- Саша! Саша ты меня слышишь? – из-далека доносился до меня знакомый мужской голос. Мне хотелось ответить, но не получалось. Язык не слушался. Я снова провалилась в какую-то трубу или колодец, или туннель. Всё, наверное, я умираю. Роман не дописала, жалко как. Да и по-фигу, надоело всё. Сейчас с Петром разберемся, куда мне там, в Ад или Рай. Надо нажаловаться Богу на этого Маркера. Все-таки пришиб меня, скот! – Сашенька, Шурупчик! – голос настойчиво не давал мне провалиться в бездну. Драгунский и в Аду меня достанет. Ах, да, он же сам меня пристрелить хотел. Вот незадача. И Сереге тоже не повезло, опередили их.
- Скрутился шурупчик, - промямлила я. – резьбу сорвало…
- Жива!
Меня взболтнули, что отразилось на качестве восприятия себя и жизни. Мне было больно везде, особенно в голове. Туннель включился, как пылесос, и стал засасывать в свое нутро. Чем быстрее я поддавалась, тем меньше мне было больно.
- Саша, Саша! Не уходи!
- Да хрен от вас уйдешь… - раз меня не убили, значит война с Маркером продолжается! Что там Кутозов говорил? Проиграть сражение не означает проиграть войну? Пусть будет так.
Меня положили на диван в холле и сразу стало легче. Я открыла глаза и сфокусировалась. Надо мной висела голова Драгунского, голова Маши и голова Федора.
- Я взорвала вас – это минус, но я люблю вас – это плюс! – запела я и улыбнулась. – Э как меня по башке приложило.
- Отошли все! – раздался незнакомый мужской голос. Головы, исчезли и перед глазами остался светлый потолок с замысловатой люстрой по центру. Красивое светило, надо же, а раньше внимания не обращала.
- Доктор, здравствуйте. Ее придавило обломками, но она в сознании. – услышала я голос Марии.
- Где больно? – надо мной нависла новая неизвестная голова с приятным лицом. По телу бегали руки, ощупывая каждый сантиметр.
- Везде. – ответила я.
- Тут больно? По шкале от 1 до 10. На сколько больно? – доктор ощупывал мой живот.
- Не, тут не больно, тут по-другому.
- Что по-другому? Какие ощущения? – доктор продолжал проминать мои внутренности, чем ближе и ближе подводил меня к конфузу.
- Как после кефира с капустой. Оййой! Мне нужно носик попудрить! Срочно! – я села на диване. Голова еще кружилась, но по ощущениям, я могла доплестись до туалета.
- Лежите, лежите. Вам нельзя вставать. Сейчас памперс принесут, – доктор попытался уложить меня обратно. – Выйдите все вон!
- Уйди, медицина! Я тут с киллером воюю, а с вами справиться – раз плюнуть! Я в туалет! Не хочешь помогать – не мешай!
Доктор помог мне встать. Меня затошнило, но стояла я вполне нормально. Значит, как минимум, ноги, руки и позвоночник – целы. Поддерживаемая доктором и подбадриваемая делегацией, шествующей за нами, я добралась до заветной комнаты.
- Дальше сама! – я вытолкнула из санузла доктора и закрыла дверь. Что-то мне подсказывало, что вся делегация стоит возле двери и тщательно прислушивается к издаваемым мною звукам. Да чтоб вас! Естественный зов природы оказался сильнее, чем дискомфорт от ситуации. То ли со страху, то ли съела что-то не то, в общем у меня случился «день Гагарина» - с рокотом «реактивной тяги» и взлетами над «космодромом».
Я осматривала себя в зеркале. Несколько ссадин на плечах, огромный шишак на затылке, красные пятна на ногах – завтра это все будет фиолетового цвета. Слава богу лицо не пострадало. В целом – легко отделалась. Я умылась холодной водой, и тошнота прошла.
- Саша, у тебя все в порядке? – спросила Мария и постучала в дверь.
- Улетела Саша в космос! – я открыла дверь и уже без посторонней помощи вышла. Немного прихрамывая, но все-таки сама!
Возле туалетной двери в ряд стояли все ранее присутствующие плюс Димасик.
- Радио спектакль «Полет на луну» закончен. Благодарим слушателей за внимание! – буркнула я и все заржали.
- Александра, вас надо в клинику отвезти и детально обследовать на скрытые травмы. – заявил доктор.
- Никуда не поеду. – медленно, но верно, я держала курс на террасу. За мной шествовал доктор, а за ним все остальные.
- Доктор, ей действительно нельзя покидать этот дом, - пояснил Драгунский. – если нужны какие-то приборы, то мы можем привезти все сюда!
- Так точно, все привезем! Вы только скажите, что нужно! – подключился Димасик.
Мария обогнала всех, аккуратно взяла меня под руку и шепнула:
- Не брыкайся, мне так спокойнее!
На террасе, вернее на том месте, где была терраса работали эксперты. Я с вытаращенными глазами осматривала последствия апокалипсиса. Витражные окна рассыпаны мелкими осколками. Балюстрада и стойки, держащие навес, частично отсутствовали, а частично болтались лохмотьями вместе с навесом. Ступеньки крыльца вздыбились своими остатками. А метрах в трех от крыльца образовалась яма, как от сброшенной бомбы.
- Удивительно, как меня не зашибло… насовсем…
- О! Александра Кирилловна! Приветствую! Давно не виделись! – вынырнул из-под обломков знакомый эксперт.
- Саш, ты можешь объяснить, что вообще произошло? – спросил Драгунский.
Я рассказала и про машинку, и про столик, и про диванные подушки, в которые я целенаправленно улетела.
- Страшное оружие – сервировочный столик! – констатировал эксперт. – Надо бы рапорт министру обороны подать. Чтобы присмотрелись оружейники к столь интересному и разностороннему применению бытового предмета.
- Как догадалась, что там взрывчатка? – спросил Драгунский, после того, как протащили моего «спасителя» по всем фронтам шуток и стёба.
- Димасик сказал, ой простите, Дмитрий, что он бы на месте киллера меня взорвал, чтоб наверняка.
- Александра, а вы случайно не родственница Григория Распутина? – спросил эксперт.
- Ха-ха… - я скривилась.
- Значит так, - начал Драгунский. – Завтра объявим, что ты, Саша, погибла при взрыве.
- Не, не объявим! – перебила я. – Маркер успокоится, и ты еще лет десять за ним бегать будешь! Надо эту сволочь на меня поймать! Завтра приедет Антон Олегович, и мы проработаем детали плана. А сейчас, можно я спать пойду, а?