По гладкой дороге жизнь мчится быстрее,
мелькают столбы легко прожитых лет,
Ухабы же делают жизнь подлиннее -
на этом пути всё же больше побед.
Перед этой дорогой и этой судьбою,
что жизнь подарила без всяких прикрас,
склоняюсь - за то, что не ведал покоя
и нос разбивал и коленки не раз.
Иначе бы не был таким никогда я.
Иначе б не сделал того, что я смог...
И я философски свой нос вытираю,
а в принципе ведь и поплакаться мог.
Помню, писал книгу о Ленине. Но не о мифическом вожде пролетариата , а обычном человеке. Том мальчике гимназисте, что панически боялся собак и своей старшей сестры. О том студенте университета, что не ходил к публичным девкам, хоть однокашники не раз туда звали. О молодом мужчине, который при выборе между двумя женщинами выбрал Революцию и с досады начал издавать газету "Правда".
Случайный, в чем-то несчастный человек. Он был вознесенный до небес после смерти, и превратившегося чуть позже в "козла отпущения".
Тогда, помню и родилась ироничная мысль:
Чтобы попасть в историю, для начала надо умереть.
Потом собратья по перу, отталкивая меня с дороги уверяли:
- Тебя и после смерти признают!
Что ж - придется подождать... -подумал и отходил на обочину, чтобы пропустить самых нетерпеливых.
Всегда есть временные варианты успеха, став кумиром с дневной, недельной или годовой пропиской. Сейчас это блогеры и любители сэлфи.
Такой мелочной цели у меня не было. Просто писал себе и писал, издавал книги. Мне это нравилось - людям тоже. И вот в последней из них решил подвести предварительный итог. Издал мемуарную книгу с подзаголовком ИЗБРАННОЕ. А тут, согласитесь, не каждый может себе такое позволить.
И наконец заметили и оценили, поменяв статус сразу нескольких книг с «Современной прозы», на «Современную русскую литературу».
Вообще-то мысль стать писателем у меня припозднилась. Был обычным средненьким инженером среднего роста, среднего веса и со средне зарплатой. По таким показателям наши статистики диссертации защищали (мне за это - никаких отчислений). Стало скучновато болтаться в середнячках, ведь по молодости как большинство - надежды родителям подавал.
И вот как-то после очередной нотации жены с обвинениями меня неудачником по жизни, хорошенько выпил и тут вдруг долбануло:
- Надо делать то к чему душа лежит - иначе из середнячков не выбраться.
А тянуло меня к творчеству…
Первую попытку творить сделал еще в юности – писал дилетантские стихи о любви своим девушкам. Любовь закончилась и стихи тоже.
Потом во времена гласности потянуло в юмористы и сатирики. Предпринял вторую попытку. Но перестройка закончилась и интерес к нашей дурости тоже поубавился. Да И сама гласность превратилась в пустой треп.
Но на тот момент уровень графомана был уже взят. Хорошо вовремя остановили:
Читал стихи я раньше всем подряд,
Когда я только их писать учился.
В ответ – то снисходительный был взгляд
А то советы, чтобы подлечился.
На людях графоманство проверял –
Ну наивняк же был! Ни сном ни духом!
Пока раз мужичок мне не сказал,
Дыхнув несвежим перегаром в ухо:
– Фонтаны … отключаются зимой,
Поэтому меня послушай, милый.
Зима настала - слышишь, дорогой?
Так что давай заткнись - не фонтанируй!
Та фраза так застряла в голове,
Хотя поэтом и нормальным я считаюсь
И вроде бы уж лето на дворе,
Но очень редко я теперь включаюсь.
Но чуть остыв, опять включился в творческий процесс, чтобы в пивные не так тянуло.
К своей третьей попытке я подошел серьезно. В период «ссылки» по семейным обстоятельствам в сельскую местность - занялся самообразованием. Стал учится у великих предшественников. Незаметно пришла настоящая лирика:
Для меня на земле отыскалось местечко
Где к нему притулившись тихонько живу.
Рядом лес и дорога - в отдалении речка
Отражает в воде - небес синеву.
На пригорке береза ветвями качает,
Ветерок по дороге гоняет листок,
И как я их всех знаю - они меня знают -
Ведь в огромной вселенной это мой уголок...
Интересно, что этот стих был помещен на сайт администрации пос. Толмачево (это бывшая станция Преображенская), где его сочинил. А ведь там в конце 19 века отдыхал русский поэт Некрасов. Могли бы и его стих поместить. Это немного подбодрило.
Первые две книги из второй попытки были не очень серьезными с дворовым юмором и сатирой. Переломной стала третья стала переломной с моим определением жанра - ироничная философия. , Она попала в поле зрения депутатов Госдумы и наших спецслужб. При Сталине с такими шутками родственники могли меня потерять и никогда не найти. Хорошо, что ума хватило на народ все свалить - дескать это я у него подслушал и литературно "причесал".
Решив, то с властью лучше дел не иметь - с сатирой завязал. Лучше стать нейтральным, а главное независимым автором – писать что хочу и как хочу. Немного наивно, конечно. А вот путь к известности порядком удлинился а заодно мои амбиции пригасил.
Помощь предлагали. К тому времени я в Питере уже был засвечен и мне предлагали сотрудничество. Сначала политики, потом стать духовным поэтом или наоборот - писать тюремный шансон. А еще зарабатывать деньги детективами, выходящими под известными фамилиями и антироссийскими материалами. Готовность платить деньги за твои способности - это ведь тоже признание. Денежная единица в древней Греции так и называлась - ТАЛАНТ - это тоже признание - признание мастерства.
Но работа на "дядю" это не только установленные рамки, но определенная зависимость. Это уже ремесло. А мне по наивности и простоте хотелось полной свободы. Потому в партии, союзы и объединения я не вступал принципиально.
А у нас ведь не стадных не любят - смотрят с подозрением: что у него там на уме?..
Долгое время в России не замечали и даже, слегка "затирали". Стал публиковаться в журналах и альманахах за рубежом (Израиль, Нидерланды, Британия). Удивила недавняя публикация в Англии полу-графоманского стишка из моей второй моей попытки:
Живу я там же, где и все вы,
И дым отечества слегка щекочет нос,
Куда ни глянь — кругом родные девы
И щиплет за уши свой в доску Дед Мороз.
Волнует водка местного разлива,
Та, что на полках тянется рядком,
А выпьешь как родное наше пиво
И сразу в горле растворится ком.
Предпочитаю наше всё — родное!
Что целовать могу, вкушать и пить,
Пусть кто-то скажет — наше всё дрянное,
За это морду ведь могу набить!
А как мне ненавистно всё чужое?!
И с этим солидарен мой живот,
И сердце, и мозги, и остальное,
Короче, патриот я —
ПА-ТРИ-ОТ!
Признание за рубежом тоже грело. А в России поэтов и писателей всегда хватало. Потому в литературных конкурсах не участвовал, пороги издательств не обивал. Писал и издавал свои книги сам. Но что удивительно – лед все же тронулся.
Сначала в в газете «Литературная Россия» меня не так давно причислили к российским писателям. Потом в рекламе моих книг среди похожих авторов появились классики российской и мировой литературы. А тут еще вдруг формулировка «Современная русская литература» появилась сразу у восьми книг.
И хотя звание русский писатель в данном случае неофициальное, но я бы с собратьями по перу из этой категории за это с удовольствием выпил. Мне кажется, что они бы тоже от моего предложения не отказались – в этом деле я очень убедителен.