Окружающий нас мир крайне разнообразен и наряду с упорядоченностью и гармонией наполнен непредсказуемостью, содержание которой составляют случайные события. Представление о случайности формируется ещё в детстве – дети быстро усваивают его на собственном опыте, поскольку окружающие явления и даже их собственные действия нередко становятся для них неожиданностью.
Случайность принято связывать с внезапным, стихийным, с тем, что происходит неожиданно, что нельзя рассчитать и что не вытекает с логической неизбежностью из предшествующих событий. Нередко случайностью называется и само такое событие, которое всегда связано с элементом непрогнозируемого, внезапного, как, например, выпадение определённого числа брошенного игрального кубика. Если же, наоборот, события имеют конкретные причины, с логической последовательностью, неизбежностью вытекают из имевшихся обстоятельств, речь идёт о закономерности. Наиболее значимые и конкретные закономерности обретают чёткие формулировки и получают статус естественных законов. Случайное, таким образом, противоположно закономерному, и критерием их различия выступает качество причинно-следственной связи событий. События, представляющие собой не что иное, как определённые конфигурации материи, а также, вероятно, сознания (действительности в целом) в конкретный пространственно-временной промежуток, не просто сменяют друг друга, а находятся в более глубоком отношении с друг с другом, главным из которых является причинно-следственная связь.
Всё имеет свою причину – такое суждение звучит практически как аксиома. Другими словами это можно выразить: ничего не происходит просто так. Несмотря на логичность подобных формул, абсолютизация заложенных в них идей приводит к заключению, что весь мир в своём развитии представляет собой последовательность взаимообусловленных событий, находящихся в неразрывной связи друг другом, где отсутствует любая спонтанность. Такой мир развивается по одному-единственному сценарию, а жизнь человека направлена лишь на его развёртку, реализацию; будущее в нём предрешено, что объясняется возможностью создания математической модели развития действительности, в которой на основе безусловных причинно-следственных связей с абсолютной точностью возможно как прогнозирование всех будущих событий, так и распознавание всех ещё не разгаданных событий прошлого.
Альтернатива представленному миру – такая действительность, в которой изначально присутствует элемент спонтанности, хаоса, неопределённости. Будущее в ней принципиально непрогнозируемо, поскольку принцип всеобщей причинно-следственной связи в ней не действует, в причинной связи событий имеются разрывы. Закономерное существует вместе со случайным.
Лишь один из представленных вариантов применим к нашей действительности, и окончательный вердикт выглядит сколь волнующим, столь и ответственным. Стоит подчеркнуть, что в настоящем сочинении и не преследуется цель дать ответ на этот, вероятно, философский, вечный вопрос, однако попытаться понять природу случайного, тем самым подтолкнув разрешение этой дилеммы в некоторой степени, вполне возможно.
Всякое событие может быть охарактеризовано с позиции вероятностного характера. По критерию вероятности все события подразделяются на невозможные, вероятные и неизбежные. Нередко для иллюстрации вероятности событий используется соответствующая шкала, в котором нулём обозначается невозможность наступления события, единицей – неизбежность, безусловность его наступления, а отрезок между ними (0; 1) – та или иная степень возможности воплощения события в действительности, т.е. его вероятностный характер.
Под невозможным событием понимается такое мыслимое явление действительности, наступление которого при данных конкретных обстоятельствах представляется невозможным, нереальным. Подчеркнём, что для квалификации события как невозможного важно именно субъективное восприятие его оценивающим в качестве такового. Ведь даже если сегодня все убеждены, что некое событие в будущем не настанет, для него нет никаких предпосылок, это не означает с неизбежностью, что таковые предпосылки вдруг не появятся. Форс-мажоры, моменты «непреодолимой силы», после которых ситуация переворачивается с ног на голову, и невозможное прежде становится вполне реальным, всё же встречаются в жизни, как показали хотя бы события, связанные с пандемией 2020 года. Если же, например, взять такое событие, как «завтра не настанет», можно ли охарактеризовать его как имеющее строго нулевую вероятность наступления, т.е. невозможное? Здравый смысл наталкивает на положительный ответ, однако можно ли исключить наличие некоего злодея, который, подобно сценариям фильмов, по странному совпадению именно на завтра запланировал уничтожение мира? Более реалистичный вариант: если всё-таки ядерная война произойдёт, и у планеты не будет ни завтра, ни остальных дней?
