Предисловие
Это литературное произведение не является очерком, но оно создано на основе реальных событий, произошедших на золотодобывающем участке «Оборонный» в годы Великой Отечественной Войны. Фамилии и имена героев изменены, так как автору не удалось получить все подтверждающие материалы от всех родственников шахтёров, работавших на этом знаменитом участке. Памяти реального героя – Григория Мартыновича Пунько посвящается этот рассказ.
Азимут 45
Наташа часто приходила в гости к дедушке с бабушкой, чтобы поиграть со старинными вещами. Дедушка рассказывал о предназначении вещей и даже демонстрировал их в работе. После этого Наташа сама пыталась запустить прялку или строгать рубанком дощечку. Но у неё не хватало ни сил, ни умения, хотя в руках дедушки и бабушки вещи становились послушными и красиво исполняли нужную работу. Однажды, в ящике письменного стола девочка увидела интересную вещь, похожую на наручные часы.
- Что это за часы такие, дедушка? И почему они не тикают?
- Это не часы, а компас! – ответил дедушка.
- А компас время показывает? – поинтересовалась Наташа
- Нет! Он показывает направление на Север и Юг, чтобы путешественник не сбился с пути.
- А зачем он тебе? Ты ведь не путешествуешь!
- Я с ним работал под землёй, в шахте. Сам выбирал направление проходки, как самый опытный бригадир.
- А как он работает?
- Потяни за рычажок сбоку, и тонкая стрелочка коротким остриём покажет направление на Север, а другим – на Юг.
Наташа потянула за рычажок, стрелка дрогнула, качнулась и остановилась в одном направлении.
- Дедушка, а почему стрелка так себя ведёт?
- Потому, что она сильно намагничена!
- А можно самому сделать компас?
- Можно намагнитить большую стальную иголку, подвесить её на нитке за середину и она покажет направление Север – Юг. Можно даже положить такую иголку на сухой лист в лесной лужице и иголка укажет нужное направление.
- Значит, компас может так спасать путешественника, сбившегося с пути?
- Может! Но однажды этот компас спас не только меня, но и всю нашу шахтёрскую бригаду, начальника нашего золотодобывающего участка, а также наши семьи.
- А когда это было?
- В далёком 1943 году, когда не было на свете тебя, и даже твоих родителей.
- Расскажи, дедушка, как это случилось.
- Хорошо, слушай, только не перебивай!
Дедушка глубоко вздохнул и начал свой рассказ. Память унесла его на далёкую таёжную золотодобывающую шахту посёлка «Оборонный».
Участок состоял из нескольких домиков и бараков, в которых размещались рабочие и их семьи. Назван он был так потому, что добытое золото полностью шло на нужды Великой Отечественной Войны.
Бригада Григория Мартыновича Пунько была самой передовой на участке, добывающем драгоценный металл.
В тайге, под слоем вечной мерзлоты залегали золотоносные пески. Люди пробирались к ним через глубокие колодцы, от которых расходились горизонтальные проходки, похожие на подземные норы. И так же, как норы, они меняли направление в зависимости от расположения золотоносной жилы.
В этих норах-забоях шахтёры вручную разрабатывали золотоносный песок, разрыхляя мерзлоту кирками, обушками, клиньями, кувалдами и короткими ломиками, отбрасывали специальными лопатами на брезентовую волокушу, затем тащили к центральному колодцу.
Для освещения забоя использовали ручные карбидные лампы. Такая лампа и теперь хранится в каком-нибудь музее или домашней кладовой, как память о нелёгком шахтёрском, поистине каторжном труде.
В корпус лампы заливалась вода, и засыпался карбид кальция. Соединяясь с водой, карбид начинал разлагаться, выделяя газ ацетилен. Выходящий из трубочки газ поджигался. Горела лампа не очень ярко, но вполне достаточно, чтобы не потерять ориентир и выполнять работу в подземной выработке. Случалось, что из земляных пластов выделялся газ метан. Соединяясь с воздухом, он образовывал взрывоопасную смесь. Шахтёры научились определять выделение метана, просачивающегося из грунта, но не были застрахованы от резкого выброса газа или обрушения крепежа свода.
