1.01.16
У Маритена есть такая замечательная книга «Философ в мире». Не знаю, такое ли название у неё на французском или точнее – есть ли книга с таким названием на французском языке – но на данный момент это не важно. Нравится, как это звучит по-русски «Философ в мире».
Я читал её неоднократно, по большей части – фрагментарно. Но, как говорится, убей – не помню, о чем эта книга! Можно сказать, что память стала более дырявой, но скорее – это происки сознания. Что ему не интересно и во что оно не верит – старается сбросить это в подсознание. Но «Философ в мире» – для меня до сих пор загадка. Что делает этот философ и в каком мире? Если в мире своих абстракций – тогда более менее понятно. Если в мире суетном, где живут потреблением и удовлетворением (в основном) своих инстинктов и рефлексов – это совсем другое. И трудно понять, как он выживает в том, сугубо материальном и житейском мире? Впрочем, философы, как бобслеисты и фигуристы, бывают разные. Одни хорошо или успешно устраиваются в мире доминанты материального потребления и даже могут процветать. Другие – чувствуют себя маргиналами и изгоями. Себя больше отношу к последним. Мир природы мне более близок, чем мир городов, где господствует ярко выраженная иерархия и детально разработанные социальные роли. Как самозванец и маргинал (в философии и в мире) я давно не нахожу для себя более менее комфортного места, где мог бы философствовать. Так как у меня нет статуса философа, нет «лицензии» от структур, на право философствовать, то естественно, что я должен так или иначе добывать себе на пропитание. Близкие мне люди говорят: «Шел бы в охранники! Сиди весь день за столом и философствуй сколько тебе угодно!». Им трудно понять, что для меня это несовместимые социальные роли.
2.01.16
Крайний панлогизм (точнее – предельный) и языковые игры Витгенштейна – как предвестие грядущей машинной цивилизации, где не нужен естественный человек, а господствуют говорящие или абсолютно логически мыслящие машины…
Почему предельная абстракция и достаточно примитивный редукционизм так восторженно были восприняты англо-американской философией?
Абстрактный мир и машинный язык порождают границы виртуального мира, где исчезает дух человеческого смысла, заменяясь торжеством рафинированных искусственных языковых конструкций, определяющих границы своего унылого виртуального мира…
По-моему, это некий отзвук средневековой схоластики, творящей свой мир бесконечных дифиниций, не имеющих ничего общего с реальным миром человеческой жизни.
Чудится некое сходство феномена Витгенштейна с феноменом Эйнштейна. И там, и здесь – чудесный взлет и мировое признание. Но это только на первый взгляд. По темпераменту и личным свойствам это весьма разные ученые.
4.01.16
Параллельно с Витгенштейном начал читать Спинозу. Привлекает трактатный способ (форма) изложения воззрений каждого из них. Каждый создает свои абстрактные миры, но Спиноза намного ближе к миру реальному. У него более широкие горизонты и более многомерное видение мира жизни и мира познания. Он более аскет и фанатик философского мышления, чем Витгенштейн. Спиноза не играет, не имитирует философскую озабоченность тайнами языка и мира. Спиноза живет и постигает мир всем своим существом, и прежде всего, духовным проникновением.
Витгенштейн сужает горизонты мира до тоннеля или платоновой пещеры, уподобясь конструктору и архитектору своей витгенштейновой языковой реальности, отрицающей многомерность, сочность, противоречивость и бесконечность мира Земли и мира космоса.
5.01.16
Гегель. «Философия права». Эпохальное произведение. «Все действительное разумно». Мир навеки застыл в своем развитии – на Землю снизошел в облике Гегеля абсолютный Дух…
Порой читаешь – ни философии, ни права – одни произвольные фрагментарные спекуляции о божьем промысле и снисхождении благодати на чело избранника небес. И чуть дыша, проглядывает бедный и измученный Дух, вознамерившийся творить философские чудеса, «чтобы пройдя через их идеальность стать для себя бесконечным действительным духом».
Система права как царство реализованной свободы (?!). Разум, управляющий стихией общества и приводящий эту стихию к гармонии – государство (утопия). Гегель, оправдывающий войны и восторгающийся Наполеоном – какой-то блуждающий, неустойчивый тип абсолютного духа, вообразивший Германию XIX века наследницей Древней Греции.
8.01.16
В третий или в четвертый раз смотрел фильм «Царство небесное».
Феномен крестовых походов до сих пор меня удивляется своим абсурдом. Сколько напрасных жертв и сколько человеческих страстей.
Красивая легенда про Балиана – это, конечно же, на 90% фентези сценаристов, но абсурдность и романтичность цепляет, заставляет размышлять об эпохе «благородных» рыцарей на Ближнем Востоке.
11.01.16
Иногда я бываю ортодоксален. Иногда – пребываю в сомнениях. Любой философ живет в своем времени, хотя блуждает порой в других веках и измерениях.
