ГЛАВА 1.
ОБЫСК В КАННАХ
Высокий мужчина средних лет вышел на балкон частных апартаментов с видом на залив де ля Напуль. Вдали желтело Средиземное море, в котором плавился шарик апельсинового мороженого. Ричард пригладил волнистые тёмные волосы, зачёсанные назад, и обернулся, проверяя в отражении оконного стекла свою внешность плейбоя.
«Чем не Роджер Мур? – довольно улыбнулся Ричард. – Где ж вы, мои киски? Мур-мур-мур».
Тихий вечер опустился на Канны, которые никак не могли отойти от зимней спячки. В томительном ожидании кинофестиваля заходящее солнце щедро золотило пальмы на набережной Круазет. До майского сумасшествия, которое окончательно разбудит город, оставалось два месяца. А потом начнутся горячие летние каникулы, когда туристы со всех стран, словно цунами, нахлынут на Лазурный берег, и за мачтами яхт, словно за лесом, невозможно будет различить горизонт.
«Не спустится ли мне чуть позже туда? Поужинаю, прошвырнусь по барам. Может, найду какое-нибудь приятное ночное знакомство», – в голове мужчины пролетел возбуждающий сценарий пикантного приключения.
Ричард в который раз похвалил себя за хорошее вложение в недвижимость с таким удачным расположением. Он посмотрел на пустой бокал и вспомнил про забытую в гостиной бутылку ros;. Ричард вернулся в гостиную. Рядом с кулером на столике лежала его книга «Big Breach». Томик в ярко-красной обложке моментально навеял воспоминания о его прошлом агента внешней разведки Её Королевского Высочества. Карьеру Томлинсона ни при каких условиях нельзя было назвать успешной, но только по её бесславному итогу. А начало то было дай бог каждому шпиону – сам Джеймс Бонд позавидовал бы.
Немногие выпускники средней школы перед поступлением в университет способны уехать на алмазные копи в Южную Африку. А юный Ричард сделал это, устроившись в «De Beers» подрывником, и по-настоящему, в поле, вникал в инженерное дело.
Затем была учёба в Кембридже, изучение аэрокосмических дисциплин и поступление в «Кембриджскую эскадрилью» – лётную школу под патронажем ВВС Великобритании. Осуществление детской мечты о службе в морской авиации было близко как никогда, но медкомиссия Томлинсона зарубила.
«Странно, что для элитных парашютно-десантных войск моё здоровье было подходящим», – вспоминал начало своей карьеры Томлинсон.
Но прежде, чем поступить на военную службу, он с отличием окончил престижный Массачусетский технологический институт. А потом… А потом Ричард вспомнил про приглашение в МИ6, которое ждало его ещё с Кембриджа. Затем был выпускной экзамен – пресечение итальянского канала поставок оружия ирландским сепаратистам, который он успешно сдал. Затем «восточный фронт»: Россия – шпионаж за новыми ракетными технологиями, и Югославия – вербовка агентов в самый разгар боевых действий. Мечта, а не карьера! Немного отдохнув в Лондоне, Томлинсон вернулся в Россию, чтобы на этот раз контролировать разоружение Советской армии и уничтожение химического оружия, а также пресекать попытки Ирана получить доступ к русским технологиям.
«Ведь только-только я подобрался к настоящим большим делам и связанной с ними куче денег, – Томлинсон обвёл взглядом свою квартиру и чертыхнулся. – Как эти штабные сволочи уволили меня без объяснения причин! Ну ничего, зато я всё понял и популярно людям объяснил, что такое МИ6 как бизнес!»
Он погладил обложку своего бестселлера, в котором были подробно описаны коррупционные схемы поставок третьим странам вооружений, якобы уничтоженных под контролем международных наблюдателей.
«Наблюдатели следили лишь за тем, чтобы оружие попало в нужные Западу руки, и чтобы комиссионные и откаты поступали вовремя на секретные счета, – Томлинсон снова разочарованно вздохнул, выглянув в окно. – Как мало я успел… заработать. Ну и чёрт с ними, на жизнь хватает».
Ричард положил книгу рядом с кулером и вспомнил, что он вернулся в гостиную за вином. Но его внимание привлёк сюжет, появившийся на экране работавшего телевизора. Корреспондент Би-Би-Си вёл репортаж из какого-то лондонского хосписа. Он рассказывал об умирающем от рака отставном агенте МИ5.
