Наша воительница открыла тоннель, начали спускаться, когда вновь окликнул служивый. Видимо, поболтали между собой, и пришли к определенному выводу.
— Мы вам дадим шанс, — заявил солдат, — но, чтобы без фокусов. У нас тут несколько обезьян в плену и парочка быстро меняющихся. Покажите, что можете. Пусть рогатая лошадь вперёд выйдет.
— Сам ты лошадь, — обиделась наша новая знакомая, — я — единорог.
— Да мне без разницы, главное, чтобы дело сделала, — отрезал собеседник.
— Неужели я сама была такой и принадлежала к виду прямоходящий? — Чара подняла глаза к небу. — Давайте сюда преображенных.
Вояки произнесли официальную фразу, поручив нам задание, потом, вытолкали вперёд несколько человек, включая одного в форме, сутулых, волосатых чрезмерно и со слишком длинными передними руками. Единорог в первого выстрелила розовым лучом из рога, и пострадавший немедленно начал меняться обратно, но, увы, стоило ему превратиться в человека, как процесс начался вновь, да ещё и ускорился серьезно. Нам и людям оставалось только ругаться и плеваться. А Чаре покраснеть от стыда, как за свою неудачу, так и из-за плохих слов. Ей они резали слух и коробили изрядно.
— Простые методы не работают, придётся искать самого шутника, — я сплюнул, — ну, ладно, посмотрим, с кем дело иметь придётся. Хуже иное, не факт, что злодей. Мог просто решить, мол, так лучше для всех, но не учёл чувства меняющихся. Итак, откроем карту.
Сразу обнаружил, куда необходимо следовать и указал остальными.
— Мы с вами, — заявил солдатик, оказавшийся не абы кем, а самым старшим офицером из сохранивших человеческий облик, — хотим убедиться, что не обманите и не являетесь коварными преступниками.
— Хотите быть помехами, ваше дело, — пожала плечами Тайна, — главное не задирайтесь. А не то можем, обидишься и поколотить немного.
Все мы спустились в тоннель, хотя, невольные и ненужные спутники несколько волновались и беспокоились. Пришлось даже не замыкать проход сзади, на всякий случай, оставляя возможность им сбежать.
— А почему к нам не прислали других воинов света? — спросил офицер. — В смысле, не таких страшных?
— Смотря кто, по вашему мнению, не страшный, — фыркнул Монстр, — небось, сатиру, кентавру или дриаде обрадовались не больше. К тому же, не только у вас проблемы, кто был под рукой, тех и отправили.
— И дозволь указать ещё на одну вещь, — добавил я, — человекоподобные наши коллеги рисковали так же превратиться в макак, а нас уже некуда преображать. На Страха вообще именно этот вид магии не подействует, разве симпатичнее станет, чем ныне. Важно не мнение обывателей, а эффективность.
— А если бы мы вас убили? — поинтересовался служивый.
— Тогда остались без помощи, превратились в обезьян, и история человечества закончилась, — четвероногий вздохнул, — эдакий странный способ самоубийства. Винить некого, так сказать.
К сожалению, наш подозрительный служака не учёл одного — процесс Преображения продолжался, сам офицерик и его подчиненные все больше сутулились и обрастали волосами, потом и вовсе перешли на обезьянью походку, опираясь кулаками о землю, принялись уменьшаться, а мускулы вздулись. Потом вздумали шуметь, размахивать оружием бессмысленно, вели себя скорее как животные. Некоторые просто покрывали с себя форму. Один, самый любопытный, нажал на спусковой крючок ружья, которое и выстрелила. Пуля отскочила от клешни Страха и вся стая с воплями ужаса кинулась прочь, испугавшись грохота.
— Нет, худа без добра, — проворчала Тайна, — от них все одно никакой пользы не было и не предвиделось. Справимся с заданием, встретимся и поговорим. Нет, так и не вспомнят, кем являлись прежде.
