Увы, оказалось, что поганец очень постарался, создавая свою плоть, сделал её упругой, даже удары на сверхскорости особого вреда не причиняли, но, к счастью, нашей подруге пришла в голову светлая мысль, в коем-то века, эдакое озарение. Она вспомнила, что карандаши имеют свойство заканчиваться, любые, надеясь, что возможности восстановить, никакой не представиться, схватила руку противника и начала ею чертить по зеркалу, так что выходили непонятные точки, кружочки и черточки. Тиран отчаянно сопротивлялся, но силы оказались неравны, мир вокруг превращался в нечто жуткое, эдакая абстрактная картина, Юля сообразила себя и противника заточить в клетку из прутьев расположенных хаотично, зато, карандашик быстро уменьшался. Наконец, остался лишь ластик. Девушка тиранула им противника, развалив его тело на две части, пострадавший завизжал, но, отчего-то, помирать не собирался, а воительница взялась стирать все лишнее, начав, конечно же, с тварей, что нас атаковали. Не успокоилась, пока все не убрала, но не очень представляла, как вернуть стертое тираном? Подумав, чем смогла, начала зеркалом бить обо все подряд. Всем, кто сказки читал, известно, если плохую вещь сломать, то темные чары и разрушатся. Конечно, темный артефакт сразу, как Медлительность оказалась рядом, попытался на неё воздействовать, подчинить своей воле, обещал, что они, вместе, совершат много разного прекрасного, достаточно только начать рисовать, но Юля только головой встряхивала, как норовистая лошадь. На единственную из отряда зло не имело никакого влияния, в силу низкого интеллекта и высокого уровня позитива. Наконец, когда воительница начала выдыхаться, перед ней явилась Безвременье, будто только что освободилась и сразу примчалась.
— Дай мне, — попросила суперзлодейка, — кто ещё сумеет разрушить ужасную вещь, как не повелительница времени?
— А ты не станешь ещё хуже? — уточнила Мед.
— А куда хуже-то? — ухмыльнулась собеседница.
Наша соратница все ещё колебалась, да и мы, до того отдыхавшие после схватки, сразу повскакивали и кинулись на выручку, потому, Ира всех «заморозила», вытащила вещицу, восстановила карандаш, правда, повернула время вспять, в тот момент, когда правитель только собирался схватить своё сокровище, и не успел ещё дел натворить, а после, спрятала темный артефакт и освободила нас.
— Полагаешь, мы позволим тебе владеть такой ужасной и опасной вещью? — поинтересовался я.
— Радуйся, что я вас всех не оставила в альтернативном будущем, — хмыкнула суперзлодейка, — тогда бы вообще не узнали, что у меня нечто есть. Думаете, подобное не пригодиться в схватке с абсолютным злом?
— Меня больше волнует, что ты соберёшься делать с зеркалом потом, — возразил я, — например, захочешь нас стереть, чтобы не мешали, или весь мир. Вариантов масса и ни одного позитивного. Так что давай, при нас уничтожь зеркальце и поклянись не возвращать его назад, пожалуйста.
— А то, что ты, поссоришься со мной в тот момент, когда друг в друге более всего нуждаемся? — поинтересовалась врагиня.
— Думаю, без вас, четверых, мы мир как-нибудь спасём, — я кашлянул, — а вот если, после схватки, сделаешь нечто, способное перечеркнуть достижения, то зачем все труды и старания? И вообще, в плане ничего такого не было. Если, как повелительница времени, ты не столько зла, сколько опасна и непредсказуема, то зеркало способно недостающую злобу добавить и изрядное количество.