До начала Великой Отечественной Войны, грунт оттаивали нагретыми крупными булыжниками. Опускали их в шахту с помощью деревянного ворота. Булыжники нагревали рядом с шахтой, на огромных кострах из поваленных деревьев.
Позже, для разрыхления мерзлоты, использовали трофейную немецкую взрывчатку с капсулями-детонаторами и огнепроводным шнуром, который называли бикфордовым по фамилии изобретателя.
В то роковое утро бригада спускалась в шахту, как обычно, после проведения взрывных работ.
- Максим Иванович! Что-то взрыв сегодня слабоватый и глухой! – сказал Григорий начальнику участка.
- Вероятно, грунт мягкий! Вам, Григорий Мартынович, копать будет легче! – ответил Корнеев, усмехнувшись.
Но причина была в другом. Бикфордов шнур для второго заряда имел повреждение. Горение замедлилось на повреждённом месте, и оболочка медленно тлела, как ватный жгутик. Первым взрывом заряд отбросило к выходу из штольни и слегка присыпало пылью.
Едва бригада из 5 человек зашла за третий поворот забоя, горение бикфордова шнура началось с нормальной скоростью, и грохнул взрыв, разметав крепления и завалив выход огромными валунами. Карбидные лампы потухли. Люди оказались в ловушке.
- Карбидки перекрыть! Огонь не зажигаем! Я одну лампу на время засвечу! Будем экономить кислород! – скомандовал бригадир.
Взрыв услышали наверху. От него вздрогнули не только стёкла в домах, но и тревожные сердца людей, почуявших беду. Новость быстро облетела маленький посёлок. Люди собрались около спускного воротка и ждали возвращения аварийно-спасательного звена.
Наконец, послышался условный сигнал на подъём. Вороток скрипнул и закрутился, поднимая спасателей. Они вылезли из подъёмного корыта и молча, понурив головы, подошли к начальнику участка.
- Ну, что там? – спросил Корнеев
- Завал большой, с крупными валунами, быстро не разобрать. А, если бригада не успела пройти в свой забой, то… - замолчал командир спасателей, снимая шапку.
- Не верю!!!! – закричала Дуся, жена Григория Мартыновича – Чует моё сердце, что они там все живы.
- Конечно, Григорий со своей бригадой быстро двигался по проходке, почти бегом. Мог вполне уйти до своего забоя. Надо их выручать! – подтвердил Максим Иванович.
Бригады, работавшие на расчистке завала, меняли друг друга через два часа, но работа двигалась медленно. Применять взрывчатку было нельзя, а технических средств не было.
После обеда на участок прилетел самолёт с майором НКВД и начальника участка увели на допрос.
- Максим Иванович! Через сколько минут после первого взрыва бригада спустилась в шахту?
- Минут через 15 – ответил Корнеев
- А, по инструкции, вы должны были их пустить не раньше, чем через 20 минут!
- Да, разве Григория Мартыновича удержишь? У него каждая секунда рабочего времени на пользу дела идёт! Сам работает без перекуров, и другим не даёт. Нормы в полтора раза перевыполняет!
- От кого вы получили задание на ликвидацию лучшей бригады прииска? – строго спросил майор – Хорошо подумайте, отпираться бесполезно. Будете сотрудничать со следствием, можете надеяться на снисхождение. Вас могут отправить на другую шахту или на лесоповал.
Допрос продолжался, пока майор не устал спрашивать и записывать ответы. Затем запер начальника участка в холодной кладовой и пошёл ужинать.
На воротке и в забое в это время работала бригада «Фиксы», точнее Олега Чумаченко.
Во время Великой Отечественной Войны некоторым осуждённым заменяли реальный срок наказания переводом в Трудовую Армию или в Штрафбат. За хорошую работу или службу они могли быть реабилитированы. Но находились и такие «ухари», которые отбывали срок, особо не напрягаясь. К таким работникам и относился «Фикса», получивший свою кличку за металлический зуб во рту. Он люто ненавидел передовиков и ударников, из-за которых нормы выработки постоянно повышали.
