Отсюда ясно, что любовь — начало
Как всякого похвального плода,
Так и всего, за что карать пристало.
Данте Алигьери «Божественная комедия»
Уничтожение человечества? Хорошая идея. Отличная.
«12 обезьян»
Пролог
Безусловно, я кое-что знаю о боли. И о неудобствах. Даже очень много. Особенно о неудобствах. И особенно – о боли. Когда мне было четырнадцать лет, меня положили в больницу. Сказали, что без этого нельзя. Я-то знал, что можно, но меня не слушали. И там, в больнице, меня привязали к креслу. Сначала, конечно, мне все врали, что будет не больно и вообще, только, как говорится, «понаблюдают» меня. А потом привязали к креслу, и главврач, огромный, сильный мужчина, сев напротив, зажал мои ноги своими и приказал мне открыть рот. Я открыл. И тогда он залез какими-то железками мне в носоглотку и что-то там отрезал. Боли я не помню. А помню белый кафель на полу и стенах операционной, запах марли и кровь на моих коленях. Предполагалось, что она будет течь в металлическую ванночку, но ванночка была предназначена для парочки инструментов, а не для литров крови, которая лилась из моей носоглотки. И поэтому она быстро наполнила ванночку, предусмотрительно поставленную на мои колени, и полилась по ногам. Еще я помню неприятный хрустнувший звук в голове. И кровь, много крови, когда я смотрел вниз. Она текла ручьем на целлофановый фартук, в который меня обрядили перед операцией. И еще я услышал странный низкий звук. Я долго, целую вечность, не мог понять что это. Пока до меня не дошло, что это мой собственный крик.