– Здравствуйте, – пленительная белозубая улыбка лучезарно засияла в помещении, которое и так не нуждалось в дополнительном освещении.
«Будь я в настроении, не удержался бы, – подумал Стас. – Интересно, все ли удостаиваются подобного подарка».
– Здравствуйте, – тем не менее, пришел он в торговый центр не за «подарком», цель была несколько практичней.
– Что Вас интересует?
«Что ж ты красивая такая, а?»
– Одежда меня интересует.
– Какая одежда?
– Ну, Вы, как я вижу, нижней не торгуете, значит – верхняя.
– Остроумно. Но всё-таки, что конкретно… из верхней одежды?
– А самому мне можно осмотреться? – тон и сопутствующий жест посетителя были исключительно вежливыми, тем не менее, что-то в них заставило продавщицу поджать хвост неуёмной навязчивости.
«И что за мода пошла? – думал Стас, рассматривая обилие разноцветных штанов, рубашек, теннисок и футболок. – С ума все посходили, что ли?»
– А почему Вы так гримасничаете? Это всё из новых коллекций, – белозубое чудо продолжало своё коммерческое наступление.
– И Вы хотите сказать, что Ваш отдел торгует только мужской одеждой?
– Да, конечно.
– Скажите, девушка, а это похоже на мужскую одежду? – Стас указал девушке на зауженные книзу штаны клюквенного цвета.
– О, да это один из самых модных цветов сезона. Да и вообще чиносы сейчас в ходу. В таких штанах Вы гарантировано будете в тренде.
– Ну да, сложно было ожидать другого ответа.
– Послушайте, молодой человек, – продавец продолжала сиять, как электрическая гирлянда, – с таким настроением шопинг не устраивают. Не нравится красный, есть оранжевый, васильковый, лимонный, бежевый, шоколадный, изумрудный, наконец, – ярко наманикюренные персты жеманно указывали на аккуратно разложенные и развешенные штаны. – Всё в тренде этого сезона. Но, вообще, насчёт красного я с Вами согласна. Стилисты не советуют носить мужчинам чиносы такого цвета, – они полнят.
– И только?
– Что Вы хотите сказать?.. Нет, ну, пожалуйста, у нас есть штаны и другого покроя. Вот, взгляните, в меру широкий верх, широкий низ. Но только здесь уже не такое обилие цветов, и они не такие модные, как чиносы.
– А кто Вам сказал, что мне нужны модные? – Стас на полшага приблизился к девушке.
– А-а… – улыбка слегка померкла. – Я поняла, у Вас свой, особенный вкус.
– Да не особенный, нормальный у меня вкус. А Вы предлагаете мне какое-то гламурное нечто, будто я собрался на гей-фестиваль в Барселону.
– Кто знает. Желание заказчика для нас…
– Вот эти синие я беру, – Стас перебил продавца, – и вон ту рубашку.
– Странный всё-таки выбор. Синий цвет Вам совсем не к лицу.
– А салатовый?
– Можно попро… – девушка внезапно осеклась. – Всё ёрничаете, да?
– Да ладно, не обращайте внимания. Сколько с меня? – Стас достал портмоне.
– Красивое у Вас портмоне.
– Сколько? – сегодня ему было не до флирта.
– 1500, – а вот девушка-продавец, судя по не сходящей с её милой мордашки улыбки, от последнего себя вовсе не отделяла.
– Ровно?
– Это уже со скидкой.
– Ну да, конечно, – высоко поднял брови Стас, отсчитывая три пятисотки. «Вот же лисица хитрая». А вслух спросил:
– И чем же заслужил такую честь?
– Понравились мне, – как-то привычно ответила кокетка, манерно упаковывая одежду, и совсем не стыдливо пряча в глазах вполне определённое ожидание.
– Большое Вам спасибо, – с нарочитой деловитостью произнёс покупатель, беря в руки пакет. – Всего доброго!