В чем нам повезло, вероятный противник находился на одном месте, вероятно, в каком-то схороне, и бежать не планировал. Или охрана надежная, или храбрый чересчур. Либо узнал, что Новых Команд больше не существует, и опасаться некого. Убежище злодея или слишком радикального миролюбца, не знаю, оказалось подземным. Стену немного проломили и забрались в некий коридор.
— А разве так можно? — спросила Чара. — Это ведь чужая собственность, надо постучать, объявить, кто мы, потребовать открыть. И лишь после этого идти на штурм. Таковы правила вежливого поведения.
— Вы как вообще прокачивались и зашли так далеко с подобными понятиями? — крылатый уставился на единорога. — Неужели не участвовали ни в одной миссии боевой? Иначе бы такую ахинею не несла. Не разочаровывай, умоляю. Какой злодей станет ждать, пока столько всего проделаете, сразу атакует и уничтожит.
— Возможно, все оттого, что у вас нет своей волшебницы, способной создавать защитные барьеры и рыцаря в абсолютно неразрушимых антимагических доспехах, — вздохнула кобылица, — но необходимо стремиться к идеалу. Мы — воины света, а не разбойники какие. Вы, кстати, ничего не чувствуете?
— Какое-то щекотание во всем теле, — я нахмурился, — защитные чары местные? Тогда стоит прибавить шаг.
Вскоре мы увидели стальных големов, выстроившихся вдоль стен, но они не шевелились и никак на нас не реагировали. Расслабляться не стоило, мягко говоря, способны ожить враги, в любой момент, и немедленно со спины навалиться, а этого нам не надо. Чуть позже обнаружили весьма странную вещь, следующий участок тоннеля словно подвергся артиллерийскому обстрелу, почерневшие стены и потолок в дырах, пол, оплавившийся и везде обломки тел охранников. Некто очень сильный прорывался, разнося все вокруг.
— Вот, не только мы не ценим частную собственность, — прокомментировал я.
Пару миль мы так брели по руинам, подумали, а не стоило ли каменный тоннель наш поближе подвести, чтобы не спотыкаться о разное, рискуя наколоться или порезаться немного. Но, об этом поздновато тревожиться. Наконец, обнаружили сорванные створки ворот, что вели в некое помещение. Неприятные ощущения усилились весьма.
— Ой, — ойкнула вдруг Чара, подняла копыто на передней ноге и мы все увидели, что из него показались обезьяньи пальчики.
— Это преображающее заклинание и оно, хоть и с опозданием, взялось за нас, — я скрипнул зубами, — если не прибавим шаг, Стрелок рискует победить, даже не нанеся ни одного удара лично!
Мы чуть не бегом побежали, но и действо проклятое усиливалось в геометрической прогрессии. У единорога передние конечности быстро менялись, после Тайна издала радостное восклицание и показала нам обезьянью кисть на конце щупальца. Пусть не человеческая ладонь, а все какая-то, куда удобнее работать. Через пару минут Страх застонал и схватился за голову, потряс ею.
— Что такое? — кинулась к нему наша воительница.
— Все кружатся и мысли путаются, — пояснил силач, — слишком много во мне от обезьяны, к сожалению.
Я сам с ужасом обнаружил кончики пальцев, растущих из тела. Создал всех своих клонов разом и послал вперёд, на разведку и пусть атакуют, если кого обнаружат. Существам не живым и преобразующие чары не страшны нисколько. Меж тем, единорог сменил хвост на обезьяний и шерсть начала заметно темнеть. Мы откровенно побежали, насколько возможно было. Без предупреждения, горилоид притормозил, поднялся на задние конечности, клешня и шип отвалились, принялся молотить себя в грудь и орать, после, повернулся к Тайне, принюхался, накинулся на неё, с легкостью скрутив, развернул спиной к себе, и занялся размножением, прямо на грязном полу. Освободиться несчастная не могла, как ни старалась, полагаю, из-за изменений позабыла о магии совсем, лишь махнула передней лапой, двигайтесь мол, дальше. Четвероногий подхватил меня и полетел, хотя места было явно маловато. Чара помчалась следом, стонала от отчаяния. И вот увидели мы входную дверь из стекла, а за ней располагалась лаборатория, очень классная, все в стиле Стимпанк, рядом с одной из машин, явно работающей, стояла каменная статуя. Ответ очевиден. Стрелок ворвался, разнёс все вокруг, заколдовал владельца (ученого или мага) и включил оборудование, чтобы посеять в округе панику и обезвредить людей. Тогда округой завладеет нечисть с нежитью, устроят грандиозную охоту и пир на весь мир, а там останется ещё и их перессорить и погубить. Или ещё чего-то забавное, в том же роде, сотворить. И неизвестно, разрушение устройства разрушит чары или нет?
