Часть вторая
Глава четвертая. 10 ноября 1973 года
Утром при входе в ресторан мы столкнулись с Димой.
- Ты куда вчера делся? – спросил его Виктор.
- Да не пью я совсем. Могу, конечно, рюмку, ну другую выпить, но больше организм мой не принимает. А я и так вчера в ресторане полстакана ракы этой выпил, поэтому решил, что мне достаточно, что я там с вами сидеть буду. Спать пошёл, а то думаю, не высплюсь, буду в автобусе носом клевать, а очень хочется со свежими силами и здоровой головой на Стамбул полюбоваться. Это же основы нашей современной цивилизации. Здесь мне ещё не приходилось бывать.
Через час с небольшим большая часть нашей группы собралась около автобуса. Ждали опаздывающих. Соседние автобусы отправлялись один за другим, а мы из-за нескольких разгильдяев продолжали стоять около морского вокзала. Надежда попросила нас рассесться по своим местам. Тут я увидел Диму, когда он пробирался мимо меня в самый хвост автобуса:
- Плёнку у меня заело в фотоаппарате, пока я порядок наводил, вы чуть не уехали, - переводя дыхание, объяснил Дима, - хорошо, что я успел.
На его плече висел большой кофр, по тому, как Дима его держал, кофр, мне показался, тяжёлым.
Автобус ещё стоял на месте, и мы терпеливо ждали опаздывающих туристов, а Надежда начала говорить:
- Прежде всего, мне хочется приветствовать нашего гида, его зовут Ахмат, и водителя по имени Музафер.
Все зааплодировали, а я пытался рассмотреть водителя в его же зеркало заднего вида. Немолодой уже, вон, сколько в шевелюре седых волос. А вот руки у него волосами прямо как шерстью поросли. Больше мне ничего увидеть не удалось, голова у него была опущена. Что-то он там внизу рассматривал. А вот гида мне совсем не было видно. Он сидел рядом с Надеждой, но она повернулась к нам и загородила собой турка.
Тем временем Надежда продолжала:
- Сегодня у нас насыщенный день, будет три экскурсии – две автобусных и одна морская. И это не удивительно, ведь город, в котором мы сейчас находимся, входит в десятку мировых достопримечательностей.
- Так уж и десятку, - раздался голос с одного из задних рядов, - я навскидку перечислю с сотню знаменитых городов мира, и этого вашего хвалёного Стамбула там не окажется.
- Возможно, вы правы, - тут же парировала Надежда, - но это, если говорить о современном городе. Но ведь Стамбул — это переименованный Константинополь. А, что такое Константинополь или как его называли древние русичи Царьград, я надеюсь рассказывать не надо. Это был воистину величайший в те времена город, столица могущественной Византийской или Восточной Римской империи, возраст которой насчитывал более тысячи ста лет. Константинополь был практически уничтожен захватчиками, но эта участь почти всех столиц великих империй древности.
- Не совсем так, Лондон уцелел, - раздался всё тот же голос с последних рядов.
Надежда продолжала свой рассказ, казалось, не обратив внимания на эту реплику:
- На руинах Византийской империи выросла не менее великая и победоносная Османская империя, вот её столицей и стал покорённый и переименованный Константинополь. Когда после захвата города грабежи и разрушения закончились, оказалось, что ряд выдающихся исторических памятников древности уцелел. Османам, к их чести, удалось сохранить некоторые из уцелевших константинопольских зданий и сооружений, благодаря чему мы сможем их увидеть. Что ж жизнь продолжается и идёт своим чередом. Вот и Османской империи, просуществовавшей свыше 600 лет, пришлось покинуть историческую арену, но это произошло совсем недавно, буквально на глазах наших бабушек и дедушек в самом начале двадцатого столетия, а город продолжает стоять на своём месте. Представляете, ему почти две тысячи лет. Недавно развалилась последняя из великих империй на земном шаре. Это Британская империя. Лондон действительно не пострадал, как справедливо заметил один из наших туристов. Но он далеко не один такой счастливец. Я могу привести вам и другие примеры. Исчезло государство, созданное Великим Карлом XII, пусть оно и не успело получить звание империи, но по своей сути шведское королевство именно таковым и являлось, ведь Балтийское море было его внутренним морем. А Стокгольм как стоял, так и до сих пор стоит, и Вена стоит, а ведь Австро-Венгрии тоже больше нет. Да, что далеко ходить. Российская империя ушла в небытие, а её бывшая столица, несмотря на три войны этого столетия, всё так же прекрасна. С исторической точки зрения все те события, которые я перечислила, произошли совсем недавно. Если же говорить об исчезнувших столицах древности, то в настоящее время зачастую только археологи могут указать места, где когда-то находились такие величественные города, как Карфаген, столица империи Ганнибала, Вавилон, столица империи Александра Македонского, Каракорум, столица империи Чингисхана, да и многие другие столицы империй прошлого, от которых только названия и остались. Но, что-то я немного в сторону уклонилась. Вернёмся, как говорится "к нашим баранам". Сегодня нам предстоит познакомиться с самыми значительными сохранившимися памятниками истории двух народов. Первая экскурсия, на которую мы отправимся через несколько минут, пройдёт по европейской части Стамбула, находящейся на противоположном от нас берегу бухты Золотой рог. На второй, это уже после обеда будет, мы посетим азиатскую часть города, для чего переедем на ту сторону Босфора по тому мосту, под которым мы проплыли с вами накануне. Затем мы совершим увлекательное путешествие по Босфору и Мраморному морю на небольшом кораблике.