«С чего бы такое внимание?» – удивился Ричард и сделал звук погромче.
В кадре появился пациент. Бледный, как простыня, старик с провалившимися глазницами пытался что-то сказать корреспонденту, но вместо этого только хрипел, пуская розоватые слюнявые пузыри. Хотя микрофон практически касался его губ, расслышать что-то было чрезвычайно сложно. Ричард посмотрел на бегущую строку.
«Я… кха-кха… я… убил её… [корреспондент: Кого?] Её… Ди… кха-кха… Мило-шевич… кха-кха… Свет… Много света… [корреспондент: Повторите имя!] Диана… виноват… пр-р-р…кха-кха… пр-р-р... [Вероятно, хочет попросить прощения – Би-Би-Си]».
На экране снова появилось крупным планом раскрасневшееся от волнения лицо ведущего.
«Мы только что стали свидетелями сенсационного признания бывшего агента британской секретной службы Джона Хопкинса. Умирая от рака, он решил признаться в убийстве женщины. Невероятно! В это невозможно поверить, но её имя… Диана Спенсер!!!»
Ричард успел только присвистнуть, как раздался звонок.
«Кто бы это мог быть? – удивился Ричард. – Почему мсье Антуан не предупредил о визите по домофону?»
Он вышел в прихожую и посмотрел в дверной глазок. С той стороны стоял консьерж в окружении людей в чёрной униформе.
– Мсье Томлинсон, откройте. Полиция!
Ричард открыл дверь и впустил полицейских в прихожую. Офицер сунул ему под нос какую-то бумажку и буркнул про наличие санкции на обыск. Ричард наблюдал, как ажаны моментально рассредоточились по его квартире-студии и начали совать носы в вазы, переворачивая их, листать альбомы, снимать постеры со стен, абсолютно не заботясь о том, чтобы ставить вещи обратно на место. Мсье Антуан стеснительно мялся в прихожей, заглядывая внутрь. Потом пятясь, вышел из квартиры.
– Я английский гражданин! – попробовал остановить полицейских Ричард.
– Я как раз хотел с вами об этом поговорить, – неожиданно на чистом английском обратился к нему неприметный человек в цивильном костюме. – Я Майкл Дирлов – еврокомиссар от Великобритании.
Дирлов обвёл профессиональным взглядом однокомнатную квартиру, в которой хозяйничали полицейские. По телевизору повторяли сюжет про умирающего агента; еврокомиссар усмехнулся.
– Ну, где можно поговорить без свидетелей? Не в сортире же?
– Он также называется gents. Прошу на балкон, – Ричард постепенно приходил в себя. – Я сейчас.
Он прихватил из кухни чистый бокал. Еврокомиссар уже сидел на стуле и ждал его, листая книгу.
– Вина? – предложил Ричард.
– Почему бы нет. Отличный вечер, не находите? – Дирлов жестом показал на тонущее в море солнце.
– Кому как, – хмыкнул Ричард.
– Мистер Томлинсон, уж вы-то должны были привыкнуть к повышенному вниманию Её Королевского Высочества. Мы за вами бегали по всему миру, чтобы поговорить!
– И в тюрьму меня тоже упекли, чтобы поболтать? На полгода. Это ж сколько тем накопилось!
– Ну приговорили-то вас на год, а отпустили раньше. Разве не гуманно? К тому же вы такой неуловимый! Даже Джейс Бонд не добирался до Новой Зеландии. Скажите, какого чёрта вас туда понесло? Книгу вот издали. Кто профинансировал? Русские?
– Ну и что? Других же спонсоров не нашлось. Так в чём дело на этот раз? – Ричард бросал беспокойные взгляды в комнату, следя за действиями полицейских.
– Боитесь, что подбросят наркотики? Правильно, эти могут, но не сегодня.
Майкл пригубил вино и пристально следил за реакцией Ричарда.
– Не могли бы вы, мистер Дирлов, объяснить конкретно цель вашего визита, коль скоро моя биография вам известна во всех подробностях.
– Я уполномочен передать вам высочайшую просьбу отказаться от ваших показаний, которые вы дали французскому судье Эрве Стефану.