- Слушай, «Фикса», это просто замечательно, что «бугра Гришку» вместе с бригадой завалило и хозяина участка «вертухаи» «замели». Теперь жить станет легче! – обратился Геннадий Свистунов к своему бригадиру, Олегу Чумаченко.
- Не «мети пургу» раньше времени, «Свист»! Ещё время не вышло. Дня через три станет ясно.
Тем временем, Григорий Мартынович Пунько составлял план спасения из подземной ловушки.
- Да нас всё равно ждёт мучительная смерть от удушья! Нам самим этот завал не раскопать, да и спасателям на это нужна неделя! – заметил Василий Дудукалов.
- Панику и нытьё прекратить! Будем искать выход! – коротко ответил Григорий Мартынович.
Затеплился огонёк карбидки и Григорий поднёс его сначала к затёсу на рудничной стойке, а затем достал из сумки тетрадку и стал её листать, шевеля губами.
- Чего это он? Никак молитву читает во спасение наших душ!? – прошептал Тарас Цибуля
- Молчи, не отвлекай его, потом сам всё объяснит! – тихонько ответил Борис Пархоменко, крепкий здоровяк, мечтавший после войны вернуться на Украину.
Наконец, бригадир закрыл тетрадку и стал объяснять бригаде свой план.
- В этой тетрадке мною нарисована вся схема подземной выработки. Я её рисовал по компасу и рудничным стойкам. На стойках, где проходка поворачивала, записывал порядковый номер и азимут нового направления. Если мы прокопаем тоннель по азимуту 45 градусов, можем выйти в старую, не заваленную выработку и по ней в главный ход к подъёмнику.
- А сколько метров копать? – спросил Василий Дудукалов
- Примерно пять! – ответил бригадир
- А как будем держать направление? – спросил Николай Колесников
- Я забью ломик в нужном направлении и будем убирать песок вокруг него, подбивая, по мере выработки, всё глубже и глубже! – пояснил Григорий Мартынович – Карбидку я погашу, чтобы экономить кислород. Меняться будем по самочувствию и метражу проходки. Работаем на общее спасение.
Вскоре в забое слышалось только мерное сопение и звяканье инструментов. После того, как углубились на два метра, работать стало труднее. Тело перекрывало естественную вентиляцию норы и в ней не хватало кислорода. Чтобы вытащить человека, потерявшего сознание, приходилось лезть в нору и тащить его за ноги. Тогда порвали часть одежды и сплели из неё верёвку, которую стали привязывать за ногу. Подёргивание верёвки означало, что человек работает и не потерял сознание.
Длина тоннеля уже составляла два человеческих тела и люди вконец обессилили от физического труда и недостатка кислорода.
Бригадир в очередной раз полез в тоннель, чтобы сверить его направление с азимутом, и отработать свою очередь. Светящаяся стрелка подтвердила азимут 45. Григорий уже хотел спрятать компас за пазуху, но вдруг заметил на стенке тоннеля ответную искорку. Протянул руку и ощутил неровный булыжник. Слегка ковырнул его, и он скатился на дно. Машинально взял в руку и почувствовал тяжесть металла. Ещё не веря в ценность находки, стал выбираться из тоннеля.
- Чего так быстро? – спросил Василий Дудукалов
- Кажется, мы большой самородок откопали! – ответил Григорий, протягивая руку с находкой.
- Ух ты! Не меньше десятка килограмм потянет! – воскликнул Василий.
Каждый из членов бригады старался подержать находку в руках. И этот золотой самородок, словно наполнял силой уставших и начинающих терять надежду людей. Они снова поверили бригадиру и принялись за работу с новой энергией. В тоннеле побывала уже вся бригада по два раза, когда Николай Колесников перестал дёргать ногой верёвку. Все кинулись тянуть за верёвку, чтобы вытащить потерявшего сознание человека. В этот момент верёвка порвалась. Самый шустрый из всех, Тарас Цибуля нырнул в тоннель и быстро добрался до подошв Николая. Машинально дёрнул его за ногу.
