Прошло ещё два месяца. Дело дошло до зимы, но в их отношениях по-прежнему не было определённости. Откровенно говоря, Рома чувствовал, что Стася постепенно начинает терять интерес, да, и Миша, который был пришиблен собственными неудачами в личной жизни, постепенно приходил в себя и в силу своего, пока ещё юного возраста, не терял жизненного оптимизма. Всё чаще и чаще Стася начинала придумывать причины и оправдания, по которым она переносила встречи с Ромой. Более того, в последнее время она не стеснялась признаваться в том, что, например, Миша позвал её гулять, либо даже пригласил к себе в гости. Периодически её занимали подруги, в особенности Оля. План, который был не полностью продуман, но который имел концовку, рисковал оказаться не исполненным, если Рома не начнёт шевелиться.
В какой-то момент, впоследствии он определил, что это было в самом начале декабря, его охватила паника. Рома не представлял, что ему надо предпринять, чтобы вновь привлечь внимание Стаси. Признаться в чувствах? Во-первых, он раньше никогда подобным не занимался, поэтому даже примерно не представлял, как это делается. Во-вторых, он понимал, что это признание совершенно не вытекает из логики всех его предыдущих действий. Что ж, значит, эти действия необходимо предпринять…
- Привет! Это тебе, - самым милым образом улыбнулся Рома и протянул Стасе плитку белого пористого шоколада.
- Привет! Это так неожиданно… но мне очень приятно, - поспешила добавить девушка.
- Я подумал, что веду себя не как галантный кавалер. Мы так давно друг друга знаем, но я тебе ничего не подарил и ничем не угостил.
- Ой, да, ладно тебе! Это было лишним. Мне и так приятно проводить с тобой время!
Но Рома не мог не заметить озорной блеск в её глазах, а также резко изменившееся её настроение. В тот вечер их прогулка была непринуждённой, диалог шёл легко, а Рома не чувствовал, Стася скучает и ждёт часа, когда она сможет уйти домой под предлогом того, что уже поздно и родители будут волноваться.
Хоть дело и сдвинулось с мёртвой точки, но Рома понимал, что таких девушек, как Стася, нужно слишком долго и слишком аккуратно обрабатывать, чтобы они согласились на то, что он заложил в собственном Плане. А терпение, которое, как ему казалось ещё осенью, не имеет границ, постепенно начинало иссякать. И, что его особенно начало напрягать, в голове появилась навязчивая мысль – дело нужно закончить до наступления Нового года, никак нельзя начинать новый цикл, не рассчитавшись с гештальтом из прошлого.
Впоследствии Рома не раз корил себя из-за этого гештальта, из-за этой несдержанности. Он мог погореть ещё тогда, всё могло для него закончиться ещё в первые недели нового года. Слишком неосмотрительно, слишком легкомысленно он привёл свой замысел в исполнение. В своё оправдание он приводил лишь свою неопытность и в целом чересчур юный возраст. Вопреки расхожему мнению близость с женщиной не превращает мальчика в мужчину…
Да, небольшие подарочки, его рука, которая периодически: вначале как будто нечаянно, а потом уже нарочно, ложилась на её плечо, либо талию, конечно же, располагали Стасю к Роме. Но Стася всё равно оставалась в какой-то степени недоступной, её голова, её разум полностью не отключались, она полностью себя контролировала. Она доверяла Роме, он ей нравился, в какой-то момент она полностью перестала думать о Мише и полностью увлеклась встречами с Ромой, но… она не позволяла ему большего. И это его начинало бесить. А декабрь постепенно перевалил за экватор, близость Нового года дразнила и подначивала Рому к действиям, к активным и не до конца обдуманным действиям…
Развязка Плана наступила двадцать четвёртого декабря две тысячи восьмого года. Молодые люди встретились в условленном месте и в условленный час. Это был их заведённый обычай. Стасю в очередной раз ждал приятный сюрприз – на этот раз это были шоколадные яйца «Киндер Сюрприз».