Сказанное отнюдь не означает, что от понятия невозможного события следует отказаться. Теоретически в окружающей действительности возможно всё, или, как иногда любят говорить, нет ничего невозможного. Однако на практике для целей оценивания вероятности события более рационально не брать в расчёт чудеса и оценивать грядущие и прошедшие события, основываясь на имеющихся знаниях и опыте – в таком случае при грамотном учёте всех факторов оценка события как невозможного (а равно и вероятного, неизбежного) является достоверной, если не брать в расчёт «погрешность на чудо». Поэтому такие события, как «завтра не наступит» и им подобные, следует, конечно, в практических целях признавать невозможными.
Аналогичным образом характеризуются неизбежные события. Неизбежное событие – это такое явление действительности, которое при данных конкретных обстоятельствах с безусловностью вытекает из предшествующих событий. Вероятность наступления неизбежного события всегда считается стопроцентной. Такие события особенно ярко проявляются на примере физических законов (законы Архимеда, Ньютона и т.д.) и календарных событий («в 2021 году 9 мая – воскресный день»). Как и в случае с невозможными событиями, полностью признавать справедливость оценки наступления события с вероятностью в сто процентов, хотя бы теоретически, нельзя, если брать в расчёт некое чудо, которое способно воспрепятствовать неизбежному событию – например, что камень, подброшенный человеком вверх, вопреки закону тяготения не упадёт на землю (так решит Бог; проявит себя неисследованная физическая сила; возникнут иные экстраординарные причины). Однако и здесь данную «погрешность» иметь в виду нецелесообразно – в ином случае сомневаться можно абсолютно во всём, что существенно усложнит жизнедеятельность и поставит под вопрос любое знание.
С точки зрения определённости невозможные и неизбежные события следует считать определёнными: факт их наступления или ненаступления презюмируется достоверным, альтернатива вариантов отсутствует. Другая же группа событий, расположенных на шкале вероятности между нулём и единицей, носит вероятностный характер; такие события неопределённы, поскольку с достоверностью установить возможность их наступления при текущих условиях является неразрешимой задачей. Вероятные (случайные) события – это такие события, наступление которых при данных известных обстоятельствах возможно, т.е. не является невозможным и неизбежным.
Вероятностный критерий актуален не только для событий, способных произойти или не произойти в будущем. Признак невозможного, вероятного, неизбежного применим и для прошедших событий, что часто проявляется в речи: «это было неизбежным», «это было чистой случайностью» – так говорят те, кто оценивает ретроспективу события с позиции известной им информации. Как и в случае с будущими вероятными событиями, случайные явления прошлого характеризуются так в связи с отсутствием окончательного понимания, являлись ли они единственно возможным вариантом развития действительности или имели альтернативу.
Классический пример случайного события – подброшенный игральный кубик, на котором в итоге выпадает одно из шести чисел. Случайным является и результат пенальти (одиннадцатиметрового удара) в футбольном матче; телефонный звонок, совершённый в самый неподходящий момент, многие также посчитают нелепой случайностью – ведь его вполне могло и не быть или, по крайней мере, он мог случиться в другую минуту. Примеры случайных событий можно приводить бесконечно: человек выходит из своего подъезда, и ему на голову вдруг падает кирпич с крыши; граждане, ожидающие решения суда по весьма сложному, неоднозначному спору, находятся в состоянии неопределённости до оглашения решения, которое для них по своей сути носит признак случайности.
В большинстве случаев неопределённость (случайный характер) события сменяется определённостью ещё до его наступления. Для подтверждения этого достаточно вспомнить тот же игральный кубик, который, будучи подброшен, в конце концов приземляется на поверхность и движется уже настолько медленно, что понять итоговое число не составит труда. Думается, многим знаком волчок из игры «Что? Где? Когда?», который после раскручивания и описания множества оборотов вокруг игрального стола в итоге замедляет вращение, после чего наступает момент, когда становится ясно, на карточку с каким городом укажет его стрелка. Момент, после которого случайный характер события сменяется его невозможностью или неизбежностью, т.е. определённостью, мы будем именовать моментом снятия случайности события (МССС). Он представляет собой временную точку, знаменующую прояснение будущей конфигурации действительности, в которой лишь гипотетически существующее прежде событие обретает свою сущность, и окончательный ответ, произойдёт ли данное событие, становится очевидным.
