1988 год мы с отцом идём к нему на завод, у проходной огромный стенд на котором изображена карта СССР - и на ней большой красной лампочкой отмечен наш город, а сверху подписано название завода.
От этой точки в разные уголки страны проведены линии и более мелкими лампочками отмечены другие города куда поставляется продукция. Их очень много и по всем направлениями — лампочки светятся! Стенд выглядит как новогодняя гирлянда!
Мы идём дальше через проходную управления завода
поворачиваем и я вижу коридор, где десятки кабинетов в которых кипит работа, раздаются звонки, бодрые голоса отвечают и спрашивают.
Наконец мы доходим до особой двери отделанной красным бархатом, над которой огромная надпись из лакированных букв "Музей Завода"
Отец открывает дверь и я вижу много разных стендов, на которых информация о дате основания, об успехах первых пятилеток, но моё внимание привлекают макеты станков, механизмов, погрузочных станций — рельсы и железнодорожные вагоны размером всего лишь с ладонь, а выглядят как настоящие! Это просто невероятно — все рёбра жёсткости, все двери, замки сцепки, защёлки и даже ржавые подтёки на товарном вагоне точно такие — какие бывают на каждой железнодорожной станции! В этом же стиле суперреализма сделан макет башенного крана!
Наконец налюбовавшись, мы выходим из здания завода и ждём на остановке трамвай.
И вот, красный слегка угловатый красавец, с ослепительной белой окантовкой — трамвай марки КТМ-5М3, а точнее 71-605А.
Он совершенно новый! Внутри, сиденья обиты кожей или каким-то очень похожим прочным заменителем. И это не единственный, почти все старые трамваи в моём городе были заменены вот на такие новенькие!
По пути, я смотрю в окно: фасады зданий выкрашены в яркий жёлтый или светлый-голубой цвет. На многих торцах домов выложены огромные мозаики, изображающие первый полёт в космос и дружбу народов! Прохожие одеты очень прилично: все мужчины в брюках с ровными стрелками и в белых или однотонных рубашках, а девушки в платьях чуть ниже колена, у кого в горошек, а у кого с типовым узором в виде цветов.
Мы с отцом едем в краеведческий музей! Там присоединившись к экскурсии попадаем в первый зал. Стены в нём расписаны картинами первобытной жизни людей: охотой на мамонтов, шитьём одежды из шкур. Под стеклом лежат наконечники стрел и даже бивень мамонта! Экскурсовод приятная стройная женщина средних лет, с доброй открытой улыбкой в очках, придающих ей, ещё более интеллигентный вид. Она рассказывает нам, что всего в 20 км. от нашего города есть одна из самых ранних стоянок древнего человека на территории Сибири! И что если мы захотим, то сможем после осмотра музея отправится на экскурсию в пещеру древнего человека!
Во втором зале вместо рисунков на стенах уже картины в рамках на которых изображены привычные деревенские домики — оказывается вот так выглядел наш город 300 лет назад! Тут же представлены различные предметы быта: самовар, маслобойка, ступка, коромысло, жернова и прочие. В углу полка, на которой висит полотенце с красивой вышивкой - я спрашиваю: "а это зачем"? Экскурсовод отвечает: "это красный угол - в избе он всегда был напротив печки и туда ставили икону, но икон у нас давно нет — поэтому сейчас здесь пусто".
В следующем зале всё посвящено Гражданской войне с белогвардейцами и Великой Отечественной... На стенах фото героев фронтовиков нашего города, а на столах пули, штыки, каски. Больше всего меня удивил артиллерийский оружейный снаряд — его калибр больше чем толщина моей руки! Что же будет если он попадёт в человека — мелькнула мысль в моём детском мозгу.
И наконец последний зал — успехи нашего времени: Фотографии новых жилых районов, новой одежды пошитой на нашей швейной фабрике, этикетки спичечных коробков и даже огромные охотничьи спички, которые выпускают у нас в городе, опять разные заводские станки, а ещё награды выпускникам института и работникам за успехи в химической промышленности!
