(Из романа Вирус бесконечности)
«На похоронах всем больше всего мешает покойник, но без него трудно обойтись»
В зале, со стенами, обтянутыми голубым шёлком с изображением белых птиц, пахло ароматами восточной кухни и свежестью морского прилива.
На длинном столе лежала голая девушка-азиатка. На её теле, от тоненькой шеи до гладко выбритого лобка, и по всей длине ног размещались маленькие фарфоровые тарелочки, наполненные разными экзотическими кушаньями. Этакий местный «особый шик». Хотя он только одной голой дамой не ограничивался: все обслуживающие гостей официантки также были абсолютно голые, в туфлях на высоченных каблуках.
Что-то подобное Михаил Семёнович видел в девяностые годы в Москве, в знаменитом казино. Там тоже посреди ночи в зал (заполненный посетителями, столпившимися возле игорных столов) неожиданно заходили голые девушки, в одних лишь туфлях на длинных «шпильках», держа перед собой подносы с рюмками водки и ломтиками нарезанной селёдки на чёрном хлебе. Выдавалось подобное за «фирменный стиль» известного на всю Москву заведения. Но те девушки, в далёкие девяностые, вызывали странную жалость: трудно было не распознать в них провинциалок из российской глубинки, что банально мёрзнут (их бледные тела были покрыты пупырышками, как у ощипанных синеватых цыплят).
Здесь всё выглядело иначе: девушки шоколадного цвета с упругими телами гордо вышагивали с подносами, при этом постоянно мило улыбались пухленькими губками, плавно разливая гостям напитки и подавая пахнущие розами салфетки. Во всём чувствовался профессионализм и невидимая строгая рука режиссёра (который, стоя при входе в зал, где происходило это удивительное действие, не произнося ни одного слова ловко – одними глазами! – руководил всем действом). Выглядел тот «распорядитель» довольно странно: седой азиат в белоснежном смокинге с чёрной бабочкой.
«Почему он не в чёрном?» – подумал Михаил Семёнович. Но это Азия, а здесь – свои тонкости, какие не всегда можно понять европейским умом.
Весь обслуживающий персонал работал как дорогие часы, не допуская ни единого, даже секундного сбоя в работе…
– Вы уже съездили в Макао? Это наш азиатский Лас-Вегас! – к русскому олигарху обращался полный седовласый мужчина в дорогом костюме, незадолго до этого представленный как «господин Мо» – хотя они встречались и раньше, но таков уж азиатский этикет! Встреча происходила лет десять назад в Шанхае, когда Михаил Семёнович находился в составе делегации, возглавляемой тогдашним мэром Москвы Лужковым. Мо представили как хозяина и основного инвестора самого большого шанхайского отеля. Тогда Мо выглядел подтянутым бодрячком, много шутил и загадочно улыбался. Власти Поднебесной в тот период заигрывали с такими как он, нуждаясь в их опыте и в их капитале, а что сейчас? Почему за эти годы он так раздался вширь и постарел?..
Мо тоже принимал участие в так называемом «эксперименте» по изъятию времени из сознания. И, судя по всему, усиленно настраивался на процедуру, что ожидала вскоре и Михаила Семёновича.
Русский олигарх знал, что у него будет партнёр по эксперименту, но только не мог предположить, что им окажется именно господин Мо – один из самых хитрых и богатых китайцев мира. Хотя тот, конечно, уступал своими капиталами другому известному азиату, основателю торговой сети «Али Баба» Джеку Ма (По иронии судьбы последний сейчас находился под жёстким прессингом властей Китая – вынужденный вести себя крайне осторожно, приостановив все свои трансакции на мировых финансовых рынках. Нынешние правители Поднебесной не хотели, чтобы деньги полутора миллиардов рядовых китайцев перетекли в карман одного-единственного китайца, живущего вольготно «где-то там в Америке»).