Сущность момента снятия случайности события заключается в приобретении достаточного объёма информации, позволяющего безошибочно рассчитать его наступление. Лишь в некоторых случаях момент снятия случайности события совпадает по времени непосредственно с самим событием – например, когда в ходе розыгрыша призов счастливый обладатель нового автомобиля или чайника узнаёт в своей победе в момент объявления его фамилии. Невозможно отделить момент снятия случайности события от самого события, используя онлайн-генератор случайных чисел. Специфика таких событий – они наступают мгновенно, не растянуты во времени или имеют минимальную продолжительность наступления.
Остальные же события характеризуются некоторой плавностью наступления, что и создаёт временной промежуток между моментом снятия случайности события и его непосредственным возникновением. А поскольку, как было установлено, МССС зависит от некоторого достаточного объёма информации у воспринимающего субъекта относительно заданного явления действительности, именно информация становится определяющим фактором в определении этого момента на временной шкале. Если один игрок определит число, которое выпадет на игральном кубике, за секунду до его остановки, то другой, более опытный, сможет сделать это за две секунды до выпадения итогового числа (аналогична ситуация и с волчком из игры «Что? Где? Когда?», а равно и с иными подобными событиями). Однако представим теперь, что на помощь зрительному восприятию, даже весьма тонкому и искушённому, приходит вычислительная аппаратура, которая, опираясь на данные о силе броска, траектории кубика, его массе, жёсткости поверхности, иных значимых параметрах, способна безошибочно рассчитать результат броска уже в момент его совершения. Подобные вычислительные мощности, на порядки превышающие способности чистого человеческого восприятия и его аналитических качеств, способны на ряд секунд сдвинуть момент снятия случайности события по временной шкале в прошлое, развеяв неопределённость события в виде выпадения конкретного числа кубика задолго до остановки последнего. При достаточной вычислительной мощности результат брошенных кубика или монеты, раскрученного волчка становится известным уже в момент начала физического движения этих объектов, что ставит под сомнения наличие в данном случае случайности в её чистом виде. А возможность единственно верного расчёта события свидетельствует о его закономерном и определённом характере, а не о случайном, неопределённом.
Обратимся к более сложному примеру: футболист исполняет пенальти с одиннадцатиметровой точки. Подобные удары зачастую считаются лотереей, что в целом справедливо: эффективно отразить удар с такой точки исключительно при помощи навыков реакции физиологически невозможно. Именно поэтому вратари обычно реагируют не по летящему мячу, а больше полагаясь на интуицию, нюансы движения нападающего – и потому неслучайно порой происходит так, что мяч летит в один угол, а вратарь в противоположный. Событие «нападающий Н. забьёт гол с пенальти», безусловно, носит вероятностный характер, однако если разобраться в факторах этой неопределённости, суть события значительно прояснится. Прежде всего, следует определить, желает ли Н. забить гол или, будучи не согласным с решением судьи, целенаправленно направить мяч мимо створа – история знает такие примеры. Если именно так и происходит, исход события предрешён ещё до удара, а МССС объективно наступает в момент принятия нападающим решения о целенаправленном промахе.
В большинстве же случаев нападающие всё же стремятся реализовать пенальти и делают для этого всё возможное – направляют мяч в створ ворот. Событие в виде забитого мяча на этом этапе способно перейти в разряд невозможных, если удар окажется неточным. Если же мяч пущен в ворота, помешать наступлению рассматриваемого события способны удачные действия вратаря. Момент снятия случайности события может не наступать до последнего, если, например, вратарь с трудом останавливает (не останавливает) мяч у самой линии ворот.
Анализ всякого вероятного события сдвигает МССС в прошлое, делая его более предсказуемым и понятным. Возникает обоснованное предположение: возможно ли, зная механику происходящего и человеческую психологию, создать исчерпывающую модель развития действительности, способную с безусловной точностью на основе идеи всеобщей причинной связи спрогнозировать грядущие, в том числе бесконечно далёкие, события? В условиях жёсткой детерминированности явлений, при которой каждое из них единственным образом вытекает из предыдущих, такая модель – лишь вопрос наличия достаточных вычислительных мощностей, способных одновременно учитывать все протекающие в мире процессы, распознавать их взаимозависимость.
