Повесть Ольги Ивановны Роговой о священномученике Дамиане стала для всех почитателей этого святого долгожданной неожиданностью. С одной стороны - жизнь архиепископа Курского Дамиана (Воскресенского) была полна драматических поворотов, которые писателю оставалось лишь восполнить деталями – и увлекательное повествование готово. С другой - не всякий дерзнёт взяться за описание жизни, ставшей житием. Ольга Роговая дерзнула. Насколько ей удалось задуманное – судить читателю. А я со своей стороны дерзну поделиться своими впечатлениями от прочитанной повести «Особое назначение. Соловки Курского архиепископа Дамиана» (ИПК "Кириллица", 2021).
Автор небеспристрастен. (А надо ли требовать от авторов художественных произведений беспристрастности?). Глубоко погрузившись в исследуемую эпоху, Ольга Ивановна решительно встала на сторону главного героя. К тем, кто чинил ему препятствия, она беспощадна. Поэтому отрицательные герои описаны несколько карикатурно. Хотя очень возможно, что они такими и были. Но сопереживания владыке Дамиану увлекают писателя в сторону излишнего психологизма. Описание переживаний святого – самое уязвимое место в повести и, смею предсказать, будет любимой мишенью для критики.
Однако в повести достаточно мест, где приведены подлинные слова священномученика. Архиепископ Дамиан, как это видно из написанных им самим текстов, живо реагировал на события, свидетелем которых был. Ольга Роговая активно пользуется письменным наследием святого, влагая ему в уста тексты, опубликованные им задолго до соловецкого периода жизни. В этом плане, надеюсь, автору помогала книга священномученика Дамиана «Духовное наследие. Проповеди. Очерки. Письма. Протоколы допросов», изданная Курской духовной семинарией и историко-архивной комиссией Курской епархии в 2020 году.
Повесть начинается отправкой архиепископа Дамиана на Соловецкие острова и завершается его расстрелом в окрестностях Медвежьегорска. Более ранний период жизни владыки присутствует в повествовании в виде воспоминаний.
Одновременно со священномучеником Дамианом в Соловецком лагере особого назначения томились многие известные и безвестные узники. Среди них епископ Бежецкий Аркадий (Остальский), впоследствии расстрелянный в подмосковном Бутово и прославленный в лике святых; архиепископ Петр (Руднев), как и владыка Дамиан, расстрелянный в Карелии; знаменитый протоиерей Павел Флоренский, ставший жертвой второго соловецкого этапа и погибший, по одной версии, близ Ленинграда, а по другой – в Лодейном поле.
Вероятно, многих встреч, которые реконструировала в своём сочинении Ольга Роговая, не произошло в действительности. А если они и состоялись, то прошли совсем не так, как они преподнесены писательницей. Едва ли в беседах заключённых звучали такие подробности, которые обычно в разговорах опускаются. То, что перегружает диалоги, лучше бы воспринималось в виде авторского текста. Что же касается домыслов и вымыслов, присутствующих в повести, то эту претензию можно предъявить всем авторам исторической прозы. Ступая по рискованной стезе исторических реконструкций, редко кто не оступался.
Один из героев повести говорит, что «высшая задача искусства – изображать святых». В них, по словам того же героя, «вся низменная, грязная, животная сторона человека подавлена, а те качества духа, коими человек наиболее уподобляется Богу, сияют во всей красоте своей». Справилась ли с этой задачей Ольга Роговая, повторюсь, судить читателю. А для этого надо прочесть повесть.
Добавлю лишь, что полноценное житие священномученика Дамиана (Воскресенского) ещё не написано. Существуют и переиздаются только тексты, которые можно назвать жизнеописаниями святого, биографическими справками разной степени подробности. Надеюсь, сей труд беллетриста подвигнет на труды не только критиков, но и агиографов.
Священник Владимир Русин, председатель Историко-архивной комиссии Курской епархии, преподаватель Курской духовной семинарии.