избы бились в мутное оконное стекло и, обессилев, падали на струганые доски пола. Их становилось всё больше и больше, они превращались в белые снежные, колючие хлопья и безжалостно хлестали Светку по лицу. Она закрывала лицо руками, металась по избе и кричала от боли, кричала и падала. С улицы через окно на неё смотрела мать…
Светка проснулась среди ночи, мокрая от пота, дотянулась до чайника с водой и долго пила прямо из носика. Рядом на диване тяжело храпел Никита. Она долго, не отрываясь, смотрела на его лицо, затем коснулась пальцами его небритой щеки, провела ладонью по сбившимся русым волосам и усмехнулась.
Предприимчивый Толян не оставлял их с Ником в покое, то и дело подкидывая новые адреса зажиточных обывателей, а находчивый Ник умело планировал налёты. Схемы ограблений каждый раз менялись, Никита не хотел повторений, понимая, что так их легче будет выследить, и делал для этого всё, избегая последствий. Однако накладки всё равно случались, и одна из них едва не стоила Нику жизни.
Вскрывая очередную дверь, Никита оказался лицом к лицу со здоровенным бугаем, который ему явно не обрадовался, и завязалась драка. Бугай отличался отменным здоровьем, и неизвестно, чем бы закончилась их возня, во время которой они перевернули всю квартиру, если бы не Светка, в нужный момент шарахнувшая здоровяка по башке бронзовым бюстиком Наполеона.
Светку Лебедеву больше не тошнило, а разбитые порою в кровь головы богатеньких обывателей не доставляли ей огорчения. Про своих бумажных лебедей она больше не вспоминала, а если и вспоминала ненароком, то брезгливо кривилась, гоня прочь нелепую детскую забаву. Наконец-то у неё появилась возможность прилично одеться, вкусно и досыта поесть. Свою долю она, как и прежде, у Никиты не брала и лишь иногда просила на самое необходимое.
А город обрастал слухами об оборудующей в нём банде, которую никак не могли поймать. Двери усиливались новыми крепкими замками, а подъезды обрастали веб-камерами, однако грабежи продолжались. Умелые руки Ника вскрывали самые сложные и дорогие засовы, а лица, скрытые масками, не оставляли полиции никаких шансов.
Съезжать из коммуналки Толяна они со Светкой теперь не спешили, понимая, что затеряться в дешёвых «гадюшниках» легче и проще.
С Андреем Светка познакомилась тёплым севастопольским маем, познакомилась совершенно случайно, проходя на скверику мимо памятника Кириллу и Мефодию у Петропавловского собора. Андрей гулял в скверике, а вернее, выгуливал смешную лохматую собачку неизвестной Светке породы. Девушка, улыбаясь, спросила, что это за чудо, Андрей ответил, так и познакомились. Уже через час беседы Светкино сердце ёкнуло и тревожно забилось: неужели это и есть то самое счастье, прячущееся за поворотом у старой акации? Девушка вслушивалась в приятный баритон парня, понимая, как удивительно разнятся эти два тембра – хрипловатый голос Никиты и убаюкивающий ласковый Андрея. Андрей рассказывал ей смешные анекдоты, рассказывал о себе, говорил, что учится на адвоката и совсем скоро сможет работать самостоятельно. Восхищённо говорил о своём отце, бывшем морском офицере, говорил что-то ещё…
-… да я и живу тут неподалёку, - услышала Светка и вздрогнула, - Советская, №N, - улыбнулся Андрей. - Может, как-нибудь зайдёшь в гости.
А вздрогнула Светка Лебедева от того, что домик этот по улице Советской, они с Ником завтра будут грабить. Она просила Господа сейчас лишь о том, чтобы квартира, намеченная для грабежа, не оказалась квартирой Андрея.
- Значит так, - сквозь полудрёму слышала Светка слова Ника, - домик завтрашний старенький, и, по-моему, там даже домофона нет. В квартире никого быть не должно в это время. Студент там живёт, будет на занятиях. Но квартирка его родителей, а они сейчас тоже в отъезде, барахла разного навалом, это Толян сказал, а он никогда не ошибается. Делаем всё, как всегда… Смотри, что я достал. – Ник вытащил из брючного кармана пистолет и положил на стол. - Завтра возьмём его с собой, - добавил он. – Пистолет заряжен, только на курок нажать. Но думаю, до этого не дойдёт… Да очнись ты, птица, - рассмеялся Никита, - вот возьмём эту хату, да и «завяжем», а? Смотри, смотри, Светка, сколько у нас бабла! – Он вытащил из-под шкафа металлическую коробку и высыпал на стол тугие пачки пятитысячных купюр.
Чуда не произошло. Как только отмычка Ника сделала своё дело, дверь резко открылась с внутренней стороны, и на пороге стоял удивлённо глядящий на Никиту… Андрей.
- Вот чёрт! – вскрикнул Ник, толкая Андрея внутрь квартиры.
Андрей тяжело повалился на паркет прихожей, не понимая, что происходит.
Удержать двумя руками пистолет было совсем несложно, но «крючок слишком туговат» - мелькнуло в Светкином сознании прежде, чем грохнул выстрел, и Никита упал прямо на Андрея.
Пока бледный, как мел, парень пытался освободиться от навалившегося на него тела Ника, Светка, уверенно шагнув ближе, выстрелила Андрею в голову.
Квартира и вправду оказалась небедной, а деньги и золотые украшения лежали на видном месте. Светка набила спортивный баул до отказа, не побрезговав даже серебряными ложками из буфета.
Мобильник долго отзывался длинными гудками, а затем она услышала голос Толяна.
- Я всё сделала, как и договаривались, - дрогнувшим голосом сказала Светка. – Сейчас приеду.
Перед тем, как встретиться с Толяном, Светка заехала в их с Ником коммуналку, вынула из-за батареи свои документы, а затем вскрыла коробку с деньгами.
- …Ну вот и отлично! – пыхтел Толян, разливая по стаканам водку. Давай помянем раба Божьего Никиту, да надо собираться, поезд ждать не будет.
- Может быть разок по старой памяти перед дорогой, а?...
Светка сняла с себя кофточку и улыбнулась Толяну.
- А что, - оживился Толян, - я сейчас, только в ванную и тут же обратно.
Толик и вправду пробыл в ванной совсем недолго, а когда вышел, увидел сидящую в кресле Светку с направленным на него дулом пистолета.
… То и дело спотыкаясь о труп Толяна, Светка рыскала по комнате и наконец нашла спрятанные им деньги и золотые цацки. А ещё через полчаса такси увозило Светку Лебедеву к железнодорожному вокзалу.
Дмитрий Грановский
Все события и персонажи вымышлены, совпадения имён и названий случайны.