Такое допущение, однако, справедливо лишь в том случае, если действительность сама по себе имеет эту всеобщую причинно-следственную связь явлений, а вместо объективной случайности в ней господствует всеобщая закономерность. Между тем, существуют несколько поводов поставить принцип абсолютной причинной связи под сомнение. Перечислим явления, теоретически способные вносить неопределённость с жёсткую цепь событий реальности, создавать между ними разрывы, при которых уже нельзя констатировать, что некое событие с неизбежностью вытекает из другого.
1. Божья воля. Вмешательство высших сил, безусловно, легко может нарушить нормальное течение дел, при этом с точки зрения человеческого восприятия оно осуществляется из-за пределов окружающей реальности и принципиально непрогнозируемо. Мир, где Бог, высшие силы оказывают влияние на протекающие в нём процессы, приобретает качество объективной случайности, поскольку само такое вмешательство не может быть поставлено в причинную зависимость от событий действительности. Создавая гипотетическую модель всеобщего развития реальности, мы в принципе не можем закладывать в его основу влияние Бога в те или иные моменты, поскольку оно для обитателей земного мира всегда имеет черты спонтанного, произвольного.
В этом смысле человек и сам иногда стремится выйти за рамки жёсткой причинной связи событий, для чего обращается к Богу с надеждой на чудо, что представляет собой не что иное, как «необъяснимое с точки зрения науки событие, противоречащее естественному ходу вещей». Если хотя бы в одном случае молитва была услышана и вмешательство Бога состоялось, можно говорить о принципиальной непрогнозируемости единственно возможного развития мира, неотъемлемой чертой которого является наличие объективной неопределённости, случайности.
2. Неопределённость физических частиц. Наличию единственного сценария в реальности бросают вызов не только религиозные идеи, но и сугубо научные. К таковым, к примеру, относится явление динамического хаоса. Под ним понимается «нерегулярное, непредсказуемое изменение состояния полностью детерминированной системы, обладающее основными свойствами случайного процесса. При динамическом хаосе поведение нелинейной системы выглядит случайным, несмотря на то, что оно определяется детерминистическими законами».
Движение молекул газа в закрытом резервуаре подчинено, на первый взгляд, законам нормального линейного движения, что должно позволять рассчитать положение каждой из молекул в конкретный момент времени. Однако сколь угодное малое отклонение от расчётной модели способно вызвать полное её опровержение, поскольку со временем малейшие отклонения динамической системы многократно приумножаются, и определить положение частиц в резервуаре в перспективе становится невозможно. Динамическим хаосом объясняется и невозможность точного прогнозирования погоды: если на ближайшие дни прогноз оказывается довольно точен, то долгосрочные прогнозы ввиду затруднительности учёта всех отклонений и воздействующих факторов оказываются нередко далёкими от правды.
Аргументом в пользу случайности как объективно присущей миру черты являются также элементы неопределённости квантового мира. Отправной точкой спора о фундаментальной неопределённости на квантовом уровне следует, по всей видимости, считать дискуссию Бора и Эйнштейна, по результатам которой идея всеобщего природного детерминизма получила серьёзный урон; рядом экспериментов была показана принципиальная случайность явлений квантового мира, что естественным образом ставит под сомнение наличие одного-единственного сценария и в привычном нам мире. В то же время говорить об окончательной победе одной из точек зрения кажется преждевременным: человечество всё ещё недостаточно изучило микромир и материю в целом. Согласно Большой Российской энциклопедии, на 2017 год известно около 150 элементарных частиц, и число их возрастает. Не существует гарантии, что на определённом этапе развития квантовой физики представление о микромире не будет пересмотрено прямо противоположным образом, как это случилось в начале XX века в физике классической.
3. Свобода воли человека. Проблема разума остаётся на сегодняшний день одной из наиболее сложных. На какой стадии развития появляется разум, что представляет собой сознание – подобные вопросы ещё долго будут оставаться без окончательного ответа, поскольку мозг как таковой относится к числу малоизученных органов. Согласно распространённому мнению, сознание, которое отличает живой организм способностью выбора своего поведения в противовес инстинктивному, обязательно должно появляться по мере эволюции нервной системы у наиболее развитых существ. Именно сознание придаёт действиям живого организма характер не механической реакции на внешние раздражители, а волевого выбора модели поведения, основанного на глубокой обработке имеющейся информации с целью наиболее эффективного достижения желаемого.
