Когда мы с моей девушкой расстались, я словно бы споткнулся. Время остановилось, чувства замерли. Хотя мы не ссорились, просто поняли: не совпадаем. Я собрал вещи и вернулся к родителям.
– Очень кстати, – сказала мама, – присмотришь за братом. У нас сейчас напряженный график.
– А зачем следить за пятнадцатилетним оболтусом?
– Ну, не хочешь, не надо. Ты старший брат, тебе и решать.
Я подумал: почему бы не .поработать. старшим братом. За время, что мы не виделись или виделись редко, Антоша сильно повзрослел, стал самостоятельным и дерзким.
– Мне так хочется, – ответил он на мое замечание, что слишком много времени проводит у компьютера.
– В интернете сидишь?
– Не переживай за меня. Я спортом занимаюсь, между прочим.
Братишка посещал секцию футбола. Мне это нравилось, но после того, как я несколько раз просыпался ночью и видел, что он сидит у светящегося монитора, задумался. Антон выглядел осунувшимся озабоченным, на мои расспросы реагировал раздраженно. Времени у меня было достаточно, тем более надо было забить себе чем-то голову, чтобы не переживать по поводу прекращения отношений с бывшей любимой. И я не поленился, зашел в спортивный клуб.
– Он уже месяца три как не ходит на тренировки, – пожал плечами тренер.
Сгоряча я хотел вмешаться, а потом подумал: нянька я ему, что ли? Но совсем не обращать внимания на Антона не получалось. Я и так плохо спал, а тут по ночам из его комнаты начали раздаваться возгласы.
– Куда ты полез? Иди сюда, меня же сейчас убьют!
Или:
– Ну вот какого ты умер? Не мог подождать?
Не выдержав, я зашел к нему, жестом показал брату, чтобы снял наушники.
– А, это стрелялка, Фортнайт называется, – сказал он, не дожидаясь вопроса. – Ничего такого.
И почему-то отвел глаза. Что он скрывает, интересно? Я начал наблюдать внимательнее. Антон часто выглядел сонным, иногда слишком взбудораженным. Неужели наркотики? Я встревожился. До сих пор по утрам я уходил рано, пробежаться и встряхнуть организм, а возвращаясь, был уверен, что брат ушел в школу. Теперь заглядывал к нему и видел, что он спит. Значит, и школу прогуливает? Выяснять подробности мне не хотелось. Сказал родителям.
– Да это у него возраст такой, – пожал плечами отец.
А мама добавила:
– Он нас совсем не слушает, смотрит презрительно. Типичное подростковое поведение. Лучше его не трогать, оно потом само пройдет.
Однажды я слонялся по бульвару недалеко от дома, размышляя, как организовать свою дальнейшую жизнь в смысле работы, и отмахиваясь от мрачных мыслей о закончившейся любви. Вдруг я заметил Антона, он стоял у витрины ювелирного магазина. Я посмотрел на часы – ну точно, время уроков еще не закончилось. Подождав, пока зажжется зеленый сигнал светофора, я перешел дорогу и приблизился к нему.
– Антон, что ты здесь делаешь? Почему не в школе? – спросил я как можно строже.
Он подпрыгнул, как ужаленный, и со всех ног рванул за угол. Позже я подстерег его дома и, загородив собой дверь, спросил:
– В чем дело? Давай, рассказывай, а то родителям пожалуюсь.
Он посмотрел на меня исподлобья, пожал плечами.
– Ну, скучно мне в школе. Неинтересно, понял? А если родителям расскажешь, то будешь стукач.
– Дурак ты. Зачем тебе ювелирный?
Но ответа от него я так и не добился. Ночью снова слышал его голос, заглянул – а брат, оказывается, спал. Просто ему кошмар какой-то снился. Я потряс беднягу за плечо, он повернулся на бок и замолчал.
На следующий день я увидел в новостях, что ограблен ювелирный магазин. Присмотрелся – точно, тот самый. Корреспондент рассказал, что грабителя вскоре задержали, это оказался школьник. Собственно, вряд ли можно было назвать это ограблением, скорее хулиганством: парень разбил витрину, схватил охапку наручных часов и удрал. Полицейские приехали, начали опрашивать свидетелей, просмотрели записи с видеокамеры банкомата на противоположной стороне улицы – так мальчишку и нашли. Мне стало не по себе. Неужели Антон как-то в это замешан? Утром я дождался, пока родители уйдут на работу, поднял брата с постели и устроил ему допрос. Он разрыдался.
– Я не виноват! Это все игра в интернете.
– Ты же говорил, паршивец эдакий, что играешь в простую стрелялку!
– Ну, в нее тоже, но в основном в другую, наподобие «Синего кита».
– Что?! Рассказывай немедленно! – крикнул я.
Читал я когда-то про этого кита. При содействии игры подростков доводили до самоубийства. Одной девушке дали задание спрыгнуть в реку, ее увидел и удержал, то есть спас от смерти прохожий. Писали, что многие подростки вступали в «группы смерти», родители устроили панику, однако «кураторов», которые давали такие жестокие задания, так тогда и не нашли. Игра прекратилась. Но во что же играет Антон? Он всхлипывал, вздрагивал, но я в конце концов вытащил из него все подробности. Оказалось, новую игру, чтобы отмежеваться от «Синего кита», но в то же время привлекать подростков, кто-то назвал «Адреналин для проигравших». То есть и выигравший, и проигравший как бы получают свою пользу. В этом случае тоже был куратор, который поручал ему разные опасные задания – например, поджечь мусорные баки, отбить кусок от памятника, ограбить магазин. «Хорошо, что не спрыгнуть с девятого этажа», – подумал я облегченно. Однако снова вскинулся, когда узнал, что, во-первых, за выполнение зданий участники получали денежные переводы через интернет, а за невыполнение, наоборот, должны были сами заплатить. Мой брат не смог ограбить магазин, и в итоге это сделал другой школьник.
– А теперь, сегодня ночью, мне дали новое задание, – едва слышно сказал Антон. – Заманить в школьный двор и изнасиловать девочку из параллельного класса. Я теперь боюсь идти в школу!
После этого я пошел в полицию и написал заявление, дело ведь серьезное. Родители были в панике – и их, и меня много раз приглашали для бесед, а Антона расспрашивали о кураторе. Вскоре его задержали: это оказался учитель биологии!
– Надо было обращать на Антона внимание, – упрекал я родителей.
– Но мы думали, это фантазии, что он начитался чего-то про вампиров или ужастиков насмотрелся. А оказывается, все это всерьез!
– Надо с ребенком разговаривать, чтобы понять, что у него в голове, – заключил я. – А не отмахиваться только потому, что он подросток и может нагрубить.
Сказал так и подумал: кто его знает, может, и разговоры не помогут. Уж себя-то я помню. Просто повезло, что за ум взялся.
Наверное, взросление детей – это лотерея.