Девушка такого поворота не предусмотрела, тут же пообещав себе пересмотреть на досуге программу наступления, – но Стаса всё же окликнула.
– А-а… извините, – Стас медленно обернулся. – Можно Вам оставить свой номер? Мало ли, может, нужна будет моя консультация? Я хорошо разбираюсь в моде.
– Я заметил.
– Да не будьте таким букой. У Вас ведь, я уверена, красивая улыбка.
– Хорошо, я учту. До свиданья! – не улыбнулся Стас.
– Так, всё-таки, до свиданья?..
– Всё-таки, прощайте!
Тыл такого симпатичного покупателя любительнице флирта был менее интересен, чем фасад, но что поделаешь! – бывает и так.
***
Вечером Стас отправился в клуб. В модной обновке его вполне можно было принять за сына олигарха. Умение держаться и стильная одежда всегда выделяли его из толпы, но он имел всего лишь небольшой (хотя и достаточно прибыльный) бизнес в виде продажи/ремонта/обслуживания кофе-машин. В своё время он безошибочно определил направление модных тенденций в сфере горячих напитков, и, надо заметить, бездумное стремление общества к последним, – и сделал на этом успешную коммерцию.
Деньги уходили так же легко, как и приходили: на брендовую одежду, вкусную еду, дорогие парфюмы и сигареты, красивых девушек и путешествия. В тридцать лет он успел повидать, испытать и перечувствовать многое, но, чем больше узнавал, тем больше разочаровывался и как-то опустошался, будто старел изнутри; чувства притуплялись, отношения обесценивались, эмоции утрачивали возбуждающую силу.
Стас умел зарабатывать и умел тратить, легко заводил отношения с девушками и так же легко их разрывал. Временами ему казалось, что он нашел себя в жизни, реализовал, и теперь оставалось только срывать созревшие плоды много лет подпитывавшегося настойчивыми усилиями дерева успеха. Вместе с тем он понимал, что ему именно КАЗАЛОСЬ, а кажущееся никогда не бывает настоящим.
***
– Здорово, дружище.
– Привет, Влад.
– Чё тёмный такой?
Друг Стаса – Влад, что называется, с порога, – отметил наличие физиономических изменений, и в силу характера попытался сразу выяснить причину оных. Атмосфера ночного клуба мало соответствовала подобному намерению, но так, как встречались друзья в большинстве случаев именно здесь, вытаскивать душу на стол приходилось среди шума ночной жизни, громких музыкальных ритмов, безобразных телодвижений, стеклянных взглядов и бессмысленных бесед.
– Да паскудно как-то жить стало.
– Ого, ничё так заявочка.
Влад даже перестал пялиться на вышедших из «пены морской» чувственных русалок, покачивающихся в такт танцевальных аккордов «Cheap thrills» Сии. Такого от своего друга Влад ещё не слышал, поэтому даже роскошные тела полураздетых девиц в этот момент не смогли сосредоточить на себе его внимание.
– Чё-то я не понял тебя. Повтори-ка ещё раз, – перегнулся Влад через стол, потому как чётко слышать слова в подобных заведениях довольно трудно, ну разве что вы являетесь обладателем уникального слуха.
– Да сядь на место, – оттолкнул Стас приятеля, – и не чёкай. Чё да чё.
– Ты… – Влад сделал недоуменную паузу, – в натуре, я смотрю, потерялся. Да чё случилось-то?
– Не знаю, Влад, – с выражением Стасового лица нужно было стоять у экзаменаторской аудитории с раскрытой зачёткой и цифрой «2» в ней. – Тяжело мне как-то.
– Вот те раз…
– Такая девчонка клеилась сегодня. Кстати, заметил? – указал Стас жестом на себя, и получил такое же молчаливое подтверждение. – В общем, продавщица. Правда, на продавщицу она мало смахивает, хотя, если сказать: продавец модной одежды… Так вот, клеила меня по всем правилам.