Наконец, все уселись, и Надежда взяла микрофон в руку, при этом она наклонилась к турку, который сидел рядом. Теперь я его хорошо видел и попытался, как бы искоса, рассмотреть. Неудобно же пялиться на незнакомца. Гидом оказался совсем ещё молодой человек с очень чёрными волнистыми волосами и тоненькой ниточкой чёрных усов на верхней губе. Встреть я его где-нибудь в другом месте, например, на улице, счёл бы, что это школьник-старшеклассник, а оказывается, он уже успел закончить исторический факультет Стамбульского университета. Надежда так и сказала:
- Не смотрите, что Ахмат так молодо выглядит. Он уже насколько лет работает гидом и заслужил право провести экскурсию для русской группы по своему любимому Истанбулу, именно так его правильно следует называть. Поверьте, конкуренция среди гидов очень большая, и то, что выбор руководства их туристического агентства пал на Ахмата, характеризует его с самой наилучшей стороны.
Мы все зааплодировали, но Ахмата это нисколько не смутило, он нагнулся к самому уху Надежды и начал что-то объяснять. Хотя я сидел достаточно близко, до моих ушей не донеслось ни звука, так тихо он говорил. Просто я увидел, как зашевелились губы у турка. И тут вновь заговорила Надежда, а я понял, что она переводит его слова. Представляете, он ей что-то шепчет и она, не прерывая его ни на секунду, всё это уже на русском языке доносит до нас через микрофон. Я её так зауважал, это надо же синхронный перевод, высший класс переводческого мастерства.
Ахмат рукой обвёл всё вокруг, затем показал вперед, и мы узнали, что на этой стороне бухты Золотой рог, по-другому называемой Галатской, стояла армия султана Мехмета II. Константинополь был окружен со всех сторон и только абсолютно неприступные крепостные стены не давали возможности османам его захватить. Со стороны же бухты стены тоже были, но значительно меньше, чем те наружные. Разрушить их, и ворваться на городские улицы отсюда было вполне решаемой задачей. Однако, население Константинополя было безмятежно, считалось, что с этой стороны опасность городу угрожать никак не может. Во-первых, вход в бухту был перегорожен такой мощной цепью, что турецкие корабли проникнуть туда, и высадить десант со стороны моря, не имели возможности. А, во-вторых, сам залив очень широк и глубок, а кроме того вдоль него тянется Галатский холм. Ахмат привлёк наше внимание к современным домам, поднимающимся вверх, и объяснил, что пятьсот лет назад холм обрывался в Босфор именно в том месте, где сейчас находимся мы, а улица, на которой стоял наш автобус и мост, виднеющийся впереди, появились через какое-то время после того, как туркам всё же удалось захватить город.
Уверенность христиан в своей безопасности со стороны бухты Золотой рог, сыграла с ними злую шутку. Турки придумали, казалось бы, совершенно невозможную вещь. Они построили огромные телеги на литых колесах, подобных современным трамвайным, проложили через гору деревянные рельсы и в ночь на 22 апреля 1453 года при помощи быков, в качестве тягловой силы, вначале затащили свои военные корабли на эти телеги, а затем перекатили их через холм и спустили на воду. Для отвлечения обороняющихся, они вели непрерывный пушечный обстрел цепи, перегораживающей вход в бухту. К ликованию нападающих и горести осаждённых утром у Галатского берега на волнах покачивалось несколько турецких военных кораблей. Дальнейшее было делом техники. Турки перетащили таким образом около 70 судов. Этого количества хватило, чтобы организовать переправу через бухту всей своей огромной армии. Константинополь пал.
Автобус въехал на длинный и широкий деревянный мост, и вскоре мы оказались на другом берегу Золотого рога, то есть въехали на территорию древнего Царьграда. А губы Ахмата продолжали шевелиться, и мы слушали интересные истории, которые транслировала нам Надежда. Оказывается, бухта Золотой Рог одна из самых больших природных гаваней на Земле. Ее длина составляет более двенадцати километров при ширине до 120 метров и глубине около 50 метров. Озвучил Ахмат и две версии, согласно которым возникло это красивое название. Ну, по поводу слова "рог" спорить нечего. Когда смотришь вниз на бухту с какой-нибудь возвышенности, она действительно по форме напоминает охотничий рог, а вот ни одно из его пояснений определения "золотой" меня не удовлетворило. Вначале Ахмат рассказал легенду, суть которой сводилась к тому, что в далекие времена властители Византии заполнили всю бухту драгоценностями, а когда их вытащили, вода приняла золотистый цвет.