— Не волнуйся, оно не способно на меня повлиять, даже исподволь, поскольку, до определенного момента, заморозила, — попыталась успокоить собеседница, — а когда начну действовать, цель окажется общей. Высшему злу свою волю навязать не удастся, более того, в артефакте не нуждается и уничтожит его. Желая спастись, вещь с радостью нам поможет, а там посмотрим. И, если уж так говорить, захочу вас убить, и обратить в ничто вселенную, такая штучка не понадобиться, справлюсь своими силами, так что не надоедай и не досаждай жалобами и просьбами. Идите и занимайтесь вашими делами, игрушки ведь сами не способны ничего наладить, пребывают в хаосе и дикости.
Без антимагических доспехов нам было Безвременье не остановиться потому, пришлось отступить, однако, сдаваться не собирались принципиально. Не на тех напала. Но, если прямая атака невозможно, стоит продумать некую хитрость.
****
Прежде всего, забрались мы в антимагическим камеру, чтобы поговорить спокойно, без лишних свидетелей, благо, толщина стен позволяла не опасаться ненужных соглядатаев, а наши собственные дроны с датчиками глушили все вокруг постоянно.
— Надо было убить эту тварь, пока была такая возможность, — я покачал головой, — кто знает, сколько тёмных артефактов она способна собрать, потихоньку, а мы о том и не узнаём, пока не станет слишком поздно?
— Полагаешь, она захочет отойти от плана и все же устроить конец света? — Петя нахмурил брови.
— Эта может, — кивнул я, — если только и нам сделать ход конем и завладеть каким-то дополнительный светлым артефактом, для равновесия. Какой-нибудь Мега очищающей бомбой с позитивным зарядом, чтобы жахнул об землю и все злодеи на сто миль вокруг или стали добрыми, или сгорели дотла? Надо бы с котиком пошушукаться на этот счёт.
— Есть нечто подобное, — подтвердил Штаб, — не бомба, конечно, а высшая руна света. Выжигает все тёмное на сто миль вокруг. Правда, вещь одноразовая. И с высшим злом может и не справиться.
— С этим врагом мы уже знаем, как бороться, — отмахнулся я, — а вот Иришка что-то мутное затевает, надо бы ей мозги прочистить, сразу, после схватки.
— Имей в виду, руну наносят на тело, как татуировку, — начал пушистик, — и, после использования, часть плоти, на коей нарисуешь, утратишь.
— Спасибо, что предупредил, — я подмигнул советчику, — значит, на лбу рисовать её не буду, от греха. И в родном мире так же буду инвалидом?
— Естественно, — «обрадовал» зверёк, — весь смысл высшей жертвы именно в этом. Ты отдаёшь часть себя, чтобы забрать чего-то у другого, пускай и лишнее.
— Приемлемо, — я поморщился, — тем более, у нас сейчас и протезы делают прикольные, и работать можно, скажем, через компьютер, вон, на днях, в Паралимпиаде, на велосипеде победил мужик, у которого ни рук, ни ног с рождения нет, и ничего, живет полноценнее, чем многие здоровые. В какой школе учат рисовать такие полезные руны?
— Есть один мудрец, проживший сто тысяч лет, — начал собеседник, — он один её знает. Но сообщит на ухо лишь самому — самому достойному. И останется лишь выбрать «лишнюю» часть тела.
— Тогда не будем тянуть тебя за хвост и отправимся к этому достойному, — я потёр руки, — лишь бы, не помешали.
Имелся лишь один способ, как уберечься от чар Безвременья, облачились в антимагические доспехи. Немедленно отправились в дорогу. Мудрец жил отшельником в очень красивом лесу, аналоге нашей Тайги, в пещере. С удивлением узнали, что он является яйцом, причём, от киндер-сюрприза, с нарисованным фломастером схематичным лицом. Как оно просуществовало так долго, понятно, пластмасса долго не разлагается, а в комфортных условиях постоянной температуры и подавно, интереснее, откуда оно взялось? В потолке пещеры имелось отверстие, сквозь которое пробивался луч света и в нем, и висело яичко. Мы вошли и поклонились низко, насколько вообще позволяли экзоскелеты — роботы.