И вот тут Роме несказанно повезло – начался снегопад. Притом, не просто снегопад, а самый настоящий буран. Ветер был настолько сильным, что мог запросто сдуть малогабаритную собачку, либо кошечку, в общем, совершенно нетипичный для этих мест. Ребята даже и припомнить не могли, сталкивались ли они с подобной стихией на своём веку. Снег практически непроницаемой стеной валил и валил, проникая в самые потаённые и труднодоступные места под тёплой одеждой ребят. Сугробы вырастали практически на глазах, совсем скоро ноги молодых людей начали вязнуть в снегу. Выхода не было – необходимо было искать укрытие.
- Стася, мы ещё далеко не ушли! Пошли ко мне домой!
- Пошли!
Стася совершенно не задумывалась о том, чем ей это может сулить и насколько это опасно. Более того, отвечала она на автоматизме, так как уже успела привыкнуть к Роме, к силе его слова, правильности тех суждений, которые слетают с его уст. Да, и стихия, неожиданно разыгравшаяся над городом, не давала времени на долгие раздумья. В конце концов, даже если бы Стася решила дойти самостоятельно до собственного дома, либо даже, если бы Рома вызвался её провожать, то эта затея была бы обречена на неудачу – расстояние до дома девушки в те минуты было непреодолимым даже для опытного спортсмена, либо сильного мужчины. Чего уж говорить о двух подростках-десятиклассниках.
Но даже и те двести метров, которые отделяли ребят от подъезда Ромы, от спокойствия и тепла, ещё нужно было преодолеть. Рома взял Стасю за руку, в те минуты он исполнял роль самого настоящего локомотива, либо тягача. Он не только прокладывал дорогу, но и практически тащил за собой свою подругу, подбадривал, не давал пасть ей духом. В его голове, если и была паника, то связана она была не с метелью, не со снегом, который напрочь залеплял глаза. Нет, он думал о том, что они будут делать дальше, когда окажутся наедине, когда стихия будет бушевать где-то за крепкой бетонной стеной, за железной дверью, которая ревностно оберегает его квартиру от окружающего мира. Да, и бабушка так удачно решила погостить у подруги, проживавшей на другом конце города. Она изначально не собиралась спешить домой, а теперь, когда погода резко испортилась, уж точно задержится в гостях до позднего вечера. У Романа появилось даже чересчур много свободного времени…
Двести метров, которые обычно преодолеваются незаметно, теперь пришлось преодолевать целых семь минут. Более того, дверь подъезда долго не хотела поддаваться, поэтому Роме пришлось практически вплотную прижаться к замку-домофону и собственным дыханием отогревать замёрзшие клавиши и экранчик. Наконец, дверь открылась и перепуганные, а также замёрзшие ребята смогли попасть вовнутрь. Откровенно говоря, когда Стася брела вслед за Ромой, то она толком и не представляла, а что будет, когда они зайдут в подъезд. Наверное, она наивно рассчитывала, что они просто-напросто отогреются где-нибудь на лестнице и постараются дождаться момента, когда метель утихнет, чтобы как ни в чём не бывало продолжить прогулку. Вечер в квартире Ромы её умыслом не охватывался, но, когда он уверенно зашагал в сторону лифта, то она, будто бы в трансе, проследовала за ним, не задавая лишних вопросов. Стася вообще в эти минуты была молчалива, она совершенно спокойно смотрела на то, как Рома своими замёрзшими и покрасневшими пальцами пытается извлечь из кармана ключ от квартиры. Откровенно говоря, её пальчики, которые были в перчатках, были ненамного теплее Роминых, поэтому она была занята тем, чтобы собственным тёплым дыханием отогреть их как можно скорее.
В квартире они разделись, Рома пошёл на кухню, чтобы приготовить чай и найти «что-нибудь вкусненькое» в холодильнике, предварительно пригласив девушку в свою комнату, где усадил её на диван и накрыл ноги тёплым и толстым пледом. После такого буйства погоды, а, если точнее, после такого стремительного перепада температур, Стасю внезапно разморило, и она лишь волевым усилием удержала себя от того, чтобы не заснуть. «Ну, это уже будет вопиющая наглость!» - одёргивала себя Стася. Но эти мысли не сильно-то помогали, поэтому через несколько минут, когда она почувствовала, что кончики пальцев на ногах, наконец, отогрелись, то она встала с дивана и подошла к окну. В конце концов, она не боевая лошадь и спать стоя не умеет!
