— Итак, — начал советчик, — со следующий подвеской проблем ещё больше, чем с предыдущей. Дело в том, что она находиться в музее, и никто не ведает, что она какая-то там волшебная. А красть вам категорически нельзя по статусу.
— Нашёл тоже мне ужасную трудность, — я зевнул, — единственно, чем хорош мир, полный религиозных фанатиков, ими просто манипулировать. Сейчас ведь инквизиторы кидаются проверять любое подозрение, даже крохотное, пишем донос, в соответствующие органы, что в таком-то музее некая вещь является могущественным и опасным артефактом. Те немедленно прискачут, конфискуют волшебный предмет и заберут с собой. Поскольку фанатики — чистое зло, несущее насилие и смерть, атаковать их никакой не грех и не преступление. Отбираем подвеску и, счастливые, уходим восвояси. Миссия полностью выполнена.
— А если враги окажутся сильнее и не справимся или уничтожит необходимое? — уточнила Тайна.
— Тогда запасное поручение выполненное, — я зевнул, — и обойдусь без украшения как-то. Но, я верю в нашу счастливую звезду. И вообще, разве тебе не хочется вломить агрессивным и тупым людишкам, за все их преступления? Как вариант, подвеску отнесут в некое хранилище, где могут быть и другие полезные штуки, прибарахлимся, лишнее продадим, денежки никогда не помешают. Разве нет?
— Мне план нравиться, — заявил Страх, прекращая всякие споры.
Наш лидер как грамотное существо с подходящей конечностью, написала донос. Обычно, такие опускали в ящик у церкви. Силач наш туда переместился поздно вечером, живенько опустил послание и сразу исчез. Любому случайному свидетелю показался иллюзией или призраком. На следующий день спрятались под землей у музея, оставив тонкий слой тверди. Тайна вовсе пряталась в стене здания и подглядывала. Прямо с утра вояк в латах со священными символами, на машинах, приехало немало, не меньше пары сотен, под руководством нескольких священнослужителей. Среди них воительница узнала, по моим описаниям, того типа, что мы превратили в фараона, временно. Выглядел немного безумным и очень нервным.
К счастью, в такое время, никого, кроме сторожа не было, да и тот открыл сразу и впустил инквизиторскую орду. Солдатики добрались до соответствующего стенда, разбили защитное стекло прикладами, после чего взвыла сирена, забрали подвеску. Один из жрецов сразу проверил её с помощью некоего устройства, и зазвенело едва не громче, чем сигнализация. Продолжили обыск, изучили все остальные экспонаты, спустились в подвалы, в запасники. Прибрали ещё несколько вещиц. Сторож при этом, все время причитал, охал и ахал, плевался и проклинал адские штуки, подброшенные, вне всякого сомнения, тёмными силами, чтобы смущать души невинных. Опасные предметы заперли в особый сейф, (на глазах у нашего командира), который несли двое крепких вояк, поволокли его прочь из здания. Инквизиторы были вполне довольны собой, ещё бы, такая добыча! Директора музея с семьей и многих сотрудников сумеют арестовать, обвинить, а дальше, либо покарать, либо, завербовать. Использовать в пропаганде можно кого угодно, в том числе, и ученых, чтобы на экскурсиях говорили и показывали то, что надо и лишнего не искали. Жалко несчастных, конечно. Но, машина времени всех спасёт и воскресит. Или уже неважно будет, кто и как ушёл. И вот носильщики с ценным грузом вышли, земля под их ногами провалилась и сразу сомкнулась вновь, солдафоны получили, с двух сторон, по голове. Оставалось унести ноги, пока жрецы не принялись молиться. Тайна добавила каменную «перчатку» на клешню любимого, тот высадил дверцу и... обнаружили, что сейф абсолютно пуст. Что подтвердил и Рогатое Копыто.
— Неужели эти ловкачи лишь сделали вид, что убирают артефакты, а сами их спрятали ловко на себе? — простонала воительница.
