Буквально уже через день Миша снова позвонил Толе и сообщил:
- Завтра будет собрание мастеров ложи. Тебя приглашает верховный брат Бартоломью, это его псевдоним. Будучи наслышан о твоей литературной одаренности, он поручает тебе подготовить зодческую работу на тему по твоему усмотрению и зачитать ее на собрании.
Толя подготовил работу на тему: «Сталкер. Посвящение».
«В ряду кинокартин, снятых Андреем Тарковским, «Сталкер» выделяется особенным образом. Это – фильм-притча, фильм-предчувствие, фильм-пророчество. Невероятным образом Тарковский, который на съёмках стал и главным художником картины, в кадр с символами заката цивилизации, затопленными водой, добавил листок с датой 28 декабря – датой своей будущей смерти.
Этот фильм полон долгих сцен, в которых герои не произносят ни слова. Некоторые считают фильм картиной-медитацией. Я же хотел бы обратить внимание братьев на действо, происходящее в «Сталкере» как на посвящение Сталкером двух «кандидатов» в такие же Сталкеры, как и он.
У фильма была сложная судьба. Снятый первый вариант «Сталкера», близкий к повести Стругацких «Пикник на обочине», оказался загублен из-за производственного брака плёнки. И Тарковский после такого удара смог-таки возобновить съёмки. Но войти дважды в одну реку он бы не смог, не смог бы снять всё то же самое. Сценарий Стругацким пришлось переписать практически «с нуля», выкинув из него практически всю фантастику. Остался лишь мистический налёт при упоминании Зоны. Характер Сталкера изменился кардинально, сами герои фильма вообще приобрели некую абстрактность, нечёткость образов, да и фабула, судя по всему, стала совершенно другой. Я говорю «судя по всему» оттого, что первоначальный вариант мы, увы, так и не увидим. Как знать, а вдруг это и к лучшему: ведь, не случись этого брака плёнки, увидели бы мы «Сталкер» таким, каким увидели?
Для нас, вольных каменщиков, понимающих, что такое инициация и ритуал, интересным будет исследовать происходящее в Зоне, как Сталкер ведёт своих спутников к главной цели – тайной комнате, где исполняются желания.
Действие фильма начинается в трактире «Боржч», где собираются все герои. Они сейчас ожидают своей участи, как сказали бы мы. При этом двое спутников являются, по сути, кандидатами, говоря нашим языком, а Сталкер выступает в роли Мастера. При этом он сразу расставляет акценты, «лишив» кандидатов их имён, лишь только нарекает их Писателем и Профессором. Вспомним, что Досточтимый Мастер при посвящении обращается к посвящаемому – «Испытуемый».
Ещё один тонкий момент. Сталкер не водит в Зону женщин. Мгновенно решается вопрос с увязавшейся было за Писателем Дамой, а позже Сталкер, по логичным ли заключениям, по каким ли своим и одному ему только ведомым, отказывает в просьбе пойти с ним в Зону своей жене.
Итак, трое спутников трогаются в долгий и тернистый путь в Зону. И их испытания начинаются сразу же. Чтобы добраться до заветной мотодрезины, которая доставит их к цели, Сталкер отправляет своих спутников под пули автоматчиков. Достаточно серьёзное испытание, не в сравнение с нашими во время посвящения. Однако давайте вспомним Великие египетские мистерии, посвящённые Серапису и Осирису. Мэнли Палмер Холл в своём «Энциклопедическом изложении» вспоминает найденные под развалинами храма Сераписа обломки древних механизмов, которыми проводились подчёркнуто суровые испытания новичков. «После мучительных проверок, – пишет М.П. Холл, – включавших физические и моральные испытания, новичок, если ему удавалось выжить (!!!), представал перед Сераписом, благородной и мощной фигурой, освещённой невидимыми огнями». Для спутников Сталкера такой целью был вход в Зону.
