Памяти Валерия Х.
В юности всегда много планов, в выполнении которых редко кто сомневается. А по-другому и быть не должно! Все самое интересное, увлекательное впереди! К тебе ещё не пришла настоящая любовь, которая захватила бы все твое существо. Но ты не расстраиваешься. Это обязательно случится, потому что ты способен на сильные, глубокие чувства, а размениваться по мелочам тебе не хочется. Ты еще только делаешь первые самостоятельные шаги как взрослый человек, но ещё не ощущаешь себя совсем взрослым. Ты еще прячешь от мамы сигареты, которые по-настоящему не научился курить, а больше дымишь за компанию, чтобы быть как все. Да и не нравится тебе это занятие, потому что ты увлекаешься футболом.
Стремительный, русоволосый, едва успевающий смахнуть пот со лба, летишь ты к воротам противника, проводя обманными движениями мяч к заветной цели. И вот уже выходишь на площадку один на один с вратарём.
– Г-о-о-о-л! – кричат болельщики.
Девчонки-одноклассницы визжат от восторга:
– Ва-ле-ра! Мо-ло-дец!
О, каким бальзамом проливаются эти ободряющие крики на готовую лететь к звездам твою душу!
Юношеская смерть – это несочетаемое сочетание. В юности влюбляются и мечтают. Да, ошибаются, оступаются, порой падают, но поднимаются и идут вперед, красивые, смелые, немного самоуверенные, дерзкие, целеустремлённые. Сказать, что известие о твоем уходе прозвучало как гром среди ясного неба, – значит, ничего не сказать. Хотелось думать, что это ошибка. Чудовищная. Страшная. Но, к сожалению, это скорбное известие не ошибка. Звучит метроном, отсчитывая минуты уже без тебя в этом мире…
Будучи школьником, ты отличался уравновешенным характером, совестливостью и воспитанностью, обладал удивительным внутренним тактом, не свойственным многим твоим одноклассникам. Как-то на дом было задано сочинение «Памятное событие в нашей семье». Было несколько интересных работ, но твое сочинение, по словам учителя русского языка Ирины Антоновны, тронуло до глубины души. Ты написал историю о том, почему твоя мама-татарка носит славянское имя Светлана. Учительница хранит это сочинение как память о безвременно ушедшем ученике…
«Эту историю мне рассказала мама. Когда она была маленькой, удивлялась, почему в их семье все носят татарские имена: Дамир, Эльмира, Наиль, Алия – у неё одной было русское имя Светлана. Однажды второклассница Света спросила у мамы:
– Почему меня назвали Светланой, ведь у меня волосы не светлые, а темные?
– Зато душа у тебя светлая, доченька, – ответила, обнимая дочь, мама. – Так тебя назвал твой дедушка Алимхан.
Когда началась война, не сразу в 1941 году, а зимой 1942-ого Алимхана Насырова забрали на фронт. Жена Фатима плакала, прощаясь с мужем, ведь она оставалась одна с четырьмя малолетними детьми. Но всем тогда было трудно: война никому не делала поблажки и никого не щадила. Выручал большую семью, жившую в ту пору в собственном доме на окраине Тюмени, огород. Дети во всем помогами маме. С детства была какая-то повышенная ответственность. Два года воевал Алимхан, три раза лежал в госпиталях, но снова возвращался на фронт. Редко от него приходили короткие, скупые письма.
В августе 1943 гола Алимхан воевал на харьковском направлении. Кровопролитные, жестокие бои шли уже неделю. Огонь противника был нескончаемым. Бойцы не спали по двое суток. Боеприпасов было в достатке, но не хватало курева. Солдаты передавали друг другу самокрутки, как драгоценность, затянувшись лишь два-три раза. Почерневшие от гари и пыли лица блестели на солнце от пота, который некогда было вытереть рукавом гимнастерки или пучком травы. Влажные ручейки застилали глаза, бежали по спине. Бойцы привыкли к запаху горячей и горящей земли и уже почти не вздрагивали от взрывов снарядов, этой страшной музыки войны.
Раненый в этом жестоком бою Алимхан попытался самостоятельно остановить кровь. Штанина быстро намокла, левый сапог стал тяжелым. Подташнивало от запаха крови, перед глазами появились круги.
Подползла медсестра, перетянула раны. Потащила к своим, с трудом передвигая раненого. Алимхан старался помочь девушке, отталкиваясь здоровой ногой. Он скрипел зубами от боли, но полз вместе с медсестрой. Перед появлением санитарной бригады боец успел разглядеть рассыпанные по лицу медсестры веснушки, растрепавшуюся русую косу и небесного цвета глаза. Девушка приподнялась, и шальная пуля скосила ее. Медсестра удивленно посмотрела вокруг, медленно повернула в Алимхану голову и, словно недоумевая, стала заваливаться на бок.
– Дочка, дочка, что с тобой? – забыв про свои раны, закричал Алимхан. – Дочка, как зовут тебя?
– Све-т-а-а-а, – едва слышно прошептала девушка.
Она была совсем юная: восемнадцать, от силы девятнадцать лет… Медсестра затихла. Слёзы покатились из глаз бойца.
– Если выживу, обещаю: назову дочку или внучку твоим именем, – задыхаясь от ненависти к фашистам и от боли, прошептал Алимхан.
Ранение бойца Насырова было серьёзным. Врач сказал, что если бы не своевременная помощь медсестры, то вряд ли он выжил бы из-за потери крови. После двух месяцев госпиталей Алимхана комиссовали. Долго восстанавливался боец.
В послевоенное время в семье Насыровых родился еще один сын. Алимхан помнил о данном слове, а когда в семье старшей Эльмиры появилась долгожданная дочь, Алимхан назвал внучку Светланой. Выполнил боец Алимхан Насыров данное обещание».
Это сочинение тронуло искренностью и душевным теплом не только учителя, но и твоих одноклассников, Валера.
Когда-то твой прадед сдержал слово, данное спасшей его медсестре. Теперь и твое имя должно повториться в ком-то из твоих родственников, обязательно должно повториться…