Второе объяснение мне тоже не показалось. Очень уж всё очевидно было. Назвали золотой, поскольку при заходе солнца на воде возникает красивый золотистый оттенок. Не знаю, мне это не понравилось. Хотелось чего-то необычного, связанного с древними поверьями и легендами.
Я его даже слушать перестал. Всё, о чём он нам дальше рассказывал, я уже и без того знал. Не зря же я, когда в библиотеках сидел, по работе или в поисках ссылок, необходимых при вынесении решений по заявкам на изобретения, иногда путеводители по всем странам, которые в маршрут нашего путешествия включены, изучал. Оказывается, я сам много чего узнать успел. Сам удивился. Вот мы по мосту через Золотой рог переезжали, а я точно знал, что это четвёртый Галатский мост, построен был в 1912 году, и что он, как и его предшественник - двухэтажный. Машины едут по второму этажу, а под ним куча рыбных ресторанчиков. Мне даже любопытно стало, правильно я всё запомнил или нет. Ведь вот сейчас мы, ну это я так помнил или мне так казалось, должны налево повернуть, а затем через сотню метров направо и с левой стороны должен появиться знаменитый железнодорожный вокзал, на который прибывал не менее знаменитый Восточный экспресс, так мастерски описанный Агатой Кристи. Само здание вокзала, построено было 80 с лишним лет назад, и считалось в то время одним из шедевров мировой архитектуры.
Я своих глаз от окна не отрывал. И действительно, вот он железнодорожный вокзал. Только он каким-то маленьким мне показался и на меня особого впечатления не произвёл. На старых фотографиях здание казалось более внушительным. Сейчас же, зажатое со всех сторон построенными позже высокими домами, оно совсем не впечатляло. Не знал бы, что это такое, внимания бы не обратил. Железная дорога, которая соединяла Турцию со всей Европой больше не существовала, вот там всё и захирело.
Автобус потихоньку полз вверх, а я весь даже напрягся. Ведь вот-вот должна появиться одна из самых известных площадей в мире – площадь Султанахмета. Именно на ней напротив друг друга стоят два некогда самых больших храма двух противоборствующих религий. Поверженный и оскверненный Собор Святой Софии и Голубая мечеть, прозванная так из-за обилия голубых изразцов во внутреннем убранстве храма. Вон они, я их издали вижу. И, хотя оба храма в чём-то схожи, различить их не составляет никакой трудности. Вон знаменитые шесть минаретов Султанахмета, так правильно называется Голубая мечеть. Именно из-за их возведения начался грандиозный скандал в исламском мире. Ну, как же до тех пор шесть минаретов дозволено было иметь только главной мусульманской святыни – Аль-Харам в Мекке, и тут целых шесть. И вот вместо чуть ли не сноса лишних минаретов и достойного наказания виновников, к которой призывали некоторые недальновидные ревнители незыблемых твердынь ислама, был найден компромисс, удивительный по своей логике и простоте. Зачем, что-то ломать, надо строить – вот смысл того древнего компромисса. Пристроили ещё один минарет к святыне в Мекке и всё, no problem, как любят говорить наши западные соседи.
Легенда гласит, что зодчий, строивший Голубую мечеть якобы ошибся. Ему приказали построить минареты из золота, а он, глуховат был, спутал алтын, что означает золото, с алты – шесть, вот и появилось это чудо архитектуры 17 века. Но, мне кажется, что он построил ровно то, что ему приказали. Султан Ахмет I, девятнадцатилетний, чрезвычайно амбициозный юноша, который взошёл на престол, после скоропостижной смерти своего отца, затеял эту стройку, дабы умилостивить Аллаха, ведь в течение предшествующих 40 лет на территории Османской империи, не было открыто ни одной мечети, а заодно и своё имя обессмертить. Хочу отметить, что ему это прекрасно удалось. О мечети Султанахмет известно во всех концах света. Начиная строительство этой мечети, Ахмет I решил затмить бывший Собор Святой Софии величием и красотой нового храма. Ведь не зря, и место он выбрал прямо напротив бывшего христианского собора, снеся для этого некоторые постройки, входящие в комплекс его собственной резиденции – Топкапы, да и внешне они чем-то похожи, а вот внутреннее великолепие и шесть минаретов, должны были отвлечь верующих от Ая-Софии, как османы перекрестили главный храм христианского мира. Да и по размерам Султанахмет немного больше, чем Святая София. Кроме того, я думаю, что в Ая-Софии мусульмане не очень-то хорошо себя чувствовали. Все-таки он был намолен не одним поколением христиан, и, хотя кресты на куполах были заменены на полумесяцы, минареты воздвигнуты, иконы сняты, а фрески замазаны, христианский дух полностью извести не удалось. Вот и было принято решение мечеть в Ая-Софии закрыть, и превратить её в музей торжества ислама.