— Я внутрь и начну ломать эту штуку, — принял решение Монстр, — ведь я не человек, не обезьяньей природы.
— Не считая рук, — возразил я.
— Я могу попробовать провернуть одну штуку, — единорог сощурилась, — если попытаться снять чары с ученого, возможно, поможет разрушить магию. Правда, влияние проклятья в лаборатории должно быть максимальным. Не потороплюсь, и у вас в отряде появится своя ручная мартышка.
— Я тебя туда не пулю! — воскликнул крылатый.
— Если не прекратить все это, я все одно обречена, — отмахнулась кобыла, — не суйтесь, если не хотите сгинуть.
И вот отважная дева разбила дверцу и быстро нырнула внутрь, мы встали по обе стороны, спрятавшись за стеной, лишь подглядывали изредка. Моих посланцев, кстати, было не видать. Наверное, сгинули в какой-то ловушке. Чара выстрелила из своего рога по каменной статуе, несколько раз. Наконец, та двинулась.
— Выключи, пожалуйста, — простонала кобылица, голос изменил ей, поскольку голова стало вполне обезьяньей. Остался лишь рог.
Учёный поспешно двинулся. Нашей посланнице приходилось то и дело стрелять, разрушая каменные чары, ослабевала сама. Наконец, наш добровольный помощник добрался, но не стал жать кнопок и рычагов, просто ударил кулаками по кристаллам, вставленным в верхнюю крышку. Взрыв получился что надо, только, в последний момент, опустилась каменная плита, перегородившая выход, и взрывная волна пришлась на неё. Почти сразу и разрушила. Мы кинулись туда и обнаружили силовое поле, не дававшее ни войти, ни выйти. Чара ползла к выходу. Мы принялись лупить по преграде. Кстати, я, не без удовольствия, отметил, что лишние пальцы на моей плоти исчезли. Примерно через пятнадцать минут к нам присоединились Страх и Тайна, прежние и очень смущенные произошедшим. Значит, есть надежда, что и остальные превратятся в людей. И ученого можно понять. Если что-то выключить, его смогут и активировать, а оставь без батарей и конец игре. Меж тем, защита поддалась общим усилиям, разрушилась. Мы принялись громить лабораторию, и лишь крылатый кинулся к возлюбленной, которая оставалась такой же уродливой, с обезьяньими передними руками, головой при лошадиной шее и хвостом. Все это в коричневой шерсти. А туловище, задние ноги и рог, как у единорога и белые.
— Я теперь такая же уродина, как вы, — бывшая кобылица слабо улыбнулась.
— Ты прекрасна, как никогда прежде, — возразил Монстр, — ибо, истинные герои, воистину, совершенны.
— До меня только что дошло, — я кашлянул, — Чара же умеет превращаться в подобие привидения, почему ей было не воспользоваться силой? Тогда никакая магия ей была не страшна. Ну, до последнего этапа, когда пригодился бы рог.
Полуобезьяна замерла, мордочка её вытянулась, а потом грязно выругалась.
— И где ты раньше был? — воскликнула кобылица. — Я, из-за всего этого безумия и думать забыла о своём даре!
