Последний вечер. Редакция записок из Коктебеля

 
Вот и он, последний вечер Коктебеля...

Время пролетело незаметно, как один день.
Радость, новизна ощущений сменялись грустью и сознанием того, что я поставила перед собой невыполнимую задачу - завоевать мужчину, сердце которого давно занято другой женщиной. Она, эта женщина, до такой степени вошла в него, что он - сильный и умный, умеющий управлять своими чувствами, не может избавиться от этой зависимости.

Нет, эти дни не прошли даром - он стал смотреть на нее более нежно, иногда даже не только слушал, но и слышал, о чем я говорила. Но при этом оставался самим собой, не подпуская к себе и даже не пытаясь сломать стенку между нами, которую сам же и выстроил.
Он пресекал всякую попытку проникнуть в его мысли, не давая воспользоваться малейшей его слабинкой, чтобы стать ближе и роднее, при этом сразу закрываясь, как раковина.
             
Последний вечер...
Я уже не пытаюсь стать желанной, любимой - это бесполезно. Эту невозмутимость я не смогла победить. Я не могу больше видеть эти безумно любимые и дорогие глаза цвета моря, которые смотрят на меня, как - будто меня же, и не замечая.
Я убедилась - нельзя человека заставить полюбить против его воли. Мне уже неинтересно, почему я ему не по душе, кого он видит на моем месте - надежда на взаимность исчезла, уступив место безразличию. Если не можешь изменить ситуацию, измени свое отношение к ней...

Прощание с Коктебелем...Нельзя дать обиде заполнить сердце и ожесточить его до такой степени, чтобы не сказать в этот вечер друг другу нежные и добрые слова. Пусть этот вечер станет самым замечательным в жизни. Уходя, надо оставить по себе след, заметный и ощутимый, чтобы этому человеку было, о чем сожалеть. Пусть это эгоистично, но я хочу сделать этот вечер значимым в моей жизни.
Пусть все будет, как должно быть в последний раз.

Мы стоим у кромки набегающей пены волн, их брызги, превращаясь в водную пыль, окутывают прохладой вечернего моря. Мы дышим морем, мы прощаем с ним…
 
Любимый нежно обнимает меня сзади за талию, но это жест не любви, а, скорее, мужское чувство собственности, -  моя женщина должна быть защищена. Мне, в свою очередь, приятна его забота, пусть даже интуитивная.

Раз от раза, не часто, но как-то в унисон с очередным сильным накатом волны, он осторожно кладёт свою голову на мою (он выше меня), и мы слушаем, и слушаем шумы моря, его нескончаемую музыку.
Мелодия вечной притягательной силы, накатывающаяся и откатывающаяся, разная по шумам и шорохам, … и хочется и желается снова и снова, чтобы она, уходящая и затихающая, приходила вновь и вновь, с новой, более могучей силой.
 
Но, желанное, более сильное не всегда приходит, и только когда устаёшь ждать, неожиданно, окутывает тебя с новой силой, кажется ещё более мощной, чем предыдущая.
 
Радость переполняет нас!
Мы смеёмся, не всегда умело отбегая, от нового наката волны.
Затем, снова стоим, и слушаем Море!

Море штормит, как будто не хочет с нами разлучаться. Соленые брызги попадают мне на лицо, соединяясь со слезами, которые сами по себе катятся по моему лицу. Мне неимоверно жалко расставаться с ним, как с волнующим морем, и вместе с ним расставаться с моей мечтой.
 
Но реальность сильнее выдуманных сказок. Неизбежность необходимо принять, как она есть. Уже совсем скоро, завтра рано утром, мы расстанемся с Коктебелем, унеся с собой воспоминания - нежные и не очень, радостные и грустные, но незабываемые.
 
Покупая подарки родным, мы купили к вечеру прощания с Коктебелем: бокалы и свечи, коньяк и фрукты, понимая, что этот вечер особенный -  нам обоим хочется, чтобы он был неповторимым. Я уже не строю на него никаких планов, - весь ход событий говорил о том, что я должна сказать самые добрые и светлые слова, вложив в них всю силу своих чувств, поблагодарить его за совместно проведенное время, пожелать счастья и попросить прощения за то, что пыталась стать для него больше, чем просто подруга-подружка.
 