– И как? – Влад сделал ещё один жест, означающий: как из себя, и всё ли при ней?
– Всё там, как надо. Только я отшил её.
– Вот те два… Не узнаю твой почерк. Писать разучился, или ручка барахлит?
– Ха-ха, смешно. Всегда был высокого мнения о твоих юмористических аллегориях.
– Держу фасон, – вальяжно раскинулся Влад на мягком сиденье роскошного дивана. – Так что случилось?
– Даже не знаю, как тебе сказать.
– Скажи, как есть.
Стас тяжело вздохнул.
– Слушай, Стас, дружище, – Влад навалился на стол, крепко скрестив ладони. – Вот я сейчас смотрю на тебя, и думаю: какие могут быть проблемы у этого парня? На урода не похож…
– Спасибо и на этом.
– Это как минимум. Башка варит, куклы вон в табуны собираются. Щёлкни только глазом – с десяток примчится.
– Да надоели мне эти куклы.
– Уж не хочешь ли ты мне сообщить нечто очень важное?
– Да не, старик, побойся Бога. Гетеросексуалом был, и им же умру. Тьфу ты, слушай, вспомнил, – Стас скривился, как от семидесятиградусной самогонки. – Как подумаю об этих прыщавых целующихся мальчиках, сразу рвотный инстинкт просыпается. При мне больше такого не говори.
– А разве я сказал? – обнажил Влад широкую линейку ровных зубов.
– Ну, не сказал, так подумал. Давай, может, выйдем?
– Ну, пойдём.
Друзья поднялись по направлению к выходу.
– О, мальчики, куда это вы побежали? – два сверкающих бриллианта перекрыли дорогу парням.
– Туда! – ответил Стас хорошо знакомым девицам.
– Куда – туда? – положила одна из них руки на плечи Стасу.
– Где не ждали, – аккуратно снял он «кольчугу», и уверенно устремился к выходу.
– Что это было? – спросил Влад уже на улице.
– «Михея и Джуманджи» вспомнил.
– Да я не про то. Видно, реально тебе чем-то мозг опрокинуло. Не, понятно, Ленка с Катюхой, конечно, не розовые бутоны, но… я реально удивлён. Давай-ка отойдём вон туда, закурим, и я внимательно послушаю, чем у тебя чердак заполнен.
Влад достал из кармана пачку «Мальборо».
– У тебя есть?
– Да ты же знаешь, – Стас вынул свою пачку, и улыбнулся, – я «Парламенту» не изменяю.
– Ну… – Влад поднёс к губам сигарету, и глубоко затянулся, – как говорится, слушаю тебя всеми ушами.
– Да сам не знаю, что такое. Ну… паскудно, и всё тут. Как-то вот не хватает чего-то, пусто стало внутри. Такое ощущение, будто я что-то не так делаю. Жизнь какая-то однообразная.
– У тебя… однообразная жизнь?
– Нет, ну, хватает эмоций, конечно, но это всё не то. Внутри всё равно пусто. Девушки, выпивка, интересная – казалось бы – работа, регулярные туристические туры, машина есть; да всё, вроде, чёрт возьми, есть, а всё равно так паршиво внутри…
– Подожди, а когда ты это почувствовал?
– Да давно уже. Но в последние дни эта бетонная плита будто увеличилась в размерах.
– И что такого случилось в последние дни? – допытывался Влад, пытаясь уяснить причину потерянного состояния друга.
– Да ничего такого не случилось. Не помню даже, что мне снилось.
– А причём тут сны?
– Ну, обычно, если что-то меняется в жизни, то в снах получаешь какие-то подсказки, либо предупреждения.
– Да-а-а, – Влад глубоко затянулся, и выбросил окурок, – ты, смотрю, реально не в себе.
– Да и глянь на нас с тобой. Нам бы детей уже нянчить, а мы, как… юнцы восемнадцатилетние.