Рома застал её стоящей у окна.
- А чего ты на диване не сидишь? – слегка разволновался парень.
- Да, решила посмотреть, что там творится за окном, - слегка приврала девушка.
- А… Я просто подумал, вдруг что-то случилось. Там уже чай готов…
- Тогда пошли на кухню! – перебив, продолжила мысль Стася.
- Да, я хотел тебе сюда принести…
- Это, конечно, очень мило, но мне не сложно и до кухни пройтись самостоятельно!
- Тогда милости просим!
Квартира Ромы не поражала воображение Стаси. В конце концов, она жила в точно таком же доме, а, учитывая, что мальчика воспитывала только бабушка, обстановка в квартире была, если уж и не нищенской, то, откровенно говоря, скромной. Да, и вообще Стасе ещё никогда не приходилось бывать в домах людей зажиточных, либо тех, которые живут чуть выше среднего. Поэтому спустя некоторое время она даже и ничего примечательного вспомнить не могла об этих помещениях.
На столе стояли две кружки, наполненные до краёв горячим ещё слегка испускавшем пар чаем. Посередине стояло блюдо на котором лежали пускай и немного криво нарезанные, но всё-таки бутерброды, которые Рома приготовил собственноручно. Конечно, не ахти какое достижение, но всё-таки после борьбы с морозом и снегом страшно хотелось есть, отчего ребята без долгих предисловий практически сразу накинулись на еду.
Стася практически залпом выпила свой чай, настолько сильно она замёрзла. Рома же вёл себя куда степеннее – чай пил неторопливо, маленькими глотками. Увидев, что у его гостьи стакан оказался пустым, он встал из-за стола, подошёл к холодильнику, открыл дверцу и какое-то время как будто что-то искал. Стася уже хотела было встать из-за стола и подойти к нему, но он резко обернулся, и она увидела, что в его руках имеются две стопочки, наполненные какой-то тёмно-рыжей жидкостью:
- Что это?
- Это бабкин коньяк.
- Коньяк? Но зачем?
- Не переживай, Стася, в целях профилактики. Всё-таки, мы так долго были на морозе, на снегу… не дай Бог простудились.
- Но, Рома… Я не пью коньяк…
- Стася, я и не предлагаю выпивать сразу целую бутылку! Мне за это бабка голову открутит! Всего-навсего по стопочке. Видишь, я даже не достаю бутылку из холодильника.
- Но не знаю…. Я никогда раньше такое не пробовала…
- Не переживай! Всё бывает в первый раз. Просто надо пить залпом и ни о чём не думать. Тогда пойдёт нормально.
- А ты, значит, уже пробовал?
- Было дело пару раз…
- Ну, хорошо…. Только для профилактики и только по одной, хорошо?
- Стася, я хоть раз тебя обманывал…
Ребята выпили практически одновременно. Стася почувствовала, как жгучая жидкость расползается по её горлу, пищеводу и медленно-медленно стекает в желудок. В глазах на долю секунды всё резко потемнело, а окружающая обстановка ненадолго поплыла. В порыве кратковременного страха Стася схватилась за угол обеденного стола, и её тут же отпустило. Более того, она почувствовала, как румянцем наливаются её щёчки, как становится жарко, притом настолько сильно, что в какой-то момент ей захотелось стянуть свитер и остаться при Роме лишь в одной футболочке, но вовремя себя остановила – отношения с Ромой носят не настолько доверительный характер. Хотя… она сидит у него на кухне, и они даже пьют коньяк! А, может, уже и доверяет…
Как потом, спустя уже много лет, рассказывал Рома, он подсыпал снотворное не только в коньяк, но и в её кружку чая. Он не был до конца уверен, что Стася согласится пить с ним коньяк, поэтому основной упор сделал всё-таки на чай. В том возрасте он не представлял, сколько нужно сыпать снотворного, чтобы девушка не только надолго отрубилась, но и чтобы её сон не стал вечным…