Мо – совсем другое дело! Одна его жена жила в материковом Китае, другая в Америке, а третья – здесь, в Гонконге. Так все силы, влияющие на его мировой бизнес, держали в своих руках механизмы воздействия на его дела. Хотя он никогда не покидал территорий, куда бы не дотянулась рука китайских спецслужб. Такие установили «правила игры». А Мо всегда играл по правилам, отчего у него, видимо, и развивалась опухоль в левой части головного мозга. И об этой тайне знали все, кому это могло показаться интересным, причём в разных частях света. Именно по этой причине он сидел сейчас здесь, напротив, держа в руках бокал красного французского вина урожая 1961 года.
Он многое из-за болезни не мог уже себе позволить, но от прелести густого аромата, пропитанного солнцем Франции, отказаться никак не мог. Поэтому всё время трогал напиток одними губами и, покачивая бокал носом, самозабвенно вдыхал терпкий запах далёких альпийских лугов (при этом закрывая узенькие глаза и задумчиво причмокивал языком – явно получая удовольствие от вкуса и от приятных воспоминаний).
– Знаешь, Михаил… – китаец обращался к нему «на ты». – Я два дня назад занимался сексом с очень хорошенькой китаянкой, довольно популярной певицей в нашем регионе. Угадай, какая мысль пришла тогда в голову?
– И какая же? – нехотя отозвался Михаил Семёнович.
– А зачем мне это нужно? – саркастически улыбнулся азиат. – Представляешь? Личный доктор пояснил, что у меня в яйцах скопилось много железа. И всё – от расшатанных нервов. Прописал строжайшую диету, категорически запретив любой алкоголь – объясняя тем, что он поднимает железо в крови.
Мо замолчал и стал пристально разглядывать вино в бокале...
– Но от такого! – он резко качнул бокалом. – Я не откажусь даже на собственных похоронах!
Он театрально кивнул головой и на секунду замер. Мо не походил на традиционного Китайца: хитрого и осторожного, как их обычно характеризуют. Но, может быть, в его душе происходило то, чего нельзя увидеть простым человеческим глазом.
– Вы знакомы с Биллом Гейтсом? – вдруг спросил он, обращаясь к русскому знакомому. Сквозь узкие щели глаз (за секунду до этого – расслабленно- туманных) теперь на Михаила смотрели острые сосредоточенные огоньки, считывающие каждое движение на лице собеседника.
«Как они так могут?» – невольно подумал Михаил. Он и сам был мастер манипуляции, но здесь, в Азии, «европейским партнёрам» было далеко до этих узкоглазых – всегда видоизменявшихся особей, пахнущих морем и богатством. Здесь в ходу совсем другая культура (если можно назвать культурой то, что имеет традиции тысяч лет обмана и лицемерия!).
– Нет… – пожал плечами Михаил Семёнович. – Я не очень понимаю, чем он занимается. Все эти программы, чипы: не моё!
– Да, ваши интересы в Америке – Калифорния. Или я ошибаюсь? – глаза азиата стали острыми и холодными. – А, может, криптовалюты? Все эти новые скоростные машины по майнингу?
– Да, Калифорния. Я выращиваю там коноплю. Всё легально и законно.
– Я, что-то слышал об этом... – растягивая слова произнёс Азиат и снова опустил нос в бокал с красным вином, став похожим на толстую крысу, обнюхивающую сыр.
– Я завидую этому американцу! – вдруг произнёс он задумчиво, вынимая нос из бокала. – Всей их показной жизни, когда высшей ценностью считается гамбургер и кола со льдом.
– Хотя их свобода нам не просто непонятна, но и вредна! – немного подумав, добавил он.
– Мне нравится, как вы ведёте дела в Америке! – произнёс он после небольшой паузы. – Но меня всегда смущали мексиканцы, колумбийцы и все их картели, что кружатся как коршуны над любым достойным бизнесом. Никакой цивилизации. Вы меня понимаете?