Я желала любви и нежности, хотела быть счастливой с ним.
Тяжко расставаться с Коктебелем, с любимым, с морем, со сказкой, но все имеет свое начало и свой конец… Счастье, когда хорошее начало имеет такое же продолжение…
 
Мы в последний раз прошлись по набережной, останавливаясь почти возле каждой кафешки послушать музыку – она лилась отовсюду, всякая и разная, на любой вкус, еще раз окунулись в веселую, разношерстную толпу молодежи, подспудно беззлобно завидуя им, их молодости и свободе…
Не сговариваясь, еще раз заскочили в очередное кафе, не удержав в себе жгучего желания потанцевать на прощанье. И только потом, посмотрев друг другу в глаза, мы без слов поняли - пора…

Дорога на нашу квартирку заняла не больше 5 минут. Спешили ли мы? Скорей нет. Грусть сдерживала поспешность, и притупляла чувства.
Пока он принимал душ, я разогрела ужин, накрыла на стол и приоделась. Совершенно случайно попавшее в сумку вечернее платье («на всякий случай») оказалось, как нельзя более кстати.  «Зажги свечи, родной», - сказала я, когда он вышел из ванной.

Его взгляд скользнул по мне, и неожиданно остановился в недоумении – он как будто впервые увидел меня. Взгляд был изучающим и оценивающим.
«Х о р о ш о…», - медленно произнес он, и непонятно было, к чему относятся его слова – к столу, свечам или ко мне…

Мы сидим за столом, изучая и одновременно любуясь, друг другом. Милая, нежная беседа, ничего не значащие слова, обволакивающая музыка, льющаяся из экрана телевизора, пьянящий запах свечей… Этот мирок, созданный нами, неожиданно даже для нас самих, наполнился каким-то таинством, нарушать которое не хотелось и даже было боязно. 
В разговоре мы старательно подбирали слова, боясь небрежной фразой обидеть другого, и, тем самым, нарушить это таинство, ухаживали друг за другом, как будто впервые познакомились, смотрели друг другу в глаза и не могли наглядеться.
 
Нас накрыла волна чувств, волнений и желаний… Сердце мое наполнилось нежностью, и уже не хотелось говорить заранее заготовленные слова прощания, а было одно единственное желание – прильнуть к этим чувственным губам и целовать их, целовать… до самозабвения… «И будут ангелы летать под небесами…», - полилась мелодия с экрана телевизора, заполнив наш мирок новыми нотками…
Он как будто ждал эту мелодию, без слов протянул мне свою руку, взглядом приглашая потанцевать.  Страх наполнил меня, но желание прикоснуться к нему пересилило… Сдерживая свое волнение, скрывая дрожь в коленках, я потянулась на его зов…
Он обнял меня за талию, и… мир для меня перестал существовать…

Я больше ничего не видела вокруг, кроме его необыкновенных глаз.
Его руки нежно, неспешно гладя, поднялись, легли на плечи, легонько сняли бретельку, скользнули по моей спине… Дрожь пробежала по моему телу, теплая волна накрыла меня с головой…

Его лицо…- оно все ближе и ближе - страстный поцелуй соединил наши уста, я вдохнула его в себя, как пересохший ручей, пытаясь напиться, напитаться им, жгучее желание пронизало меня всю, и я не в силах была ему сопротивляться…
Я уже не понимала, что происходит, голова пошла кругом, руки стали горячими, ноги – ватными… Далее – все было, как в тумане, и хотелось, чтобы этот туман не развеивался как можно дольше…
 
Руки, ласкающие мое тело, его губы, целующие мою шею, грудь и…, его горячая плоть, проникавшая в меня все глубже и глубже, все настойчивее и настойчивее…
Переплетение рук…ног… тел… Он входил в меня все больше и больше, наполняя меня собой всю, до отказа…
Не было больше его и меня, мы соединились и стали одним целым… в едином порыве… в едином желании…
 
Каждый раз извергая в меня свою страсть, он загорался снова и снова, и в который раз опять «пел» мне свою песнь любви…
Ощущая в себе толчки его плоти, я опять загоралась страстным желанием – чувствовать его в себе… бесконечно… Желать и быть желанной – это так упоительно!

Так, в этом единении, напившись друг другом, но оставив последний глоток на десерт, усталые, изможденные, но умиротворённые, мы забылись…
 

Запах кофе заставил проснуться…
Утро. Я с опаской открыла глаза – передо мной стоял Он с чашкой ароматного напитка: - «Доброе утро. Как спалось?».

«Это мне снится… Надо себя ущипнуть», - подумалось мне. Но нежный поцелуй заставил меня стряхнуть с себя остатки сна, и я поняла – не снится.
Это уже не сон.
Прощальный вечер превратился в ночь любви – волшебную, долгожданно долгожданную, страстную, необыкновенную и бесконечную… Я была безумно счастлива…
Теперь я точно знала, что это такое…

27/09/10
 
Милый, мой! Я написала так, как ты хотел, «чтобы звучали струны». 
Не знаю, что из этого получилось, сумела ли я воплотить в жизнь твои желания. Но мне кажется, что получилось неплохо. Если тебе это не подходит, готова переделать.
Спокойной ночи, Милый!

Твоя …

***
Милая!
Прочитал твой «Последний вечер»!
Вау, ВаУ, Уууу... - Классика!
Потрясающе! Женственно! Чувственно-пылко и нежно, пространственное есть, но,  - "плоть" стоит заменить - "что-то тёплое, и в тоже время сильное коснулось, и обожгло меня, ...»