— А это значит, что, в следующий раз, будут ждать, — крылатый вздохнул, — такой блестящий план провалился.
— Недооценка интеллекта врага, это всегда большая ошибка, — я нахмурился, — но, игра только началась, посмотрим, кто будет смеяться последним. Первый шаг — найдём, где наше имущество прячут. Второй, вернём ребятам их сейф. Стоит запугать святош до такой степени, что потеряют способность к здравым рассуждениям, занервничают и упустят момент атаки.
Здание храма, где, в особом ящике и поместили артефакты под охраной, до того момента, как их уничтожат прилюдно, находилось на главной городской площади. Мы, прямо перед дверью сейф и оставили, наполовину погруженный в твердь, а сверху его завалили каменными головами, с точными копиями лиц тех жрецов, кто участвовал в изъятии подвески. Ещё сверху все и красной краской залили. Та ещё инсталляция, доложу я вам. Пришлось работягам извлекать, выбрасывать и все в том числе. А тут ещё мостовая вспучилась особым образом и появилась надпись: «верните наши вещи, а то хуже будет»! Вот когда инквизиторы забегали.
Аутодафе назначили на следующий день, пускай и будний, народу согнали тьма тьмущая, выложили большую поленницу дров, полили бензинов, сверху расположили шкатулку с артефактами. Только я, в этот раз, не забыл карту включить и сразу обнаружил, что сжигать будут фальшивые вещицы, а настоящие в здании инквизиции, где проводили судебные заседания, очень тщательно охраняемое, на каждом шагу по свящённому символу. Нас ждут и в одном месте, и в другом. Но, Тайна решила раз уж удивлять, то удивлять. Убрала в стороны всю землю под зданием суда, оставив лишь небольшой слой, и оно немедленно с грохотом провалилось, по самую крышу, притом, что было пятиэтажным. При таком вихре никто не смог устоять на ногах, а многие ещё и ушиблись. Теперь ворваться внутрь, через окно нужного этажа, снеся и кусок земли. Боль пронзила наши тела, особенно, нашего лидера, но двигаться могли. Кинулись к куче жрецов, пытавшихся закрыть собой шкатулку, расшвыряли их, вырвали коробку бесценную и назад. Тот священнослужитель, что превратился некогда в фараона, особенно упорствовал. Вцепился, как клещ, пинался и ругался. Пришлось силой отрывать, теряя драгоценные секунды.
— Отдайте, мне это нужно, — шипел он, — вы же мне тело изуродовали, своими тёмными чарами, хочу стать прежним!
Когда его все же отбросили, вытянул руки, из рукавов появились до отвращения знакомые бинты, но сразу и опали бессильные, слишком вокруг много было антимагических свящённых символов. А фараон, оказывается, ещё не умер окончательно, даже в таких условиях продолжал существовать и сводил с ума носителя потихонечку. Как бы ни пришлось с ним чуть позже столкнуться...
А после воительница домик ещё и обратно вытолкнула, смыкая землю, так, что все внутри, кто поднялся, опять попадали. В таких условиях, читать молитвы и атаковать практически невозможно. Пришлось постараться, прежде чем вскрыли коробочку. Внутри находились подвеска, и некая печать с руной на нижней части. Страх взял первую вещь, надел на себя и немедленно начал меняться. Миг и перед нами стоял высокий, широкоплечий мускулистый мужчина с безупречно красивым, гладко выбритым лицом, чёрными волосами и такого же цвета глазами, настоящий принц. Тайна застонала и закрыла лицо верхними конечностями. Впрочем, силач немедленно превратился обратно, по доброй воле.
— Пока любимая не вернёт себе прежнего облика, останусь таким, понадобиться, так и до конца жизни, — заявил горилоид.
— Не уверена, что готова принять такую жертву, — девушка скрипнула зубами.
— Нет здесь никакой жертвы, — отрезал силач, — либо мы с тобой будем счастливы как люди, либо как чудовища, третьего не дано и не нужно. Мы просто выполнили очередное задание из списка необходимых, и только. Не убивай себя напрасными страданиями, ибо, в моих глазах, совершенна в любом облике.