Михаил хорошо понимал, о чём говорил жирный азиатский боров. Ведь он вложил почти пятьсот миллионов долларов в эти плантации, купил лицензии на легальную продажу конопли в собственных магазинах на территории Калифорнии (по двадцать миллионов за каждую!). А злокозненные мексиканцы натравили на него ФБР. И сейчас там, после невероятно урожайного года (когда он успел вернуть себе уже не пятьсот, а семьсот миллионов!) вдруг начались проблемы с визами в Америку. А ещё разборки его фирм с федеральным налоговым ведомством. Хотя власти штата обещали совсем другой режим благоприятствования для всего его бизнеса. Но что-то в этом году пошло не так. И теперь эхом отзывалось здесь, в Гонконге – озвучиваясь устами господина Мо, что явно имел какой-то интерес к делам Михаила в далёкой Америке. Хотя, может, и не такой уж далёкой? Разве для денег (особенно – для очень больших денег!) существуют границы и расстояния? Акции Тесла за год выросли на сорок процентов. А на сколько за то же время выросла экономика России?
Китаец внимательно, не моргая, смотрел собеседника из России.
– Россия сказочно богата, но... – казалось, он подбирает правильные слова,
– Нет гарантий бизнеса? – подсказал ему Михаил.
– Да! – подхватил азиат. – Что-то в этом роде…
– Америка, эта мерзкая Америка остаётся кузницей денег, огромных денег! Но и, конечно, Китай. Хотя тут имеется определённое «но»!
Он снова замолчал.
– Не смотрите на меня так: я китаец наполовину. Но мне никогда не нравилось маршировать строем. Если бы я жил в Корее, то меня называли «чагубя» и считали бы очень красивым. Но если вы китаец-метис в самом Китае, то это совсем другая история. Моя мать, скорей всего, была тайкой. А может – вьетнамкой: кто там разберёт на этих нищих улицах? Я родился здесь много лет назад – в этих дворах, среди мусора на старом гнилом матрасе (выброшенном английскими рабочими их своих щитовых домиков, где они ютились, строя этот город). А мы, дети-изгои этого мегаполиса, доедали объедки пищи англичан: как голодные облезлые котята, копаясь в кучах мусора, одетые в разное тряпьё – и в жару, и в дождь. Но, учтите: чистокровный китаец никогда такого не расскажет. Никогда! Он или конфуцианец, или недобитый маоист. Вам европейцам не понять китайцев никогда!
– Россия – не Европа! Мы тоже в определённом смысле Азия! – Михаил попытался возразить: скорее по инерции, так как не улавливал нити разговора.
Но его собеседник замолчал. В помещении повисла недосказанность – было слышно, как дышат официантки, замершие в ожидании распоряжений господ, оказавших им честь своим высоким присутствием.
– Вам тоже нельзя алкоголь? – азиат, казалось, стряхнул с себя ту задумчивость, куда погрузился на несколько минут, и улыбнулся, глядя в глаза Михаила.
А потом, не дожидаясь ответа, предложил: «Мы собратья по несчастью! Может, это наши с вами последние сутки на этой планете? Вы об этом не думали, каково это – присутствовать на собственных похоронах? Ой, ну всё! – и он решительно махнул рукой, словно отгоняя прочь мучающие его тяжёлые мысли. – Давайте лучше выпьем хорошего вина и попробуем змею по-Шаньдунски! Очень рекомендую. Я всё-таки скупил пару клубов и элитный ресторан в Гонконге – только ради того, чтобы иногда побаловать себя настоящим вином и деликатесами, что можно отведать только здесь. А не сидеть и гадать: что же нас ожидает? Вы как, согласны?
– А что будет после? – спросил Михаил Семёнович.
– А потом мы немного покурим доброго китайского опиума и разомнём железо в своих застоявшихся яйцах…
И он громко рассмеялся, дружески протянув открытую ладонь Михаилу.
«Почему он не стал развивать тему про криптовалюту? – пожимая протянутую ладонь думал про себя Михаил. – Значит, он знает и о Венере? Впрочем, какое это имеет значение сейчас? Если всё может закончиться уже завтра! И кому тогда будут нужны его, Михаила Семёновича, заботы и проекты, что порождают огромные кипы денег?!»
«Хотя найдутся такие шакалы: не хитрое дело отжать бизнес у мертвеца!» – усмехнулся он про себя, представив лица московских бизнес-партнёров.
Но затем отмахнулся от напавшего было уныния и уверенно поднял бокал, где спрятался кусочек французского легкомысленного солнца…
Продолжение следует.