Бывают такие сны, из которых не хочется выплывать. Чувствуешь, что просыпаешь и вдавливаешь себя в грезы поглубже, уговаривая организм поспать еще немножко, чтобы досмотреть, долюбоваться, доучавствовать и понять абсолютно все.
Мне снилось, что я живой. Я бежал домой, сжимая в руке страшный, неуклюжий подсвечник, я сильно торопился. Мне пришлось сделать усилие, чтобы вспомнить, а куда именно я так спешил? Перед глазами замелькали картины из моей жизни: мама, Прохор Матвеевич, Крым и пацаны, потом призраки Ривки и бабы Нюры, потом... Я вспомнил все и понял, времени мало, нужно бежать еще быстрее, чтобы успеть...
Машина у меня была древняя, купил я ее в те далекие времена, когда надеялся, что заживу спокойной, счастливой жизнью, женюсь, у нас родятся дети и я буду возить их по всей нашей огромной стране. Было у меня такое заветное желание: путешествие на своей машине, чтобы в любом интересном месте можно было остановиться, удивиться, полюбоваться, полюбопытствовать и ехать дальше. Годы шли, семья не появлялась, моя Единственная заблудилась и не нашла ко мне дорогу. Или это я заблудился? Какая теперь разница. Когда я понял, что так и умру в одиночестве, к машине охладел, перестал за ней следить, и железяка потихоньку гнила в гараже. Я был уверен, что она не заведется, хотя это и обещал мне призрачный гость Петенька, уверял, что машину мне подправят, превратят тыкву в карету. Но кто верит в сказки?
Я забежал в дом и начал собираться, быстро, хватая, что под руку попадется, продолжая сжимать в руке подсвечник, словно боялся, отпущу его и все пропало. Я не знал, что будет дальше, смогу ли я помочь тем детям и незнакомой тетке, проворонившей угрозу, почему-то я заранее недолюбливал эту клушу, даже не зная ее. Наверное из-за спешки и неуверенности во всем, сумка у меня получилась маленькая, главное, взял паспорт, деньги и тот самый подсвечник. Я собирался добежать до автобусной станции и уже там думать, как поскорее попасть в нужный мне город, выскочил из дома и вдруг снова услышал громкое мяуканье Мурки. Глупо, но я все-таки понадеялся на чудо и побежал в гараж, почему-то не осознавая, что некая сила просто меня подталкивает в нужном направлении. Потом, когда я все понял, мне немного обидно стало, обращаются со мной, как с подопытной крысой: лампочка зажглась, дверца открылась и бежит она по лабиринту, радуется, дурочка, думает, что сама этот путь выбрала. Уже в дороге я крепко задумался об этом. Мысль не нова и не оригинальна: мир, люди-актеры и кукловоды, которые смотрят сверху то презрительно, то жалостливо, то жестко, то милостиво. Мама бы ругалась на меня за такие мысли, она считала, что жестокость в мире идет от самих людей и изначально он был создан достаточно добрым. Я спорил с ней, приводил в пример саму природу, жестокую до самого мелкого паучка, готового убить и сожрать тварь поменьше. Про болезни, голод, засуху, наводнения я тоже ей говорил, но она стояла на своем: мир изначально добр и в это надо очень твердо верить, тогда он и станет таким. Мама. Я часто вспоминал о ней и почему-то был уверен, что мы с ней еще встретимся в этой жизни. Глупая мысль, но она не давала мне покоя и я постоянно всматривался в лица пожилых женщин, ища в них мамины черты.
Я ехал и думал. Смешил своей машиной современные авто - красивые, быстрые, комфортные. Моя тыква катила исправно, громыхала и гремела, чадила, плевалась вонючими газами, являя всей трассе несварение железных кишок, но ехала, а все остальное было неважно.
В указанный мне город я приехал днем и покатил по улицам, надеясь на какой-нибудь знак, указатель, куда мне сворачивать. Прислушался, думал, Муркино мяуканье укажет мне путь, но тщетно. Город - большой, шумный, суетный жил, питался человеческими жизнями, давая в замен кров, развлечения и большой гамбургер с колой. Я колесил по улицам и потихоньку начинал отчаиваться. Моя тыква стала как-то подозрительно чихать и вибрировать, и я побоялся заглохнуть на центральной улице, свернул направо, потом налево, углубляясь в какой-то тихий, странно пустынный район и именно там увидел их - моих родных людей, которых мне суждено было спасти.