Великий системосоздатель Гегель, возможно, самое большое заблуждение XIX века… Иной раз вдруг покажется, что все они (философы разных времен и эпох) строят нереальные миры и блуждают среди придуманных абстрактных конструкций, как Алиса в своем Зазеркалье… Но нередко бывает и наоборот. Чуть ли не каждая мысль читаемого видится откровением.
12.01.16
Академичный Бахтин из книги «Человек в мире слова», на первый взгляд – невероятно далек от Ницше в «Утренней заре». Но «Философия поступка» Бахтина уже намного приближается к стержню философии Ницше: «Поступки никогда не бывают тем, чем кажутся они нам!» или «Общая заповедь всех моралей и обычаев гласит: будь осторожен и бойся, владей собой и притворяйся».
Предельно страстный Ницше проникал в ткань поступка глубже методичного Бахтина – или это поверхностное, ошибочное суждение?
Философия поступка и философия вопроса – две вечные нераскрытые темы. Каждая эпоха ищет свой алгоритм ответа.
14.01.16
Коэволюция общества и природы – давняя тема моих размышлений. Более менее отчетливо она захватила меня уже в 1987 году, когда рисовал для себя контуры первого варианта утопической ноосферы. Именно утопический, фантазийный проект, точнее – прожект. И надо сказать, что большую часть своей сознательной жизни я прожил под знаком всевозможных утопий: экологических, педагогических, социально-психологических, образовательных, музыкально-событийных, спортивных и иных утопий…
Как ни парадоксально, но это в некоторой степени главный и печальный факт моей жизни.
И вот уже 33 года я размышляю над темой коэволюции общества и природы. Это, конечно, идеальный образ, в основе похожий на Абсолютный Дух Гегеля.
Реально, в обозримые десятилетия, полноценной коэволюции не произойдет. Прежде всего потому, что нужно установить устойчивую коэволюцию в самом обществе (вспоминается знаменитый «консенсус» Михаила Горбачева). Люди, преследующие совершенно разные интересы не могут одинаково (эколого-императивно) относится к природе.
Вероятность коэволюционирования общества и природы крайне невелика.
20.01.16
Нынче, к концу года, завершаю (планирую – если всё будет нормально) роман-трилогию «Ретроспекция земного бытия», а точнее, его третью книгу «Поэзия и проза». Первые две имеют более романтические названия: «1989 год» и «Каникулы в Тургеневке». Вещь немного необычная. Роман-хронология в виде многолетнего дневника.
Да, собственно, это и есть дневник, точнее, фрагменты моего сумбурного мироотражения с небольшими пояснительными комментариями.
Философия самопознания и отражения жизни, пролетающей на твоих глазах и превращающей Нечто в грядущее Ничто.
Ежедневное разрушение надежд и ожиданий, постепенно обретающее эфемерные черты жизненного опыта, похожего на стайку мыльных пузырей…
21.01.16
Есть такое расхожее, полуинтеллигентское выражение «Настольная книга». Не так давно это был «Капитал» К. Маркса (20-80-е гг. XX в.). Вероятно, что не для всех – только для правоверных. В настоящее время настольной книгой стали «Фейсбук» и «Майл.ру».
У меня же, в силу архаичности постсоветского сознания, есть целый ряд реальных настольных книг, которые я перечитываю из года в год и не теряю к ним интереса.
Одна из них – «Эволюция диктата (опыт психофизиологии истории)» Валерия Михайловича Кайтукова. Читаю её, как в песне Высоцкого «Уголовный кодекс»: открываю на любой странице и не могу прерваться – читаю до конца. И каждая страница дает обильную пищу для размышлений, споров и утверждений.
В этой книге – вся история России XX века, да и вполне возможно, что вся история человеческой цивилизации, за исключением палеолита.
22.01.16
Безусловно, одно из самых ярких произведений XX века о поэзии – это «Мгновение поэтическое и мгновение метафизическое» Гастона Башляра. Гимн философскому откровению в поэзии. О том, что поэзия в отдельные мгновения превосходит саму жизнь…
Но подлинное поэтическое мгновение присутствует не в любой поэзии, а только там – где есть истинное творение стиха, останавливающее неумолимое движение времени.
Не могу удержаться от каламбура:
А время, в это время, стремится поглотить
любой живущий стих
Чтоб растворить его без всякого остатка
в непрочной ткани бытия
30.01.16
Иммануил Кант, конечно же, мистик наивысшей квалификации, несмотря на все свои a priori и posteriori, несмотря на постоянную апелляцию к разуму…
6.02.16
Уподобясь А.Шопенгауэру буду материть кафедральных философов… Главное отличие: философия «по жизни» и философия «за деньги» – почувствуйте разницу.
20 лет читаю Дерриду и понимаю, что я не француз – и слава богу – не Деррида!
Но какое вдохновенное и изящное словоблудие! Синтез схоластики, литературной критики и атмосфера французского салона середины XVIII века.
Единственное, что понятно в Дерриде – редкие фрагменты в стиле Хайдеггера – еще одного великого потомка средневековой схоластики. (Ж.Деррида «Поля философии»).
