"Лолита": объяснение. Растворение в солнечных пятнах.
Среди читателей Набокова большинство составляют молчаливые приверженцы и последователи консервативного буквалистского подхода к оценке книги: история извращённой связи взрослого мужчины с обманутой и запуганной им девочкой и их совместное сумасшедшее путешествие по Америке обычно воспринимаются в качестве подлинных фактов художественной реальности текста даже вопреки подозрениям, которые вызывает личность многоязыкого повествователя. Ведь в конце концов опасной теме растления малолетних кажется и посвящён сенсационный бестселлер Набокова; налёт скабрезности и скандальности предположительно гарантирует чистосердечность признаний и помогает отвлечь внимание от противоречия между репутацией Гумберта как ненадёжного рассказчика, отчётливо сконструированной природой его покаяния и претензиями на исповедальность отредактированных Джоном Рэем, и тем самым получивших своего рода нотариальное удостоверение, записок. В действительности же уставной капитал Лолиты как персонажа целиком складывается из долей Аннабеллы, Валерии и Шарлотты и не имеет собственного остатка, а лакомая аура гумбертовских откровений играет роль рекламной приманки для потребителей эротического чтива, которые никогда не получат обещанный приз.
В самом деле, история Лолиты обладает самоподобием и с большой точностью повторяется в нескольких своих частях. Она повторяется в истории первой жены Гумберта Валерии, которая ушла от Гумберта к человеку, следовавшему за ними на машине (таксисту Максимовичу). В последствие Валерия умирает от родов. Сходным образом сбегает от Гумберта и Лолита, а похитивший её Клэр Куильти гнался за Гумбертом и Лолитой на автомобиле через пол-Америки. Как и Валерия, Лолита скончалась во время родов. Правдоподобно ли, что и Валерия, и Лолита обе умерли, будучи роженицами? Теория вероятности скептически качает головой.
Сцену расставания с Валерией Гумберт переиздаёт в своём мозгу неоднократно, её обломки всплывают на всём протяжении сокрушённых речей светлокожего вдовца о преступном сожительстве с Лолитой. Выяснять отношения с неверной женой Гумберт начинает с вопроса «Кто любовник?»; Валерия реагирует с удивлением – очевидно, она не слишком маскировала свою измену и думала, что Гумберт (ослеплённый собственным самодовольством) давно обо всём догадался. Этот же (по смыслу) вопрос «Кто любовник?» первым звучит из уст Гумберта при посещении им дома Скиллеров в финале романа, и Лолита тоже изумлена несообразительностью визитёра, ведь её интрига с Куильти развивалась, как ей по-видимому казалось, практически у всех на глазах; она даже жалеет одураченного доверчивого отчима. Ещё один крупный отпечаток, оставленный сценой отъезда Валерии в американских событиях, касается рода занятий счастливого соперника Гумберта. «Сущий литературовед» – так Гумберт именует Максимовича, который пытается обсуждать круг чтения Валерии. Из этой издёвки, вероятно, и возник похитивший у Гумберта Лолиту «драматург Куильти» (он был сущим шутником, этот литератор Набоков). Некоторые подробности истории Валерии переходят в историю Лолиты в неизменном виде, по донорно-акцепторному механизму, словно приданое невесты из семьи родителей в семью мужа. Самодовольный нарцисс Гумберт любит добавлять к своему имени разнообразные царственные эпитеты, но Гумбертом Грозным он себя называет лишь дважды – во время расставания с Валерией, когда обдумывает способы мести неверной жене, включающие использование огнестрельных приспособлений и переоборудование благоверной с любовником в пулеприёмник, и во время последней встречи с Лолитой, заметив, что она курит, что ей ранее, в мрачную эпоху гумбертовской диктатуры, решительно запрещалось. Эпизод с Максимовичем настоящая нефтеносная жила – куда бы анализ ни воткнул лопату, отовсюду бьёт фонтан совпадений. Лолита и Валерия сходны не только функционально, но и внешне: Гумберт наделяет их общими чертами. Г.Г. сексуальный маньяк, но кроме того он и семейный садист – обожает причинять Валерии физическую боль, выворачивая её хрупкие руки. Подобный же способ истязания Гумберт неоднократно опробует и на Лолите, с большой силой сжимая тонкие запястья девочки. Физическая хрупкость роднит Лолиту с Валерией.