- Ты чого, Колесник, живой чи шо? А чого нэ отгукиваешься? – по-украински спросил его Тарас
- Так ломик провалился в пустоту, а оттуда свежим воздухом потянуло. Вот и закружилась голова. Давай назад вылезать, пусть другие подышат.
Вскоре вся бригада смогла дохнуть свежего воздуха и приступить к расширению прохода. А через полчаса бригада собралась в старой выработке.
Григорий зажёг карбидку и осмотрел рудничные стойки. Быстро нашёл затёски, полистал тетрадь и повёл людей к выходу.
Шёл второй день аварийно-спасательных работ. В семьях шахтёров плакали женщины и дети. Потеря кормильцев означала голод и холод предстоящей зимой.
Бригада «Фиксы» потребовала новых рудничных стоек для предотвращения новых обвалов. Их отправили вместе с женщинами пилить подходящие ёлки для стоек, пока другая бригада поднимала из шахты тяжёлые валуны.
После обеда, работа в шахте была приостановлена и люди подняты из шахтного ствола. Около воротка стояли двое шахтёров.
- Ну, что, опустим площадку, или здесь зафиксируем стопором?
- Лучше опустим! Кто-нибудь стопор снимет, полетит площадка вниз и разобьётся. Придётся нам её ремонтировать.
Рабочие опустили площадку и уже собрались уходить, но снизу прозвучал условный сигнал на подъём. Рабочие переглянулись. Сигнал повторился. Стали вращать рукоятки воротка и вскоре на поверхности оказалась первая часть бригады Пунько.
- Вы откуда взялись, мы же завал не расчистили? Или вы с того света? А где остальные? Погибли? Ранены?
- Ага, из самой преисподней на этот свет явились! Все живы! Поднимайте вторым ходом.
Когда на поверхности оказалась вся бригада, на площадке аэродрома приземлился самолёт. К нему шли майор НКВД и начальник участка Максим Иванович Корнеев. Бригада Григория Мартыновича ничего не понимала, а взрывник, с которого Корнеев снял все подозрения, заорал, что нужно их остановить. Выхватив из кобуры наган, взрывник несколько раз выстрелил в воздух. Процессия остановилась, и майор НКВД стал внимательно присматриваться к людям, стоявшим около шахты. Затем, что-то крикнул пилоту, и повёл начальника участка к шахтёрам.
Пока арестованный и конвоир шли к шахте, взрывник коротко прояснил ситуацию Григорию Мартыновичу Пунько. Шахтёры выстроились в одну шеренгу, и бригадир шагнул навстречу Корнееву.
- Товарищ начальник участка! Наша бригада досрочно выполнила годовой план по добыче золота! – чётко, по военному, доложил Григорий, протягивая самородок начальнику участка.
Майор НКВД быстро расстегнул наручники на руках арестованного и полез в свой портфель. Достал из него стопку протоколов и демонстративно порвал в мелкие клочки. Потом повернулся к Корнееву и сказал:
- Не обижайся, Максим Иванович! Работа у меня такая! Пошли, оформишь отправку золота этим рейсом самолёта. Не так часто случается удачная находка.
Когда самолёт улетел, начальник участка предложил отпраздновать общее мероприятие в столовой посёлка. На него пришли все свободные шахтёры, многие с жёнами.
Бригада Олега Чумаченко трудилась в забое и на воротке.
- Вот, подфартило «бугру-ударнику! – недовольно ворчал Геннадий Свистунов – Даже немецкая взрывчатка их не взяла.
- Фильтруй базар, «Свист»! А то и тебя заметут! Скажут, что это ты бикфордов шнур кувалдой потюкал.
- Ладно, «Фикса»! Никто не докажет! Неужели, и вправду черти из преисподней от них золотом откупились?
- Откуда такой базар?
- Людишки треплют меж собой!
- Поменьше их слушай!
Жизнь на золотодобывающем участке вернулась в прежнюю колею, но кроме Дня шахтёра, бригада обязательно отмечала общий День рождения.