Узнав причину неурочного визита, Ричард окончательно успокоился.
– Как такое возможно? Прошло столько лет. Судья вынес решение. Оно вступило в законную силу.
– Видите ли, коронер королевского двора инициировал процедуру инквеста, и группа детективов Скотленд-Ярда ведёт расследование. Они планируют вызвать вас на…
– Допрос?
– Ну зачем же. Надеюсь, этот период в вашей жизни позади. На интервью. Наша операция – это не совсем обычное следствие, и мы были бы признательны, если бы вы отказались от своих слов.
– Вы называете это признательностью? В прошлый раз вы с благодарностью упекли меня за решётку!
– Ричард, вы же отлично понимаете, против кого вы тогда пошли. Сейчас мы просим… Я подчёркиваю – просим, чтобы вы оказали нам услугу. Цель «Операции Паджет» – утихомирить аль-Файеда, который смеет обвинять корону и никак не успокоится. Лично к вам у нас нет никаких претензий. Пока. Ну, что скажете?
– Не могу понять, то ли это ловушка, то ли интеллигентный шантаж. Я подумаю.
Ричард посмотрел, чем заняты полицейские. Те, рассевшись на диване и креслах в гостиной, нашли «Канал+» и оживлённо комментировали происходящее на экране. Обыск их не интересовал. Они ждали знака еврокомиссара.
– И всё-таки? – настойчиво поинтересовался Дирлов. – Я бы хотел услышать ваше решение сейчас.
– Когда нужно быть в Лондоне?
– Рад, что вы согласились. На следующей неделе сможете? Вот телефон детектива. Позвоните и договоритесь о времени. А книга у вас вышла занимательная. Честно. Ради «Большой бреши» моя жена даже бросила женский роман и прочитала её за два дня. А потом несколько дней приставала ко мне с вопросами. Тогда не удержался и я. Профессионально и, главное, без реальных имён, что дальновидно, – сказал на прощание Дирлов. – А вот новую книгу писать не нужно – это будет близоруко. И это не шантаж, и не угроза, а дружеский совет бывшего коллеги, если можно так сказать. Хорошего вам вечера!
Полицейские ушли вместе с ним, даже не составив протокола. Ричард допил вино и принялся наводить порядок в комнате. Ноутбук с рукописью «Золотой цепи» стоял на месте. Полицейские его даже не сдвинули с места, что было удивительно для погрома, который они учинили.
«Наверное, это знак, оставленный принцем Филиппом. Но я теперь учёный – подлинники документов и мои мемуары надёжно спрятаны в банковской ячейке. В случае моего ареста они будут опубликованы. Все распоряжения на этот случай сделаны».
Томлинсон бодрился, но внезапное вторжение полиции испортило настроение. Идти в бар расхотелось. Остаток вечера он провёл за своей книгой, пытаясь по ней вспомнить, что наговорил судье, и понять, как теперь выкручиваться. Ричард открыл страницу, на которой он описывал эпизод планирования убийства Милошевича.
«Ты съехал с катушек, сказал я ему… Жестокость плана потрясала. «Рыба» очень серьёзно относился к своей карьере в МИ6 и не стал бы предлагать такое просто так. «Это никогда не утвердят,» – добавил я. «Что ты знаешь?» – сказал «Рыба», посмотрев на меня как на невинного школьника. Больше про тот план я не слышал, но я и не должен был. Думаю, что даже «Рыбу» отстранили от дальнейшей разработки плана…»
«Но в суде я заявил, что видел документ, предлагавший убить президента Милошевича, – размышлял Томлинсон. – Ссылка на H/SECT означала, что автор серьёзно поработал над планом. Важно, что MODA/SO тоже был в списке ознакомленных с планом лиц, так как он отвечал за разработку практических средств достижения цели».
«А вот здесь понадобится мясник… Жёлтая карточка на обороте протокола означала, что это официальный документ, который должен был быть передан Корсету, затем C/CEE (контролёру по Восточной Европе) и окончательно H/SECT, помощнику самого шефа.
На первой странице было обоснование убийства Милошевича с примерами его планов по дестабилизации Сербии, Черногории, Боснии, его незаконной поддержки президента Радована Караджича и планов по геноциду албанского населения в Косово.