— А как насчёт остальных? — возразил наш командир.
— А на остальных нам наплевать, — отрезал воитель.
— Мне не наплевать, — Тайна опустила голову, — не говоря уже о том, что ты — добренький, чистенький и правильный, а я — злая.
— И от кого зависит это, не от тебя ли, случайно? — спросил Монстр. — Подвеска есть, как и возможность вернуть красоту, причём, весьма поспособствовал этому тот, кто внешность и испортил. Пришла пора простить, его и себя, отдаться любви целиком и скоро увидишь в зеркале кое-что новенькое.
— Тебе надо йогой заняться и медитацией, научится расслабляться и не нервничать по пустякам, — присоединился я к остальным, — не принимать всего так близко к сердцу.
— Заткнитесь вы все, пока не выбесили окончательно и не начала вас убивать, — рявкнула безумица, — никого не желаю слушать! Пошли к чертовому цвергу, за очередным проклятым заданием, пока я ещё держу себя в руках.
Чуть не забыли, про второй предмет, спросили о нем у карты.
— Весьма и весьма полезная штука, — обрадовал Сатир, — ставишь себе печать на лоб и обретаешь особую способность — начинаешь двигаться со сверхскоростью. И чем больше прокачаешь, тем стремительнее становишься. Вашему Шарику как раз второго артефакта не хватало. Вот пусть и владеет.
— А не слишком ли жирно нашему недругу и обидчику такую вещь отдавать? — возмутилась девушка. — Любой из нас достоин её куда больше.
— Возможно и так, но больше двух предметов в одни руки не дают, — возразил советчик, — считай, что ему так сильно повезло в жизни. Зато, насколько эффективной в бою окажется. Шар упругий, летящий с серьезной скоростью, способен обезвредить почти любого врага. Не жадничай, учись радоваться за союзников, тогда и подвеска сработает обязательно, как тебе хочется.
И вот четвероногий шлепнул мне печать, оставалось только волшебный предмет в рюкзак убрать. К счастью, силу можно было, как активировать, так и выключать.
****
На этот раз, Бизли отозвался сразу, услышали его голос.
— Ну, видите, какие молодцы, половину уровня прошли, благополучно, — мастер кашлянул, — готовы к нейтральному моему заданию?
— Может, лучше поговорим о том, что относится к маяку? — возразил я. — Стрелок дюже нервничает по этому поводу и угрожает санкциями, а он не Евросоюз, перед превинтивными мерами в виде смертоносных ударов, не остановится. И тогда машиной времени просто некому будет воспользоваться.
— А мы вас по делу отправим, — возразил карлик, — тем паче, я все ещё с корпусом вожусь. Понимаете, был у меня хороший точильный камень, да весь сработался. Стамески приходиться точить, чуть ли не каждые пять минут, о твёрдое дерево тупятся на раз.
— Прикупите себе ручной фрезер, или токарный станок, — хмыкнул я, — чего по старинке работать? Или изобретите таковой. Так можно корпус целую вечность делать, пока мы не состаримся.
— Не слышал о подобных механизмах, — вздохнул собеседник, — потому, нуждаюсь в камне. Подходящий есть у Красного Палача, который обслуживает суд нечисти. Попросите его одолжить мне или отберите силой.
— Если судей не переизбрали, то мы их очень хорошо знаем, думаю, можно попросить о содействии, — крылатый улыбнулся, — в общем, ждите нас с хорошими новостями, через какой-то срок.
Для того, чтобы найти пикси и сестричек — экстрасенсов, и карты не понадобилось. Встретили нас не то, чтобы тепло, но и не грозили санкциями, как до того, уже прогресс в наших отношениях.
— И чего вам надо от судий? — спросил прокурор, поджав губы.
