.
Ветер Твой, Господи, сдувает нас. Ветер вздымает ужасом ввысь наши мысли. Мы – дерево, распятое в ветре. Склоны гор и высот – пристанище наше, временное, как всякий покой здесь, потому что огромным дыханием вздыхает мир, и рёбра его колеблются от огромности вздоха, трещат наши кости, сокрушается остов существованья. Мы живы.
Мы здесь, Господи, в ветре Твоём, мы – парус. Мы – дерево, всходящее и растущее так, как, случается, летит камень в порыве ветра – вопреки тяготению. Мы нарастаем, мы настигаем Тебя, ускользающий.
Трава золотых степей... Ты в наших ветвях. Цикорий, небесные звёзды, мы роняем тебя листвой, но ладони всё равны полны тобой, потому что ветер не прекращается.
Пусть ломается грань, пусть на излом идёт голос! Он мирен.
Мы падаем, летим со склона с огромным корнем своим, который – весь мир, мы обрушиваемся – но всё восстаёт. Всё всегда восстаёт весной, когда ручьи текут между нашими пальцами и ресницами, когда наше дыхание так тихо, как пар, восходящий на солнце от открывшейся и ещё мёрзлой земли. Мы – пар летнего полудня, когда миновавшая гроза ещё дрожит и трепещет слезами в протяжной траве, ещё пригнувшейся в её уже отступившем порыве, когда земля на тропинках и просто прогалах медленно парит влагой, на мгновение затуманивающей зрение воздуха... И ещё... И ещё раз... Струйки скопившейся влаги стекают по стволам, падают с краёв ветвей, с полных плодами листьев. Их плод – Твой ветер.
Ты растёшь в наших жилах, и удивительно ли, что Ты приходишь вовне – вот этим великим порывом? Ты – в голосе тишины, пустота, нахлынувшая порывом. Пустота изумления...
Мы – излом, ставший ветвью в рисунке мира, мы летим со склона, и пока мы летим, небо – в нас. И когда мы падаем – небо отражается в нас. И когда мы растём вновь, оно – наше.
Так Ты предстоишь. Так нарастаешь в том, что обычно и даже сквозь то, что тягостно, когда кости хрустят в напоре и каждая мышца – как напряжённая снасть. Парус, ветер и рыба. Вот что обременило их, как жизнь, огромная эта. И мы знаем её, даже когда живём своей маленькой, насекомой, травяной, песчаной... Камешки хрустят под стопою идущего. Камешки складываются в новый рисунок. Идущий нагибается посмотреть...
Ладонь и ладонь. Ветер и ветер. Жизнь и жизнь. Навстречу.
In the sound of silence.
Сентябрь 2019.