– Так, может, женимся… в ближайшее воскресенье, то есть завтра?
– Да серьёзно я, чё ты.
– Расчёкался тут, – улыбнулся Влад, вспомнив замечание друга. – Вон есть уже как минимум одна пара претенденток, – указал он соединёнными указательным и средним пальцами по направлению ко входу в клуб.
– Да не хочу я этих обкуренных тёлок.
– Есть не обкуренные.
– Всё равно.
– Что значит «всё равно»?
– Да женщину я хочу, понимаешь? – женщину. А посмотри на этих кукол. Это ж лошади, а не девушки.
– Ха-ха, дружище, а ты верно подметил, сходство есть.
– Им же закажи стопку текилы с лимоном, так они… – Стас махнул рукой, не желая сейчас грубо выражаться. – А я бы побегал, подабивался, поносил цветы. Как там у классика: «Женщину любят тем больше, чем дольше её хотят», да? Ну, вот, а этих за что любить? – указал Стас поворотом головы на толпящихся у входа девушек в, мягко говоря, вызывающей одежде. – Пообтягивают себя, как навесные потолки, и щёлкают томными глазами.
– Стас, дружище, а разве нашему брату много надо?
– Много не надо, согласен. Но мне стиль «ню» уже как-то поднадоел. Всё сверху, никакой загадки. Бери – не хочу.
– Подабиваться, значит, хочешь? Но я думаю, что Наташу Ростову ты тут вряд ли встретишь, да и Татьяна… как там её?.. Ларина, кажется, слишком придирчива в выборе досуга. Как считаешь?
– Ничего, найду.
– Так в этом всё дело? Влюбиться хочешь?
– Думаю, что не только в этом. Короче, запутался я. Сам себя не понимаю. Ладно, пойдём.
– О, мальчики, а мы уже заждались. Где это вы так долго пропадали? – Ленка и Катюха откровенно пожирали глазами вошедших друзей.
– Влад, я тебя прошу, отбрей их, – шепнул Стас другу, хотя в окружающей звуковой плотности даже громкие слова можно было расслышать через одно. Но Влад понял всё без лишних слов.
– Девчонки, пойдём со мной, – обнажил он шикарную улыбку и, обняв обеих мотыльков, полетел с ними на «сказочную поляну».
Стас вернулся к своему столику, ожидая друга. Через некоторое время Влад вернулся уже без сопровождения.
– Что сказал? – улыбнулся Стас.
– Что важная встреча у нас, но потом они смело могут рассчитывать на наше искреннейшее расположение.
– Крепко верю, что ты пошутил, – Стас сделал глоток хмельной жидкости.
– Верь… крепко. Кстати, о вере. Может, тебе в церковь сходить, свечку поставить. Глядишь, и отпустит.
– Думаешь?
– Попробуй.
– Попробую, – Стас задумался. – Помнишь, как на Рождество с тобой ходили?
– Да, круто хор пел. Потом эти колядки… Ребятки, конечно, молодцы. О, слушай, да там же и девчата есть, и вполне симпатичные. А, может, и мне с тобой сходить? Тебе – Наташа, мне – Татьяна. Будем дружить домами, – Влад уже почти смеялся.
– Ну, продолжай, продолжай мысль.
– Построим себе особняки на берегу озера, заведём хозяйство, купим коров, они нам нарожают кучу детей…
– Кто – коровы?
– А, прости, увлёкся. Ну и, в общем, будем жить-поживать, и детей наживать. И потом напишут про нас: и жили они долго и счастливо. Ах, красота какая.
– Да, действительно. Надо бы Нестерова пригласить, запечатлеть на холсте, так сказать, эту идиллическую думу.
– Не, а круто я обрисовал, да? А прикинь вот… восемь детей. Что с ними делать? Одних только имён сколько в голове держать надо. А памперсы во что обойдутся?