Я встал в том месте, откуда оказалось очень удобно, только слегка поворачивая голову, рассматривать оба храма. Телескопическая указка, к которой в качестве своеобразного вымпела был привязан газовый шарфик Надежды, обычно находящийся на её шее, виднелась далеко в стороне Голубой мечети и мне пришлось чуть ли не бегом догонять ушедшую вперёд группу. Народа на площади было полно, правда в основном все почему-то жались к её краям, а по середине было более или менее свободно. Вот там я их и заметил. Вначале одного чистильщика обуви с ящиком, который он таскал на плече на широкой такой лямке. Потом другого, третьего. "Да их тут полно", - удивился я. Спросите, что так меня удивило? Такие чистильщики и у нас в Москве в будочках сидят. Правильно, но у нас это всё в основном пожилые люди, а в Стамбуле это были дети. Чаще лет десяти-двенадцати, а один был так совсем малыш, ему если шесть исполнилось, то уже хорошо. Ящик для него был очень большим, и ему совсем не подходил. Я почему ещё на него внимание обратил. Рядом с ним такой красавец стоял с фотоаппаратом и непрерывно им щёлкал. Наверное, это был англичанин, только они всё ещё позволяли себе надеть на голову пробковый шлем. На нём был белоснежный костюм: китель с золотыми пуговицами и такие же сверкающие брюки, а на ногах не уступающие им по белизне штиблеты. Англичанин ничего вокруг себя не видел, он упивался процессом фотографирования. Вот рядом с этим денди и пристроил свой ящик мальчуган. В его руке откуда-то возникла маленькая щетка и тюбик с гуталином, и он принялся наносить слой чёрного крема на белоснежные туфли, стоящего рядом иностранца. Попутно он мазанул гуталином и по брюкам. Англичанин ничего ещё не замечал, но, когда малыш принялся с усердием размазывать крем по туфлям господина, тот, по-видимому, что-то почувствовал. Он посмотрел вниз и увидел свои измазанные туфли. Реакция е него была отменная. Моментально ящик вылетел из-под ребёнка и в воздухе раскрылся. Оттуда в разные стороны полетели принадлежности для чистки обуви. Со всех сторон за ними бросились малолетние чистильщики. Завязалась драка. Тут же, как из-под земли, возникли полицейские. Через минуту ничто не напоминало, что буквально только что здесь кипели страсти. Лишь вдали я заметил пробковый шлем и его владельца. Рядом с ним виднелись фигуры полицейских и маленький чистильщик, которого те почти волоком тащили за собой.
На меня такое впечатление произвела вся эта сцена, и даже не так этот совсем ещё несмышлёный малыш, как толпа малолетних чистильщиков, бросившихся в драку за чужим добром. Я бросился догонять нашу группу и лишь мельком заметил, но в памяти своей отметил, фигурки верующих, сидящих на мраморных небольших колоннах перед фонтанчиками и омывающих свои руки и ноги. Мечеть на меня произвела двоякое впечатление. Колоссальное помещение, в которое может вместиться до 10 тысяч молящихся, казалось полупустым, хотя народа там было много. Возможно мне это так показалось из-за огромного объема зала и множества окон, заливающих его светом. Мы шли в одних носках, обувь пришлось оставить при входе, но холодно ногам не было, пол полностью был застелен коврами. Складывалось даже впечатление, что ковры лежат один на другом, поскольку они проминались под ногами. Так показалось не одному мне. Немолодой мужчина, который везде ходил за ручку с симпатичной девицей, лет на тридцать моложе, чем он, задал этот вопрос Надежде. Та, не раздумывая, и не обращаясь за помощью к Ахмату, ответила:
- Вы совершенно правы, под нами достаточно толстый слой ковров. Их укладывают один на один. Причина проста – всё это пожертвования Аллаху. В самом низу лежат ковры, внесённые сюда ещё Ахметом I и его приближёнными. Представляете, сколько их накопилось здесь за прошедшие 350 лет с момента окончания строительства. Убрать нельзя ничего, ведь они принадлежат Аллаху.