Иногда так бывает, смотришь на человека и сразу понимаешь, быть вам врагами навеки или такими друзьями, которые и на том свете найдут друг дружку. Когда я увидел ту тетку - Кристину Андреевну, я вдруг почувствовал, что она и есть моя Единственная, та, с которой мы бы могли прожить всю жизнь, воспитать пятеро детишек и умереть в один день. Но мир - добрый, как говорила мама, а на самом деле жестокий и злобный, разлучил нас во времени. Кристина была меня старше, я увидел, как она хрупка и как ее время уходит, утекает сквозь дыру в коленке. Она еще про нее не знает, не понимает, что небольшая шишка, которая появилась совсем недавно, уже вынесла ей приговор и скоро, совсем скоро, заберет у нее жизнь. Я бы хотел завыть, но не успел. Ветер, ураган, несущий в себе всю ненависть кукловодов к живому, подхватил Кристину, а вместе с ней и большого щенка, которого она вела на поводке. Я вдруг понял, почему бесятся эти Корректоры! Они не могут познать, прочувствовать прелесть жизни! Им это все недоступно! Они словно роботы, механизмы, обладающие лишь одним чувством: огромной завистью к людям. Только такие существа, безжалостные, бездушные и могут удержать слишком уж творческих людей в узде. Корректоров (а я уже стал называть их Кукловодами, мне казалось, так вернее) тоже можно понять. Но от этого они не становятся приятнее. У них тоже есть выбор и они его делают ежесекундно.
Ветер не давал дышать, он схватил мою машину и понес ее, пытаясь одновременно раздавить и ее, и меня. Белого щенка начал душить тонкий смерч, а у калитки дома, к которому стягивалась чернота, стояли трое напуганных детишек. Я сразу понял, кому мне надо отдать подсвечник. Мне и самому было немного смешно, что я принес пацану не Экскалибур, не двуручный меч и не катану, а глупый, примитивный подсвечник, но выбора все равно не было и я попытался выйти из машины. Дверь заклинило, я бился в нее всем телом и не мог понять, почему мой верный "Жигуль" решил предать меня в такой ответственный момент.
- Глупые малявки! - закричал я, силясь открыть дверь, но ветер, словно злобный демон, не давал это сделать, - тебе нужно оружие, возьми! - я с трудом перекричал вой урагана.
Пацан стоял, словно его заморозил этот странный ветер. Я почувствовал, как немеет мое тело, как я начинаю замерзать и дышать становится все труднее, воздух словно льдина закупорил мне горло.
- Подойди! - я уже с трудом мог говорить, мальчишка упал на четвереньки и пополз, - держи, - из последних сил я открыл окно и протянул ему подсвечник. В глазах потемнело, и я потерял сознание на крошечную долю минуты. Как только пацан взял подсвечник, ледышка в моем горле испарилась, оставив лишь ноющую боль, словно я напился холодного компота, я смог глубоко вздохнуть, дверь машины сама открылась и я вывалился на дорогу.
Я был бесконечно зол. Странно, конечно, ведь мое желание выполнили, я спас их. Но теперь я отчетливо видел, что та самая тетка с косой держала в кармане фигу, когда я загадывал желание и все-таки умудрилась сделать все так, как было нужно то ли ей, то ли Корректорам, то ли еще кому-нибудь. Я увидел, что спас этих малявок и мою несбывшуюся Единственную ценой собственной жизни. Я силен и бодр, но это ненадолго, и крошечное скопление клеток в моем правом легком, клеток вредоносных, почти таких же, как и у Кристины в колене, уже начали деление и свою судьбоносную жизнь, которая для меня будет означать смерть.
Я увидел это так ясно и четко, также как и счастливую и долгую жизнь этих малявок. Они были очень славными, особенно девчонка. Я не мог отвести от нее глаз, пытаясь увидеть ее душу, душу бунтарки Ривки. И видел! Все видел! Все ее жизни и понимал, девочка постепенно вспомнит их все и станет великой... Кем? Я не увидел, не смог, как не пытался. Но я увидел их счастье и радость, их с Лешиком свадьбу и свадьбу Сашки (он сжимал подсвечник так, что пальцы занемели и я понял: он усвоил урок и больше его врасплох не застанут) и какой-то рыжеволосой девушки, увидел, как они все творят время и меняют реальность и мир становится добрее. А Корректоры? Они что? Они все также пытаются сдерживать мир в рамках подписанного и утвержденного плана. Но им это не удается. И мир от этого становится еще добрее.
