Раньше Лида одна меня била, а теперь вдвоем хлешут.
С этим, зековцем, Борькой, как пришел тогда жить, весь худуший, кофту еще ему зеленую дала, совсем ненадеванную и хату с Лидой поделили.
В хате то печка главная, посередке стоит, а как дверь другую срубили, так и печка незаконная вышла, дверь велят заложить.
Заложили.
Стали все мимо печки ходить да и дрова смотреть, чьи в печке горят.
Борька-то все полена мои повытаскал, ручищи у него, что твои лопаты.
А еще поташшили меня в сенцы, да на крыльцо, а голова-то простоволосая, по приступкам тук, тук, тук.
Кровиша!
Человек у меня ночевала, все видела.
Соседи еще потом Верке на почте сказывали, что там коло окна баба Лена плачет.