На второй странице кратко излагался план убийства. Он предлагал использовать RWW в засаде на дороге. Нападение должно было инсценировано так, чтобы подумали, что оно организовано боснийскими эмигрантами в Швейцарии. Список лиц, работающих над планом, должен был включать только шефа, C/CEE, P4 и MODA/SO, связного офицера с RWW в Херефорде».
Ричард включил ноутбук и нашёл текст своих показаний в суде:
«… Я познакомился с NF, офицером МИ6, который отвечал за планирование операций на Балканах. Во время нашей встречи NF случайно показал мне 3-х страничный документ, который при ближайшем рассмотрении оказался планом устранения Слободана Милошевича. NF подчеркнул, что документ будет представлен старшим офицерам МИ6, MK, тогдашнему главе балканских операций JR, связному МИ6 с SAS (назначенец MODA/SO, но я забыл его имя), главе восточно-европейскому управлению тогда RF и AP, личному секретарю тогдашнего главы МИ6 Колину МакКоллу. Тот третий вариант предполагал аварию в тоннеле, так как близость бетонных стен гарантирует смертельный исход или серьёзные травмы. NF предложил использовать вспышку для дезориентации водителя».
«Дьявол! – воскликнул Ричард. – Что-то многовато подробностей! Придётся врать, что видел этот документ издалека, шрифт был мелкий. Вот идиот, ляпнул про присутствие в Париже в день гибели Дианы и Доди высокопоставленных английских разведчиков! А, скажу, что на самом деле не знал о местонахождении Ричарда Спирмана и Николаса Лэнгмана и признаю, что мои подозрения об их причастности к гибели Дианы и Доди необоснованны!»
«Ещё этот бедняга глава службы безопасности «Ритца». Вот кто попал как треска в «фиш энд чипс»! Сливал информацию о важных постояльцах отеля за бабки, копил себе на пенсию, и на тебе – садись за руль и смотри, не промахнись мимо тринадцатой колонны – мол, сам принц Филипп очень просил добавить символизма в сцену аварии».
Ричард Томлинсон вспомнил свои пояснения суду о том, что «Анри Поль не получал много, так как не брал себя больших рисков».
«Наверняка потребуют заявить, что операция в Советском Союзе не имела отношения к Анри Полю, и не должна быть связана с этим информатором, – бывший агент приложился к бокалу с вином, переводя дыхание. – Видимо, придётся признать, что я мог ошибаться в том, что Анри Поль был упомянут в той операции. Но для сохранения лица скажу, что видел в одном досье, что сотрудник безопасности в отеле «Ритц» является информатором МИ6, и, по моему мнению, лицо на позиции Анри Поля в крупном отеле города очень вероятно было бы завербовано разведкой или службой безопасности».
Про операцию «Сражение», которая могла стать гордостью для любого шпиона, Томлинсон молчать не мог. Никто бы не смог на его месте. Ричард заявил, что он узнал про работу Анри Поля на МИ6 из-за его участия в операции по торговле оружием.
«В 1992 году я участвовал в операции по перехвату высокотехнологичного оружия из бывшего Советского Союза. Эта операция проводилась в сотрудничестве с очень влиятельным оружейным дилером. Я узнал, что этот дилер часто контактировал с Мохаммедом аль-Файедом. Код информатора МИ6, который передал эту информацию, начинался с буквы «Р» с несколькими цифрами. Так как этот источник упоминался несколько раз, я захотел выяснить, кто это. Это был француз, возглавлявший безопасность в отеле «Ритц»».
Ричард в раздражении захлопнул книгу и решил не тянуть с заказом авиабилетов, пообещав самому себе c утра пораньше зайти в агентство.
***
Сэр Джон Стивенс, глава Скотленд-Ярда в отставке, коротал в одиночестве очередной вечер на вилле на Мальдивском атолле. Бывший полицейский прислушивался к плеску волн под террасой и смотрел, как среди резвящихся янтарных джеков степенно кружат акулы, совершенно не обращая внимания на привлечённую ярким светом рифовую мелочь. Джон специально включил освещение в подводной спальне, чтобы за вином развлекаться этим зрелищем и иметь возможность отвлечься от трудной работы.
