--Ванюша! Сынок! Повываживай Рыжуху! Опосля попоить не забудь, да на Клязьму покупать сгоняй! Сосунка еённого прихвати!
-- Сдюжит ли он! Малой ещё?
-- Резвой! Добежить!
-- Тятя! Можа и Гнедка прихватить?
-- Дюже люб он тебе, Ванятка! Да уж ладно, бери!
Ваня, подросток пятнадцати годов, был за старшего среди детей большой семьи Ивана Костина. Костины, как и прочие крестьянские семьи Будьково, Ивоново, Ликино вели немалое хозяйство. Граничили обозначенные сёла с Гуслицами, исстари заселёнными старообрядцами беспоповского толка, да и сами они тоже были таковыми. Гонимые монаршей властью, осевшие старообрядцы вели активную трудовую жизнь. Сюда они принесли свои обычаи и культуру. Они умели устраиваться, никто и ничто не могло искоренить из них дух настоящих русских людей. Большие и трудолюбивые крестьянские семьи занимались хлеборобством. Засеянные белотуркой ухоженные поля всегда давали хорошие урожай.
Шла жатва. Днем солнце ещё по-летнему обжигало и без того разгорячённые работой тела, но вечерами наступала почти осенняя прохлада. Иван Костин с женой Алёной, да со старшими сынами Иваном и Андреем сторновали уже поставленные снопы золотистой пшеницы, сохраняя солому в немятом виде.
-- Сгодится соломка в бескормицу! Кто ж знаеть какая зима ноне будет! Слава тебе Осподи, помешшик не зверствует, отвели барщину и ослободилися! Слыхал я, что у чужих у краях бядовые баре бувають! Так то, Алёнка! - рассуждал Иван, нагнувшись над последним снопом.
-- Да и ахвицерша у него смирная! Ох, Ваня, устала я ноне! - потирая натруженную спину и поглядывая на мужа, ответила высокая и статная женщина.
Оба они были молоды. Тяжёлая крестьянская работа не нанесла на их лица свой изнуряющий штрих. Темноволосый, голубоглазый Иван и сероглазая с пепельным вьющимся волосом Алёна в простых холщовых одеждах смотрелись красивой парой. Хотя в семье было уже четверо детей, но их взгляды излучали друг к другу живительную любовь.
-- Алёна! Сбирайся до дому, малые ждуть! Я туточки ещё поработаю чуток и тоже ослобожусь!
-- Можа сообча закончим?
-- Иди! Иди! Встретишь Ванюшку с конями. Я его давича на Клязьму лошадей купать отправил. Да Андрейка там уже замучался водиться с детворой! Иди! Иди! Я опосля буду.
Алёна протёрла тряпицей серп, отряхнула от пыли юбку и жадно припала к рынке с водой. Отпив добрую половину, поставила посудину в куст и пошла к леску, который обрамлял возделанное поле. Солнце уже склонилось над землёй. Тёплый прогретый за день воздух, наполненный ароматом убранной пшеницы, будто отгонял наступающую осень. Ещё не зарядил осенний дождь, а стояло летнее тепло. Берёзовый лесок ласково блестел зелёными и золотыми листьями. Гибкие, тонкие ветви осеннего золота берёз вплетались в зелёные кудри белоствольных красавиц. Лесные птахи наполняли колок звонким щебетаньем, будто и не приближался вечер.
-- До чего ж красива наша сторонушка! - произнесла молодая женщина, и на лице её засветилась улыбка.
Пройдя непродолжительное время по лесной тропе, она вышла к раскинувшейся на обширной равнине деревне. Лес кончился, пошли большие крестьянские огороды. Во многих дворах уже суетились люди, готовясь к вечерней управе. Алёна заспешила домой.