– Да ладно, расфантазировался. Надо будет, я и десять потяну. Сейчас главное разобраться с этим мраком внутри, а там… Посмотри-ка вон барышня сидит… – Влад повернулся по указанному Стасом направлению. – Белый браслет, русые волосы…
– …салатовая маечка?
– Да-да, – последовал увлечённый ответ.
Влад повернулся к другу и загадочно улыбнулся.
– Чего улыбаешься?
– Да думаю, на кого она мне похожа?
– Что, знакомая твоя?
– Да, братишка, запутался ты ещё больше, чем думаешь.
– Не понял. Ты к чему?
– Да к тому, что на описанную тобой ЖЕНЩИНУ, которую хочется добиваться, дарить цветы и прочее, она так же похожа, как я на азербайджанца.
– Нет, ну… – Стас почему-то не нашелся с ответом.
– Так что не спеши с выводами. Да и… Стас, ты же не хуже меня знаешь, что им не нужны сегодня цветы, стихи, красивые слова. Это раньше могли смущаться и краснеть от одного взгляда, а прикосновение к кончикам пальцев вообще было чем-то сверхъестественным. Сегодня этот романтизм никому не нужен. Классная тачка, немного выпивки и быстрый секс. Всё, точка! Так что где ты будешь искать этих Татьян с Наташами, я не знаю. А то «запутался», «пустота», «не знаю, что делать». Новых эмоций тебе попросту не хватает. Смени обстановку, поменяй машину, познакомься с… не знаю… парикмахершей, медсестрой, банковской работницей; в общем, с кем ещё не знакомился, или съезди куда-то. Так что давай, думай, – осушил Влад до дна свой бокал.
– Я всё же с этой попробую. Что-то в ней есть, – в эту секунду Стас был похож на застывшего в длительном наблюдении снайпера.
Влад вновь обернулся.
– Что есть, то есть. Но дело ведь не в этом. Мы же тут другую тему тянем, как я понял. Так что, – Влад повернулся обратно, заложив ногу на ногу, – проигрышный вариант. Ручаюсь. Хоть и довольно-таки пристойный.
– Ладно, посмотрим, – Стас, поднявшись, крепко пожал Владу руку.
– Ну, бывай.
***
– Девушка, можно Вас? – подойдя к столику незнакомки, выкрикнул Стас, потому как музыкально-галдёжный шабаш усилился ещё больше.
– А в чём дело? – грубовато вопросила девушка, но искушенный в отношениях Стас успел заметить блеснувший в идеально подкрашенных глазах интерес.
– Шумно здесь. Давайте немного отойдём, – спокойно отреагировал Стас и, не дожидаясь движения в свою сторону, отошел на несколько шагов.
Внимательно наблюдавший со стороны многократно опробованную атаку друга, Влад заодно высматривал и собственный плацдарм для наступления.
Яркие лучи основных цветов перекрещивали почти всё огромное помещение, то освещая, то затемняя отдельные участки. Корчившаяся в самых непринуждённых позах молодёжь проявляла чудеса эквилибристики, больше смахивающие на откровенные половые акты, но это нюансы. Ведь так хорошо расслабиться и отдохнуть в своё удовольствие, получив заряд эмоций на целую неделю, обогатить свой нежный организм новыми танцевальными наркотиками, в хитросплетениях химической структуры которых вряд ли разберёшься; проглотить вместе с «Мохито» демидрольчик и поучаствовать в таких "милых" и нестеснённых оргиях, проснувшись на утро неизвестно где и с кем. Но это ведь такие пустяки в сравнении с вполне заслуженным желанием культурно отдохнуть после тяжелых трудовых будней. Да и к тому же, если бы любители лакомых местечек могли своим видимым взором лицезреть мир невидимый или, так сказать, духовную составляющую внутриклубного пространства, они бы не только ужаснулись, но многие сошли бы с ума, причём в самом что ни на есть буквальном смысле. Ну а если ничего не видно, значит, ничего и нет, а если нет…
Стильные белые штаны, высокий каблук, подчёркнутая ухоженность каждой линии и, казалось, безвариантная закрытость во взгляде пытались убедить в тщетности любых усилий, но… это лишь казалось, а Стас мало походил на боязливого неопытного мальчика.
