Бесконечные дуэли

Как известно характер Лермонтова был не сахар, любил дразнить народ, высмеивать, даже царь на известие о смерти поэта на дуэли бросил резкое, мол собаке - собачья смерть, и я полагаю, подобное коснется и меня в свое время, не царь-император, а люди, с которыми довелось по жизни некоторое время пройти рядом, сказали бы именно так:  “собаке - собачья смерть”, хм.., всё равно, каждый волен думать как тому угодно, править  чужое мнение о себе не намерена, живу как умею, я надеюсь своей жизнью чужой век не заедаю, а то что шучу, высмеиваю, балагурю и потихоньку хулиганю только мое дело, ну что такого, вру, чтобы не заскучать, высмеиваю для того же, и хохочу от этого же. Не спорю, всегда ощущала на себе недружелюбные взгляды и ожидала недружественные действия со стороны окружающих, я не рубль, чтобы всем нравиться, главное быть в согласии с собой, оттого я всегда в пути, и ищу саму себя, окликаю и не нахожу...В каком-то моем стихе вдруг возникло “... И Матой Хари завершаю, агентом нескольких держав, Но показанья вновь меняю, в свои объятья задержав…”. А может всё началось с того, что в самом начале своего взросления за образец для подражания я взяла не тот образ, а именно лермонтовский Печорин встал близко-близко, так что заслонил собой всех и всякого, и невдомек мне было, что вхожу в так называемую самодостаточность, и никто не сможет ворваться в мою жизнь в качестве кавалера-ухажера-бойфренда, ни к чему, я всё сама, мне никто не нужен, так получилось, никого рядом и не было, просто потому что обойдусь-смогу-справлюсь...Ан-нет, мой дух не дал далеко уйти от самой себя в образе Печорина, я стала бесконечно болеть, и захотелось мне, чтобы рядом со мной появился кто-то кому я была бы небезразлична, кто носился бы со мной как с писанной  торбой, кто берег бы меня как драгоценный сосуд, в страхе разбить как нечто хрупкое и бьющееся, да-да, какую мысль пошлешь во вселенную, то и обретешь впоследствии, и последствие - это оказалось недолгим, буквально месяца через три возник человек совсем непохожий на лермонтовского Печорина, тонкий интеллигентный современный представитель рабочего класса, словно и правда Гоша из известного фильма Меньшова, недаром вернувшись с первого свидания с ним и отвечая на вопрос, кто тот по профессии, ответила слово в слово как героиня того фильма, мол не поверите, слесарь, да-да, напугавшие меня в первое мгновение сведения, уже буквально через минуту привели к тому, что наше свидание затянулось часов на восемь, мы бродили везде и всюду, нас видела вся Москва и мы всё видели в ней, был день рождения Москвы, ставший не только нашим днем, но и днем рождения нашего второго ребенка, как в подтверждение подлинности и серьезности наших отношений. Вот только я в своем излюбленном образе продолжаю вышучивать, высмеивать, каламбурить, ерничать, жалить как пчела, оттого мысленно веду бесконечные дуэли с бесчисленным количеством оппонентов и вспоминаются слова секунданта графа Калиостро из фильма Захарова о том, сколько народу полегло бы, если бы те, по настоящему заряжали дуэльные пистолеты, тоже самое частенько проговаривает мой муж, улыбаясь в несуществующие усы, сколько бы народу полегло и сколько бы еще вспомнило о собаке в ее собачьей смерти - добавляю уже я...Всё так, или почти так, или совсем не так...