Крошка! Ну, ты даёшь, - скорости несоизмеримые... с Дюма Отцом и Сыном. :)
Прочитал вновь, и задумался... М-да... - должно было бы, так и быть ...
Начал присматриваться... Опять не удержался... – «Она не видит, кроме Его», почти ничего...
Их чувства должны рождаться, соединяться в единое целое, увиденным, услышанным ранее, и поглощать их целиком...

Данный «кусочек» отредактировал (по памяти моей), - мне кажется, так будет лучше:

«... Мы стоим у кромки набегающей пены волн, их брызги, превращаясь в водную пыль, окутывают прохладой вечернего бриза. Мы дышим морем, мы прощаем с ним…
 
Мой, милый - нежно обнимает меня сзади за талию, но это жест не любви, - а, скорее, мужское чувство собственности, - «Моя женщина должна быть защищена».
Мне, в свою очередь, приятна его забота, пусть даже интуитивная.
 
Раз от раза, не часто, но как-то в унисон с очередным сильным накатом волны, он осторожно склоняет свою голову на мою (он выше меня), и мы слушаем, и слушаем шумы моря, его нескончаемую музыку.
Мелодия вечной притягательной силы, накатывающаяся и откатывающаяся, разная по шумам прибоя, … и хочется и желается снова и снова, чтобы она, уходящая и затихающая, приходила вновь и вновь, с новой, более могучей силой.
Но, желанное, более сильное не всегда приходит, и только когда устаёшь ждать, неожиданно, окутывает тебя с новой силой, - кажется ещё более мощной, чем предыдущая.
 
Радость переполняет нас!
Мы смеёмся, не всегда умело отбегая, от нового наката волны.
Затем, снова стоим, и слушаем Море!»

***
Как ты, думаешь, Милая?

Если согласишься, то и дальнейшие "эпизоды" должны быть ассоциироваться, сопереживаться с "картинками" всего пребывания в Ялте, в Коктебеле, и по в пути к ним.
Пусть это будут маленькие фразы, напоминающие вкус вина, винограда, рыбы, пива, солнца, травы, волн, вида гор, ветра, яхт, восходов и закатов, лун и облаков... (конечно, всего будет слишком много) – Ну, это на твоё усмотрение, что волновало, что будоражило.
 
Хоть чуточку оборотов, и они украшают чувства интеллектуально-пылкой, ставшей женственно-нежно чувствительной, холодной, … и снова пылкой женщины...

И ещё бы несколько, почти незначительных фраз: "Он сказал, - я ответила, он спросил, - я промолчала» ...
 
Но, что было потом?  После пляжа, обжигающего солнца, завораживающего заката с вершины старого вулкана, спуск к морю по невидимым тропинкам, яхта на фоне маяка, где-то в глубине моря, ... - Утренний восход над Золотыми Воротами ...

Остановлюсь!

На вкраплениях "В твой/наш вечер":

«Я уже не могла слышать, как не слышен шум морской раковины, но если прислушаться то, можно услышать биение сердца, но, я не могла его уже слышать, ... оно перерастало во что-то более сильное, слилось во единое с ним, и мягко плавно летело, на подобие облака, сливающего с другим большим, таким же, но, явно, непознанным... Как там, над вершинами гор, окружающих Ялту, Ай-Петри, -  они соединялись, и подолгу висели, как будто ожидая чего-то, - они были таинственны, то приближаясь к вершине, то удаляясь от ней…
И вдруг, меня обволокло, ослепило, как сквозь морскую дымку южное солнце, только что выкатившее из облаков, и своими брызгами тепла и света вдруг разорвало меня изнутри!

Я кричала, я упивалась криком... Я не могла не кричать, как не может не кричать моряк удививший Землю, - я кричала, как Чайка, услышавшая стон своего возлюбленного, летящего с глубины моря на встречу ей...  Я слышала внутри себя его стон, заполняющий меня, растекающийся по всему телу неведомыми звуками, мощного оргАна, мягкого и басистого и неудержимо волнующего каждую клеточку, проникая куда-то в глубь, где я никогда не была...  Он успокаивался,... но всплески, словно выбросы лавы, из давно дремлющего вулкана Кара-Дага, снова и снова сотрясали меня, обжигая и разливаясь, накладывались и заливались, заполняя блаженной негой испитого вина...

Примерно так, Дорогая!
Стрелы, луки (плоти) – желательно лучше исключить, заменив их ассоциациями.

С надеждой, на понимание,
Твой …


Сергей Атмож,
Записки из стола, 2010,
Крым, Бархатный сезон.

Иллюстрация: фото автора «Закат. Золотые ворота под скалой Маяк. Массив Кара-Даг».