Окуни скользили с постоянной быстрой скоростью, игнорируя мелюзгу, как будто ища что-то другое. Но после пары кругов из стаи неожиданно вылетали один или два джека и, молнией прошив плотно сбитый «мешок с едой», возвращались обратно, чтобы вместе со всеми продолжать своё патрулирование. Так повторялось почти через каждую минуту. Скорость кружения и, очевидно, сильная внутренняя волна, шедшая от более крупных хищников, не давали мелюзге уйти. Сардины от страха жались всё плотнее друг другу, тем самым упрощая охоту на себя. Промахнуться джеки не могли. И только лишь акулы, плававшие безо всякой конкретной цели и определённого маршрута, удивляли Джона своим безразличием к происходящему. Они бесцеремонно пересекали пути джеков, вторгались в кучу сардин, сея среди них панику, но почему-то никого не трогали.
«Время, видимо, не пришло», – подумал Джон и посмотрел на стол.
Там лежала красная папка с материалами «Операции Паджет», которые ему предстояло проверить и отредактировать. Он нехотя поставил бокал на столик и нашёл досье на Ричарда Томлинсона.
«Ричард Томлинсон родился в 1963 году в Новой Зеландии. Закончил с отличием Кембриджский университет и Массачусетский технологический институт. Служил в SAS. В 1991–1995 годах работал в «Восточном отделе» секретной разведывательной службы Великобритании (SIS), известной как МИ6. В мае 1995 года он был уволен без объяснения причин. Безуспешно пытался судиться с МИ6. В декабре 1997 года приговорён к 12 месяцам тюрьмы за нарушение закона о государственной тайне. В мае 1998 года вышел на свободу. В августе 1998 года был допрошен Эрве Стефаном, судьёй французского магистрата, расследовавшим аварию в тоннеле Альма...»
«Да уж, наговорил на ещё одну книгу! – подумал Стивенс. – И объяснил, как и почему спецслужбы платят информаторам, где их находят. Очень логично рассказал, почему у шефа безопасности такого отеля, как «Ритц», не было шансов не сотрудничать с разведкой. Ха-ха! Французы жмоты. Соотечественникам не считают нужным платить – они же обязаны быть патриотами. Вот иностранцам – пожалуйста! Зато МИ6, Моссад и ЦРУ всегда щедры, и со своими, и с чужими. Анри Поль, по мнению Томлинсона, не пешка, но и не фигура. Как бы то ни было, но двести тысяч фунтов стерлингов сумел накопить».
Джон перевернул страницу. Далее шли основные заявления Томлинсона под присягой.
“... офицер МИ6 платил информатору наличными за его информацию:
• я уверен, что его отношения с МИ6 продолжались бы до самой смерти... Я уверен, что личное дело Анри Поля содержит сведения о его встречах с курирующим офицером МИ6, включая встречу перед самой смертью.
• В Париже на момент смерти Анри Поля работали два секретных сотрудника МИ6, Николас Лангман и Ричард Спирман. Я уверен, что кто-то из них был знаком с Анри Полем и встречался с ним перед его смертью.
• Ричард Спирман – это чрезвычайно опытный разведчик с широкой сетью знакомств <…> перед командировкой в Париж был личным секретарём шефа МИ6 Дэвида Спеддинга. Думаю, что командировка Спирмана в Париж за месяц до событий имеет отношение [к гибели Дианы и Доди].
• План был напечатан и закреплён на жёлтой поминутной доске, символизируя, что этот формальный и важный документ. Поэтому он должен ещё храниться.
• NF предложил организовать аварию в тоннеле для причинения смерти или серьёзных увечий при минимальном количестве свидетелей и дезориентировать водителя, используя генератор-стробоскоп.
• МИ6 регулярно получает через МИД запросы от Королевского двора о разведке угроз членам семьи во время заграничных поездок.
• Один из папарацци, фотограф, который всегда следовал за принцессой Уэльской, был членом “UKN”– маленькая группа временных агентов МИ6, которые оказывали услуги по наблюдению и фотографированию”.