Я первый раз в жизни оказался в мечети. Когда пару лет назад я попал в Сараево, в составе группы комсомольских активистов, и наш гид предложил посетить храмовую мечеть, мы все дружно отказались. "В свои церкви не ходим, так неужто к мусульманам пойдём", - вот так мы рассуждали тогда. Правда, в Ватикане и Париже наши соотечественники по их храмам ходят, но они же в музеи превращены. Так мы прикрывались. На картинах и в кино я видел, как люди молятся. Стоят, голову склонив, или поклоны бьют, но, чтобы встать на четвереньки, упереть голову в пол, а зад открячить, до такого я додуматься не смог бы. "Понимаю, что всё это было придумано ещё в древности, и скорее всего, чтобы было явное отличие от христианства, но как же надо задурить головы нормальным во всём остальном людям, чтобы довести человека до положения животного", - вот какие мысли мне пришли в голову. Тогда я себя относил к воинствующим атеистам, вот и рассуждения мои такими вот непримиримыми были. Вышли мы из Голубой мечети, нашли свою обувь, и все направились в Ая-Софию, а я решил туда не ходить, почему сам не знаю. Но не пошёл и всё тут. Остался около мечети и украдкой наблюдал, как верующие молиться шли. Все, как один, прежде всего к фонтанчикам направлялись. Я стоял в сторонке, смотрел на всё это и размышлял:
"Стремление любого мыслящего человека чистым и красивым предстать перед кем угодно, а тем более перед Богом, которому он поклоняется, вполне очевидно. Русские люди всегда перед посещением церкви шли в баню, ведь, если тело чистое, то и мысли в голову только светлые должны приходить. Да и одевали они всё, если и не нарядное, то чистое и глаженное. И это вполне естественно. Наверное, и мусульмане рассуждали точно также. Но, если у нас и воды полно, и дров хватает, чтобы баню топить, то у них всё наоборот – вода редкость, а дрова тоже не везде имеются. Вот их пророк, или как он там называется, Магомет, и придумал такое омовение. Пусть сам пропотевший, зато ноги, руки и лицо будут чистыми".
Додумал я эту мысль до конца, согласно кивнул головой, правильно я это решил, и снова побежал. Вон Надеждин шарфик в сторону автобусов направился.
В автобусе целая дискуссия развернулась. И всё из-за Собора Святой Софии. Хорошо османы поступили, что не разрушили святыню христианства, или лучше было бы, чтобы они её уничтожили, а свои мечети в других местах ставили. Главную роль в этой дискуссии на себя тот пожилой взял, который на совсем ещё девочке женился. Он всё доказывал, что это великое счастье, что Святая София хоть в таком качестве уцелела. Ведь это один из немногих сохранившихся до наших дней шедевров архитектуры древности. Многие с ним были не согласны, а я даже задуматься над этим не стал, всё о тех мальчишках, что с сапожными ящиками по площади бродят, думал.
Тут Надежда микрофон в свою руку взяла и дискуссию, которая начала в перепалку переходить, прервала:
- Достаньте карандаши, которые я вам раздала, и приоткройте окна. В Стамбуле традиция появилась. Иностранные туристы, покидающие Султанахмет, обязательно, что-то местным детишкам кидают. Мы, советские люди, с этой целью карандашами запасаемся. Я посмотрел в окна. Действительно с двух сторон стояли дети, в основном мальчики, хотя девичьи головки, платками покрытые, тоже виднелись. Из окон полетели карандаши, за которыми в драку устремились дети. Целая куча мала получилась. Я свои карандаши тоже выкинул, не таскать же с собой, хотя саму традицию эту дурацкой посчитал, но мнение это при себе оставил, нечего дискуссии из-за каждой ерунды разворачивать.
Мы ещё куда-то ехали и на что-то смотрели. Я вроде тоже куда-то смотрел, но везде я видел только тех маленьких детишек, которые с тяжеленными ящиками ходили по площади, пытаясь заработать хоть какие деньги. Своего бензинчика в костёр моих мыслей вольно или невольно подлила Надежда. На чей-то вопрос о системе школьного образования в Турции она ответила, что, все дети, в обязательном порядке должны учиться. Однако бесплатно их учат только четыре года, то есть до десяти лет. Дальше те родители, у которых хватало денег на дальнейшее образование для своих чад, отправляли их в средние школы, ну и так далее, а, у кого денег нет, отдавали их куда-нибудь в ученики, и они становились рабочими.
Вот я и задумался над очередной гримасой капитализма. У нас каждый может получить достойное образование, среднее всем доступно, ну а высшее тем, кто пожелает, и родителям не надо никакие деньги за это платить. Мало того малоимущим помогают и форму школьную купить и учебники выделяют. Всё же, как хорошо, что я живу в прекрасной советской стране.
За всеми этими мыслями я не заметил, как мы к кораблю подъехали. Скоро обед, а в три мы вновь выезжать должны, нас ещё две экскурсии дожидались. Мы из дверей морвокзала вышли, а на палубах народа полным-полно. Погода солнечная, тепло, или правильнее сказать жарко, вот все по палубам в одних купальниках и шастали.
Виктор на часы посмотрел:
- А, что можно успеть ещё чуток пожариться. Лично я "за", - сказал он и ускорился.
Мы, толпой шли за ним, но разве можно догнать человека, если у него идея новая появилась. Мы только к трапу подходить стали, а он уже в недрах "Армении" исчез.