— Прости, — я смутился, — такое состояние дуратское, когда меняешься, голова вообще не работала. С другой стороны, при такой внешности, ты не только отлично вписываешься в отряд, но и идеально подойдёшь Монстру. Вы просто как две половинки одного яйца. И ещё доказала, что достойна сражаться рядом и встать на пьедестал, как величайшая из воительниц света. А если кто спросит о способностях призрака, скажем, что чего-то там, в лаборатории блокировало артефакты, и действовали, лишь собственные магические силы. Без варианта «ступили». Я ведь прав?
Все та же карта помогла нам отыскать старшего офицера. Он был гол, без оружия, но счастлив вновь превратиться в нормального человека, как и остальные. Искренне посочувствовал бывшему единорогу.
— Теперь я понимаю, чем вы очень отличаетесь от обычных смертных, — солдат вздохнул, — и как люди не справедливы к Новым Командам, в своих подозрениях и обвинениях облыжных.
— Ты, главное, об этом не распространяйся особо, — посоветовал я, — пока мы главного виновника всех бед не уничтожим, а то живо на костре окажешься. Был у нас правдивый друг, едва успели из камеры смертников вытащить.
И уж конечно, офицер у нас задание принял, после чего получили очередной уровень. Каждый добавил себе немного к магической силе, только Страх предпочёл подкачать скорость. Чара захотела сделать свою очищающую силу ещё могущественнее. У меня теперь имелось сто двадцать клонов. Тайна заставляла ворочаться уже довольно большие скалы. О, чуть не забыл, крылатый открыл ещё одну магическую силу электрического бойца. Пусть разрядики окажутся слабыми, первое время, зато способны отпугнуть слабого противника, а в стальных доспехах, даже обжечь.
— Хорошо себя покажет эта магия, вообще сменю лазерный луч, переведя очки, — заявил наш товарищ.
— А если нам попробовать провернуть ещё кое-что, — предложил силач, — найдём каменную черепаху с Нимфой и её бойцами, вдруг получится заставить их двигаться? Хотя бы джинна, дабы успел выполнить задание. В любом случае, обретём транспортное средство с пушками. Наверняка, обитатели всяких островов окажутся лояльнее дремучих крестьян и подозрительных солдат.
Я проверил по карте. Плавучий остров находился на одном месте, умеренно далеко от берега. И на островках вправду хватало клиентов. В двух местах приметил какие-то две чёрные точки, понятия не имел, чего символизируют, да лучше и не уточнять, особенно, если одна из них показывает Стрелка.
Тоннель под океаном позволил добраться до места, вынырнули из океана и высадились на знакомую плавучую крепость. Быкуй Везде, Ёрш и Дух нашлись быстро, а вот от Нимфы и след простыл.
— Я не я буду, если бедняжку не Стрелок забрал, — я рыкнул, — вот ведь порождение тьмы, жду не дождусь, когда смогу ему зубы повыбивать!
— Ну, у нас есть не Ольгой шанс все исправить, — крылатый хитро улыбнулся, — Чара, не оживишь нам джинна на минуточку?
— Попробую, — пообещала полуобезьяна, — любовь, это святое. И тот, кто похищает девушку у героя, обязан обязательно пострадать за это. Получить наказание. Только быстро, пожалуйста. Долго не продержусь.
— И вы собрались что-то делать без моего прямого приказа и воли? — поинтересовалась вдруг Тайна.
— А ты не хочешь вернуть заложницу? — удивился я.
— Я желаю контролировать все, что происходит и не желаю, чтобы кто-то своевольничал, — наш лидер нахмурился, — вечно вы то с некромантом сговоритесь, поставлять ему трупы женщин, то соберётесь возвращать свихнувшуюся стерву, которую возлюбленный назвал распутницей, без малейшего основания. Сколько можно создавать проблемы?
— Ну, все не совсем так, — возразил Страх, — не «трупы женщин», а одна единственная некромантка, убитая Стрелком. И Нимфа совсем не стерва, просто была зла на Шарика. Но, думаю, после её возвращения и последующего исцеления, простит жениху все его глупости. Я—то тебя прощаю по сто раз в час и ничего. Милые ссорятся, только тешатся. Хочешь, так проделай все сама.
— Ладно, — внезапно согласилась наша воительница.