Пройдя это смертельно опасное испытание, спутники, фактически, переходят к следующему, аналогу нашему «испытанию землёй» в комнате размышлений. В молчаливом раздумье они едут по заброшенной железнодорожной ветке, созерцая унылые виды окружающей разрухи. А прибыв на место, обращают внимание на брошенную военную технику прямо с находящимися в ней тленными останками военных. Конечно, сейчас в камерах размышлений не встретишь муляжи трупов «изменников», ну, может, в редких ложах за рубежом. А вот в 1872 году Пайк написал ритуал – сейчас бы его признали чересчур подробным и, как бы выразиться помягче, – довольно жёстким по отношению к испытуемому. Так, на двери камеры у Пайка делаются прорезы по форме гроба и делаются прорези так, чтобы при поднесении свечи или лампы с внешней стороны двери, внутри помещения появлялись пугающие надписи. В том числе и на сдвинутой крышке гроба с муляжом трупа изменника.
Ещё один примечательный факт. По прибытию в Зону, Сталкер отправляет дрезину без пассажиров обратно в город. На резонный вопрос Писателя «Как же мы вернёмся?» он отвечает «Здесь не возвращаются». Понять такой ответ может лишь прошедший инициацию. Действительно, сколько раз уже задавался вопрос от профанов «А вот если масон захочет уйти, он что, больше не масон?» Как объяснить человеку, что после вылупления цыплёнка яйцом называть, мягко говоря, неграмотно.
Писатель и Профессор, конечно же, вернутся. Но будут ли они прежними? После всех пережитых ими в Зоне испытаний, коих будет достаточно, чтобы как минимум выкинуть старые стереотипы, обрести новый взгляд, приобрести веру. Именно о вере будет наставлять спутников Сталкер перед входом в Комнату. Но это будет в конце пути, а пока впереди много испытаний.
Писатель буквально с первых шагов по Зоне начинает сомневаться в рациональности маршрута. До комнаты по прямой метров двести; почему бы не взять и не пойти к ней напролом? И он решает сам идти напрямик. Завязывается такой диалог: (Сталкер) Вы идёте сами и по доброй воле. – (Писатель) Сам и по доброй…
Знакомо?
<…>
Рациональное недоумение Писателя, вообще говоря, понятно. Давайте, мысля рационально, спросим себя, несут ли наши испытания, которым подвергается кандидат на посвящении, реальную угрозу? Конечно же, нет. Это ритуал, это, можно сказать, только «бутафория испытаний». Однако же мы подвергаем кандидата этим бутафорским испытаниям. Зачем?
Чтобы он задумался.
Ничего не проходит бесследно. Ничего не случается просто так. Разве стали бы мы водить кандидата по кругу, просто так, если бы это не приносило каких-то плодов? И если бы это не давало нужного результата, использовался бы этот ритуал на протяжении нескольких веков? Даже – десятилетий? А он приносит. Каждый из нас находил нечто своё, что-то важное, что осталось сокрытым в его сердце и поныне, тот свет, что он пронёс, как герой уже другого фильма Тарковского, «Ностальгия», Андрей Горчаков – идея, перерастающая в цель, которую, как свечу на ветру оберегая всем собою, несёт по жизненному пути, освещая себе путь; идея, которую каждый должен донести, сохранив, до края своей жизни. И семя этой идеи зарождается тогда, в посвящении. Понимает ли это Сталкер? Конечно, а ради чего же ещё он ведёт своих спутников по совершенно запутанному, нерациональному, казалось бы – бесполезно длинному пути.
Спутники Сталкера пройдут совершенно разные испытания, пройдут испытания и Водой, и Воздухом, и Огнём. И всегда в конце каждого испытания их ожидает Наставление их Мастера-Сталкера – будь то притча о гармонии музыки, когда они остановятся на привал на воде. Любопытная деталь: все трое спутников расположатся точно так, как три апостола при Преображении Господнем с одноимённой иконы.
Они уже изменяются. Они – не те, что раньше. Слово Мастера действует как рука скульптора – как глину правит он словом и испытаниями души своих спутников, ведя их к главной цели – комнате исполнения желаний.