- Мы последние небось, - спросил кто-то передо мной у вахтенного матроса, который наши физиономии с паспортом сверял.
- Нет, ещё один автобус задерживается, но он и выехал позже всех. У него сломалось что-то. Пока чинился, все наши вокруг стояли, а им гид о чём-то рассказывал.
Конец фразы я уже на трапе услышал. Виктора в каюте не было. "Неужели успел переодеться и на палубу убежал", - только у меня эта мысль промелькнуть успела, как он за моей спиной, как был одетым, так и возник.
- Ты куда забежать успел? – спросил его Вадим.
- Да в туалет, прихватило, что-то, побоялся, что до каюты не добегу.
- Ну и как? Удачно?
- Ты, знаешь, успел, а всё остальное, как обычно, без эксцессов. Ну, что? Пойдём позагораем немного?
И мы дружно пошли. Впереди мелькнула Наташкина фигурка.
- Смотри-ка, она прямо секретарша из анекдота, - заметил Виктор.
- Какого анекдота? Я, что-то припомнить не могу, - спросил Вадим.
- Да жена мужа спрашивает: "Ну, и как одевается твоя новая секретарша?" Быстро, - прозвучало в ответ.
- А? Этот? – Вадим помолчал немного, и добавил, - этот я знаю.
На обеих палубах все лежаки были заняты. Народ даже на полотенца из кают, притащенных, укладываться принялся.
- Вань, - обратился ко мне Виктор, - ты ведь завтра опять раньше всех вскочишь. Будь добр займи на нас, на всех пяток лежаков.
- А почему пять, нас же вроде шестеро.
- А потому, дурья твоя башка, что на шестой ты сам ляжешь, а остальные для нас держать будешь.
- Замётано, - согласился я, поворачиваясь спиной к солнышку. Однако, ничего так оно припекало. Час дня, оно самое злое, в это время можно и обгореть.
Накормили нас отлично. Обильно, а главное вкусно. Но, нас заинтересовало совсем другое – столы магаданской группы пустовали.
- Так вот у кого автобус сломался, - сказал я, - не везет им. То с погодой проблемы, теперь с автобусом.
- Кому не повезло, а кому, так даже очень, - откликнулся Виктор.
Мы втроём, я имею в виду Вадима, Наталью и себя самого, с удивлением на него посмотрели:
- Это кому повезло? – спросила за нас Наталья.
- Как кому? – сделал удивлённое лицо Виктор, - нашим подругам – Надежде и Людмиле. Таких мальчиков им судьба подбросила, остальным только облизываться осталось.
- Да, от скромности ты не помрёшь, это уж точно, - рассмеялась Наташка, - надо же такое сказать. Мне, так кажется, что это тебе с Ваней несказанно повезло, что на ваши не просыхающие рожи такие гарные девицы внимание своё обратили.
Когда мы вышли из морвокзала, я по своей привычке пересчитал стоящие на улице одинаковые автобусы, с одной и той же эмблемой, которой они были украшены со всех сторон. Их было ровно девять.
- Приехали магаданцы, - тихонько сказал я Виктору.
- Откуда узнал? - осведомился он.
- Девятый автобус появился.
Виктор внимательно на меня посмотрел:
- Наблюдательный ты, молодец.
Все девять автобусов по очереди отъехали и выстроились друг за другом во внушительную колонну. Теперь мы ехали в сторону Чёрного моря вдоль Босфора, который изредка мелькал с правой стороны за домами.
Надежда взяла в руку микрофон:
- Сейчас мы с вами направляемся к новому мосту, который совсем недавно, буквально две недели назад соединил берега Европы и Азии. Конечно, ему одному не в силах разрешить транспортные проблемы этого гигантского города. Дело в том, что в азиатской его части в большинстве своём находятся спальные районы, а вся деловая жизнь проходит на европейской половине, той самой где находился Константинополь. До сих пор всё сообщение через пролив осуществлялось огромным количеством автомобильных паромов и небольших катеров, да и сейчас всё происходит почти также. Вот вечером, когда мы будем на небольших судёнышках плавать по Босфору, вы всё это сами увидите. Босфор немалая водная артерия, но движение там такое, что даже пробки у причалов возникают. В планах у турецкого правительства построить ещё пару таких мостов, которые позволят, хотя бы автомобили и автобусы с пролива убрать. Катера так и будут ежедневно перевозить миллионы пассажиров, а автомобильные паромы должны будут уйти со сцены.