— Понимаете, мы сейчас занялись постройкой машины времени, — начал наш лидер, — а мастеру, который для нас важную деталь вытачивает, позарез требуется точильный камень Красного Палача. Не попросите у него одолжить вещь, если не трудно?
— Наш палач вовсе не то создание, к которому можно забежать, после работы, на стакан чая и попросить камень, — фея поморщилась, — призываем из иного мира, чтобы казнил опасного преступника, осуждённого по всем правилам и законам. Он приходит, исполняет приговор, и исчезает вновь.
— Ну, с преступниками у нас полный порядок, — возразил я, — взять хоть Стрелка.
Столько всякого натворил, на сто смертных приговоров хватит.
— Палач с ним не справиться, — возразил прокурор.
— А нам и не надо, чтобы побеждал, — я поморщился, — просто пусть явиться, попросим об одолжении и все. Если у нас все получится, воскресим, исцелим и все такое. Нет, некого осуждать будет в принципе.
— Нет желания связываться с двумя такими ужасными силами и проверять, кто из них опаснее, — отмахнулась кроха, — найдите нам преступника, который не столь могущественен, как демон альв, но достаточно натворил, чтобы его смогли приговорить. Тогда и приходите, ещё и награду за поимку получите.
И спорить с судейскими, совершенно бесполезно, мягко говоря. К счастью, сестрички не покинули в беде, подсказали.
— Есть один оборотень, — начал первый экстрасенс.
— Он преднамеренно всех подряд кусает, превращая в себе подобных, сколотил огромную банду, — продолжил второй.
— Ломает судьбы безжалостно, особенно, сейчас, когда для людей превращение в чудовищ хуже самой лютой смерти, — закончил третий, — а уж, сколько невинных убивает, не перечесть.
— Так вроде все перевертыши делают, если ничего не путаю, конечно, — наш командир нахмурился, — природа их такова.
— Чушь полная, — пикси покачала головой, — только адские оборотни. Нормальные разве защищаясь или желая создать себе идеальную пару. Это как с ядовитыми змеями, может кусать, или не кусать. Другое дело, когда бегают по лесу в полнолуние и поедают всех, кого встретят. Но, большинство, если нет особой необходимости, в другие дни и ночи, ведут мирный образ жизни, никого не трогают и вообще стараются, чтобы об их второй сущности не знали. Селятся подальше от людей, в подвалах запираются по ночам. А этот наоборот, пользуется своими возможностями напропалую, без зазрения отсутствующей совести. От вас только и требуется, стать свидетелями его тёмных деяний и, получив достаточно свидетельств, произнести слово «приговор». Это понятно?
— Более чем, — кивнула Тайна, — а нельзя, случайно, и нашего Шарика приговорить за его фокусы?
— Его проступок мог бы тянуть, максимум, на мелкий штраф, — кроха пожала плечами, — поскольку нет злого умысла. А учитывая результаты и последствия, ему ещё и награда полагается за создание самой эффективной и продуктивной Новой Команды в истории. И ни один судья не примет заявление от тебя. В конце концов, знала, на что шла. Могли превратить и в огриху, и в гарпию, и в Ехидну, и в Цербера самочку, в зависимости от фантазии волшебника и поставленных перед ним задач. Давно бы уже должна была привыкнуть к такому облику и оценить возможности. Как-то у меня был претендент, когда вправду осудили волшебника, но он был гомосексуалистом и специально, из ненависти к женскому полу, превратил соратницу в гигантского слизняка, слишком медлительного, чтобы эффективно работать. А после ещё извращенец и к соратникам приставал, склоняя их к интиму. Короче, дисквалифицировали его и десятку впаяли, а пострадавшей компенсацию выдали. Насколько я знаю, круглячок к Страху или Монстру не приставал, к женскому полу враждебности не выказывал. (Нимфа жалоб не подавала, а в каменную статую превратилась из-за другого злодея). Доказательств вины примерно ноль, подвигам нет числа. А раз так, палач бессилен. Просто подожди ещё два с половиной уровня, получишь право выйти на пенсию и превратиться в обычную женщину.