— Ты вправду считаешь именно себя достойным? — спросил мудрец едва слышным шелестящим голосом.
— Я не настолько самоуверен, лишь тот, кто готов жертвовать своею полотью, жизнью и имуществом, ради общего блага, — возразил я, — просто, надо спасать мир и нескольких существ, от самих себя, и другого способа не знаю. Остальное, способны оценить только вы в силу космической мудрости. И любой из моих спутников пойдёт, на это же, не задумываясь. Ведь верно говорю?
— Ты почти всегда прав, когда не обсуждаешь женщин и их достоинства с недостатками, — Юля подмигнула, — все отдадим, лишь бы Ира опять подобрела.
— Я за любую движуху, лишь бы на пользу дела, — отозвался Петя.
— А я вообще кровно заинтересована в том, чтобы брат — близнец стал, наконец, адекватным и очень хорошим человеком, — Мери вздохнула, — и для этого отдам всю себя, без остатка.
— Вы — истинные герои, — начало яйцо, — и абсолютно искренни в своих мыслях и речах, уверен, и поступки будут такими же, однако, нашёлся кое-кто, что пожертвовал большим, чем можно, чем все вы согласились и сумели бы отдать, и именно он получил руну, и воспользуется ею, в должное время. А теперь простите, я нуждаюсь в покое и отдохновении, дабы продолжить познавать законы вселенной.
— А то ты бедный переутомился, болтая с нами, — Слабость сплюнул, — одно радует, все, что потребовалось, немного ножками походить, не пришлось ни с кем драться, никуда лезть и нырять. Пришли, были публично посланы и удалились. Интересно, кто же это у нас такой, святее папы римского?
— Римская мама, — попыталась пошутить Юля.
— Знаешь, учитывая нынешние мировые тенденции к матёрому матриархату, дремучей толерантности и прочей чуши, не удивлюсь, если, однажды, выберут и римскую маму, — вздохнул я.
— Нет, так сейчас не толерантно говорить, — хмыкнула Мери, — римский родитель намбо уан.
Мы пытались шутками смягчить горе своего поражения. Как-то не привыкли проигрывать. Но, хуже не то, что нас опередили, неизвестно с кем собрался воевать незнакомец, наверняка же не с адовой четверкой, а значит, проблема осталась нерешённой. Штаб, кстати, был не меньше нашего удивлён, когда узнал о произошедшем. Если не больше.
— На самом деле, в этом мире, на данный момент, праведнее вас, четверых, почти никого нет, и ни один из них не годится для подобной миссии, очищать от зла, просто не выживет, — зверёк чихнул, — или слишком стары, или юны, или вовсе, слабоумны.
— Тогда, что ещё можете посоветовать? — уточнил я.
— Закончить текущие дела, — Штаб хлестнул себя хвостом по боку, — думаешь, Безвременье не заметит, что вы от неё чего-то скрываете и творите тайком? Дождитесь, пока четвёрка опять застрянет, в попытке добыть очередной ключ, а за ними не заржавеет, и тогда ищите, это же логично.
— Да-да, — кивнул я, — от всех этих дел и забот голова пухнет, и совершенно перестаю соображать. И в голову лезет всякая чушь. До атаки абсолютного зла Ирочка вряд ли станет нас изолировать или атаковать, время есть, есть Меллер. Заканчиваем с мелочевкой, подтверждаем свой седьмой подвиг и опять возьмёмся за ключи, за ключи ля—ля ля—ля—ля—ля, а после пойдём за пивом, за пивом, ля-ля.
- По-моему, тебе вправду надо отдохнуть немного, да и остальным так же, - кот поднял шерсть на загривке дыбом, - ведешь себя очень – очень странно, пугаешь меня, да и других, наверное.
- Было бы очень неплохо, - Сла кивнул, - я пытался вспомнить, какого цвета глаза у моей мамы и не смог. Впечатление, что мы здесь пару веков развлекаемся.