Мы выходим из музея и по Комсомольскому проспекту отправляемся к озеру. Вдоль дороги стоят молодые тополя, а мимо проезжают "Жигули" и "Волги", сверкая на солнце чистыми хромированными бамперами! Я пытаюсь уговорить отца купить мороженное — он говорит что это вредно, и не стоит вообще есть сладкое, а то потом к стоматологу придётся идти. Но я вижу как другие дети едят, и отец всё же соглашается купить мне пломбир в стаканчике. Бумажный стаканчик и деревянная палочка вместо ложки — настоящее советское мороженное! Такого сейчас не купишь! Натуральные сливки, сахар, желатин и ваниль — жирность 13% это был незабываемый вкус и незабываемый день!
Вскоре мы подходим к бюсту красноармейца! Волевое лицо молодого парня, с подчёркнуто-напряжёнными скулами, окрашено в серебряный цвет — сверкая на солнце памятник привлекает взгляд ещё издалека. Чуть дальше горит вечный огонь, а за ним десятки табличек с именами и фамилиями сотен людей отдавших жизнь за Родину! Идея того, что пламя будет гореть вечно впечатляет меня и завораживает своей почти космической бесконечностью!
Наконец мы спускаемся к пруду: по нему плавают ярко-жёлтые катамараны, пляжи отсыпаны привозным песком, в середине лета вода всегда тёплая. Бабушка сказала, что такая тёплая вода бывает только в южных морях. Водорослей нет т.к. каждые 2-3 месяца дно чистит экскаватор. А ещё на озере сделан отсыпной полуостров на нём расположена, огороженная сеткой, площадка для кордовых авиамоделей и теннисный корт. Отец оставляет в залог паспорт, и мы берём катамаран — дружно крутим педали, и смеёмся от того как разлетаются брызги когда мы набираем скорость!
Причалив у пляжа, слегка втаскиваем катамаран на берег, и я иду купаться! Отец ждёт на берегу загорает растянувшись на песке. "Почему ты не купаешься?" - спрашиваю я у отца, а он отвечает что тут мелко. Но когда мы плывём обратно — он вдруг останавливает катамаран, и красиво "рыбкой" прыгает в воду! Я волнуюсь — ведь там глубоко! А он через несколько секунд выныривает чуть ли не за 10 метров от катамарана и довольный плывёт вразмашку обратно!
Вечером мы идём к прачечной самообслуживания — помогаем маме забрать выстиранную, высушенную и уже отглаженную одежду! Это место мне кажется космическим — огромные стиральные машины, своими дверями напоминающие иллюминаторы, гул двигателей и какие-то невероятные сушилки, парилки, а также забавные валики через которые, вращая ручку, женщины протискивают разное бельё.
На следующий день, родители ушли на работу, а со мной оставили бабушку. Она предлагает не сидеть весь день в квартире, а съездить на природу. Мы идём через "старый город" с дивными резными избушками, и наконец спускаемся к реке, по которой резво носятся на подводных крыльях "Ракеты" и "Метеоры"
Дожидаемся парома. Он, легко развернувшись, буквально за 5 минут перевозит нас через широкую и быструю реку! А там просто сказка: повсюду кусты чёрной и красной смородины, дальше поле, несколько избушек и наконец начинается сосновый лес.
"Здравствуй хозяин леса!" - как бы в шутку говорит моя бабушка и раскланивается перед соснами. Как только мы заходим в лес, по верхушкам проносится ветерок и деревья, словно отвечают нам приятным шелестом ветвей. Отовсюду запах хвои и цветущих трав, воздух такой свежий, что аж голова кружится! Бабушка сворачивает с дороги на узкую тропинку. Вскоре, мы оказываемся на полянке, где растёт дикая лесная земляника.
Едва сорвав ягоду я ощущаю аромат, который улавливается даже на большом расстоянии. Такой вкусной ягоды я ещё никогда не ел! Бабушка показывает мне разные травы, я пробую мяту, душицу, дикий чеснок, нюхаю листья багульника и ветки можжевельника, ем сыроежки и собираю грузди. Наконец устав от ходьбы, я говорю, что хочу пить, тогда бабушка уходит с тропы, мы пробираемся сквозь кустарник - и вдруг выходим к протоке реки.
Берег довольно пологий из глины и песка, пройдя ещё несколько метров я перешагиваю небольшой ручеёк впадающий в протоку, а бабушка смеётся и указывая на то место где из земли появляется этот родник, говорит: "пей"! Холодная и идеально прозрачная вода на вкус оказывается очень приятной и почти сладкой! Ко мне быстро возвращаются силы - я готов пройти хоть ещё столько же!
- Неужели это та самая живая вода как в сказках?