– Так чем обязана? – всё же подошла девушка к пленительному незнакомцу.
Стас улыбнулся, вертя между пальцев зажигалку. Он очень хорошо знал, какое впечатление производит на женский пол его внешность, а её лицевой центр – роскошная даже по голливудским меркам, – улыбка растопляла и самые холодные сердца.
– Хочу увезти тебя отсюда. – Стремительная атака обычно дезориентировала остатки женской хитрости и возможность манёвра.
– Вот как? – в другой ситуации «белые штаны» отпустили бы несколько нелестных замечаний, и тут же ретировались, но, учуяв сильного самца, сама природа не позволила последовать такому варианту.
– Именно так! – продолжал Стас беспощадно пробивать остатки оборонительных сооружений. Надо сказать, что фортификационные постройки с первого взгляда смотрелись более внушительно, ну а в данный момент мало того, что «безвариантная закрытость» обнаружила колоссальную брешь, так ещё и всякие годные для подобных случаев фразы куда-то запропастились.
– Я подумаю, – прозвучало уж совсем неуверенно, а расширившаяся на целых полдюйма улыбка Стаса с последовавшими вслед за ней словами практически без боя заняла позиции противника.
– Жду тебя на улице. Чёрный Chevrolet Cruze, 4757. 6 минут у тебя.
Почему именно «6», Стас и сам не понял. Просто эта цифра первой пришла в голову, и ровно через 6 минут автомобиль чёрного цвета с регистрационным номером 4757 отъехал от стоянки у ночного клуба с очаровательной пассажиркой в салоне, уже ни в чём не пытавшейся убедить водителя.
***
«Очередная лёгкая жертва, – подумал Стас, едва проснувшись, и посмотрев на спящую рядом красотку. – Что ж вы все доступные такие?! «Проигрышный вариант», – вспомнил Стас слова Влада. – Что-то слишком много этих проигрышей. Слишком много… Эх, паскудная жизнь. Одно и то же. Ничего нового. – Стас подложил одну руку под голову, и повернулся к девушке, тщательно её рассматривая. – То же тело, те же волосы, то же лицо. Пусть красивое, ухоженное, но то же. Как же это всё приелось, – лёг Стас на спину. – Ну, хоть бы немного поломалась, потянула время, придумала отговорки: «не будь таким быстрым», «может, в следующий раз», «я не такая доступная, как ты думаешь», ну хоть что-нибудь, а так же ноль, полный ноль, будто полжизни меня знает. И ведь ничё так русалочка, но, с другой стороны – обыкновенная дешёвка, соответственно и цена», – Стас глубоко вздохнул, пытаясь разобраться в своих мыслях.
Русалочка тихо сопела, безмятежно раскинув руки. Это была действительно красивая, изящная девушка с гладкой кожей и мягкими волосами, хоть и порядком измятая после ночных деяний. Последнее наряду с ДЕШЁВЫМ поведением заставляло бросать на неё тот взгляд, каким обычно смотрят на некогда брендовую, а ныне уценённую и вышедшую из моды вещь. И кто виноват в этом – Он или Она, – думаю, ответить несложно.
Стас поднялся с постели и подошел к окну, опершись на подоконник. Давно ему не было так паршиво, как сейчас, скорее – никогда. Материально обеспечен, успех у женской половины достигнут, здоровье – дай Бог всякому, а счастья, как любят говорить женщины, – нет; пустота внутри, и чем – или кем – её заполнить, уже и не знаешь. Что-то не даёт покоя, что-то терзает, меняет обычный ход мыслей, но чётко очерченного выхода пока не видно.