В памяти Стивенса всплыло интервью, которое Томлинсон дал передаче «Диана. Ночь, когда она погибла». Бывший агент не стал стесняться и заявил, что Анри Поля заставили сесть за руль в ту ночь в последнюю минуту и что Анри Поль работал на МИ6 с того момента, когда он увидел файл в 1992 году, и кажется, француз работал на МИ6 несколько лет до этого. И, конечно, не забыл про двух телохранителей, сопровождавших пару. Оба служили десантниками в SAS – спецподразделении ВВС Англии, а у МИ6 с ними тесные связи.
«Бывший солдат SAS на всю жизнь сохраняет преданность своему подразделению!» – Стивенс вспомнил цитату из показаний Томлинсона.
«Как назло свидетелей оказалось много. Они заявили о том, что они видели яркую белую вспышку в тоннеле. То есть косвенно подтвердили слова Ричарда Томлинсона о том, что в данном случае с целью намеренного причинения смерти была применена технология временного ослепления водителя», – Джон поморщился.
А ещё эти неудобные очевидцы упоминали о том, что автомобиль и мотоцикл покинули место аварии на высокой скорости, и не были установлены. Кто-то описал «тёмную машину» рядом с «Мерседесом» по мере его приближения к тоннелю. Она тоже не была установлена. Английский турист рассказал про две машины, скрывшиеся с места происшествия.
«Слава богу, французский судья не принял во внимание все эти показания. Иначе пришлось бы туго. Томлинсон знал очень много, даже клички агентов перечислил и объяснил их роли в планировании операции», – Стивенс отхлебнул вина.
Ричард Томлинсон заявил, что в 1992 году видел «протокол» или «меморандум», подготовленный коллегой по Балканам, в котором предлагалось устранить президента Сербии Слободана Милошевича по трём альтернативным оперативным сценариям и приводилось политическое обоснование необходимости убийства.
Один из них предполагал организацию автомобильной аварии с ослеплением водителя. Местом покушения должна была стать Швейцария, куда Милошевич приехал бы на мирные переговоры по Косово. Заговор против Милошевича должен продемонстрировать концепцию «подстроенной аварии» как способ действий МИ6.
Томлинсон сказал, что видел также планировочную доску с одной заполненной графой и список лиц, который должен был быть согласован с «Корсетом» и С/СЕЕ – контролёром по Восточной Европе, а потом отправлен агенту H/SECT. А это означало, что план серьёзный и рассматривается по-настоящему. MODA/SO был включён, потому что на данном этапе план только изучался, и во внимание принимались все опции его реализации.
«Не забыл сообщить судье, что при подготовке ему показывали военное оборудование, которое генерирует яркую вспышку для дезориентации пилотов вертолётов. А когда его спросили, кто такой MODA/SO, он, не колеблясь, выпалил, что это был майор МИ6, прикомандированный к ним в качестве порученца», – Стивенс посмотрел на циферблат «Брайтлинга».
Стрелки часов показывали начало второго.
Джон лениво потянулся, протянул было руку к своему дневнику, но передумал его заполнять. Он начал записывать свои мысли в 2004 году, почти сразу после того, как ему поручили вести «Операцию Паджет». И теперь, по прошествии двух лет, по комментариям было видно, как менялось его отношение к делу. В какой-то момент он даже стал подписывать свои замечания по-разному: «Медный коп» – если это отражало официальную позицию, и «Капитан Божоле» – его новую, личную. Именно данное раздвоение и не давало покоя ему в последнее время. Джон встал с дивана. Он всматривался в темноту океана, где гудел невидимый риф. Стивенс постоял ещё немного и решил не оставаться на ночь в гостиной, а спуститься в подводную спальню.
– Ну всё, бар закрылся! И нам пора спать, – произнёс, зевая и снимая наушники, молодой парень.
– Что даже не пропустишь стаканчик скотча на сон грядущий? Клиент очень рекомендует! – поинтересовалась с ехидцей девушка.
– Не забудь проверить работу магнитофона и видеокамеры – вдруг наш детектив проснётся посреди ночи, – ответил мужчина.
«Нужно будет с утра осмотреть виллу повнимательнее на предмет «жучков»», – напомнил Джон самому себе, спускаясь по деревянной лестнице. На террасе осталась лежать раскрытая красная папка. Свежий океанский ветер шелестел, приподнимая страницы, словно спешил их прочитать, воспользовавшись наступившей ночью.
***