Однако достоверно сказать, в какой день первое живое существо обрело сознание, не представляется возможным. В действительности в ходе эволюции имело место поэтапное усложнение нервно-психической системы – расширялись возможности восприятия и обработки информации, развивались язык, память, способности прогнозирования последствий. По мере накопления количественных изменений простое, «механизированное» поведение типа «внешнее раздражение – простейшая реакция» (листья дерева поворачиваются к свету в течение дня, бактерия перемещается в наиболее благоприятное место) обретает всё более осмысленную форму, вершиной которой является подлинно осознанное поведение, обусловленное свободными разумом и волей. Или всё же дело обстоит несколько иначе?
Принятие решений человеком в ответ на внешний раздражитель основано на нескольких факторах. Во-первых, это генетика – темперамент, иные психические особенности врождённого качества. Не секрет, что образ мышления, поведение обусловлены не только приобретёнными (воспитание), но и врождёнными характеристиками, причём в разные исторические периоды доминирующими считались то первые, то вторые. Во-вторых, это накопленный в период жизни опыт – все теоретические и практические знания, полученные человеком в ходе жизнедеятельности. Наличие положительного или отрицательного опыта при решении одной и той же задачи способны существенно изменять модель поведения. Память о прошлых ошибках предотвращает от повторного их совершения – либо через изменение способа поведения, либо вовсе через отказ от решения соответствующей задачи. В эту же категорию отнесём и мораль как совокупность мировоззренческих установок, в известной степени ограничивающих спектр возможных поступков. В-третьих, модель поведения и принятия решений зависит от аналитических способностей субъекта. Даже если два человека обладают идентичным генотипом и опытом, поведение их может отличаться, если они по-разному способны оперировать имеющейся у них информацией, в том числе прогнозировать последствия своих поступков. В данном смысле аналитические способности близки, если не тождественны, понятию интеллекта.
Теперь же, если двигаться от «среднестатистически сознательного» человека к менее сознательным существам – детям, высшим живым организмам и далее вниз по эволюционной лестнице, – то удаётся обнаружить, что и не вполне разумные особи строят своё поведение на тех же принципах, пусть и в менее выраженном виде. Однако если принятие решения животным обусловлено конкретными факторами, оно носит не случайный, а определённый характер. Главный же вопрос здесь стоит таким образом: если и поведение человека целиком обусловлено особенностями его генетики, опыта и аналитических способностей, является ли оно действительно свободным? Не является ли человек биороботом, «сознательная деятельность» которого есть не что иное, как продукт неконтролируемой деятельности мозга на основе врождённых особенностей и пережитых событий? Не окажется ли так, что сознательно принимаемые решения лишь кажутся таковыми, создавая для человека иллюзию выбора?
Автору неизвестно, каким образом возможно опровергнуть идею отсутствия подлинной свободы воли. Если она истинна, следует констатировать, что мышление и поведение человека (и любого живого существа) запрограммированы и в каждый конкретный момент времени являются определёнными, неслучайными; поступки всегда можно предсказать, если иметь достаточное количество информации о происходящем в их мозге, что наиболее сложно в случае именно для человека ввиду его сложноорганизованной нервной системы. Если же свобода воли в действительности существует, то следует противоположный вывод: мысли и действия людей принципиально непрогнозируемы, что вносит в мир элементы объективной случайности.
Итак, если хотя бы один из приведённых пунктов находит своё подтверждение, то окружающая реальность представляет собой не совокупность неразрывных цепочек событий, связанных друг с другом причинно-следственной связью, а океан спонтанно возникающих событий, где причинно-следственные связи существуют лишь отчасти, на отдельных участках этого пространства. Первое соответствует принципу «у всего есть своя причина» и предполагает наличие единственного сценария; второе отвергает всеобщий детерминизм, судьбу, а вместе с тем и идею точного определения будущего и прошлого.