Раздавшийся звон колоколов, возвещающий начало воскресной литургии, приятно и как-то по-доброму резанул по сердцу. Этот звук всегда таил в себе нечто таинственное и сверхъестественное, одновременно пугающее и зазывающее. Но наряду с неоном реклам и вывесок, а также растущей орбитой развлечений, зазывать становилось всё тяжелее.
– Милый, ты уже проснулся? – выспавшееся после внушительных доз адреналина соблазнительное существо, приподнявшись на кровати, направило на Стаса вожделенный укол глаз.
– Я не милый ни тебе, ни в принципе, – обернулся Стас к русалке.
– Ой, люблю, когда мужчины корчат из себя строгих.
– Корчат, мне кажется, в другом месте.
– А чего недовольный такой? Тебе что-то не понравилось?
– Послушай, красавица, можешь принять душ – и ты свободна. Ванная – по коридору налево.
– А если я не хочу быть свободной? – сочетание привлекательности, похотливости и лёгкой истасканности разбудило в Стасе столь высокую волну брезгливости, что он начал быстро одеваться.
– А тебя никто не собирается спрашивать, чего ты хочешь, – ответил хозяин, и вышел в другую комнату.
Пока залётная незнакомка принимала душ, Стас навёл в спальне порядок, и стал искать телефон. Перерыв кровать, карманы и даже обувь, он полез в прикроватную тумбочку, высунул выдвижной ящик, и выбросил его содержимое на пол. В хаосе всевозможных безделиц, в том числе и женских, он нашел не только свой телефон, с трудом понимая, как он здесь оказался, но и иконку Казанской Божией Матери. А последнее вообще стало для него чем-то совершенно немыслимым. Икон в его квартире никогда не было, да и подобную покупку припомнить он не мог, как и наличие верующих среди бесчисленных НЕЗНАКОМОК. Но взгляд с иконы настолько приковывал к себе, что Стас как-то сразу обмяк, неуклюже присел на кровать и не мигая застыл перед зажатой в руках маленькой иконочкой.
Что-то в лике Богородицы и Младенца Христа было такое непознанное, неотмирное, но вместе с тем родное и близкое, что-то настолько тёплое и завораживающее, что оторваться было невозможно. Скрупулёзно рассматривая черты Богородичного лика, Стас невольно провёл параллель с моющейся в ванной красоткой. Дистанция показалась ему поистине огромной.
Невидимо охвативший его свет будто перенёс его куда-то очень далеко, в неведомые галактические пространства, где нет никаких проблем, переживаний, тяжелых размышлений; где ничего не беспокоит, не терзает, не мучит; где хочется остаться навсегда и никогда не возвращаться назад. Невероятная сила исходила из, вроде бы, обычной бумаги, но необычным оказалось СОДЕРЖАНИЕ.
Стас не знал, сколько минут просидел в состоянии полнейшей прострации, и пришел в себя, лишь почувствовав чей-то пристальный взгляд. Подняв глаза, он увидел в дверном проёме как будто другую девушку. Гладко расчёсанные волосы, искусный лёгкий макияж, абсолютно обезоруживающая улыбка и непонятно откуда нарисовавшаяся чарующая свежесть контрастом ударили по психически неустойчивому сейчас Стасу. Его всегда удивляла эта уникальная способность женщин в самое ограниченное время превращаться из заезженных колесниц в скоростные блистательные «Феррари»; и сейчас его наливающиеся необузданным желанием глаза имели перед собой очередное тому подтверждение.
Перенося взгляд с «Феррари» на иконку, и обратно, Стас как бы делал выбор, не осознавая, впрочем, содержательную силу этого зрительно-волевого поединка.
Возникшая из ванных недр волшебная фея, сверля Стаса глазами и продолжая улыбаться, будто приковывала его к себе, всецело подчиняя своим чувствам. Она не собиралась никуда уходить, её ничего не интересовало; в данную минуту она думала только об одном.
– Если хочешь – я останусь…
Январь 2017 года