7.02.16
Обращаясь к футурологии XX можно сказать, что точнее всего оказались прогнозы писателей. Дж.Оруэлл, Ст. Лем и О. Хаксли увидели мир будущего точнее, чем большинство ученых, футурологов, философов. Рецепт прост – берешь крайность и превращаешь её в мир всеобщего. Так рождается реальность будущего общества…
А есть ли у нашего современного общества будущее – очень нелегкий вопрос, всё чаще толкающий мысль к варианту Апокалипсиса.
20.02.16
Возвращаясь в сотый раз к Ницше: воля к власти торжествует, спрятавшись в тени, творит наш мир ежеминутно и ежечасно, лишая нас свободы бытия, а в итоге – и общего светлого будущего.
Благие намерения – это тропинка усыпанная бисером перед волей к власти. Власть все более обезличенная и неумолимая сила, творящая торную дорогу в ад – для большинства. А жалкая горстка приближенных (возможно) угодит в относительное бессмертие.
23.02.16
Право – пограничный феномен в жизни каждого общества и каждой личности. И каждое общество, и каждая личность – творят свой особый смысл права. Но в итоге, на 90 или 100% – доминирует воля к власти любой ценой, отрицающая любое право, кроме своего права – доминировать и повелевать.
29.02.16
Философы, как и поэты, часто улетают за пределы.
Макс Шелер: «Человек может лишь активно собрать себя в личность. Ибо личность есть монархически упорядоченная структура духовных актов, которая представляет собой уникальную индивидуальную самоконцентрацию единого бесконечного духа, в котором коренится сущностная структура объективного мира…».
Поэзия! Непонятно только о каком человеке? Вероятно, это имеется в виду ангел во плоти человеческом. Духовное, в обыкновенном человеке, даже если трижды супердуховный философ – всегда пробивается на поверхность тонкими струйками интрузий сквозь плотную породу вязкой животной сущности.
1.03.16
«Пролегомены» Канта ко всякой метафизике и его «Критика чистого разума» – это отдельный виртуальный мир субъективной абстракции, претендующий на тотальную объективность всечеловеческого порядка.
Кант более философ, чем Гегель. Последний – философствующий идеолог своей всемирно-субъективной идеологии. Но в итоге, оба философствующих субъекта сильно повлияли на теоретически мыслящие умы своей эпохи, открыв два направления, уводящих мысль от естественной практической философии.
Про Маркса пока промолчу – его философия мне более незнакома и непонятна – если это «Капитал» во всех частях, то это, опять же, голимая идеология на фоне политэкономических упражнений.
7.03.16
Перечитывал Н.Амосова «Раздумья о здоровье». Спорная, но очень полезная книжка.
Понравился фрагмент: «Сложное есть сложное. Не зря теорию относительности понимал только сам А.Эйнштейн, а потом еще несколько ученых» – очень забавно! Мне до сих пор кажется, что Эйнштейн вовсе не понимал свою теорию относительности! И на самом деле – из его уст и в его публикациях – никогда не было полноценной теории относительности. Еще что-то был способен понимать А.Пуанкаре, а дальше – Минковский, Г.Вейль и другие, просто нафантазировали на тему эйнштейновской теории относительности кучу новых математических абстракций, создавая имидж гениального А.Эйнштейна…
11.03.16
«Анатомия человеческой деструктивности» Эриха Фромма после пятого или шестого прочтения мне уже не кажется столь убедительной, как после первого прочтения. Есть отдельные фрагменты, которые воспринимаются также ярко и убедительно, как и в первый раз, и я готов под ними подписаться: «Верю! Так оно и есть!». Но возникло много сомнительных мест, где Фромм мне кажется весьма субъективным и эмоциональным, теряющим ориентир на поиск правдоподобной истины.
Один из таких моментов – это почти огульное отрицание основных постулатов этологии К.Лоренца. Видимо, где-то ранее, я уже отмечал этот момент. В общем, «Анатомию (точнее, психофизиологию или нейропсихологию) человеческой деструктивности» желательно переписать заново. Но нужно ли это современной науке и современному обществу, стремящемуся к искусственному интеллекту?
26.03.16
Естественная философия права для современных российских юристов такая же абстракция, как для марксистов – средневековая схоластическая философия.
Не исключено, что большинство юристов высокого класса (каждый из них) имеет свою прагматическую философию права, основанную на собственном опыте и знаниях, которая своими корням глубоко уходит в юридический позитивизм. Но пытаться говорить им о необходимости поиска правовой истины или об истинном смысле справедливости права – это всё равно что неандертальцам доказывать преимущество университетского образования перед образованием пещерным. И в том и в другом случае будет доминировать право сильного. Юрист будет доказывать его изощренной техникой манипуляции правовыми нормами, а неандерталец будет доказывать своей дубиной – это и есть их естественная философия права.
Опубликовано: Винобер А.В. Метафизика и диалектика. (Второй философский дневник). 2013-2020. Фрагменты / А.В. Винобер // Коэволюция и ноосфера: исследования, аналитика, прогнозирование. 2020. 1(10). С. 67-77.