Какой же это был прекрасный сон! Я даже не думал, что быть живым настолько приятно, ощутимо, ведь я сейчас...
- Петя! А ну вставай немедленно! - грозный крик выдернул меня из моего чудесного сна, но я не хотел с ним расставаться и все пытался разглядеть лица Кристины и детей.
- Петька!
Кто-то сдернул с меня одеяло.
- Петр! Семь утра! Ты забыл, что ты сегодня женишься?
Я хотел ответить, что не могу жениться в мертвом состоянии, что в той стране браков нет, не нужны они там, но побоялся, что мои слова окончательно выдернут меня из приятного сна.
- Петька! Ей Богу, водой оболью! Вставай немедленно! Дел-то, дел сколько!
Голос был слишком настойчив. "Интересно, так Апостол Петр встречает новые души?" - лениво подумал я и все-таки открыл глаза, решив досмотреть сон наяву.
Мама стояла около моей кровати с чайником. То ли решила мне в постель чашку чая принести, то ли вылить ее туда же.
- Мама? - я не поверил своим глазам. Живая, молодая, взволнованная, в халате, один глаз щедро намазюкан голубыми тенями, второй пока чистый, не накрашенный, волосы накручены на бумажки, как они называются? Почему-то мне было очень важно вспомнить это смешное название! Словно оно объяснило бы абсолютно все! Папильотки! Вот! Но понятнее не стало, и я повторил одно из самых прекрасных слов на свете, пробуя его давно забытый вкус:
- Мама?
- Петр! Не зли меня! Или ты передумал? - она нехорошо прищурила накрашенный глаз.
- Что передумал?
- Это невозможно! Говорили мне, что отсутствием мужского воспитания скажется, но чтобы вот так над родной материю издеваться! Прошка! Прошка, иди с этим подлецом поговори, сил моих нет! - она со стуком поставила чайник на стол и вышла, хлопнув дверью. Я ничего не понимал. Прохор Матвеевич гостит у нас? Он вроде бы никогда кузницу не бросал. Я не хотел вставать, опасаясь, что просто упаду, странные дела какие-то творились. Я ждал дядю, но вместо него в комнату просочился мой недавний гость Петенька.
- Тсссс, - он прижал палец к губам, - молчи и слушай! Запомни имя - Ревекка Лемберг, а лучше запиши и бумагу отдай матери, потом, через много лет Ривку найдешь. Интересная встреча получится!
- Она жива? - и почему я так душой прикипел к этой черноокой Ривке? Сердце радостно забилось, я вскочил с кровати и попытался схватить Петеньку за рукав, но он покачал головой.
- Жива, конечно! Помнишь, я тебе говорил, что она и в третий раз всех обдурит! Вот, получилось!
- Но как же Алиса? Та девочка?
- А куда ж без нее!
- Но...
- Вы все снова перекроили и этот черновик будет интереснее других! С большим удовольствием послежу за вами! Женись спокойно, я за всем пригляжу!
- Жениться? Но я не...
- Не нашел свою Единственную? Нашел, конечно же! Кристина!
- Но она старше меня и...
- Дурень! Сказали же тебе, все по новой, все заново, все по-другому!
- Заново? Погодите! И это все будет длиться и длиться? Бесконечно? - мне стало как-то не по себе. С одной стороны, вечная жизнь получается, а с другой... заезженная пластинка, бег на месте, страшно.
- Нет, конечно! Все имеет свой финал. Когда головоломка сойдется, когда все встанет на свои места, тогда все закончится, но потом...
- Что?
- А я откуда знаю? - Петенька откровенно надо мной издевался, но я не отставал.
- Кто собирает эту головоломку?
- Может быть вы сами, а может быть... - он таинственно замолчал и я вспомнил, как мне его хотелось стукнуть, - а может быть и никто. Тут, как на это посмотреть.
Прощай, крестник! Ты уж постарайся жить на полную и имя запиши, чтобы не забыть!
- Я не забуду, я никогда ничего не забуду, - начал я и вдруг голова закружилась, я сел за стол и быстро написал на листке бумаги имя и фамилию, свернул его и, быстро, не думая, убрал в комод, в мамину тетрадку, в которой было записано несколько молитв. Потом перед глазами все завертелось, промелькнули какие-то картинки и я...
- Мама?