Она перевела дыхание, о чём-то коротко переговорила с Ахматом, а затем вновь к нам обратилась:
- Вначале, хотели по мосту платное пешеходное движение открыть и даже дорожки по обеим сторонам проложили. Многие туристы любые деньги готовы платить за то, чтобы сфотографироваться над Босфором. Но буквально через несколько дней проход людей по мосту запретили. Знаете, у меня это в голове не укладывается, но нашлись люди и их было не один или два, а значительно больше, которые покупали билеты, доходили до середины моста и прыгали вниз, сводя счёты с жизнью. Прямо чуть не эпидемия самоубийств началась. Так что теперь на Босфор полюбоваться можно лишь из окна автомобиля, но Ахмат говорит, что из него почти ничего не видно. Посмотрим, какой вид из окна автобуса будет.
Она ещё о чём-то с гидом переговорила и опять за микрофон взялась:
- Проезд по мосту платный. Для нас это кажется удивительным, но в капиталистическом мире деньги правят всем, так что и дороги имеются платные и мосты. Вот и Босфорский мост, или как он называется Мост мучеников 15 июля, тоже платный. Цену за проезд сделали чуть меньше, чем на паромах, чтобы приучить водителей не переплывать, а переезжать через пролив, вот и начали скапливаться огромные очереди. Мост может пропустить до 200 тысяч машин в сутки, но всё упирается в пункты оплаты, основной затор там. Сейчас собираются решить эту проблему, вводя проездные билеты, то есть заплатишь сразу за несколько поездок и вперёд, стоять на пункте оплаты не придётся. Ахмат сказал, что имеется ещё одно совсем необычное предложение – брать деньги только за переезд их Азии в Европу, но в двойном размере. Там места больше для организации пункта оплаты, а из Европы в Азию можно будет проехать без остановки. Посчитано, что все азиатские машины, побывав на европейской части Турции в обязательном порядке возвращаются назад, то же самое происходит и с машинами, следующими из Европы. Если это примут, то очереди значительно уменьшатся.
Мы уже давно ехали по специальной огороженной полосе для общественного транспорта и туристических автобусов, а также владельцев проездных билетов. Скорость заметно снизилась, но мы ехали, а вот машины, находящиеся за ограждением, лишь изредка передвигались на несколько метров.
На пункте оплаты мы задержались буквально на несколько секунд. Водитель протянул контролеру с красной повязкой на рукаве какой-то листок бумаги, тот поставил отметку и поднял шлагбаум. Мы все прильнули к окнам. Шутка ли вот так запросто переехать из одной части света в другую.
Тут же сзади раздался тот же голос, который о столицах империй говорил:
- У нас ежедневно тысячи человек переезжают через невидимою границу между Европой и Азией, и не считают это чем-то особенным. Если на машине едешь, можно даже остановиться и сфотографироваться у столба, на котором две надписи – на одной стороне написано Европа, а на другой – Азия.
- Вы совершенно правы. Советский Союз относится к небольшому числу государств, расположенных сразу на двух континентах, и у нас считается вполне естественным переехать из Европы в Азию и наоборот. Но вот, мост, соединяющий две части света, построен впервые и для турок это событие очень большого значения и интереса.
К этому времени мы уже вовсю ехали по мосту и все глазами искали табличку или знак, установленный на границе между двумя континентами, но никому не удалось это сделать. Мост закончился и тут кто-то, из сидящих на заднем сидении, воскликнул:
- Вон, написано по-турецки и по-английски: Добро пожаловать в Европу.
И вновь раздался голос Надежды:
- Отдельные товарищи попросили подвести их к магазину или рынку, где можно купить дублёнку. Здесь, неподалёку имеется базар, на котором, по уверению наших местных друзей, подобные товары продаются. Работать он должен до 18 часов, сейчас ещё нет 16-и. Давайте заедем, может успеем. Смотреть в этой части Стамбула практически нечего. Турецкой стороне было очень важно, чтобы мы проехали по мосту и убедились, что он существует на самом деле, а то некоторые недобросовестные печатные издания, в основном по ту сторону Атлантики, заявляли, что это газетная утка. Мы убедились, но не возвращаться же назад. Вот нам и дали немного времени познакомиться с азиатской частью Стамбула. Ахмат предлагает посетить один из загородных, летних дворцов, то ли султана, то ли кого-то из его приближенных. Там великолепный сад роз. Вот и давайте, посмотрим на восточный базар, но не тот, которые созданы специально для иностранцев, а обычный, самый настоящий рынок, ну и в сад роз заглянем. Не знаю, кто как, а вот я очень люблю эти цветы и не отказалась бы посетить целый сад, ими заросший.