Ещё одной важной деталью для нас будет движение не прямо, а по кругу. «Мы пойдём кругом» – говорит Сталкер о маршруте. Сделав круг в «Сухом тоннеле», они выйдут снова к отправной точке. Тоннель- «мясорубка» изгибается так, что Писатель идёт по нему посолонь. И после каждого испытания Писатель заметно преображается, и вовсе не похож на того самонадеянного пьяного Писателя, которого мы видим в трактире в начале истории. Будто куски огрубевшей кожи сдирает с себя Писатель, становясь чище, он готов войти в Комнату…
Но, прибыв на место, спутники Сталкера в неё так и не войдут. Потому что это – путь во имя пути. Именно в пути происходит трансформация души – такая, что в Комнату заходить становится не нужно. Они уже в ней. Они получили, к чему стремились. Или не то, но то, что получили, затмило стремление войти в Комнату. В нашем случае путь – шаги инициации – также несоизмеримо важны: назваться масоном может каждый, подлинное же Посвящение получают единицы. И здесь важно взаимная вера в успех: как самого Мастера, так и Посвящаемого. Как говорит Сталкер у порога Комнаты, «Главное – верить!» Имеется в виду вера посвящаемого в успех инициации. Ведь – разве не возникает у каждого при посвящении ощущения той самой вышеупомянутой бутафории? Уверен – возникает. А каков в результате эффект? Вспомните сами.
Все мы здесь, братья, работаем категориями символическими. Говоря языком профанским – ненастоящими. Но то – профаны, мы же с вами понимаем, что для нас они играют важнейшее значение. Ибо на Пути к незримому, но вечному не может быть зримых знаков или указателей, не может быть очевидного. Вера, кстати, тоже предполагает отречение от рациональности, как пишет Православный Катехизис, «Вера … есть уверенность в невидимом – как бы видимом».
Мы верим: этот путь – реален. Так мы могли бы перефразировать известное выражение. Также мы знаем, что будет в конце этого пути. Знаем, иначе бы каждому из нас не задавали бы на собеседовании ритуального вопроса «Верите ли Вы в единого Бога?»
Я не скажу, что у Тарковского в его «Сталкере» основная фабула – о вере в Бога. Не скажу, что фильм – об инициации. Гений Тарковского в том, что он, в отличие от многих других, в своих фильмах скорее ставит вопросы, чем даёт ответы. Но вопросы эти мы задаём себе сами. Всё зависит от того, что мы сами хотим найти в его фильмах. Но одно я могу с уверенностью сказать точно: «Сталкер» – это фильм о Пути. Фильм о той Дороге, на которую должен встать каждый ищущий – хоть истины, хоть смысла жизни, хоть – в нашем случае – Света.
Думаю, вряд ли кто смог описать эту долгую Дорогу кроме Альберта Пайка, словами которого я хотел бы завершить свою работу:
ДОРОГА **
Сколь многие, склонясь пред алтарем,
Клялись бездумно в верности и братстве,
И сколь немного тех, кто смог остаться
С тобою в час несчастия потом!
Сколь многим твои символы пусты,
Учение таинственно, неясно,
И сколь немного тех, кто сможет страстно
Поднять твой флаг средь пошлой суеты!
И все ж твое величие с тобой!
Какой ты смысл придало жизни этой?
В чем Божья искра клятвы роковой?
Ведь сотни тех, твою познавших суть,
Кто знает – меж рождением и Летой –
Ты – к Богу человека вечный путь.
Я сказал.»***
После этого собрания Толя сдал Коле треть государственных дубов с фоток по причине их присутствия на собрании. Однако около десяти человек на мероприятии были в масках, так что тут сексот оказался бессилен. В маске был и верховный брат Бартоломью. Он поблагодарил мастера Анатолия за зодческую работу. И сообщил собранию, что ложа отправляет этого брата в Америку для получения дополнительного градуса по Йоркскому уставу.
Толя даже не ожидал, что всё окажется так быстро и просто.
** Перевод Евгения Кузьмишина
*** Автор Брат И.Г.
Продолжение следует
http://proza.ru/2022/01/09/1825