По-моему, я упал в обморок. Лицо было мокрым от воды, мама - белая и взволнованная, с одним накрашенным и уже размазанным глазом, хлопала меня по щекам, а дядя Прохор громко говорил, что перед венчанием или как это сейчас называется, надо обязательно выпить рюмку водки, иначе жених может струсить и удрать в самый ответственный момент.
- Невесте тоже водки наливают? - насмешливо спросила тетя Клава, она этот дядькин метод лечения всех болезней не очень любила, хотя после бани и сама стопочку нет, нет, да и пропускала. Мама называла это удивительным единодушием супругов и немного завистливо смеялась, а дядька ее утешал и говорил, что он не умрет до тех пор, пока маму выгодно замуж не выдаст. Мама краснела и переводила разговор на другое, был у нее один кавалер, она его ото всех прятала, только я знал, что это ее бывший врач - психиатр.
- Невеста у нас такая, что слово "водка" при ней неприлично произносить. Только шампанское! Слышь, Петька, не по себе деревце ты рубишь, может откажешься, пока не поздно? Кто она и кто ты? Ты же балбес и раздолбай, хоть и сварщик хороший, а она! Семья-то какая! Папаша - ювелир, мамаша - балерина, о чем с ними говорить будешь? Как они вообще согласились!
- Любовь у них, - немного ехидно сказала тетка Клава, она в нашей семье была главной язвой, окрутила дядьку Прохора, никто и глазом не успел моргнуть, только потом вздыхали, что такая змея языкатая и бесплодная хорошему парню досталась.
Я действительно боялся, что родители Кристины не позволят нам пожениться, но они оказались... как бы точнее сказать... моими родными людьми, я не знаю, почему так получилось и как я это почувствовал, да и моя будущая теща - Аделаида Сергеевна сказала, что я им послан Богом и судьбой.
- Ох, беги, Петька, учись на моем опыте, - продолжал смеяться дядя Прохор, а тетка Клава так на него посмотрела, что я понял, быть сегодня скандалу, хотя бы уже после свадебного застолья.
- Ну-ка, рот закрой! - мама тоже разозлилась не на шутку. - Что несешь! Я его позвала, чтобы он паренька поддержал, а он... Выметайтесь отсюда! Оба! Клавка, сбегай посмотри, как там мясо на плите!
- За ним мать приглядывает, - тут же встрял дядька и снова предложил всем выпить для успокоения нервов.
- Я вам выпью! Восемь утра!
Я странно себя чувствовал, словно что-то забыл. На границе памяти, там где хранятся детские воспоминания, маячила какая-то маленькая девочка, грязная и измученная, почему-то мрачный дядька Прохор и пустой дом его родителей. Я успел удивиться, почему в том доме не пахнет хлебами бабы Марьи и нет протеза деда Матвея, как эту картинку словно смыло волной. Я потряс головой и подумал, что мне срочно нужно выпить чашку кофе и съесть хоть что-нибудь. "Наверное, это нервы. Не каждый день женюсь!" - подумал я и почти задохнулся от счастья. Мне повезло! Я встретил свою Единственную, я это чувствовал и благодарил маминого Бога за то, что он подарил мне такое счастье - мою Кристину! Я также чувствовал огромную силу, можно сказать власть над миром! Я готов был свернуть горы и решить любую головоломку! Эта странная мысль про головоломку снова вытащила нечто необычное из моей памяти и я увидел себя в дядькиной кузнице и ту же странную, почему-то знакомую девочку. Точно нервы! Я снова мотнул головой, видение исчезло и остались радость, волнение и предвкушение новой жизни. Я не выдержал и заорал во все горло:
- Мамаааа! Я женюююсь!
КОНЕЦ
P.S. - Если ты не напишешь что-нибудь про ювелиров, то твоя картина мира будет неполной, посвяти Кристине Андреевне хотя бы одну главу, - так сказала мне моя подруга, когда читала Кузнецов. Я согласилась с ней, но не написала ни строчки о ювелирах, не увидела этот поворот сюжета. Головоломка сложилась не вся, остался свободный кусочек. Значит ли это, что я оставила себе лазейку для продолжения? Нет, надеюсь, нет. Тема себя исчерпала, повторяться не хочется. Если придет нечто новое, вот тогда...
История, которая началась ровно 9 месяцев назад (интересная цифра, правда?) закончилась. Нет, не так. Она произошла, а я ее записала. Где это все случилось и с кем? Я не знаю. Осмотритесь, присмотритесь, приглядитесь и, возможно, вы увидите кого-нибудь из персонажей.