Бабушка смеётся
— Хорошая вода — пей, внучок, пей!
Наевшись и насобирав ягод и грибов — мы выходим из леса, и я подражая бабушке говорю: "спасибо тебе, Лес"!
Проходит 30 лет. Я приезжаю в родной город, чтобы проведать могилы отца и матери.
Выхожу из здания вокзала, а там на остановке меня встречает всё тот же трамвай марки 71-605А только теперь он бледно-розовый: краска выцвела на солнце, местами облетела и уже видны ржавые пятна. Сзади трамвая красуется символичная надпись баллончиком: "ЖОПА". По бокам прямо на стёкла наклеена реклама микрозаймов.
Сиденья внутри порезаны, разодраны и сквозь эти дыры виден сгнивший поролон.
По пути я смотрю в окно: фасады зданий так же облезли: яркий жёлтый - превратился в грязный светло-коричневый, на стыках панелей плесень и пятна размокшего бетона. Почти все мозаики побиты или просто варварски уничтожены и закрашены, но и эта краска уже не новая. На улицах немноголюдно, часто мелькают лица бомжей и гастарбайтеров. Мужчины одеты в засаленные джинсы и футболки с нелепыми принтами или надписями на английском. Девушки в платьях попадаются редко, если только это не цыганки. Теперь на девушках такие же джинсы только чуть светлее оттенком, бывают и юбки больше похожие на широкий пояс едва свисающий с ягодиц, но тогда на лицах яркий макияж.
Хриплый динамик объявляет остановку: "Завод"! А завода уже нет! Он закрыт и перепродан, стенда с картой тоже нет, проходная управления зияет пустотой чёрных окон с треснувшими стёклами. По пути к следующей остановке, я вижу пруд по берегам заросший тиной, на песке валяются банки и битые бутылки, катамаранов нет и никто больше не купается хотя на улице стоит жара.
В вагон заходит пенсионерка с двумя тяжёлыми сумками, в которых лишь картофель.
Я помогаю ей подняться, она говорит: "Спасибо" и улыбается такой знакомой открытой улыбкой - с трудом узнаю экскурсовода краеведческого музея! Она рассказывает о том, что музей сократили, оставили только два самых маленьких зала. Денег на ремонт не выделялось уже давно и некоторые экспонаты пострадали от влаги. По факту работает лишь один зал, где приходится менять экспозиции, а во втором выставки-продажи картин. В остальных же торгуют бусами и проводят коммерческие ярмарки, что-то вроде "Самоцветы Индии" и прочие подобные не культурные мероприятия. Автобус к пещере тоже давно отменили. Институт закрылся, заслуги химиков забыли.
- А памятник красноармейцам не снесли? - Поинтересовался я.
- Нет, стоит ещё, только некрашеный уже несколько лет. Денег у города видимо нет, да и вечный огонь теперь включают только на 9 мая, да на день России.
Значит всё же не может быть земной огонь вечным, словно ветер пронеслась мысль, в очередной раз обесценивая светлые детские мечты.
Посетив кладбище, постояв у родительских могил - я решаю выйти на той остановке где раньше мы жили. Иду по улице Молотовой и вижу здание прачечной, прежде казавшееся мне, вершиной технологического прогресса — построенное в стиле модерн с необычными выпирающими колоннами — теперь оно напоминает бетонный скелет животного с рёбрами вывернутыми наружу. Стёкла выбиты, с потолка свисают куски штукатурки, стены покрыты чёрной гарью, а внутри всё ещё стоит одна из машинок только уже без дверцы-иллюминатора.
Иду дальше, спускаюсь к реке и застываю от ужаса! Кто хоть раз плакал над строчками рассказа Чехова "Вишнёвый сад", думаю, меня поймёт. Я смотрю на противоположный берег реки и вижу что леса больше нет! Там лишь пеньки да высохшая трава! Пустота и голоса чаек над речным простором...
Уезжаю из родного города с тяжёлыми и грустными мыслями. Я теперь в столице, стою в очереди какой-то столовой или блинной, даже сам не понимаю куда и зачем. И всё вспоминаю свой город и нашу с бабушкой прогулку по лесу...
Мои размышления прерывает подчёркнуто-дружелюбный голос девушки за кассой
— чего изволите, Сударь?
— Лесной земляники и стакан родниковой воды — задумчиво прошептал я.