Всё же предположим, что объективной случайности в мире нет и что всё в нём предопределено – в противном случае за неимением целесообразности дело случая следует уже закрывать. Наличие всеобщей причинно-следственной связи, напомним, с неизбежностью допускает теоретическую возможность построения математической модели развития окружающей реальности, безошибочного предсказания любого события – если сценарий один, то при создании необходимой вычислительной мощности удастся постичь его. Подчеркнём, что выйти за рамки сценария не получится в любом случае. Даже если, предположим, человеку известно какое-либо пророчество о будущем и он стремится во что бы то ни стало помешать его воплощению, всё это имеет конкретную причину и предопределено. Если какой-то человек, как он считает, изменяет ход истории, это не является порождением новой ветви событий, а логично, в силу общей причинности продолжает неминуемое развитие реальности в единственно возможном направлении. Ведь свободы воли в рассматриваемой концепции не предполагается: всё, что реализуется человеком, есть результат предыдущей цепи событий и особенностей его психического склада.
Итак, создание модели исчерпывающего развития реальности теоретически возможно. Дав полную картину движения мира, она позволит нам устранить все нелепые «случайности», которые являются лишь следствием неполного знания человека о действительности. Остаётся только воплотить эту глобальную идею в жизнь. Но на пути к этой цели возникают серьёзные препятствия.
В примере с брошенным игральным кубиком для расчёта выпадающего числа уже требуется серьёзная аппаратура, которая будет моделировать силу броска, траекторию полёта, вращения, жёсткость граней кубика и поверхности, на которую он приземляется. Представляется, что создание робота, умеющего кидать кубик с запрограммированным числом, – вопрос если не сегодняшних, то уже завтрашних технологий. Но какой должна быть вычислительная мощность, чтобы безошибочно рассчитать, например, бросок того же кубика с девятого этажа?
Чтобы проиллюстрировать уровень современной расчётной мощности, напомним, что в силу упоминавшегося динамического хаоса не удаётся точно предсказывать движение молекул воздуха в условном спичечном коробке. В шахматах, го и других подобных играх потребовались десятилетия, чтобы компьютер смог достичь уровня расчёта вариантов, сопоставимых с человеком, и затем обогнать его; при этом новое поколение шахматных программ по силе игры многократно сильнее предыдущих, что свидетельствует о том, что даже в системах с теоретически ограниченным количеством вариантов рассчитать наиболее сильную последовательность событий (ходов) современная техника не способна – её прогресс всё ещё продолжается.
Можно ли при таких обстоятельствах думать о практической, а не теоретической, возможности создания модели развития действительности, в которой требуется рассчитывать не несколько миллиардов готовых вариантов ходов или движение частиц в спичечном коробке, а возможное движение всех имеющихся частиц материи – по всей протяжённости пространства и времени? Размер только Обозримой Вселенной составляет не менее 10 в 150 степени метров, количество элементарных частиц в ней окажется ещё большим. И чтобы исключить всякую неопределённость действительности, необходимо достоверно просчитать их поведение, в т.ч. взаимодействия, в каждый момент времени, а также преодолеть, к примеру, принцип неопределённости Гейзенберга, не позволяющий одновременно точно устанавливать местонахождение и скорость квантовой частицы.
Таким образом, даже если предположить, что реальность строго детерминирована и не содержит объективной случайности, раскрыть весь процесс её развития практически оказывается невозможно – для этого потребовался бы компьютер размером с саму Вселенную или, может быть, чуть меньше, что также не упрощает задачи. Даже если объективной случайности не существует, человечество не способно преодолеть случайность субъективную, т.е. неопределённость событий, вызванных исключительно неполнотой знаний о событиях реальности. Вероятность, какого бы рода она ни была, будет существовать всегда – и можно лишь бороться с ней в некоторой степени, развивая, например, технологии отслеживания движения общественного транспорта по городским улицам, лучше надзирая за крышами домов, чтобы с них падало меньше кирпичей и сосулек на головы беспечных граждан. И не столь важным представляется, чем порождается случай – самим миром с элементами хаоса или же человеческим сознанием, не до конца способным постичь его.
Соответственно, неопределённым остаётся и будущее, и место человека в нём. Ничего принципиально не запрограммированно – по крайней мере, мы этого никогда не узнаем, что оставляет человеку место для творчества и активной жизненной позиции.