Рынок мне откровенно не понравился. Прежде всего очень уж шумный он был. Торговцы все до одного покупателей к себе зазывали. У меня их гортанные голоса долго ещё в голове звучали. Потом пахло там сильно, я к специям разным не очень хорошо отношусь, а там запахов всяческих пряных, каких только не было. Зашли мы, вернее Ахмат завёл нас в ряд, где одежду всякую продавали. Вот там я впервые и увидел, что называют дублёнкой. Это такая огромная шуба, не шуба, а если и шуба, то наоборот – шерстью вовнутрь, а белой кожей наружу. Длинная, по коже орнаментом каким-то расшита. Я не понял зачем она нужна. А девица та, которая за стариком замужем была и с ним за ручку везде ходила, даже ручками всплеснула, так ей эта штуковина понравилась. На себя напялила, ну прямо Баба Яга из сказки, или кикимора болотная. Тоже тот ещё персонаж, ночью приснится, нежданчик может хватить. А она была почти счастлива. Муж в карман полез, такую пачку долларов достал, что у всех, кто это видел, рты от удивления открылись. Оказалось, что он народный художник СССР, то ли карикатурист, то ли книжный иллюстратор, я не знаю. Мне его фамилия ни о чём не напомнила, но оказывается на Западе он очень известен, вот и гонорары оттуда в валюте получает.
Вот розовый сад – это да. Красота и только. Вот там ароматы не чета рыночным, их хочется нюхать и нюхать. Я уж одну розочку присмотрел, небольшую такую, почти бутончик, а цвета нежнейшего из нежнейших – розового. Решил я её Надежде вечерком, так невзначай, преподнести. Но, как её сорвать? Во-первых, нож или ещё, что-нибудь режущее требуется, во-вторых, люди постоянно вокруг ходят. Увидит кто, скандала не оберёшься. Вот я от идеи той и отказался. В автобус сели, Виктор мне две розы, похожие на ту, которая мне понравилась, показал. Он их из-за пазухи достал. Одну мне протянул:
- Надежде вечерком подари, а я свою – Людмиле.
Я так и опешил. И было отчего. И прежде всего, как он догадался, что я именно это надумал, только осуществить не смог. А вот он смог. Уникальный я вам доложу человек. Я только спасибо и сказал, а всё остальное в своей голове оставил.
А дальше организаторы нам сюрприз преподнесли. Автобусы нас всех на азиатский берег Босфора привезли, где нас целая флотилия небольших судёнышек ждала. Вот удивили, так удивили. Мы уж намерились надпись перед мостом рассмотреть, а то и щёлкнуть, если удастся, да трястись до морской прогулки незнамо сколько, а тут раз и всё. Ну, мы, естественно возражать не стали. Нас к причалу подвезли, и мы там минут, наверное, с пятнадцать ждали, когда все автобусы подъедут, так Виктор туфли с ног сбросил, на причал уселся, он низкий оказался и давай ногами волну гонять, сам весь забрызгался и людей, кто рядом оказался, тоже всех обрызгал. Как маленький, честное слово, даже удивительно.
Кораблики, на которых мы должны были по Босфору плавать и даже с Мраморное море немного заходить, очень симпатичными были. В кают-компании, или как это у них называлось, стоял большой стол, как раз человек на тридцать предназначенный. Стол занимал меньшую часть этого помещения, а перед ним находилась свободная площадка, выполнявшая роль сцены. Вот там я впервые увидел кружащихся дервишей. Зрелище, надо отметить, очень любопытное. Сам суфизм, как религиозное движение в Турции уже давно был запрещен, но незадолго до нашего приезда, в 1957 году, было воссоздано такое оригинальное общество, как кружащиеся дервиши. Нам объяснили, что никакого религиозного подсмысла в этом не было, просто решили возродить некоторые элементы древней культуры. Я смотрел, как дервиш кружится и кружится, у меня самого голова начала кружиться, а вот как он может часами вот так стремительно, так что белая юбка, надетая на нём, начинает развиваться, постепенно превращаясь в белый круг. Меня потряс этот танец.
Но прежде была неспешная прогулка по Босфору. Она длилась не один час. Началась, когда солнце ещё сияло на небе, а закончилась в полной темноте, и лишь огни огромного города бросали свои блики на морскую гладь. Нас даже покормили в этой кают-компании и пока мы ели и снова пили всё ту же ракы, дервиш кружился и кружился, слегка наклонив голову в высоком войлочном колпаке и полузакрыв глаза. Экскурсия закончилась, кораблики один за другим подходили к морскому вокзалу. Мы по одному поднимались на причал, около которого застыла "Армения" и турецкий пограничник сравнивал наши лица с фотографией на паспорте. Через пару десятков шагов точно такую же процедуру делал вахтенный матрос у трапа нашего круизного лайнера.
Мы были уверены, что нас больше кормить не будут, но оказывается то, чем нас угостили во время морской прогулки, было всего лишь дополнительным бонусом от фирмы организатора, а на корабле нас ждал полноценный ужин.
Когда мы с Виктором выходили из ресторана, за столом магаданцев мы заметили Надежду с Людмилой. Виктор руками изобразил в воздухе какую-то фигуру, я не смог понять, что это означало, но девчата, по-видимому, всё поняли и согласно начали кивать головами.
Когда мы уже вчетвером с Вадимом и Натальей открыли дверь в музсалон, там было тихо и темно.
Продолжение следует